Результаты дисперсионного анализа для средних уровней счастья относительно различной объективной оценки урбанизированности территории

Чтобы прояснить, какое влияние оказывает каждый из этих факторов, мы построим регрессионную модель, включающую данные переменные. Для включения объективной и субъективной оценки урбанизированности территории, мы пеобразовываем обе эти переменные в фиктивные. В качестве контрольной группы для объективной категории выступят средне урбанизированные (смешанные) районы, а для субъективной - фермы и дома в деревнях. Размер контрольной группы в данном случае составляет 432 человека.

Результаты расчета регрессионных коэффициентов представлены в таблице 16. Величина объясненной дисперсии данной модели составляет 0, 348, что мы можем признать достаточно хорошим показателем.

Далее рассмотрим величину регрессионных коэффициентов. Предсказуемо, резко негативное влияние в данной модели оказывают большие и очень большие трудности с выживанием на текущий доход домохозяйства – 1,2 и 1,9 балла соответственно по отношению к комфортному проживанию на текущий доход. Практически все включенные в модель статусы отношений оказывают одинаково негативное влияние на уровень счастья - в пределах 0,3-0,4 пункта относительно контрольной группы. Исключение составляет наличие официального гражданского партнера, повышающее уровень счастья на те же 0,4 балла. Показатели коэффициентов при возрасте говорят о наличии U-образной зависимости с заметным повышением уровня счастья в пожилом возрасте и воронкой в зрелом возрасте. Появление такой четкой зависимости может быть обусловлено исключением из расчета данной модели ряда стран – России, Украины, Израиля – всех тех, для кого невозможно рассчитать уровень объективной урбанизированности территории. Обращаясь к влиянию наиболее интересующих нас в данной модели факторов, скажем следующее. Объективная оценка региона, как преимущественно сельского снижает уровень счастья на 0,227 пункта, а как преимущественно городского - всего на 0,04 по отношению к средним районам. При учете же субъективной оценки мы можем видеть, что оценка собственного места проживания как пригорода, небольшого города или поселка городского типа повышает уровень счастья человека на 0,15 баллов, а проживание на ферме – на 0,233 балла.

Итак, во всех 4х моделях проблемы с доходом имеют негативное влияние на уровень счастья и в каждой из них с ухудшением ситуации с доходом происходит последовательное усиление негативного эффекта. Но фактор комфортного проживания на располагаемый доход домохозяйства является значимым исключительно для жизни в городе. Причем, подобный статус повышает уровень счастья горожан почти на 2 балла по сравнению с контрольной группой – домохозяйствами, которые справляются с жизнью на собственный доход, что является достаточно большим показателем при величине константы в 7 баллов, (стоит отметить, что самая маленькая величина константы – в модели для жителей городских пригородов). Мы полагаем, что данный факт отчасти подтверждает нашу гипотезу о том, что люди, имеющие больше доступа к ресурсам более счастливы в больших городах.

Относительно семейного положения мы отмечаем, что во всех четырех моделях слабое негативное влияние оказывает статус развода по сравнению с контрольной группой. Все остальные варианты не играют особенной роли. (Кроме слабого отрицательного влияния вдовства в модели для малых городов). Также во всех моделях женщины стабильно немного более счастливы, чем мужчины, более низкая субъективная оценка здоровья снижает уровень счастья человека, а наличие человека, с которым можно обсудить личные проблемы – напротив, повышает.

Далее мы обратимся к фактору возраста. В больших городах коэффициенты при всех возрастных группах являются значимыми. Та же ситуация наблюдается и в маленьких городах. Примечательно, что в обеих моделях соотношение коэффициентов обнаруживают одну и ту же зависимость – наиболее сильно уровень счастья «проседает» в возрастной группе 46-55, и поднимается в пожилом возрасте больше, чем в молодом. В модели для пригородов наиболее низкая точка наступает в возрасте 26-35 лет, а в сельской местности – в 36-45 и распределения коэффициентов носят более плавный и не столь выраженный характер.

Во всех моделях количество полных лет, посвященных образованию не является значимым, а частота социальных встреч с друзьями и семьей положительно связана с уровнем счастья, хотя и оказывает слабое влияние на него. Также во всех 4х моделях редкое ощущение себя одиноким повышает уровень счастья респондента.

Важным для нас является различие поведения фактора гражданства в различных моделях. Исключительно в модели для больших городов данный фактор не играет никакой роли, в то время как в пригородах, малых городах и сельской местности данный фактор оказывает негативное влияние на уровень счастья. Помимо этого, в больших городах негативное значение принадлежности к дискриминируемой группе не столь велико, как в менее урбанизированных районах.

Таким образом, мы можем говорить о том, что в основном наши исследовательские гипотезы относительно данного блока подтвердились. Неясным для нас остается вопрос о возрастном соотношении уровней счастья, а также о том, жители каких городов более счастливы в действительности – больших или малых? Если первый вопрос мы продолжить исследовать далее на страновом уровне, то второй остается отчасти открытым. Как уже упоминалось выше, расхождения, полученные нами при расчете средних во многом обусловлены особенностями методологии определения степени урбанизированности территории. На данный момент мы можем говорить лишь о том, что люди, считающие себя жителями городских пригородов и сельской местности действительно ощущают себя несколько более счастливыми, чем те, кто относит себя к обитателям малых и больших городов. Далее мы приступаем к анализу уровня счастья на страновом уровне.

2. 
   
   жүктеу/скачать 1.95 Mb.
   
   Достарыңызбен бөлісу: