Этнодемографическая ситуация и межэтническое взаимодействие в южноякутском регионе

Ермолаев Терентий Степанович, научный сотрудник сектора этносоциологии ИГИиПМНС СО РАН, кандидат исторических наук

Уместно начать анализ этнодемографической ситуации с интерпретации «человеческого фактора». Статья базируется на данных полевого исследования, проведенного в 2012 г. с охватом 500 человек. Основная часть респондентов(31,8%) проживает в данной местности 20 и более лет. Город Алдан возник в начале прошлого века и получил ощутимый импульс развития в связи с промышленным освоением золота на юге Якутии. Поэтому и население здесь, если так можно выразиться, более оседлое. Город Нерюнгри возник в 1975 г. фактически на пустом месте как основной элемент инфраструктуры ЮЯТПК – последнего грандиозного индустриального проекта советской эпохи. Здесь весьма отчетливо просматривается тренд стремительного «старения» населения столицы Южной Якутии. Если взять средний возраст первопроходцев – строителей ЮЯТПК за 20-35 лет в момент их приезда на БАМ, то сегодня объективно получается, что Нерюнгри превратился в город пенсионеров. Такова судьба многих вахтовых промышленных моногородов. Половое соотношение жителей (преобладание женской части населения) также вполне соответствует безрадостной общероссийской картине.

Русские составляют подавляющую часть жителей, они живут в Алдане издавна, в Нерюнгри основная масса первостроителей и угольщиков – тоже русские. Здесь интересна динамика роста численности саха. Если в Алдане изначально присутствовало автохтонное население, то в Нерюнгри наблюдается довольно значительный рост саха именно в последние годы. Рост внутрирегиональной миграции происходит, на мой взгляд, из-за следующих факторов: относительно доступные цены на благоустроенное жилье в добротных по региональным меркам квартирах на вторичном рынке (новое практически не строится); весьма комфортная современная городская инфраструктура, компактность, относительная неизношенность городского коммунального хозяйства, отсутствие сильных морозов, транспортная доступность, отсутствие по представлениям обыденного сознания опасного уровня межнационального противостояния. В Нерюнгри также расположен детский реабилитационный центр ДЦП, пользующийся большой популярностью не только среди жителей региона, но и далеко за его пределами. Следует особо отметить следующий немаловажный аспект. В Нерюнгри подрастает второе поколение родившихся непосредственно на данной территории жителей, которые могут считать себя настоящими якутянами. Во многих неформальных беседах с представителями двух последних поколений нерюнгринцев автор невольно ловил себя на мысли о наличии довольно отчетливых мотивов проявления у собеседников чувств и настроений регионального патриотизма и сопричастности к судьбе малой родины. Данный фактор просто необходимо использовать в учебно-воспитательном процессе и этнонациональной политике на пространстве Южной Якутии.

Следующий штрих критерия оседлости населения, который отчетливо прослеживается в южноякутском регионе: чем дольше проживает человек в населенном пункте, тем выше у него уровень образования. Оседлость объективно способствует получению определенного уровня образования. Миграция же, наоборот, не благоприятствует этому процессу. К тому же в среде прибывающих мигрантов число людей с высоким уровнем образованности, как правило, не превалирует, их единицы. Если же сравнивать с центральными районами республики, то мы сможем увидеть следующий тренд: в промышленных районах уровень образованности обычно ниже. Довольно высокий процент людей, живущих в гражданском браке. Из 486 респондентов, отвечавших на данный вопрос, 58 связаны такой формой совместной жизни (около12%). Почти такой же процент разведенных. Львиная доля жителей по профессиональному признаку соотнесена с бюджетной сферой (примерно 35%) и с индустриальным трудом (более 23%).

Очаговый характер промышленного освоения наложил четкий отпечаток на источники формирования населения Южной Якутии. Абсолютное большинство современных жителей прибыло сюда в первую очередь из других регионов страны (52%) или из других населенных пунктов республики(32%). При этом количественные параметры по Алдану и Нерюнгри вполне сопоставимы. Возрастная градация прибывших почти полностью совпадает с основными этапами индустриального освоения региона. Резонирующим моментом выступает дисбаланс в половом соотношении прибывших. Из 395 респондентов, ответивших на данный вопрос, женщин оказалось 216, мужчин – 179 человек. Данное обстоятельство, конечно же, не свидетельствует о более высокой мобильности женской половины населения, скорее наоборот, подтверждает более интенсивную естественную убыль мужчин и обратный отток мужской рабочей силы из застывших в индустриальном развитии регионов. В настоящий момент женское население безукоризненно превалирует в ареале исследования.

Около половины респондентов(44,6%) испытывали трудности общения с представителями других национальностей. Наибольшая степень трудности общения связана с представителями народов Кавказа(41,5%), якутами(37,1%), народами Средней Азии(19,6%)и русскими(16%). Основными причинами трудностей общения являются: а)особенности поведения(52,3%); б)языковой барьер(40,5%);в) чувство неприязни(16%). Респондентам был предложен вопрос «Есть ли среди Ваших друзей люди другой национальности?» Утвердительный ответ на данный вопрос дали 83,1 % русских и 93,3 % представителей всех других нацио­нальностей. Эта разница вполне логична, так как 73% населения Южной Якутии - это русские, по­этому, вероятность иметь друзей других национальностей у русских меньше. Почти 70% респондентов имеют соседей другой национальности, с которыми они регулярно встречаются и общаются.

Поскольку толерантные/интолерантные межэтнические установки, как правило, проявляются непосредственно в ходе межэтнических контактов, то нельзя не учитывать фактор социальной дистанции в межэтнических отношениях. Чтобы полнее прояснить отношение респондентов к реальному межэтническиму взаимодействию на разных уровнях социальной близости, обратимся к результатам, полученным с применением шкалы Богардуса. Если взять полученные результаты по всей выборке, то окажется, что 86,5% респондентов готовы видеть представителей других национальностей в качестве гражданина своей страны. На общегосударственном уровне такая степень толерантности вполне объяснима многонациональным составом населения, еще сохраняющейся матрицей советского интернационализма и ментальностью русского народа. Еще больший процент(91,1%) опрошенных не против соседства с представителями других национальностей. Но с сокращением пространственного уровня общения усиливается этническая дистанция между субъектами взаимодействия. В качестве друга для проведения отдыха и развлечений согласны иметь «чужого» 77,1% респондентов. В качестве непосредственного начальника согласны видеть «чужого» уже 64,1% респондентов. Что же касается кровнородственных взаимодействий, то здесь возникает своеобразная зона отчуждения, которую нежелательно пересекать представителям других национальностей. Большинство респондентов не хотели бы видеть на месте отца и матери своих детей представителя иной национальности(40,3% против 36,7%).

Межэтнические семьи суть первичные ячейки общества, в которых происходит трансформация этнического самосознания, закрепляется и совершенствуется все то положительное, что накоплено этносами в области культурного развития, сохранения традиций, обычаев и языка. Они получили широкое распространение в государствах с пестрой национальной структурой и активным миграционным процессом. В бывшем СССР к концу 1980-х гг. примерно каждая шестая семья состояла из представителей различных национальностей. В советское время в отечественной этнографической науке превалировало мнение, что число межнациональных браков выступает одним из существенных показателей этнического сближения народов, причем частота и вариативность межнациональной брачности играют в данном процессе важную роль.¹ Однако в начале 90-х годов прошлого столетия появились новые тенденции во взаимовлиянии миграционной обстановки и положения этнически смешанных семей. Распад Советского Союза привел к разрыву не только хозяйственных, но и родственных связей, что негативном образом отразилось на самочувствии национально смешанных семей. Многие из них, особенно в зонах межнациональных конфликтов, разрушились. В общественном сознании сформировалось отрицательное отношение к самой идее заключения смешанных браков.

Степень межэтнической толерантности можно было проследить, задавая рес­пондентам вопрос «Как бы Вы отнеслись, если кто-либо из Ваших ближайших родственников (сын, дочь, брат, сестра) вступил бы в брак с человеком другой национальности?». Необходимо отметить: когда вопрос формулируется без конкретизации, то в ответах чаще высказывается толерантное отношение к межнациональному браку. Неприятие этнически смешанного брака на значимом уровне остается у русских и саха — 37,1% и 33,1% соответственно предпочли бы человека своей национальности, Готовность принять человека другой национальности с условием, что он «соблюдает обычаи моего народа» характерна 17,3% саха и 11,2% русских. Для значительной части эвенков (44,4%) безразлична национальность мужа дочери или жены сына; 27,8% — предпочли бы человека своей национальности, но возражать бы против выбора не стали.

Если проанализировать данные нашего опроса сквозь призму образовательного уровня, то картина выглядит довольно пестрой. Так, среди респондентов с неполным средним образованием выше показатель тех, кто считает, что "национальность в браке не имеет никакого значения" – 37,5%. Таковых же среди респондентов средним специальным и с высшим образованием – 34,7% и 32,2% соответственно. Результаты анализа по возрастному признаку свидетельствуют о более терпимом отношении к межнациональным бракам респондентов в возрасте от 35 и старше, а в общественном сознании молодого поколения наблюдается некоторая "размытость" в отношении к межэтническому браку. Предпочли бы супругу (супруга) другой национальности 38,7 % опрошенных, считают нежелательны­ми такие браки 38,1%респондентов. Почти треть опрошенных выразили свое негативное отношение к межнациональным бракам. Для 37,5% респондентов достаточным условием для вступления в брак ближайших родственников с представителем иной национальности является уважение к религии и национальной культуре партнера. Более строгое условие - супруг (супруга) должны принимать обычаи и религию своего брач­ного партнера - является необходимым для 7,3% респондентов. Следовательно, положительные ответы, но с определенными усло­виями, наблюдаются у 44,8% респондентов. Кроме того, 20,3% опро­шенных считают, что национальность в браке вообще не имеет зна­чения.

Полученные результаты позволяют сделать ряд умозаключений. Несмотря на существующее в этническом сознании респондентов толерантное отношение к межнациональному браку, все-таки в общественном мнении превалирует необходимость учитывать этническую принадлежность при выборе брачного партнера. Условно можно выделить несколько уровней проявления терпимости к межнациональным бракам. Респонденты выделили две позиции: а) "национальность в браке не имеет вообще никакого значения"; б) "предпочел бы человека своей национальности, но возражать не стал бы". Вышеназванные критерии можно считать проявлением межэтнической толерантности. В наибольшей степени терпимость к межнациональным бракам характерна для лиц старшего и отчасти среднего возраста.