Моника Штеттлер – медсестра Уве Зиверс – старший санитар Мак-Артур

Пьеса написана в 1961 г., впервые поставлена в цюрихском Шаушпильхаусе в феврале 1962 г. Режиссёр – Курт Хорвиц, художник – Тео Отто. В ролях: доктор фон Цанд – Тереза Гизе, Мёбиус – Ганс Кристиан Блех, Ньютон – Густав Кнут, Эйнштейн – Тео Линген, инспектор Фосс – Фред Таннер.

В этом же году премьеры пьесы прошли в Сантьяго, Мехико, Лиме. В последующие годы пьеса занимала одно из первых мест по количеству постановок в немецкоязычных странах и в других странах мира, включая Америку. В лондонском Королевском Шекспировском театре «Физиков» в 1963 г. Поставил режиссёр Питер Брук. Первым из российских театров пьесу в 1962 г. Поставил Ленинградский театр комедии (режиссёр – Н. Лифшиц). В Москве комедия Дюрренматта неоднократно ставилась на подмостках театра Советской Армии.

На русском языке впервые опубликована в 1969 г. (издательство «Искусство», перевод Н. Оттена).

Очевидно, сомневаясь в том, что критика и публика сумеют дать адекватную трактовку проблем, затронутых в «Физиках», Дюрренматт первое время снабжал публикацию текста комедии своими «Тезисами к пьесе “Физики”»:

1. Я отталкиваюсь не от тезиса, а от сюжета.

2. Когда исходишь от сюжета, следует додумать его до конца.

3. Сюжет тогда додуман до конца, когда взят наихудший из оборотов.

4. О наихудшем обороте нельзя узнать заранее; он возникает неожиданно.

5. Искусство драматурга в том и состоит, чтобы как можно действеннее использовать в сюжете эту неожиданность.

6. Носителями драматического действия выступают люди.

7. Неожиданность действия проявляется в том, кто, где, когда и кого случайно встретил.

8. Чем логичнее поступки людей, тем сильнее они зависят от случайности.

9. Люди, действующие в соответствии с логикой, хотят достичь определённой цели. Случайность менее всего благоприятна для них тогда, когда приводит к цели, противоположной той, которую они перед собой поставили, то есть к тому, чего они боялись или пытались избежать (например, Эдип).

10. Такого рода фабула гротескна, но не абсурдна (то есть не бессмысленна).

11. Она парадоксальна.

12. Драматурги, как и логики, не могут избежать парадоксального.

13. Физики, как и логики, не могут избежать парадоксального.

14. Драма о физиках не может не быть парадоксальной.

15. Цель драмы – не содержание физики, а её результаты.

16. Содержание физики касается физиков, её результаты – всех людей.

17. То, что касается всех, могут решать только все.

18. Любая попытка одиночки решить для себя то, что касается всех, неизбежно кончается провалом.

19. В парадоксальном проявляется действительность.

20. Кто имеет дело парадоксом, сталкивается с жизнью.

21. Драматург может перехитрить зрителя, окунув его в проблемы действительности, но он не может заставить зрителя выстоять перед действительностью, а тем более преодолеть её.

Тезисы, призванные помочь интерпретаторам комедии, представляют собой лапидарное изложение драматургических принципов Дюрренматта и приложимы ко всему творчеству писателя. Однако то, что он присовокупил их именно к «Физикам» отнюдь не случайно. «Физики» - одна из наиболее удачных, классически строгих и ясных в своих очертаниях пьес Дюрренматта, с чётко прописанной фабулой, ограниченным числом действующих лиц, большинство которых ещё обладает индивидуальными приметами, стремительным нарастанием драматического напряжения и неожиданным – в духе хорошо выстроенного детектива – финалом. В комедии даже соблюдены три классических единства – времени (менее суток), места (сумасшедший дом) и действия (цельность захватывающей интриги).

Пьеса создавалась в годы, когда в условиях усиливающейся гонки вооружений и накопления средств массового уничтожения участились дискуссии о нравственной ответственности учёных-физиков за возможные последствия их ошеломляющих открытий. Дюрренматт выдвигает парадоксальный тезис о том, что человечество просто не в состоянии употребить без вреда для себя научные открытия, сделанные опередившими своё время гениями. В мире, который у Дюрренматта ассоциируется с сумасшедшим домом, нравственные терзания осознавшего губительность для человечества своих «озарений» учёного лишены смысла. Безумные устремления к господству над миром и логика выживания несовместимы. В одиночку с надвигающейся катастрофой не справиться. Значит, человечеству не остаётся ничего другого, как преодолеть идеологические, политические, этнические и прочие разногласия и объединиться в борьбе за выживание. Такой вывод напрашивается из «Тезисов», но он не вытекает из пьесы, в которой преобладают мотивы безысходности. Таким образом, «Тезисы» как бы выполняли функцию брехтовского «приёма отчуждения», помогая домысливать в нужном направлении то, что в пьесе доведено до «наихудшего конца».