Добрый вечер, Люсьен. Целительница передала, что ты можешь навестить ее

- Третий месяц, Брат. Третий месяц она не выходит из этого состояния… Я, кажется, начинаю сходить с ума.

Вампир вздохнул и передернул плечами. Потом улыбнулся, посмотрел в карие глаза собеседника и сказал:

- Мне кажется, она сегодня придет в себя. Целительницы суетились больше, чем обычно.

Люсьен не улыбнулся, только уголок губ дрогнул.

- Знаешь, никак не могу забыть подземелье. У меня кошмары.

- Это нервы, Брат. Имей терпение. Мы оба оказались в дураках тогда. Посему прекращай хандрить. – абсолютно нелогично добавил бретон. - Ей нужно время, чтобы восстановиться.

- А если она не очнется? Если… Все равно спасибо, Висенте.

Люсьен поднялся из-за стола и вышел. Бретон проводил его каким-то странным взглядом, усмехнулся, покачал головой, взял стопку контрактов и тоже покинул комнату, ногой затворив за собой дверь. За свои триста лет он всякого навидался…
Она все еще была без сознания. Слушатель опустился на стул рядом, обхватил столбик кровати и прижался к нему лбом. Ситис… Ее тело покрывали бинты, закрывавшие грудь и пересекавшие ключицы. Зелья ускоряли заживление ран и переломов, но не делали его мгновенным или безболезненным. Где он был, когда это происходило? Почему не остановил, не… Люсьен горько усмехнулся. Девочка почти повторила его судьбу на Эпплуотче. Почти… Он снял перчатки. Это было так странно - прикасаться к чему бы то ни было без них. За долгое время он настолько привык носить их, что они стали будто второй кожей. Он наклонился над ней, глядя в умиротворенное, спокойное и все же какое-то неживое лицо. Дочь Вечности… Пальцы скользнули по ее щеке и остановились. Какая же все таки… красивая? Нет, это было решительно не то слово. Слишком слабое, дающее лишь отголосок истины. Имперец склонился чуть ниже и мягко поцеловал ее. Он снова пережил короткий миг изумления, когда увидел ее глаза. Полуоткрытые, они смотрели на него, только что оторвавшегося от ее губ, с которых вдруг исчезла улыбка.

- Это… ты?

Момент недоумения, смущения, и непонятного чувства неудобства. Не так…

- Да, я. – прошептал он, перебираясь на край кровати, поближе к ней. – Если хочешь, я уйду.

- Не надо. – тонкие пальцы сжали его руку, по которой тут же словно прошел разряд электричества. – Не уходи. Я люблю тебя.

- Я… - он шел сюда затем, чтобы сказать то, что только что сказала она. – Хорошо Отдыхай.

Она попыталась подняться, но с тихим стоном боли откинулась на подушку – раны дали о себя знать. Люсьен вздрогнул. У нее были очень холодные пальцы.

- Я тоже тебя люблю. Не умирай, ладно? – он поразился тому, как по детски прозвучала эта фраза, и убрал прядь волос с ее лица.

- Не буду. Только ты мне пообещай…

Она поманила его пальцем, Слушатель наклонился и не успел спросить, что пообещать, как эльфийка поцеловала его в ответ. Тогда он понял, как долго она ждала его поцелуя. Она стала для него всем – нежными лепестками благоуханного цветка, яростным порывом ветра, сжигающим сердце огнем… Его пальцы утонули в ее черных волосах, а она руками обхватила его спину. Оторвавшись друг от друга, она едва-едва перевели дыхание, и их губы снова соединились. Бледная, словно фарфоровая, хрупкая эльфийка и загорелый имперец с невыразимо манящими карими глазами… Они не заметили, как зашла целительница, с лекарствами, посмотрела на них, изменилась в лице и тут же вышла. Кель поняла, что задыхается, под ребрами кольнуло, словно иголкой, и она отстранилась, прикрыв глаза и часто глотая воздух. Люсьен усмехнулся, провел рукой по своей щеке, по лбу, чувствуя нечто странное, и замер. Морщины-впадины, да и практически все «старческие» морщины пропали с его лица. Он помолодел лет на десять. Имперец посмотрел на Келебрин, та смущенно отвела взгляд.

- Кель, ты…

- Ты проживешь очень долгую жизнь. Всего лишь очень долгую жизнь.

- С кем?

- Ну, это от тебя зависит. А с кем ты хочешь?

Вместо ответа его губы коснулись ее шеи. Люсьен полушутливо изобразил вампирский поцелуй и тихо зарычал:

- Не думай сбежать от меня на тот свет теперь.

- Значит, с Валтьерри. – обреченно вздохнула эльфийка, и оба рассмеялись.

Черные глаза. В них отражался мир. Их мир.

Кель поежилась от нового порыва ветра. Люсьен закрыл окно. Босмерка обхватила имперца за шею, наивно глядя на него.

- Обнимешь?

Он повиновался.
Зашедший три часа спустя Висенте обнаружил следующую картину – в комнате присутствовал Люсьен, он полулежал-полусидел на кровати и прижимал к себе хрупкую фигурку Кель. Рука девушки по хозяйски была перекинута поперек туловища имперца. Оба, похоже, заснули. Бретон улыбнулся.

- Что и требовалось доказать. – и дверь за ним тихо закрылась.

«Пойду к Янусу. Надо обсудить, что мне делать с этими двумя. И не только с ними… и выпить, тут без хорошего сиродиильского не разберешься… чтоб меня.»
Люсьен разбудил босмерку поцелуем в лоб, в ответ на что она его обняла, все еще не желая просыпаться, и уткнулась носом в его мантию. Фиг вам называется. Люсьен задремал, потом заснул, и будила его уже Кель. Результатом их нежелания уступать друг другу последний поцелуй была задержка минут на двадцать, прежде чем он вынес босмерку из ее палаты – она все еще не могла ходить после двухмесячного постельного режима. Целительница явно ничего не заметила. Или притворилась, что не заметила (здесь был Висенте), это не имело никакого значения. Люсьен дошел до коридора в ее комнату, после чего она попросила поставить ее на ноги и, опираясь на его руку и отчаянно морщась, сделала несколько шагов. Чуть не упала, имперец подхватил ее, донес до ее комнаты и усадил в кресло. Благодаря укусу за ухо – вместе с собой. Пока хитрая босмерка, закутанная в одеяло как в саван, изображала довольное мурлыкание у него на плече и втихаря стягивала ленточку с его волос, Лашанс откинулся в кресле и блаженно прикрыл глаза…

Алан прогуливался по коридору, ведшему в апартаменты Черной Руки, и спорил о чем-то с Селлимом. В конце концов, паренек сдался и, опустив голову, поплелся чуть позади.

- Да брось, Сэл. – махнул рукой Спикер Авилесс, весело сверкая глазами. – Ну давай зайдем к Кель, спросим… а, она еще в лазарете… ну тогда к Верховному Спикеру. В конце концов, должен же быть том Истории Айлейдов хоть у кого-нибудь?!

Но Алан уже машинально взялся за ручку двери слева и приоткрыл ее, не слушая протест Селлима, выраженный в виде короткого полуосмысленного восклицания. Лицо Спикера вытягивалось, как резиновое, через полминуты он закрыл дверь. Находившиеся там явно его не заметили. Авилесс нервно хихикнул, фыркнул и расплылся в ухмылке, повернулся к Селлиму, чтобы что-то сказать, но вместо Сэллима столкнулся взглядом с другим бретоном, иначе именуемым Верховным Спикером…

«Зараза… следит он за мной, что ли?..»

Валтьерри подошел к двери и наложил на нее заклятие Недосягаемости, сломать которое можно было, только открыв дверь изнутри. Потом снова уставился на голубоглазого возмутителя спокойствия. Несколько долгих секунд бретоны просто смотрели друг на друга. Затем вампир медленно изобразил загадочную улыбку, которую ничуть не портили клыки, приложил палец к губам и поспешил дальше. Алан ошалело уставился ему вслед.

- Что бы это значило? – почему-то шепотом поинтересовался он у своего Глушителя.

- Полагаю, если ты кому-нибудь расскажешь, он забудет про Пятый Догмат ровно на тот отрезок времени, который понадобится, чтобы отлупить тебя и отправить в лазарет… - таким же шепотом ответил Сэллим и противно захихикал.

- Сгинь отсюда, негодный мальчишка! – взъярился бретон.

- Фиг тебе. – не очень гордо тряхнув медными волосами, Сэллим прислонился к стенке напротив двери, оседая на пол и зажимая себе рот ладонью, чтобы не заржать в голос. – У тебя было такое лицо…

Алан прошелся до поворота к тренировочным залам, снова изменился в лице и быстрым шагом вернулся к Селлиму. Тот безуспешно пытался открыть дверь, за что и словил от Авилесса легкую затрещину и яростный шепот:

- Сюда идет Стерва Века… маскируемся…

- А я говорю, что расположение комнат Глушителей крайне неудобно.

- Почему?

- Потому что дверь в спальню находится чуть ли не напротив входной, соответственно случайно вошедшему, кто бы он ни был, будет видна минимум четверть спальни. Это как-то… неправильно.

Женщина пожала плечами. Оба с придурью, что с них взять. Как Висенте их переносит…
Аркуэн скрылась. Алан наклонился к собеседнику и сказал уже на два тона ниже и намного тише обычного спокойного голоса:

- А ты представь, если бы это было не так. Я бы вошел, потоптался бы там… громко, как всегда… поставил бы всех в неудобное положение… - он снова сделал каменное лицо – мимо прошла девушка… да что там, девочка-босмерка, недавно примкнувшая к Братству. Висенте говорил, что у нее большие перспективы, но в данном случае она просто шла к своему Ликвидатору за контрактом. Она скрылась за тем же поворотом, что и Аркуэн.

- Представляешь, что будет, если они друг другу понравятся? – ассассины пошли по коридору.

- Не знаю… и представлять боюсь. – Авилесс искренне поежился.

Этим двоим всегда было о чем поговорить.
- Брат Валтьерри, я нигде не могу найти Великого Слушателя.

Вампир, закинувший ноги на стол и откинувшийся на спинку стула с книгой в левой руке и бокалом вина в правой, посмотрел на Аркуэн с какой-то загадочной усмешкой.

- Он отлучился. По делам… Янус, это Аркуэн.

- Очень приятно. – быстро кивнула графу Гассилдору альтмерка и… офигела, раскрыв рот и уставясь на второго вампира.

- Так что ты хотела, Сестра? – мило показав клыки, поинтересовался Валтьерри. – Мы тут как раз обсуждали проблему конкурирующего клана Драконов…

- Но… Догматы… - выдавила Аркуэн.

- Если ты не забыла, эта часть замка, за исключением остальных комнат Черной Руки, отделенных, кстати, от моей, приспособлена как раз для гостей, кем бы они ни были, и здесь очень сложно увидеть кого-то, кроме меня. Ну разве что Спикера Авилесса.

Аркуэн открыла рот. Закрыла, хотела уйти, но все таки не удержалась от вопроса:

- Тот самый Гассилдор?

- Э-э… второй Догмат, Сестра. – поспешно закашлялся Валтьерри.

Аркуэн кивнула с видом полного непонимания ситуации и оставила Верховного Спикера с его гостем в покое.

«Пойду лучше к алхимику… выпить яду… нич-чего не понимаю…»

- Так что ты там говорил про эту парочку? – продолжил прерванный разговор Янус.

- Молодо-зелено. – вздохнул Висенте. – Даже дверь не закрыли…

Граф не сдержал ехидного замечания:

- Конкурирующий клан Драконов… Ну ты и завернул. Скажи честно, ты бы смог включиться в эту тему так, с ходу?

- Нет. – честно пожал плечами бретон.

Эти двое болтали почти до трех ночи. Потом граф Скинграда отправился к себе домой, а Висенте заснул, не меняя позы.

ГРОМЫХ!!!

- Я не сплю… не… - вампир быстро протер глаза и принял вертикальное положение.

- Эти двое облили меня водой из пруда! – зарычала Аркуэн так, что стены загудели.

- У тебя за шиворотом лягушка, вытряхни, пожалуйста... ну облили, и что? – сонно спросил вампир. – Что, прямо так, в открытую, и облили?

- Нет, но ведро было установлено над моей дверью и упало мне на голову, когда я вошла!

- М-м… а я тут при чем?

- ГДЕ ОНИ? Я СЕЙЧАС БУДУ УБИВАТЬ!!!

- Слушай, тебе Эпплуотча мало? – Висенте зевнул. – Не видел. Честно.

ГРОМЫХ!!!

- Спокойной ночи. – Валтьерри невозмутимо закинул ноги на стол и снова уснул.

- Люби-имый…

- М? – он открыл один карий глаз.

- Ты слышал этот грохот?