Энциклопедия в четырех томах научно-редакционный совет
жүктеу/скачать 10.5 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Лит.: Я.
- Соч .
- СОБСТВЕННОСТЬ
- Аристотелем.
- Ж.-Ж. Руссо
«СМЫСЛ ТВОРЧЕСТВА. Опыт оправдания человека»— главная работа Я. А. Бердяева доэмигрантского периода. Написана в 1912—14, опубликована Ь 1916 (совр. изй.: Бердяев H.A. ==579 Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989). Книга создавалась в ситуации отчуждения философа от московской православной среды, Религиозно-философского общества и группы философов, сплотившихся вокруг издательства «Путь» (С. Н. Булгаков, Е. Н. Трубецкой, П. А. Флоренский, В. Ф. Эрн и др.), как ответ на идеи Ф. Ницше, К. Маркса, Ф. М. Достоевского, Э. Гуссерля, А. Бергсона, Р. Штейнера, Н. Ф. Федорова, неокантианства, прагматизма. Сам Бердяев считал «Смысл творчества» самым вдохновенным своим произведением, поскольку в нем впервые нашла выражение его, оригинальная философская мысль. Заявленная в «Философии свободы» (М., 1911) фундаментальная идея примата укорененной в ничто (Ungrund Беме, Gotheit Экхарта) нетварной свободы над бытием раскрывается в «Смысле творчества» в тесной связи со специфической антропологией и этикой. Основная для творчества Бердяева оппозиция дух (свобода, ноумен, субъект, личность, креативность, любовь, эрос, иррациональное, космос, красота и т. п.) — природа (необходимость, феномен, объект, род, объективация, разобщенность, сексуальность, рационализация, хаос, безобразие и т. п.). раскрывается через идею религиозного смысла творчества. «Дух человеческий — в плену. Плен этот я называю «миром», мировой данностью, необходимостью. «Мир сей» не есть космос, он есть некосмическое состояние разобщенности и вражды, атомизация и распад живых монад космической иерархии. И истинный путь есть путь... освобождения духа человеческого из плена у необходимости... Творческий акт всегда есть освобождение и преодоление» (указ. соч., с. 254—55). Исходный пункт размышлений Бердяева — констатация недостаточности святоотеческой антропологии, в которой философ усматривает монофиситский уклон, робость в раскрытии человеческой природы Спасителя, а потому и божественной природы человека, подавленность грехом и жаждой искупления греха. Только мистики — Экхарт, Ангелус Силезиус, Беме, Сковорода, Ф. Баадер — раскрывали ту истину христианской антропологии, что человек не просто тварь в ряду других тварей, он обладает божественной природой. Человек призван прославлять Творца своей творческой динамикой в мире, продолжать творение мира. Творчество есть дело богоподобной свободы человека, раскрытие в нем образа Творца, это не перераспределение элементов данного мира, но тво рение нового, эманация свободы, ничем извне не детерминируемой. Дар творчества дан человеку Богом, но сам креативный акт абсолютно свободен, не предопределен ни Богом, ни миром (отсюда отрицание Бердяевым.онтологии платонического типа, предполагающей воплощение предвечных эйдосов-архетипов). Человек оправдывается творчеством, которое, подчеркивает Бердяев, не есть прежде всего творчество «культурное», «научное» и т. п., но творение иного, высшего, духовного бытия. Задача гения не мирское, а духовное делание, поэтому гениальность есть иной религиозный путь, равноправный, равноценный и равнодостойный пути святости. Философия творчества Бердяева лишена оптимизма: творчество глубоко трагично — креативный акт, в своей чистоте направленный на новую жизнь, «новое небо и новую землю», на преображение мира, в условиях нынешнего, падшего мира подвергается объективации, опредмечиванию, создает только культурные объекты, подчиняющиеся физической и социальной необходимости. Книга вызвала отклики со стороны В. В. Розанова, С. Н. Булгакова, Д. С. Мережковского, А. А; Мейера, Вяч. Иванова и др. Проблематика «Смысла творчества» разрабатывалась во. всем последующем творчестве Бердяева, особенно в книге «О назначении человека. Опыт парадоксальной этики» (Париж, 1931). Лит.: Я. А. Бердяев. Pro et contra. СПб., 1994. О. В. Марченко СМЭТС (Smuts) Ян Христиан (24 мая 1870, Бовенплатс, Капская провинция — 11 сентября 1950, Ирене, близ г. Претория) — философ, южноафриканский политический деятель, принимавший участие в разработке устава Лиги Наций, британский фельдмаршал. В 1919—1924 и 1939—1948 — премьерминистр ЮАС. Философская концепция Смэтса возникла в полемике с дарвинизмом и основывалась на методологическом принципе холизма. Смэтс понимает целое как центральное понятие философии, «последнюю реальность универсума», выраженную формулой «целое больше, чем сумма его частей». Целое объединяет в себе объективное и субъективное, материальное и идеальное. В основе эволюционных процессов лежит активность нематериальных и непознаваемых «целостностей». «Мы верим в эволюцию, но это больше не механическая эволюция прошлого или позапрошлого поколения, а творческая эволюция», — писал Смэтс. В ходе эволюции формы материи обновляются и преобразуются, приобретая новые качества и порождая новые объекты. Закон сохранения материи при этом не действует, внутренне активная материя «исчезает», сводится к энергии: «...сама материя — не что иное, как концентрированная, структурная...». Высшей конкретной формой органической целостности является человеческая личность и именно в целостности заключен, по Смэтсу, источник моральных ценностей людей. Принцип целостности как органическая мировая субстанция нерасчленим и недоступен для научного изучения, в отличие от другой составляющей любого явления — механической структурности, являющейся предметом изучения науки. Соч.: Holism and Evolution. N. Y, 1926; Plants for a Better World. L., 1942. Φ. Η. Блюхер СНЯТИЕ (нем. das Aufheben) — понятие философской системы Гегеля. Ее смысл раскрывается в контексте концепции развития, первый этап которого обосновывается тезисом, который затем снимается в антитезисе; такое снятие не означает абсолютного упразднения — последующая ступень развития вбирает в себя то позитивное, что содержалось в тезисе. Затем снимается и антитезис, позитивные элементы которого также сохраняются на более высокой ступени — в синтезе обеих предшествующих ступеней тезиса и антитезиса, так что снятие на этой последней ступени выступает как отрицание отрицания. Т. о., снятие является одновременно как сохранением, так и упразднением: «...оно означает сберечь, сохранить и вместе с тем прекратить, положить конец» (Гегель. Соч., т. 5, с. 99). Т.Б.Длугач СОБОРНОСТЬ— понятие русской философии, означающее свободное духовное единение людей как в церковной жизни, так и в мирской общности, общение в братстве и любви. Термин не имеет аналогов в др. языках. Словом «соборная»; первоучители славянства Кирилл и Мефодий при изложении 9-го члена Символа веры перевели термин «кафолическая» (Церковь). К оглавлению ==580 Концепция соборности многосторонне развита в русской религиозно-философской мысли (А. С. Хомяков, Вл. Соловьев, Н. Ф. Федоров, Е. Н. Трубецкой, П. Λ Флоренский, С. Н. Булгаков, Н. А. Бердяев и др.). Пафос соборности — основное и наиболее общее самоощущение в славянофильстве. У К. С. Аксакова выражением соборности служит «хоровое начало», где личность не подавлена, но только лишена эгоизма. В славянофильской гносеологии (а затем у Федорова) соборность есть критерий познания, в противоположность картезианскому cogito: не «я мыслю», но «мы мыслим», т. е. в общении, через взаимную любовь в Боге доказывается мое бытие. Для Хомякова дух церковной соборности есть одновременно и дух свободы, единство Церкви понимается им как согласие личных свобод. Соборность Православной Церкви противополагается им и католической авторитарности, и протестантскому индивидуализму. Вл. Соловьев подытожил воспринятое им представление славянофилов в формуле: католицизм есть единство без свободы; протестантизм — свобода без единства; православие — единство в свободе и свобода в единстве. Булгаков воспринял идею соборности из православного учения о Св. Троице, которая есть «предвечная соборность»: Бог един и в то же время существует в трех ипостасях, каждая из которых обладает индивидуальными качествами. Умопостигаемая небесная Церковь воплощает в себе соборную сущность Троицы. «И в живом многоединстве человеческого рода уже заложено церковное многоединство по образу Св. Троицы» («Православие. Очерки учения Православной Церкви», Париж, [1985], с. 39). Обстоятельства места и времени, национальные особенности народов могут извращать соборные начала, но могут и способствовать их развитию, — последнее философ связывает с именем Сергия Радонежского, узревшего духовным зрением Св. Троицу Напротив, многие интеллигентские теории и практика коллективизма, имеющие высший идеал не в любви, а в «солидарности», представляют собою лжесоборность. Бердяев видит в соборности саму идею Церкви и церковного спасения: «Есть круговая соборная ответственность всех людей за всех, каждого за весь мир, все люди — братья по несчастью, все люди участвовали в первородном грехе, и каждый может спастись лишь вместе с миром» («Философия свободы. Смысл творчества». М., 1989, с. 190). Бердяев указывает на непереводимость понятия соборности на другие языки и для западного его усвоения вводит термин «коммюнотарность» (от франц. commune — община, коммуна). Соборность он признает существенно русской идеей и близость к ней находит лишь у немногих мыслителей Запада. В русском коммунизме, по Бердяеву, восторжествовал вместо духовной соборности безликий коллективизм, который был деформацией русской идеи. Г. В. Флоровский в утопическом и не утопическом социализме в России усматривает «подсознательную и заблудившуюся жажду соборности» («Философы русского послеоктябрьского зарубежья». М., 1990, с. 339).
Близкий к евразийцам правовед и историк Н. Н. Алексеев обращал внимание на то, что римский индивидуализм и естественно-правовые взгляды на собственность всегда были чужды правовым представлениям народов России. Издревле в русском праве, где вместо понятия «собственность» до 18 в. использот вались понятия «владение» и «вотчина», человеку не приписывалась безусловная сила присвоения. Владение, а затем и собственность не мыслились без верховной власти, к которой массовое сознание относило Бога и государство (см.: Русская философия собственности. XVIII-XX. СПб., 1993, с. 359-360). Отношение собственности— не только правовое, но и экономическое, что было представлено в характеристике собственности еще Аристотелем. Свое обоснование экономическая трактовка собственности получила в Новое время в книге Дж. Локка «О государственном правлении». Собственность, по его мнению, возникает тогда, когда вещи (предметы), созданные природой и принадлежащие всем, человек соединяет со своим трудом, т. е. с тем, что принадлежит только ему. Рыба в воде — общее достояние (владение), рыба, выловленная рыбаком, — собственность рыбака. Труд человека прибавляет к вещам природы «нечто большее, чем то, что природа, общая мать всего, сотворила; и т. о., они стали его частной собственностью» (ЛоккДж. Избр. философ, произв. М., 1960,т. 2, с.19). В классической политической экономии 17—18 вв. собственность как возможность удовлетворять человеческие потребности, была органически включена в трудовую теорию стоимости. Развивая через открытие прибавочной стоимости идеи классической политической экономии, К. Маркс на новой диалектико-материалистической основе выявил место отношений собственности в системе экономических отношений. Он отверг попытку Прудона представить отношение собственности в виде особого, отдельно существующего экономического отношения, называя ее метафизической или юридической иллюзией (см.: Маркс К., ЭнгельсФ. Соч., т. 4, с. 168), Для Маркса собственность неотделима ОТ всей совокупности экономических отношений. Определить собственность значит описать эту совокупность (там же).
==581 Итак, в современном мире отношения собственности — это, Прежде всего, экономические и юридические (правовые) отношения, др. словами, экономические отношения собственности предстают в юридическом обличий. Экономические отношения собственности — совокупность всех экономических, иначе, общественных производственных отношений в широком смысле, т. е. отношений фаз общественного воспроизводства средств к жизни, включая отношения непосредственного производства, распределения, обмена и потребления, взятых в их целостности. Юридически отношения собственности — совокупность отношений владения, пользования и распоряжения, формирующих и закрепляющих экономические отношения в принципах и нормах права. Владение в данном контексте — это определение пользователя вещи. Пользование — извлечение полезных свойств вещи в процессе ее личного или производственного потребления. Распоряжение — возможность решать вопрос о судьбе вещи путем совершения соответствующих юридических актов (продажа, аренда, залог и т. п.). Экономические и юридические отношения собственности составляют структурообразующую основу системы общественных отношений и общества в целом. Поэтому отношения собственности имеют в современном мире наряду с экономическим и юридическим содержанием и социально-философскую интерпретацию. По традиции, ведущей свое начало от французских историков эпохи Реставрации, отношения собственности обозначаются также понятием «имущественные отношения». В отличие от юридического выражения экономических отношений имущественные отношения могут, выражать экономические отношения не только через нормы права, но и через нормы морали, принимать формы обычаев, правил простой справедливости и т. п. «...Гегель, — замечал К. Маркс, — правильно начинает философию права с владения как простейшего правового отношения субъекта» (там же, т. 46, ч. 1, с. 38). Но владеющим, продолжает он, можно представить и дикаря, когда «владение не есть правовое отношение» (там же, с. 39). Аристотель соединял собственность с добродетельностью (Аристотель. Указ. соч., с. 121), Д. Юм — со справедливостью и моральной правомерностью (Юм Д. Соч. в 2 т., т. 1. M., 1965, с. 441). В. С. Соловьев относил собственность наряду с экономической жизнью и правом к нравственности и психологии. Он считал, что «неотъемлемое основание собственности, как справедливо признают все серьезные философы новых времен, заключается в самом существе человеческой личности» (Русская философия собственности. XVIII—XX. СПб., 1993,с.167). Социальное неравенство, позволяя одним присваивать труд других, утверждает себя как частную, в том числе и ассоциированную собственность. В зависимости от возможности присвоения чужого труда и действительного его присвоения выделяются два вида частной собственности: эксплуататорская и трудовая, основанная на собственном труде. Социальное равенство людей в их взаимном отношении к предмету присвоения, т. е. присвоение, единственным критерием которого является живой труд, утверждает себя как общественная собственность — общенародная и трудовая коллективная (кооперативы и акционерные общества работников). Общественная собственность не тождественна государственной. Государственная собственность становится общественной тогда, когда осуществляется Не формальное, а фактическое обобществление производства, когда полностью преодолеваются условия наемного труда, в лице человека труда соединяются работник и хозяин. Производной от частной и общественной собственности является личная собственность. Ее назначение — удовлетворение материальных и духовных потребностей конкретного человека. Особое место в системе собственности занимает интеллектуально-духовная собственность. Ее объекты (идеальные «вещи») — итог творческого интеллектуального труда. Интеллектуальная собственность всегда персонифицирована, хотя правом собственности на идеальные «вещи» (включая новейшие технологии) могут в современном мире обладать не только отдельные лица, но и фирмы, корпорации, государство. Ее юридический статус определяется нормами авторского и патентного права и др. правовыми актами. Экономические же отношения собственности выступают здесь в превращенном виде, ибо затраты творческого интеллектуального труда в принципе нельзя измерить затратами общественно необходимого времени. Вряд ли позволительно говорить и о предельной полезности идеальной «вещи». Возможности практического использования фундаментальных научных открытий, напр., могут возникнуть лишь многие годы спустя. По истечению установленного законом срока давности идеальные «вещи» перестают быть объектом собственности (исключение составляют предметы изобразительного искусства, право собственности на которые не имеет срока давности), выводятся из системы экономических и юридических отношений собственности, сохраняя вместе с тем свое положение общественного богатства. Это богатство присваивается всеми и каждым также естественно, как атмосферный воздух, солнечный свет и тепло. Духовно-интеллектуальное богатство, следовательно, далеко не всегда является собственностью. Отношения собственности имеют в данном случае существенное ограничение. Лит.: Аристотель. Никомахова этика. Соч. в 4 Т., т. 4. M., 1984; Алексеев H. H. Собственность и социализм. Опыт обоснования социально-экономической программы евразийства.— В кн.: Русская философия собственности. XVIII—XX. СПб., 1993; Булгакове. И. Философия хозяйства. М., 1990; Гегель Г. В. Ф. Философия права. Соч., т. 7. M.—Л-, 1936; ЛоккДж. О государственном правлении.— Избр. философ, произв., т. 2. M., I960; Маркс — Павлу Васильевичу Анненкову в Париж.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27; Маркс К. Нищета философии.— Там же, т. 4; Он же. К критике политической экономии. Предисловие.— Там же, т. 13; Он же. Экономические рукописи 1857—1859 годов. Введение.— Там же, т. 46, ч. 1 ; Плеханов Г. В. К вопросу о развитии монистического взгляда на историю.— В кн.: Он же. Иэбр. философ, произв. М., 1956, т. 1; Руссо Ж.-Ж. О происхождении и основаниях неравенства между людьми.— В кн.: Он же. Избранное. М., 1976; Соловьева. С. Оправдание добра. Нравственная философия.— В кн.: Русская философия права. СПб., 1993; Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21; Юм Д. Трактат о человеческой при-роде, или попытка применить основанный на опыте метод рассуждений к моральным предметам.— Соч. в 2 т., т. IM., 1965. Ю. К. Плетшков СОБЫТИЕ — понятие, имеющее широкий спектр толкований: как природное явление (геологическое, физическое, биологическое, экологическое, космологическое и т. п.); как событие историческое; как событие психо-биографическое («история жизни»), мировое событие (катастрофы, войны, эпидемии); как событие в статусе происшествия или случая (событийность повседневного опыта). В современных и новейших философских онтологиях «органицистского» (постбергсонианского), феноменологического и поструктуралистско- ==582 то толка понятие события (аналог становления) противопоставляется понятию бытия. Понятие события становится необходимым в связи с введением в человеческий опыт представления о процессуальных образах мира (универсума), временной длительности (А. Бергсон) того или иного явления. Событие — но не со-бытие (не со-провождение бытия). Событием может быть названо любое явление, которое, свершаясь, индивидуализируется в своей уникальной и неповторимой сущности и даже обретает собственное имя. В этом смысле событийной формой наделяются все научные открытия (физические эффекты, эксперименты или законы), получающие имена ученых, впервые их открывших, как получают имена различные стихийные явления и аномалии, исторические эпохи и политические события. Событие, осуществляясь, отменяет прежние наблюдения (в противном случае событие описывалось бы и исследовалось как повторяющееся явление, т. е. в системе прежних возможностей наблюдения). Каждое событие представляет собой событийную множественность и совершается вне нас как свидетелей-наблюдателей, но через нас и нами как воспринимающими. Понимание природы события зависит в первую очередь от того, где располагаются свидетели-наблюдатели. Первый класс — один и тот же свидетель-наблюдатель для множества (потока) событий, полностью включенный в переживаемое событие. Второй класс — множество свидетелей-наблюдателей для одного и того же события. Избыточная мощь события разрешается в неограниченном числе версий, каждая из которых «истинна», но не дополнительна по отношению к другой. Событие реализует себя (актуализируется) во множестве интерпретаций, ни одна из которых не получает превосходства над другой. Событие длится и не в силах завершиться до тех пор, пока это «кишение» интерпретаций будет продолжаться. Всякая отдельная точка зрения, свидетельство, истолкование, горизонт, перспектива входят в состав модальности события и определяют порядок его свершения. В структуре события одна часть — это событие-план, форма, или чистое событие, непостижимость свершения, «ненаблюдаемость»; все становится, но ничто не свершается. Другая часть — это свершающаяся событийность события. В любое из мгновений восприятия мы устремляемся через свершившееся событие к его несвершаемой основе: мы во-площаемся в событии, актуализируемся. Наблюдение предполагает отстранение от наблюдаемого, дает возможность тому, что отстраняется, обрести индивидуальную целостность. Часть не просто становится целым или «охватывает» целое, она преобразуется в индивидуальную сущность, в которой раскрывается смысл (ценность) события. «Реальный мир представляет собой многообразие схватываний, а само «схватывание» (prehensio) есть «охватывающее событие». Охватывающее событие является наиболее конкретной сущностью, понятой как она есть в себе и для себя, а не с точки зрения ее аспектов, заключающихся в природе другого подобного события» (Уайтхед). Наблюдение составляется из этих двух актов отстранения-охватывания: отстраняющего схватывания или охватывающего отстранения, результатом которого и будет воплощение события или его актуализация (которая проходит через наблюдателя). СОБЫТИЕ В ПОСТБЕРГСОНИАНСКОЙ «НАТУРФИЛОСОФИИ» (А. Н. Уайтхед, Ж. Делез). Под влиянием идей «метафизики природы» Уайтхеда складывается традиция понимать событие в качестве «конечной единицы природного яв ления», как «живой организм», непрерывно становящийся во всех проявлениях (формах, элементах, единицах и т. п.). Функция субъекта, воспринимающего событие, упразднена. Все в природе есть процесс, все событийно. События взаимодействуют и друг друга определяют. Принципы, образующие событие: структурность (всякое событие выявляется лишь благодаря неизменной повторяемости им охватываемого содержания); имманентность (всякое событие имманентно другому: будущее имманентно настоящему, а настоящее — будущему в силу имманентности завершенным состояниям прошлого); каузальная независимость, в силу чего события могут формироваться в индивидуальные комплексы. Вследствие отсутствия «жесткой» корреляции перцептивного и событийного в акте восприятия образуется промежуток нейтрального времени, эффект прерывистости процесса восприятия, ибо восприятие имеет собственное время, которое является асинхронным времени воспринимаемого; так появляется пустой временной промежуток «между-время» события, «мертвое время» (Делез). Время события является не-временем или «между-временем». Всякий момент настоящего есть и не есть: есть — поскольку замещается в качестве только что бывшего будущим моментом; и не есть — поскольку тут же оказывается в прошлом. Чтобы воспринять событие, мы должны остановить момент настоящего в определенной временной точке и создать возможность процесса опространствования временной длительности, затем заместить ее идеальной формой времени настоящего. И в этой форме должны быть заложены все другие точки будущего и прошлого, но идеально, не актуально. He-время, что развертывается во времени в качестве длительности, и будет событием. Язык выражает этот тип длительности совершенно безлично: инфинитивы выражают незавершенность действия, которое сбывается, не сбываясь, и длится в ином горизонте времени. Попадая «внутрь» предельно внешнего ему события, субъект становится иным (переход от «воспринимающего» к «воспринятому»), т. е. событием-для-себя: этот момент становления и есть само событие. СОБЫТИЕ (EREIGNIS) В ФУНДАМЕНТАЛЬНОЙ ОНТОЛОГИИ М. ХАЙДЕГГЕРА (событие как экзистенциал). Событие уже есть (il у a, es gibt). Событие — длительность, «чистое явление, не соотносимое ни с каким деятелем», то, что Хайдеггер пытается определить как событие, можно отнести к длительности вне времени и пространства, длительности, в которой бытие становится тем, что есть. Событие предшествует, предваряет, открывает возможности бытия для всего того, что может произойти, случиться, стать. Событие (Ereignis) «особляет» все, что приобретает бытийственное значение, дарует всему являющемуся его собственную сущность, неповторимую и единственную: явление событийно в том смысле, в каком оно принадлежит самому себе. СОБЫТИЕ В МЕТАПСИХОЛОГИИ 3. ФРЕЙДА. История жизни пациента рассматривается Фрейдом как совокупность симптоматических знаков, указывающих на то, что некое травмогенное событие не прошло этап отреагирования в переживании и поэтому продолжает свершаться. Вводится понятие первоначальной сцены (травмогенный очаг события), которая продолжает повторяться в сновидениях, мечтах, страхах, фантазмах и поступках пациента. Событие психобиографически проявляет себя как повторение той же самой сцены, а психоаналитик должен помочь пациенту расшифровать симптоматические знаки и обрести свою логически непротиво-
==583 речивую «историю жизни». Критики психоанализа часто говорят о том, что психоаналитик изобретает события, а не действительно их реконструирует. На что Фрейд отвечал; неважно, какое событие изобретается, важно, что его «версию» принимает пациент. Процедуры психоаналитической техники: соотнесение события! с его переживанием (выслушивание «истории», которую рассказывает пациент); соотнесение события не с его переживанием, на котором настаивает пациент, а с его собственным биографическим содержанием (выявление первоначальной сцены и дальнейшей последовательности сцен); выявление подлинных мотивов пациента, которые должны быть соотнесены с реальной историей. Событие интерпретируется в металсихологии Фрейда как случай: то, что стало поводом к психической регрессии, должно бытьустранено, подлинная здоровая жизнь бессобытийна. СОБЫТИЕ В ИСТОРИЧЕСКИХ НАУКАХ Дискуссии 196070-х годов о значении роли события привели ряд историков (прежде всего, из «школы Анналов»: Ф. Бродель, Л. Февр, М. Блок, Э. Леруа-Ледюри, М. Фуко) к отказу от т. н. событийной истории'. Роль наблюдателя-историка становится исключительно значимой в отборе версий и причинной обусловленности того или иного «события». Событие наделяется временем, вмещающим в себя все необходимые содержательноматериальные условия его становления, приведшие в конечном итоге к «внезапной» трансформации исторического процесса. Историку следует «привыкнуть ко времени, текущему медленно, настолько медленно, что оно показалось бы почти неподвижным», и тогда: «...все взрывы исторического времени предстанут вырастающими из этой полунеподвижной глубины, центра притяжения, вокруг которого вращается все» (Ф. Бродель). Событие описывается сразу в нескольких порядках временив краткосрочной перспективе настоящего («сейчас»), в ретроспекции его прошлой истории («вчера») и, наконец, вдособытийной оптике изначального прошлого («некогда»). В этом отношении характерны дискуссии вокруг понятия «редкого события» в геологии или изначального, порождающего события в истории жизни (в психоанализе): в первом случае событие определяется в относительной краткости по отношению к геологическому возрасту Земли, во втором — по отношению к возможному количеству психоаналитических сессий, на основе которых восстанавливается история болезненных симптомов. СОБЫТИЕ В СЕМИОТИЧЕСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ТЕКСТА (Ю. Лотман). Присутствие события в текстовой реальности опознается на основе развертывания Цепи «случайных» событий в сюжетную структуру. «Событием в тексте является перемещение персонажа через границу семантического поля» (Лотман), т. е. событие принимается В качестве резкого и неожиданного смещения семантического поля. То, Что событийно для текста, необязательно событийно для наблюдателя (читателя). Событие расслаивается на две формы: непредсказуемость (случайность) и предсказуемость (необходимость, ожидание повторения). Форма какого-либо явления событийна, если она выражает себя благодаря непредсказуемости, событие событийно в случайности проявления. Лотман развивает идею взрывного характера событийного времени: всякий раз, когда событие предъявляет себя наблюдателю, оно влечет за собой взрывные изменения, обновляющие и трансформирующие систему, в которой оно себя проявило. Новизна, случайность и непредсказуемость — неизменные качества взрывного поля событийности.
жүктеу/скачать 10.5 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|