«Добродушный атеист стоит ближе к Богу, чем внутренне жёсткий и нетерпимый верующий»

Так вот. Автор этой книги призывает к духовному развитию России, и считает, что мир спасёт духовность, и хочет внедрить в России восточную модель мировоззрения, поскольку уверен, что это путь к спасению. Автор рассудил вроде бы логично: он чётко видит, что западная модель мышления потребительства и поклонения желаниям бесперспективна, значит нужно идти по восточному пути – развитие духовности, поклонение высшим идеалам, коллективное сознание. Основная идея в двух словах формулируется просто: потребительское существование и поклонение материальным благам ведут к гибели – спасение в высоком уровне духовности человечества. Поскольку вроде бы спасение обещано из России, то, прежде всего, Россию надо сделать максимально духовной.

Вы адресовали мне вопрос: «Как сделать Россию более духовной?» Моё мнение таково: Россия как раз имеет очень высокий уровень духовного потенциала, что для неё является большим счастьем и одновременно бедой. Благодаря тому, что Россия территориально находится между Западом и Востоком, за свою историю она получила возможность накопить огромный духовный потенциал. Поскольку багаж духовности формировался не одно столетие, из поколения в поколения он закреплялся в подсознании русского народа. И даже сегодня, когда внешне нам кажется, что Россия кинулась в сторону Запада и высшие ценности утрачены, в нашем подсознании по-прежнему сидит информация многовековой истории, мало того – она оказывает на нас непосредственное влияние.

Но в какой-то момент произошёл сбой – произошла мощная перетряска духовности и высших идеалов. Случилось это в период попытки построить коммунизм. И раз это явление случилось, то оно было неслучайно. Идеями коммунизма были охвачены большинство цивилизованных стран, но больше всего досталось России. Почему возник коммунизм? Почему самый большой удар пришёлся именно по России с её богатым духовным наследием? Ответ может быть только один: тот путь, по которому шла Россия был чем-то опасен.

Вспомните, что произошло при попытке построить коммунизм? Бездуховные, безнравственные люди получили власть нам умными, духовными и интеллигентными. То есть удар был нанесён именно по высокой нравственности и духовности. Раскачивались те ценности, которые в подсознании русского человека укоренились как незыблемые. Коммунизм оказался необходимой прививкой против опасной тенденции абсолютизации духовности: преклонения перед высшими идеалами, нравственностью, справедливостью… В течение долгого времени Россия накапливала багаж духовности, но подниматься над ней мы не научились. В сознании дореволюционного человека понятие Бог и духовность были тождественными. Мы не были готовы принимать крушение высших идеалов, нравственности, справедливости, возвышенности человеческой личности и т.д.. Поскольку именно Россия находится между двумя цивилизациями, т.е. между двумя полюсными мировоззрениями, то именно ей предстоит вырабатывать качественно новую модель мышления, без которого дальнейшее развитие человечества невозможно. Поэтому именно Россию больше всего к этому готовят. Именно Россия первой на себе должна ощутить вторичность не только поверхностного материального слоя земных ценностей, но и более глубинного слоя – духовного. Поэтому именно по России пришёлся наибольший удар социалистической системой. С помощью этой прививки нам дали возможность ощутить вторичность духовных ценностей, для того, чтобы мы научились сохранять любовь не только при потере денег и имущества, но также при унижении высших идеалов, нравственности и справедливости. Преодолеть зависимость от материальных ценностей относительно легко, а вот с духовными посложнее. Коммунизм дал стратегически необходимую прививку, без которой выживание цивилизации было бы невозможным, но мы всё же ещё не научились подниматься над духовным уровнем. Мы всё ещё не умеем сохранять любовь, когда нас унижают в светлом, возвышенном и духовном. Именно русскому человеку сложнее всего принять хамство, несправедливость и безнравственность.

А дальше механизм прост. Чем сильнее человек концентрируется на духовном, тем болезненнее для него проходит перетряска высших человеческих ценностей. Подсознание реагирует очень опасными претензиями: ощущением высшей несправедливости мира. Чем выше уровень духовности у человека, тем сильнее его ощущение себя как части всего мироздания, поэтому здесь вспыхнувшая обида уже идёт не просто к конкретному человеку, а к миру в целом, что намного опаснее. Тогда человек интуитивно чувствует, что при такой духовности он погибнет и просто отказывается от неё: раз мир несправедлив, общество безнравственно, то и я буду безнравственным и бездуховным. И это спасает ему жизнь. А мы видим уже конечный результат: человека, ушедшего с головой в попустительство желаниям, с западным мышлением, абсолютно чуждого к духовности, и нам кажется, что он бездуховный, а вот истинных причин, лежащих в основе его подсознания, мы не видим. Многие думают так: стоит поднять высокий уровень культуры, насадить обществу веру в красоту, в высокие идеалы, в величие человека, сделать его более духовным, и все будут счастливы. Мы не задумываемся о том, что духовность, красота и высшие человеческие ценности могут убивать, если в их основе не лежит первичность любви. Так что, с моей точки зрения, начинать надо не с лозунгов о высшем, светлом и прекрасном, а с работы над тем, чтобы дать ощутить человеку приоритетность любви нам материальным и духовным, научить его сохранять любовь при перетряске не только материальных ценностей, но и духовных: при несправедливости, хамстве, безнравственности, крушении высших идеалов и т.д..

Я возвращаюсь к книге Агешина. Если цивилизация пойдёт чисто по западному пути развития, она погибнет – это он увидел довольно чётко. Поэтому он предложил идти по восточному пути: поклонение духовности, высшим идеалам, красоте, коллективному сознанию. При этом он превозносит Маркса и Ленина, считая их великими вождями, идеи которых были попросту не поняты и извращены последователями. Не секрет, что социализм многое заимствовал из христианства. Для создания «светлого будущего» необходимы были высокая нравственность и коллективизм. Социализм обкатал на себе модель будущего общества, где у человека должно быть высокое ощущение единства с миром и готовность отдавать большие порции энергии. Проблема в том, что целью коммунизма было благополучие, т.е. создание идеальной среды для жизни тела. В обществе будущего не должно было быть никаких различий и статусов у людей – все должны быть равны. Иными словами, коммунизм пытался построить бесконфликтное общество, ведь если все равны и нет отличий, то невозможно никакое столкновение интересов. Проблема в том, что любое развитие, так или иначе, рождается в конфликте: необходим стимул, чтобы адаптироваться, перестроиться, усовершенствовать связи. Войны – это проявления несовершенного конфликта, нежелание выделять энергию на перестройку связей и поиск оптимальных компромиссных решений. Если условия идеальные, организм перестаёт выделять энергию на поиск новых связей, и его развитие прекращается. Советское общество это на себе ощутило.

Но автор книги этого не видит. Раз был взлёт нравственности и коллективизма, значит, как ему видится, система была правильной, а её создатели чуть ли не второе пришествие. Он прославляет Христа и Будду наравне с Лениным и Марксом – казалось бы, несовместимые вещи. Но если вдуматься, то действительно: единство человечества, чувство коллективизма, высокая культура, нравственность, человечность, поклонение красоте и духовности – это всё идеи, проповедуемые мировыми религиями. Не хватает только одного звена, самого главного: первичность чувства любви, готовность принять крушение самых светлых человеческих ценностей и сохранить любовь. Чем духовнее человек, тем больше он должен быть готов отдать чувства любви при перетряске высших моментов человеческого счастья, тем больше он должен быть отрешён от материального и духовного. Если уровень духовности превышает способность любить, то мы автоматически концентрируемся на духовности, и вместо того, чтобы развивать нашу душу, мы начинаем убивать её, и тогда необходимо либо больше концентрироваться на чувстве любви, либо затормозить духовность, стать более приземлённым.

Так что я бы не стал строить иллюзий по поводу восточного пути развития. Мир дуален, и новое мышление должно быть двухполюсным. А чисто западный путь развития, или чисто восточный – это всё-таки однополюсное мышление. Поклонение духовности, идеалам и красоте так же губительно, как и поклонение желаниям и благополучию тела. Наша задача на сегодня – научиться ощущать первичность и незыблемость чувства любви как перед материальными, так и перед духовными ценностями.

А теперь перейдём к ответам на вопросы…

Любого человека подталкивают к Божественному через различные ситуации. Надо только научиться вести себя в них правильно. Я написал уже четыре книги и в каждой повторяю снова и снова: суть веры не в поклонении высшим аспектам человеческого счастья, не в строгом выполнении заповедей, не в чтении молитв, не в количестве сделанных добрых дел, не в количестве атеистов, которых удалось сделать верующими – суть веры в сохранении и обретении любви. Верующим может считаться тот человек, который способен любить, когда он теряет самые высшие человеческие ценности. Добродушный атеист стоит ближе к Богу, чем внутренне жёсткий и нетерпимый верующий.

Вселенная вышла из Бога и к Богу вернётся. С каждым человеком произойдёт то же самое, только путь пройдёт каждый свой.

Если, как вы считаете, все от Бога и человек не имеет свободной воли, то ссадины и ушибы детей следует понимать, как знак сверху? Но ведь ребенок это никак не может ни понять, ни, тем более, осмыслить.
Начнём с того, что я никогда не говорил, что у человека нет свободной воли. Эта тема очень подробно изложена в первой главе второй книги.

Далее. Вы меня как-то спросили: почему в книгах я пишу «дают ситуацию» или «человеку блокируют», вместо того, чтобы прямо писать «Бог даёт» или «Бог блокирует» и не вводить в затруднение читателей. Сначала я так писал интуитивно. После этого вопроса я и впрямь задумался: «А почему?» Я прикинул в уме, как будет выглядеть текст, и какое он будет оказывать влияние на читателя, если писать прямо «Бог даёт». И тут меня словно передёрнуло – так писать нельзя. Я не сразу понял, в чём дело. Сейчас понимаю. В библии говорится: «не упоминай Бога всуе». То есть, не произносить его имени слишком часто, по любому малозначительному событию. Что это означает, по сути? Когда происходит какое-то событие, и мы говорим себе, что этому причина Бог, мы выстраиваем причинно-следственную связь, а значит, активно работает логика и сознание. Но Бог не познаваем через логику. Божественное познаётся чувственно. Для того чтобы работало чувственное восприятие, надо затормозить сознание. Иными словами, человек не должен выстраивать чётких причинно-следственных связей, он должен просто ощущать присутствие Божественного в любой ситуации. Когда происходит значительное событие, анализ и видение Божественного помогает сформировать правильную реакцию и дальнейшее поведение. Но в повседневной жизни задумываться о Боге, как о некой личности нельзя. Если человек в любой ситуации упоминает Бога, он начинает чувственное восприятие подавлять логикой. Поэтому, чтобы не концентрировать читателя на логическом восприятии и анализе, я пишу, что ситуацию «дают». Слово «дают» означает не множественное число, а некую неопределённую причину, у которой нет ни количественной, ни качественной характеристики. Иными словами, ситуацию дают, значит, я её обязан принять, и в этот момент я не должен задумываться о том, кто даёт и не должен рисовать себе какой-то объект. Именно тогда мы научимся в любой ситуации именно ощущать Божественное. Чувственное восприятие проходит в подсознание и закрепляется в сверхглубинных эмоциях.

И вообще я планирую, что в последующих книгах постараюсь максимально сократить слова «Бог» и «Божественное». Они не должны мелькать через строчку. Неслучайно я в последнее время пишу слово «любовь», не уточняя «Божественная». Я хочу, чтобы читатель понял, что любовь сама по себе уже Божественная. Мы отягощаем её, когда она становится зависимой от земного. Чем больше концентрация на земных ценностях, тем меньше остаётся самой любви как таковой в душе человека. Некоторые люди, прочитавшие первые книги, говорили мне, что понятие «любовь Божественная» выглядит для них абстрактно. Непонятно, как её ощутить. На самом деле это обычная любовь, которую может испытывать каждый человек, только она должна быть свободной от земных ценностей, только тогда она становится Божественной. Человек, готовый любить, когда он унижен в самом светлом и чистом, когда он унижен в чувственных ценностях, когда рушится будущее и судьба – такой человек любит любовью Божественной.

Если приучить читателя к тому, что рядом со словом «любовь» всегда будет стоять «Божественная», то точно так же он будет больше оценивать любовь логикой, а не чувствами. Если есть Божественная любовь, значит, есть и небожественная. Это уже анализ. Но Бог познаётся через чувство любви, именно через чувство. Я должен дать читателю ощущение, что любовь она здесь, рядом, и её надо в первую очередь чувствовать. Говорить о любви к Богу можно сколько угодно, и при этом результат в лучшем случае будет нулевым, если всё сводится к логическому анализу: «Здесь любовь, а здесь не любовь. Здесь надо любить, а здесь, может быть, и не надо». Если мы действительно умеем любить, то мы не будем задумываться, какая из «любовей» Божественная, а какая нет, где надо сохранять любовь, а где нет. Мы будем просто любить без всяких условий.

Я хочу, чтобы читатель вместе со мной проходил этапы моего поиска, вместо того, чтобы искать готовые формулы или постулаты. Именно поэтому я перестал выделять жирным шрифтом отдельные мысли. Когда человек пытается прожить по готовым формулам, он превращается в потребителя. Когда мы пытаемся просто применить в жизни готовый постулат, мы точно так же концентрируемся на логике и анализе, подавляя чувственное восприятие. Истина должна быть гибкой, она не укладывается в жёсткие рамки. Многие верующие становятся жертвой торжества логики над чувственным восприятием, когда концентрируются на буквальной трактовке заповедей, цитат и священных писаний. Неслучайно бытует мудрость, что всё должно быть пропитано сомнениями. Многие верующие возмущаются тем, что и священное писание должно быть пропитано сомнениями, ведь в этих истинах сомневаться нельзя. Дело в том, что сомневаться нельзя в том, что путь, указанный священными писаниями, правильный – здесь сомнений быть не должно. Но что касается отдельных трактовок, то здесь тот же случай – истина и Бог не постижимы через жёсткие трактовки. В священных писаниях, да и вообще в истине, всегда есть несколько уровней понимания. Если человек просто примет какую-нибудь идею, изложенную в писании, как абсолютно нерушимую, то он не сможет выйти на более тонкий уровень понимания. Если идея закончена и у неё нет принципиальных альтернатив, то человек тут же перестаёт выделять энергию на поиск, и останавливается на этом уровне. Чтобы выйти на новый уровень, нужно «раскачать» старый. Для этого нужно ощутить эфемерность предыдущей идеи, нужно разрушить причинно-следственные связи, т.е. временно затормозить логический анализ и выйти на чувственное восприятие.

Если всё время уповать на логику, то невозможно научиться двухуровневому мышлению. Как в случае свободной воли человека. Если ситуация полностью подчинена логике, то возможно только два решения: либо Бог, либо человек. Но Бог за пределами человеческой логики – об этом я писал ещё во второй книге.

Я немного отвлёкся. Так вот, не нужно в любой ситуации «искать виноватых» и приходить к выводу, что в начале всех причин и злоключений стоит Бог. Но в каждой ситуации должно быть ощущение, что её дают, а значит, её надо внутренне принять, какой бы несправедливой она ни казалась. Ребёнку надо объяснять, что любая ситуация неслучайна, она даётся свыше и её надо принимать. Думать каждый раз о Боге при этом ненужно. Тогда ребёнок просто научится правильно эмоционально проходить травмирующую ситуацию.

Сын после поездки на «калым» вернулся домой хроническим алкоголиком, не желающим лечиться. Мать поделилась своим несчастьем с:

- родственниками,

- участковым милиционером,

- врачом,

- подругами матери,

- друзьями сына,

- соседями.

Права ли она, рассказывая об алкоголизме сына.
Не права. В ситуации, когда муж, сын или отец имеют тягу к спиртному, первопричина проблемы – внутреннее неблагополучие у женщины. Неслучайно говорят, что нельзя «выносить сор из избы». На тонком плане проблема одного члена семьи выглядит как неблагополучие всех членов семьи вместе. Значит, начинать надо с работы над собой. А если уж помогать сыну на внешнем плане, то с помощью врача или психолога, которые профессионально будут работать с проблемой.

Почему верующего человека называют «раб Божий»? Понятие «раб» во все времена и во всех странах считалось унизительным. Почему не называть человека «сын Божий»?
Раб – это человек, воля и желания которого вторичны по отношению к воле хозяина. Этим усиливается ощущение вторичности человеческой воли перед Божественной.

Вопрос о жизни и смерти:

а. Врач, оценивая состояние больного, как безнадежное (начались необратимые процессы) отключает его от аппаратов поддержания жизни.

Прав он или нет?

б. Врач может вернуть больного к жизни после страшной черепно-мозговой травмы, но только как беспомощного инвалида, обузы для семьи. Нужно ли сохранить «жизнь растения» или отпустить в мир иной?
Если организм продолжает сопротивляться, ему надо помогать. Если человеку суждено умереть, то на уровне поля он уже умер – падает энергетика в органе, и тогда врачи уже не помогут. Одно дело, если человеку долгое время искусственно поддерживают жизнь с помощью аппарата, это означает, что организм перестал бороться. Тогда, возможно, его стоит отключить, хотя я до конца не уверен в этом. Другое дело, когда человек продолжает жить, хотя остаётся инвалидом. Наука говорит нам, что душа вторична по отношению к телу. То есть если телу хорошо, то и душе хорошо – если телу плохо, то и душе плохо. Но душа всё же первична по отношению к телу. Когда человек живёт удовольствиями, душа может пострадать. И наоборот: душа излечивается через ущемление тела. Не надо забывать, что через лишения и страдания душа человека отчищается.

Тот, кто ухаживает за беспомощным инвалидом, имеет неплохие шансы научиться любить, ведь надо отдавать энергию, не надеясь получить взамен. Умеет любить только бескорыстный человек, готовый отдавать энергию. Через заботу и чувство любви мы помогаем душе человека. Мы помогаем ему, прежде всего через собственные изменения. Если мы умеем принять страдания и боль и сохранить любовь, то наши внутренние эмоции передаются другим людям, особенно тем, кто от нас зависит и доверяет нам.

Сейчас в некоторых школах и институтах преподаётся такой предмет, как «религиоведение», но там религия изучается как подопытный кролик: какое значение она имеет в развитии общества, как она формируется и т. д… Я думаю, можно было бы ввести в школах факультатив по изучению религиозной литературы, но только по желанию ученика и без оценок. Во всяком случае, детей надо начинать обучать с нравственных понятий, а они содержатся в религии.

Сейчас модно говорить о тенденциях соединения науки и религии. Но на внешнем уровне это соединение невозможно. Попытка соединения на уровне сознания и логики было предпринята во времена инквизиции – ничего не получилось. Либо религия подавляет науку, либо наука подавляет религию. Я уверен, что соединение возможно только через чувство любви. Соединение может быть только тогда, когда мы научимся чувствовать в себе Божественное, и любое приобретённое знание и опыт будет средством для накопления любви, тогда и в науке появится понятие нравственности, а религия будет вырабатывать эти нравственные законы.