Апостол иуда

Конец Иуды

Когда Иуда увидел, как измученного, истерзанного пытками Христа повели к Понтию Пилату, он понял, что это конец. Произошло то, самое страшно, чего он боялся. Он направился было вслед за процессией, уводившей Иисуса, но дорогу ему преградил всадник:

- Это ты Иуда Искариот? – спросил он.

- Я, – ответил Иуда. – Что надобно тебе от меня?

- Вот, держи! – он бросил к ногам Иуды мешочек с деньгами, который со звоном упал на землю. – Каиафа велел передать тебе, ты заработал это!

С этими словами всадник развернулся и ускакал, подняв облако пыли. Иуда поднял мешочек и развязал, там было тридцать серебряных монет. «Так вот во что оценил меня Каиафа!» – обожгла его мысль. Он вернулся к первосвященнику, вошел в дом, и швырнул деньги на пол, к его ногам.

- Забери свои деньги! Я не предавал Иисуса! Ты же знаешь это!

- Я знаю, – ответил Каиафа. – Но кроме меня, этого не знает никто. Все считают, что именно ты предал его. А деньги возьми, негоже деньги на пол бросать. Да и в храм их вернуть нельзя, ибо заплачены они за кровь невинную.

- Ты знал, что Иисус не виновен, но всё равно отдал его Пилату на смерть! А ведь он хотел только поговорить с тобой! Хотел, чтобы ты выслушал его!

- А тебе то что? Он говорил – я слушал. Он хотел поговорить со мной, я хотел избавиться от него, а ты хотел помочь ему. Хотел помочь ему, а помог мне. Вот я и заплатил тебе за работу. Он добился того, чего хотел, и я добился того, чего хотел я. А чего же хочешь ты, Иуда? Возьми деньги, ты заработал их.

- Будь ты проклят, во веки веков, Каиафа!

- Нет, это не я, это ты будешь проклят во веки веков, и ты, и имя твое, и весь род твой!

Иуда ушел. Он знал, что никто, никогда не вспомнит о нём того, что было на самом деле, что душа его будет завидовать душам тех, кто горит в аду. Ни рай, ни ад не примет его душу. Весь ужас безысходности навалился на него как каменная глыба, которая сдавливала грудь, мешала дышать. Он подошел к своему дому, который казался ему могилой, он снял со стены веревку, связал петлю, встал на стол, и, перекинув веревку через балку потолка, надел петлю на шею. Вдохнув полной грудью воздух в последний раз, он оттолкнулся от стола ногой, и петля захлестнула его горло. Хрип последнего проклятия вырвался из него, и он затих навсегда.

Пилат и Варавва

Завтра утром должны были казнить Варавву и ещё двоих разбойников, пойманных раннее, а вечером, накануне казни, слуга доложил Понтию Пилату, что разбойник Варавва желает с ним говорить.

- О чем мне говорить с разбойником? – ответил прокуратор, – передай, что слишком много чести для него, говорить с наместником кесаря в Иудее.

- Он отвечает, что желает оказать честь прокуратору беседовать с иудейским царем, – возразил слуга.

- Что? Этот разбойник называет себя иудейским царем? Да он просто сумасшедший! Приведите его, хочу я посмотреть на этого «царя Иудейского»!

Стражники привели к нему закованного в цепи Варавву. Он стоял и смотрел на прокуратора тяжелым, ненавидящим взглядом.

- Кто ты, и зачем хочешь говорить со мной? – спросил Понтий Пилат.

- Я, Иисус, называемый Бар Авва, сын Иосифа, внук Иакова из дома Давида, имею полное право называться иудейским царем!

- Иисус? – удивился прокуратор, – я знаю Иисуса, называемого Христом, бродячего проповедника. Утверждают, что он происходит из рода Давида.

- Иисуса Христа? – усмехнулся Варавва, – он внук Илии, из весьма сомнительной, дальней ветви царя Давида, он не может претендовать на трон.

- Да, он и не претендует, но к чему ты мне это говоришь, я не собираюсь разбираться с родословной вашего царя, ты – разбойник, и будешь казнен.

- Я требую суда синедриона, я не претендую на трон, но, хотя бы на суд я имею право?

- Ты напал на римский обоз, ты виновен в преступлении против Римской империи, и суд синедриона не может тебя судить. Здесь я решаю. Моё слово – закон! Я уже вынес приговор, и другого суда не будет!

- Ты поставлен управлять народом иудеи, а спросил ли ты народ, захочет ли он казнить меня?

- Да, плевать я хотел на народ! Неужели, ты и впрямь подумал, что я буду спрашивать мнение черни? Народ мне не указ! Как я решил – так и будет! Уведите этого «царя Иудейского»!

Исполнители казни, которым стражники передали суть разговора прокуратора и Вараввой, поиздевались над приговоренным, что называется, от души. Напялив на голову разбойника терновый венок, они повесили на грудь его табличку с надписью: «царь Иудейский».

Отпусти нам Варавву

Ещё не зная о решении, которое принял Понтий Пилат в отношении Иисуса Христа, Анна вызвал к себе Каиафу, и сказал:

- Иди к Пилату. Напомни ему, что у римлян есть обычай отпускать в канун великих праздников одного из осужденных на смерть. Пусть обратится к народу с вопросом: «Кого отпустить вам?». Нужно освободить Варавву.

- А если народ захочет, чтобы он отпустил Христа?

- Не захочет. Найди нескольких человек, которые в разных местах толпы будут кричать: «Отпусти нам Варавву», и вскоре вся толпа подхватит этот крик.

Каиафа пришёл к Понтию Пилату. Он не вошел, как прежде, а ждал, пока тот соизволит его принять.

- Рад видеть тебя в добром здравии, Каиафа, – сказал Понтий Пилат, – что привело тебя ко мне в столь ранний час?

- Сегодня будут казнить осужденных?

- Да, их распнут.

- Я слышал, у римлян есть обычай отпускать одного осужденного на смерть в канун великих праздников.

- Да, есть такой обычай, ну так что же?

- Я прошу тебя, прокуратор, отпусти Варавву.

- Варавву? Зачем? Ведь он разбойник, и вина его не вызывает сомнения, зачем тебе Варавва?

- Мне он не нужен, люди хотят видеть милость могущественного владыки, прояви милость свою, отпусти Варавву.

- Ах, вот как ты заговорил! Варавва – разбойник, убийца, он примет смерть ту, которую заслужил. Все трое по законам Великой Римской империи признаны мной виновными, и будут распяты!

- Как, трое? – удивился Каиафа.

- Да, трое, – подтвердил Понтий Пилат, – того проповедника, которого вы отдали мне на суд, я отпустил, я не признаю в нем вины перед Римом!

- Но он виновен пред Богом! – вскричал Каиафа.

- К вашему Богу я отношения не имею, я молюсь свои богам! И отвечаю за свои решения только пред кесарем и Юпитером! Что же вы не предали его смерти по своим законам, а привели ко мне?

- Ты отпустил его! Ты должен был вернуть его нам, или обратиться к народу, пусть народ решит, кого отпустить в накануне Пасхи!

- Запомни, священник иудейский, я никому ничего не должен, а тебе в особенности! Ты хочешь, чтобы я обратился к народу, спрашивая как поступить мне, прокуратору этой земли? Да, ты хоть понимаешь, о чем ты говоришь?! Я, наместник кесаря Великой Римской империи должен спрашивать у черни, что мне делать?!

- Но на каком основании ты отпустил его? Ты вершил суд, который согласно вашему, римскому праву, должен был доказать невиновность или вину этого человека!

- Я так решил! Тебе этого достаточно? О каком суде, о каком праве ты говоришь?! Иудеи – варвары! Они не граждане Рима, и не могут рассчитывать на суд согласно римскому праву. Моё слово, моё решение – вот весь суд, вот закон для вас!

Каиафа ушел. Он проиграл. Не помогли и унижения, на которые он пошёл, Пилат был непреклонен. С потерей Вараввы Каиафа терял многое. Варавва должен возглавит восстание против римлян. Он происходит из царской династии, народ пойдет за ним.

Но план Каиафы сорван, несмотря на все его усилия, Иисус не будет казнен, он жив, и будет продолжать будоражить умы народы своим учением, а тот, кто должен был выполнить великую миссию освобождения народа от римлян, будет предан позорной смерти.

жүктеу/скачать 332.5 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: