Из послесловия к первому изданию философия и ее разделы

Характерным для этого архаического периода развития философии было сопоставление противоположных понятий: света и темноты, густой и жидкой материи, становления и гибели, движения и покоя, бытия и небытия, согласия и несогласия (связывающей и разделяющей силы), порядка и хаоса, добра и зла,— все это было известно еще до Гераклита и Парменида, новые противоположности оставили после себя пифагорейцы.

Различные выражения, которые впоследствии стали философскими терминами, уже употреблялись в то время, однако, в обыденном, а не в философском языке. Философская терминология тех древних времен в дальнейшем не сохранилась; она была заменена терминологией классиков.

Более поздние греки дали свое толкование понятиям древних мыслителей. Такие понятия, как «архе» и «материя» не восходят к временам Фалеса, понятие «стихия» не употреблял Эмпедокл, понятие «гомеомерия» не принадлежит Анаксагору. Это более поздние толкования старых понятий.

Тем не менее, и в теоретическом отношении этот ранний период имел результаты непреходящего значения. К ним относятся, в частности, мысль (Гераклита) о всеобщей изменчивости вещей и мысль (Парменида) о возможности дедуктивного постижения истины. Однако обе эти идеи сразу же были использованы крайним и поэтому ложным образом. В более поздние времена крайность стала как бы естественной чертой философии: поскольку предмет ее исследования настолько широк и содержит в себе столь много разнообразных мотивов, что для того, чтобы их сделать более ясными, философы должны были их упрощать и в необходимых случаях вынуждены были вовсе отбрасывать некоторые из них, поскольку оставшиеся мотивы получали чрезмерное,не свойственное им значение. В результате философские теории приобретали крайний и односторонний вид, становились ложными; но лишь таким образом объекты философии удавалось сделать доступными восприятию и понятными, и в целом лишь поэтому философские теории были вообще возможны. В значительной мере от крайности к крайности, от заблуждения к заблуждению шло развитие философии, тем не менее на этом пути она приближалась к истине.

Крайней односторонностью отличались не только вариабелистская философия Гераклита и дедуктивная философия Парменида, но также и математическая философия пифагорейцев, и атомистическая — Демокрита. Это наиболее совершенные образцы первого периода развития философии, которые сохранились в неизмененном или малоизмененном виде вплоть до нашего времени.

Из всех идей первого периода наибольшее значение в развитии философии сохранили идеи критического, чисто деструктивного характера. Аргументы Зенона против движения и антиномии, разработанные мегарской школой, не были наиболее важными идеями, но они были теми идеями, которые сразу заняли свое место в философии и практически в неизмененном виде дошли до нашего времени, в то время как все другие идеи этого периода постепенно подверглись исправлениям и изменениям.

Но уже в четвертом поколении, приблизительно в 500 г., поколении Гераклита и Парменида, имела место уже принципиальная постановка проблем, а также разграничение позиций. Пятое поколение философов (около 460 г.) украшено именами Левкиппа, Эмпедокла, Анаксагора, а также Зенона из Элей и первых ученых, последователей Пифагора; этот период дал сложные системы природы, богатое развитие диалектики и положил начало научным достижениям. Шестое поколение философов, к которому принадлежали Демокрит и пифагорейцыматематики, явилось достойным результатом двухвекового развития, однако его деятельность пришлась уже на новый период, к которому принадлежали великие софисты и Сократ.

Когда в Греции зарождалась философия, в зените своего развития находились государства Востока: египетские, нововавилонские, Среднего и Ближнего Востока, средиземноморские. На судьбу Греции особенно сильно повлияли притязания Персии. Под владычеством персов до 546 г. находились города Малой Азии. Персидские войны стали для греков источником больших потерь и страхов, но также ярких триумфов и побед: достаточно вспомнить Марафон (490 г.), Фермопилы и Саламин (480 г.), Платейю (479 г.).

Во внутренней политике для Греции первый период развития философии совпал с закатом царств, крушением олигархических республик и тираний и началом демократии. Солон (594 г.) заложил основы афинской демократии. Происходили глубокие экономические и социальные изменения: осуществлялся переход от натурального хозяйства, известного со времен Гомера, от слаборазвитой меновой торговли к началам производства, которое по мере своего развития требовало все больше и больше рабов.

Поэзия переживала не меньший, чем философия, расцвет. Анакреон и Сафо были ровесниками натурфилософов середины VI в. В V в. жили Пиндар и Эсхил. На рубеже VI и V вв., в эпоху Гераклита и Парменида, берет начало древняя аттическая комедия. В Греции появляются прекрасные произведения в поэзии и философии; в скульптуре в это время наступает период архаической архитектуры, давший прекрасные расписные вазы, расцветает пелопоннесское искусство литья.

Собственно говоря, такая же неуверенность присутствует также и в попытках охарактеризовать воззрения первых философов. Взгляды Фалеса от начала до конца являются допущением исследователей. Понятия «принцип» и «природа» у ионийских философов удается интерпретировать наиболее разнообразными способами. В учении Анаксимандра вызывает сомнение, считал ли он «безграничное» пространственно неограниченным и неопределенным, с точки зрения качества. Гераклит, который издревле считался «темным», как правило, интерпретировался достаточно ясно и согласованно; спорными являются второстепенные проблемы его философии, например: является ли огонь понимаемым буквально или только символически. Зато философия Ксенофана представляет собой набор знаков вопроса: одни понимают его бога теистически, а другие — пантеистически, одни идентифицируют его с небом, другие — с Землей, а третьи — с материей, душой мира, космической силой.

В учении Парменида предметом дискуссии является его понимание бытия (материальное или абстрактное), понимание единства бытия и мышления; интерпретация второй части его поэмы, утверждения которой противоречат тем, которые высказаны в первой части. Существует большая литература о парадоксах Зенона, в которой не только предлагаются различные решения его задач, но и очень разноречиво  интерпретируются его намерения. В философии Анаксагора предметом живой дискуссии является ее центральная концепция «духа»: является ли он материальным, особенным или идентичным с Богом? Спорной остается также его интерпретация теории материи: принимал ли он виды «зародышей» в неограниченном количестве? В философии Демокрита больше всего вызывала споры его теория познания. А в философии числа пифагорейцев количество спорных вопросов бесконечно; доктрины пифагорейцев не ясны и неизвестно, кто был их непосредственным творцом — сам Пифагор, Филолай, Архит или еще ктолибо. Многовековое существование школы, обилие течений, которые в ней создавались, таинственность, окружавшая союз, разноречивые свидетельства, распространявшиеся более поздними приверженцами школы,— все это неизмеримо затрудняет, если не сказать больше, решение проблем пифагореизма.

ВТОРОЙ ПЕРИОД АНТИЧНОЙ ФИЛОСОФИИ

В V в. центр духовной жизни Греции переместился из колоний на территорию метрополии: Афины стали столицей греческой культуры. Это был золотой век культуры, век Перикла, время мира и богатства, расцвета цивилизации, искусства и науки, время Софокла, Еврипида и Аристофана, Фидия и Поликлета.

Греческая духовность в этот период претерпела резкие изменения; довольно быстро исчезла изначальная наивность. Не только возросла интенсивность духовной жизни, но изменилось также и ее направление: если до сих пор объектом интересов и исследований греков была, главным образом, природа, то теперь этим объектом стал человек и его деятельность. Эти изменения не могли не сказаться на философии, которая вступила в гуманистический этап своего развития.

Первыми выразителями этой перемены в духовной жизни общества стали учителявоспитатели, «софисты» и Сократ; затем появились выдающиеся философы — Платон, Аристотель и другие. Софисты были истинными гуманистами, а еще в большей степени Сократ. В это же время Платон под конец жизни и Аристотель, связывая новую философию человека со старой философией природы, охватывали всю совокупность философских проблем того времени; их работы представляют собой уже развитые философские системы.

Это позволяло исследователям выделить два периода н истории философии: период гуманистического просвещения, к которому принадлежали софисты и Сократ, а также пери од создания философских систем, главными представителями которого были Платон и Аристотель. Во всяком случае, скорость, с какой эти фазы следовали одна за другой, одинаковость условий, в которых в обеих этих фазах развивалась философия, побуждают трактовать их исключительно как фазы одного периода. Этот период издавна признан классическим в греческой философии.

В предыдущий период еще не было специальных наук. кроме философии, поскольку она сама была основной и единственной наукой. Однако вступили на путь быстрого развития такие науки, как математика и астрономия пифагорейцев, медицина Гиппократа, история Фукидида, лингвистика и т. д., греки накопили огромный объем знаний, который трудно было охватить; требовалось определенное разделение труда. В силу этого философии выпала иная сфера исследования, отличная от той, которая была до сих пор.

Софисты и Сократ, а особенно Платон и Аристотель, заняли первый план эпохи не только в глазах современников, но и в глазах потомков. Тем не менее, всегда необходимо помнить, что кроме них существовали и философы других направлений. Это был необычайно насыщенный и разнообразный интеллектуальный период. У старой философии природы еще сохранились сторонники; Демокрит был ровесником софистов, а его школа продолжала существовать и после его смерти; для научных занятий пифагорейцев наступило время расцвета. Даже из работ Платона видно, что он чувствовал себя одиноким и что не его идеализм, а материализм был властителем дум в среде греческой интеллигенции. Однако эти мыслители были выразителями старой натурфилософской позиции; провозвестниками нового духа в философии этого периода стали: 1) софисты, в их среде выделялся Протагор; 2) Сократ; 3) киники и киренаики — общие ученики софистов и Сократа; 4) Платон; 5) Аристотель.

Из этого периода греческой философии сохранились аутентичные философские труды лишь последних двух классиков — Платона и Аристотеля; из работ софистов и сократиков осталось лишь небольшое число фрагментов; Сократ же, как известно, ничего не писал.

Это было время горячих споров и острой борьбы в философии и вокруг нее, период великих противостояний и гениальных идей, оказавший, как никакой другой, сильнейшее  влияние на судьбу философии, продолжался недолго, около столетия. Начало его приходится на вторую половину V в., Я более или менее одновременно со смертью Аристотеля (322 г.) общекультурная, особенно философская, ситуация подверглась таким изменениям, что, начиная с этой даты, начался новый период развития философии.

Протагор и софисты

В V в. в Афинах появилась новая философия, которая полностью отличалась от философии природы того времени. Ее ориентация была гуманистической, а принципиальные позиции релятивистскими. Представителями ее выступали софисты, среди них наиболее оригинальным мыслителем был Протагор.

Не все они были философами, однако среди них было несколько выдающихся мыслителей, таких как Протагор, Горгий, близкие к элеатам Гиппарх и Продик; большинство же были менее известны; были и те, «кто знал историю и пренебрегал наукой, любители парадоксов и тривиальное тей, консерваторы и радикалы, серьезные философы и случайные люди».

Период деятельности софистов был достаточно долгим и продолжался почти целое столетие. Протагор и Горгий были старше Сократа, и еще во времена Аристотеля деятельность софистов не прекратилась. Временем расцвета софистики было ее начало, время Протагора и Горгия. В то же время им повезло: даже в консервативной и отвергающей образование Спарте Продик и Гиппарх получили признание. Софисты составили интеллектуальную элиту Греции. Великие греческие политики, поэты, ораторы и ученые — Еврипид и Софокл, Исократ и Фукидид — учились у них и искали их расположения и дружбы.

Однако вскоре благосклонное отношение греков к софистам радикально изменилось. Причин было несколько. Аристократическое общество обвинило их в том, что они учат за деньги. В глазах греков это было унижением умственного труда. Консерваторы, в свою очередь, выступили с обвинениями в том, что, обучая, софисты нарушают веру и традиции. Это обвинение софисты могли бы разделить, за малым исключением, со всеми, кто в Греции занимался философией. И, наконец, как с принятой обществом точкм зрения, так и с личных позиций выступил против Платон и боролся с ними, как говорится, не выбирая средств. Он, по видимому, больше всех сделал для того, чтобы принизить роль софистов в памяти потомков: работы софистов не сохранились, нет достаточных свидетельств их деятельности, потомки черпали сведения о них из произведений Платона и смотрели на них его глазами.

Само слово «софист» вначале имело другой смысл: оно обозначало «ученого», затем «псевдоученого»; соответственно термины «софизм» и «софистический» также получили уничижительное значение. Софистика стала синонимом эристики, то есть системы приемов, которые ложному утверждению придавали истинное значение. Образцы такого рода начинаний мы имеем в пародиях Платона и Аристотеля. Правда, что софисты злоупотребляли диалектикой, но этим грешили в то время все: как ученики Сократа, так и сам Пла тон. Однако начало этому злоупотреблению положили Heсофисты, а элеаты: они считали, что все можно доказать, создали правила доказательства положений, которые каза лись наименее правдоподобными. Кроме того, это «антилогическое направление», существовавшее в то время, еще больше дискредитировало себя, поскольку, как правило, доказанное таким образом обвинение в безбожии было направле но против невыгодных, неудобных философов. Софисты если и заслужили это обвинение, то не все, а лишь поздние — эпигоны, которые были ничтожными людьми, память о которых погибла, а это обвинение относили, как правило, к тем, кто был известен и значителен. Только в XIX в. стало понятно это положение вещей, и была предпринята реабилитация софистов. Первым это сделал Георг Грот в своей «Истории Греции».

Протагор обладал наиболее ярко выраженным философским мышлением среди софистов. Он сформулировал философские принципы, во имя которых выступали софисты. Протагор жил приблизительно в 481—411 гг., и если эти даты истинны, то он старше Демокрита и Сократа. Протагор родился в Абдере. Он был первым философом нового стиля: менее исследователем, а более учителем, оратором, популяризатором. Он был законодателем одной из колоний в Великой Греции. В зрелые годы он побывал в Афинах и входил в круг друзей Перикла. Главной его работой была «Полемика об истине и бытии». Кроме того, он написал ряд работ по грамматике, этике и технике. Работа «О богах», которую он прочел в доме Еврипида, была сожжена и вызвала процесс против автора. Желая избежать суда, Протагор покинул Афины и отправился на Сицилию. При переезде он утонул.

Взгляды. I. Новое отношение к науке. Научные изыскания, которые проводили софисты, были иного типа, как по выбору предмета исследования и методу его осуществления, так и с точки зрения целей, которые они перед собой ставили.

1.Выбор предмета исследований. До настоящего времени философы ограничивались лишь исследованиями природы, теперь же наступил радикальный поворот к гуманистическим исследованиям. Гиппарх, историк этого периода, ученый, поэт, политик, техник, занимался также математикой и астрономией, но особенно этнологией, теорией искусства, хронологией, мнемотехникой. Главными предметами исследований софистов в качестве учителей публичной жизни становятся диалектика, риторика, политика и этика. Они исследовали также язык и в этой области имели значительные заслуги: Протагор классифицировал суждения и высказывания (слова), Продик собирал синонимы. В целом можно сказать, что сферой их научных интересов было то, что сами они называли «обычаями» и что мы в настоящее время называем «культурой».

2.Задачи, которые ставились перед наукой. Первые ученые считали их чисто теоретическими, искали знания ради знания, софисты же подчиняли исследовательскую деятельность практическим целям. Они приблизили науку к практическим потребностям и видели ее задачи в удовлетворении этих последних. Протагор — по Платону — определял науку как «практичность в управлении домом и государством, а также наивозможнейшую добротность в действии и слове». Отсюда исходила изначальная слабость позиции софистов,— речь шла не о том, что истинно, а о том, что эффективно, действенно.

3. Выбор метода исследований. На первом этапе развития философии большое значение имел дедуктивный метод; софисты же придерживались положений диалектики, однако она была для них не методом исследования, а методом ведения споров. Если они и проводили исследования, то, как правило, эмпирического характера. Протагор занимал позицию, которую через много веков назвали «позитивистской»: он стремился придерживаться фактов и избегать теоретических построений в науке. От него, повидимому, берет начало древнее понимание научного опыта, трактуемого как: а) наблюдение того, как явления связаны между собой; б) предположение, исходящее из того, что знание одного явления должно нам дать знание о другом. Согласно этой концепции, наука ограничивается лишь подтверждением фактов и связей между ними, а также предсказанием на их основе будущих явлений.

II. Минималистская теория познания. Кроме этих методологических новаций софисты высказывали новые, типичные для своей эпохи взгляды на природу познания. Новым было уже следующее принципиальное положение: в первый период античности философы выступали с максимальными требованиями в сфере познания, добивались от него всеобщности, объективности, истинности, и, вместе с тем, они считали, что человеческое знание этим требованиям соответствует. Сейчас же позиция философов изменилась: теория софистов выражала недоверие к знанию, их мнение о познавательных способностях человека было отрицательным, поскольку они считали, что знание едва ли может выполнить минимальные требования.

Софисты пришли к взгляду на познание, состоящему из следующих четырех пунктов. Вопервых, они утверждали, что мы познаем истину только при помощи чувств,— этим они выражали свой сенсуализм. Затем они говорили, что нет всеобщей истины, поскольку истина для каждого своя,— в этом выражался ихрелятивизм. Истина одного человека выше истины другого, и только потому, что имеет большую практическую ценность,— в этом выражался их практицизм. Они считали, что истина есть результат договора и что отдельные истины принимаются обязательно всеобщими,— в этом заключался их конвенционализм. Инициатором этой «минималистской» теории познания был Протагор. Состояние источников не позволяет, в любом случае, точно подтвердить, что он делал сам, а что принадлежит его ученикам.

III. Сенсуализм и релятивизм. Вопреки преобладающей рационалистической тенденции, среди греческих философов Протагор был сенсуалистом. Сенсуализм привел его к релятивизму: наше познание относительно, поскольку основывается на восприятии, но восприятие одной и той же вещи у разных людей бывает иным. В чем причина относительности восприятия? Имеет ли она субъективную или объективную природу?

Иначе говоря, содержится ли она в мышлении воспринимающих людей или находится в воспринимаемой действительности? В разуме усматривал ее современник Протагора Демокрит. В то же время Протагор остался верен греческому убеждению в том, что любое познание пассивно и что разум может включать в себя только отражения внешних предметов. А если это так, то причина относительности восприятий должна лежать в воспринимаемой реальности; восприятия являются отражением реальности, и если они относительны, то относительной должна быть и сама реальность.

Такая позиция привела к парадоксальной концепции реальности. «Все,— говорил Протагор,— что есть явление для людей, то существует». Явления разнообразны и относительны, поскольку разнообразна и относительна реальность. Так обстоит дело благодаря тому, что материя, которая является основанием явлений, может принимать различные виды, имеет не единую природу, а множество разных и противоречивых природ; в результате же является всем тем, чем комулибо объявится. Возможны самые противоречивые суждения о реальности, и все они одинаково истинны: поскольку, как это следовало из позиций Протагора, реальность имеет разнообразные и даже вполне противоречивые характеристики. Протагор был последователен и понимал реальность как не соответствующую принципу противоречивости. Это был единственно возможный результат для мыслителя, который хотел связать крайний сенсуализм с реалистической трактовкой познания. Относительность чувственного познания была перенесена на объекты познания, и релятивизм из эпистемологического превратился также в космологический.

Релятивизм, обоснованный Протагором, имел антропологическую окраску. Его лозунг был: «Человек есть мера всех вещей». Так звучит единственное выражение, дошедшее до нас из его главного философского труда. Это означает, что в каждом отдельном случае ответ правилен и зависит от того человека, который его дает. Поэтому вполне можно допустить, что мы получим высказывания об объекте, противоречащие друг другу. Протагор собрал в специальную работу такие «антилогии». Эта работа погибла, но ее хотя бы частично возместила другая работа «Двойственные утверждения», которая была написана неизвестным софистом, продемонстрировавшим в стиле Протагора относительность взглядов на то, что является добром и злом, истинным и ложным. Например, болезнь является одновременно благом и злом; она зло для больного и благо для врача.

IV. Практицизм. В соответствии с убеждением софистов в том, что противоположные мнения могут быть одинаково истинными, было вполне естественно, что они отдавали предпочтение истинам, которые были жизненно удобны. При признании или отрицании мнения мерой истинности была для них практическая точка зрения. Применял ее для достижения истины, как нам кажется, сам Протагор.

Здоровому человеку еда кажется сладкой, а больному — горькой; поэтому здоровый не умней больного и не имеет более положительного отношения к еде, но он находится в более выигрышном положении, поскольку ему еда более приятна. Неосознанно, говорит Протагор, называя некоторые утверждения истинными, он называет одни лучшими, чем другие, ноне более истинными. Утверждения равно истинны, но поскольку одно из них лучшее, то необходимо придерживаться лучшего. А кто подчиняется худшим утверждениям, тот должен таким образом управлять разумом, чтобы поменять их на лучшие. Мудрыми являются те, кто достигает этого перехода: лекарь добивается этого при помощи лекарства, а софисты — при помощи понимания. На самом деле, то, что комуто удается лучше,— есть лучшее для него, но мудрец может сделать так, что это утверждение не будет досадным и станет приятным.

V. Конвенционализм был дальнейшим следствием релятивизма. То обстоятельство, что среди относительных истин некоторые признаются людьми обязательными, может быть только результатом договора. В частности, софисты были склонны признать конвенционально обязательными взгляды на язык, право, мораль, религию. Это их наиболее типичный взгляд.

В эпоху, когда начали специально заниматься человеческими делами, сразу заметили, что не все из них соответствуют «природе», что многие из этих дел имеют своим источником решения и «договоры» между людьми. Издавна поэт Пиндар и историк Геродот, видя несоответствие во взглядах греков, утверждали, что «договор властвует над всеми людьми»; Архелай, ученик Анаксагора, противопоставлял природу и договор, и с этой точки зрения писал о прекрасном, справедливости и праве. Но, по большому счету, противопоставление природы и договора появилось у типичных представителей эпохи — софистов.

Происхождение условности человеческих действий они понимали достаточно разнообразно: одни считали конвенциональными взгляды, господствующие среди людей, как созданные и навязанные сильными для использования слабых, другие же усматривали в них хитрый умысел слабых для защиты от сильных. Обе концепции связал Критий, прославленный политик, воспитанник софистов, который говорил, что закон обязательно является результатом деятельности большинства слабых, религия же — выдумкой сильного властителя для того, чтобы властвовать над толпой.

Софисты не отрицали, что существуют также и «законы природы», однако понимали их достаточно своеобразно. А именно, под «законом природы» они понимали, как правило, право сильного. Среди софистов были и такие, которые, кроме условности культурных норм, провозглашали лозунг возвращения к природе или к власти силы. Тразимах, чей карикатурный образ создал Платон в «Государстве», отбрасывал как чисто условные моральные и религиозные нормы, а Каликлес, герой платоновского «Горгия», отрицал такое понятие, как «мораль толпы», и признавал лишь природное право сильного, принципами которого являются сила воли и избавленная от ограничений энергия, а целью — власть и полнота жизни.

Однако существовало среди софистов также и другое направление. Его сторонники считали человеческую культуру условной. Ликофрон, ученик Горгия, считал государство результатом договора, заключенного для гарантии взаимной безопасности граждан, на основе которого индивидуумы отказываются от части своих личных прав в пользу государства. Подобным же образом Алкидам, другой ученик Горгия, также полагал, что закон и обычаи являются результатом конвенции. Но эти софисты отвергали договоры, которые служат чьимто интересам и привилегиям, ценили же лишь такие, которые могут предстать перед судом разума. С этих позиций Ликофрон выступал против преимуществ знатных граждан, а Алкидам — против рабства. Эта группа софистов признавала и первенство договорных отношений над естественными отношениями, поскольку благодаря им вместо силы может возобладать общественная справедливость.

Не только эти софистыполитики, но и софистфилософ, каким был Протагор, значительную часть своего жизненного и писательского труда посвятили тому, чтобы в различных областях жизни, где преобладает и должен властвовать договор, этот договор соответствовал устремлениям разума. Протагор стремился изменить обязательное право таким образом, чтобы оно было рациональным, чтобы наказание не было местью за преступление, но предостерегало от дальнейших преступлений, чтобы было рациональным общественное устройство, чтобы оно не мешало, а помогало людям в борьбе за жизнь; у Протагора также шла речь о рационализации я з ык а, чтобы он функционировал на единой основе, а не в соответствии с двумя основаниями: по смыслу и по форме.

VI. Начала эстетики. Софисты также были первыми среди тех, кто в значительной мере больше, чем другие, занимался эстетикой или, точнее говоря, теорией искусства. В этой области знания пионером был не Протагор, а Горгий. Теория искусства софистов еще не имела столь широкой сферы, как эстетика Нового времени: понимание искусств греками было более узким, они еще не выработали таких понятий, которые объединили бы в себе как поэзию, так и скульптуру, архитектуру. Греки считали их такими же ремеслами, как ткачество или строительство судов: их общей особенностью было то, что они создают реальные объекты. Поэзия же имеет другой характер, она ничего не создает, кроме слов, и, скорее, похожа на пророчество, чем на ремесло; то же относится и к музыке, которую греки также связывали с поэзией и объясняли ее как одно из пророчеств.

В силу этого эстетика, созданная софистами, была только теорией поэзии, поскольку она была инспирирована сценической поэзией. Она оперировала тремя понятиями: подражанием, иллюзией и очищением. Эстетика софистов имела три главных положения: 1) поэзия не создает реальных предметов, а лишь их словесные подобия, «подражания»; 2) поэзия возбуждает в разуме слушателей при помощи какихто чар иллюзии; слушатели, слыша со сцены о страдании, испытывают такие ощущения, как если бы они на самом деле страдали, как Эдип или Электра; 3) наконец, поэзия вызывает у слушателей быструю реакцию, воспитывает их чувства, и это воспитание, очищение доставляют им наслаждение и радость. Последнее положение напоминает религиозные идеи пифагорейцев и, возможно, у них и заимствовано; остальные положения первой эстетики были уже собственным творчеством софистов, прежде всего Горгия. Со временем из этой эстетики софистов вышли три великие эстетические теории: одна из них основывалась на подражании, вторая — на иллюзии, а третья — на воспитании чувств. Последнюю частично принял Аристотель, применив ее для объяснения природы трагедии. Вторая теория эстетического иллюзионизма развивалась только в период Нового времени. Между тем, теория подражания была воспринята Платоном и Аристотелем и на многие столетия стала ведущей эстетической теорией.