Занятие столь же захватывающее, как и погоня за китом. Генри Рассел

«Испоконвеков люди побаиваются своих собратьев, наделенных колдовскимичарами… Колдуном или ведуном называют того, комуведомы заветные заговорные слова икто умеет пользоваться ими на практике»,- пишет известный русский фольклорист прошлого века С. Максимов.

Его современник, другойкрупнейший русский фольклорист девятнадцатого века А. Афанасьев дает такой комментарийк понятию «заговорное слово»: «Могуществозаговорногослова безгранично. Оно управляет стихиями, вызывает громы, бурю, дожди…можеттворить урожаи и бесплодие, умножать богатство, плодить стада и истреблять ихчумною заразою, даровать человеку счастье,здоровье, успех в промыслах и подвергатьегоболезням. Оно может прогонять от хворого болезни и насылать их наздорового, зажигать в сердце девицы и юноши любовь или охлаждать пыл взаимнойстрасти, пробуждать в судьяхи начальниках чувство милосердия, кротостиили ожесточения и злобы, давать оружиюметкость,заживлять раны, останавливать кровь… Короче сказать, слово это может творитьчудеса,подчиняя воле заклинателя благотворные и зловредные влияния всей обожествленнойприроды».

В начале нашего века в одномпетербургском журнале были, опубликованывоспоминаниянекоего мужчины средних лет. Этот мужчина в самой категорической формеручался за достоверность всего сообщаемого им.

«Однажды,- пишет автор воспоминаний, - будучи двенадцатилетним подростком, мнедовелось быть свидетелем выведенияклопов из квартиры с помощью заговора. В то времянаша семья жила на деповской станции Забайкальской железнойдороги. Верстах впятнадцати от станции на путевойказарме проживала знакомая нам семья артельногостаросты путевых рабочих.

Как- то моя мать и ееподруга решили поехать туда за ягодами. Взяли с собой и нас, четырех ребят.

Приехалимы под вечер, засветло поужинали, легли спать, предполагая рано утром пойти влес. Хозяйка постелила нам в комнате на полу, а ее семья ушла спать на сеновал.Однако спали мы недолго, так как нас атаковали клопы. Проснулись мы, зажгаисвет - иужаснулись! Такого количестваклопов я больше никогда в жизни не встречал. Они сыпалисьс потолка как дождь и расползались кругом.

Мывышли во двор, и хозяева проснулись от нашего разговора. Хозяйка сказала своемумужу:

- Давноговорила тебе привести Митрича. Утром иди к нему обязательно!

Переспавв летней кухне под навесом до восхода, мы пошли в лес. Вернулись назад сягодами часа в три дня. А вскоре пришел и Митрич. Это былбородатый старик. Жил он вдеревне в одном илиполутора километрах от казармы и был известен тем, что умелвыводить клопов и тараканов.

Он попросил березовыйвеник, которым метут пол, но не новый, и вошел в квартиру.Нашептывая какие-то слова, стал обходить комнату икухню, тыкая при этом веником в углыи вдоль плинтусов. Затем поставилвеник у косяка входной двери в кухню, закрыл дверь исказал, чтобы часа через три веник выбросили. Хозяйка дала ему вблагодарность узелок, и он ушел. По истечении указанного времени открыли дверьи увидели, что веник шевелится

от клопов. Это была живая масса,напоминавшая пчелиный рой. Хозяйка вынесла его исунула в горящую плиту летней кухни. А вечером товарным поездом мыпоехали домой». Врач К. С. Уваров из Ростова-на-Дону рассказаллетом 1999 года в ходе личной беседысомной историю о том, как его родная бабушка по отцовской линии «заколдовывалазмей». - Был я тогда малолетниммальчишкой, - начал свой рассказ он. - Наша семья жила впоселке в калмыцких степях на юге России. Степибыли почти безводные. Их почва состоялапочти сплошь из солончака… Знаете, что такое солончак?

- Знаю, - ответил я. - Кслову сказать, в этих ваших калмыцких степях мне тоже доводилось бывать.Дважды. Жуткие места, доложу я вам!

- Да.Жуткие, - согласился со мной с тяжким вздохом Уваров. - Почти все время дует шквалистыйсильный ветер. Растительность - скудная. Ну а змеи водятся в тех степях прямо-такив невиданных количествах!… В нашем поселке каждая семья, жившая крайне скудно,имела небольшое подсобное хозяйство. Огород, куры, бараны… Для кур всегдаотводился отдельный загон, где они толклись все лето напролет каждый год.

Я спросил:

- Почемуотводился для кур специальный загон?

- Длязащиты от змей, живущих в степях. Загон был окружен плотной, глубокозакопанной в землю оградой из досок - без щелей. И тем неменее змеи с настырным постоянством прорывали под оградой норы и проникали поним в загоны, где паслись внашем поселкекуры. А там они набрасывались на кур, убивали их, потом пожирали. Особуюстрасть питали змеи к цыплятам… Эти змеи были бысущим проклятием для всех жителейпоселка,если бы не моя бабушка. Она умела «заклинать змей».

- Как жеона их «заклинала»? - недоверчиво улыбаясь, поинтересовался я.

- А вот как. Срезала скуста длинную и достаточно толстую ветку, более или менее прямую. Очищала ее отмелких веточек и листьев. Потом загоняла всех кур в курятник.Очерчивала той длинной веткой небольшой круг на землевнутри куриного загона. И втыкала ветку строго в центр этого круга. Затем онавыходила из загона, закрывала за собойкалиткуи подзывала меня к себе, если я обретался где-то поблизости.

- Выходит,все, что происходило потом, вы видели собственными глазами?

- Именно собственными. Причемнеоднократно! Бабушка придвигала к калитке табуретку, я влезал на нее и смотрелповерх закрытой калитки в загон. Из нор начинали выползать на поверхность землизмеи. Много змей. Все они, как загипнотизированные, ползли к ветке, воткнутой вземлю в центре круга, начертанного бабушкиной рукой. Змеи лезли по этой веткевверх, свиваясь на ней кольцами в большие змеиные гроздья. Когда веткаоказывалась вся обвитой клубком змей, бабушка звала моего отца. Тот входил вкуриный загон с плотным мешком в руках. Надевалмешок сверху на ветку со змеями, затемпереворачивалего вместе с палкой, выдернутой из земли, горловиной вверх и стряхивал веськлубокзмей с палки в мешок. Отец уносил мешок куда-то на задворки дома и там сжигал змей,облив их керосином, в заранее приготовленной для такого дела яме… А бабушкачертила в загоне своей веткой новый круг на земле.

- Зачем?

оставалисьу всех его жителей в целости и сохранности.

- Какваша бабушка осуществляла этот свой колдовской «трюк»? Уваров неопределеннопожал плечами.

- Не знаю, - сказал он. -На все мои расспросы, каким образом удается ей «заклинатьзмей», бабушка отвечала молчанием, хмурясь исердито поджав губы… Давайтетеперь сравним рассказ врача К. С. Уварова с сообщением, записанным вСибири видным современным фольклористом В.Зиновьевым, ныне покойным. Запись быласделанав 1969 году.

Рассказываетглубокий старик Г. В. Пешков из города Нерчинска Читинской области:«Это было еще в годы Гражданской войны.

Водной деревушке прильнул я, человек пришлый, к одному деду. А он командует мне:- На покос поедешь сомной сено косить.

- Ну,хорошо. Поедем.

Люди вдеревнях жили еще единолично тогда. Колхозов пока что не было.

Уэтого старика имелись две лошадки. Привез он меня в одно совсем гиблое место. Уних там большой овраг был… Никто туда незаходил. Боялись люди. Змей там было оченьмного.А я и не знал тогда про это… Ну, приехали. Остановились и давай косить. Акосилируками, кривымикосами-литовками.

Я стал косить, смотрю, а тамзмея ползает. Гляжу, в другом месте еще одна змеяползает. И в другом тоже - змеи. Всюду - змеи! Я просто ужаснулся! Говорю деду:

- Как жеэто так? Одни змеи кругом. Косить никак невозможно.

-Ничего, - говорит он в ответ. - Ты только не трогай их, не руби. Где уж косанечаянно по змее попадет, то и шут сней.

Пусть нелезет. Вот так.

Вечером сделали мы с дедомбалаган, поужинали. Я укладываюсь потом на телегуспать, а не в балагане. Боюсь, съедят меня эти змеи. Они же прямо кругомтак и ползают! Дед говорит:

- Неложись, дурак, на телеге. Ни одна из них все равно не тронет тебя.

Ну, уговорил он меня.Улегся я рядом с ним в балагане. Лег, а уснуть не могу.Верчусь… Вдруг чувствую, одна змея подползла ко мне и за ногу меняукусила. За большойпалец. Я вскочили заорал как лихой-благой.

А дедговорит мне:

-Ничего, ничего! Успокойся, успокойся! Темно уже было, ничего не видно.Чувствую,дед пощупал мойукушенный палец, почертил его крест-накрест своим пальцем, помял. - Ничего страшного, - говорит. - Считай, это как будто комар укусилтебя… Нога болеть перестала, а я спать боюсь. Почти и не уснулв ту ночь, дожидаясь утра. Немогу уснуть. Боюсь, и все тут. Старик утром встает и говорит:

- Разжигайкостер.

А там на косогорчике рос мелкийкустарничек. Дед взял ножик, пошел в этот кустарник, срезал там тоненькуюосиновую веточку, но длинную. Завострил ножиком еекончик… И вот вышел он туда, где мы с ним все уже выкосили. Сперваначертил осиновой веточкой кружок на земле, а потом воткнул в серединочкукружка эту веточку.

Яспрашиваю у него:

- Ты что,дед, делаешь?

- Ладно, -бурчит, - подожди. Сам увидишь, что будет.

И вот я смотрю, с самыхразных сторон катятся, точно россыпь какая-то, змеи. Все к этой палочке катятсяср всех сторон! Только трава шуршит! Я ужаснулся, увидев такое. Просто уже и непомню, как очутился на телеге. Со страху залез на нее…

Адед, вижу, срезал прутик, жиденький, тоненький. И стоит с этим прутиком вруках.Ждет. Ну, а та змея, которая укусила меняи которая, значит, виноватая, позади всех змей тянется. Последней приползла.

Дед ейкомандует:

- Подходи,подходи. Что, боишься?

Потомсделал он нечто непонятное. И все змеи тут же разбежались, расползлись в разныестороны. А эта - виноватая - осталась. Дед подошел к ней и давай ее прутиком стегать.Она, вижу, вся вьется колесом, привскакивает, а не убегает от деда никуда… Тотпостегал ее прутиком, постегал.

- Ну, -говорит мне, - ладно!… Пойдем теперь чай пить.

Приходим к костру чай пить.А я издали тяжу, та змея, которая провинилась, все крутится на земле возлеветочки, воткнутой дедом.

Дедвскоре опять свой прутик взял и пошел к змее. И опять давай. ее стегать,стегать…Потом онвернулся, мы попили чаю и пошли опять косить. Прокосили до обеда. Приходимназад, сели обедать, а она все возлетой воткнутой в землю веточки ползает. Тут меня совсемуж полная жуть взяла! Думаю, все равно съедят меня здесьэти змеи! И вот я, не докушав свой обед до конца, удрал оттуда.

Крикнулстарику:

- Уйду,дедушка! Не буду здесь больше косить!Так и удрал от него, от этого старика. Вот такаяистория».

Вобоих приведенных примерах «заклинания змей» есть общие черточки, которые самибросаются в глаза. И в первом, и во втором случаеиспользуется однотипная колдовская технология: срезается с куста веточка,которой очерчивается на земле «магический круг»,затем в центр круга втыкается все та же веточка. При этом не произноситсяникакихспециальных «заговорных слов». А потом происходит нечто,напоминающее волшебнуюсказку.

Подчиняясь приказу,непонятно каким образом отданному колдуном или колдуньей,змеи начинают сползаться со всех сторон к«магическому кругу» с веточкой, торчащей в егоцентре.

Ну а историяпро «провинившуюся» змею, укусившую человека за ногу и потомсамолично явившуюся принять отколдуна-деда заслуженную порку за содеянное ею, вообщеобретается на грани почти полной фантастики. Здесьотмечается факт не взаимодействияколдуна созмеями вообще, а взаимодействия с совершенно конкретной змеей, которая самаявляется на процедуру ее наказания!…Напрашивается единственно возможное, по-моему,объяснение всей этой змеиной чертовщины.

Психические поля сибирскогоколдуна-деда и бабки-колдуньи из калмыцких степей работали какое-то время вневедомом нам режиме на «одной волне» с электромагнитнымполем, излучаемым змеиными мозгами. И колдун, иколдунья не просто вступали в контакт сэтим полем на уровне обнаружения его где-то в пространство. Оба ониумудрялись каким-тохитроумнейшимобразом оказывать управляющее воздействие на носителей поля - змей. Ите помимо своей воли подчинялись отдаваемым имприказам…

Любопытная попутнаяподробность, на которую, может быть, обратил внимание не каждый читатель.Глубокой ночью, когда змея укусила человека в большой палец ноги,дед-колдун пощупал укушенный палец, почертил крестообразнопо нему собственнымуказательнымпальцем, помял и…

Ичеловек, получивший заведомо смертельно опасный змеиный укус, почти тотчас жевыздоровел.

Колдуны и колдуньи безособого труца умеют манипулировать силами, о природе которых мы с вами можемлишь строить догадки!

Заклинателиптиц и животных Необычный способ отлова птиц применяют живущие на юге Индиимуллу-курумбами. Профессиональный охотник, европеец К. Бетлор наблюдал однаждысобственными глазами,какосуществлялась эта удивительная процедура.

«Туземец, - сообщает К. Бетлор,- берет небольшую жердочку и, повертев ее в руках,

словнополируя ее, прикрепляет жердочку на первом попавшемся кусте в двух футах от земли.Затем он ложится в нескольких шагах оттуда на землю, спиною вверх. Если где-тонедалеко скачет по веткам дерева какая-то птица, курумб устремляет свой взглядна нее итерпеливо ждет.

В это время глаза курумбапринимают странное выражение… Я замечал такое же только во взгляде змеи, когдаона, поджидая добычу, устремляет взгляд на свою жертву, очаровывая ее. Этот взгляд,неподвижный, стеклянный, сияет словно бы внутренним холодным светом. Онпритягивает к себе и вместе с тем отталкивает от себя.

За несколько рупий одинкурумб согласился дозволить мне присутствовать при его ловле птиц.

Птицапорхает в воздухе с ветки на ветку и чирикает, беззаботная, веселая,деятельная.Вдруг она останавливается и точноприслу-цивается. Склонив голову набок, она остается сидеть несколько секунд наветке неподвижно. Потом, встрепенувшись, силится, видимo, улететь. Она иногда иулетает, но случается такое весьма редко.

Обыкновенно же ее словночто-то притягивает в очарованный фуг, и она начинает бочком приближаться поветке к жердочке. Ее перышки взъерошены, она тихо и жалобно пищит, а все же подвигаетсявперед маленькими нервными скачками… Наконец онаоказывается возле «очарованной» жердочки. Одним скачком перепрыгивает нанее и -судьба ее свершилась!… Она уже не может сдвинуться с жердочки исидит на ней точноприклеенная, покудаколдун-курумб не встанет без малейшей спешки с земли и не подойдеткжердочке, чтфбы спокойным движением руки снять с нее заколдованную очарованную птицу».

Вне всяких сомнений, колдовскаяоперация по столь странному отлову птицосуществляетсяколдуном на подсознательном уровне. Из описания операции со всейочевидностью вытекает, что «заклинатель птиц»пребывал в особой фазе своего сознания - в сумеречной, почти бессознательной,когда гипнотизировал взглядом птицу.

Существует немало историй острашной, подчас даже смертельно опасной силе«колдовскоговзгляда». Многие из историй записаны со слов непосредственных свидетелейсобытий, происшедших по вине так называемого«дурного глаза».

Вот рассказ одной русской женщины,клятвенно заверявшей в том, что все рассказанное ею - чистая правда:

«Это было еще до революции.Я только что окончила училище. Место учительницыполучила в казачьей станице. Отвели мне квартиру. Кругом у всех еоседейполно домашнейптицы. Я тоже завела хозяйство: приобрела кур, посадиланаседок на яйца. И вывелись цыплята - желтенькие пухленькие комочки. Нравилосьмне с ними возиться. Возьмешь такого малыша в горсть и слышишь, как бьется егосердце…

Так вот, как-то раз была яво дворе, возилась со своими курами, как вдруг приходит сторож из станичногоправления и зовет меня - мол, зачем-то я понадобилась станичномуатаману. Прежде чем пойти, я зашла в квартируприодеться. А когда вышла, то увидела, чтомои цыпляточки так и валятсяодин за другим на землю, ножками немного подрыгают и издыхают.

Когдавернулась из правления, сразу кинулась к соседкам:

- Что жеэто такое? С чего мои цыплята подохли? А они спрашивают: - Сторож из станичногоправления к тебе, случаем, не заходил? - Заходил.

- Ну, так это у него глаз такой, - объясняют соседки мне.- Как взглянет, так цыплята идохнут… Тынавяжи своим новым цыплятам на шею какие-нибудь яркие тряпочки, чтобыони сторожу в глаза бросались, тогда вред ктряпочкам и пристанет. А им-то, тряпицам, чтосделается? Ты как думаешь -почему мы своим ребятишкам яркие ленточки, в волосы вплетаем? От сглазу это!

Я таки сделала, но решила опыт произвести: одной половине новых цыплят навязалана шею яркую пряжу, а другой половине- нет.

Сторожопять вскоре приходил… И что вы думаете? После его ухода та половинацыплят, которой я не навязала яркие тряпочки,полностью сдохла, а другая, с тряпочками нашейках, - уцелела».

Современный русский исследовательЮ. Росциус отмечает, что «обсуждаемыйфеномен действительносуществует, а не выдуман учеными или мистификаторами». Вовремена, давно канувшие в Лету, знаменитый врачАвиценна писал: «Часто душа влияет начужое тело так же, как и на своесобственное, - как, например, при воздействии дурнымглазом». Фома Аквинский, знаменитый в свое время философ и богослов, изучавшийчародейство, пришел к выводу, что это явление как-то связано с особымисвойствами глаз,которые посредством«неизвестного излучения» умеют «заражать воздух» на значительномрасстоянии.

Подобныйслучай убийственного, прямо скажем, «заражения воздуха» с помощьювзгляда описан в книге малоизвестного литератора И.Купчинского, вышедшей в свет в самом начале двадцатого века.

«Этобыло в Крыму, - рассказывает автор книги. - На одной из станций мне пришлосьвстретить приезжего. Я только что приехал, а он выходил изстанционной конторы, чтобы ехать. На глазах его была повязка, как бы защита отсвета. Полагая, что онстрадает глазами, иимея при себе хорошее средство от воспаления глаз, я предложилему это средство.

- Благодарю вас,. - сказалнезнакомец, - у меня такая болезнь, что никакие средства мне не помогут.

- Но вы все же попробуйте моесредство. Если и не поможет, то и вреда не принесет.

- Ах, - улыбнулся он, - дая и завязал глаза, чтобы, проходя сейчас по двору, где бродит много домашнейптицы, не взглянуть на кур. Они попадаются тут, во дворе, на каждом шагу.

- Я вас непонимаю, - сказал я, глядя на него с удивлением.

- Знаете ли, какие у меняглаза? Стоит мне пристально посмотреть на птицу, и она падает мертвой.

-Прекрасно! Так вам можно обходиться на охоте без ружья и собаки. Или, покрайнеймере, без ружья,- пошутил я.

- Вотвы шутите, а между тем я говорю вам серьезно, что это правда… Не желаете лииспытать?

- Конечно,от этого я не откажусь.

- В таком случае пойдемте,но с уговором - вы заплатите за убитую моим взглядом птицу ее хозяину.

Ясогласился с ним, и мы взошли на крыльцо. Возле крыльца бродило несколько кур.- Укажите любую, - предложил он.

Я указална самую проворную.

Незнакомец, сняв повязку сосвоих глаз, устремил на нее пристальный взгляд. И чтоже? Курица моментально присмирела, стала вялой, повесила голову,задрожала и упала. - Вы усыпили ее! -вскричал я, бросаясь к курице и беря ее в руки. - Нет. Она убита. Признаюсь, я и сам не рад силе своих глаз.

Однако они без моей волиприносят вред… Да что будешь делать?! До свидания, - проговорил незнакомец иуехал.

А курицатак и не ожила».

Американскийисследователь паранормальных явлений К. Уилсон пишет: «Однажды ясравнил человека с автомобилем, у которого два водителя: сознательнаяличность иподсознательные импульсы…»

СравнениеК. Уилсона видится мне на удивление точным, верным. В цивилизованномчеловеке роль подсознательного«водителя» бывает почти незаметной, относительно автоматической по сравнению сролью сознательного «водителя». Подсознательный коллегапоследнего контролирует лишь сон,память и функции внутренних органов.

Именно и только рассудок, пребывающий в полном своем сознании,занимаетсяосмысленной, втом числе творческой работой… Однако в «магических» обществах далекогопрошлого подсознательный «водитель» был не менее важен, чемсознательный. Когда он начинал действовать, то не просто для того, чтобы погрузитьмозг в сон. Он брал «управление» мозгом человека на себя в целях пробуждения внем интуитивной его сути - способности интуитивного восприятия окружающегомира. Случай с колдуном-курумба, гипнотизирующим птиц в сумеречном, почтибессознательном состоянии, может служитьвескимподтверждением в пользу только что сказанного.

«Магия и мистика, -указывает К. Уилсон, - направлены на то, чтобы погрузитьсяпоглубже в „подвалы“ человеческого „я“, используявозможности подсознания, посвоемувосприниматьи по-своему же схватывать окружающую действительность».

Сон, к вашему сведению, отнюдь не является некимпассивным состоянием, в которомтело восстанавливаетсилы, потраченные за минувший день. Сон также является инструментом постижениямира и в некотором даже смысле предшественником магии и колдовства.

Вмировой литературе засвидетельствованы многочисленные примеры «сонной магии»,которые не так просто объяснить. Типичнейшими образчиками«сонной магии» я считаю сеансы гипноза, проводимые Валерием Авдеевым с самымиразными людьми при моем участии.

Приведу примерсовершенно удивительной «сонной магии», взятый из книги А.Гримбла, земельного комиссионера наостровах Гилберта в Южной части Тихого океана. Впервые оказавшись на одном из тех островов по делам службыи надолго задержавшись на нем, мистер Гримбл начал быстро худеть. Его организмникак не могприспособиться к местнойспецифической пище. Один из старожилов острова посоветовалему есть побольше дельфиньего мяса, чтобыпополнеть. А. Гримбл сообщает в своей книге: «Это привело меня к выяснению того, каким образомя смогу регулярно получать мясо,редкоена острове. Ответ аборигена заключался в том, что его родственник из деревниКума - наследственный зазывала бурых дельфинов. Этот двоюродный брат аборигенабыл, по егословам, выдающимсяспециалистом своего дела. По желанию он мог привести себя в особоеполусонное психическое состояние, необходимое для „зазываниядельфинов“. В такомпсихическом состоянии его дух выходил из его тела,отправлялся в гости к дельфинам, живущим далеко за западным горизонтом. А там,встретившись» с ними, приглашал их потанцевать на празднике в деревне Кума. Еслион правильно произносил слова приглашения, секрет которых знали на острове лишьочень немногие люди, то дельфины следовали за ним с криками радости».

Итак,мистер Гримбл был доставлен в один прекрасный день в деревню Кума, где всеуже было подготовлено к торжественномупразднику. Толстый добродушный зазываладельфинов, перекинувшись парой приветственных слов с мистеромГримблом, тут жеудалился в свою хижину. Тамон просидел в полном одиночестве в течение нескольких часов.

А. Гримбл продолжает свой рассказ:

«Затем он вдруг выскочил из хижины и упал лицом вниз,потом встал, царапая воздухперед собойпальцами и скуля на странной высокой ноте, подобно щенку. Затем он начал выкрикиватьна местном наречии слова: „Встаньте! Встаньте!… Они идут, они идут“. Все жителидеревни бросились в воду и стояли там, тяжело дыша. И вот прибыли дельфины.

Они двигались к нам цепью,расстояние между ними - два или три ярда, насколькомогли видеть мои глаза. Они приближались к берегу так медленно, что,вероятно, пребывали в трансе. Их вожака подталкивал ногами на мелководьезазывала дельфинов. Вдруг он молча повернулся и лениво пошел рядом с плывущимвожаком дельфиньей стаи в сторону отмели.

Жителидеревни приветствовали своих гостей монотонным пением на берегу…

Когдавсе мы подошли к краю изумрудной отмели, плавники дельфинов уже касались песка.Дельфины мягко взмахивали ими, словно прося помощи. Мужчины бережно помогли

Всемногочисленные загипнотизированные дельфины были немедленно убиты, а потомпостепенно съедены.

Мистер Гримбл, поедавший в течениекакого-то длительного времени хорошопросоленноедельфинье мясо, быстро пополнел, почувствовал себя много бодрее и был оченьдоволен всем этим.