Действующие лица: вещунья ликвидатор гулаг
ВЕЩУНЬЯ. Посмотри на себя в зеркало… (Подает ему осколок зеркала.) ГУЛАГ
жүктеу/скачать 202 Kb.
|
ВЕЩУНЬЯ. Посмотри на себя в зеркало… (Подает ему осколок зеркала.) ГУЛАГ (долго рассматривает свое лицо). Конец света… ВЕЩУНЬЯ. Вот видишь… ГУЛАГ. Слышь, мне одна припадочная сказала, что я родственник какой-то княжне. Может такое быть? Я – и граф? ВЕЩУНЬЯ. Ваши предки родные брат и сестра. ГУЛАГ. Изабелин и мой? ВЕЩУНЬЯ. Именно так. ГУЛАГ (опять смотрится в зеркало). Да-а, подгадил я княжне… Дво-ря-нин… Прадед тоже здесь? ВЕЩУНЬЯ. Здесь. ГУЛАГ. Пойду искать. Я ж, блин, никогда здесь не был… ГУЛАГ уходит. ВЕЩУНЬЯ. Смотрите, не пренебрегайте никем из малых сих… Ибо Сын человеческий пришел отыскать и спасти потерянное. Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец и одна из них потерялась, так не оставит ли он девяносто девять в горах, и не пойдет ли искать ту, которая потерялась? И когда случится найти ее, то он радуется ей более, чем девяносто девяти, что не потерялись. Ибо нету воли Отца вашего небесного, чтобы погиб хоть один из малых сих. Появляется АРЛЕТ. АРЛЕТ. Это здесь… Да… Я чувствую, что это здесь. (Замечает ВЕЩУНЬЮ.) Простите… ВЕЩУНЬЯ поднимает голову. Под ее взглядом АРЛЕТ зарыдала и опустилась на колени. ВЕЩУНЬЯ (гладит ее по голове). Встань… не надо… Я не та, за которую ты меня принимаешь… АРЛЕТ (плачет). Я знала… знала… Он простит меня. Появляется ГУЛАГ. ГУЛАГ. Слышь, мамулька, пошли ее на фик. Она двоих человек при мне на тот свет отправила! И ты с такой волчицей цацкаешься? Она не из нашей тусовки. ВЕЩУНЬЯ. Она тоже княжна. ГУЛАГ. Не может быть! Ты б посмотрела! Достала из сумочки пушку, бац-бац – и насмерть. Поняла? Насмерть. Входит ЛИКВИДАТОР. Его руки скованы наручниками. ВЕЩУНЬЯ. Этого? ГУЛАГ. Ну. Этот, значит, копыта отбросил сразу, а она еще и его дружбана в упор – бац-бац! Мозги на стенку! У этого кровища… У того кровища! Кровища говорю… эт самое… Узнал ЛИКВИДАТОРА. Остолбенел. АРЛЕТ (достала из сумочки пистолет). Это газовый. Обездвиживает на полчаса… (Ликвидатору.) Простите меня. У меня не было иного выхода. Вы бы не пропустили меня сюда. ГУЛАГ истерично хохочет. Идемте, князь… Идемте на могилы предков. ГУЛАГ. Где их тут найдешь, княгиня?.. АРЛЕТ. Я покажу. Берет ГУЛАГА под руку, выходят. ВЕЩУНЬЯ (Ликвидатору). Ну что, всех спас? ЛИКВИДАТОР. Кто ты? ВЕЩУНЬЯ. Во всяком случае, я вам не враг… ЛИКВИДАТОР. Мы же тебе враги… ВЕЩУНЬЯ. Какие вы враги? Дети… ЛИКВИДАТОР. С меня сняли обязанности Ликвидатора и направили в Центр реабилитации. ВЕЩУНЬЯ. В психушку. ЛИКВИДАТОР. В психушку… (Поднимает руки.) Сними с меня это… ВЕЩУНЬЯ. Я? Это ты можешь сделать только сам. ЛИКВИДАТОР. Я не смогу. Появляется МЕДСЕСТРА. На левой и правой руке, как браслетки, чисто разрезанных или порванных наручников. МЕДСЕСТРА. Добрый вечер… Никогда мне не было так хорошо на кладбище… Видимо, здесь похоронены святые… Или что-то со мной случилось! Вы не знаете? Когда меня там держали в клетке, как дикого зверя, у меня сердце разрывалось от боли за сына, за мужа… А сейчас я спокойная. Уверена, что с ними все хорошо. Или это не так? ВЕЩУНЬЯ. С ними все хорошо. МЕДСЕСТРА. И будет хорошо? ВЕЩУНЬЯ. Зачем это тебе? МЕДСЕСТРА. Скажи… ВЕЩУНЬЯ. Через год он женится… Кстати, на твоей подруге… У них будет двое детей… МЕДСЕСТРА. А мой сын? ВЕЩУНЬЯ. Будет звать ее мамой… И она его примет как родного сына… Только он умрет рано. Землетрясение какое-то будет… МЕДСЕСТРА. Жалко… Красивый мальчик. ЛИКВИДАТОР. Простите меня… МЕДСЕСТРА. За что? А-а-а, вы тот самый большой начальник. Мне не за что прощать вам. Я даже благодарна… Мне никогда не было так хорошо, так легко… (Указывает на наручники.) Снимите эту мерзость… ЛИКВИДАТОР. Как? Я не смогу… МЕДСЕСТРА. Сможете. ЛИКВИДАТОР медленно поднимает руки и смотрит на наручники. Молния! Луки свободны. ЛИКВИДАТОР обессилено опускается на землю. Ну, вот… Вот и все. Хороший мальчик. ЛИКВИДАТОР (смотрит на руки). Этого не может быть. МЕДСЕСТРА. Я тебя люблю. ЛИКВИДАТОР. Почему? МЕДСЕСТРА. Глупее вопроса еще никто не задавал в мире. Пойдем, нам что-то еще надо сделать здесь… Появляется МАЛЬЧИК. Какое милое дитя. У тебя есть дети. ЛИКВИДАТОР. Сын… МЕДСЕСТРА. И у меня сын… Любишь? ЛИКВИДАТОР. Люблю… И сына и жену. МЕДСЕСТРА. Неправда… Ты другую любишь. ЛИКВИДАТОР. Кого? МЕДСЕСТРА. Меня. Ты хотел в ней найти меня и мучился всю жизнь… Всю жизнь… Хотя, я тоже мучилась… Без тебя. ВЕЩУНЬЯ. Дети века этого женятся и выходят замуж; тот же, кто воскреснет из мертвых, не женится, и замуж не выходит, ибо они равны… МЕДСЕСТРА. Пойдем, милый… Мальчик, подожди нас… Идут вслед за МАЛЬЧИКОМ. Появляется ДОЧКА с сумкой. Подошла к одной из могил, постояла над ней, потом накрыла бугорок белой, как снег скатертью, зажгла тоненькую свечку, поставила ее на бугорке. ДОЧКА. Сегодня одиннадцатое. ВЕЩУНЬЯ. Я знаю… ДОЧКА. Тут моя мама. Давно умерла, мне еще четырнадцати не было. Так получилось, что я не знаю ее Дня рождения… Моя бабушка забыла… Да и война была… Только говорила, что был паводок и поздняя весна. ВЕЩУНЬЯ. Как маму звали? ДОЧКА. Анастасия. ВЕЩУНЬЯ. Пятнадцатого апреля. ДОЧКА. Может быть. А я всегда ее день смерти отмечала. Это ничего? ВЕЩУНЬЯ. Это все равно. ДОЧКА. Вы, наверное, тоже к кому-то пришли? ВЕЩУНЬЯ. Ко всем. ДОЧКА. Помяните, пожалуйста, со мной мою маму. ВЕЩУНЬЯ. Хорошо. ВЕЩУНЬЯ подходит. ДОЧКА. Раньше мы всей семьей приходили. Я, муж, дочь… Потом, после этого сияния запретили всем… А я все одно прихожу… Посижу, поплачу, с ней поговорю… и ничего… А они на вертолетах за каждой птичкой гоняются… Вчера налетели – я за стену часовни спряталась… Ка-ак ахнули! Стены на мелкие кусочки, а мне… ничего… Даже не испугалась… Наверное подумали, что я какой-то зверь… Пишут, что от этого сияния все люди с ума сходят, а я вот почему-то не сошла. Может, неправду пишут? ВЕЩУНЬЯ. Неправду. ДОЧКА. Странно, почему я с вами обо всем говорю? Я незнакомых всегда стеснялась… ВЕЩУНЬЯ. Я тебе знакомая… ДОЧКА. И мне с вами легко-легко… ВЕЩУНЬЯ. Ну и хорошо. ДОЧКА. Вы не подумайте, что я какая-то… ВЕЩУНЬЯ. Ничего я не думаю. ДОЧКА. У вас есть мать? ВЕЩУНЬЯ. Нет. Только отец. ДОЧКА. Это плохо. ВЕЩУНЬЯ. Как сказать. ДОЧКА. А у меня и папа недавно умер... От сердца. Ну он уже в годах был… Все равно, жалко. Теперь я уже сирота. Круглая. Смешно, правда? Взрослая дочка есть, муж, своя семья и, все равно сирота… Издали слышен шум вертолета. Вертолет! ВЕЩУНЬЯ. Не бойся, он нас не заметит… Шум вертолета уходит. ДОЧКА. И зачем они с этим сиянием воюют? ВЕЩУНЬЯ. Страх… Для людей каждая секунда жизни на этой земле – вечность. За нее и борются, потому что другое неведомо. ДОЧКА. Не знаю как у вас, а у нас на кладбище пьют… ВЕЩУНЬЯ. Помянем как у вас… ДОЧКА наливает. ДОЧКА. А я скоро старше ее буду… Смешно, правда… Давай, помянем… (Подносит рюмку к губам.) Это же… это же вино… (Поражена.) Ее любимое вино! Откуда оно здесь?! ВЕЩУНЬЯ. Пей… ДОЧКА. Кто ты? Из глубины появляется СТАРИК, кашляет. ДОЧКА хочет оглянуться. ВЕЩУНЬЯ. Туда не смотри! ДОЧКА. Почему? Кто ты? ВЕЩУНЬЯ. Где твой отец? ДОЧКА. Умер… ВЕЩУНЬЯ. Ты его похоронила? ДОЧКА. Нет. Он исчез… ВЕЩУНЬЯ. Разве исчез и умер одно и то же?.. ДОЧКА. Папа!!! (Бросается к СТАРИКУ, обнимает, плачет.) Папочка, милый, родной!.. Живой… живой… жив… СТАРИК. Ну чего ты, чего ты? Черт меня не взял… Чего ж не живой? Живой… ДОЧКА. Зачем ты из больницы убежал? СТАРИК. Так холодно… Замерз я там… Думал приеду в Росасенку, обогреюсь… Ажно ни Росасенки, ни хаты, корову застрелили… Одни могилы остались. ДОЧКА. Где же ты живешь? СТАРИК. А нашу печку снаряды не затронули. Я днем натоплю ее малость, а под вечер угольки веником вымету, залезу, да и сплю себе… Тепло и ветер не достанет… А ты чего приволоклась? Тут так стреляют, что и войной такого не было… ДОЧКА. Сегодня одиннадцатого… СТАРИК. А-а-а, а я и забыл, пень старый… Хотя каждый день тут бываю, так и поминаю, считай, всех каждый день… Не помнит человек дня своего рождения, а вот день смерти будет знать… ДОЧКА. Мама родилась пятнадцатого апреля. СТАРИК. Кто тебе сказал? ДОЧКА. Она. СТАРИК. Эта знает… Появляется МАЛЬЧИК. Чей ты? Где твои родители?! МАЛЬЧИК молча уходит. ДОЧКА. Давай помянем маму и поедем. СТАРИК. Куда? ДОЧКА. В город. Будешь жить со мной. С нами. СТАРИК. Я тут буду жить. ДОЧКА. Как тут жить?! СТАРИК. Как-нибудь… Скоро потеплеет, огород сеять начну, халупу какую построю… Доченька, в городе я помру… ДОЧКА. Тебя же здесь могут убить! СТАРИК. Меня всю жизнь убивают. Я, доченька, что-то в своей жизни не сделал… Что-то самое главное… Бог смилостивился, дал срок, чтобы успел… И я должен это сделать… ДОЧКА. Что? СТАРИК. Не знаю… А он молчит. ДОЧКА. Тогда и я тут останусь. СТАРИК. Как хочешь… ДОЧКА. А я думала ты о внучке подумаешь… СТАРИК. О ней и думаю… Давай бабу помянем. (Вещунье.) Иди к нам… Она верила… Не молилась, правда, отрешенно… Не было у нее времени, чтобы молиться… Но верила… ВЕЩУНЬЯ. Я знаю. СТАРИК. Иди. Появляются ГУЛАГ и АРЛЕТ. ГУЛАК. Слышь, мамулька, чего она все время плачет? Ходит, под каждый крест на колени падает и плачет… АРЛЕТ. Прости меня… ГУЛАГ. Сеструха, куда мне, на фик, грехи отпускать? У самого столько, ни один Папа Римский не отпустит. АРЛЕТ. Я прощаю тебя. Молния. ГУЛАГ подходит к АРЛЕТ, берет ее за руки, вместе опускаются на колени. ГУЛАГ. Успокойся. Ты очень-очень красивая… Ты светишься. Я чувствую это… Как бы ты не жила – все это в прошлом… На земле нет человека, кто бы мог тебя в чем-то упрекнуть… И я за всех прошу у тебя прощения… Я люблю тебя… АРЛЕТ. Я люблю тебя… СТАРИК. Идите к нам… ГУЛАГ. А это что, поминки? СТАРИК. Тут моя женка… ее вот мать… В этом году уже двадцать два года… Помянем… ГУЛАГ. Как звали? СТАРИК. Наста… ГУЛАГ. А мою… мою… (Бросает отчаянный взгляд на ВЕЩУНЬЮ, та внимательно смотрит перед собой.) Тоже уж три десятка… лет… Я малый совсем был… ДОЧКА. Как звали? ГУЛАГ. Эт… самое… Молния. Ядя! Ядвися Радивил! (Дальше говорит, будто считывает у себя с души.) Ткачихой работала… Тут она никогда не была. Это наша бабушка тут жила… И ее прабабка – вон там похоронена! Изабелла! Княжна… Бабушку в беженцы погнали когда-то давно, потом на Колыме долго жила, там и маму родила. Мама рано одна осталась… Никого… Сиротой жила. Тяжело жила… Она даже не знала, откуда ее мать… Можно я помяну ее? СТАРИК. Ну ты спросил… ГУЛАГ. Она была добрая… Мне два года было всего, когда ее уби… Когда она умерла… Я помню, как она гладила меня по голове… Больше никогда и никто не гладил меня! СТАРИК. Светлая память… ДОЧКА. Светлая память… АРЛЕТ. Светлая память… Появляются МЕДСЕСТРА и ЛИКВИДАТОР. МЕДСЕСТРА. Сегодня почему-то рано наступили сумерки. Посмотри, сколько звезд. Раньше мне всегда было тревожно смотреть на них… Боялась. А ты? ЛИКВИДАТОР. Я всю жизнь на экраны смотрел… А на экранах звезды не отражаются. МЕДСЕСТРА тихо засмеялась. Чего ты?
МЕДСЕСТРА. Господи, как все просто… ЛИКВИДАТОР. Просто. Я понял чего мне не хватало всю жизнь… Мне не было времени помолчать. МЕДСЕСТРА. Молчи. ЛИКВИДАТОР. Я даже не спрашиваю себя, чего я здесь очутился… Издали слышна длинная автоматная очередь и злой вой. МЕДСЕСТРА. Волка застрелили. А волчица за него одного, убитого, родит в этом году четырех… СТАРИК. Люди, идите к нам… ЛИКВИДАТОР и МЕДСЕСТРА подходят. Садитесь… Помянем всех, кто жил, живет и жить будет… ВЕЩУНЬЯ. ..Ты живешь среди дома бунтарного; у них есть глаза, чтобы видеть, но не видят, у них есть уши, чтобы слышать, но не слышат; потому, что они – бунтарный дом… Ты же приготовь себе нужное для переселения и среди дня переселяйся перед очами их, и переселяйся с места твоего в другое место перед очами их; может, они вразумеют, хотя они – дом бунтарный… ВЕЩУНЬЯ поднимается и тихо уходит прочь. ДОЧКА. Не покидай нас! СТАРИК. Что нам делать? ГУЛАГ. Подскажи! ВЕЩУНЬЯ. Вас семеро… Откройте книгу… Возвратитесь на начало свое и посмотрите на все незатуманенным оком… Совершите положенное. ВЕЩУНЬЯ идет вглубь, к ней присоединяется МАЛЬЧИК и они вдвоем растворяются в пространстве. ГУЛАГ. Что она сказал совершить? А? СТАРИК. Положенное… ГУЛАГ. А что? ЛИКВИДАТОР. Не ори. Слева и справа слышны автоматные очереди. ГУЛАГ. Слышите? (Ликвидатору.) Это твоя десантура, скоро они доберутся сюда и нам хана. Перестреляют как волчар! Ну неужели, неужели ей трудно было сказать: так и так, сделайте то и то! Так нет! Две тысячи лет мозги пудрят! Все какими-то намеками, притчами, загадками, сказочками о блудном сыне… Нехотя в антихристы запишешься! РАДИО (голосом Ликвидатора). Внимание! Всем постам и службам безопасности. В соответствии с решением Высшего Совета республики, территория аномального сияния объявляется зоной отчуждения. Умышленное и несанкционированное пребывание под воздействием сияния приравнивается к государственному преступлению. Отрядам эвакуации обеспечить поиск отдельных людей в зоне отчуждения. Отрядам ликвидации немедленно приступить к уничтожению всех без исключения жилых и хозяйственных построек… ГУЛАГ. Шевелите мозгами! Я чувствую, сейчас будет конец света… (Бросается к Ликвидатору.) Ну, командир, давай распоряжайся! ЛИКВИДАТОР. Оставьте меня! ГУЛАГ. Конечно… Куда уж тебе… Дед! СТАРИК. Я только знаю, что должен сделать то, что положено… ГУЛАГ. Это и я знаю! Очереди слышны все ближе и ближе. ГУЛАГ бросается к женщинам. С мужиками все ясно. Девчата, я знаю, он сделал вас из ребра… Но и в костях мозги есть. Думайте! (Дочке.) Кем ты работаешь? ДОЧКА. Учительницей. ГУЛАГ. Ну! Ты же умеешь учить! ДОЧКА. Он сказал открыть книгу… ГУЛАГ. Какую?! ДОЧКЕ. Не знаю! АРЛЕТ. Вот эту, наверное… Поднимает с земли обожженную толстую книгу. ГУЛАГ. Открывай! АРЛЕТ открывает книгу. Читай!
АРЛЕТ. Что читать? ГУЛАГ. Первую строчку! АРЛЕТ (читает). Если не обратитесь, и не будете как дети, не войдете в Царство небесное. ГУЛАГ. Как дети… как дети… как дети… Что он еще говорил? МЕДСЕСТРА. Вас семеро… ГУЛАГ (считает). Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Кого я не посчитал? ЛИКВИДАТОР. Себя… ГУЛАГ. Считал! Кто седьмой? ЛИКВАИДАТОР. Тут какой-то пацаненок болтался! СТАРИК. Не то! Появляется ДЕСАНТНИК. В руках тупорылый автомат. Все напряженно смотрят на него. ДЕСАНТНИК поднимает автомат. ГУЛАГ (указывает на Десантника). Седьмой! ДЕСАНТНИК опускает оружие и срывает с головы защитный шлем. Пауза. Молния. ДЕСАНТНИК швыряет оружие под ноги. Появляется ВЕЩУНЬЯ и МАЛЬЧИК. ВЕЩУНЬЯ. Что вы должны сделать? ЛИКВИДАТОР. Не знаю… СТАРИК. Не знаю… ГУЛАГ. Не знаю… МЕДСЕСТРА. Не знаю… АРЛЕТ. Не знаю… ДОЧКА. Не знаю… ДЕСАНТНИК. Не знаю. ВЕЩУНЬЯ. Идемте со мной… Уходит. Все цепочкой движутся за ей. МАЛЬЧИК раздает каждому по игрушке. РАДИО. И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежняя земля и прежнее небо миновали… МАЛЬЧИК. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже… Все, как по ступе6нькам лестницы, идут по воздуху. Сияние. Охрану авторских прав осуществляет Российское Авторское Общество жүктеу/скачать 202 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|