Cергей Лукяненко
жүктеу/скачать 1.98 Mb.
|
| Подкрепившись, Мартин отправился на прогулку. Погода стояла хорошая, напоминающая бабье лето в Подмосковье: может быть, ласковым, нежарким теплом, а может быть, обилием оранжевого и жёлтого вокруг. Кое-где, конечно, были гордо высажены земные деревья, а перед коттеджами зеленели непременные газоны. Но местные растения от такого соседства не смущались и сдавать позиции не торопились.
Шёл Мартин неспешно и словно бы бесцельно. На самом же деле он вживался в образ Ирины Полушкиной. Подобно тому, как он выбрал из списка Библиотеку, Мартин выбирал среди городских достопримечательностей интересные для Ирины места. Прогулялся к пароходу, посмотрел на расписание – тот отплывал завтра утром. Но в душе ничего не ёкнуло, и Мартин решил, что речные прогулки Ирине неинтересны. Несколько маленьких магазинов тоже были отвергнуты, варьете тем более отпадало. К тому же у Мартина возникло сильное подозрение: под невинным названием скрывался обыкновенный публичный дом. А вот у бара «Предпоследний приют» на окраине городка Мартин задержался. Что его остановило – то ли забавное название, то ли неожиданное для бара оформление огромного витринного стекла – там была выставлена целая коллекция плюшевых медведей! Мартин в размышления вдаваться не стал, а вошёл внутрь. С некоторой натяжкой бар тянул на ковбойский салун. Деревянная мебель «кантри», тёмные от времени столы и крепкие, не развалишь, стулья. Бутылок над стойкой маловато, но есть кое-что приличное. Работал телевизор. Мартин вытаращился было на него: откуда здесь может транслироваться бейсбольный матч, откуда забитый народом стадион? – но тут же понял, что крутят запись – для настроения, дело в колониях обычное… Народу было немного, но несколько колоритных личностей в широкополых шляпах и с револьверами на поясе имелись, пожилой бармен оказался в меру мрачен и небрит. Мартин подошёл к стойке и доброжелательно улыбнулся: – День добрый. – Добрый, – согласился бармен, без особого интереса приветствуя Мартина. – Кладбище метрах в ста, за околицей. – Я так плохо выгляжу? – удивился Мартин. Бармен вздохнул: – Вы в городе новичок. Сейчас вы попросите пива, а потом спросите, почему у бара такое странное название. Объясняю – дальше по дороге городское кладбище. А здесь предпоследний приют. – Логично, – согласился Мартин. – Пиво? Бармен молча нацедил из крана внушительных размеров кружку. Посмотрел на Мартина – в глазах его стояла стыдливая тоска. – Только лагер. Через месяц начнут варить тёмное. – Я люблю светлое пиво, – легко согласился Мартин. – И меня ничуть не смущает экзотический вкус. С любопытством естествоиспытателя бармен наблюдал за Мартином, делающим первый осторожный глоток. – Вкусно, – сказал Мартин через несколько секунд. Бармен приподнял бровь. – Ячмень местный? – спросил Мартин. – А хмель, похоже, с Земли… Лицо бармена чуть-чуть просветлело. – Хмель у нас будет месяца через три. Мы растили хмель, но индейцы… – Он махнул рукой. – Напали и сожгли урожай? – поразился Мартин. – Сожрали, – мрачно сказал бармен. – Они кочуют, понимаете? Шла очень большая орда… город они обошли стороной, тут все в порядке. А поля… не укладывается у них в голове, что растущее может кому-то принадлежать. Никакого понятия о земледелии. Мартин сочувственно покивал. Пиво было средненьким, но за пределами Земли редко встретишь и такое. – Что-то сожрали, что-то потоптали… – продолжал сокрушаться бармен. – От полей пшеницы и ячменя мы успели их отогнать. Картошку они не заметили. А хмель, кукурузу и помидоры мы потеряли. Теперь ставим изгородь. – Как выглядят-то туземцы? – спросил Мартин. Бармен молча кивнул головой, и Мартин обернулся. Туземец сидел в дальнем углу бара. С виду – почти человек. Желтокожий, узкоглазый, с длинными волосами, заплетёнными в косички. Из одежды на нём был ярко-зелёный саронг и плетённые из кожаных ремешков сандалии. Взгляд Мартина туземец выдержал стоически, как настоящий индеец. Перед ним стояла почти пустая кружка пива и какая-то простецкая закуска вроде чипсов. – Это Джим, – сказал бармен. – Он у нас давно живёт. Хороший индеец, цивилизованный. Помогает по хозяйству, я его кормлю и пою. Если сбегать куда-то надо, подать, принести – тоже можно положиться. Они вообще-то ребята работящие. Помедлив, он добавил: – Алкоголь на них нормально действует. Они и сами… кумыс производят. Так что не подумайте, будто мы их спаиваем. – Почему я должен так подумать? – удивился Мартин. Бармен вздохнул: – Вы не американец. Значит, сразу подумаете – пришли американцы на чужую землю и давай спаивать индейцев. Верно? – Есть такое дело, – усмехнулся Мартин. Бармен ему нравился, вот только печаль в глазах никак не находила объяснения. – Простите за бесцеремонность, а у вас какие-то проблемы? Ответом был долгий вздох. – А вы специалист по решению проблем? – Ну… – замялся Мартин. – Хорошо, – сказал бармен. – Вы, похоже, достаточно опытный человек. Неподалёку есть склад виски, но я не могу сам туда сходить. В складе обосновалась банда Кривого Джона. Принесите мне ящик виски, и я дам вам очень полезный артефакт. – Чего? – спросил Мартин, чувствуя, что кто-то здесь сходит с ума. – Компьютерных игр вы не любите, – со вздохом сказал бармен. – Шучу я, добрый человек. Не берите в голову. Нет здесь никакого склада, никакого виски и никакого Кривого Джона. – А всё-таки? – уточнил Мартин, окончательно сбитый с толку. – Я люблю своих клиентов, – объяснил бармен. – Я люблю свою работу. Верите? Мартин кивнул. – И посмотрите, что я должен предлагать посетителям? – скорбно воскликнул бармен. – Местное пиво! Ячменный виски, который таки совсем не виски, а очень даже самогон! У меня есть два ящика напитков с Земли, но кто может позволить себе их купить? Кто попросит смешать коктейль? Кто здесь пьёт «Попытку к бегству» или «Выбраковку», кто закажет «Кольцо тьмы» или «Волчью натуру»? Даже банальный джин-тоник, даже «Стеклянное море» – немыслимая роскошь для Прерии. Это ужасно, молодой человек! На той неделе один поц заказал «Линию грёз» – как я радовался, что у меня нашёлся и белый «Бюссо», и гренадин, и граппа… Так он же потом все залакировал самогоном! – Вы не американец, – сказал Мартин. – Таки вы одессит! – Я из Херсона, молодой человек, – воскликнул бармен, гордо выпрямляя спину. – Это вовсе не Одесса, это лучше! А вы откуда? – Москва. – Где только земляков не встретишь, – пожимая Мартину руку, философски заметил бармен. – Чем могу помочь? Мартин достал фотографию и показал бармену. – Встречал, – едва взглянув на фотографию, отозвался бармен. – Когда же она заходила… дай Бог памяти… в пятницу? Или в субботу? – В пятницу, – сказал Мартин. – Нет, вроде бы в субботу… – размышлял бармен. – Или в воскресенье? Вот что я вам скажу, поговорите-ка с тем сударем, что у окна! Девочка с ним долго разговаривала. Сударь у окна оказался невысоким мужчиной лет сорока. Ермолка, небрежно сдвинутая на затылок, не скрывала благородную залысину, открывающую высокий лоб мыслителя и большую часть темечка. Мужчина был худ, но жилист, одет в потёртые джинсы и рубашку из светло-коричневой замши. Если бармен производил впечатление человека печального, то сударь в ермолке казался просто средоточием вселенских скорбей. Цивилизация, похоже, чем-то серьёзно перед ним провинилась – и мужчина не ожидал от окружающих ничего хорошего. К поясу его была пристёгнута солидных размеров кобура с огромным никелированным револьвером, на столе стояла ополовиненная бутыль «очень даже самогона». Именно в эту минуту сударь готовился сделать очередной глоток – долго морщился, подозрительно вглядывался в стакан, отворачивался и брезгливо принюхивался к пойлу, но в итоге всё-таки выпил. Йог, насильно уложенный на постель из гвоздей, и тот не перенёс бы муку более стоически. – Как его зовут? – спросил Мартин. – А вот этого никто не знает, – усмехнулся бармен. – Поговорите, может быть, он вам назовётся? Благодарно кивнув, Мартин взял своё пиво и подошёл к ковбою, все ещё осмысливающему порцию алкоголя. Спросил: – Простите? – Садись, – мрачно сказал ковбой. Наполнил стакан до краёв и подвинул Мартину. На какие только жертвы не приходится идти частному детективу! Мартин не стал принюхиваться. Конечно, вид таинственного «сударя» не служил рекламой напитка, но вряд ли в баре подавали явную отраву. Он выпил залпом и мгновенно приник к пивной кружке. Нет, это и впрямь было не виски. Самогон. Впрочем, самогон качественный, ничуть не хуже российского. – Ну, рассказывай, – видимо, сочтя испытание пройденным успешно, сказал мужчина. – Меня зовут Мартин… – А я не могу назвать своё имя, – печально ответил ковбой. – Почему? – поинтересовался Мартин. – Меня убьют. Тут же. Во взгляде лысого ковбоя была такая глубокая убеждённость, что Мартин спорить не стал: – Хорошо, как вам будет угодно. Я ищу девушку… – Покажи. – Ковбой протянул руку, взял фотографию, несколько мгновений изучал её. – Да. Хорошая девушка. Очень добрая, славная. Мы с ней беседовали. – Родители девушки наняли меня, чтобы найти её, – пояснил Мартин. – Вы не могли бы рассказать мне, о чём вы беседовали? – Будет ли это честно? – спросил ковбой. – Если девушка покинула дом… – Она мертва, – сказал Мартин. – Я пытаюсь всего лишь разузнать о её последних днях. Сударь… Ковбой покачал головой: – Ну почему этот бармен так уверен в моём русском происхождении? – Потому что сам русский? – предположил Мартин. – Ой, не смешите мои мокасины! – махнул рукой ковбой. – В пять лет эмигрировать с Украины – и считать себя русским? Ладно, зовите меня как хотите. Сударь, сеньор, мистер… Он налил в стакан немного виски, подвинул Мартину, а сам взял бутылку: – За девочку, мир её праху. Пришлось снова выпить. Мартин печально подумал, что с такими темпами он не успеет ничего узнать – свалится под стол. – Как погибла-то? – занюхивая рукавом, спросил ковбой. – Случайность, – поколебавшись, сказал Мартин. – Нападение животного. Ковбой покачал головой: – Надо же… Мы с ней в воскресенье познакомились. Вижу – грустит девчонка, скучает над пивом, заговорил… Мартин решил не поправлять ковбоя. Его собеседник мечтательно продолжал: – Славная девочка. Я бы ей помог, но какой из меня помощник… только беду бы накликал… Она хотела исследовать руины, те, что у серебряного рудника. Я её как мог отговаривал – видел я эти руины, ничего интересного. Но у неё была какая-то хитрая идея. Мол, эти руины на самом деле – и не руины вовсе. – Это как? – удивился Мартин. Ковбой пожал плечами: – Да я толком и не понял. Девочка все смеялась, говорила, что ей повезло обдурить ключников. Наверное, прошла Вратами с какой-то пустячной историей… А потом сказала, что все мы слепцы. Что все мы – почти боги. Что скоро мир изменится, да ещё как. – Сколько же вы выпили… – пробормотал Мартин. Рассказ ковбоя удивления у него не вызвал, в семнадцать лет и девочкам, и мальчикам позволительно грезить о коренной переделке мироздания. Но Ира казалась ему более хладнокровной особой. – Она – кружку пива, – уклончиво ответил ковбой. – Я очень хороший собеседник. Женщины и дети мне доверяют. – Что-нибудь ещё она говорила? – спросил Мартин. – Тоже хотите мир изменить? – усмехнулся ковбой. – Да всякие пустяки. Ей вроде как хотелось побольше сказать, но она сдерживалась. Все какие-то пустяки… – Он посмотрел в окно. – О! Гляди! Мимо бара медленно проезжал микроавтобус. Увидев в окошках детские мордашки, Мартин с удивлением подумал, есть ли необходимость в школьном автобусе в таком маленьком городе. Ковбой тут же развеял его сомнения: – Фермерских ребятишек со школы повезли… Ира его тоже увидела, засмеялась и говорит: «Автобус небось муниципальный?» Я говорю, что вроде как да, техники тут мало, с нефтью тоже вечно проблемы… низкосортная она… Девчонка и говорит: «То-то!» С торжеством таким, будто открытие сделала. Мартин проводил автобус взглядом. Пожал плечами: – Спасибо. Так, значит, вы видели Ирину только один раз, в субботу? – В воскресенье, – твёрдо сказал ковбой. – Из церкви вернулся. – Это прозвучало так, будто из питейного заведения он выбирался только к воскресной проповеди. – Тут она и подошла. Позавчера ещё видел, только мельком, ручками друг другу помахали, даже не разговаривали. Мартин недоверчиво посмотрел на ковбоя: – Вы ошибаетесь. Позавчера Ирина погибла. – Значит, перед тем и видел, – невозмутимо ответил ковбой. – Она на руины отправилась, всё-таки не отговорил я её. Да вон индейца спроси… он ей дорогу указывал. Помолчав некоторое время, Мартин поднялся. Ковбой насмешливо смотрел на него, будто почувствовал невысказанное недоверие. Мартин подошёл к индейцу. Кивнул: – Мир тебе, Джим. – И тебе мир, – кивнул индеец. Говорил он на довольно приличном туристическом, хотя сразу было понятно – учил сам. – Ты видел эту женщину, Джим? – спросил Мартин, доставая фотографию. Встречались расы, неспособные соотнести изображение с оригиналом, но туземцы Прерии казались достаточно человекообразными. Взгляд индейца скользнул по снимку. Он неспешно кивнул: – Да. – Когда? – продолжал расспросы Мартин. – Позавчера я отвёл её к старому городу, – сказал индеец. – В полдень мы расстались. Мартину нечасто доводилось ездить верхом. Да и много ли современных людей владеет этим благородным искусством? На Прерии, однако, лошади были основным видом транспорта. И пара вертолётов и две «Сесны» на взлётной полосе – всем этим колонисты по праву гордились, но никак не считали повседневным транспортом. Чуть больше встречалось машин, преимущественно дизельных, но в основном люди передвигались на лошадях. Видимо, в здешней нефти было слишком мало лёгких фракций, чтобы обеспечить капризные двигатели внутреннего сгорания. Мартин и так диву давался, как сумели колонисты протащить через Врата такое количество техники. Носили в рюкзаках, в разобранном виде, а собирали уже на месте? Вероятно. Но сколько же историй было рассказано, сколько походов совершено, чтобы у колонии появились самолёты, буровая вышка, да что там вышка – самая обыкновенная пекарня! Мартину невольно вспомнились сетования дяди, большого любителя литературы, на творческий застой, поразивший как отечественных, так и зарубежных писателей в последнее десятилетие. Причина, конечно, была на виду: все более или менее талантливые сочиняли истории для ключников и состояли на содержании тех или иных серьёзных контор. Кому послужили аргументом деньги, а кому – патриотические воззвания правительств… Книги писали лишь авторы бесконечных фэнтезийных сериалов и женских романов. Истории, которые они способны были придумать, ключников все равно не устраивали. Но как ни кипел подстёгнутый крепким долларом патриотический энтузиазм американских писателей, обеспечить Мартина наёмной машиной они не смогли. Единственная в городе арендная конюшня предложила ему выбор из четырех смирных кобыл, но даже они Мартина не устроили. Вспомнив свои редкие попытки ездить верхом, он покачал головой и отказался от проката лошади. К руинам Мартин отправился пешком. Индейца Джима, вновь получившего работу проводника, это вполне устроило. Насколько было известно Мартину, аборигены Прерии почти не пользовались верховыми животными, предпочитая навьючивать на них скарб. Причина была вполне тривиальна – существа, которых они использовали как волов, имели чудовищно острый костяной хребет, подозрительный нрав и попытку оседлать их воспринимали как агрессию. Пешие переходы Мартина никогда не утомляли, тем более на такой гостеприимной планете. Замечательно было идти по оранжевым травам, чувствовать на коже тёплый ветерок, вдыхать непривычные пряные запахи и всем существом осознавать – ты в немыслимой дали от Земли и Солнца, ты на планете, где все человеческое население исчисляется тремя десятками тысяч душ, ты один из немногих, регулярно преодолевающих грань между повседневностью и приключением! – Джим, а ты уверен, что вёл к руинам именно эту девушку? – спросил Мартин, когда они перешли реку по деревянному мосту и стали подниматься на правый, более пологий берег реки. Здесь тоже были дома, город явно собирался расширяться в этом направлении, но чувствовалось – они уже покидают пределы цивилизации. – Она похожа, – осторожно ответил индеец. – Каким именем она звалась? – Ирина Полушкина, – очень чётко и правильно выговорил индеец. Похоже, у местных жителей были замечательные лингвистические способности. Мартин вздохнул и оставил эту тему. Кто-то ошибался. Либо он – приняв погибшую на Библиотеке девушку за Ирину… но ведь дома у Мартина лежал её жетон, да и откуда такое сходство? Либо ошибались – или врали – безымянный ковбой и индеец? Конечно, можно предположить версию более интересную. У Ирины существовала сестра-близнец, о которой господин Полушкин либо не знал, либо не счёл нужным сообщать. Девушки отправились в путешествие вместе, но выбрали две разные планеты… и ещё назвались одним и тем же именем… Мартин только вздохнул от этой замечательной версии, заставляющей вспомнить мексиканские телесериалы и романтические романы для дам средних лет. Нет, гадать не стоило. Джим уверял, что отвёл Ирину к учёным, исследующим руины. Туда всего четыре-пять часов пути, тридцать километров… и не таких, как на Библиотеке, с прыжками по камням. Нормальная прогулка по степи… – Джим, тебе нравятся люди? – спросил он. – Не знаю, не пробовал, – лаконично ответил индеец. Мартин удивлённо посмотрел на него. Индеец улыбался. – Чёрт возьми, вот уж где не ожидал услышать бородатые анекдоты! – воскликнул Мартин. – Мне нравятся анекдоты, – с достоинством ответил Джим. – Люди умеют веселиться. Да, мне нравятся люди. Я плохой ходок. Мне тяжело кочевать с народом. На одном месте легче. Мартин, которому стоило некоторых трудов удерживать взятый темп, покачал головой. – Жить среди людей – лучше, – заключил Джим. – У людей есть хорошая еда. Пиво очень вкусное. Он мгновение поколебался, потом заговорщицким шёпотом добавил: – А некоторым женщинам очень интересно любить индейца! Мартин крякнул от новой неожиданности. Хотя… чему тут удивляться? Физиологически аборигены Прерии были очень близки людям. Совместное потомство невозможно, генотип всё-таки разный, а вот секс… Да и внешность индейца нельзя было назвать отталкивающей. Мартин, к примеру, ничего не имел против секса с китаянкой или японкой, такая мысль скорее возбуждала, чем отталкивала. Почему же обитательницы Прерии, выросшие большей частью в либеральном обществе, должны чураться аборигенов? – Хорошо, что вы так сошлись с людьми, – сказал он. – А с Чужими? – Некоторые – страшные, – ответил Джим. – Некоторые, – он поморщился, – с очень плохим запахом. Хуже одеколона шерифа. Но все равно ничего. – А ключники? Джим не ответил. Только зашагал быстрее – саронг захлопал, обвивая тощие жилистые ноги. – Джим, тебе не нравятся ключники? – уточнил Мартин. – Они… – Джим колебался, будто подбирая слова. – Они другие. Не как все. – Ты их боишься? – предположил Мартин. – Но разве они… – Джим не боится ключников. Никто из народа их не боится, – резко ответил Джим. – Тогда почему ты не хочешь о них говорить? Этот вопрос явно задел аборигена за живое. Он не остановился, но снова замедлил шаг. И выдал фразу, которая Мартина удивила: – Тебе нравится говорить о плохих вещах? О том, как болит живот, о плохой погоде, о злой шутке? – Но почему ключники плохие? Они пришли в разные миры и поставили Врата без спросу, теперь мы можем путешествовать очень далеко… – Я знаю, что такое планета, – гордо сказал Джим. – Я даже знаю, что свет от моего солнца летит к твоему солнцу двести восемь с половиной лет. Мартин едва не поправил Джима – невольно, поддавшись атмосфере спора, но тут сообразил, что год Прерии-2 составляет четыреста тринадцать земных суток. Джим был абсолютно прав. Поэтому Мартин сказал: – Ведь тебе нравятся люди? А только благодаря ключникам мы смогли прийти к вам. – Всё должно было быть не так, – отрезал Джим. И замолчал, несмотря на попытки Мартина вновь разговорить его. Конечно, причины такой неприязни крылись в верованиях аборигенов Прерии-2, Мартин что-то даже читал об этом. Был в их космогонии мотив о пришедших со звёзд богах – встречавшийся, впрочем, почти во всех примитивных культурах Вселенной. Пришельцы эти, если верить аборигенам, научили их разводить огонь и приручать скот, наметили маршруты кочевий и вырыли колодцы, победили злых духов, таящихся в глубинах земли… в общем, весь джентльменский набор даров свыше. Потом пришельцы, то ли в качестве платы за услуги, то ли в умножение списка благодеяний, пролили своё семя в местных женщин и вернулись на звезды, пообещав вернуться, когда туземцы будут того достойны. Предполагалось, что вместе с пришельцами туземцы станут сытно и вольно жить среди звёзд. Разумеется, что первоначально приход ключников на Прерию-2 аборигены восприняли с энтузиазмом. Разумеется, что когда ключники отказались играть роль древних богов, туземцы были крайне разочарованы. Чужую веру, пусть даже столь примитивную, Мартин уважал. Поэтому мучить Джима вопросами о ключниках перестал, а просто шёл, любуясь окрестностями. Впереди маячили невысокие холмы – видимо, в них и скрывалась серебряная жила. За спиной, если приглядеться, посверкивал маяк над Станцией. К лагерю археологов они вышли к вечеру. Шесть круглых оранжевых палаток почти сливались с окружающим пейзажем. На Земле цвет палаток был бы заметным ориентиром, а тут – великолепной маскировкой. Палатки стояли кольцом, окружая костёр, на котором готовили пищу. Чуть в стороне Мартин увидел маленькие примитивные укрытия из выделанных шкур – тоже оранжево-бурых. Бережно накрытый брезентом джип как бы подчёркивал серьёзность собравшихся здесь людей. Впрочем, сами раскопки пока не особенно впечатляли. Котлован был метра полтора глубиной, кое-где из земли выступали едва отрытые обветшалые каменные стены. Полсотни полуголых туземцев – каждый щеголял хотя бы одним лоскутком зелёной ткани – сосредоточенно рыли землю. Лопаты, кирки, носилки – никакой механизации, разумеется, не было. Туземцы, впрочем, не выглядели ни измождёнными, ни изнурёнными. Завидев Мартина с Джимом, они приостановили работу, обмениваясь какими-то насмешливыми репликами. Археологов оказалось вовсе не трое, а семеро. Видимо, говоря о трех учёных, шериф имел в виду лишь специально прибывших с Земли. Две молодые девушки, дама средних лет с мужиковатым лицом и грубыми движениями, к которой слово «женщина» подходило с трудом, четверо нестарых ещё мужчин. Появление Мартина их явно заинтересовало – они прекратили рыться в земле и двинулись навстречу. – Мир вам! – радостно поприветствовал учёных Мартин. Ирины Полушкиной среди археологов, конечно же, не было. И это радовало. Проще поверить во всеобщий заговор или умопомешательство, чем встретить двойника погибшего на твоих глазах человека. – Мир! – откликнулась женщина. Голос у неё тоже был грубый, мужицкий, но что-то в её поведении подкупало, – Кто, откуда, надолго ли? – Мартин Дугин, Россия, Земля, ненадолго, – в тон откликнулся Мартин. – Как успехи? – Турист? – удивилась женщина, впрочем, без раздражения. – Ну, милости просим. Жаль, работа на сегодня уже закончена, а то бы я вас живо снабдила кисточкой и пинцетом! Шутливая угроза сопровождалась крепким рукопожатием. – Анна, – представилась женщина. – А это всё – моя команда: Пётр, Зигмунд, Рой, Габриэль, Регина, Чоу. Мартин выдержал положенные приветствия, улыбки, рукопожатия, тем временем Анна очень даже дружелюбно обнялась с Джимом – заставив Мартина вспомнить фразу проводника о «некоторых женщинах». Джим казался очень довольным собой, и отсутствие Ирины его ничуть не смущало. – А где же Ирочка? – спросил Мартин. Почему-то его слова вызвали бурное веселье. – Так вы за ней? – осведомилась Анна. – Надо же! Она говорила, что её будут искать. Наверное, вы частный сыщик? Мартин поморщился, но кивнул. – Не задержалась у нас Ира, в город вернулась, – уже серьёзнее сказала Анна. – Сегодня утром. Вы, похоже, чуть-чуть разминулись. жүктеу/скачать 1.98 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|