Западные башкиры по переписям 1795-1917 гг. Асфандияров А. , Аб­салямов Ю. М., Роднов М. И. Уфа: Китап, 2001. 712 с

Раздел III. В третьей и последующих группах публикуемых доку­ментов содержатся разнообразные сведения по различным аспектам социально-экономического положения башкир, тептярей и мишарей по каждому населенному пункту. Это - 18 ведомостей, составленных 13 башкирскими и 5 мишарскими кантонными начальниками в 1841-1842 гг. по требованию, по-видимому, Оренбургской казенной палаты, в фонде которой они и находятся1. В 1976 г. эти подлинные документы нами были опубликованы в "Южноуральском археографическом сбор­нике" в Уфе (вып. 2). Ведомости показывают количество деревень и характеризуют численность населения обеих групп по VIII ревизии 1834 г. Они представляют собой уникальный в своем роде источник, позволяющий изучить характер землевладения и землепользования башкир и мишарей и выявляющий особенности их хозяйства и соци­альные отношения в период кантонного управления.

Ведомости были разделены на отдельные графы (их 9), которые при публикации, кроме одной (примечания), воспроизводятся полностью.

Источниками для составления документов послужили материалы VIII ревизии. v

Прежде чем перейти к краткой характеристике публикуемого источни­ка, отметим, что при изучении кантонного периода истории Башкирии

' ЦГИАРБ. Ф. И-138.ОП. 2. Д. 431. Л. 1-180.

9

исследователи нередко допускают неточности, а иногда и ошибки при указании нумерации кантонов. В 1798-1803 гг. было 11 кантонов башкир и 5 кантонов мишарей. Башкирские кантоны территориально были располо­жены в следующих районах: 1-й в Пермском и Осинском уездах; 2-й - в Екатеринбургском и Шадринском уездах Пермской губернии, остальные - в Оренбургской губернии: 3-й в Троицком уезде, 4-й - в Челябинском, 5-й - в Бирском, 6-й - в Верхнеуральском, 7-й - в Уфимском, 8-й - в Стерлита-макском, 9-й - в Оренбургском, 10-й - в Бугульминском и 11-й - в Мензе-линском уезде. В 1803 г. был образован еще один башкирский кантон путем выделения в самостоятельную административную единицу башкир Шадринского уезда1. Их стало 12: 1-й - в Осинском и Пермском уездах, 2-й - в Екатеринбургском и Красноуфимском, 3-й - в Шадринском уезде Пермской губернии. В 1832 г. 4-й кантон, расположенный в Троицком уез­де, был подразделен на 2: 4-й Загорный и 4-й Западный. В Челябинском уезде находился 5-й, в Верхнеуральском - 6-й, в Уфимском - 7-й, в Стер-литамакском - 8-й, в Оренбургском - 9-й, в Бирском - 10-й, в Мензелин-ском, Елабужском, Сарапульском - 11-й, в Бугульминском и Белебеев-ском уездах - 12-й. В 1847 г. 4-й Западный кантон в Троицком уезде пере­именован в 5-й кантон. Существующий до этого 5-й кантон соответствен­но получил порядковый номер 6, а 6-й становится 7-м, 7-й - 8-м и т. д. Таким образом, в 1832-1847 гг. в Башкиро-мещерякском войске были два кантона под одним и тем же номером; с 1847 по 1855 год башкиры имели 13, а мишари - 4 (в 1847 г. 5-й мишарский кантон, расположенный в Бу­гульминском уезде, был ликвидирован путем перечисления его жителей к соседним башкирским кантонам). В период с 1855 по 1863 год с присое­динением к Башкирскому войску тептярей и бобылей количество кантонов доходило до 28. Нижеприводимая таблица 4 на стр. 11 наглядно показы­вает расположение новых кантонов на территории 19 уездов2.

В 1865 г. башкиры и припущенники были переведены из военного в гражданское ведомство, т. е. в заведывание общих губернских и уездных по крестьянским делам присутствий и мировых посредников. Кантонное управление ликвидировалось, тем самым освободив баш­кир и припущенников от натуральной службы и повседневной мелоч­ной опеки администрации, развязав их хозяйственную инициативу.

1 Очерки по истории Башкирской АССР (далее - ОИБ). Т. 1. Ч. 2. Уфа, 1959. С. 33-34.

2 Временное расписание Башкирского войска по новому распределению его на кантоны, юрты и попечительства и временный штат кантонных управлений Башк. вой­ска. Б/М, 1856. С. 4-9.

3 ЦГИА РБ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 13427. Л. 69; Д. 13017. Л. 25-26.

10

Таблица 4

Большой интерес представляют сведения о соотношении отрас­лей башкирского хозяйства в 30-х годах XIX в. Из 19 уездов, где про­живало башкирское население (кроме самарских башкир Хотинского, Хвалынского, Саратовского уездов, причисленных в 1832 г. к Ураль­скому казачьему войску), в 8 уездах (Бирский, Бугульминский, Бугурус-

11

ланский, Бузулукский, Елабужский, Мензелинский, Осинский, Сара-пульский) все население вело оседлый образ жизни и занималось земледелием. В этих уездах находилось 520 башкирских деревень. В целом во всех уездах оседло-земледельческим хозяйством занима­лись башкиры 902 деревень, полукочевым скотоводством - население 912 деревень. Эти сведения публикуемых ведомостей ценны тем, что дают возможность выделить хозяйственные районы с точным указа­нием их границы. Ведомости помогают также исследовать отношение башкир и мишарей к земельной собственности. По данным нового источника, башкиры-вотчинники жили в 1463 деревнях, а башкиры-припущенники - в 295. Как видим, процесс обезземеливания шел не­уклонно, но он не был всеобщим для башкир. Безземельные башкиры становились припущенниками, количество которых по данным VIII ревизии превысило 66 тыс. человек. В 6 уездах из 19 (Бирский, Верх­неуральский, Елабужский, Осинский, Сарапульский, Шадринский) не было башкир-припущенников.

В ведомостях башкирских кантонных начальников по каждому населен­ному пункту показано количество душ обоего пола только башкир, по ми-шарским кантонам - лишь мишарей за 1834 г. Исключение составляет ве­домость по 9-му кантону; в его составе находились ногайцы Воздвиженской крепости, Желтого редута, Кондуровской слободы, татары дер. Верхние и Нижние Чебеньки, Сеитовского посада, а также дер. Арсланово, Аширгано-во, Нижнеибраево, Айдаралино, Стерлибашево, Балыклы, Зяк-Ишметово, причисленные к башкирскому сословию, впоследствии вернувшиеся к сво­ему первоначальному этносу.

Почти аналогичного характера составленные в 1839-1842 гг. зем­скими исправниками ведомости о населенных пунктах тептярей с ука­занием номеров их команд (всего 99), численности мужских душ в основном по VIII ревизии 1834 г., количества принадлежавшей им земли в десятинах (в данном случае эта графа нами пропускается) и актов и прав тептярей на принадлежавшие им земли. Ведомости опубликованы Б. С. Давлетбаевым в сборнике "Малоизученные ис­точники по истории Башкирии" (Уфа, 1986. С. 83-158). Однако они

12

были известны автору этих строк до их публикации, поэтому отдель­ные сведения их впервые были введены им в научный оборот1.

А теперь об информативных возможностях названных ведомо­стей. Но прежде обратим вкратце внимание на происхождение терми­на и сословия припущенников и тептярей, поскольку во всех публи­куемых документах речь идет о последних.

В литературе2, как правило, обходят стороной вопрос о местном происхождении института тептярей. Последних связывают с пришлым в Башкирию крестьянством3, необоснованно причисляя тептярей к особой группе крестьян социально-этнического характера и отрицая факт при­сутствия башкир среди них. В результате исследователями, хотят они того или нет, игнорируется межэтнический процесс в Башкирии вообще, в западной ее части в особенности. Вот почему от историков и этногра­фов требуется более внимательное отношение не только к происхож­дению термина и сословия тептярей, но и к их роли в межэтническом процессе.

1 Асфандияров А.З. Крестьянский двор как социальная ячейка башкирского аула // XXVI съезд КПСС и проблемы аграрной истории СССР. Ч. II. М., 1982; Он же. Происхождение термина тептяр в исследованиях XVIII—XIX вв. // Исследования и ис­следователи Оренбургского края XVIII - начала XX в. Свердловск, 1983; Он же. Башкирская семья в первой половине XIX в. // История СССР, 1984, № 4; Он же. Засе­ление Башкирии нерусскими крестьянами во второй половине XVI-XIX в. // Тезисы докладов XX сессии Всесоюзного симпозиума по изучению проблем аграрной истории в Таллинне. Социально-демографические аспекты развития производительных сил де­ревни. М., 1984; Он же. Причины ассимилятивных процессов в Башкирии в XVIII-XIX вв. // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. Тезисы докладов областной научной конференции по этнографии. Омск, 1984; Он же. Заселение Башкирии нерусскими крестьянами в конце XVI - первой половине XIX в. // Социально-демографические процессы в российской деревне (XVI -начало XIX в.) // Материалы XX сессии Всесоюзного симпозиума по изучению проблем аграрной истории. Вып. 1, Таллинн. 1986; Он же. Тептяри (социально-экономическое и лингвистическое содержание термина) // Башкирская этнонимия. Уфа, 1987.

2 См.: Исхаков Д. М. Тептяри. Опыт этностатистического изучения // Советская эт­нография. 1979. № 4; Он же. Расселение и численность татар в Поволжско-Приуральской историко-этнографической области в XVIII—XIX вв. - Там же. 1980. № 3, 4; Он же. О некоторых особенностях этнического взаимодействия татар и башкир в XVIII—XIX вв. Опыт этностатистического анализа // Всесоюзная сессия по итогам поле­вых этнографических и антропологических исследований 1978-1979 гг. Тезисы докла­дов. Уфа, 1980.

3 Исключение составляют статьи У. X. Рахматуллина "К вопросу о припуске на башкирские земли в первой половине XVIII в.", "Тептяро-бобыльское население Башки­рии в XVIII в." (см. кн.: Страницы истории Башкирии. Уфа, 1974. С. 4-24).

13

Институты припущенников и тептярей являются продуктом соци­ально-экономического и политического развития башкирского общест­ва. Порождены они вотчинным правом башкир на населяемые ими земли, возникли и существовали задолго до появления переселенцев из Поволжья. Показательно, что с исчезновением этого права сошел на нет и институт припуска. Доказательством местного происхождения тептярства служит еще тот факт, что институт этот не зафиксирован нигде, кроме Башкирии, где на жалованных русскими царями землях возникла возможность припуска. Часть вотчинных общинных земель легко отчуждалась: она продавалась или отдавалась в калым или аренду. На общинные земли припускались на определенных условиях припущенники из данной или других волостей.