Перевоплощение

Сильвия Крэнстон, Кери Уильямс

ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ

Новые горизонты в науке и религии

Сфера

Москва-2001

1. 
   Глас, молящий о смысле
   
2. 
   Вера современного Запада в возможность многих жизней
   

4. 
   Исследования доктора Яна Стивенсона
   
5. 
   Обзор характерных случаев перевоплощения по всему миру
   

6. 
   Говорили ли они на языке прошлой жизни?
   
7. 
   Эксперименты с регрессивным гипнозом
   

11. 
    Ранние наставники человечества
    
12. 
    Иудейские учителя и пророки
    
13. 
    Иисус и христианское мировоззрение
    
14. 
    Кришна и «Бхагавадгита»
    
15. 
    Жизнь и учения Будды
    

16. 
    Война и ее трансцендентность
    
17. 
    Моя раса, моя религия, моя страна, мое положение
    

20. 
    Лечение тела и разума
    
21. 
    Освобождение женщин и мужчин
    
22. 
    Проблема самоубийств и действенное лекарство
    

24. 
    Тяжелое положение стариков
    
25. 
    Влияние концепции перевоплощения на карьеру знаменитых людей
    

БУДЕМ ЛИ МЫ ЖИТЬ ВНОВЬ?

Джеймс Фриман Кларк

ПРЕДИСЛОВИЕ

Из всех живых существ лишь человеку дано знание, что однажды придет смерть. Однако ему неизвестно, когда это произойдет: настанет ли этот страшный миг в следующую секунду, на другой день, через год или же спустя десятилетия? Более того, покрывалом тайны от нас закрыто, что же может происходить за порогом смерти. Многие считают, что заниматься глупыми догадками — напрасная трата времени. Незнание порождает страх, непознаваемые явления будоражат воображение и разум человека на протяжении веков.

Даже те люди, которые убеждены, что будут существовать после своего физического конца, боятся неопределенности относительно того, куда они отправятся после смерти: будет ли это блаженное место, называемое раем, или ужасное, называемое адом? Однако, как это ни парадоксально, представление о рае, которое имеется в воображении человека, не всегда оказывается для него заманчивым. Таким образом, немногие «истинные верующие» стремятся попасть туда, поэтому, когда приближается старость, они упорно цепляются за земную жизнь, несмотря на свои напасти и страдания.

Премьер-министр Великобритании Дэвид Ллойд Джордж, знаменитый во времена Первой мировой войны, однажды признался:

«В детстве мысль о рае пугала меня больше, чем об аде. Я представлял себе рай местом, где будут вечные воскресенья с их вечными церковными службами, с которых невозможно будет убежать, поскольку Всевышний с помощью ангельских когорт будет постоянно следить за теми, кто их не посещает. Это было ужасно. Традиционный рай со своими вечно поющими ангелами чуть не свел меня с ума в юношестве и сделал атеистом на десять лет. По-моему, мы перевоплотимся» [1].

Так является ли в данном случае перевоплощение идеей, вызванной приятными мыслями о волшебстве, в которое человек хочет верить, чтобы нейтрализовать или смягчить свой страх от неизбежной кончины?

Тех, кто всегда скептически относился к теориям о бессмертии, видя в них лишь утешительные иллюзии, может заинтересовать тот факт, что идея перевоплощения многими отвергается именно потому, что оно не является «легким выходом». Рассмотрим для начала концепцию фундаменталистов и новообращенных христиан. Они предпочитают вечное пребывание на Небесах возвращению на землю, где придется еще более прилежно работать для своего спасения.

Ученые и психологи материалистических убеждений отвергают перевоплощение, считая, что материя и энергия являются единственными реальностями. Разочарованные в жизни люди иногда воспринимают теорию продолжения существования после смерти абсолютно безрадостно: «Что, еще раз? Только не это. Я не хочу возвращаться».

Данная точка зрения зачастую возникает от неверного представления, что перевоплощение означает немедленное возвращение. В большинстве философских учений, исповедующих идею перевоплощения, считается, что в промежутках между воплощениями обычно имеет место длительный период небесного покоя — время для усвоения опыта, полученного в течение всей жизни. Затем, отдохнувший и полный энергии, человек «возвращается», но не в печали и отчаянии, а, как свидетельствует детство, в радостном стремлении отправиться в новое приключение для получения знаний и дальнейшего роста.

Однако в поиске истины ни симпатии, ни антипатии не являются основательными аргументами. Какие же факты в подтверждение теории перевоплощения существуют, имеются ли свидетельства в ее поддержку? Эти вопросы будут рассмотрены в 4-й и 5-й главах, в которых в основном излагаются результаты работы профессора психиатрии медицинского колледжа университета штата Вирджиния, ученого, исследующего перевоплощение, д-ра Яна Стивенсона. К настоящему моменту он собрал пять томов, в которых приводятся истории живущих в разных концах света детей, зачастую невероятно подробные, о том, как и где они жили раньше. И во многих случаях оказывается, что их рассказы на 90 процентов точны [2].

На симпозиуме «Ребенок и смерть», проводившемся в колледже терапии и хирургии Колумбийского университета в январе 1979 г., было очевидно, что врачи интересуются перевоплощением. В заседаниях, продолжавшихся несколько дней, приняли участие врачи, медсестры и воспитатели из различных мест Соединенных Штатов. Четверых докладчиков попросили высказаться по теме перевоплощения. Их доклады приведены в 4-й главе книги.

В этой книге помимо случаев с детьми приводятся примеры, когда взрослые сохранили память о своих прежних жизнях. Один из них привлек внимание мужа королевы Елизаветы — принца Филиппа — и его дяди, покойного лорда Маунтбаттена, правнука королевы Виктории. Они сыграли решающую роль в организации исследования, проведенного высокопоставленными офицерами ВМС Великобритании (см. главу 7).

Многие из тех, кто не верит, что будет жить после смерти, успокаивают себя мыслью, что обретают нечто вроде бессмертия через продолжение своего рода. Однако, если рассматривать время в космических масштабах, приходит понимание того, как все недолговечно. Вот одна небольшая история. Один профессор в Принстоне в беседе с Эйнштейном упомянул о своем сыне, блестящем студенте колледжа, который отказывался продолжать учиться и вообще заниматься чем-либо, поскольку был удручен и подавлен. Что же у него была за беда? Он беспокоился о собственной смерти? Нет. Он был озабочен возможной гибелью Солнечной системы! Когда-нибудь, говорил он, все погибнет, и что дальше? Все, чего люди достигли на планете Земля, пропадет даром, и получится так, будто в действительности ничего не было! Так зачем утруждать себя и что-либо делать сейчас?

Как заметил много лет назад Бертран Рассел³ в одной из дискуссий на Би-би-си, «всем трудам веков, преданности, вдохновению, полуденному сиянию человеческого гения — всему суждено исчезнуть при грандиозной гибели Солнечной системы, и весь храм достижений Человека будет неизбежно погребен под осколками руин Вселенной» [3].

Дарвина волновала та же проблема. Он пишет своему сыну о том, что «солнце со всеми планетами станут слишком холодными для жизни».

Веря, как я верю, в то, что в будущем человек станет намного более совершенным существом, чем является теперь, невыносимо думать о полном исчезновении человеческого рода и других разумных существ. Тем же, кто признает бессмертие души, уничтожение нашего мира может не показаться столь ужасным [4].

В теории Дарвина не говорится о бессмертии, то есть о вечном неземном существовании после непродолжительного пребывания на земле. Но в его концепции прослеживается идея эволюции как процесса, которая, возможно, продолжалась от мира к миру, если души действительно неуничтожимы, что в данном случае означало бы перевоплощение. Вероятность того, что миры, даже целые галактические миры, перевоплощаются, — тема, которая в настоящее время привлекает внимание астрономов и физиков. О ней мы поговорим в последней, 26-й, главе «Горизонты далекие и близкие».

Кого-то может удивить, что мировоззрение, опирающееся на идею перевоплощения, присуще не только приверженцам восточных религий. Теория продолжения жизни после смерти имеет многочисленных сторонников на Западе, что отражено в главах о христианстве и иудаизме. История показывает, что она была широко распространена среди европейцев, африканцев и американских индейцев (см. главу 11). По словам профессора Геддеса Макгрегора, «идея перевоплощения была настолько популярна среди известных писателей, что было бы легче составить список не проявляющих к ней интереса, чем перечислить всех, кого она интересует». Причем «писатели, проявляющие истинный интерес к этой теме, отличаются по темпераменту настолько, насколько они различны по своему образованию, связям и окружению» [5]. Выдержки из работ некоторых из них представлены в главах 12 и 13. В них также пойдет речь о давно утерянных манускриптах христианских гностиков. Они были обнаружены не так давно и настолько потрясли академический мир, что сейчас практически заново пишется история об истоках христианства и пересматривается учение Иисуса Христа.

Что касается интереса, проявляемого широкой общественностью к идее перевоплощения, то он чрезвычайно возрос. По данным опроса, проведенного социологическим центром Гэллапа в 1981 г., 38 миллионов американцев — почти четверть взрослого населения страны (а именно 23 процента) — сейчас являются приверженцами идеи перевоплощения. Среди протестантов их число колеблется в пределах 21-26 процентов, у католиков — 25 процентов (см. главу 2). В итоге мы оказываемся лицом к лицу с феноменом, побуждающим к исследованию.

Поскольку интерес к данной теме растет, по ней появляются многочисленные книги. В современном каталоге вышедших из печати изданий Subject Guide to Books in Print приведено более ста книг по вопросу перевоплощения, которые можно приобрести. Однако в большинстве публикаций довольно поверхностно рассматриваются многие аспекты этой темы, в них редко говорится о трансформационной силе, присущей этой философии жизни (например, о том, каким образом она могла бы содействовать решению мировых проблем или помочь человеку справиться со стрессами). В нашей книге об этом пойдет речь в части IV «Преобразование жизни и общества».

Западные ученые, возможно, наиболее объективны в определении места и значения теории перевоплощения в современном мире, поскольку они родились и живут в рамках другого культурного окружения, другой философии. Решая столь трудную задачу, они рассматривают идею нескольких жизней как новый горизонт, который еще только предстоит исследовать. К сожалению, на Востоке, где доктрина перевоплощения существует испокон веков и является частью религиозных представлений, вера в него, подобно одежде, дается ребенку при его рождении. Как и другие религиозные учения, эта доктрина страдала от искажающих ее объяснений, которые были абсолютно далеки от идей и взглядов мудрецов и пророков, которые ее проповедовали. В результате, сложно было говорить о каком-либо прогрессе. В Индии, например верховные жрецы навязывали представителям других каст определенные обряды, устрашая их тем, что за ослушание они родятся в последующих жизнях насекомыми или животными. Однако западная теория перевоплощения основана на том, что «ставший человеком всегда останется человеком» [6].

В заключение следует заметить следующее. Безусловно, заявлять о своей компетентности во многих вопросах, связанных с перевоплощением, было бы самонадеянно, поэтому мы приводим высказывания авторитетных авторов, цитируя непосредственно из их трудов, где это возможно. Добавим лишь, что не стоит изначально предвзято относиться к данной тематике, ведь исследовать любую идею лучше, основываясь на ее фактических достоинствах, что в результате укажет путь к ее познанию и откроет более широкие горизонты мысли.

ЧАСТЬ I

Глава I

Генри Пикеринг, поэт XIX века, вспоминая эпизоды своего детства, приводит один печальный случай. Он наблюдал за своим маленьким братишкой, спящим в колыбели, но что-то показалось ему странным. Колыбель была «устлана сладко пахнущими цветами».

Это зрелище глубоко удивило меня, и я продолжал смотреть на малыша. Я думал, что он спит, но его маленькая грудь не колыхалась! Я наклонился, чтобы заглянуть ему в глаза, но они были закрыты, мягко сжал его руку, но он мне не ответил тем же. Я стал тормошить его со словами: «Проснись, братик, проснись! Открой глаза и взгляни на меня!» Но все попытки были тщетны.

Рядом сидела моя побледневшая мать, тихо плача и неподвижно смотря в одну точку, выглядела она так, что описать невозможно.

«Разве он не проснется?» — нетерпеливо спросил я. Она обняла меня и еле слышно сказала: «Мой дорогой мальчик, твой брат не спит. Он умер, он никогда не проснется».

Он умер. Я не знал, что значило это сочетание, но я не пытался выяснить, ибо печальные слова о том, что он никогда не проснется, запали мне в душу; я почувствовал боль, которую не знал раньше; и в слезах, которые могли бы пролить ангелы, мое сердце растворилось [I].

На могиле маленькой девочки в Рексхаме в Уэльсе есть следующая надпись:

Зачем же мне было дано начало,

Коль скоро так меня не стало [2].

Знаем ли мы, зачем нам «дано начало»? Ведь время, отделяющее нас от конца, столь мало. Как люди могут существовать и двигаться в определенном направлении, не зная ответа на такой, казалось бы, простой вопрос?

Боязнь небытия, ужас пустоты

По словам Эриха Фромма, большинство клиентов, посещающих психиатров, больны, потому что знают, что жизнь ускользает из их рук подобно песку и что они умрут, так и не пожив. «В начале века, — пишет философ, — люди, приходившие к врачу, страдали в основном от проявления симптомов. У них могла быть парализована рука, или их одолевал какой-нибудь навязчивый синдром, например постоянное желание мыться, или же им затрудняли жизнь навязчивые мысли». Болезнь мешала им вести себя в обществе как нормальным людям. Сейчас таких меньшинство. Многие из сегодняшних «пациентов» могут жить в обществе. С обычной точки зрения они не больны. «Эти люди жалуются на депрессию, бессонницу, они несчастливы в браке, не получают удовольствия от работы — и подобных проблем сколько угодно». На самом деле, говорит Фромм, все они страдают от «внутренней апатии. Они живут в достатке, и они безрадостны» [3].

На симпозиуме, прошедшем в Нью-Йорке, психиатры, аналитики и другие специалисты в области психотерапии пришли к выводу, что причина, лежащая в основе психических расстройств, заключается в «страхе небытия, ужасе пустоты» («New York Times», 21 апреля 1978 г.). По мнению лауреата Американской премии по журналистике Эрнеста Бекера, «за всеми фобиями и неврозами кроется страх смерти» » [14].

Эдмунд Уилсон⁵, считающийся главой американских писателей, однажды сказал: «Знание того, что смерть не так уж далека, что мои мысли и эмоции и жизненная сила скоро исчезнут, как клуб дыма, приводит меня к мысли, что все земные дела не важны, а люди делаются все более и более низменными. Становится труднее воспринимать человеческую жизнь серьезно, включая свои собственные усилия и достижения» [5].

Случай, произошедший со Львом Толстым

Ни один писатель не указывал на эту проблему с большей настойчивостью и драматизмом, чем Лев Толстой. В 1978 году, когда отмечалась 150-летняя годовщина со дня его рождения, комиссией ООН было определено, что он самый читаемый писатель в мире. В «Субботнем обозрении» Норман Казнз пишет: «Через магию своих слов он вызывает к жизни чувствительность, которая помогает сформировать контуры мысли в миллионах людей во всем мире. Его слова настолько возвышенны, что дают видение того, чего люди могут достигнуть или кем стать» (28 октября 1978 г.).

В «Исповеди» Толстой объясняет случай, когда он решил покончить с жизнью в апогее литературной славы.

...Или, начиная думать о том, как я воспитаю детей, я говорил себе: «Зачем?» ... Или, думая о той славе, которую приобретут мне мои сочинения, я говорил себе: «Ну хорошо, ты будешь славнее Гоголя, Пушкина, Шекспира, Мольера, всех писателей в мире, — ну и что ж!..» И я ничего и ничего не мог ответить...

Душевное состояние это выражалось для меня так: жизнь моя есть какая-то кем-то сыгранная надо мной глупая и злая шутка... Не нынче-завтра придут болезни, смерть (и приходили уже) на любимых людей, на меня, и ничего не останется, кроме смрада и червей. Дела мои, какие бы они ни были, все забудутся — раньше, позднее, да и меня не будет! Так из чего же хлопотать? Как может человек не видеть этого и жить — вот что удивительно!.. Вот это было ужасно... и я не мог терпеливо ожидать конца... ужас тьмы был слишком велик, и я хотел поскорее, поскорее избавиться от него петлей или пулей...

Теперь я вижу, что если я не убил себя, то причиной тому было смутное сознание несправедливости моих мыслей [6].

Конфликт с самим собой был разрешен, когда Толстой задал себе вопрос и ответил на него: «Что я? Часть бесконечного. В этих немногих словах покоится вся проблема». В этом, сказал он, «сохранилась глубочайшая мудрость человечества». Как «часть бесконечного», он был вечной сущностью, которую не могла тронуть рука смерти [7]. Позднее его вера в бессмертие трансформировалась до идеи перевоплощения.

В письме одному своему корреспонденту он отмечает, что опыт «нашей нынешней жизни есть то окружение, в котором мы дорабатываем впечатления, мысли и чувства прежней жизни. Наша нынешняя жизнь всего лишь одна из многих тысяч подобных жизней... Я хотел бы, чтобы вы меня поняли, я не играю, не выдумываю: я верю в это, я вижу это без сомнений» [8].

В своем дневнике он приводит свои размышления на тему самоубийства: «Хорошо бы написать историю того, что переживает в этой жизни тот, кто убил себя в предшествующей: как он, натыкаясь на те же требования, которые ему предлагались в той, приходит к сознанию, что надо выполнить эти требования. Помня данный урок, этот человек будет мудрее других» [9] (13 февраля 1896 г.).

По всей вероятности, Толстой верил в то, что, если бы мы помнили наши прошлые жизни, мы были бы мудрее. Это поднимает проблему, волнующую многих в отношении перевоплощения.

Чего стоит перевоплощение без памяти прошлых жизней?

В своей книге «Иллюзия Бессмертия» Корлисс Ламонт задает подобный вопрос и делает вывод, что человек, не помнящий прошлых жизней, живет как будто первый раз. Какое же значение они могут иметь для него? [10]. Автор цитирует Лейбница: «Какая вам от этого польза, сэр, стать китайским императором при условии, что вы забудете, кем были до этого? Разве это не будет то же самое, как если бы Бог одновременно с тем, как уничтожил вас, создал бы императора в Китае?» [11].