Перевод Марии Копецкой-Линчевской, редактор mnk

перевод Марии Копецкой-Линчевской, редактор - MNK

2.1 Йога действия состоит в аскезе, самоизучении и вверении себя Высшей Сущности.

В хатаха-йоге термин крия имеет иное значение. Здесь он относится к шаткармам, шести действиям или упражнениям, направленным на очищение тела. В тантра йоге криями называют очистительные упражнения для тонкого тела, в них визуализация и мантра сочетаются с дыханием.

В йоге Патанджали крия-йога состоит из аскезы, самопознания и вверения себя Высшей Сущности. Понятие «аскеза» (тапас) наводит на мысль о людях, сидящих на гвоздях или стоящих по десять лет на одной ноге. Это крайности. В сутре IV.1 Патанджали указывает на тапас как на один из способов обретения сверхъестественных сил (сиддх). Если тапас практикуется из этих соображений, как это обычно и бывает, он должен принимать такие экстремальные формы. У Патанджали критическое отношение к силам: считается, что они лишь отвлекают от йоги. «Бхагавад Гита» также неодобрительно относится к тапасу, если он превращается в самоистязание.

В йоге «аскеза» означает простоту. За «простотой» скрывается принятие истины, что для того, чтобы быть счастливым, не нужно ничего кроме знания, кто я такой на самом деле. Простая жизнь без крайностей и постоянного потакания своим желаниям делает ум сосредоточенным и сфокусированным. С другой стороны, если следовать постоянным призывам мира «побаловать себя», «порадовать себя» и «доставить себе удовольствие», ум придёт к выводу, что я не являюсь хозяином собственного положения. Он лишь утвердится в мысли о том, что непрестанный поток внешней стимуляции и чувственное удовлетворение необходимы для поддержания душевного равновесия, что значит, что я не распоряжаюсь своей жизнью, но остаюсь рабом своих желаний и потребностей.

Проснуться и понять, что мне совсем ничего не нужно для внутреннего счастья, что постоянное следование за внешними стимулами, лишь уводит, отделяет меня от меня – это и есть тапас. Аскеза делает нас сильнее, тогда как излишества и декаданс ослабляют. Чем больше мы верим в то, что нуждаемся в тех или иных вещах, тем сильнее зависим от них. Чем проще мы можем быть, тем свободнее мы будем. Простота делает тело здоровым и сильным, а ум спокойным и сосредоточенным. Это основа самопознания, поскольку мы, наконец, перестаём врать себе, что для постоянного счастья нам нужно что-либо кроме самопознания.

Махатма Ганди был выдающимся примером умственного сосредоточения посредством аскезы. В результате заточения и добровольного отказа от еды его убеждённость и сосредоточенность лишь усилились. Аскеза не означает жизни в нищете: среди величайших индийских йогинов встречались цари и императоры. Мы можем наслаждаться тем, что принадлежит нам по праву, пожертвовав предварительно определённый процент на благотворительность, при условии, что соблюдаем нормы этики.

В основе слова «тапас» лежит корень «тап», что значит «готовить». Простота и практика создают внутренний жар, необходимый для очищения на физическом и умственном уровне, при этом эмоции рассматриваются как категория ума. Аскеза означает способность практиковать даже в неблагоприятных условиях. Само выполнение виньясы каждое утро перед работой уже является тапасом.
Второе из трёх действия (крий) – свадхьяя, то есть самопознание или познавание Я. В данном случае речь идёт не о том изучении себя, которое практикуется в джанана-йоге – эта высшая форма йоги подходит лишь тем, кто в полной мере развил свой интеллект. Крия-йога носит подготовительный характер. Начинающий не может придти к правильным выводом относительно Я путём прямых изысканий. В крия-йоге под самопознанием подразумевается изучение священных текстов. Они подразделяются на шрути и смрити. Шрути означает то, что были услышано, этим термином обозначаются тексты, считающиеся откровениями, а именно Веды¹ и Упанишады, которым приписывается божественное происхождение. Смрити обозначает то, что было запомнено. Этим термином обозначаются тексты, основанные на откровениях и разъясняющие их. К ним относятся «Бхагават Гита», «Махабхарата», «Рамаяна», «Брахма сутра» и «Йога сутра».

Изучение этих текстов помогает поднять завесу над светом знания. Это делается нескольким способами. Во-первых, часто слыша правду, человек приходит к её осознанию в повседневной жизни. Во-вторых, размышления над услышанной правдой делают интеллект саттвичным. Джордж Фейерштайн говорит, что «цель свадхьяи (изучения древних текстов) не в интеллектуальном обучении, это погружение в древнюю мудрость. Это медитативное размышление над истинами, открытыми видящими и мудрецами, которые оказались там, куда не может дойти ум, и лишь сердце воспринимает и изменяется».²

Другой традиционно рекомендуемый способ медитации на Я – повторение ОМ. Как часто говорится в Упанишадах, ОМ – это Брахман (бесконечное сознание). Более подробная информация об ОМ содержится в сутрах I.27-29.

Третий и последний аспект крия-йоги – ишвара пранидхана, принятие существования Высшей Сущности. Одна из проблем йоги заключается в том, что она дарует огромную силу. Йогин, считающий, что весь мир вращается вокруг него и призван удовлетворять все его капризы, неизбежно злоупотребит этой силой. К сожалению, современное общество учит нас верить именно в это. Нам объясняют, что смысл жизни в том, чтобы исполнять свои желания и мечты, сводящиеся главным образом к потреблению, обладанию и применению силы. Чтобы держать алчность и жажду власти под контролем, Патанджали предлагает не помещать себя в центр вселенной, но принять, что это место занято Высшей Сущностью. Затем йогин «идёт в услужение» этой сущности. Для этого не нужно обращаться в какую-либо определённую веру, это может сделать последователь любой религии. В связи с этим возникает следующий вопрос: должен ли я верить в Высшую Сущность, чтобы заниматься йогой?

Любое верование, что бы оно собой ни представляло, непродуктивно в контексте практики йоги. Мы держимся за веру, вместо того, чтобы знать. Так например, вы не скажете, что верите в своё правое ухо: поскольку вы знаете своё ухо, вера не требуется. Верование всегда исключает знание. Когда благодаря практике йоги придёт джнана (высшее знание), вы будете знать. Не довольствуйтесь верой.

Когда человек понимает, что он – сознание, вопрос веры в Бога или перерождение становится столь же бессмысленным, как вопрос веры в собственное правое ухо. Когда в данной сутре Патанджали настаивает на принятии существования Высей Сущности, речь не идёт о вере. Это рабочая гипотеза. Это можно сравнить с принятием 0 (нуля) в математике. Арабы начали использовать в математике 0, но никто никогда не видел его, никто не может доказать его существование. Однако, когда мы используем его, перед нами открываются доселе невиданные горизонты.

Принятие – противоположность скептицизма. Скептицизм – это не то же самое, что сомнение. Вверение себя Высшей сущности – это условие доступа к высшей йоге. Можно практиковать самкхью (медитативное изучение устройства вселенной) без ишвара пранидханы, поскольку такое познние не даёт сверхъестественных сил. Силы (сиддхи), приходящие в результате практики йоги, делают необходимым принятие этого условия для продолжения пути. Буддист назвал бы вверение обретённых сил Высшей Сущности действием «на благо всех существ».

Без такого подхода у нас неминуемо возникнет соблазн использовать наши силы для удовлетворения личных эгоистичных наклонностей. Это чёрная магия. Белые и чёрные маги прибегают к одним и тем же методам и силам, но при этом чёрный маг поклоняется собственному эго, тогда как белый служит Высшей Сущности. Больше информации о роли Высшей сущности в йоге вы найдёте в сутрах I.23-29.

Начав заниматься йогой, мы можем столкнуться с тем, что, несмотря на наше искреннее желание посвятить себя практике, несчастья в виде дурных привычек, зависимостей, ощущения тщетности усилий, плохого влияния и стоящих на пути эмоций держат нас настолько крепко, что мы совершаем отрицательные действия, приносящие ещё больше отрицательных результатов. Это порочный круг кармы. Если кто-то движется по нисходящей, зачастую недостаточно посоветовать ему или ей изменить своё поведение. Подсознание, обусловленное прошлым, заставляет человека действовать определённым образом.

Однако Вьяса в своём комментарии к данной сутре пишет, что правильная практика крия-йоги иссушит несчастья, так что они не смогут порождать страданий в будущем. Поджаренные семена не могут прорасти. Если практиковать крия-йоу какое-то время, хватка страдания ослабнет настолько, что в какой-то момент мы сможем перейти к высшей йоге.

Тем не менее, «поджаренные семена» никуда не делись, хотя и не смогут прорасти. Известно, что многие величайшие мудрецы жестоко страдали, до того как достигли освобождения. Некоторые учителя и даже божества умирали насильственной смертью. Будда, Миларепа и Сократ были отравлены. Иисуса распяли, стрела поразила Кришну, Вишну лишился головы, опершись на собственный лук. Джидду Кришнамурти, Рамакришна, Рамана Махариши и шестнадцатый Кармапаумерли от рака. Могаллана, один из двух главных учеников Будды, был насмерть зарублен грабителями.

Это стало колоссальной проблемой для буддийских схоластов, которые задались вопросом: «Почему, если он был святым, он притянул к себе насилие?». Ответ прост. Когда огонь знания сделал несчастья (клеши) бесплодными, они не могут породить нового невежества. Однако накопленную до этого момента и уже созревшую карму (прарабда карма) нельзя измнить, она неизбежно приносит свой плод. В случае Могаллана это значит, что он совершил некие действия, в результате которых был убит, задолго до того, как встретил Будду. Результат этих действий вызрел, и даже просветление не могло предотвратить его.

Это должно научить нас не отчаиваться несмотря на неприятности, которые приключаются с нами даже после продолжительной практики. Они вызваны нашими прошлыми действиями. Наши нынешние действия определяют наше будущее.

Авидья (невежество) – противоположность видьи, науки или подлинного знания. Так термин брахма видья означает науку Брахмана, а бхарата видья (наука об Индии) относится ко всей древнеиндийской мудрости. «Авидья» переводится как невежество, незнание, не-наука или неверное представление. Понятие асмиты известно нам из предыдущей главы. Его можно назвать чувством я, самостью или эгоизмом.

Желание (рага) и отвращение (двеша) – две формы страдания, признанные Буддой. Он учил, что страдание порождается желанием чего-то, чего у нас нет (лечение, тяготение) или отвержением чего-то, что у нас есть (отвращение). Обе формы страдания могут, по его словам, существовать лишь потому, что мы не воспринимаем Ум как космос. Я написал слово «Ум» с заглавной буквы, чтобы отличить его от йогического понятия ума. Будда взял концепцию сознания (Брахмана) из Упанишад и назвал её Умом. Эта идея ума сильно отличается от йогической концепции, где ум воспринимается либо как думающий элемент (манас), либо как совокупность мыслящего элемента, эго и интеллекта (читта).

С точки зрения Будды, если мы будем рассматривать Ум (Брахман из Упанишад) как своего рода вместилище для мира и всех существ, мы поймём, что всегда являемся одним целым с тем, чего желаем. В то же время становится очевидным, что бесполезно отбрасывать что-либо, потому что Ум связывает нас со всем.

Последним несчастьем является абхинивеша. Это можно перевести как страх смерти или желание длиться.

В своём комментарии Вьяса пишет, что несчастья – это пять форм неправильного распознания (випарьяя). Здесь самое время вспомнить, что неверное распознание является одним из видов колебания ума (читта вритти). Далее Вьяса разъясняет, что пять несчастий в активном состоянии стимулируют работу гун. Гуны, три качества природы, работают тем активнее, чем больше мы отдаляемся от состояния равновесия, от центра циклона. Они увлекают нас в творение, всё дальше от сознания. Рост активности гун, по словам Вьясы, открывает течение причины и следствия и заставляет карму плодоносить. Привязанность состоит именно из причинно-следственной связи и образования кармы. Она ведёт к дальнейшему негативному мышлению, негативным действиям и умственному порабощению.

Вачаспати Мишра в своём подкомментарии подтверждает, что несчастья должны быть разрушены, потому что явялются причиной перерождений. ³ шанкара в своём подкомментарии добавляет, что свобода от нечистот клеш явялется результатом отсутствия неверного распознания. ⁴

Итак мы можем сделать вывод, что пять несчастий порождают карму, которая препятствует нашему освобождению. Они являются результатом неверного распознания (випарьяи). Если заменить это неправильное знание правильным, они прекратятся, и карма перестанет образовываться. Причинно-следственная связь будет разрушена знанием, что в действительности мы являемся сознанием, а не тем, с чем привыкли отождествляться.

Следующие пять сутр описывают несчастья по отдельности. Мы проверим слова Вьясы, что они порождаются неверным распознанием. Эти связи – не просто сухая философия, над ними следует хорошо поразмыслить. В шастрах (священных текстах) говорится о том, что совершенному йогину достаточно однажды услышать о механизме привязанности, чтобы освободиться. Тому, кто близок к совершенству достаточно частого размышления для осознания правды. Большинству из нас, однако, придётся регулярно обдумывать вопрос вплоть до достижения ясности.
2.4 Невежество – источник других, спящих, ослабленных, прерванных или активных.

В состоянии невежества человек остаётся сонным, немощным, рассеянным и несдержанным.

Вьяса сравнивает невежество с полем, на котором произрастают остальные четыре несчастья: эгоизм, желание, отвращение и страх смерти. Они могут пребывать в четырёх различных состояниях: спящем, ослабленном (разреженном), прерванном и активном. Они упоминаются, чтобы знали, что если мы не находимся в их всецелой власти, это ещё не значит, что их нет.

Например. Мы можем не отдавать себе отчёта, что боимся смерти, потому что нашей жизни никогда ничто не угрожало. Однако при появлении соответствующего стимула – опасной для жизни ситуации – страх тут же обнаружится. Таким образом, несчастье, страх смерти, пребывало в спящем состоянии. Спящее несчастье пробуждается, как только появляется его объект. Если несчастье вовсе не всплывает на поверхность, даже в смертельно опасной ситуации, оно отсутствует вовсе.

Если, например, мы, оказавшись в опасной для жизни ситуации, действуем сравнительно спокойно, потому что изучали «Бхагават Гиту» и поняли, что не являемся телом, но тем, что не может сгореть в огне, утонуть в воде, быть проткнутым шипом или разрезанным лезвием, говорится, что несчастье ослаблено, разрежено или разбавлено крия-йогой. В данном случае её вторым аспектом, свадхьяей – изучением священных текстов.

Если ещё более сильное несчастье стирает уже присутствующее, говорится, что последнее прервано. Давайте, например, представим, что мы грабим банк, и так хотим заполучить набитую долларами сумку, что не боимся, что с нами что-то случится. В этом случае страх прерван алчностью. Это не значит, что страха нет, но он прерван или подавлен более сильным чувством алчности или желания.

Если объект присутствует, и мы целиком и полностью оказались во власти несчастья, оно считается активным. Это единственное состояние, в котором его результаты проявляются в полной мере. Важно понять следующее: из полного набора наших несчастий мы видим не более, чем верхушку айсберга, затопившего «Титаник».

Есть ещё пятое состояние несчастья, которое Патанджали не учитывает, потому что оно бывает только у йогинов. Кода йогин обретает различающее знание (знание, что человек не то, что видно, но сознание, в котором это видно), тогда и только тогда семена несчастий больше не могут распространяться. Говорится, что тогда семена обжариваются на огне знания, который лишает их способности прорастать. Это «поджаренное» состояние также называется пятым, отличным от спящего. При появлении подходящего объекта несчастья не возникнет.
2.5 Невежество – видеть преходящее как вечное, нечистое как чистое, боль как удовольствие и не себя как себя.

Принимать вечное за преходящее, святое за мирское, счастье за горе, приобретение за потерю – в этом состоит невежество.
Невежество, то есть неверное знание – это нечто большее, нежели отсутствие правильного знания. Это противоположность истинного знания, делающая невозможным его восприятие. Так утверждает Вьяса.

Для разъяснения этого механизма часто используется пример змеи и верёвки, что уже имело место в этой книге. Идущий в сумерках по тропе человек видит на своём пути свёрнутую верёвку, ошибочно принимает её за змею и в испуге убегает. Неправильное представление о змее ведёт к невежеству относительно верёвки. В своей деревне он встречает другого человека, который шёл по той же тропе средь бела дня и помнит, что на пути ему попалась верёвка. Он ведёт его обратно и открывает ему глаза на тот факт, что в действительности предмет является верёвкой, а не змеёй. Когда человек распознаёт верёвку, неверное знание (авидья) заменяется верным (видья), невежеству больше нет места.

Кажется, каждый человек хочет быть счастливым. Истинное счастье, однако, достигается только пребыванием в подлинном Я (пуруше). Поскольку мы сохранили смутное воспоминание о блаженстве распознающего себя сознания, мы не можем быть счастливы, живя нынешней животной, роботоподобной жизнью. Мы тоскуем по самим себе, но, поскольку мы пребываем в плену иллюзий относительно нашей подлинной натуры, мы пытаемся удовольствоваться вторичным удовлетворением. В конечном итоге оно неизбежно подводит и разочаровывает нас, так как в глубине души мы знаем, что постоянную свободу можно найти лишь в том, что вечно и чисто. Хотя блаженства можно достичь, только распознав себя как сознание, мы по-прежнему ищем себя в богатстве, власти, отношениях, сексе, наркотиках и тому подобных скоротечных вещах.

У истоков невежества стоит идея, что моя нация, моё племя, моя семья, мои дети, мой партнёр, мои мысли, мои эмоции, моё тело – это я. Однако всё это преходяще, даже если длится всю жизнь, несколько жизней – любую империю рано или поздно ждёт упадок. Только сознание, в котором содержатся все эти представления, по-настоящему является мной, Я, являющееся свидетелем этого всего. Если я приду к этому, невежество (авидья) сменится видьей, правильным знанием. Тогда несчастья (клеши) лишатся плодородной почвы и исчезнут.

Буддисты советуют оставаться с природой всего, что возникает. Какова подлинная природа всего, что возникает в уме? Какова суть гнева, счастья, ненависти, любви, страха, скуки, отчаяния, замешательства? Не на поверхности, но в глубине? Это то, что буддисты называют шуньятой, пустотой. Буддистская техника даёт те же результаты, что метод адвайты⁵, заключающийся в вопрошании, кто смотрит на мир, ответ – истинное Я. Невежество отступает в результате постижения этой сути.

Каким образом невежество способствует другим несчастьям? Принимая не себя за себя, мы впадаем в эгоизм (асмита). Отвращение (двеша) – это отрицательное чувство. Тем не менее, охваченные им люди обычно получают от него «удовольствие», чувствуют свою правоту и считают подобную реакцию совершенно здоровой. Если нечистое воспринимается как чистое, возникает желание (рага). Приравнивание преходящего (тела) к вечному (Я) порождает страх смерти (абхинивеша).⁶

Согласно этому распространённому ныне пониманию, ключ к счастью в единстве со всем, что мы делаем или воспринимаем. Вот ещё одна прекрасная фраза: йога – это союз тела, ума и души. Такие высказывания очень хорошо продаются, поскольку оправдывают ожидания легковерной аудитории. Однако йогическая истина разительно от них отличается. Сутра говорит, что, когда видящий, то есть сознание (пуруша), отождествляется с процессом видения, имеет место эгоизм (асмита). Под видением в данном случае подразумевается функция инструментов познания. К ним относятся чувства, ум (манас) и интеллект (буддхи). У них нет самосознания, они единственно отражают свет сознания (пуруши), также как луна отражает свет солнца. Они собирают информацию, обрабатывают и модифицируют её (в этом-то и проблема), а потому представляют её сознанию (пуруше).

С точки зрения йогической философии, именно способность инструментов познания модифицировать информацию не позволяет им воспринимать правду. Правда о том, что может быть познано (объекты) определяется как суть объекта (дхармин) или объект-как-таковой. Её восприятие называется мудростью (праджной). Она может иметь место только в предметном самадхи (нирвичара самапатти), в котором интеллект отождествляется с объектом в обход ума (манаса) и чувств. Правду ещё более высокого уровня, относящуюся к знающему, можно познать, только пребывая непосредственно в сознании через мистический опыт (беспредметное самадхи).

Модификация информации инструментами познания уже обсуждалась в сутре I.7 на примере глаза. Речь шла о том, что мозг переворачивает изображение, отражающееся на сетчатке вверх тормашками и заполняет мёртвую точку сетчатки. Именно так протекает весть познавательный процесс. Вся свежая поступающая информация постоянно сравнивается с уже накопленной. Диссонирующие данные уничтожаются или со временем постепенно интегрируются.

Таким образом мы постоянно имеем дело с постоянно меняющейся симуляцией реальности, но никогда с подлинным воспроизведением реальности в данный момент. В результате получается отличная система для навигации физического тела в пространственно-временном континууме, но с точки зрения восприятия так называемой глубинной реальности – причины всех причин – это абсолютный нонсенс. Вот почему обойти ум в мистическом опыте, чтобы непосредственно воспринять реальность.

Вьяса резюмирует данную сутру следующим образом: пуруша – это чистая осознанность, буддхи (интеллект) – это инструмент восприятия. Восприятие двух совершенно различных единиц как одного и того же является несчастьем самости или эгоизма (асмитой). Когда распознаётся подлинная натура этих отдельных элементов, наступает свобода (кайвалья).

Важно понимать, что приятный опыт сам по себе не является проблемой. Если бы одного раза было достаточно, а потом мы могли бы отпустить его, не возникало бы потребности повторении. Мы так же могли бы всякий раз, когда предоставляется возможность, переживать его с невинной чистотой, как в первый раз. Именно так происходит в случае джнанина (того, кто обладает знанием, знающего). Поскольку джнанин реализован и наполнен, пребывая в сознании, нет пустоты, которую необходимо заполнить приятными опытами. За поиском удовольствий или острых ощущений на самом деле скрывается стремление познать себя, будь то езда на машине со скоростью 185 миль с час, прыжки на банджи или любой опасный вид спорта. Как только свет Я становится видимым, эти действия не оставляют новых самскар и потому не требуют повторения.

Приятный опыт создаёт ощущение счастья, которое заполняет пустоту, возникшую из-за незнания себя. Позже, в момент, когда в уме нет такого сильного впечатления, он вспоминает это счастье. Тогда человек повторяет опыт лишь для того, чтобы убедиться, что он больше не приносит прежнего счастья. Счастье было вызвано тем, что ум был на мгновение всецело охвачен новым опытом и в связи с этим на короткое время опустошился. Когда это случилось, мы на протяжении одной или двух секунд видели сияющее солнце Я.

Когда опыт повторяется, ум уже готов к нему, волна больше не захлестнёт его, он аккуратненько запакует опыт и станет интерпретировать его. Мы будем вынуждены усилить ощущения, чтобы достичь желаемого эффекта. Именно поэтому люди кидаются в крайности, чтобы испытать себя – наркоманы раз за разом увеличивают дозу, миллиардеры создают колоссальные империи, а диктаторы вторгаются в очередные страны. Уму всё мало, он ненасытен.

Есть две предпосылки для формирования механического шаблона. Я использую слово «механический», чтобы подчеркнуть, что это поведение робота, тогда как здравый смысл нашего общества подразумевает, что человек обретает себя, исполняя свои желания. Возникновению желания должен предшествовать приятный опыт, и пережить его должен некто, питающий к этому склонность. Отсутствие склонности может быть обусловлено различными причинами. Если человек осознаёт себя как сознание, желания не возникнет. Если человек тяготеет к ненависти или страху, желание также не может развиться. В этом случае несчастье отвращения одерживает верх или прерывает желание. Закоренелые злодеи зачастую скорее аскетичны и не стремятся к удовольствиям. К этой категории относится в частности Адольф Гитлер.

Здесь важно понять, что желание (рага), а вместе с ним и все зависимости – это чистая форма невежества или неправильного восприятия (авидья). Наркоман может сказать: «Я ничего не могу с собой поделать. Мне необходим наркотик». В этом утверждении потребность в наркотике, которая по сути является погоней за запомненным удовольствием, сознательно увязывается с качеством я. Однако подлинное Я никак не связано с подсознательным впечатлением удовольствия, поскольку оно представляет собой чистое сознание без памяти. Йога определяет невежество как опыт связи, привязанности чистого сознания или осознанности к таким ощущениям как удовольствие.

Чувства, ум и интеллект, то есть, инструменты познания, порождают опыт удовольствия, связанный, например, с повторяющимся использованием наркотиков. Тем не менее, Я остаётся наблюдающим сознанием, совершенно отдельным от опыта. Я должен постоянно отрицать свою истинную природу сознания и настаивать на отождествлении с инструментами познания, чтобы быть в состоянии сказать: «Я нуждаюсь в наркотике (богатстве, сексе, власти, славе или мастерском выполнении асан)». Это подталкивает нас к выводу, что зависимость или любая форма желания – проявление эгоизма/самости (асмиты), поскольку в подобного рода утверждениях «Я» ошибочно отождествляется с инструментами познания, а не с самим собой.

Как только Я будет осознано, все зависимости отпадут сами собой, поскольку эгоизм (асмита) будет разрушен, и хватка желания ослабнет.

Резюмируя, несчастье желания (рага) является причиной страдания, так как порождает стремление снова испытать удовольствие из-за подсознательных отпечатков, сформированных первым опытом.
2.8 Несчастье, порождённое запомненным страданием, называется отвращением (двеша).

Горе сопутствует ненависти.

Данное несчастье основано на том же механизме, что и предыдущее. Единственная разница заключается в опыте, на котором оно основано. Вышеописанное несчастье базировалось на прошлом удовольствии, данное – на прошлом страдании.

Если мы, например, испытали сильную боль во время визита у зубного врача, в виде подсознательного отпечатка (самскары) отложится именно опыт боли. Всякий раз, когда нам придётся снова идти к стоматологу, запомненное страдание будет вызывать отвращение. В этом случае мы можем како-то время страдать, лишь для того, чтобы обнаружить, что на этот раз с нашими зубами всё в порядке, и новой боли не последует. В подобной ситуации мы страдаем из-за предыдущего опыта, хотя в настоящий момент ничто не причиняет нам боли. В йоге эта форма предвкушаемого страдания называется отвращением (двешей).

Сексизм, расизм и национализм – формы отвращения, действующие по тому же принципу. Мы видим, что некоторые индивиды ведут себя определённым образом, что вызывает у нас отвращение. Из этого мы делаем вывод, что вся группа, к которой эти индивиды относятся, будет действовать также. Поэтому наше отвращение распространяется на всю группу.

Другая распространённая форма отвращения – ревность. Некоторые люди ревнивы настолько, что следят за своими партнёрами или не позволяют им выходить из дома после наступления темноты, несмотря на их верность. Возможно, ревнивцу изменяли в предыдущих отношениях, или родители уделяли ему или ей недостаточно внимания. В обоих случаях причина кроется в прошлом страдании, ошибочно проецируемом на настоящую ситуацию.

Отвращение, как и желание, не позволяет испытывать настоящее, заставляя нас действовать согласно прошлой обусловленности. В экстремальных случаях мы идём по жизни как роботы. Это находит отражение в понятии «обусловленное существование» (самсара – не путать с самскарой). Противоположностью обусловленного существования является свежее восприятие каждого момента, как в первый раз.

Отвращение – это форма неправильного познания (випарьяя), также как и желание. Поскольку я считаю, что чистое сознание или Я связано с подсознательным отпечатком боли, я могу сказать: «Я ревную». Это значит, что я отождествляюсь с отрицательной эмоцией, я становлюсь ею. Если вместо этого я скажу: «Я, наблюдатель, то есть чистое, незамутнённое, неизменное сознание, распознаю запомненное чувство прошлой отверженности», - тогда я не поддаюсь старым эмоциям, у меня появляется возможность переживать настоящее, например, любовь к моему партнёру.

Желание и отвращение разрушаются различительным знанием (вивека кхьятех).

Однако, как пишет Патанджали, страх смерти знаком даже мудрым. Шанкара так комментирует слово «даже»: «Сила слова «даже в том, что страх смерти логичен лишь для невежи, который думает о себе как о чём-то конечном. Он не логичен для тех, кто, имея правильные представления, полагает, что Я неразрушимо».⁷ Вьяса подчёркивает, что даже знающим людям, которым следовало бы проявлять большую предусмотрительность, иногда приходят в голову мысли вроде «Я не хочу исчезнуть, я хочу жить вечно».

Несчастье страха смерти действует по тому же принципу, что два предыдущие. Например, если на вас напали на тёмной улице, вызванный этим происшествием страх оставит в подсознании соответствующий отпечаток. В будущем в схожей ситуации, оказавшись посреди тёмной улице, вы будете испытывать страх, хотя в данный момент вам ничто не угрожает. Также как и в случае предыдущих несчастий, проблемой является не нынешняя ситуация (необходимость пройти одному или одной по тёмной улице), но воспоминание о прошлом происшествии, заставляющее нас действовать подобно запрограммированному роботу.

Поскольку все живые существа боятся смерти, Вьяса делает вывод, что они уже ранее сталкивались со смертью и, следовательно, с жизнью. Сила, с которой все существа цепляются за жизнь, может объясняться только тем, что все мы пережили смерть как нечто. Чего следует избегать любой ценой.⁸ Шанкара развивает мысль Вьясы: «никто не гнался бы за счастьем (уовольствием), предварительно не испытав его. Если бы не прошлый опыт боли, не было бы желания избежать её. Точно также, хотя в этой жизни человек не испытал сопряженных со смертью страданий, непосредственно или косвенно, его жажда жизни свидетельствует о прошлом опыте смерти, также как не может быть опыта рождения, если само рождение не имело места».⁹

Западная наука возразит, утверждая, что стремление к жизни обусловлено инстинктом. Йогу такое объяснение не устраивает, потому что никто не может разъяснить механизм действия инстинкта, если это не (а) форма памяти (именно так воспринимает его йога, что, как показано выше, подразумевает прошлые жизни) или (б) он действует благодаря коллективному разуму или бессознательному, находящемуся вне индивида и независимому от него. Однако западная наука не признаёт последнего, утверждая, что ум – ни что иное, как биоэлектрические импульсы, возникающие под действием внешних раздражителей. Пытаясь доказать свою правоту, учёные выдвинули предположение, что человек заснёт без внешних стимулов, обеспечиваемых зрением, слухом и гравитацией.

Гипотеза была опровергнута неврологом Джоном Лилли, который в 60-е годы прошлого века изобрёл специальную изоляционную камеру. В ней человек погружается в насыщенный соляной раствор, создающий эффект невесомости. Кроме, того камера звуко- и светонепроницаема, так что чувственная стимуляция полностью отсутствует. Лилли обнаружил, что, вместо того, чтобы заснуть, он испытал медитативный опыт. Изоляционная камера создала эффект пратьяхары (направлеия чувств внутрь). Как только приток горючего чувственной информации прекращается, ум успокаивается, и создаются условия для медитации.

Именно постоянное поступление чувственной информации отвлекает нас от распознания глубинной реальности. Как сказано в сутре I.4, «Когда мы не можем воспринимать нашу подлинную природу, мы отождествляемся с содержимым ума».