Урок «Прототипы героев романа «Преступление и наказание»

   Авдотья Романовна была замечательно хороша собою - высокая, удивительно стройная, сильная. Самоуверенная, что высказывалось во всяком жесте ее и что, впрочем, нисколько не отнимало у нее движений мягкости и грациозности. Лицом она была похожа на брата. Но ее даже можно было назвать красавицей. Волосы у нее были темно- русые. Немного светлей, чем у брата; глаза почти черные, сверкающие, гордые и в то же время иногда, минутами, необыкновенно добрые. Она была бледна, но не болезненно бледна; лицо ее сияло свежестью и здоровьем. Рот у ней был немного мал, нижняя же губка, свежая и алая, чуть- чуть выдавалась вперед вместе с подбородком, - единственная неправильность в этом прекрасном лице, но придававшая ему особенную характерность и, между прочим, как будто надменность. Выражение лица ее всегда было более серьезное, чем веселое, вдумчивое; зато как же шла улыбка к этому лицу, как же шел к ней смех веселый. Молодой, беззаветный!

 В Греко-православной церкви ее называют Агафией, она принадлежит к числу общехристианских святых. Но особенно чтится католиками, главным образом, на Сицилии, так как претерпела муку в Катании (умерла от пыток 5 февраля 251г.) Это была дочь богатых и знатных родителей. Девушку пытался возвратить к язычеству римский наместник Квинтиан. Житие говорит о том, что он был поражен ее красотой. История его попыток возвратить Агату к язычеству изрядно смахивает на соблазнение: он поместил ее в веселый дом богатой язычницы  Афродисии, чтобы склонить к радостям жизни. После неудачи всех искушений он предал ее пыткам, носившим явно садистский характер. Агата сохранила свою стойкость и веру; конец ее сопровождается чудесами ( когда Квинтиан вывел ее на позор, на казнь обнаженной, у нее моментально начали расти волосы и закрыли ее всю, как шатром.)

Сообщение ученицы о Панаевой А.Я.

Авдотья Яковлевна Панаева родилась в семье актеров, окончила Петербургское театральное училище, но актрисой не стала, она рано вышла замуж не по любви, а по настоянию родителей за начинающего писателя И.И. Панаева.

Он женился на своей Евдоксии, когда ей не было еще 19 лет, едва ли не за тем, чтобы щеголять красивой женой перед приятелями и гулять с нею на музыке в Павловске. Целый сезон он был счастлив, съездил с ней, конечно, в Париж. Побывал в Казанском имении, покружился в Москве, почитал ей Вальтер Скота и Купера и вскоре упорхнул за новой головокружительной юбкой. Он словно нарочно стремился толкнуть ее в чужие объятия.

     Смолоду Авдотья Яковлевна была красива. Современники говорили, что она одна из самых красивых женщин Петербурга.

     Она вечно в кругу самых знаменитых и замечательных людей: Фет, граф Соллогуб, даже близорукий Чернышевский говорил о Панаевой «красавица, каких не очень много», Герцен, Белинский, Тургенев и Гончаров, Лев Толстой –какие имена, какие люди.

Немудрено, что молодой Достоевский влюбился в нее с первого взгляда, когда ему было всего 22 года. Панаева была его первой любовью.

26-ти летний Некрасов тоже влюбился в нее и чуть не покончил с собой, когда она отвергла его. Целых 6 лет добивался Некрасов любви этой женщины. И день, когда она стала его гражданской женой, он назвал «праздником из праздников»

Счастливый день! Его я отмечаю

В семье обыкновенных дней;

С него я жизнь мою считаю

И праздную его в душе моей.

 Но большого и долгого счастья у них не было. Трудный характер Некрасова, частые приступы хандры, жестокой и мрачной ревности делали повседневную их жизнь, тягостной. А в середине 50-х годов Некрасов уже думал, что надо жить отдельно. Несколько раз от нее уезжал и возвращался. И наверное, можно только пожалеть и того, и другого: несмотря на любовь, их союз был ошибкой, они не были созданы друг для друга, хотя лучшие годы их были полны взаимопонимания, дружбы, общности литературных интересов.

     Любовь к Панаевой оставила светлые страницы в мрачной жизни поэта, недаром Некрасов именовал Авдотью Яковлевну «второй музой».