Как Семетей узнал об Ай-Чурек
И вот в один из ясных дней
Из юрты вышел Семетей
И, осмотрев вершины гор,
Собрал дружину и друзей,
Велел седлать своих коней,
Набрать побольше острых стрел,
Проверить прочность тетивы,
В порядке ль сокол Ак-Шумкар –
Потомственный отцовский дар.
Когда охотники, чоро
Со стаей лающих собак,
С тайганом гончим Кумайык
У хан-сарая собрались,
Перед дорогой Семетей
Решил к супруге заглянуть.
Навстречу вышла Чачыкей,
Схватила за узду коня,
Дружине преградила путь:
– Мой хан, послушайся меня!
Останься дома, будь со мной
И на охоту не ходи –
Увидела я сон дурной:
Вас неудача ждет в пути!
Хан Семетей был разозлён,
И в ярости воскликнул он:
– Как смеешь, глупая жена,
Ты за узду хватать коня?
Что буду дома делать я,
Где, как в могиле, тишина,
И где не слышен детский смех?
Мы столько лет живем с тобой,
А у тебя подол пустой!
Я подыхаю от тоски!
Уйди с дороги! Отпусти! –
И, стеганув жену камчой,
Увел дружину за собой.
В дороге думал: «Что же с ней?
Всегда покорна и нежна.
Ужель беременна она?»
И с этой мыслью Семетей
Чоро отправил к Чачыкей.
И та сказала Гульчоро:
– Я видела зловещий сон.
Чтоб наяву не сбылся он,
Прошу тебя я об одном:
Когда вы на своем пути
Найдете шелковый рулон –
Любой ценой добейся ты,
Чтоб этот шелк не трогал он!
А если на мели речной
Рукой поймаешь рыбу ты,
Добычу эту отпусти!
А если там, на берегу,
Вдруг лебедь белая крылом
Манить вас будет, а потом
Внезапно в небо полетит –
Ты сделай так, чтоб Семетей
Шумкара не пустил за ней!
И знать об этом, Гульчоро,
Не должен, кроме нас, никто!
Как просьбу выполнишь мою,
Тебя я щедро одарю:
Токол красивую найду –
И будешь жить ты, как в раю!
– Я ваш слуга, моя ханум!
Все будет так! Я вам клянусь!
Чоро себя ударил в грудь
И двинулся в обратный путь.
Когда прошли Таласский вал,
Хан Семетей вдруг увидал
Зеленый шелковый рулон.
«Видать, по этому пути
Китайские купцы прошли.
Жене обиженной отдам
Я этот шелк», – подумал он.
Поднял находку Гульчоро.
Воскликнул он: – Как бог не мил! –
И шелк с обрыва уронил.
Когда на берегу реки
Устроили они привал,
На мелководье Семетей
Вдруг чудо-рыбу увидал.
Как слитки золотых монет,
Сверкала чешуя на ней –
И хан приспешникам велел
Схватить добычу поскорей.
К реке спустился Гульчоро,
Но рыбу он схватить не смог:
Унес ее речной поток.
И вдруг увидели они,
Как лебедь белая всплыла,
Расправив мощные крыла,
Призывно хлопала она –
И Ак-Шумкару Семетей
Путлища тут же развязал.
Но тут в тревоге Гульчоро
К нему поспешно подбежал:
– Ужель не видите, мой хан,
Что лебедь белая стара?
Не лучше ли, придя домой,
Зарезать жирного гуся?
К тому же пару лебедят
Еще не вывела, видать!
И эту лебедь Ак-Шумкар
Не сможет взять: он очень стар!
Чоро не слушал Семетей.
Путлища снял он с птичьих крыл,
На лебедь сокола пустил.
Но лебедь в небо взмыла вдруг
И, над стоянкой сделав круг,
Прощально помахав крылом,
Исчезла тут же из очей,
А сокол бросился за ней.
Напрасно ждали час, другой,
Но не вернулся Ак-Шумкар.
И хан, рассерженный и злой,
Под вечер Гульчоро позвал:
– А ну, скажи мне, дорогой,
Что происходит здесь с тобой?
Рулон нашли мы на пути –
Его с обрыва сбросил ты!
И рыбу ты схватить не смог –
Унес ее речной поток!
А что случилось с Чачыкей,
Об этом ты мне не сказал.
Когда я сокола пускал,
Ты говорил, он очень стар!
Куда девался Ак-Шумкар?
Найди его – и поскорей!
А если без него придешь,
Живым отсюда не уйдешь! –
Орал во гневе Семетей.
Вернулся в ставку Гульчоро
И в юрту белую вошел.
– Ханум, немедля отвечай!
Кто бросил на тропу рулон?!
Кто рыбу запустил в затон?!
И что за лебедь там всплыла?! –
Потребовал ответа он.
– О чем ты просишь, не пойму –
Я ж на охоте не была!
Спроси об этом ты у тех,
Кто с вами вышел для утех! –
Ехидно молвила она.
Не ждал такого Гульчоро,
Ответом наглым был взбешен.
Схватив за волосы её
И, косы намотав на кисть,
Кинжал свой вынул из ножон.
. За Ак-Шумкара Семетей
Башку мне хочет отрубить!
Немедленно мне расскажи
Всю правду, если хочешь жить!
И, к кереге ее прижав,
Приставил к горлу свой кинжал.
Под страхом смерти Чачыкей
В слезах поведала о том,
Как Ай-Чурек явилась к ней,
О том, что должен Семетей
Исполнить клятву двух отцов,
Герат очистить от врагов.
И Гульчоро был очень рад,
Пред ней колени преклонил,
Прощенья у ханум просил.
Помчался тут же он назад,
Чтоб суюнчи у хана взять.
Примчался Гульчоро к реке,
Увидел хана вдалеке
И во всю глотку заорал:
. О, суюнчи! Хан, суюнчи!
Принес я радостный кабар
О том, что сокол Ак-Шумкар
В руках прекрасной Ай-Чурек!
Давным давно, когда еще
На свете не было ни вас,
Ни Ай-Чурек не родилась,
Два друга: Акунхан, Манас –
Договорились меж собой:
Если родятся сын и дочь,
Чтоб стали мужем и женой!
Всю жизнь ждала невеста вас
Ну, а когда не дождалась,
Как лебедь, в небо вознеслась
И прилетела к нам в Талас.
Видать, смотрела с высоты
И по уши влюбилась в вас.
В Герат Шумкара забрала,
И ждет, когда приедет к ней
Жених любимый Се-ме-теей!!!
За это ей хвала и честь!
Как требует народный салт,
За эту радостную весть,
Гони на лапу суюнчи! –
Орал счастливый Гульчоро.
И, потрясая небеса,
Долины, горы и леса,
На все кыргызские края
Под небом грянуло «Ура!».
И здесь подумал Семетей:
«Быть может, юная Чурек
Родит сынов и дочерей,
Продолжится манасов род,
И, может быть, один из них,
Возглавит, защитит народ!»
В душе батыр был очень рад.
Команду дал своим войскам:
Идти походом на Герат!
Толтоя, Чынгожо прогнать!
Шумкара с Ай-Чурек забрать!
Когда Ай-Чурек превратилась в белую лебедь и вылетела в Талас, Акунхан велел своему брату Туменбаю вступить с Чынгожо и Толтоем в переговоры, сообщить об исчезновении дочери, просил снять осаду Герата, пока она не найдется.
Чынгожо и Толтой сняли осаду, оставили в городе небольшой отряд и ждали ответа.
Войска Семетея подошли к Ооганистану, и Гульчоро отправился в разведку.
Встреча Семетея с Ай-Чурек
Когда разведчик Гульчоро
К Герату тайно подошел,
Вокруг столицы никакой
Осады не увидел он.
Кругом блаженство, тишина.
«А может, сокола забрал
Другой, а вовсе не она?»
Но в город с этого пути
Никак нельзя было войти –
Стеной высокой защищен.
«А может, с южной стороны
Ворота есть?» – подумал он.
Но город с южной стороны
Рекой был бурной защищен.
Ни вброд, ни вплавь не перейдешь –
Рекою бурной унесет,
И труп никто твой не найдет.
Не знал, что делать, Гульчоро:
Назад вернешься – Семетей
Во гневе голову снесет.
Вперед пойдешь – снесет поток.
Никто от смерти не спасет!
И вдруг увидел за рекой
Десятки красочных шатров,
А на полянах средь цветов
В парче, в нарядах из шелков
Гуляют девушки одни.
Качели, песни, звонкий смех,
И лица добрые у всех.
Видать, красотки всей земли
Собрались вместе для утех.
Красавиц столько вместе, враз
Чоро не видел отродясь.
Красавец, бабник, весельчак
Не думал, что бывает так!
Когда подъехал он к воде,
Девицы бросились к реке
И стали звать его к себе.
Не удержался Гульчоро,
Решил он храбростью блеснуть.
Но в тот же миг седок лихой
Ушел под воду с головой.
Девицы бросились за ним,
Кричали, плакали навзрыд,
Но не могли ему помочь.
Бурлила, пенилась река,
Несла коня и седока
Потока водяная мощь.
А дальше горный водопад –
Там гибели не избежать.
Но конь могучий Тайбурул
Преодолел речной бурун!
На берег вышел Гульчоро
В крови, весь мокрый, но живой.
Девицы бросились к нему
(Одна прекраснее другой!)
И начали наперебой
И обнимать, и целовать.
Он был доволен сам собой,
Но слезы удержать не мог
И хохотал, как дурачок.
Но вот одна из них, в чадре,
С вуалью белой на лице,
Степенно, гордо подошла.
. Откуда ты? Куда идешь?
И почему, скажи-ка мне,
В бурлящий бросился поток? .
С издевкой молвила она.
Пред вами, милая джене,
Сын Алмамбета Гульчоро.
Мой хан – жених ваш Семетей.
Отец его – батыр Манас.
Вы прилетали к нам в Талас,
Забрали сокола у нас.
И вот я с просьбой прибыл к вам:
Верните Ак-Шумкара нам, –
Склонил колено Гульчоро.
– Ох! Ай-яй-яй! А что еще
Желает хан твой Семетей? –
С насмешкой молвила она.
– Жениться хочет! Вот и все! –
Смеясь, ответил Гульчоро.
– Ну, что ж. Пусть едет. Буду ждать,
Чтоб сокола ему отдать, –
Лукаво молвила Чурек.
Прошло пять дней и пять ночей,
Как нет от Гульчоро вестей.
«А может, мой чоро убит?
Иль может подлый Чынгожо
Узнал и в плен забрал его?» –
В тревоге думал Семетей.
Он сам решил чоро спасать,
С дружиной двинулся в Герат.
Здесь ни осады, ни врагов
В округе не увидел он.
Стеною город окружен,
Рекой бурлящей защищен.
Как подошли они к реке,
Девицы с криком «Жездеке!»
Дружину стали звать к себе.
Но впереди бурлит поток,
А конь, что был сейчас под ним,
В такой поток войти не мог.
Не знал, что делать Семетей.
Вдруг появилась Сары-кыз,
Рукою подала сигнал –
И воду вмиг в себя вобрал
Широкий обводной канал.
Когда по высохшему дну
Последний воин прошагал,
Вдруг появилась Кара-кыз,
Рукою подала сигнал –
И тут же пенистый поток
По руслу снова побежал.
С походкой гордою, в чадре,
С вуалью белой на лице,
Навстречу вышла Ай-Чурек.
– Добро пожаловать, мой хан!
Зачем пожаловали к нам?
К тому же непонятно мне,
С чего ваш братец Гульчоро
При всех назвал меня «джене».
Не помню, чтоб когда-нибудь
Была кыргызам я снохой.
Жених мой – жедигер Толтой,
Ему и стану я женой! –
Надменно молвила она.
– Позвольте, милая ханум,
Сначала мне спросить у вас:
Зачем летали вы в Талас?
И где мой сокол Ак-Шумкар?
А может, слышали о том,
Что много-много лет назад
Отец ваш славный Акунхан
И мой отец батыр Манас
В союз вступили боевой:
Договорились меж собой
И клятвой поженили нас?
Вот и пришел я к вам, ханум,
Исполнить клятву двух отцов.
И это мой сыновний долг, –
Сказал ехидно Семетей.
– О нет! Не знаю! В первый раз
О клятве слышу я от вас, –
Слукавила тут Ай-Чурек.
– Ну что ж, простите! Очень жаль!
Выходит так, что все я вру! –
И Семетей пошел к коню.
Тут Ай-Чурек чадру сняла,
С лица откинула вуаль
И обнажила тонкий стан.
Заулыбался грозный хан:
Такой небесной красоты
Нигде он в жизни не видал!
Как лебедь белая, стройна,
И грациозна, и нежна.
А губы алые ее,
Как капля крови на снегу.
И очи черные горят,
Как будто в темноте ночной
Сияют только две звезды.
А белоснежный лик ее,
Как в небе ясная луна.
Ах, Ай-Чурек! Ведь неспроста
С рожденья так ты названа!
И материнское тепло,
И ласка светится в глазах,
И чувственность, и озорство
Таится в трепетных ноздрях.
В свою невесту в тот же миг
Безумно был жених влюблен
И, меч свой вынув из ножон,
Пред нею голову склонил,
Простить его или убить
Свою любимую просил.
Чурек, подняв его с колен,
Прижалась трепетно к нему,
И со слезами на глазах,
Внимала стуку двух сердец,
Потом настал прекрасный миг,
Когда, как самка и самец,
Войдя друг к другу в душу, в плоть,
Уходят вместе в мир другой,
Где нет ни суеты земной,
Ни схваток за богатство, власть,
Где только нега, сон и сласть,
Да в сердце пламенная страсть,
Которой Бог нас одарил.
– О, мой любимый, мой родной,
Я нарожу тебе детей,
И до своих последних дней,
Мы будем счастливы с тобой, –
Ласкаясь в тишине ночной,
Шептала нежно Ай-Чурек.
И в эту сказочную ночь
Сбылись мечтанья двух отцов!
Так встретились чрез много лет
Невеста и ее жених.
И с неба мириады звёзд
Смотрели ласково на них.
Так поженились Ай-Чурек,
Батыр кыргызов Семетей,
С небес Манаса дух Святой
Благословил своих детей.
Безмерно Акунхан был рад:
Явился долгожданный зять!
И целых девять дней подряд
Гулял на свадьбе весь Герат.
Поражение и гибель Толтоя и Чынгожо
Узнав о свадьбе, Чынгожо
Позвал Толтоя, чтобы с ним
Войсками окружить Герат,
Чтоб Семетея разгромить
И Ай-Чурек себе забрать.
– Мне эта сука не нужна!
Там был уже кобель другой, –
Сказал брезгливо хан Толтой.
– Тогда я сам Чурек возьму!
Поезжу я на ней всю ночь,
А утром эту шуркую
К седлу я задом наперед
Арканом грязным привяжу
И на облезлом ишаке
К кыргызам отвезу в Талас.
И мы с тобой захватим власть! –
Поклялся другу Чынгожо.
Хан Чынгожо и эр Толтой
Договорившись меж собой,
С могучей силой боевой,
Под стягом красным и луной
В Ооганистан пошли войной
И осадили враз Герат.
Глава нойгутов Чынгожо
Послал Акуну свой доомат:
Ворота города открыть!
Толтою дочь свою отдать!
А Семетея выдать им,
Чтобы на площади казнить!
Иначе старый Акунхан
Захвачен будет и убит,
А город будет разорен,
Разгромлен и дотла сожжен!
Не знал, что делать, Акунхан,
От страха плакал и стонал.
И Ай-Чурек пришла к отцу.
– Чтобы спасти народ родной,
От разоренья город мой,
От смерти мужа и отца,
Готова жертвовать собой!
Пойду к врагам. Мне все равно,
Иль Чынгожо, или Толтой.
Ты, Семетей, любимый мой,
Скорее уходи в Талас,
Чтоб защитить народ и власть.
А Вы, отец, отдав меня,
Устройте здесь обильный той.
Чтобы врагу не стать женой,
Я к ночи выпью смертный яд
И вмиг отправлюсь в мир иной! –
Сказала твердо Ай-Чурек.
– Нет, Ай-Чурек, не будет так!
Я не позволю, чтоб другой
Глумился над моей женой!
С врагом я рассчитаюсь здесь!
Ценою жизни постою
Я за любовь свою и честь! –
Вскричал во гневе Семетей.
И он, прикрывшись темнотой,
Врагам, объятым крепким сном,
Жестокий учинил погром.
Покрылась трупами земля.
Людская кровь рекой текла.
Стрелою меткой Гульчоро
Убил нойгута Чынгожо.
А Ханчоро своим мечом
Толтою руку отрубил,
И конь Толтоя Суркоён
Умчался вместе с седоком.
Конь Семетея Тайбурул,
В боях испытанный дулдул,
Догнал его – и Семетей
Толтою голову срубил,
На землю труп его свалил!
Взял Суркоёна за узду,
А Ханчоро и Гульчоро,
Вступили в спор между собой,
Кому из них за этот бой
Достойно получить коня.
Чтоб не обидеть двух друзей,
Сказал смеясь им Семетей:
– Вдвоем скачите на меня,
Навстречу брошу вам чылбыр,
Кто первым схватит поводок,
Тому достанется конек!
Так Ханчоро и Гульчоро
Под крики воинов и свист,
К награде бросились вдвоем.
И Семетей, как обещал,
Навстречу бросил поводок,
И Гульчоро его схватил.
И Суркоёна Семетей
Отдал любимцу своему.
А Ханчоро обижен был:
– Не Гульчоро, а я в бою
Толтою руку отрубил.
Мне не досталось ничего, –
Роптал в обиде Ханчоро.
Поход Семетея против Конурбая
Свосходом солнца в ясный день
В долине рек Кен-Кол, Талас
Взгремел призывно добулбас.
И вся дружина в тот же час
У ханской ставки собралась.
Сказал Бакаю Семетей:
– Покоя нет мне, абаке,
Батыров вижу я во сне.
Сегодня утром на заре
Они с отцом пришли ко мне.
Отважный грозный Алмамбет
Сидит на боевом коне;
С ним рядом доблестный Чубак;
Бесстрашный юный эр Сыргак;
Манасу преданный свояк,
Отважный доблестный казах
Кокче; а рядом с ним стоит
Вождь двух кеминов хан Урбю.
У всех в глазах ко мне укор,
Видать, за то, что до сих пор
Не выполнил сыновний долг –
За смерть батыров и отца
С китайца куну взять не смог.
Я больше не могу так жить!
Я должен, абаке Бакай,
Идти с дружиною в Китай –
И Конурбая там убить!
За смерть батыров отомстить!
Кто знал дорогу на Бейжин,
В живых остались Вы один.
И я прошу Вас, абаке,
Чтоб повели Вы на Китай.
Вы при Манасе, говорят,
Как острый глаз во тьме ночной,
Войска водили за собой,
Победой завершали бой!
– Послушай, сын мой, Семетей.
Я думал много дней, ночей,
Зачем пошли мы на Китай,
В далекий, незнакомый край.
Китай велик, непобедим,
Тягаться бесполезно с ним!
Когда весь мир объял потоп,
Китай остался невредим.
И даже грозный Искандер
Не мог найти туда путей.
Осадой взяли мы Бейжин,
И весь Китай пошел на нас.
Мы бились, жизни не щадя,
Но силы были неравны.
Погибли все. Погиб Манас.
Как говорил пророк Иса:
«Кто на народ пойдет с мечом,
Тот от меча погибнет сам».
– А кто был в этом виноват?
Вы можете теперь сказать? –
Спросил у старца Семетей.
– Во всем виновны Алмамбет
И твой доверчивый отец.
Когда Манас узнал о том,
Что ханы шестерых родов
Вступили в сговор меж собой,
Чтобы Манас покинул трон,
А если трон он не отдаст –
Всем миром свергнуть его власть,
Он вызвал ханов всех в Талас
И дал им всем такой наказ:
– Не я ваш враг – ваш враг другой:
Он за китайскою стеной!
Там Конурбай и Нескара,
Те, кто в долине Каркыра
Почетный поминальный той
Кровавой кончили резней.
Чтоб разорить кыргызский род,
Они готовятся в поход.
А чтоб врагов нам победить,
Мы их должны опередить!
Мы как единый каганат
Всю мощь должны собрать в кулак,
Единой двинуться ордой
В поход великий на Китай.
А тот, кто не пойдет со мной,
Без головы уйдет домой!
Так ханам пригрозил Манас.
«Победой власть мы укрепим.
Пусть знают все, что хан Манас
Могуч, силен, непобедим» –
Такой совет подал ему
Китаец – хитрый Алмамбет.
Не знал доверчивый Манас,
Что перебежчик Алмамбет
Затеял Конурбаю месть,
Повел кыргызские войска
На родину свою Китай –
Рукой Манаса возродить
Свою поруганную честь.
«Я знаю хорошо Китай.
Там много золота, добра,
Там серебро, шелка и чай.
Мужчины там, поверьте мне,
Сидеть не могут на коне.
Увидев конную орду,
Без боя все сдадутся нам,
И мы с добычей дорогой
Вернемся все к себе домой», –
Так уверял нас Алмамбет.
И мы восторженной толпой
Пошли походом на Китай.
А там нас ждал смертельный бой –
И все соратники мои
Сложили головы свои!
И что задумал хан Манас,
Ошибкой было роковой!
Тогда мы, схоронив ребят,
С Манасом двинулись назад
(В пути он кровью истекал).
Когда прошли Китайский вал,
Вдали вдруг кто-то увидал,
Что вслед за нами конь бредет.
Не выпуская удила,
Рукой за холку Сарала
Держался мертвый Алмамбет.
Видать, китайская земля
И прах его не приняла
За то что, бросив край родной,
Собрав войска страны чужой,
На свой народ пошел войной
И столько жизней загубил.
И если Бог его простил,
Судьба кыргызов не простит,
Потомкам долго будет мстить, –
Не вытирая слез из глаз,
Закончил старина свой сказ.
– Аба, я понимаю Вас!
Но нет отхода! Я решил
На кон поставил смерть и жизнь.
Пускай в бою погибну я,
Но долг дороже для меня!
Я не пойду на весь Китай,
Мне не нужны ни шелк, ни чай –
Мне нужен только Конурбай!
Он ранил моего отца
Не в поединке, не в бою –
Когда молился он в саду.
За эту подлость накажу!
Проникну к Конурбаю в стан
И с ним я рассчитаюсь там! –
Ответил старцу Семетей.
– Видать, ты весь пошел в отца.
Когда Манас был одержим,
Напрасно было спорить с ним!
Решай, как долг тебе велит,
И пусть сам Бог тебя хранит! –
Благословил его Бакай.
Как только занялась заря,
На шлемах воинов лихих,
На пиках острых заиграл
От солнца отраженный блик.
И в знак войны затрепетал
С луной зеленой красный стяг,
Чтоб видел и страшился враг.
А впереди дружины всей
Гарцует грозный Семетей.
С ним меч нещадный Ач-албарс,
С которым в бой ходил Манас.
Под ним кусает удила
Незаменимый Тайбурул –
В боях испытанный дулдул.
А рядом два богатыря:
И Ханчоро, и Гульчоро.
Навстречу им из ак-орго
В тревоге вышла Ай-Чурек,
Взяла коня за поводок.
– Мой хан! О повелитель мой!
Увидела я страшный сон.
В нём Тайбурул, твой верный конь,
Вернулся без тебя домой!
В седле твой шлем и ак-олпок –
Боюсь, о повелитель мой,
Что не вернешься ты живой!
Молю тебя, не уходи! –
В слезах взмолилась Ай-Чурек.
– Ведь говорят, когда в пути
Батырам встретится лиса,
Удача ждет их впереди.
А если волею судьбы
Вдруг встанет баба на пути,
Удачи и добра не жди.
А ты подумала о том,
Что, если, выслушав тебя,
Батыров поверну назад,
Подумают, что струсил я!
Уйди с дороги! – крикнул он
И, стеганув жену камчой,
Повел батыров за собой.
Стояли долго вдоль реки
Детишки, жены, старики.
Молили, чтоб всевышней Бог
Родных от гибели берег…
Достарыңызбен бөлісу: |