Записи репетиций

231

Фальстаф до последней минуты не знает, продаст его принц шерифу или нет. Принц идет к нему с отчужденным, страшным лицом. Потом засмеялся, обнял, Фальстаф тоже смеется. Когда принц говорит: «Спрячься, Джек», все словно по-старому.

Комната принца.

Нужно отказаться от массовки в этой сцене. Она мешает выявить суть отношений Гарри и Фальстафа, а это главное и в сцене, и во всем спектакле. Фальстаф и Гарри сейчас одни. Их общение — интимное, дружеское, возможное только здесь, в комнате принца.

Лебедев. Мне надо придумать здесь какое-то особое подмигивание, знак. Это сыграет в конце пьесы, когда Фальстаф скажет: «Посмотрите, я сейчас подмигну ему, и вы увидите, какую рожу он скорчит».

Сцена балаганная, но за этим должна читаться мысль Фальстафа: «Гарри, тебе уже никогда не уйти от нас, ты наш, весь и безраздельно».

«Тебе от нас не уйти» — это самое важное. За Фальста-

232

¶фом — масса людей, народ. Принц может выйти со шпагой в руках, остановиться, задуматься. Не надо торопиться, вы придете друг к другу.

Принц не должен слишком быстро подстраиваться под настроение Фальстафа. Какое-то время он продолжает оставаться в своем. Не надо окрашивать каждое слово, тут важна мысль.

Линия все время одна, но она прерывается. Мысль прячется внутрь, внешне вы должны идти Фальстафу навстречу, принимая его игру. Фальстаф, которого принц любит, борется за принца, его линия— «что бы то ни было, ты от нас не уйдешь». Не должен теряться и прием включения зрительного зала.

Непременно. Это поединок острословов. Но в нем нельзя терять мысль.

Против этого никто не возражает.

Но не надо сразу подстраиваться под Фальстафа. Постепенно принц заводит самого себя. А когда остался один — «Вы думаете, я такой? Нет. Хотите видеть, какой я на самом деле?». Это внутренний монолог. И идет монолог Шекспира: «Я всем вам знаю цену».

При таком решении второй картины она должна зазвучать свежее.

7 марта 1969 года Комната принца.

Выход Пойнса должен быть, как антре в цирке, под барабан.

233

Трактир «Кабанья голова».

Пока это не получается. Первый куплет надо спеть всем вместе, а потом перевести песню в диалог.

После первого куплета можно петь свободно. Фальстаф задает тон и дирижирует. (Рецептеру.) После сообщения о войне — перелом куска, пьесы, роли, а вы не придаете этому значения, с вами ничего не происходит.

Но когда-то надо его обнаружить. Можно найти любое приспособление для этого — какой-то резкий поворот, изменение интонационного рисунка, а то все получается как-то одинаково, ровно. Фразу: «Если июнь выпадет жарким, то и люди сильно упадут в цене» — принц произносит уже в другом ключе, будущая война раскрывается перед ним во всей конкретности: вот где он себя покажет!

Надо найти стержень, а потом можете раскрашивать роль. Пока стержня нет. Нельзя так долго скрывать самую суть

234

¶роли. Шекспир дает достаточно материала для каждого эпизода, ничего нельзя нарочито приберегать, будьте максимально щедры.

В финале сцены, когда Шеллоу в третий раз спрашивает про волов на Стемфордской ярмарке, Трофимову — Сайленсу надо найти новое приспособление. Надо довести себя до способности убить — просто нет сил больше это выдержать! Сначала удостоверьтесь, не шутит ли он? Нет, не шутит. Все. Значит, надо убивать.

Это Ф^аР^с! ^{вы не} должны находиться в плену «нормальной» правды. Раздражение таково, что вы можете схватить первый попавшийся предмет и убить. Комизм в том, что вы его не убьете. Надо дойти до того предела, когда хочется убить, иного выхода нет. Довели человека.

14 марта 1969 года Коронация Генриха V.

Группа Фальстафа появляется запыхавшаяся, взволнованная. Фальстаф выстраивает Сайленса, Шеллоу и других в один ряд за собой. Сайленс все время оказывается первым. Образуется очередь за почестями. Слова «Да здравствует король!» первым говорит Фальстаф, тихо, с глубоко скрытой иронией. Все подхватывают громче.

Во время монолога Гарри Фальстаф долго думает, что его разыгрывают. Надо точно определить момент, в который он понял предательство своего любимца.

15 марта 1969 года Комната принца.

Это очень умозрительный ход.

Стержень нашего спектакля — борьба Фальстафа за человеческое в неудержимом честолюбце. Это сквозное действие берет начало именно во второй картине. Я отменил спальню и массовку в этой сцене, так как обилие людей затемняло отношения принца и Фальстафа. Эти взаимоотношения надо уточнить через действие, постоянно искать действенную основу. Когда принц

235

¶думает о чем-то своем, не возникает контакта. Гарри знает, что происходит во дворце, у отца, он озабочен именно этим. Фальстаф видит это, чувствует. Его беспокоит, что принц куда-то уходит от него, он борется за него, он все время что-то выдумывает, чтобы привлечь внимание Гарри к себе.

В любом случае принц здесь не должен замыкаться в себе.

Принц как будто во всем согласен с Фальстафом, а потом приводит его к мысли о виселице. Надо попробовать провести это через логику двух слегка подвыпивших собутыльников. Образы рождаются в пьяном сознании. В монологе принца — отрезвление пьяного человека. Опьянение снимать не надо. Мне кажется, что это верный путь, текст поддается такому решению.

17 марта 1969 года Прогон второго акта.

Король не верит в раскаяние Гарри, его не могут удовлетворить причины, которыми сын объясняет, почему он унес корону.

В предательство принца Фальстаф окончательно поверил в самом конце. Только острия алебард заставляют его понять правду.

21 марта 1969 года Прогон второго акта.

Финал получается несколько нарочитым — короля специально подносят к Фальстафу. Нужно, чтобы Гарри услышал голос Фальстафа: «Счастливо царствовать, мой милый мальчуган!»— и только после этого он дает знак служителям и те подносят его к группе Фальстафа.

25 марта 1969 года Комната принца.

Может ли Фальстаф делать это рационально? Он может только шутить на эту тему.

236

Оба шутят, но под видом шутки говорят друг другу правду.

Нет, необходимо задать веселое опьянение. На этом строится начало сцены. Фальстаф не должен впрямую соглашаться с тем, что говорит принц. Его настораживают слова о виселице.

Перед принцем — шут, клоун.

Предполагаемое назначение в палачи очень портит настроение Фальстафа. Его подтекст: «Перестань про это, а то мы поругаемся».

Должно быть два поединка. Первый раунд проиграл Фальстаф («Не судьей ты будешь, а палачом»), второй раунд («Перестань развращать меня») — проиграл Гарри. Это сцена пикировки при взаимной любви.

Лебедев. Не хватает звена для четвертой картины, когда Фальстаф уже видит, чем все это кончится. Здесь нет конфликта.

Он существует, но в шуточной форме. С учетом характеров, но в шуточной форме. Серьезные выводы мы сделаем сами.

Премьера спектакля «Король Генрих IV» состоялась 1 апреля 1969 года.

Запись репетиций сделана Д. М. Шварц.

237

Шаманов — К. Лавров Пашка —10. Демич Помигалов — Г. Гай Дергачев — Е. Копелян Мечеткин— Я. Трофимов Бремеев — О. Борисов Валентина — С. Головина

Художник Э. Кочергин. Музыкальное оформление С. Розенцвейга. Режиссер-ассистент Б. Сапегин.

-----------------------------------------Мы начинаем репетиции пьесы

Александра Вампилова «Прошлым летом в Чулимске», когда автора уже нет в живых... Эта пьеса оказалась последней в творчестве этого одаренного драматурга, замечательного человека, нашего товарища Саши Вампилова. Он был полон замыслов, писал сразу две пьесы, киносценарий, но пьеса, которую мы начинаем сегодня,— последняя...

Нам удалось доставить ему радость при жизни — мы первыми поставили его «Провинциальные анекдоты». Александр Вампилов приезжал в Ленинград, участвовал в репетициях, вместе с театром создал новый вариант пьесы, был на премьере и испытал радость успеха. Он признал наш спектакль «своим», и наша дружба должна была продолжаться многие годы.

На этот раз рядом не будет автора, не увидит он премьеру, наш самый строгий, самый доброжелательный, самый заинтересованный и тонкий критик... Что-то он хотел еще сделать в этой пьесе. В своем письме от 12 июня 1972 года он писал: «Пришлю Вам новую последнюю страницу «Чулимска». По сути там, разумеется, ничего не изменится, просто мне пришло в го-

238

Мы не получили эту страницу... И никто не может угадать, что именно он хотел сделать, потому что при всей простоте и ясности мысли Александр Вампилов, как никто другой, был неожиданным в каждом драматургическом повороте. Эта неожиданность при безупречной логичности и есть признак большого таланта, открывателя новых путей в искусстве.

Ему было всего тридцать пять лет, но он знал жизнь, как мудрец. И если мы хотим, чтобы наш «Чулимск» был достоин памяти Александра Вампилова, мы должны проделать огромную работу, погрузившись в жизнь далекого от нас таежного поселка. И прежде чем искать общечеловеческое в характерах и столкновениях людей, необходимо ощутить их реальность, их плоть и кровь, их непохожесть на всех остальных людей в мире, их точную социальную и нравственную природу. Отнесемся к этой современной пьесе, как к классике, она достойна этого.

24 сентября 1973 года Беседа после читки пьесы.

Понравилась ли пьеса тем, кто слышит ее в первый раз? Про что она? Это трудная пьеса, для меня она нечто вроде айсберга: то, что сразу видно, кажется простым и понятным, но есть и другое измерение, другая глубина.

Трофимов. Это про то, что в жизни есть светлое, надо верить, что все будет хорошо.

Лавров. Все люди здесь знакомые, земные... Кроме Шаманова. Мне кажется, что вся его история написана в другом ключе.

Пьеса эта — концерт для скрипки с оркестром. Шаманов ведет главную партию, это — скрипка. Его история тоже простая: столкнулся с несправедливостью, опустил руки. Через простые житейские вещи для него изменилось все. Решил уехать, уйти от сложностей, а уйти нельзя... Верно, что он отличается от других, но они все разные, каждый со своей судьбой. И в каждом есть и добро и зло.

Чем сложнее и глубже произведение, тем труднее найти какую-то единую, всем понятную формулу. Но мы не будем ее искать. Попытаемся вникнуть в суть, раскрыть ее. Верно, что в каждом есть и доброе и злое. Верно, что речь идет о вере в будущее. Образ палисадника — явный символ. Стоит или нет поправлять палисадник, если его все время ломают?

239

Она все время борется, ее борьба за палисадник — борьба за людей. Она посадит здесь маки, цветы, чтобы пробудить в людях стыд, дать им свое понимание жизни.

Дергачев хотел уйти и не ушел. Что это, хорошо или плохо? Неважно, нам надо показать, что за скандалами, за невозможностью жить вместе у него настоящая любовь к жене, и взаимная любовь.

Любопытно, что он все время ломает калитку, идет напролом, а за порядком следит. Интересно, совпадут ли наши общие ощущения с действием. Здесь нельзя психологизировать, надо действовать. И никакой многозначительности. Каждый ведет свою партию, и если он ведет ее верно, то органично вливается в оркестр. Надо идти от частностей. Все общее началось за пределами пьесы. На ее конкретных обстоятельствах будем пытаться выйти к обобщениям. В этом и будет диалектика действия, нашего подхода к этой сложной и во многом загадочной пьесе.

23 октября 1973 года Второй акт. Читка пьесы по ролям.

К one л ян. Ни у кого ничего не вышло. Что происходит с Шамановым?

Он идет бороться, пробудился от смертной спячки.

240

¶К о пел ян. Что его на это подвигнуло?

Неважно... Он полюбил и с этого момента воскрес для новой жизни.

А если бы не было истории с Валентиной?

Почему? Без Валентины тянулась бы все та же волынка. Это страшно, но это так.

Да, и вдруг спала пелена. У Вампилова при внешнем бытовизме есть такие удары. Мы об этом говорили, в этом и есть его незаурядность, его отличие от привычных нам авторов. И это жизненно, правдиво по самому большому счету.

Это надо обдумать, сейчас решить не могу, нет такой у меня уверенности.

Нет такого конкретного места, это обстоятельство в самом Дергачеве, оно глубоко спрятано.

В том, как он уходит. Мы должны увидеть решимость уйти и почти сразу — как выходит из него решимость, как лопнул шар и вышел воздух. Обстоятельств логических нет, текста нет, а сыграть надо.

Уходит Пашка, уйдет Шаманов. И почему всем надо уходить? А вы заметили, что на Кашкиной любовь отразилась очищающе? Через ее подлый поступок с запиской мы поняли, что она любит и что, несмотря на то, что она все потеряла, ничего подобного больше не совершит никогда. И вообще по внешнему

241

¶ходу пьеса может показаться пессимистической, но она вызывает катарсис. Происходит нравственное очищение. При другом способе выражения это грустная история о потерянных людях. У Вампилова — это крупные личности, и становятся они таковыми на наших глазах. Это великолепная драматургия, хотя бы потому, что в течение обычных суток происходят события огромной насыщенности, берется высшая точка отношений. Отношения мужа и жены, матери и сына, Шаманова и Кашкиной. И отношения эти не замыкаются между двумя людьми, а так или иначе затрагивают судьбы всех и каждого. В самом сюжете пьесы разгадки нет. Ее надо искать в характере. Именно в характерах происходит такое накопление, напряжение, которое в столкновениях доходит до выразительности огромной силы. Если идти по сюжету, то у Анны и Дергачева, например, с самого начала плохие отношения, как это бывает между мужем и женой. Или Еремеев. Что с ним по сюжету? Старик пришел за пенсией, не вышло, уходит обратно в тайгу. Если мы будем так играть — катастрофа. Необходимо принести в каждом характере его прошлое. Громадные накопления произошли в прошлом, и сегодня они определяют поступки, конфликты, все поведение действующих лиц пьесы. Нет ни одного обстоятельства, которое не было бы доведено до максимума. Максимальное обострение предлагаемых обстоятельств — эта формула Немировича-Данченко должна стать для нас определяющей в репетиционных поисках. Ничего здесь не начинается с нуля, но в то же время как будто бы с нуля... Это сложно — в быте, ъ обыденности искать электричество. Все наэлектризовано, все вибрирует в этом захолустье. Наш анализ пьесы должен заключаться в том, что мы должны как можно подробнее и точнее определить прошлое наших героев: оно определяет настоящее.

И у каждого есть свое субъективное оправдание. В пьесе нет отрицательных персонажей. Пашка с первого взгляда может показаться носителем зла, но он не зол, злы обстоятельства его жизни. Кроме того, он по-настоящему любит Валентину. Сочувствие к героям придет через борьбу, ошибку, оценку. Все накопленное прошлое должно войти в настоящее.

Они лишены отрицательных влияний урбанизма, не заражены им. В фильмах Бергмана яростные страсти выражают суть. Здесь обратный ход. Там страсти значительнее людей, здесь огромное богатство и запас невысказанного. Большой душевный масштаб. Узнаваемые, обыденных профессий люди, которых можно встретить на каждом шагу,— и в них заключен огромный духовный мир. А отсюда и масштаб личности. Каждый — большая значительная личность. В этом пафос утверждения.

242

¶К о пел ян. Чем крупнее человек, тем печальнее его крах.

Если через финал все-таки утверждается нравственный идеал, то это совсем не так уж и плохо. Помните, у Пушкина — «печаль моя светла»...

Я думаю, что это связано со шкалой нравственности, которая существует в этой пьесе очень определенно. На высшей точке этой шкалы — несомненно Валентина. На низшей — Мечеткин.

На предпоследней. Его нравственный подъем еще впереди, мы можем догадываться, что большая любовь сделает его другим человеком. В пьесе он в плену низких представлений о жизни. Он считает, что физическая близость и духовность — одно и то же. Только в самом конце, когда Пашка решается на отъезд, он понимает, что Валентина еще дальше от него, чем до сближения. И понимает Пашка, насколько она выше его. Вслед за Валентиной по нравственной шкале — Еремеев, он все понял и увидел верно.

Это менее интересно. Он не видит и вдруг увидел то, что все кругом уже давно знают. Я понимаю, что сложно сыграть внезапную любовь, это надо искать.

16 ноября 1973 года Читка и разбор первого действия.

Начало пьесы. Спит Еремеев. Появляется Валентина, принимается чинить забор, потом замечает проснувшегося Еремеева, вскрикивает.

{Головиной.) Вы знаете этого человека?

Головина. Нет.

Я думаю, она его знает. Вскрикнула от неожиданности, но вспомнила: была девочкой, когда он приходил к Дергачеву в прошлый раз. Он ее узнаёт, а она его знает.

243

Важно точно понять, каковы сейчас ваши отношения. Не вообще, а в данную минуту. Во-первых, это не монолог, а диалог. Мы через вас должны ощущать его молчаливое присутствие за вашей спиной.

С чем вы приехали?

Наоборот. Надо сыграть твердое решение покончить с этим романом, она все продумала в разлуке и поняла зыбкость отношений. Твердо решила, а вот встретились, и все в ней сопротивляется этому решению. Головой понимает всю безнадежность, а эмоционально сопротивляется этому пониманию. Надо сыграть неистребимое желание покончить с ним. Иначе будет обычная слащавая ситуация: он ее не любит, а она любит. Чувство Зинаиды выше ее собственного сопротивления этому чувству, поэтому она и совершила коварный поступок. Сейчас она провоцирует Шаманова на скандал, чтобы облегчить себе решительный поступок. (Лаврову.) Вам надо слушать этот монолог, хотя вы и не появляетесь здесь на сцене, каждый раз слушать. Этот монолог определяет ваше первое появление на сцене.

Трагический монолог, хотя речь идет о танцах, о погоде... (Крячун.) Обратите внимание на реплику: «Молчишь... Значит, все правильно...» Что—«правильно»? Правильно решила — порвать. Ложится на это действие ваш монолог?

Дальше она сама провоцирует его на скандал. Зачем? Чтобы облегчить разрыв. Ей нужен повод, иначе ничего не получится, она себя хорошо знает. Вот куда должно стремиться ваше воображение, а не на изображение безответной любви. (Лаврову.) Шаманов не идет на это. Он будто продолжает спать. Сон — его защита. Он вообще теперь живет по инерции, их отношения — тоже инерция. Ему лень что-либо изменять.

При нынешнем положении вещей ему есть куда девать себя по вечерам. На провокацию не поддается. (Крячун.) В результате она хочет доказать самой себе, что все в порядке. Вас тянет на показ трагической любви. Наоборот. Все в порядке, все хорошо. Кашкина, в отличие от Валентины, женщина рациональная. Это не значит, что она не способна на сильное чувство, но она все время что-то решает, прикидывает, борется с чувством.

244

¶Для зрителя в монологе надо найти два-три «прокола»: проснулась молодая женщина, все у нее как будто хорошо, но что-то настораживает, что-то проступает тревожное.

Раннее утро, никого еще нет. Эта тема существует, но она дальше найдет свое место. Это придаст ненужную демонстративность с самого начала. Сейчас надо задать экспозицию их истинных отношений.

Сцена Мечеткина и Еремеева.

Мечеткин здесь ежедневно завтракает, по дороге на работу. Это ритуал. Валентина говорит, что у него сегодня хорошее настроение. Что это — нарочно? Он накидывается на Еремеева, делает замечание буфетчице.

Он очень доволен собой — это его основное состояние. Он чувствует, что никто с ним не считается, и все, что ему говорят в глаза плохого, пропускает мимо. В нем утренняя бодрость хорошо выспавшегося человека. Кроме того, он выбрал себе идеал и подражает какому-то представителю власти, который произвел на него большое впечатление сановитостью, важностью в повадках. Очень важно найти, как он обращается с портфелем, как носит шляпу, как ходит, как садится. При этом он типичный холостяк. Откладывает деньги, собирается наконец жениться, это ему нелегко, так как к воображаемой невесте предъявляет огромные требования. Поначалу надо так себя вести, чтобы зритель думал, что Мечеткин действительно большой начальник. Реакция Хороших на его замечание — «Тебя не спросили» — неожиданно должна прозвучать. На грубость очень долго не отвечает, огромная оценка.

Нет ли у него записной книжки? Собирает материал для фельетона. Исподволь.

Это должно быть тоньше, чтобы не было слащавости. Она увидела Еремеева, он ей интересен, важно узнать все о нем, а Мечеткин отвлекает, мешает.

245

¶Сцена Дергачева и Хороших.

Она понимает, что не права. Муж должен принять друга. Для Дергачева очень тяжела тема Пашки. С ним связано самое страшное в прошлом, мешает он и теперь. Не уезжает. От этого накал огромный, каждое препятствие кажется принципиальным вызовом. Он накаляется... (Трофимову.) Мечеткин записывает свои наблюдения не как доносчик, а как творческая личность. Он собирает материал для творческой работы, собирается писать статью или фельетон. (Гаю.) Для этого человека не существует ничего — есть привычный, ежедневный отъезд на работу на своем мотоцикле, больше для него ничего не существует.

Для Анны важно, чтобы Еремеев понял, что у него нет документов, что он совершил оплошность, не думая о будущем, о старости.

Да. Прежде всего надо, чтобы он понял свое положение, свою ошибку. Важно определить физическое состояние Еремеева к этому моменту.

Это верно. А Дергачеву хорошо бы играть на баяне. Это дает прошлое. Появился забулдыга, человек с протезом — и баян.

Максимальная. У него периоды запоя. Сейчас — в связи с Пашкой. Работа стоит, ремонт буфета задерживается. Она покрывает его перед начальством, но сама борется с ним, хочет заставить его работать. При этом она сама себе не может простить прошлого, измены — не дождалась с войны, связалась с отцом Пашки, ничего хорошего эта измена ей не принесла. Дергачеву непросто взять деньги на водку у Еремеева. Он делает это демонстративно по отношению к жене — смотри, как я буду пить на деньги этого старика, раз ты не даешь на бутылку, не даешь встретить друга как полагается.

Он не хочет демонстрировать свои отношения, а порвать с ней лень. Его моральное падение в том и состоит, что не способен он ни на какой решительный поступок, даже на скандал нет сил. Депрессия превратилась в жизненно стойкое состояние.

246

¶17 ноября 1973 года Продолжение читки

Разве не выгоднее сценически исключить ее до этого момента?

Сцена так написана: чем же я похож на человека, в которого можно влюбиться. Шаманов считает, что это абсолютно исключено.

Это уже вторая фаза восприятия отношений. Решающим становится то обстоятельство, что Валентина в него влюблена. Влюбленность Шаманова происходит много позже. В сцене с Кашкиной он искренне считает, что это исключено. Это открыл Чехов — отставание от того, что человек понимает, по отношению к тому, что с ним происходит. Слова рождаются раньше, чем чувства.

Этому он не придает особого значения, иначе мы придем к нравоучению: «Ах, какая она хорошая, чинит забор, несмотря ни на что, верит в людей».

Это — второй этап. Первый — вместо стертого, привычного лица официантки увидел молодую, красивую девушку. К тому же она упорно чинит забор, который все они ломают,— это забавно. Аналогия с молодой актрисой — неверная. Нельзя забывать, какой у него был год — не обыденная жизнь, а моральная прострация, жизнь, как в тумане, в спячке. В этой пьесе прошлое играет огромную роль. Конденсированные события двух суток нельзя сыграть без прошлого.

247

Сцена столкновения Пашки и Дергачева.

Пашка уж во всяком случае знает, он безотрывно наблюдает за Валентиной и за всем, что так или иначе ее касается.

Сцена столкновения Пашки и Шаманова.

(Лаврову.) Вы как бы внутренне сопротивляетесь этой ситуации. Шаманов заставляет Пашку стрелять в него. Без полной отдачи мы не придем к нужному накалу. Эту сцену надо очень точно выстроить.

Лавров. У автора есть интересная ремарка во время сцены с Кошкиной: «внезапно угас». Он вспыхивает и тут же угасает, в самых неожиданных местах. В этом мне видится ключ к роли.

Внешне эта сцена двух сильных людей. А на самом деле Шаманов здесь слабый. Он смел, потому что ему действительно в этот момент безразлично, убьет его Пашка или нет.

Он воспринимает поведение Шаманова как поведение человека огромной силы и смелости, на которую он сам, Пашка, неспособен. (Лаврову.) С Шамановым здесь происходит интересный поворот — после выстрела Пашки и осечки с ним что-то случилось. Это похоже на моментальное выздоровление после тяжелой болезни. Именно в этой сцене он вернулся к жизни. И этот перелом уже будет действовать до конца пьесы. Пауза здесь имеет

248

¶большое, исключительное значение для всего дальнейшего. Сам Шаманов еще не понимает, что с ним произошло. Физически он почувствовал страшную слабость. Надо сыграть бесстрашие Шаманова от слабости и слабость от понимания того, что его жизнь только что, сию минуту могла быть прервана.

гастрольной поездки. Идет киносъемка.

Мы будем репетировать, не обращая внимание на съемку. Надеюсь, она нам не помешает. (Сапожниковой.) Летит самолет. Смотрите на него, закрывшись рукой от солнца. Мне представляется, что в начале и в конце пьесы пролетает самолет, который видит только Валентина. Она — на земле и самолет — в небе. Только не вздыхайте — как будто вы жалеете, что не летите в космос. Это не надо. Куда-то из неведомой стороны летит самолет. А после этого как бы возвращаетесь на землю: кудахчут куры, мычит корова.

Кто-то из акте ро в. В зале засмеются.

Этого не надо. Отменяется. После самолета надо, чтобы в комнате Кашкиной зазвонил будильник. Звук будильника надо пресечь, она проснулась и остановила его. (Лаврову.) Посидите у нее в комнате, пока она будет говорить монолог. Это важно, пока Крячун не найдет верное самочувствие. (Трофимову.) Вы соблюдаете ежедневный ритуал: пришел в чайную, сел, ножку на ножку, вынул расчесочку, причесал бровки... (Копеляну.) Вы не просто выпить просите, к вам друг пришел — это уже философское соображение, под это нельзя не выпить. Это надо делать подробно, длиннее, внушить жене, что не может она отказать в данном случае. Вы понимаете, что она не любит, когда вы пьете, не выносит этого, просите вы каждый день, а вот сейчас — такая уважительная причина, какой ни разу еще не было. И вдруг — отказ. Рассвирепел. Взял нож, разбил тарелку,— он в своем праве. А тут еще Мечеткин — наблюдает весь этот позор. Направьте ваш гнев на Мечеткина. Перед кем он, Афанасий, в столь позорном положении? Перед этим ничтожеством! Дерга-чев растерян — Анна не дает водки, Мечеткин все это наблюдает, а лучший друг — Илья — страдает за него. Страшная вспышка гнева, и против Анны и против Мечеткина, и не может найти выхода из этого положения. И вдруг — успокоился, нашел ход — «Илья, у тебя деньги есть?» Он возьмет деньги у гостя, у старика из тайги, возьмет последние гроши и купит бутылку. Вот этого Анна не выдержит, он знает свою жену. И она не выдерживает, дает им выпить. Дергачев сразу приходит в хорошее настроение, не столько из-за водки, сколько из-за того, что он нашел ход к черствой душе. Но какой ценой?! Отсюда и горечь. Эти нюансы, переходы — быстрые, не внешние, заключены в каждом характере, в каждом эпизоде. Наша задача их раскрыть, ничего не пропуская.

249

¶7 декабря 1973 года Разводка первого акта.

Вы не заметили, мы не заметили — и разошлись. Этого пропускать нельзя, это первый выпад, их будет много. Мы должны заметить, что вы не заметили, не захотели заметить. Надо уметь фиксировать такие вещи: зритель должен заметить, что вы не заметили, в том-то и фокус, что это надо сыграть. Валентина потом сама скажет Шаманову: «Вы слепой! Все знают, а вы не знаете!» Для этого надо иметь основания, надо набрать право сорваться. Посмотрите Кашкиной прямо в глаза — две соперницы. Кашкина сознательно делает этот вызов.

Все рухнуло для вас; если Шаманов ничего сделать не может — а он для вас здесь тоже самый главный,— то кто же тогда поможет? Эта тема сближается для вас с темой плохих отношений с мужем — все плохо. Полная безнадежность. Но свойство ее характера в том, что она решает бороться до конца. Муж с Еремеевым продолжают пьянку, но уже вне поля ее зрения. Главное для нее — немедленно прекратить пьянку. Начинается бесконечный скандал, уже за сценой, то затухающий, то угрожающе-бурный. Этот скандал продолжается в течение всей сцены Шаманова и Кашкиной. Никто на него не реагирует, привыкли. И вдруг

250

¶реплика Кашкиной, на поверхностный взгляд неожиданная: «Как они любят друг друга» — это про Анну и Дергачева! Все знают коренную причину их конфликта — он в Пашке. Дергачев не может забыть измену жены, а тут еще сам Пашка приехал и уезжать не собирается. (Лаврову и Крячун.) Ваша сцена очень сложна, она вроде носит экспозиционный характер, но должна быть точно выстроена по действию. (Крячун.) Хорошо, что вы начинаете сцену разобщенно, и все-таки, что вам здесь от него нужно?

А разве вам не хочется прежде всего понять: он, Шаманов, мертв только по отношению к вам или он вообще живой труп?

Да, вы пребываете в прострации, но в этих условиях вы как-то живете, по инерции. Однако в этой сцене для вас происходит и нечто важное: вы обнаруживаете, что Зинаида знает вашу прошлую жизнь. Даже эту подлую Ларису знает.

А вы этого не хотите, вы заволновались тут, по сути. Он уводит ее от себя, от всего, что с ним было, ему это больно. (Крячун.) Эта сцена — попытка пробиться к нему, но ничего не выходит. В этом их конфликт, который так и остается неразрешенным.

8 декабря 1973 года Сцена ухода Шаманова

из квартиры аптекарши.

Встреча Пашки и Шаманова — встреча будущих соперников. Шаманов просто хочет пройти к телефону, Пашка стоит у него на пути и не трогается, чтобы уступить дорогу. Должно создаться впечатление, что Пашка сейчас толкнет Шаманова. Шаманов обходит Пашку и спокойно подходит к телефону, который стоит на

251

¶буфетной стойке. Это маленький поединок с проекцией будущей драмы.

Верно, именно поэтому он избегает ее глаз, разговаривает через плечо. Главное для него — Валентина, он ждет ее для решительного объяснения, и с нею он груб, иначе не может, хочет показать ей свою силу, свое право на нее, только потому, что ему она нравится. Этого ему достаточно. Ее тихий отпор принимает за ломание. Мать не может видеть приставаний сына, захлопывает окно в буфетной. Валентина говорит тихо с Павлом, чтобы Шаманов не слышал. Шаманов у нее все время в объекте, она не глядя знает, когда он здесь. Шаманов сидит и ждет машипу, может даже показаться, что он задремал, настолько ему безразлично все окружающее. И все-таки вмешался, когда приставания Пашки стали слишком наглыми и громкими. Все свое раздражение Пашка перенес на Шаманова.

Да. И как бы со стороны. Интересно, к чему бы это могло относиться? На каком основании Пашка говорит это? Недоумение совершенно искреннее, даже смешно ему стало.

Драка должна быть страшной. (Копеляну.) Когда вы замахиваетесь костылем, у зрителя должно быть ощущение, что сейчас произойдет убийство. В этот замах вложите всю свою ненависть к Пашке как к основной причине своей неудавшейся личной жизни. Этот замах перехватывает Еремеев. И тут у Дергачева наступает слом. Тут обнаруживается вся беспомощность Дергачева, его становится жалко до боли в сердце. Вся активность пропала, перед нами немолодой, усталый, несчастный инвалид. (Лаврову.) «Уведите его» — это единственное ваше вмешательство в сцену, вы прекращаете ее, до этого никак не участвуя в скандале. Сторонний наблюдатель.

252

¶15 декабря 1973 года

Это логика обычной пьесы, а мы имеем дело с произведением, где все сложнее и тоньше. Мне кажется, он любит говорить на эту тему потому, что считает себя завидным женихом. Невольно расплывается в улыбке. Поэтому и удается эта провокация, что она рассчитана на его слабость. Он ждет, что она скажет примерно следующее: «Такой замечательный жених, а еще не женат, что думают женщины, куда они смотрят?» Даже невольно улыбнулся, хотя в тексте идут именно те слова, которые вы хотите сыграть в паузах: «Что вы этим хотите сказать?», «А вам-то, между прочим, какое до этого дело?» Кокетничает. Оказывается, она мечтает, чтобы он женился и перестал сюда ходить. Только после слов «.. .жене твоей я бы не позавидовала» понял, что попался, надо было вообще уйти от этого разговора. Анна очень довольна: разыграла, получилось. «Вы забываетесь» — кульминация реакции Мечеткина на любое оскорбление. Даже схватился за шляпу, намереваясь уйти, но остался, есть-то надо, а больше негде. Вот тут он может вынуть свою записную книжку: он все это запишет, для истории. У него есть реванш. Кроме того он с этого момента ко всему придирается — и к тому, что котлеты вчерашние, и что Еремеев спал в буфете, а особенно его возмущает, что Анна врет по телефону, что идет ремонт. При нем, не стесняется, покрывает своего пьяницу-мужа, который должен делать этот ремонт.

Сцена Еремеева и Дергачева.

Ничего не получилось, все реплики не вовремя, отдельно от жизни, одно на другое налезает. (Борисову.) Вам здесь не надо играть, будто вы говорите Дергачеву про Анну: «Ну ее, не связывайся с бабой». Тут другое — видишь, ничего не получается с выпивкой, надо смириться.

253

¶В о рис о е. А я что делаю?

Лучше — «не получается»...

Может быть, точнее всего — «не стоит». Этим вы оберегаете и Анну и Афанасия.

Значит, у вас неверная жизнь. Вы — официантка, делайте свое дело, а вы ждете реплики. И не надо на всех смотреть. Только фраза Кашкиной «Наша кухня делает успехи» вызывает вашу реакцию, вы понимаете, что эти слова в ваш адрес, это уже имеет прямое отношение к вашей любви. Вы уже собрались уходить и услышали эти слова,— тут обязательно надо встретиться глазами с Кашкиной. И после этого — ушла.

Он не так слушает ее, как прислушивается к себе. Что со мной случилось? Как быть дальше? Она в нем всколыхнула прошлое, и он понял, что ничего не забыть. Куда деть себя? Ищите остроту. (Копеляну.) У вас тоже слишком мягко получается ваше поведение в сцене схватки. Органично, но слишком добродушно. Не бойтесь показать алкоголика из пивной, ваша истинная человеческая сущность все равно прочтется.

254

Нет. Она вышла узнать, что здесь происходит. Увидела одного Шаманова, сидящего на крыльце. Он не смотрит на нее, не то дремлет, не то думает о своем... Валентина па него посмотрела, просто, прямо, и занялась своим обычным делом — чинит палисадник. (Лаврову.) Услышав какое-то движение, взгляните на Валентину, отвернитесь, вас все это нисколько не интересует. Не сразу включайтесь в ее жизнь.

Тут еще нет подлинного интереса, так, надо что-то сказать. А вот когда она сказала, что постепенно все будут ходить правильно, ведь вот вы, Шаманов, никогда не ломаете забор, это его уже заинтересовало. (Головиной.) Вы очень серьезно с ним говорите, ни в коем случае нельзя кокетничать. Нельзя говорить «Вот и неправда», когда у автора просто «Неправда», это не педантизм по отношению к тексту: сразу другой характер, кокетство, которого быть не может.

Сцена Валентины и Шаманова.

Лавров. У меня получается какое-то пошлое ухаживание. Мы с вами говорили, что Шаманов — человек особого характера, а здесь какое-то жеребячество: «Ничего, красивая, только еще слишком молоденькая».

Да, он говорит привычные для него слова. Я, кажется, понимаю, в чем дело. Мы хотим Шаманова непременно поднять до какой-то высоты, а это неверно, он самый обыкновенный человек, провинциал. Нельзя отождествлять с ним себя. Шаманов выше по уровню окружающих людей, но это не тот современный интеллектуальный герой, которого мы пытаемся играть. Вы должны наоборот цепляться за все, что кажется вам банальным, что снижает его. Это провинциальный следователь, с которым произошла вот такая история. В этом и будет характер Шаманова.

Вот именно. А вас все время смущает разрыв между Шамановым и собой. Это не чеховский герой со своими переживаниями и не белая ворона в этой среде. У пего тоже есть свой потолок. В этой среде этот человек был увиден Вампиловым. Шаманов — не лицо от автора, между ними огромный разрыв. Пусть в нем будет этот пошиб, все серьезное и значительное мы разглядим, а на пьедестал его ставить не надо.

255

Валентина тоже понимает, о чем идет речь. Она верит в людей, а он нет. Ее неистребимая вера — основа, на которой он делает к ней первый шаг. И телефонный разговор с невидимым абонентом, который вам читает мораль, уже ведется для Валентины, все через нее, здесь нельзя от нее отвлекаться. (Головиной). Вам решительно нужно отказаться от свойственной вам формы кокетства. Жеманство, милота — несовместимы с характером Валентины. Простота, первозданность оценок и восприятия. А у вас любование собой: какая я хорошая, и к эвенку хорошо отношусь, и палисадничек поправляю. Получается не Валентина, а отвратительная ханжа. Не бойтесь прямолинейности, примитивности, глубина проявится дальше, если будет верно найдена основа характера. Кажущаяся прямолинейность приведет к цельности, и будет момент, когда ей захочется умереть. Если бы Шаманов увидел миловидную кокетливую официантку, он бы не остановился, прошел бы мимо. Мы должны почувствовать ее незаурядность, такая на тысячу одна, значительный человек, который произрос на этой почве, как какой-то необыкновенный цветок. Не случайно раньше пьеса называлась «Валентина». Когда вы говорите о палисаднике, это не упрямство, не каприз, а закон жизни для вас, убежденность поразительной силы. Это сразу заметил эвенк, это притянуло к вам Шаманова. Надо воспитывать в себе этот внутренний мир. Тогда получится то, что нужно пьесе и спектаклю. Я хочу, чтобы вы это воспитывали в себе, само собой не получится. Поэтому прежде всего не улыбайтесь все время по любому поводу. Валентина редко улыбается.

Вот она вышла, увидела, что Шаманов один, а он для нее — воплощение самого большого и важного в жизни. На минутку остановилась и пошла к палисаднику делать свое дело. А можно смутиться, потупить глаза, и пойдет обычная схема девичьей влюбленности. Валентина не скрывает своих чувств, она не говорит о них, но несет их открыто, гордо, поэтому все это знают и видят, кроме Шаманова. Надо искать это качество во всех проявлениях. Вот Шаманов говорит: «Валентина, а ведь ты краси-

256

¶вая»,— как ей на это реагировать? Очень просто, она знает, что красивая, воспринимает это как данность. Это все равно, как если бы он сказал: «А ведь ты молодая». Да, я молодая. Потупиться, засмеяться, мол, что вы, есть красивей меня,— это все не Валентина. У нее нет никакого опыта ухажерства, флирта, сегодня она возилась с боровом, занималась хозяйством, другого мира она не видела, не знает, поэтому нет обычных наслоений мещанского толка. Обычные для нашей среды проявления здесь не годятся, полное отсутствие женского опыта. Это должно проявляться и в отношениях с Павлом: полное неприятие его влюбленности и приставаний. Когда Шаманов подошел к ней, повернул к себе, вот здесь она отвернулась, но не потому, что застеснялась, а боялась не выдержать.

Абсолютно верно!

У Шаманова та стадия опустошенности, когда за собой уже не следишь, пропадают привычные рефлексы. Очень важно, чтобы он искренне себя считал недостойным счастья. А в результате всей этой сцены — произошел шок, который скажется потом.

После перерыва — репетиция пьесы с начала первого акта.

Да, но сейчас она говорит, вернее, пытается говорить с Шамановым. Попробуйте.

257

¶Повторение сцены.

Сейчас уже есть что скрывать. Она в любой ситуации держит тонус хорошего настроения. Здесь контраст между Кашкиной и Валентиной. У Валентины все время жизнь подлинная, у Кашкпной — все подлинное закрыто. Она владеет всем арсеналом женских маскировочных средств. Она городская, вся оснащенная. На этом пути должен проявиться характер.

Да, она уже на исходе молодости. Особенность этой пьесы — все на последнем рубеже, у всех на наших глазах решается нечто жизненно важное. При этом личное и социальное столь тесно и органично переплетено, что отделить одно от другого невозможно. Это признак большой художественности.