Интервьюер: Александр Тонконогий

На каком языке велось обучение в этой школе?

Мне было 8 лет.

Общеобразовательные: химия, физика, математика, русский язык, украинский язык.

Немецкий, русский, частично украинский.

Знаете ли вы иврит?

Я по-еврейски понимаю, говорю очень слабо.

Моя семья до войны говорила на русском языке. Дома мама с папой говорили по-еврейски.

Дома у нас была посуда, которая была только на праздники.

До войны да, почему, потому что с нами жил дедушка, который был очень верующий, и во время праздников он всегда молился, и ходил в Синагогу, и мама придерживалась всех традиций, потому что это дедушка, для дедушки, как говорится.

После войны, когда мы приехали, дедушка погиб во время войны, и уже этого не было, правда, праздники всегда праздновались.

Ходила ли вся семья в синагогу до войны?

Нет, вся семья не ходила, только наш дедушка. Только в праздники за мостом, я ходила туда, ещё была синагога на улице Пушкинской.

Я не в курсе дела, когда закрыли синагоги, потому что синагога, в которую мы всегда ходили, была всегда открыта.

Всю жизнь мы брали мацу на Пэсах в синагоге, правда, теперь и в магазине тоже на Пасху продают мацу.

Да, маца на Пасху всегда у нас была.

Вы помните, как проходил Пэсах до войны в вашем доме?

До войны в нашем доме собиралась вся семья, потому что дедушка жил с нами, дедушка молился, читал молитву. Семья у нас была большая, до двадцати человек. Во всяком случае, было всё очень торжественно.

Сэйдер проводил мой дедушка.

До войны постилась, у нас дедушка, и мама, и папа. После войны дедушки уже не было. Постилась только мама.

Значит, наша семья, как я помню, до войны праздновала все праздники, а после у нас Йом-Кипур, Пасха, всегда и Новый год.

До войны родственники приходили не только в субботу, а почти каждый день. После войны никого не осталось, поэтому никто и не приходил.

Нет, я не дружила только с евреями. Я дружила с детьми в школе, у меня были подруги, и русские, и еврейки. После войны у меня друзья были и русские, и еврейки. Причём я дружу со своими друзьями 52 года.

Нет, у моей сестры тоже были и русские, и евреи.

Брата, у брата были евреи.

В 33-м году мы не голодали, наоборот, у моего дяди была своя мельница, поэтому вся семья, все братья и сестры никто не голодал, наоборот мы очень много помогали.

Ну, в Николаеве я не помню, ну я знаю, что даже в Николаеве у нас соседи были, правда, у нас свой дом, и у них тоже были дома, а не квартиры. Ну, у нас соседи относились к семье очень хорошо, а после войны я этого не чувствовала. Это чувствовалось

только, когда надо было поступать в институт. Это было, не люди плохо к нам относились, это была политика власти.

Много ли евреев было в Одессе до войны?

В Одессе до войны было 350000 евреев - это по переписи, а вообще было очень много смешанных семей.

Значит, до войны всегда мама ходила к резнику, и он резал всю птицу, после, войны вот я не помню, не буду говорить, очевидно, был резник, который резал, но я не помню, не буду говорить. Я не в курсе дела, но мама сама никогда не резала птицу.

Дедушка со стороны отца умер в 55 лет, бабушка в 62. Дедушка со стороны матери умер в 73 года. Бабушка со стороны матери умерла в 62 года.

Дедушка погиб, матери, во время войны. Он был убит в городе Одессе. Бабушка умерла от инсульта, она умерла от инсульта. Бабушка, папина, умерла от инфаркта, а дедушка тоже умер от инфаркта, после раскулачивания. Нет, я неверно сказала он не после раскулачивания, а после погрома.

Папиных отца и мать я вообще не помню, потому что дедушка умер в 1915 году, меня тогда ещё не было, бабушка умерла в Одессе, потому что она уже жила в это время у старшей сестры Розы, старшей дочери Розы (папиных), маминых родных я, потому что дедушка умер во время войны и жил он с нами .Он был красавец, двухметровый, стройный, с большой бородой, прекрасно одетый ещё, и очень умный. Бабушку я просто помню, как она лежала парализованная уже, всё. Бабушка носила косынку на голове?

Она в постели была всегда в косынке, а бабушка папина, я её помню - она ходила в парике, на ночь, когда она ещё жила с нами, на ночь она парик снимала, и когда я проходила по комнате, я не знаю, что за старушка сидит за столом, и я задала вопрос. Я говорю: "Почему вечером у нас какая-то старушка?" "Это не старушка, - ответила мне мама, - это твоя бабушка, которая снимает парик".

Бабушку и дедушку хоронили по - еврейскому обычаю?

Бабушка отца умерла в городе Одессе и поэтому, а мы ёще жили в Николаеве, и поэтому я не знаю, по какому их хоронили обычаю.

Я во время похорон не была, но так как их хоронили по обычаю, то, конечно Кадиш - молитвы читали.

Я помню только, когда похоронили бабушку мамину, тогда дедушка сидел 7 дней. После похорон бабушки маминой, дедушка сидел на полу 7 дней.

До войны у нас была квартира по улице Пастера 28, две комнаты: одна комната - 23кв.м., одна комната - 16,жили ещё одни соседи вместе с нами в одной комнате - 12 кв.м., кухня была общей.

Мы в Одессу приехали в 1931 году, и всё время жили в этой квартире. После войны, когда мы приехали, квартиру нам не вернули, но в этом же дворе мы купили 2 комнаты с кухней, в том же доме, но в другой парадной.

В нашей квартире было печное отопление.

На зиму мы заготавливали топливо: уголь и дрова.

Нет, после войны я поступила в институт, потому что в войну я окончила 10 классов.

Я в эвакуации работала, а училась в вечерней школе.

До войны в нашей школе было 90% евреев учителей до войны, после войны я занималась в Актюбинске в вечерней школе, у нас тоже очень много было учителей евреев.

У вас была детская организация в школе, она тогда называлась октябрятами, пионерами, была ли у вас тогда такая организация?

В нашей школе до войны были и октябрята, и пионеры, комсомольцы.

Да, конечно, было много кружков.

Были художественная самодеятельность и танцы, и спортивные кружки.

Я участвовала в кружке танцев в школе. До войны в школе музыкальной я училась игре на фортепьяно.

Да, конечно, по окончании школы в Одессе, когда мы вернулись, уже детей евреев почти не было с нашей школы, кто погиб, кто не вернулся с эвакуации, а кто переехал в другой город.

Да, в Одессе были и аресты, в нашем дворе каждую ночь забирали кого-то, потому что в основном на Пастера 28 жили врачи, профессора, потому что напротив были больницы, мед. институты и забирали каждую ночь. После этого с квартир семьи высылали в подвалы, и они иногда приходили во двор в гости.

С нашей семьи репрессированных вообще не было, кроме сестры. Моя сестра двоюродная кончила во время войны химический факультет в городе Ташкенте и её семья: отец и мать и сестра, и брат жили в городе Актюбинске. Она уехала с первого курса химического факультета университета, она кончила в городе Одессе. Она уехала из Актюбинска в Ташкент, потому что там был медицинский институт, и поступила на химический факультет при медицинском институте, он был эвакуирован из города Москвы. Она окончила там химический факультет и была направлена в Байконур начальником лаборатории. В 1947 году она приехала в Одессу, когда умерла её мать, моя тётя, уже тогда она была облучена, но никто об этом не знал, умерла она через 8 лет. На Байконуре, когда она там работала, она вышла замуж, муж был у неё русский, вот его репрессировали в Сибирь на лесоразработки, тогда её ребёнку было 1,5 года. Она поехала в Москву и добилась, чтобы её отправили туда же. Там они жили 4 года, вот там обнаружилось, что у неё опухоль груди, там были репрессированные врачи, которые поставили такой диагноз, и она должна была уехать в Омск, где её могли прооперировать, но её в Омск не пустили. Их освободили через 4 года, и тогда они сестру звали Екатерина Израилевна, она была дочкой маминой старшей сестры Клары Абрамовны Бердичевской, в девичестве Черненко.

Скажите, пожалуйста, когда в Германии пришел к власти фашизм, вы что-то знали об этом, когда была Хрустальная ночь, вам кто-то рассказывал или вы что-то слышали об этом?

Когда пришел Гитлер к власти, другой темы разговора в еврейских семьях не было. Так что все мы знали об этом, но не все верили, что он так уничтожает евреев. Наша семья не верила, потому что мама выросла в немецкой колонии и поддерживала с ними связь, после того, как с 1917 года она уехала. Немцы, соседи их с села, приезжали в Николаев и приезжали, потом даже в Одессу в гости. Немцы вывезли мою маму и её семью ночью, когда начались погромы во время первой мировой войны. В 1917 году были тоже погромы, и в 17 лет их семья уехала в Николаев. Поэтому не верили. И поэтому вся семья почти, во всяком случае, 2 брата с семьями и дедушку они забрали от нас, хотя он жил с нами, и сказали, что, если вы хотите, то уезжайте, а мы останемся, мы не верим - это пропаганда. И они погибли в Одессе. Мама эвакуировалась, потому что папа ушел на фронт и с тремя детьми, соседи со двора принесли пригласительные им билеты и сказали, если она не вывезет детей, то они их заберут с собой, в милицию заберут, и она, поэтому уехала.

Нет, я не помню этого.

В Одессе был еврейский театр до войны, в Актюбинске еврейского театра не было.

Да, конечно, когда Германия напала на Польшу, все знали об этом, и об этом много говорили очень и волновались.

Играли во всяком случае.

Нет, я не помню такого.

В первый день войны бомбили город Одессу ночью, а утром передавали уже по радио о начале войны.

Скажите, пожалуйста, как вы прожили первый месяц войны, не бомбили тогда Одессу, сильно чувствовалось, вы сильно это ощущали?

Я только, что сказала в первый день войны, поэтому мы узнали, что война, мы тогда уезжали, так уже под Одессой были немцы, но бомбить не бомбили.

Да, магазины работали, базар тоже работал, мы уехали в конце августа или в начале сентября, я не помню точно, но мы когда уехали в конце августа или в начале сентября, вот я не помню, но мы когда уехали, в окрестности Одесской области уже были бои.

Папа был на фронте, он ушёл на фронт в первые дни войны, хотя ему было уже 57 лет, ушёл добровольно. Я вместе с сестрой, братом и мамой были эвакуированы сразу на Северный Кавказ, а через 3 месяца немцы подходили к Георгиевску, а мы жили около Минвод, и нас эвакуировал колхоз, в котором мы работали, эвакуировали нас на тракторах до Каспийского моря, там нас посадили на пароход и потом, переплыв Каспийское море, в теплушках мы добрались до Актюбинска, и мы приехали к ним.

Конечно, ходила, мы же жили.

В Одессе варился обед каждый день, а так стояло в воде, на окне стояло.

Кто торговал на рынке до того, как вы эвакуировались и жили в Одессе, это были местные жители или откуда-то приезжали?

Когда мы эвакуировались, здесь уже немцы были, кто ездил сюда, потом может быть, когда немцы были, сюда уже приезжали с района, не приезжали, местные, которые жили на дачах, у них было хозяйство, в частных домах, люди это продавали.

Может быть, и занимались сельским хозяйством, но навряд ли продавали на базаре.

Расскажите, пожалуйста, о ваших родственниках, которые не успели уехать из Одессы, что с ними было во время войны, когда они остались здесь и не успели эвакуироваться?

Все родственники, которые остались здесь, в Одессе - все погибли в 1941 году.

Старший брат мамы Исаак Абрамович Черненко, его жена и сын погибли на Дальнике, их сожгли. Младший брат был сразу, арестован, когда пришли немцы, и где он погиб, мы не знаем. Его

жена, её скрывала русская семья и она 1944 году, кто-то донёс, и она погибла в гетто.

Как встретили в Актюбинске, когда вы эвакуировались?

В Актюбинск мы ехали 2,5 месяца, пока добрались, нас пересаживали с одной теплушки на другую. Приехали к маминой сестре, которая была эвакуирована три месяца до этого. Приняли нас очень хорошо, сняли мы квартиру в том же доме, где они жили, и жили всю войну там.

Где вы жили в эвакуации в Актюбинске, какая это была квартира, кто вам её дал, люди вас пускали в свои квартиры?

В Актюбинске мы жили в доме у хозяйки, снимали у неё квартиру: две комнаты, кухня, на 2 этаже. Квартира была хорошая, тёплая и там прожили мы всю войну.

Нет, мы там жили 3 или 4 месяца, потому что немец подступил уже близко к Георгиевску, а это было недалеко от Минвод и председатель колхоза всех эвакуировал, все, которые остались там, они просто не имели сил ехать дальше и остались, это было село "Северное" называлось и там жили казаки, относились они к евреям очень хорошо, и вот те, которые остались, немцы там не задерживались, они оставили только полицаев, они все остались в живых. Всех евреев собрали в школу, а население их кормило, и ни один человек не пострадал.

В эвакуации я работала в г. Актюбинске на военном заводе 692, который был эвакуирован из Москвы, делали мы взрывчатые бомбы М1 и М2. Мама была дома, она не работала, потому что младшей дочке было 2 года, а брату было 8 лет, он был в школе.

Я работала на заводе и дружила с подругами, которые там работали, там очень много было москвичей, но дружила я с местной девушкой, с которой до последнего времени поддерживаю связь.

Мы, когда приехали, зимой было 40 градусов мороза, вообще там зимой очень холодно, а летом очень жарко.

Белла Самойловна, скажите, пожалуйста, как ваша семья переносила этот климат в Казахстане, влиял ли он на ваше здоровье и на здоровье вашей семьи?

Это была война, мучились все, местные люди, казаки и русские. В основном работали на заводе приезжие из Москвы, все жили очень трудно, война сплотила всех, не знаю или только нам так попалось или это вообще так было, люди очень хорошо принимали эвакуированных и старались им помочь всем, чем могли.

Мы вернулись в Одессу за 2 недели до Дня Победы.

Я была в Одессе.

По радио сообщили, что кончилась война, ну мы вообще-то ожидали этого, но радость была такая, что весь двор просто гудел. Весь город гудел от радости, что всё это мучение кончилось.

Почему вы не приехали на вашу старую квартиру, когда вы вернулись из эвакуации в Одессу, а поселились в новой?

Я поселилась в новой, потому что нам не вернули её. Дело в том, что бомба упала около дома и люди, которые въехали в нашу квартиру во время войны, делали, представили справку с ЖЭКа, что они сделали капитальный ремонт, таких не выселяли, а давать тоже ничего не давали, поэтому нам пришлось купить.

Как отапливалась ваша новая квартира, какое в ней было

отопление?

Там было печное отопление.

Было ли легко устроиться на работу после войны?

Да, конечно, после войны можно было легко устроиться на работу, но я на работу не устраивалась, потому что я пошла заниматься в институт, работала я дома.

Где работала ваша мама после войны, а также ваши братья и

сёстры?

Мама не работала, она была домохозяйка, папа работал начальником цеха, когда вернулся с армии. Я занималась после войны сразу в институте, по окончании я получила назначение в Ереван-это столица Армении, и работала в банке 3 года, после этого я вернулась в Одессу.

В каком институте вы учились в Одессе после войны?

Я занималась в кредитно-экономическом институте, который был .как факультет института Ломоносова.

Какую должность вы занимали в банке в Ереване?

Я была кредитным инспектором.

Легко ли было евреям после войны поступить в институт, обращали

ли в институте на вашу национальность внимание при поступлении?

В Актюбинске я окончила вечернюю школу с золотой медалью, поступила в институт без экзамена, вообще тогда ограничений никаких не было, потому что поступали и евреи, и русские. Набор был очень небольшой, но абитуриентов было ещё меньше.

Вы помните, как относились к евреям после войны?

После войны к евреям в Одессе относились не очень хорошо, но это я так считаю, это из-за того, что евреи приезжали, русские, которые жили в этой квартире, их выселяли. Но этого я ничего не чувствовала, потому что у нас была компания и русские, и евреи, в институт я поступила очень легко, по окончании его я получила лучшее назначение.

Помните, когда в 1948 году началась борьба с космополитизмом в СССР, а потом в 1953 году началось дело врачей, вы что-то можете сказать об этом?

Да, могу что-то сказать, в 1948 году, когда началось дело с космополитизмом, я вообще работала в Ереване. В Армении евреев было очень немного, но, во всяком случае, армяне тоже волновались. У них всегда, ещё в то время была такая пословица: "Евреев надо беречь, потому что, когда кончаться евреи - начнутся армяне." Поэтому они тоже очень переживали, а в 1953 году, когда начались гонения, я была в Саратове, вот там я помню прекрасно. В Саратове в то время было достаточно евреев и врачей. В 1953 году я родила дочь и вот в это время, и было с евреями. Врач, которая принимала у меня роды, была еврейкой. Она очень волновалась, все очень волновались и все знали, что это подстроено. Сталин очень не любил евреев, он был большой антисемит, у него хватало ума об этом молчать, но всё, что он мог, он сделал - и против армян, и против евреев.

Еврейский театр продолжал работать после войны?

Еврейский театр в Одессе работал после войны.

Вы ходили в еврейский театр?

Да, я ходила в еврейский театр, мама очень любила, и она брала меня, и мы ходили в еврейский театр, папа не ходил. В каком году вы переехали в Саратов?

Я вышла замуж, муж был военный и служил он в Саратове, раньше он служил в Германии, потом его перевели в Саратов и мы там были до 1953 года. В этом году из армии демобилизовали миллион человек, он попал в эту же демобилизацию, и мы вернулись в Одессу.

Что вы делали в Саратове, вы там работали, какую должность вы там занимали?

Я работала в Саратове экономистом на военном заводе.

Что это был за завод?

Назывался он радио завод.

Сколько вы прожили в Саратове лет?

Три года.

В Одессе тогда было много евреев, когда вы вернулись из Саратова?

В Одессе ещё после войны вернулись люди, очень много погибло, очень много остались в эвакуации, очень многие, у кого погибли люди, не хотели возвращаться, у кого погибли семьи. Сейчас в Одессе мало людей, потому что очень много уехало за границу.

Синагога была в Одессе после войны?

После войны в Одессе синагога была, я не могу сказать, через сколько месяцев или через год, но, во всяком случае, она очень быстро начала работать, синагога, которая находится около улицы Пастера.

В вашей семье после войны соблюдали еврейские традиции, еврейские праздники?

В нашей семье соблюдались после войны праздники: Новый год еврейский, Судный день, Ханука, а в праздники готовилось то, что полагалось готовить. И на Судный день, и на Новый год мама и папа ходили обязательно в синагогу. Когда папа умер, ходила мама. И, когда папа умер, он мне сказал, чтобы я обязательно ходила. И вот теперь хожу я и, если вдруг я не могу пойти, ходит дочка.

Когда вы вышли замуж, во время войны или после?

Я вышла замуж в 1949 году. Он был военный, провоевал всю войну и кончил войну в Берлине. В 1949 году он приехал в отпуск, я с ним занималась в одной школе, жил он со мной в одном дворе, он был старше меня на 2 класса. Вышла за него замуж, в это время его перевели с Германии в Саратов, и в Саратове я с ним прожила 4 года, родила там дочку. В 1953 году их демобилизовали миллион и его тоже демобилизовали, мы приехали в Одессу.

У вас была еврейская свадьба?

Нет, у нас не было еврейской свадьбы в 1949 году, и не было хупы. Муж у меня еврей, фамилия у него Гермер Исай Абрамович.

На сколько муж был старше вас?

На 2 года.

Белла Самойловна, скажите, пожалуйста, где учился ваш муж?

Мой муж учился в школе вместе со мной. Перед войной его забрали в училище военное, он закончил, потом воевал, закончил войну в Берлине, в 1953 году его демобилизовали, тогда с армии было уволено 1000000 человек.

Белла Самойловна, скажите, пожалуйста, в военном училище, где учился ваш муж, до войны было много евреев. Вы не знаете, вы, что-то можете сказать об этом?

Я не в курсе дела. Я не училась в военном училище, и никогда не задавала такого вопроса.

Чем вы занимались, кроме учёбы в институте там, где вы учились? Вы увлекались чем-то? У вас были, какие-то хобби?

Нет, у меня не было никаких хобби. Я ещё училась и работала.

В вашем институте среди студентов было много евреев?

Да, это был 1945-й,1946-й год, когда я поступала, евреев было больше, чем сейчас в Одессе.

А, среди преподавателей было много евреев?

Тоже было, я не помню, сколько было человек. Я их никогда не различала, что русские, что евреи, но было. Профессура была, которая вернулась с эвакуации, но конечно меньше, чем до войны.

Почему вас послали из института в Ереван?

Когда я окончила институт, был ещё Советский Союз, и назначение получали во все республики. Ереван-это было престижное место назначения, потому что это была столица, и это было Госбанк всей Армении, и поэтому все считали, что это очень хорошее для меня назначение.

В Ереване была тогда еврейская жизнь?

Нет, я не в курсе дела. Я не знала о Ереванских евреях. Я с ними не была знакома. В банке всего была одна девочка, работала. Нет, я не могу сказать, там было вообще мало евреев, потому что там во время войны были евреи, но эвакуированные тогда 95%, как в банке говорили, все уехали обратно на родину.

А куда, на какую родину, в каком смысле, на какую родину?

Ну, как, кто - где жил.

А все обратно вернулись все обратно из эвакуации?

Да, тогда ещё не уезжали.

Вы соблюдали в Ереване, какие-то еврейские традиции?

Кто, нет, я ничего не соблюдала. Я была рада прожить, это были очень тяжелые годы.

Были ли в Ереване синагоги?

Нет, синагог не было, это 100%, может быть, какие-то молельные дома, но это я не в курсе. Я с местными евреями не была знакома.

Где вы жили в Ереване?

На квартире, снимали квартиру. У нас двое получили назначение в Ереван. Снимали квартиру и жили, но мы там прожили только 3 года. Нас и посылали на 3 года, через 3 года мы вернулись.

А какая это была квартира там, где вы жили в Ереване, вы можете рассказать, что-то о ней?

Хозяева сдавали квартиру, те которые имели лишнюю площадь. Был дом, так они сдавали комнату. Комната была в коммуне, потому что вместе с хозяином. Ну и всё, что можно было, какая квартира была.

А какие удобства были в этой квартире?

Такие как у всех были в то время. Это было после войны, ещё газа не было, отопления не было, парового не было. Отопление печное, но топила хозяйка.

Ваш муж в Одессе соблюдал, какие-то традиции? Нет, мой муж не соблюдал никакие традиции, кроме того, что по праздникам (квартира) готовилась по еврейским традициям, он был тоже доволен, потому что было всё вкусно.

Ваш муж, когда-то ходил в синагогу, он был, когда-то в синагоге?

Он ходил в синагогу только на Судный день, у него погибли родные во время войны в Одессе, и давали тем, кто молится записку с их именем отчеством, чтобы они отпевали их.

Какие-то еврейские традиции в его семье соблюдались, не в вашей, а в его семье?

Нет, я не в курсе, когда я вышла за него замуж, у него уже семьи не было, потому что мать умерла перед войной, когда ему было 13 лет, а отец погиб в войну. В 1937 году его забрали, он работал, с работы его забрали и на 5 лет, он сидел на севере в Архангельской области. Перед самой войной он пришёл, когда уже матери не было, она умерла. Так что погиб он здесь, его расстреляли в подъезде этого же дома, где он жил, жил на Пастера 28. Так что он не говорил ни о каких традициях, но я точно знаю, что в то время все соблюдали, в основном верующие и не верующие, но Пасху и праздники, такие как Поминальный праздник, Судный день, все это соблюдали.

А за что репрессировали отца вашего мужа?

Я же сказала в 1937 году.

За что?

Откуда я знаю за что, кто знает за что, его забрали с работы.

И он был в Архангельске в лагере?

Да, 5 лет. Был суд, и его засудили на 5 лет. Перед самой войной он пришёл. Да я об этом всё говорила.

У мужа была большая семья в Одессе. У него было много братьев и

сестёр?

Нет, у ни кого не было. Он был один ребёнок.

Кем работал ваш муж после войны?

Когда его демобилизовали, он пошёл работать на завод и поступил в Политехнический институт. Вот на заводе он проработал всю жизнь, потому что с 1953 года он проработал всю жизнь, потом работал в СКБ, после окончания института, больше нигде он не работал.

Какие традиции соблюдались в вашей с мужем семье?

Значит моя семья. Я, муж и семья, дочка. Мы не соблюдали никаких традиций, кроме праздников. Мы ходили в синагогу только на праздники.

Расскажите о вашей жизни в Саратове?

В Саратов я приехала в 1949 году. Я вышла замуж в 1949 году, а муж в это время был в Берлине, а потом его перевели в Саратов. Вот в Саратов я приехала в 1949 и пошла на работу. У нас была, у мужа комната в коммуне, ещё одна соседка, тоже муж военный. Я пошла на работу. Я работала экономистом на заводе.

Соблюдали ли вы в Саратове какие-то еврейские традиции?

Ну, какие, когда я вообще никогда не соблюдала, кроме праздников. А там я не ходила ни в церковь, синагогу не ходила.

Была ли в Саратове синагога. В Саратове была какая-то синагога?

В Саратове была синагога очень красивая. Я ходила её смотреть. Ходить, не ходила в синагогу.

Сколько лет вы прожили в Саратове до того, как переехать в Одессу?

В 1953 году, когда мужа демобилизовали, а у меня, как раз родился ребёнок. Дочке 4 месяца, мы переехали в Одессу.

Какие условия были в вашей квартире в Саратове, какие были удобства?

Были все удобства, там было отопление. Квартира была на третьем этаже. Была кухня, вода, туалет, для того времени были нормальные условия.

Там, где вы работали в Саратове, было много евреев, на том заводе, где вы работали?

Нет, там в 1953 году уже не было много евреев, когда я работала, много евреев не было. А так по городу я не знаю, потому что мы, что мы с сотрудниками мужа или с другими сотрудниками. В армии тоже очень мало в Саратове в этой части, а так, не знаю.

Почему вы переехали из Саратова в Одессу?

Мы переехали из Саратова в Одессу, потому что мужа в 1953 году демобилизовали, тогда с армии демобилизовали 1 000 000 человек. Он был демобилизован в чине майора. В Саратове у нас не было ни родства, ни приятелей таких близких, ни знакомых. Военные, если демобилизовались с его части, все разъехались по местам, откуда они были мобилизованы, там, где все родственники. А у меня всё и его родство было в Одессе. Ребёнок был маленький, 4 месяца, что нам было делать, работать я бы тоже не могла, поэтому мы переехали к моим родным.

У вас был один ребёнок или были ещё дети?

Нет, у меня был один ребёнок.

А в какой квартире вы жили в Одессе, после переезда из Саратова?

Я жила в квартире у моих родных. У них тоже была коммуна, но только был общий ход. 2 комнаты, кухня была самостоятельная, всё было самостоятельное.

Брат, сестра жили с мамой или отдельно?

Нет, брат жил отдельно, а сестра была ещё совсем молодая, жила с мамой, занималась в институте.

Чем занимались ваши родители после войны?

Папа работал начальником цеха. Он работал до войны в этом же цехе, и после войны тоже. Мама не работала. Брат занимался, а я поступила в институт.

Что ваш папа рассказывал о войне, ведь он дошёл до Берлина, про

участие на войне, он что-то рассказывал вам, что там творилось?

Я никогда не спрашивала, как он там воевал, что там было. Он всегда улыбался и говорил: "Все одинаково воевали, и всем одинаково было тяжело. В эвакуации было тоже тяжёло, да, тяжёло было всем, и что об этом говорить, слава Богу, что это всё кончилось."

Когда умерли ваши родители?

В 1975 году папа, мама умерла через 13 лет, в 1988 году.

Отчего умерли ваши родители?

Папа умер от инфаркта, у неё были спазмы головного мозга.

По какому обычаю похоронили маму и папу?

По еврейскому обычаю похоронили моих родных, приезжал раввин, отпевал его и маму, и папу - по еврейскому обычаю.

На каком кладбище похоронили вашу маму и папу?

Папу и маму похоронили в одной ограде у самого входа в кладбище, на еврейском кладбище.

Ваш муж жив?

Нет, мой муж умер. У него был рак прямой кишки и умер в 1988 году.

Как сложилась жизнь вашего брата и сестры, были ли они замужем или женаты?

Мой брат после войны, конечно, был женат. У него, конечно, был один ребёнок, дочка. И жили они нормально, сестра и брат сейчас

живут в Америке. Сестра уехала в Америку 12 лет тому назад, у неё два сына. Муж её, жили они очень хорошо с мужем, но, когда они собрались уезжать в Америку, он поехал за билетами, это было за 3 месяца до их отъезда, и по дороге, когда он шёл домой, ему было 53 года, ему стало плохо. Он сел на скамеечку, ему очень видно болело, люди видно проходили, и думали, что, мало чего, человек сидит на скамеечке, а потом решили, так как он уже стал падать, решили, что он пьяный, подошли видят, что он очень бледный и всё, и вызвали скорую. Пока приехала скорая, он умер. И они уехали в Америку, семья его. Сын Игорь здесь кончал сельхозяйственный институт, кибернетическое отделение - кончил он с красным дипломом, и семья его жены, год, как уехала в Америку, и они поэтому собрались уезжать тоже, и поэтому они тоже уехали, то моя сестра решила, так как у неё было двое сыновей, чтобы не разъединять двух братьев, и поэтому она уехала через два месяца в Америку.

Как звали мужа вашей сестры, про брата вы ещё можете, что-то рассказать?

Муж сестры, Ефим Исаакович Ярмуник, работал он на "Центролите" начальником производства. Сестра больше замуж не вышла. Мой брат жил в нормальных условиях у них 3-комнатная квартира, у сестры 5-комнатная квартира, ну жили нормально.

Как звали жену вашего брата?

Жену моего брата звали Светлана Марковна Токарская. Она кончала Торговый институт, работала директором магазина продуктового.

Они жили только в Одессе после войны, до переезда в Америку?

Они жили только в Одессе. Брат и сестра жили только в Одессе.

Кем вы работали после войны, кроме того, что вы рассказывали?

Я уже за себя говорила.

Вы в одном месте работали после войны?

Да, на одном заводе механическом, я уже говорила об этом.

Было ли изобилие или дефицит товаров после войны?

После войны в магазинах вообще ничего не было. После войны была карточная система. В магазинах было всё только по карточкам. На рынке всё было после войны, но были очень высокие цены, и никто не мог покупать, потому что хлеб стоил 200 рублей, а зарплата была не выше 400. Человек зарабатывал, только на хлеб, чтоб добавить, а в связи с тем, что плохо жили, то хлеб, которые получали, 400 грамм и 800, сейчас бы, например, хватило на целую семью и ещё бы оставалось. Но тогда, когда ели только хлеб, все ходили полуголодные, ну была категория людей, которые зарабатывали, не жили на зарплату, те ещё могли купить на рынке. Мы на рынке ничего покупать не могли.

Вы знали, что-то о смерти, о Михоэлса?

Об этом все знали, что его убили, кто убил, в то время никто не знал.

На бытовом или государственном уровне был антисемитизм в Советском Союзе после войны?

После войны, до смерти Сталина, если был антисемитизм, это всё было скрыто. В институты могли поступать евреи свободно, если только имели знания, и сдавали экзамены, и, если не сдавали экзамены с хорошими дипломами, красными дипломами по окончанию школы, все могли поступить. На работу тоже можно были пойти, может быть, роста не давали такого евреям, как давали местному населению: украинцам, русским, но такого ощутимого антисемитизма не было. Всё началось после смерти

Сталина. Сталин старался делать страшные вещи, чтобы никто об этом не знал: репрессии, убийства. Всё это делалось, и это никогда и нигде не писалось.

Вы знали, что Сталин хотел выселить всех евреев на Север и на Дальний восток?

Мы об этом всё знали, потому что, те, что переезжали на Север с Дальнего Востока знали, что в Биробиджане строится целый город. Строились дома, и об этом все знали, но всё это под маркой того, что в Биробиджане была своя область, своя страна у евреев, поэтому никто не думал, что это будет насильно, кто хочет, тот уезжал, кто не хочет, нет. Все решили, что это так. Слава Богу, когда Сталин умер, об этом кончили говорить.

Кто-то среди ваших или родственников не мог поступить в это время из-за того, что он был евреем в ВУЗ, какой-то?

После войны я же говорила, что каждый мог поступить, у меня все мои братья и сестры, все с высшим образованием. Двоюродные братья и сёстры, у всех было высшее образование. И каждый мог поступить, потому что тогда ещё не было 5-процентной нормы. Государство, если и хотело в чём-то притеснять евреев, то это никогда не оглашалось. После смерти Сталина началась 5-процентная норма, а до этого не было.

Помните ли вы смерть Сталина?

Да, я помню, когда в 1953 году Сталин умер, все были в трансе, все считали, что без Сталина вообще никто жить не сможет и не будет справедливости. Такой пропаганды, как о Сталине, до этого и никогда и не было. Пропаганда была и в школе, и в газетах. Герои умирали во войны с именем Сталина, герои умирали во время войны, только потом открылось, кто такой Сталин.

После смерти Сталина к власти пришёл Хрущёв. Поверили ли вы тому, в чём он разоблачил Сталина?

Да, после смерти Сталина, когда выступил Хрущёв, мы всему поверили, потому что мы совсем соприкасались. Дело в том, что, когда кончилась война, и мы приехали в Одессу, вот такого антисемитизма открытого во время Сталина, как - будто не было. Об этом нельзя говорить, потому что это не было от государства, но дело в том, что после смерти Сталина началось дело с врачами, и было понятно, что это не сегодня было рождёно и, когда Хрущёв выступил и сказал - все мы поверили, что это была правда.

Когда вы вернулись в Одессу, была слышна еврейская речь?

Да, конечно можно было услышать, как говорили между собой и, если шла бабушка вместе с внучкой, но евреев было не так много, постепенно приезжали.

Там, где вы работали, было много евреев?

Да, я работала на механическом заводе - это район Молдаванки. Там, в основном, проживали евреи, потому что евреев было очень много, мало того, что их много, так там русское население тоже говорило по-еврейски, поэтому очень часто еврей говорил с русским по-еврейски, и нельзя было отличить, кто еврей, кто русский. Я, когда пришла на этот завод, я каждый раз приходила и работала со мной ещё одна экономист-русская, очень хорошая женщина. Я каждый раз спрашивала: "Он так похож на сибиряка, такой красавец-блондин и всё, и все кричат ему - Мойше, почему его зовут еврейским именем, он - Михаил." "У них во дворе живут одни евреи и поэтому у всех русских у нас еврейские имена."

Когда в 1948-1949 году Палестина превратилась в Израиль, вы знали, что-то об этом?

Да, конечно об этом писалось везде, и в газетах это было везде, и все были довольны, потому что после такой страшной войны, когда было уничтожено столько в Европе евреев, были рады, что те, кто были живы, будут жить в своём государстве, и что кончится уже выселение со одной страны в другую, что всё это кончится, но это не очень и оправдалось. И сейчас и в Израиле очень не спокойно, и убийства, как были, так и продолжаются.

Хотели ли вы, когда-нибудь уехать в Израиль?

Нет, я в Израиль никогда не хотела уезжать, и вообще не очень хотела, у меня родные брат и сестра в Америке, а в Израиле тоже много родства. В Израиль можно ехать и без родства, ну как-то я не могла решиться уехать.

Когда в 70-х годах начались отъезды, как вы относились к этому, какая обстановка была в Одессе, в городе, именно в городе, какая обстановка была. Вы можете, что-то об этом рассказать?

Из Одессы очень много уехало людей и знакомых, и мои родственники, очень многие уехали. Сейчас осталась, например, в нашей семье, только одна двоюродная сестра. Все остальные уехали, кто умер за это время, кто уехал, а семья была очень большая. Я так считала, что тот, кто уезжает, тот герой, потому что, когда уехала в Ереван по назначению, я не могла дождаться того момента, чтобы обратно переехать в Одессу. Потому что я считала для себя, что Одесса, как земля обетованная, для меня, во всяком случае, а те, что это был геройский поступок они должны были это сделать ради своих детей, но, по-моему, везде одинаково в том смысле, что сейчас везде с террористами нет покоя, и везде, по-моему, к евреям относиться, как приехавшим в их страну. И где бы они не были, они могут жить только в Израиле. Могли бы жить только в Израиле, если бы не было такое отношение среди стран, среди которых они живут.

Как относились в Одессе в городе к отъезжающим?

Нормально относились, каждый понимал, что человек хочет жить, там, где легче живётся, а как получится, никто не знает, нормально относились.

Когда уехали ваши брат и сестра в Америку?

Сестра уехала 12 лет тому назад, а мой брат он уехал год тому назад, год и два месяца. Так что, он только недавно уехал.

В каком городе они там живут?

Они живут в Нью-Йорке.

Кем они там работают?

Брат не работает, ему 60 лет, а сестра работает. Сестра моя работает, она ухаживает за стариками.

Соблюдают ли они там еврейские традиции?

Нет, я не думаю, они и здесь не соблюдали. Соблюдали только в праздники, и готовили там, и ходили в синагогу в Судный день, Новый год, а так ежедневно конечно нет. Чем занимаются дети вашего брата и сестры в Америке?

Дети моей сестры работают программистами. Они очень способные. Кончали с отличием институты, и там они работают, получают по 125000 долларов в год. Даже сейчас, когда в Америке так трудно с работой, они работают, и никто их не сокращает. Они там получили, какое-то образование в Америке, или только здесь заканчивали?

Мой старший племянник, Игорь, он кончал Сельхозинститут здесь в Одессе - кибернетическое отделение, а младший кончал колледж в Америке.

А брата дети, где находятся?

У моего брата одна дочка, которая окончила институт Народного хозяйства, она не уехала пока, что дальше будет, я не знаю.

Какая семья у вашего брата в Америке большая или нет?

Одному племяннику, моему старшему, моему Игорю ,ему 36 лет, у него жена, она тоже еврейка, он женился в Одессе и ,когда уезжал ,у него ребёнку было 2 года, сейчас ребёнку 14 лет ,занимается он в спец.группе - математики и занимается очень хорошо, а у сестры, а второй сын ему 25 лет, у него ещё семьи нет.

Соблюдают ли какие-то традиции ваши племянники в Америке и здесь, которая осталась племянница, соблюдают ли она какие-то еврейские традиции?

Значит Марина, которая живёт в Одессе, дочка брата, она ходит в синагогу только в праздники - в Новый год и на Судный день, а дети сестры в Америке - я не в курсе дела.

Какую школу закончила ваша дочь?

В Одессе она окончила 10 классов общеобразовательной школы, поступила в институт Ломоносова, на экономический факультет, окончила с отличием, с красным дипломом институт и по назначению осталась работать в Одессе.

Кто по специальности ваша дочь?

Моя дочь-экономист, работала в институте проектном - экономистом.

Где сейчас работает ваша дочь?

Сейчас моя дочка работает в фирме.

За кого вышла замуж ваша дочь, он еврей, он из семьи, которая соблюдает традиции?

Она вышла замуж. Он - еврей. Он не соблюдает никаких традиций. Кончал институт Ломоносова.

В их семье соблюдаются какие-то еврейские традиции?

Не знаю, не слыхала я, чтобы они ходили в синагогу.

Кем работает её муж, и работал кем?

Её муж работал в институте конструктором, сейчас он работает в ТЭЦ - начальником смены, институт закрылся.

Сколько детей у вашей дочки?

У моей дочки один сын - ему 24-й год. Он кончил университет, математический факультет. Кончил хорошо, работает в банке сейчас.

Соблюдает ли он еврейские традиции?

Нет, он не соблюдает никаких традиций. Пока мы ещё живы. Я надеюсь, что когда нас не будет, он будет ходить и нас вспоминать.

Какая еврейская жизнь сейчас в Одессе. Вы можете рассказать сейчас о еврейской жизни в Одессе?

Сейчас еврейская жизнь в Одессе намного больше, чем была раньше. Открылись 2 синагоги: на Бебеля и на Осипова, 2 еврейские школы, детские сады, благотворительный центр "Гмилус Хэсед", есть еврейский культурный центр, получаем еврейские газеты, смотрим еврейские передачи по телевизору, открылся кошерный магазин и Бойня открывается.

Где вы теперь берёте мацу на Пэсах?

Мацу я покупаю на улице Осипова в еврейской Синагоге.

жүктеу/скачать 349.07 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: