99 Реймерс Н. Ф. Экология (теории, законы, правила принципы и гипотезы) —
жүктеу/скачать 4.35 Mb.
|
7.4. КЛАССИФИКАЦИЯ ПОТРЕБНОСТЕЙ ЛЮДЕЙ
Наиболее фундаментально разделение потребностей на элементарные, или базовые, и вторичные. «К элементарным относятся потребности в вещах и условиях освоения, без которых личность погибнет: любая пища, любая одежда, любое жилище. Ко вторичным относятся потребности в конкретных вещах и условиях, возникающих при возможности выбора различных вещей для удовлетворения потребностей в материальных средствах жизни»**.
На основе обобщения литературных материалов и согласно перечисленным ниже критериям ею выделены следующие группы и виды личных потребностей: 1) по характеру и природе возникновения: физические, или естественные, социальные и интеллектуальные; 2) по сфере жизнедеятельности, в которой потребности проявляются и удовлетворяются: материальные и духовные; 3) по экономической количественной определенности: абсолютные, действительные и платежеспособные; 4) по степени конкретизации: общие и конкретные; 5) по степени удовлетворения: удовлетворенные, неудовлетворенные и не полностью удовлетворенные; 6) по степени настоятельности: насущные, менее настоятельные, отдаленные; 7) по объектам: в материальных благах, услугах и духовных ценностях; 8) по степени активности: активные и пассивные; 9) по степени рациональности: рациональные и иррациональные («псевдопотребности»); 10) по степени реальности: реально осуществимые и нереальные; 11) по степени перспективности: социально перспективные и социально бесперспективные.
Само понятие «потребности» имеет два уровня, или среза. В рамках и глазами индивида это некоторые необходимые условия жизни и продолжения рода с учетом определенного качественного уровня, заданного не только физиологическими нуждами, но и представлением о качестве жизни. С точки зрения общества и в его рамках это общественные отношения в связи с возможностями потребления материальных и духовных благ и услуг****. Эти отношения расширяют или сужают, а также трансформируют возможности личности удовлетворять свои потребности, но не меняют суть первого из срезов понимания потребностей людей как условий их жизни и ее продолжения.
Критерий сохранения здоровья как будто больше подходит к биологической основе человека: животному тоже нужна пища, возможность обогреться, иметь убежище. Более того, ему необходимо входить в микропопуляции и популяции — аналоги человеческих объединений. Если же говорить о личности, то важна и этническая среда, и форма трудовой деятельности, и социальная, экономическая определенность. Как самый мягкий и аппетитный бифштекс не может заменить жаждущему глотка воды, а королевская мантия задыхающемуся глотка воздуха, так для многоликого человека необходимо удовлетворение всех его потребностей. Дело лишь в степени воздействия и характерном времени разлада системы в случае неудовлетворенности потребностей. Без пищи человек может жить до 35 дней, без воды — 5 суток (при 10% обезвоживании люди теряют сознание, 12% — погибают), без воздуха можно прожить 5 минут. Как скоро разрушается личность при полном или частичном лишении ее этолого-поведенческих, трудовых, этнических, социальных и т. д. благ, недостаточно известно, но ясно, что это рано или поздно происходит, ибо адаптационные способности человека не беспредельны, а внезапная насильственная дезадаптация столь же сложный процесс, как и прямая адаптация.
Такое замещение может быть крайне иррациональным. Хороший пример этого дает широко распространенная демонстрационная потребность — необходимость «пустить пыль в глаза». Крайних пределов демонстрационное поведение достигло в Средней Азии, где в условиях опасного недоедания прежде всего детей и женщин глава семьи считает абсолютно необходимым иметь как можно более шикарный автомобиль. Пусть даже за счет голода и смерти собственных детей. Аналогичное демонстрационное поведение весьма характерно для человекообразных обезьян в борьбе за этологическое доминирование. Очевидно, в человеческом обществе мы имеем отзвук давних эпох («встречают по одежке»). Этологический характер демонстрационной потребности кажется очевидным — «провожают-то по уму», но имидж респектабельности невольно запечатлевается в сознании. Компенсаторные потребности, очевидно, могут быть осознанными, как в примере с повышением спроса на товары, и неосознанными, подсознательными. Примером такой потребности служит комнатное цветоводство и содержание домашних животных как компенсация некогда имевшейся потребности труда в растениеводстве и животноводстве. В приложении к человеку не следует отрывать биологическое, или инстинктивное, от воспринятого в ходе социализации. Ряд потребностей возникает в ходе ранневозрастного запечатления или даже закодирования наследственно, что отметил еще в 1958 г. И. И. Шмальгаузен, и продолжает служить предметом обсуждения**.
Последней группе — информационным потребностям — особенно не повезло в том смысле, что их нередко относят ко вторичным, а не элементарным. С другой стороны, о познавательных, эстетических, «духовных» потребностях написано очень много, и вопрос достаточно запутан. Тот факт, что лишение человека адекватной информации приводит к органическим заболеваниям, говорит о первичности информационных потребностей. Они, безусловно, различны в зависимости от исторического момента, возраста и всех прочих качественно-количественных, пространственных и временных характеристик человека, но их едва ли можно рассматривать вне приведенной выше матрицы-модели человека. Информационная составляющая есть в любом из объектов и явлений внешнего мира, а в искусстве, как и в труде, заложена одна и та же основа: потребление готового заменяется созданием нового. Любые произведения искусства можно рассматривать как информационную модель (изобразительную, звуковую и т. д.) объективно существующего. Это объективная основа реализма, его потребности для людей. Стремление к изобретению нового, а не моделированию имеющегося, приводит к новым веяниям «надреалистического» отображения. В данном случае это компенсация некоторого чувственного неудовлетворения потребностей. Например, оглушающая музыка, вызывающая резонанс клеточной протоплазмы и состояние звукового опьянения — «эстетическая» вредная потребность, фактически не отличающаяся от «потребности» в алкоголе, наркотиках и т. д. Информационные потребности составляют мир, изучаемый экологией культуры и экологией духа как ее составной части. Наиболее сложен вопрос о соотношении исторически сложившейся материальной и духовной артеприродной среды с вводимыми новациями. Традиционные ценности очень актуальны, но и мир вещей меняется достаточно быстро. Необходим чуткий баланс исторически закрепленного и нового с тем, чтобы не развивалась ностальгия. Иначе возникают крайний национализм, агрессивность и другие черты, хотя относимые к общественным порокам, но самим обществом и порождаемые. Эстетика мира зависит от культурного развития человека, степени его информированности, детского запечатления природного и культурного разнообразия. Появление телевизора и кино, вообще расширение зрительного кругозора людей создает широкое поле выбора, стирая многие границы, ранее бывшие очень четкими. Видимо, эстетическую потребность как таковую в системе нужд человека выделить вообще невозможно. Это сложный комплекс необходимой человеку прямоСи компенсаторной информации элементарного и вторичного характера. Именно поэтому психологи не могут договориться об истоках эстетических потребностей, их формировании. В нашей схеме потребностей человека материально-энергетические и информационные факторы как неотрывные друг от друга рассматриваются в единстве. Справедливости ради нужно сказать, что в системе социально-психологических представлений о теории творчества как субъективизированного отражения внешнего мира, и особенно при противопоставлении информационных потребностей вещественно-энергетическим, эстетическая потребность реальна и заслуживает особого анализа как утонченное восприятие отдельных сторон информации. Однако такой ракурс восприятия едва ли жизненно необходим любому «среднему» человеку. Эстетическая потребность обогащает личность, облагораживает ее, делает ее стремления необъятно великими (в смысле величия, а не величины), но это уже особый срез духовной жизни человека, фактически за пределами обычных жизненных нужд. О нем читатель с большой полнотой может узнать из книги, вышедшей около 15 лет назад в издательстве «Наука»*.
Сложнее вопрос об индивидуальной и групповой потребности в предметах и услугах, выходящих за рамки принятой обществом рациональности. Условность и историческая изменчивость этих рамок очевидны. То, что вчера обществом считалось предметом ненужной роскоши, сегодня может оказаться нормой, и наоборот. Однако вновь то, что нарушает личное здоровье и покой других членов общества не может считаться рациональным. Например, охота была насущной необходимостью для присваивающего этапа развития общества. Та же охота в период, когда биологические ресурсы планеты приближаются к полному истощению, делается объектом сверхроскоши, а если она приводит к дальнейшему истощению биоты региона и тем более Земли, и беспокоит общественность, она делается иррациональной для общества. В то же время она может оставаться необходимостью для отдыха и творческой работы отдельных личностей. Снять противоречие можно организацией культурных охотничьих хозяйств, работающих на базе дичеразведения. Еще сложнее вопрос о регуляции рождаемости. Малодетность — биологически иррациональная потребность, ведущая к ряду неблагоприятных социальных последствий. Но многодетность в условиях демографического перенасыщения — не менее иррациональная групповая и индивидуальная потребность. Очевидно, в подобных случаях следует целенаправленно прибегать к механизмам компенсации одних потребностей другими, с открытыми глазами подходя к возможным последствиям такой компенсации. Наиболее известный пример — «замена» многодетности высоким образованием женщин (женщины с высшим образованием в среднем имеют в 1,5 — 3,5 раза меньше детей, чем женщины с начальным образованием). Но это ведет к предпосылкам разрушения семьи и ряду других общественных аномалий и «аномалий» (в частности, к «свободе секса», гомосексуализму и т. п.). В целом иррациональность можно определить как нанесение ущерба себе и/или обществу в результате использования каких-то возможностей. При этом индивидуальный ущерб, как правило, становится и общественно значимым. Например, то же нерациональное питание стало общественным злом в большинстве развитых стран мира. Игнорирование заботы о собственном здоровье общественно порочно. Нереальные потребности не могут быть отнесены вообще к потребностям человека. Например, Л. Я. Баранова в цитируемой книге (с. 50) называет нереальной якобы существующую потребность в массовых космических путешествиях. Едва ли подобные «потребности» вообще существуют, хотя политический престиж заставляет соревноваться даже в этой довольно абстрактной области, например, за посылку в космос корреспондента той или другой страны первым. Фактически от того, полетит кто-то из газетчиков в космос или не полетит, человечество ничего не выиграет и не проиграет. Социально перспективные и социально бесперспективные потребности обсуждаются лишь в экономической литературе. Они заслуживают внимания, поскольку, скажем, желание иметь много детей ныне в мировом сообществе — социально бесперспективная потребность, но в пределах отдельных государств и регионов оно поощряется и социально перспективно (с определенными ограничениями). Однако социально перспективные потребности одновременно оказываются и общественно рациональными. Если же речь идет о будущих потребностях, то здесь классификация уже во времени. Соединять ее с одномоментной классификацией методологически неверно. Наконец, иерархия насущности потребностей в трактовке Маслоу имеет скорее чисто социально-психологический, чем комплексный характер и едва ли годится для общей классификации, хотя сам принцип учета насущности следует учитывать.
Анализ существующих классификаций приводит к выводу, что не все их критерии годятся для научной систематики явления. Можно принять следующую общую схему разделения потребностей человека (рис. 7.3.). Таким образом, в нашей классификации сохранено лишь 4 качественно-количественных критерия внутреннего, а не внешнего для человека характера. При этом, очевидно, можно говорить, например, о прямых, первоочередных, рациональных, вещественно-энергетических потребностях и других аналогичных им группах как целом, т. е. предлагаемая классификация не разрывает, а объединяет группы потребностей человека. Трактуя потребности как нечто единое и неразрывное, состоящее из материально-энергетических и информационных частей, частично компенсирующих друг друга и различающихся временем возникновения последствий, рациональностью или нерациональностью, как неотъемлемое свойство человека, мы до сих пор не перечислили самих конкретных групп потребностей. Очевидно, наиболее крупными градациями выступят нужды, связанные с основными модельными подсистемами большой системы «человек». Приведем перечни потребностей в том же порядке, что и в пространственной модели (рис. 7.3) и табличной матрице (табл. 7.1), заметив, что каждый пункт перечисления имеет, как правило, групповой характер, потребности человека в зависимости от места, исторического времени, индивидуальных и возрастных особенностей людей. Эти «группы групп» приблизительно следующие. жүктеу/скачать 4.35 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|
