В месяцы, предшествовавшие войне, Абдул-Баха проявил гениальную предусмотрительность. В мирное время в Хайфе обыкновенно находилось большое число паломников из Персии и других частей света. Приблизительно за шесть месяцев до войны один из старых бахаи, живущих в Хайфе, передал ему просьбу нескольких персов разрешить им посетить Учителя.
Абдул-Баха отказал в этой просьбе и с этого времени стал постоянно отсылать из Хайфы паломников, так что к концу июля 1914 года там не осталось никого. Когда в первые дни августа внезапный взрыв Великой войны охватил ужасом мир, тогда стала очевидна мудрость Его предосторожности.
Когда вспыхнула война, Абдул-Баха, который уже провел пятьдесят лет Своей жизни в ссылке и заключении, снова стал точно пленником турецкого правительства. Сообщения с друзьями и верующими вне Сирии были почти отрезаны, и Он и Его небольшая группа последователей оказались в тяжелом положении, они голодали и им постоянно угрожала личная опасность.
Во время войны Абдул-Баха старался оказывать материальную и духовную помощь всем людям в своем окружении. Он лично организовал обширные агрикультурные работы вблизи Тибериады. Выращенная таким образом пшеница спасла от голода не только бахаи, но и сотни бедных всех вероисповеданий в Хайфе и Акке.
Он заботился обо всех и смягчал по возможности их страдания. Ежедневно Он раздавал сотням бедняков небольшие суммы денег, хлеб. Если не было хлеба, Он давал финики или что-нибудь другое. Он часто бывал в Акке, принося утешение и помощь верующим и бедным. Во время войны Он проводил ежедневные собрания с верующими, и благодаря Его помощи друзья оставались счастливыми и спокойными в эти беспокойные годы.
СЭР АБДУЛ-БАХА СТАНОВИТСЯ ПЭРОМ
БРИТАНСКОЙ ИМПЕРИИ
Величайшая радость была в Хайфе, когда 23 сентября 1918 года, в три часа дня, после 24 часовой битвы, город был взят британской и индусской кавалерией и окончились ужасы турецкого правления военных лет.
С самого начала английской оккупации большое число солдат и правительственных чиновников всех рангов, даже высших, искали встречи с Абдул-Баха, очарованные Его блестящими беседами, широтой и глубиной Его взглядов, вежливостью, полной достоинства и искренним гостеприимством.
Он произвел такое глубокое впечатление на представителей правительства своим благородным характером и огромной работой в интересах мира, согласия и истинного благоденствия людей, что Ему было даровано звание пэра Британской империи; церемония эта происходила в саду военного губернатора в Хайфе 27 апреля 1920 года.
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ
Зимой 1919-1920 гг. в течение двух с половиной месяцев автору этой книги посчастливилось быть в гостях у Абдул-Баха в Хайфе и близко познакомиться с Его повседневной жизнью.
В это время, хотя Ему и было уже около 76 лет, Он оставался поразительно крепким человеком и выполнял ежедневно почти невероятное количество работы. Часто, даже очень уставший, Он удивительно быстро восстанавливал Свои силы и всегда был готов оказать услугу тем, кто в ней нуждался.
Его неизменное терпение, мягкость, любезность и такт делали Его присутствие благотворным. Обыкновенно Он проводил большую часть ночи в молитве и размышлениях. С раннего утра до вечера, за исключением короткого отдыха в полдень, Он читал письма, полученные со всех концов света и отвечал на них, разбирал множество семейных и религиозных дел. После обеда Он обыкновенно отдыхал, предпринимая прогулку или поездку.
Но даже тогда Его обыкновенно сопровождали один, два или целая группа паломников, с которыми Он беседовал о духовных предметах, или по дороге навещал бедных, чтобы помочь им. По возвращении Он приглашал друзей на обычное вечернее собрание в Его доме. Как за завтраком, так и за ужином Он принимал многих паломников и друзей и очаровывал Своих гостей интересными и юмористическими историями или приятной беседой на разные темы.
"Мой дом-дом радости и веселья",-заявлял Он, и на самом деле это было так. Он радовался, видя людей разных рас, национальностей и религий, собравшихся в единении и сердечной дружбе вокруг Его гостеприимного стола. На самом деле Он был любящим отцом, не только для маленькой общины в Хайфе, но и для всей мировой общины бахаи.
КОНЧИНА АБДУЛ-БАХА
Многосторонняя деятельность Абдул-Баха продолжалась с малыми промежутками почти до последнего или предпоследнего дня Его жизни, несмотря на слабость и истощение тела.
В пятницу, 25 ноября 1921 года в 12 часов дня, Он присутствовал на молитве в мечети Хайфы и после этого, как обычно, раздавал собственноручно милостыню бедным. После завтрака Он продиктовал несколько писем. Отдохнув, Он прошелся по саду и разговаривал с садовником.
Вечером Он дал благословение и совет любимому слуге, который женился в тот день, и после этого присутствовал на обычном собрании друзей в Его собственном доме. Меньше чем через три дня, в понедельник 28 ноября в половине второго утра Он скончался так тихо, что две дочери, находившиеся у Его постели, думали, что Он спокойно уснул.
Печальная весть быстро распространилась по городу и была передана по телеграфу во все части света. На следующий день (вторник 29 ноября) совершилось погребение. Подобного погребения не видела не только Хайфа, но и вся Палестина... так глубоко было чувство собравшихся вместе нескольких тысяч скорбящих представителей многих религий, рас и языков.
Верховный комиссар, сэр Герберт Самуэль, губернатор Иерусалима, губернатор Финикии, высшие представители правительства, консулы разных государств, живущие в Хайфе, главы различных религиозных общин, знать Палестины, евреи, христиане, мусульмане, друзы, египтяне, греки, турки, курды и множество Его американских, европейских и персидских друзей, мужчины, женщины и дети от высшего до низшего класса... все, около десяти тысяч, скорбели о великой утрате...
"О Боже, наш Боже!"-стонал народ в один голос:
"Наш Отец покинул нас, наш Отец покинул нас..!"
Они медленно двигались к горе Кармель, винограднику Божьему... После двухчасового шествия они достигли сада гробницы Баба... Когда огромная толпа приостановилась, представители от различных народов- мусульмане, христиане и евреи, все сердца, горевшие горячей любовью к Абдул-Баха, один под влиянием минуты, другие приготовившись заранее, возвысили свои голоса в хвале и скорби, отдавая последнее "прости" Возлюбленному.
А единодушие, с которым все они признали Его мудрым воспитателем и примирителем человеческой расы в этом беспокойном и печальном веке было таково, что, казалось, не оставалось ничего большего добавить".
Лэйди Блюмфилд и Шоги Эффенди.
Кончина Абдул-Баха, стр. 11, 12
Девять ораторов, выдающихся представителей мусульман, христиан и евреев, красноречиво и трогательно выражали свою любовь и преклонение перед чистой и благородной жизнью, только что закончившейся. Затем гроб торжественно был отнесен на скромное и святое место упокоения.
Это было действительно достойное оказание почестей Тому, Кто всю жизнь трудился для объединения религий, рас, языков - воздаяние и также доказательство того, что труд Его жизни не был напрасным, что идеалы Бахауллы, которые были Его вдохновением, даже больше-самой Его жизнью, начали уже проникать в мир и разрушать барьеры между сектами и кастами, барьеры, которые веками отчуждали мусульман, христиан, евреев и различные партии, на которые была расколота человеческая семья.
Достарыңызбен бөлісу: |
