fittitMHtiiiiiiiiiiiiiiiiiiiitiiiiiiiiiiiHiiiiitiiiiiiiiiiiimimniiiiiiiinniiiitiiinnitiiiiii^UiTirtj niiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiimiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiHiiiKiiHiiiiiiiiiiiiiiiiiiiin
p
p
Ш p
1
p
ПА СЛОВЦОВ
|IIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIlllBlltlllllllllllllllllll»lllllllllllflllllllll
ББК 63.3(2)44-46 С48
Вступительная статья, подготовка текста В.А. Зернова
Словцов П.А.
С48 История Сибири. От Ермака до Екатерины II / П.А. Словцов. — М.: Вече, 2006. — 5 1 2 с . : ил. — (Великая Россия).
ISBN 5-9533-1139-7
Уникальный труд замечательного мыслителя Петра Андреевича Словцова (1767—1843) «Историческое обозрение Сибири» по праву называют «энциклопедией сибирской жизни». Словцов всесторонне показал рачительное обживание Сибири россиянами на протяжении двух с лишним столетий после похода дружины Ермака. Ученый планировал довести исследование до времен правления Александра 1, но в действительности подробное освещение событий заканчивается на первых годах правления Екатерины II (некоторые примечания, правда, касаются 1830-х и начала 1840-х гг.).
Мудрый Словцов у Сибири один — так распорядилась сама История, — недаром его называют «сибирским Карамзиным». Однако до самого последнего времени имя П.А. Словцова оставалось современному читателю практически не известным. Настоящее издание публикуется под названием «История Сибири. От Ермака до Екатерины II».
ББК 63.3(2)44-46
ISBN 5-9533-1139-7 © Зернов В.А., вступительная статья, подготовка текста, 2006
© ООО «Издательский дом «Вече», 2006
Опальный историк,
или путь к радуге
1.
Главная книга замечательного сибирского мыслителя Петра Андреевича Словцова (1767—1843) «Историческое обозрение Сибири» написана в первой половине XIX века. Возникает вполне естественный вопрос: а не устарела ли она в наше время — в начале XXI века? Ведь со времени создания книги прошло более полутора столетий. Ответ на такой вопрос однозначен: нет, не устарела. Напротив, актуальность «Исторического обозрения Сибири» в осмыслении и понимании сибирской жизни со временем, несомненно, будет возрастать, потому что книга эта особенная. В ней мудрому и проницательному Словцову неким загадочным образом удалось как бы сконцентрировать мощную животворную энергию суровой и горячо любимой им Сибирской земли, удалось ярко передать во времени сам дух могучей Сибири! А произведения такого рода обладают счастливым свойством не стареть, они сохраняют сквозь время неувядаемую юную свежесть, как сохран яют ее не ко торые, скажем, сибирские песни. Более того, Словцов с его трепетной озабоченностью судьбой п ри ро ды, с о бо стр ен но й нравств енно с-тью оказался в начале XXI века на стрежне самых больных и острых проблем современности, современной истории. Однако Словцов есть явление отнюдь не локального сибирского характера и не только сибирской историографии. Имя Словцова принадлежит также и поэзии, литературе в целом, принадлежит общерусской культуре. Но по стечению ряда обстоятельств это имя
современному русскому читателю практически неизвестно.
Когда Словцову едва исполнилось двадцать пять лет, с его стихами познакомился Гаврила Романович Державин, он даже пригласил молодого поэта-сибиряка к себе домой, говорил с ним о Сибири, жизнью в которой весьма интересовался — Державин не раз обращался к реалиям Сибири в стихах, косвенно сибирские мотивы присутствуют в его малоизвестной опере «Рудокопы». Напомню также, что именно Державин сочинил, например,надписи к памятнику Г. И. Шелихову, установленному в Иркутске в 1800 году. Там есть такие гордые державинские слова: «Колумб здесь росский погребен... ». В Сибири у Державина было немало горячих почитателей.
Конечно, Словцов трепетал и перед встречей, и во время встречи с действительно державным поэтом. Гаврила Романович тепло встретил молодого сибиряка в столице, долго расспрашивал его об особенностях жизни в зауральской части России. Во время встречи Слов-цов прочитал написанное еще в Тобольске стихотворение «К Сибири», а также свое недавнее нашумевшее стихотворение «Китаец в Петербург е». Державин, отметив несомненные достоинства стихов Сло вцо ва, все-та ки его главные будущие успехи связывал не с поэзией, а с деятельностью на государственном поприще, с государственными делами. Разговор с патриархом русской поэзии, с государственником Державиным, с поэтом, который «истину царям с улыбкой говорил», не мог не сказаться на дальнейшей судьбе Словцова — он стал
П.А.Словцов
уделять стихам внимания все меньше и меньше (хотя поэтическое восприятие действительности сохранил на всю жизнь), а его резко выраженный государственный склад мышления в наибольшей степени воплотился через многие годы в его замечательном труде «Историческое обозрение Сибири».
О Словцове знали, принимали так или иначе участие в его судьбе Екатерина II, Павел I, Александр I, Николай I...
П. А. Словцов входил в жизнь, работал в то время, когда шло интенсивное формировани е перв ых слоев собствен -ной сибирской интеллигенции. Фигура Словцова возникла не на пустом месте, в своем времени он вовсе не выглядит одиноким в своеобразном культурном пространстве огромной Сибири — за ним стоит вполне определенная среда, в которой он сформировался, вопреки многи м внешним обст оятельствам, как сложная крупная творческая личность . Среди его наиболее талантливых пред-шес твенни ков в Сибири можно назвать , например, имя С. У. Ремезова (1642 — после 1720) — выходца из служилых людей Тобольска, первого сибирского историка, картографа, архитектора, автора «Истории сибирской» (Ремезовская летопись). На Алтае пытался реализовать свои передовые для своего времени технические идеи Ив. Ив. Ползунов (1728—1766) — талантливый теплотехник, предложивший "первый в мире проект пароатмосферной машины непрерывного действия.
Уже в XVIII веке (и раньше) русские пар усники бороздил и дальнев ост очные моря, заходили в Америку. Велось изучение дальневосточных побережий. В экспедициях участв овали, вносили свой вклад в исследования загадочных
пространств и сибиряки, среди которых были и талантливые ученики С. У. Реме-зова.
При жизни Словцова заявил о себе как об историке и талантливом писателе уроженец Иркутска Н. А. Полевой (1796—1846) — одна из наиболее ярких фигур в культурной жизни России первой половины XIX века (Полевой является автором известной повести «Сохатый», находящейся у истоков сибирской прозы). Н. А. Полевой создал своеобразный научный труд «История русского народа», основал и был редактором журнала «Московский телеграф», в котором печатались произведения А. С. Пушкина, В. А. Жуковского, Е. А. Баратынского, на страницах журнала нередко печатались материалы о Сибири, публиковались в журнале также и обстоятельные очерково-публицистические произведения П. А. Словцова.
В начале XIX века лучшей для своего времени в Сибири Тобольской гимназией руководил даровитый педагог И. П. Менделеев (1783—1847) — отец гени альн ого русского химика Д. И. Менделеева. Среди сибиряков — современников Словцо-ва нельзя не назвать поэта П. П. Ершова (1815—1869)— создателя бессмертной сказки «Конек-Горбунок». После учебы в Петербургском университете П. П. Ершов, будучи уже знаменитым сказочником, обласканный Пушкиным и другими поэтами, продолжительное время руководил Тобольской гимназией — как раз в те годы, когда П. А. Словцов работал в Тобольске над «Историческим обозрением Сибири».
Формированию сибирской интеллигенции в заметной степени способствовало и возникновение книгопечатания в Сибири. Произошло это опять же в То-
больске —там купцами Корнильевыми была построена первая в Сибири типография, в 1789—1791 годах выходил первый сибирский журнал «Иртыш, прев ращаю щийся в Ипокрен у», а в 1793— 1794 годах издавался журнал с витиевато-пространным названием «Библиотека ученая, экономическая, нравоучительная, историческая и увеселительная в пользу и удовольствие всякого звания читателя». Постепенно в крае возникали культурные центры. На фоне общей отсталости Сибири по сравнению с Центральной Россией в ней всегда было немало людей прогрессивно мыслящих, деятельных, пытливых, неравнодушных к судьбе сурового и богатого природными ресурсами края.
Хорошо известно, что, при всей пестроте и противоречивости в заселении Сибири, россияне с самого начала прилагали колоссальные усилия к изучению, постиж ению ее заг адочн о-таинственной сущности , чтобы она по прав у ст ала органической частью России, но все-таки с весьма своеобразными особенностями в культуре, традициях, дыхании жизни. И всегда сибиряками двигала высокая вера в то, что сибирская земл я станет с о в ре мен ем , п о сл ов а м Словцова, «теплее, благосклоннее». В постижение своеобразия края большой вклад внес Петр Словцов своим «Историческим обозрением Сибири». Нужно сказать, что книга выходила в трудных условиях, печаталась она в Петербурге, а Словцов жил в Тобольске. И если, например, Владимир Даль провел лично 14 (!) корректур своего знаменитого «Толкового словаря», и то в нем изредка встречаются опечатки, то Словцов не имел возможности держать и одной корректуры своего историчес-
кого труда!.. После выхода труда судьба его складывалась тоже неудачно. Скажем, и после издания «Обозрения» в 1886 году сразу двумя книгами оно оставалось известным лишь узкому кругу читателей, уникальное издание находило своего читателя до обидного медленно.
Выразителен следующий пример. В 1890 году на остров Сахалин совершил поездку А. П. Чехов. Перед отправлением в нелегкую дорогу через Сибирь он выписал много литературы об азиатской ч асти России . В частн ости , пи сател ь ознакомился с «Сибирской историей» И. Фишера, с книгами Г. Н. Потанина, Н. М.Ядринцева, С. В. Максимова. Однако о существовании «Исторического обозрения Сибири» Словцова Чехов не знал, имени историка он нигде не упоминает. Хотя как раз на страницах «Обозрения» писатель нашел бы сверхценные сведения и оригинальные мысли о Сибири и сибиряках.
Не был знаком с «Обозрением» и вообще с творчеством Словцова В. И. Ленин, не оставил о нем одобрительного отзыва. Это, разумеется, не могло не сказаться на отношении к изданию произведений Словцова после 1917 года. А такое знакомство вполне могло произойти весною 1897 года, когда Владимир Ильич в Красноярске ожидал открытия навигации по Енисею, чтобы на пароходе проследовать по реке в Шушенское. Во время вынужденной остановки он почти два месяца регулярно занимался в знаменитой библиотеке известного сибирского издателя и библиофила Геннадия Васильевича Юдина.
Названная сокровищница книг заслуживает того, чтобы о ее печальной судьбе было здесь сказано хотя бы не-
П.А.Словцов
сколько слов, поскольку библиотека имела богатые запасы литературы для изучения истории Сибири, то есть имеет прямое отн ошен ие к мн огострадаль-ной истории Сибири. По книгозапасу юдинская библиотека была второй после би бли оте ки Томс кого унив ерсит ета, но по некоторым параметрам превосходила ее, она содержала в себе по истории России, особенно по истории Сибири, уникальный запас книг, среди которых было немало изданий редчайших! До февраля 1907 г ода юдинск ая библи отека находилась в Красноярске, а потом (вслед за русской Аляской!) стала собственностью Америки — книги из Красноярска перекочевали под своды прекрасной Библиотеки Конгресса в Вашингтоне. Нужно сказать, что Юдин прилагал большие усилия, чтобы его библиотека, имевшая книгозапас около 80 тыс. томов, осталась в России, причем чтобы она сохранялась в своем целостном, нерасчлененном виде. Однако российский император Николай II на соответствующем прошении директора Публичной библиотеки в Петербурге Н. К. Шильдера о выделении денег для приобретения замечательного сибирского собрания книг наложил следую-
щую резолюцию: «Из-за недостатка средств— отказать!» У Америки же средства нашлись, причем их потребовалось столь смехотворно мало, что директор Библиотеки Конгресса Герберт Пэтнам в 1907 году докладывал конгрессменам о бесценном сибирском приобретении «как о даре» красноярс кого собирателя книг. Ныне юдинский «дар» представляет собой самое крупное за рубежом собрание книг по истории России. Таковы масштабы невосполнимой утраты. Для сибиряков же переброска
библиотеки за океан оказалась, пожалуй, самой большой духовной потерей за всю историю Сибири.
Ленин (в то время Ульянов) почти ежедневно работал тогда в юдинской сокровищнице книг над своим трудом «Развитие капитализма в России», и то, что он не ознакомился с «Историческим обозрением Сибири» Словцова, скорее всего, следует считать чистой случайностью — ведь человек он был дотошный, в изучении вопросов отличался скр упу-лезностью. Но вот велика ли надежда, чт о п осл е в оз м ожн ог о зна к ом ст в а он оставил бы одобрительный отзыв о нашем сибирском историке-христианине Словцове и его произведениях, на этот счет имеется большое сомнение.
После 1917 года П. А. Словцов среди отечественных теоретиков устойчиво числился по разряду «буржуазного историка». Необходимо также иметь в виду, что в отечественной исторической науке после Октябрьской революции прочно утвердился тезис, согласно которому подлинная история Сибири начинается только после 1917 года, а весь предшествующий период является лишь предысторией.
В самом начале разговора о творческом литературном наследии П. А. Слов-цова считаю необходимым отметить, что его книга «Историческое обозрение Сибири», помимо бесценного содержания, разнообразных сведений, а также проницательных размышлений над историей Сибири, отличается еще, я бы сказал, крылатым благородством, энергичностью слога. П. А. Словцов, большой мастер слова, отменно знающий и чувствующий оттенки и нюансы родного языка, его народные сибирские особенности и наречия, использует имеющий-
ИСТОРИЯ СИБИРИ
ся у него мощный лексический арсенал, накопл енный задесятилети я о бщения с сибиряками разных возрастов, профессий и социальных положений на пространствах от Урала до Камчатки, использует свои богатые познания, чтобы как можно точнее выявить, вскрыть «характер подлинности», по выражению самого историка, важнейших для Сибири явлений в ее жизни. Однако особенности его стиля порою пытались оценивать люди, не обладавшие и десятой долею ни практических, ни теоретических познаний в области языка, по сравнению с познаниями самого Словцова. На бездоказ ате льны е уко ры в свой адрес Словцов в таких случаях реагировал спокойно, отвечал не без оттенка иронии: «За всеми не угоняешься»! И продолжал настойчиво вершить свое нелегкое дело, идти собственной дорогой в работе над «Историческим обозрением Сибири», которое и ныне существенно может помочь нам в постижении «характера подлинности» Сибири и сибиряков. Историк в «Обозрении» нередко обращается к особенностям русской речи в Сибири, делает меткие замечания. На основании личных наблюдений историк приходит к интересным, живым выводам. В частности, он делает следующее весомое замечание о трансформации русской речи в условиях Сибири: «Сибирское наречие в произношении буквы "о" свято держится букварного выговора так, как бы всегда лежало ударение на ней. Сверх того, наше наречие удержало обветшалые слова, упо лномо-чило самодельные и переиначило ударение многих». А насколько интересно другое наблюдение: «Сибирский разго -вор ленив и холоден, но без легкомыслия, не текуч и малословен, как бы с числом и весом, и, к сожалению, темно-
ват по привычке пропускать глаголы, оживляющие мысль».
Воспринимая жизнь не засушенным, скушным взг лядом отреш енного от действительности фиксатора со бытий, б у-дучи далеким от пуританства, Словцов о ст ав л я ет сво е трепетно е мн ение по раз -личным сторонам сибирской жизни. И сколь же великолепен, например, на страницах «Обозрения» его простодушный, веселый, пронизанный чувством народного мироощущения гимн вину, произн есенный человеком, спо лна познавшим не только огромную радость творческого труда, но и ценящим отраду праздного, праздничного общения с другими людьми за чаркой божественного напитка.
А «замалчиванию» исторического труда Словцова, как мы попытались обозначить выше, способствовало стечение целого ряда неблагоприятных обстоятельств. Об историке время от времени писали (так, например, в № 9 журнала «Сибирские огни» за 1961 год была опубликована небольшая статья А. Ф. Плахотника «Труд по истории Сибири», в Кемерове в 1964 году вышел о черк историка В. Г. Мирзо ев а «П. А. Словцов», в Свердловске в 1973 году издана книга литературоведа Л. Г. Беспаловой «Сибирский просветитель»), на его мнение ссылались, однако произведения Словцова, имеющие огромное государственное значение Е патриотическом воспитании сибиряков, держались в тени.
2.
Так кто же он — Петр Андреевич Словцов?
Родился будущий историк и мыслитель, поэт и публицист, религиозный и
П.А.Словцов
общественный деятель 16 января (ст. стиля) 1767 года в семье заводского священника на Урале. В «Исто ричес ком обозрении Сибири», повествуя об истории уральских заводов, Словцов попутно обращается ко времени своего детства. «На Нижнесусанском заводе, да простит читатель эгоизму, — взволнованно говорит Словцов,— я родился в 1767 году. Рассматривая причины своих погрешностей, я иногда покушаюсь спрашивать себя: не стук ли молотов, от ко лы бели по р аж авших мо е слышани е, оглушил меня надолго для кротких (курсив мой. — Е. 3.) впечатлений самопознания?» Места, в кото рых про шло детство будущего историка, будут крепко его притягивать к себе на протяжении всей жизни!
От отца Петр Словцов получил первые навыки грамо ты, а когда мальчику едва исполнилось 12 лет, отец его умер. Тогда-то мать и определила сына-сироту на учебу за казенный счет в Тобольскую духовную семинарию. Заметим, что с Тобольском, с городами горнорудного Урала, с Иркутском и многими поселениями в Якутии у Словцова связаны значительны е периоды его жизни, об этих местах он говорит в «Обозрении» особенно пристрастно, явственно ощущается, что пером автора движет большое вдохновение.
В истории освоения Сибири россиянами Тобольску принадлежит, особенно в начальный период, едвали не самое значительное место. Здесь казаки Ермака заявили и отстояли решительное право государства Российского на Сибирь, смело направив свои ладьи к крутым берегам Чувашского мыса и повергнув во йско хана Кучума. Предание донесло до нас следующие слова бесстрашного
атамана: «Казачье вершим дело, а обернулось оно общерусским». Многие десятилетия Тобольск был столицей Сибири, отсюда определялись пути освоения Ро ссией новых зем ель, ог ро мно го простора от Урал а до Камчатки и Ч укот-ки, отсюда на Север и Восток распространялась православная вера, игравшая в движении народа в сторону Великого океана отнюдь не второстепенную роль. Разумеется, в духовном освоении Сибири Церковь действовала не в одиночку, однако драматизм этого освоения мы постоянно ощущаем на страницах главного труда П. А. Словцова: «...Кончится ли когда-либо у Церкви и Правительства сугубая борьба с духом мира, по-видимому, побеждаемым и вечно воинствующим...»
В судьбе П. А. Словцова Тобольск занимает особое место на протяжении всей жизни, отношение историка к Тобольску очень личностное. Недаром в его книге «Прогулки вокруг Тобольска в 1830 году», изданной в Москве в 1834 году, мы находим такие слова: «Мне хотелось показать Тобольск с окрестностями, во всех возмо жных для меня отношениях, не для того, что он поставлен Сибирским учреждением во главу Западной Сибири, а для того, что в нем я первоначально учился Латинской Грамматике и Риторике. Давние впечатления и ныне отсвечивают в моих воспоминаниях...»
Предтечей этого очень своеобразного сибирского города стал Небольшой острог, заложенный в 1587 году на крутом берегу Иртыша письменным головой Данилой Чулковым с 500 казаками. Из городов Сибири старше Тобольска Тюмень (всего лишь на год) — ее основание относится к 1586 году.
ИСТОРИЯ СИБИРИ
Когда 12-летний Петр Словцов в 1779 году приехал в Тобольск на учебу в духовную семинарию, то среди множества впечатлений наиболее сильное воздействие на юную душу оказала красота главного города Сибири. Удивителен был белокаменный кремль, гордо утвердившийся на головокружительной высоте дикого Троицкого мыса-крутояра на берегу Иртыша. Позднее Словцов объедет всю Сибирь, но ничего прекраснее Тобольского кремля и Софийского собора (сибирской Софии!) так нигде и не встретит, потому что такой красоты в Сибири больше нигде нет. Тот, кто сомневается, что именно такие чувства испытывал Словцов в Тобольске, пусть обратится к его стихотворению «К Сибири», написанному 15-летним поэтом-семинаристом. В подавленном состоянии подобные стихи создать невозможно. Словцова завораживал утренний перезвон десятков мелодичных церковных кол околов. И хотя се минария находи -лась в подгорной части города, семинаристы нередко поднимались на территорию кремля, где дыхание сибирской истории было особенно осязаемо. Это дыхание в Тобольске Словцов будет чувствовать всю жизнь. А вокруг проявляла себя дел овая Сибирь — через Тобольск шла интенсивная торговля с Китаем и Бухарой, Индией и Монголией, Хивой и Афганистаном...
Чтобы хотя бы контурно представить себе Тобольск того далекого времени, ощутить атмосферу его жизни, желательно, конечно, побывать в Тобольске нынешнем. Поклониться его немногим отреставрированным, многим разрушенным и полуразрушенным храмам. Попросить у них прощения. Прикоснуться к бесценным сокровищницам
кремля, в свое время ставшего как бы символом русской победы под Полтавой в 1709 году. Как следствие этой победы в сооружении каменного кремля в 1711 — 1717 г одах участв овали пленные шведы. Петр I благоволил строительству в Тобольске! Тем более что в то время, после разделения России на восемь губерний, первым губернатором гигантской Сибирской губернии, раскинувшейся от Вятки и Соликамска до Камчатки, был назначен любимец Петра князь Матвей Петрович Гагарин. Строительство кремля в Тобольске велось по архитектурным проектам и под руководством Семена Ульяновича Ремез ова. Энергичные действия М. П. Гагарина по укреплению и украшению столицы Сибири, проводимые им преобразования в г убе рнии продолжал ись ок ол о в ось ми лет.
А потом разразилась гроза — губернатор был обвинен в злоупотреблениях и стремлении к сепаратизму. После длительного следствия, продолжавшегося три года, «за неслыханное воровство» Гагарин в 1721 году в Петербурге, на Васильевском острове был публично повешен. Причем тело казненного, в назидание остальным государственным мужам, снимать запретили. А когда веревка перегнила, то велено было останки казненного вздернуть на железной цепи... Говоря о Тобольске, о его неповторимом кремле, Словцов в своем историческом труде размышляет и о трагической судьбе князя Гагарина.
С Сибирью в разное время были связаны судьбы и таких крупных прогрессивных государственных деятелей, как Соймонов, Чичерин, Сперанский (его памяти Словцов посвятил вторую книгу «Обозрения»).
П.А.Словцов
Во многом через Тобольск Словцов ощущал связь Сибири с историей всей огромной России. Недаром в «Обозрении», не чураясь патетики, он обращается к современникам и потомкам: «Сыны Сибири! Слышите ли вы в душах своих этот грохот, все отдающийся от громов Полтавской победы? Вы должны его слышать, потому что ваши предки участвовали на великом позорище победы и видели, как грозными редутами Петровыми раздирались ряды гордого неприятеля».
Пожары не щадили Тобольск. Впрочем, как и другие сибирские города. Не раз он дотла сгорал за свою 400-летнюю историю, но снова и снова, как сказочная птица Фени кс, в озр ождал ся буквально из пепла. И все-таки особенно жутко было видеть следы пожара 1991 года, практически напрочь уничтожившего знаменитое деревянное здание театра, возведенное в конце XIX века (единственное в своем роде в Сибири!), перед огнем совершенно беззащитное...
Тобольск разделяется на верхний (нагорный) и нижний (подгорный) город. В верхнем городе расположены кремль, установлен памятник Ермаку, находится Завальное кладбище, то есть кладбище расположено за городским валом, служившим для города некогда в качестве укрепления. Нижний город и ныне в основном деревянный, в нем расположены многие церкви, Знаменский монастырь, в который в конце XVIII века была переведена славянолатинская школа, преобразованная впоследствии в семинарию. В нижнем городе находятся пристань, базар, жилые дома. Верхний и нижний город связаны между собой посредством Николь -ского Прямского (Софийского) и Казачьего взвозов.
Со смотровой площадки соборной колокольни хорошо виден первый в России памятник Ермаку, установленный в 1838 году на мысе Чукман. Памятник представляет собой четырехгранный обелиск, изготовленный из мрамора на Урале. Проект памятника разработал академик архитектуры А. П. Брюллов — старший брат известного живописца К. П. Брюллова. В подгорной части города выделяется здание семинарии, в которой учился, а позднее и преподавал П. А. Словцов.
Недалеко or бывшего здания духовной семинарии установлен памятник поэту П. П. Ершову (скульптор В. Белов), открытый в 1973 году, — поблизости находится деревянный дом, в котором в последние годы жил поэт.
В нижнем городе живут ожиданием на возрождение чудом уцелевшие церкви.
Исходя из собственных наблюдений, П. А. Словцов утверждал, что большинство сибирских городов «один на другой похожие». Однако Тобольск, бесспорно, имеет собственное неповторимое лицо! Это лицо в XX веке подвергнуто искажению и его предстоит восстанавливать, раскрывать, как раскрывают на иконах прекрасные лики, искаженные позднейшими богомазами и копотью времени.
Пытаюсь представить себе страдания п ер в ог о сс ыльн ог о в Т об оль ск . П ер е д высылкой его жестоко мучили: вырвали язык, отрезали ухо, его нещадно пороли плетьми. Ссыльным был мятежный угличский вечевой колокол — после убийства в Угличе малолетнего царевича Дмитрия в 1593 году он своим набатом призывал горожан к возмущению. Борис Годунов был с колоколом беспоща-
Достарыңызбен бөлісу: |