Причины возникновения этнополитической и межконфессиональной напряженности в различных регионах мира

1.2. Причины возникновения этнополитической и межконфессиональной напряженности в различных регионах мира

Для четкого понимания сущности и причин этнополитических и межконфессиональных конфликтов необходимо обратиться к существующим классификациям конфликтов, которые демонстрируют широкий спектр проблем, порождающих в итоге столкновения на этнической почве.

В политической науке существуют различные более подробные классификации этнических и межнациональных конфликтов. С точки зрения И.Г. Медведева, можно говорить о следующих основных типах:

По сферам проявления:

- политико-правовые – ущемление наций и конфессий с помощью дискриминационных законов;

- культурно-языковые – попытки сохранения нацией своих культурных и языковых особенностей;

- социально-экономические – борьба за ресурсы и экономические возможности;

- территориально-статусные – отстаивание национальными меньшинствами необходимости повышения своего территориального статуса;

- сепаратистские – стремление этноса или конфессии выйти из состава государства.

Имеет научный смысл классифицировать конфликты по целям, разделяя их на реалистичные – конфликты, в рамках которых стороны ставят выполнимые задачи и выдвигают выполнимые требования; и нереалистичные – где стороны претендуют на нереализуемые изменения.

Так же можно говорить о мирных (без применения вооруженных сил) и военных конфликтах (здесь можно говорить об однократном, эпизодическом применении силы или о постоянном, затяжном военном противостоянии).

Справедливо разделять конфликты по структуре взаимоотношений сторон. Здесь можно выделять «горизонтальные» конфликты: между группами населения или на личностном уровне; и «вертикальные» конфликты: между центром и отдельными территориями или между региональными и местными органами власти²².

А.П. Садохин выделят:

- социально-экономические конфликты, которые возникают в связи с требованиями социального равенства и представительства в элитных группах общества и являются следствием неудовлетворенности этнической группы своим статусом;

- этнотерриториальные конфликты основываются на требованиях пересмотра существующих этнических границ, присоединения этноса к близкому по культурно-историческим основаниям государству или этническому административному образованию, создания собственного суверенного государства;

- этнодемографические конфликты возникают в связи с опасениями ассимиляции этноса, характеризуются выдвижением требований по защите прав коренного народа, его социокультурного статуса, введения ограничений для мигрантов.

По форме проявления им различаются латентные (отличаются невысокой, но перманентной социально-психологической напряженностью, могут длиться десятилетиями, проявляясь при определенных социально-политических условиях) и актуализированные конфликты – насильственные и ненасильственные столкновения²³.

Наиболее полный вариант типологии этнополитических конфликтов предложил Я. Этингер:

- территориальные конфликты, источником которых является внутреннее, политическое, нередко вооруженное столкновение между стоящими у власти правительством и каким-либо национально-освободительным движением, сепаратистской группировкой (Нагорный Карабах, Южная Осетия);

- конфликты, возникшие из-за стремления этнического меньшинства реализовать право на самоопределение в форме создания независимого государственного образования (Абхазия, Приднестровье);

- конфликты в основе которых лежат притязания того или иного государства на часть территории соседнего государства (стремление Эстонии и Латвии присоединить к себе ряд районов Псковской области);

- конфликты, источниками которых служат последствия произвольных территориальных изменений (проблема Крыма);

- конфликты, в основе которых лежат исторические факторы: происходившие в прошлом войны, произвольно установленные границы между национально-территориальными образованиями, дискриминации, обиды, унижения, нанесенные народам (конфронтация между Конфедерацией народов Кавказа и российскими властями);

- конфликты, порожденные многолетним пребыванием депортированных народов на территориях других республик (проблемы месхетинских турок в Узбекистане)²⁴.

Можно говорить о видах этнополитических и межконфессиональных конфликтов, свойственных именно для России. Среди них следующие:

- конфликты Центра и регионов или «статусные» конфликты – борьба субъектов за увеличение своих прав;

- конфликты между субъектами федерации;

- конфликты внутри субъектов - чаще всего в формате противостояния между титульными нациями и русскоязычным населением или нетитульным населением внутри национальных республик.

Безусловно, каждый конкретный конфликт является сложной системой, включающей в себя разные элементы и вызванной комплексом социально-политических причин. Изучать такую многокомпонентную систему эффективнее всего в рамках подхода, получившего название «case study» - изучение конкретного случая (конфликта) с помощью инструментария различных наук.

Спектр причин, способных обострить этническое или межконфессиональное противостояние в регионе до стадии конфликта можно наиболее обобщенно поделить на две группы:

- Политические причины – желания национальных элитных групп, связанные с изменение статуса, приобретением или лишением суверенитета, попытки расширить влияние, борьба за власть и др.

- Экономические причины – желания национальных элит, связанные с попытками увеличить контроль над распределением ресурсов, формированием бюджетов и др.

Российский исследователь А.В. Дмитриев называет следующий ряд предпосылок возникновения и эскалации этнополитических конфликтов:

- неравенство этносов по численности;

- неравенство этносов по политическому статусу в государственно-территориальной системе страны;

- этногенетические различия этносов (их принадлежность к различным расовым и этническим группам, большим языковым семьям, разным религиозным, культурным зонам и традициям);

- асимметрия экономических возможностей регионов России (большая часть из которых - дотационные субъекты Федерации);

- разный этнический состав регионов РФ с преобладанием титульной нации или русских;

- значительные социокультурные различия, разная степень квалификации и образованности работающего населения, насыщенность территории учреждениями образования и науки, интегрированность народов в русскую культуру в регионах РФ;

- широкое распространение в конфликтных ареалах установок этнических групп на столкновение, обусловленных национальным составом населения региона, растущей инонациональной миграцией в индустриальные центры, этнонегативизмом молодежи и лиц пенсионного возраста, маргинализацией населения, ростом числа лиц социопатического склада, с низким уровнем образования.

- погранично- территориальные проблемы, глобализация и столкновение цивилизаций²⁵.

Значительное место в объяснении причин этнополитических конфликтов занимает политологический подход и существующие на этой основе концепции. Одной из самых распространенных является концепция, рассматривающая взаимоотношения этнической группы и государства в качестве конфликтогенной этнополитической проблемы. В этой связи подчеркивается роль этнонационализма в мобилизации этнических чувств, межэтнической напряженности и эскалации ее до уровня открытого конфликта. В политологических концепциях этнонационализм определяется как идеологическое течение, направленное на достижение и сохранение автономии, единства и самобытности социальной группы, которая самоосознает себя как этническая общность. Этнонационализм является как идеологией, так и политическим движением этнического меньшинства. Она преследует три основные цели:

– обеспечение автономии и самоуправления;

– право на территорию;

– признание статуса своей культуры как равного с общегосударственной.

Основное политическое содержание этнонационализма – это стремление к созданию собственной государственности.

Межнациональные конфликты (и даже войны) связанные с государственным устройством, то есть конфликты правительства с оппозицией, требующей автономии для отдельной этнической общности или региона в современной истории происходят довольно часто. Например, конфликт Северная Ирландия – Англия, тамило-сингальский конфликт и др.

Одна из наиболее популярных классификаций причин возникновения этнополитических конфликтов предполагает деление всех вариантов конфликтов на три типа – «конфликты интересов», «конфликты ценностей» и «конфликты идентичности»²⁶. Предполагается, что конфликт интересов может быть разрешен путем удовлетворения экономических, территориальных или иных притязаний сторон. Конфликт идентичности заключается чаще всего в болезненном переходном процессе самосознания этноса в условиях меняющейся государственной, административной или территориальной структуры. Самым же сложным для преодоления является конфликт ценностей – одни культурные, религиозные и иные традиции, формирующие мировоззрение широких групп, здесь входят в противоречие с другими. Классическим примером такого многовекового и все обостряющегося противоречия можно назвать конфликт Севера и Юга, где богатый Север представлен демократическими христианскими странами, а бедный Юг – мусульманскими государствами. На фоне низкой рождаемости в первой группе стран и постоянно растущего бедного населения во второй, еще большую остроту приобретает конфликт между религиозными ценностями аскетичных и строгих мусульман и менее обремененных жесткой моралью жителей Европы и Америки. Усиление экстремизма и терроризма, сложный и агрессивный диалог демонстрируют классический конфликт ценностей, преодоление которого должно начаться с принятия и понимания «другого». Вряд ли возможно построение глобального конструктивного и созидательного общества до создания коммуникации между этими частями мира.

Сегодня можно говорить об одновременном существовании ряда сложных этнополитических конфликтов, находящихся в разных фазах, но регулярно напоминающих о неразрешенных этнических проблемах в мире. Среди них следующие.

В Закавказье:

- Грузино-южноосетинский конфликт, длящийся с конца 1980-х годов по настоящее время. Причиной конфликта являются сложные отношения между Грузией и республикой Южная Осетия, которая многие годы пытается выйти из состава Грузии и стать суверенным государством. В 2008 году в Южной Осетии имел место вооруженный конфликт, в котором Россия поддержала Осетию, а также объявила о признании Южной Осетии самостоятельным государством.

- Карабахский конфликт – конфликт между Арменией и Азербайджаном за контроль над территорией Нагорного Карабаха (на территории НКАО проживают этнические армяне) и прилегающими территориями, обострившийся во время «перестройки». Вооруженные столкновения происходят на территории Нагорного Карабаха и по сей день, несмотря на включенность в конфликт международных организаций и других стран. В сущности, главная сложность решения этого конфликта заключается в том, что в противоречие входят понятие о территориальной целостности и неделимости суверенного государства (Азербайджан) и понятие о праве наций на самоопределение.

На Ближнем Востоке:

- Турецко-курдский конфликт - вооружённый конфликт между правительством Турции и бойцами Рабочей партии Курдистана, ведущими борьбу за создание курдской автономии в составе Турции, продолжающийся с 1984 года до настоящего времени. Конфликт обострился после окончательной отмены решения о создании суверенного государства Курдов. А в начале 1990-х годов курды стали подвергаться гонениям, на государственном уровне был отменен их язык и вообще факт существования курдской национальности. До настоящего времени турецкие власти регулярно проводят военные операции, цель которых – искоренение курдских партизан, укрывающихся на севере Ирака.

- Арабо-израильский конфликт - противостояние между рядом арабских стран, а также арабскими военизированными радикальными группировками, поддерживаемыми частью коренного арабского населения подконтрольных (оккупированных) Израилем палестинских территорий, с одной стороны, и сионистским движением, а затем и Государством Израиль, с другой. Хотя Государство Израиль было создано только в 1948 году, фактически история конфликта охватывает около столетия, начиная с конца XIX века, когда было создано политическое сионистское движение, положившее начало борьбе евреев за собственное государство. В рамках крупномасштабного арабо-израильского конфликта принято выделять региональный Палестино-израильский конфликт, обусловленный, в первую очередь, столкновением территориальных интересов евреев и арабов, проживающих в Палестине. В последние годы именно этот конфликт является источником политической напряжённости и открытых вооружённых столкновений в регионе.

В Европе:

- Приднестровский конфликт - конфликт между Молдавией и непризнанной Приднестровской Молдавской Республикой, претендующими на контроль над рядом территорий, прилегающих к реке Днестр (Приднестровье), население которых составляют молдаване, русские и украинцы (примерно в равной пропорции). В настоящее время безопасность в зоне конфликта обеспечивают Совместные миротворческие силы России, Молдавии, Приднестровской Молдавской Республики и военные наблюдатели от Украины. В ходе многочисленных переговоров при посредничестве России, Украины и ОБСЕ достигнуть соглашения по поводу статуса Приднестровья не удалось. Отношения между сторонами конфликта остаются напряжёнными и полноценный выход из конфликта, на данный момент, не видится возможным. Важно также отметить, что в большинстве случаев между простыми гражданами Молдавии и Приднестровья нет межнациональных, этнических, религиозных или других форм вражды.

- Молдавско-гагаузский конфликт - конфликт между гагаузским населением Молдавской ССР и кишинёвским правительством, возникший в конце 1980-х в процессе распада СССР. В 1990 году военный конфликт был предотвращён, была образована Республика Гагаузия, в конце 1994 года Гагаузия вошла в состав Молдавии в качестве автономии. Летом 2011 года конфликт разразился с новой силой в связи с массовым получением выпускниками школ неудовлетворительных оценок по румынскому языку. В фокусе гагаузского конфликта – давнее желание Республики Гагаузия приобрести полноценный суверенитет.

- Республика Косово и Метохия – частично признанное государство на Балканском полуострове. В результате Балканских войн начала XX века часть албанцев отделилась в самостоятельное государство Албания, а часть оказалась в составе Сербии. Ряд конфликтов на территории Косово в течение XX века привел к тому, что в 2008 году Косово было объявлено самостоятельным государством, постепенно признаваемым и другими странами. В настоящий момент конфликт находится в латентной форме, так как по законам Сербии Косово все еще остается частью страны. По мнениям многих исследователей, полное признание Косова суверенным государством может стать прецедентом, способным быть катализатором для повышения сепаратистских настроений в самых разных регионах мира.

- Фламандско-валлонский конфликт в Бельгии: Королевство Бельгия обрело независимость в 1830 г. и первые десятилетия развивалось по унитарному пути с доминированием в политической и социальной жизни франкоязычного населения. Однако уже с середины XIX в. этнополитическая ситуация в Бельгии начала накаляться: доминирование во всех сферах жизни франкоязычной элиты ущемляло лингвистические, культурные и политические права Фламандского (нидерландоязычного) сообщества. В результате, неизбежно возникла организация по борьбе за права фламандцев — Фламандское движение. В конце XIX в. Фламандское движение окрепло и смогло добиться расширения своих прав, например, в использовании своего языка в разных сферах жизнедеятельности. Это был первый шаг к дальнейшей попытки консоционального разрешения вопросов в Бельгии и одновременно к этнополитическому разделу страны. Фактически наметившиеся противостояние стало признанием того, что единой бельгийской нации не существует. Таким образом, это подтверждает утверждение об изначальной искусственности образования единого бельгийского государства. Де-факто на месте единой бельгийской нации, объединенной против общего врага, образовались две самостоятельные силы – валлоны и фламандцы, которые не чувствовали себя единой нацией изначально.

В Бельгии на протяжении всей истории ее независимого существования сохранялось разделение и по социально-экономическому принципу: в XIX в. локомотивом экономики страны была Валлония, Фландрия считалась бедным регионом и жила на дотации. Политическая, социальная и культурная дискриминация Фландрии была связана именно с экономической отсталостью региона. В XX в. ситуация зеркально поменялась: место экономически отсталого региона заняла Валлония, так как не смогла модернизировать свою экономику и приспособиться к новым реалиям, напротив, Фландрия совершила экономический и технологический рывок, в результате чего превратилась в инвестиционно привлекательный регион, а Валлония стала дотационным. Теперь уже нынешнее доминирование Фландрии в общественно-политической жизни Бельгии объясняют экономической отсталостью Валлонии.

В ходе конфликта Бельгия была вынуждена пойти на ряд решительных мер с целью снижения напряженности между этническими сообществами. Процесс масштабных государственных реформ 1960-1990 гг., который фактически не завершен до сих пор, привел к превращению страны в федерацию с консоциативной моделью управления. В исследовании подробно рассматривается уникальная двухуровневая модель построения Бельгии, которая возникла в результате данных преобразований: возникновение территориальных субъектов (регионы — Фландрия, Валлония и Брюссель) и экстерриториальных (языковые сообщества — фламандское, валлонское и немецкое). При этом за основу был взят принцип пропорциональности в процессе принятия решений, коалиционный принцип формирования правительств всех уровней, парность партийной системы, привязка юстиции к федеральному уровню и особый статус столицы — Брюсселя. Теоретически данная модель уникального федерализма должна была привести к разрешению этнополитического конфликта. Однако данные принципы не привели к урегулированию противоречий.

Особое внимание в разрешении этнополитического конфликта в Бельгии придается современному характеру международных связей регионов бельгийского государства. Особых успехов в этом добилась Фландрия, которая на протяжении десятилетий стремится осуществлять самостоятельную внешнюю политику. Фландрия сегодня обладает международной правосубъектностью, правда, в пределах четко очерченного круга вопросов. Регион на данный момент имеет право осуществлять дипломатию, налаживать международные связи, заключать международные договоры. Фландрия входит в различные международные и межправительственные организации, открывает в них свои представительства. В данном случае регионализация проявляется более ярко, до такой степени, что в случае усиления сепаратистских движений, подобная степень регионализации и децентрализации могут привести к распаду государства.

Однако подобные многоступенчатые вертикальные и горизонтальные согласования делают бельгийскую систему сложной для функционирования, что заметно замедляет скорость принятия политических решений. Наглядным доказательством этого может служить долговременный политический кризис, который последнее время сотрясает Бельгию. Многие решения из-за отсутствия необходимых механизмов согласования до сих не могут быть приняты. Страна по причине сложного механизма взаимоотношений своих регионов находится в данный момент в политическом тупике. Таким образом, из-за «асимметричности» Бельгии, там активно растут националистические настроения и стремление к сепаратизму. Сегодня многие силы во Фландрии не готовы к компромиссу и стремятся всячески расшатать государство. Например, фламандцы усиленно добиваются отдельного членства Фландрии в ЕС. Усиление позиций националистических партий на выборах усложняет ситуацию. Всё это в будущем может вполне привести к распаду государства, что позволяет констатировать: попытка соединения различных по этническому составу, социально-экономическому положению и культурно-лингвистическим характеристикам регионов в одно государство не удалась. Возникла символическая ситуация, когда во времена глобализации и интеграционных процессов усиливается взаимосвязанные с ними тенденции фрагментации, регионализации и локализации.

- Корсиканский конфликт во Франции: если бельгийский конфликт носит ненасильственный характер, то корсиканский можно вполне отнести к вооруженному противостоянию. Причину корсиканской обособленности и исключительности можно объяснить исторически. В составе Франции Корсика находится с конца XVIII в., при этом Французская республика строилась как жестко централизованное и унитарное государство. Корсиканцы всегда отличались стремлением к свободе и независимости и постоянно вели национально-освободительную войну, поэтому они всячески противились унификации их жизни в составе Франции. Между тем государство забросило этот регион и отодвинуло решение его проблем. «Центр всегда проявлял колебания в выборе политического статуса для Корсики…»²⁷. В итоге, остров оставался глубоко архаичным регионом, чуждым представительной демократии, которая укоренялась в остальной Франции. В результате «островное сообщество» на протяжении почти двух веков находилось на периферии общефранцузской жизни, поэтому корсиканцы вплоть до сегодняшнего дня так и не сформировали своей островной идентичности.

Клановая система управления островом, идеология инсуляризма (островной самобытности), сохранение различных архаичных обрядов (например, вендетты) предопределили особый путь развития этого региона Франции. Между центральной властью и островом фактически традиционно отсутствовала обратная связь. Такое положение дел, безусловно, отразилось на социально-экономическом положении Корсики. В то время как соседние Тунис и Греция наращивали ВВП, экономика острова деградировала и оставалась дотационной. К середине XX в. остров оставался одной из наименее развитых в экономическом отношении территорий республики. Даже попытки модернизации Корсики со стороны государства в 1960-е гг. не принесли существенных успехов и даже, напротив, выступили катализатором негативных процессов.

Рост протестных настроений в корсиканском обществе стал неизбежной реакцией на скандалы, вызванные тяжелым экономическим положением и устраненной политикой Франции, что послужило отправной точкой корсиканского национализма. Недовольные разделились на несколько категорий. Сепаратисты выступали за полное отделение острова от Франции, за независимость Корсики. Им предшествовали автономисты, которые требовали широкой автономии острова в составе Франции, выступали за особый земельный, налоговый и туристический статус, двуязычие и т.д.

Таким образом, нерешительная политика французского правительства в вопросах административного реформирования на острове привела к росту сепаратистских и националистических настроений на Корсике. В результате их критический подъем заставил центральные власти впервые обратить внимание на проблемы острова. Перед французским обществом проявилась проблема вызванная мультикультурным характером территории страны и поиском компромиссов для смягчения того напряжения, которое создается в результате общественного регулирования, необходимости поддерживать территориальное единство межрегиональной координации. В результате, это положение дел привело к тому, что унитарная Франция начала двигаться к децентрализации, то есть пошла на уступки этнополитическим силам. Реформы были постепенными и растянулись на десятилетия, в результате Корсика получила статус «особого региона» во Франции, органы местного самоуправления значительно расширили свои полномочия, а корсиканский народ был в шаге от конституционного признания. Однако, несмотря на центробежные тенденции в 2003 г. корсиканцы на региональном референдуме сами высказались против предоставления еще большей автономии острову. Тогдашний премьер-министр Ж.-П. Рафаррен в рамках «второй волны децентрализации» решил предоставить Корсике еще большую автономию (фискальную и административную), но при условии сохранения в составе Франции. Остановка процесса децентрализации привела к тому, что корсиканская проблема до сих пор не снята с повестки дня, а террористические и бандитские группировки действуют на острове и продолжают совершать преступления. Принять широкую автономию для корсиканцев, по сути, означало отказ от посягательств на суверенность.

Известны попытки Корсики, независимо от Франции (также как и Фландрия в Бельгии) вести независимую внешнюю политику. И хотя, таких же успехов, как той же Фландрии, Корсика пока не добилась, местные националисты также попытались внести свой вклад в развитие идеи регионализации Евросоюза, в котором в то время набирала популярность идея «Европы регионов». С 1991 по 1999 гг. Еврокомиссия приняла 838 разного рода документов в отношении средиземноморских островов, из которых 184 были посвящены Корсике²⁸.

В целом, Корсика сыграла в процессе французской децентрализации определяющую роль – все законы о децентрализации второй половины XX в. принимались во Франции, по большей части, под влиянием националистических корсиканских сил и нестабильного социально-политического положения Корсики. Отныне «территориальный коллектив Корсика» во всех официальных документах Франции упоминается отдельно от других регионов. Однако нет сомнений в том, что проблематика корсиканского вопроса далеко не исчерпана. На острове до сих пор действуют регионалисты и националисты, сращение местных правоохранительных органов с криминалом там стало повсеместным и привычным делом, процветают теневая экономика, рэкет и наркоторговля, а с острова уходят практически все деньги туристов. «Во Франции отход от векового центризма к регионализму и признанию «локальных культур» в сочетании с категорическим отрицанием сепаратизма оказался достаточным, чтобы снять накал этнического протеста в Бретани, Эльзасе и некоторых других районах. Но выполнить в той же мере эту задачу на Корсике не удалось, несмотря на предоставление ей особого автономного статуса»²⁹. Один из авторитетнейших французских политологов Р. Арон говорил о независимости Алжира, что она была одновременно абсурдной и необходимой. «Независимость Корсики остается не менее абсурдной, но, кто знает, неизбежной или роковой…»³⁰.

На Северном Кавказе:

- Чеченский конфликт - серия столкновений на Северном Кавказе, начиная со времён Кавказской войны XIX века, когда Российская империя, расширяя территории на юге, натолкнулась на ожесточённое сопротивление горских народов Кавказа, до конфликтов постсоветского периода, в основном происходивших на территории Чечни, субъекта Российской Федерации. К настоящему моменту спецоперация в Чечне закончена, однако регулярные террористические акты и «охота» на боевиков свидетельствует об окончании острой стадии, но скрытом продолжении противостояния.

Как видно из приведенного выше списка конфликтов, ключевыми причинами противоречий этносов и конфессий на сегодняшний можно назвать проблему регионального сепаратизма (этнического и религиозного) - желания отдельных регионов получить суверенитет (Приднестровье, Абхазия). При этом степень этнической окраски конфликта варьируется от жесткого противостояния, замешанного на религиозной, культурной и других почвах до минимального внимания к собственно этническим вопросам. Другая причина – попытка воссоединения раздробленных в ходе истории этносов (Южная Осетия, Нагорный Карабах).

Так же можно говорить о ряде конфликтов, находящихся в последнее в латентной стадии и не обнажающих острых противоречий или агрессивных проявлений. Это конфликты в Канаде и Испании, Индии, Пакистане и Ираке, а также в государствах Африки. Причинами этих конфликтов чаще всего является религиозный и этнический сепаратизм.

Существуют и иные, относительно новые точки этнического напряжения, основанные не на конфликтах двух территорий, а на неприятии коренным населением определенных этнических групп, чаще всего беженцев или трудовых мигрантов. Названия Кондопога и Сагра стали в России нарицательными и подразумевают ситуативные вспышки агрессии между жителями русских регионов и представителями диаспор. Важно понимать, что такой кратковременный конфликт основанный отнюдь не на разнице культур, а на эпизодическом агрессивном поведении (чаще всего столкновения происходят между русскоязычным населением и членами чеченских или дагестанских преступных группировок, наркоторговцами). Однако последствия таких конфликтов неизменно закладывают базу для всплеска национализма, неприятия всех представителей этноса.

Еще одной формой проявления неудовлетворенности отдельных этнических групп политической ситуацией в стране или регионе может быть политический экстремизм и терроризм. Экстремизм в целом – это приверженность отдельных групп или организаций к крайним мерам проявления своих политических, религиозных или иных взглядов. В современных условиях политический экстремизм на этнической почве приобрел особую частоту и остроту. Наиболее частая форма проявления экстремизма – насильственные действия разной степени тяжести: провоцирование беспорядков, террористические акты, партизанская война и т.п. Терроризм является наиболее крайней формой экстремизма и предполагает насилие в адрес любых групп населения – как сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих, так и против мирного населения (всех, находящихся в точки террористического акта, включая женщин и детей).

Еще одной причиной обострения межконфессиональной и этнополитической розни можно назвать религиозный радикализм. Религиозный радикализм – бескомпромиссная приверженность ортодоксальным религиозным взглядам и желание на их основе влиять на социальные и политические процессы. Религиозный радикализм традиционно актуализируется в кризисные, переломные моменты, помогая структурировать мир с помощью неоспоримых, с точки зрения верующих, религиозных конструктов. Наиболее часто встречающийся тип радикализма в современном мире базируется на мусульманской вере, позволяющей, в трактовках радикалов, наказывать неверных и вести священную войну – джихад. Справедливости ради стоит заметить, что исламский фундаментализм (радикализм, постулирующий необходимость возвращения к истокам, изменения общества посредством религиозного обновления), привлекающий внимание мировой общественности, куда более известен, чем серьезные радикальные настроения, например, в Индии.

Также проблемой, обостряющей этнические и конфессиональные отношения сегодня можно считать распространение национализма. Основной тезис национализма заключается в том, что понятие «нация», с точки зрения приверженцев таких взглядов, первично по отношению к понятию государства. Изначально национализм проповедует не вражду и агрессию по отношению к другим народам, нациям или вероисповеданиям, а первоочередное значение работы и служения на благо собственного народа. Однако, на практике идеи национализма склонны вырождаться в деструктивно настроенные течения – великодержавный шовинизм у государствообразующих наций или сепаратизм у национальных меньшинств, радикальный национализм же способен постепенно превращаться в фашизм. То есть можно говорить о национализме как первоначально позитивном взгляде на важность этноса, при этом чаще всего порождающем именно этнические конфликты. Здесь «наиболее мощным средством мобилизации масс в свою поддержку становится национальная идея. Национальный фактор используется в политических целях либо стоящими у власти политическими группировками, либо их оппозиционерами, рвущимися к власти. Национальный фактор становится главным оружием для достижения политических целей. Для этого все чаще предпринимаются попытки разыграть “национальную карту”, перебросить десятилетиями копившееся недовольство людей в сферу межнациональных отношений», культивируя понятия «нации» и «национальной идеи», которые надо охранять от идеологического «врага»³¹.

Безусловную роль в обострении этнических и межконфессиональных конфликтов играют этнические элиты, от специфики и реальных целей которых зависят и накал, и исход большинства конфликтов. «Замечено, что не все члены этнической группы в равной мере участвуют в этнополитическом конфликте. Обычно этнические притязания предъявляются национальной элитой, еще даже до того, как рядовые члены группы станут осведомленными о них, не говоря уж о том, чтобы принять эти формулировки как свои собственные. Элита, в свою очередь, может раскалываться на различные фракции не только по вопросам стратегии и тактики, но часто и по целям самого конфликта. Подобное происходит с басками, тамилами, курдами, ирландскими республиканцами, палестинцами и многими другими. Это же имеет место в Грузии, Северной Осетии, Молдове. Выражают ли национальные элиты основные требования и стремления народов, коих они претендуют представлять, или они навязывают свою идеологию массам, а также политическим противникам и соперникам? На этот вопрос трудно ответить, поскольку в ситуациях этнополитического конфликта – по самой его природе – вряд ли может иметь место процесс демократического принятия решений в экстремальных условиях»³².

Таким образом, можно говорить о существовании целого ряда разных по важности и политическому потенциалу факторов, так или иначе влияющих на обострение этнических и межконфессиональных конфликтов. Что же может ответить государство как система, призванная обеспечивать политическую стабильность, соблюдение прав человека и рост экономики, на такое обилие вызовов или разломов в социальном пространстве? На данный момент ответом выглядит только создание этнополитической модели государственной власти.

Говоря о России необходимо учитывать, что в ней, как в большинстве многонациональных государств этнополитический процесс протекает в прямой зависимости от специфики сложившихся социокультурных и социально-экономических регионов страны. Можно выделить четыре региона активного проявления этнополитического процесса: российский север (территория расселения финно-угорских народов), южно-сибирский район (зона политической активности якутов, тувинцев, бурят), татаро-башкирский район и северокавказский. Современные ученые говорят о нарастающей необходимости сознательного построения сегментирования этнополитического пространства, т.к. создание целостной этнополитической системы в России возможным пока не видится. Здесь вполне «определенно встает вопрос о построении нескольких этнополитических пространств, которые бы плавно сменяли друг друга согласно географическому признаку. Моделями таких пространств, для начала, можно избрать федеральные округа, так как они объединяют в себе субъекты федерации, которые позволяют выработать единый стандарт в межнациональных отношениях. Естественно, что модели этнополитических систем в рамках таких пространств не могут быть идентичными, потому что ситуация даже в двух соседних регионах может значительно отличаться. Но этнополитическое пространство должно строиться с учетом исторического, религиозного, социально-культурного и других факторов. Поэтому такие этнополитические пространства должны иметь своеобразный культурно-исторический код, например, как Поволжье, Кавказ, Западная Сибирь»³³. То есть каждый отдельно взятый регион (возможно - федеральный округ) будет отдельной этнополитической системой - сложившейся в регионе системой регулирования межэтнических коммуникаций, сформированной на базе господствующей политической идеологии, государственной национальной политики, а также на базе действующего законодательства (правоприменительной практики) и сложившейся политической культуры³⁴.

В рамках системы этнополитических моделей предполагается максимальное включение этнического представительства в принятие политических решений, формирование системы консультаций с этническими элитами при принятии решений. Важным фактором успеха здесь является формирование равноправных отношений этносов в регионе, то есть уход от традиционного доминирования этнического большинства³⁵. «Для сохранения стабильной демократии полиэтническое сообщество должно оперировать широком набором институтов и социальных практик политического представительства, и этнического в том числе. Для каждой страны свой набор, предложить универсальный невозможно, более того для каждой политической ситуации так же необходимо применение и различное комбинирование институтов. Это дает возможность проведения гибкой политики не допуская эскалации насилия в сложносоставных государствах»³⁶.

Важной особенностью современной специфики взаимодействия государства и этнических групп является использование манипуляции как вида общения. Данная стратегия направлена на искусственное ограничение и вытеснение этнических форм общественной жизни, на отказ в конечном счете от этнотерриториальной формы государственности, отказ от группового и введение индивидуального принципа защиты этнических прав (сохранение самобытности, развитие языка, образования, культуры). Широкое распространение получает применение различных социальных технологий, особенно обостряющееся на фоне популяризации Интернета, во многом формирующего сознание молодежи и преуспевающей части населения. Необходимо отметить, что манипулирование общественным сознанием является продуктивным инструментом политики, поскольку позволяет регулировать межгрупповые отношения, менять иерархию самоидентификации личности в заданном направлении, индуктировать установку на лояльное поведение. Социальные технологии, созданные на основе этой стратегии общения, позволяют снижать конфликтогенный потенциал в обществе и канализировать агрессию, но они не в состоянии разрешать проблемы и противоречия. Надо принимать во внимание тот факт, что часть этнических групп негативно воспринимает такую форму воздействия, что в конечном счете ведет к акциям протеста в той или иной форме. К тому же постоянное поддержание социального баланса путем применения манипулятивных технологий является прямым путем к управляемом обществу, которое при потере контроля может серьезно дестабилизироваться³⁷.