Высказывания выдающихся теологов о Катехизисе

Высказывания выдающихся теологов о Катехизисе

В заключение настоящей главы мы хотим представить читателю подборку чрезвычайно одобрительных отзывов и высказываний о Гейдельбергском Катехизисе выдающихся теологов различных стран.

Генрих Буллинджер, друг и приемник Цвингли, будучи сам автором одного из катехизисов, (1559 г.) и Второго Гельветического Исповедания (1566 г.), писал другу:

«Порядок изложения в книге – четкий; содержание – достоверно, прекрасно и соответствует цели; все в целом ясно, понятно, благодатно и благочестиво; она содержит многие великие истины в сжатом виде. Я думаю, лучшего Катехизиса никогда не было».

Высказывание гессенских теологов, цитируемое Д. Пареусом:

«Нет никакого другого Катехизиса, который был бы более полным (основательным), более совершенным и более соответствующим возможностям понимания как взрослых, так и молодежи».

Английские делегаты, присутствовавшие на Дортрехтском Синоде, а именно Джордж Карлтон (епископ Лендаффа), Джон Дэвенант (впоследствии епископ Солсбери), архидиакон Сэмуил Уорт, д-р Томас Гоаде и Вальтер Балканквэл заявили:

«Ни наша собственная, ни французская церковь не имеют такого прекрасного и удачного Катехизиса; его составители очень талантливы и им помогал Святой Дух; в некоторых своих работах они превзошли других теологов, в этом катехизисе они превзошли самих себя».

Положительное суждение Дортского Синода приведено выше.

Высказывание д-ра Ульманна (умер в 1865г), бывшего профессора Гейдельбергского университета, одного из лучших знатоков церковной истории в XIX веке:

«Гейдельбергский Катехизис, который составлен более систематизировано, чем катехизис Лютера, излагает основные понятия греха, искупления и благодарности в свете вероучения реформатской церкви (но не затрагивая при этом вопрос о предопределении) на редкость по существу и с предельной ясностью. Благодаря этим своим качествам он не только получил быстрое и широкое признание в реформатских церквях своего времени, но и сегодня он по-прежнему считается всеми сторонами одним из наилучших образцов в этой области».
Д-р Авг. Эбрард, один из наиболее талантливых и плодовитых теологов немецкой Реформации:

«Гейдельбергский Катехизис не имеет себе равных благодаря замечательному сочетанию точности и гениальной сердечности пыла, прозрачной ясности изложения и таинственной глубины. Одновременно он является и изложением теологии и молитвенной книгой; каждый ребенок может понять его при первом же чтении, и в то же время взрослый катехумен найдет в нем богатейший материал для глубокого исследования».

Макс Гебель, автор замечательной книги об истории христианской жизни реформатской церкви:

«Гейдельбергский Катехизис может справедливо считаться «цветом и красой» всей немецкой и французской Реформации. В нем одновременно присутствуют энтузиазм Лютера, ясность Меланхтона, искренность (простота) Цвингли и пыл Кальвина; и поэтому, несмотря на его многие недостатки и «углы», он и по сей день продолжает оставаться (наряду с Измененным Аугсбургским Исповеданием 1540г) единственным общим вероисповедным и доктринальным образцом всей немецкой реформатской церкви от Палатината до Нидерландов, Брандербурга и Пруссии».

Карл Судхофф, бывший католический священник а впоследствии пастор немецкой реформатской церкви во Франкфурте- на-Майне:
«Весь этот труд пронизан удивительной убедительностью и утешением, это безошибочно понимает каждый. Эта книга необыкновенно ярко и воодушевлено обращается прямо к вашей душе, потому что это убежденное и радостное исповедание христианского сердца, уверенного в спасении. Она адресована сердцу и воле в той же мере, что и разуму. Живое и доходчивое изложение идеи замечательно сочетается с глубоким чувством благочестия, а также с ревностным духом обновления (возрождения) и с радостной верующей уверенностью. Тот, кто прочитал этот катехизис, тот сразу понимает, что эти замечательные качества сочетаются с выразительным, возвышенным и в то же время простым стилем! Даже в малейшем из вопросов мы видим искреннее, доступное для понимания, простое, но в то же время и возвышенное красноречие!"

Д-р К.Хундешаген, профессор теологии в Гейдельбергском, а затем в Боннгском университете (умер в 1873г), называет Гейдельбергский Катехизис «свидетелем преданности (верности) реформатской церкви Слову Божиему, свидетелем ее искренности и твердой веры, ее умеренности и здравомыслия»; он также называет его трудом, «обладающим вечной молодостью и непреходящей ценностью».

Д-р Плитт, бывший пастор в Гейдельберге, а затем профессор теологии в Бонн так отзывается о катехизисе:

«Гейдельбергский Катехизис все еще жив; он не умер за триста лет. Он живет в сердцах христиан. С тех пор исчезло так много катехизисов; много их исчезло и в последние 30 – 40 лет; все они были преданы забвению, едва ли можно припомнить их названия. Гейдельбергский Катехизис пережил свой трехсотлетний юбилей и, если Бог соизволит, он увидит еще несколько таких юбилеев. Он не умрет; он будет жить, пока существует Евангелическая Церковь».

Д-р Генрих Харбаух, бывший профессор теологии в Мерсербурге, одаренный поэт и автор нескольких широко известных религиозных трудов (умер в 1867 г.):

«Совершенно справедливо считается, что Гейдельбергский Катехизис, который всегда правил сердцем, духом и телом реформатской церкви, не имеет прообраза среди деятелей Реформации. Цвингли и Кальвин могут сказать: «Это – не мое». В катехизисе присутствует мягкость, но не компромиссный дух Меланхтона. В нем нет ничего от внушающей страх напористости Лютера. И что самое странное, он очень далек от механической схоластики и жесткой логики его главного автора Урсиния. И хотя он проникнут страстным, истинным, священным и поэтическим пылом другого его автора Олевиана, в нем нет ничего от его горячности. Катехизис выше самих Реформаторов, он более совершенен и более основателен, чем теологи».

Д-р Невин, профессор теологии пресвитерианской семинарии в г.Аллегейни; затем профессор теологии немецкой реформатской семинарии в Мерсербурге и, наконец, ректор колледжа им. Фрэнклина и Маршалла, Ланкастер, штат Пенсильвания:

«Можно сказать, что Палатинатский Катехизис, которому исполнилось триста лет, заслуживает всяческого восхищения и похвалы. Это – результат надлежащей вероисповедной жизни реформатской церкви в период расцвета ее исторического развития. Широкое распространение и долгая популярность говорят о его всеобщем значении и ценности. Он необыкновенно хорошо соответствует потребностям Церкви в целом; он также замечательно верен глубочайшему смыслу общей жизни Церкви; именно поэтому он пользуется таким большим доверием. Среди протестантских вероисповедных документов (как ранних, так и более поздних) нет ни одного, который обладал бы таким гармоничным сочетанием превосходных качеств. Это одновременно и символ веры, и катехизис, и вероисповедание; и все это объединено таким образом, что во многих случаях может быть и литургией, ибо весь катехизис проникнут духом богопоклонения и молитвы. Он одновременно обладает и простотой и глубиной; это и удачное руководство для воспитания молодежи, и целая система теологии для зрелых людей; это – учебник, пригодный как для церковной кафедры, так и для семейного круга; это и теологическая семинария, и средняя школа. Он пронизан научным духом в большей степени, чем это принято в подобных книгах; но его научность всегда по-настоящему практична. Как мы видим, во всем его построении присутствует нечто гораздо больше, чем просто доктрина или формула из умело подобранных слов для лучшего понимания. Он предназначен как для сердца, так и для разума. Среди отличительных достоинств Гейдельбергского Катехизиса всегда с особой похвалой называют его кафолический дух и богатый мистический элемент, которым пронизан он весь… он прост, прекрасен и ясен в своем логическом построении; его вероисповедание проникнуто ревностным религиозным чувством. Он полон здравого смысла, веры и по-детски радостного доверия. Его высказывания временами возвышаются до небесного пафоса, произнося почти лирическую молитву».

Д-р Хагенбах, известный историк (умер в Базеле в 1874 г.):

«Гейдельбергский Катехизис был воспринят не только в Палатинате, но и во всех реформатских церквях как точное выражение реформатской веры; он признан подлинным образцом вероисповедного документа. Он переведен почти на все языки; он продолжает быть основой религиозного обучения и по сей день… Его тон, несмотря на некоторую тенденцию к схоластичности и категоричности, или (как говорит Ульман) к конструктивности, является по-настоящему доходчивым и по-детски простым».

Д-р Далтон, из Санкт-Петербурга (США):

«Гейдельбергский Катехизис – это гармоничный союз кальвинистского и меланхтонианского духа. Это – зрелый плод Реформации и истинный наследник сокровищ, собранных ею не за десять лет, а за весь период. Он всецело библейский, и он представляет свою конфессию с величайшей мудростью и умеренностью. С самого начала и до конца мы чувствуем в его ясном и выразительном слове страстный и звонкий пульс сердца, которое было крещено огнем и Духом свыше и которое знает, во что оно верит».

Радостно знать, что лютеранская враждебность былых дней уступила место искренней высокой оценке. Д-р Герике и д-р Курц, два выдающихся поборника лютеранской ортодоксальности девятнадцатого столетия, почти такими же словами, как и реформатские теологи, отзываются о Гейдельбергском Катехизисе, хваля его за «знаменательную мудрость в обучении, за христианское рвение, теологическую компетенцию и посредническую умеренность». Д-р Юлиус Шталь, выдающийся юрист и талантливейший апологет умеренного лютеранства в Прусском союзе, приписывает религиозное возрождение лютеранской церкви в своей родной Баварии и свое собственное обращение в веру, главным образом, заслугам профессора и пастора реформатской церкви д-ра Краффта из Эрлангера (умер в 1845 г.).

Д-р Шталь сказал на Всеобщем Синоде в Берлине в 1846 году: «Человек, который укрепил церковь на моей родине и который является самым апостольским человеком, которого я когда-либо встречал в жизни, был строгим приверженцем реформатского вероучения. Я не знаю, носил ли он в кармане Гейдельбергский Катехизис, но я знаю, что в моей стране он вызвал к жизни весну, плоды которой созреют для вечности».

1 Доктринальное согласие реформатских Символов Веры было показано в 1581 году в Harmonia Confessionum, цитаты из которого приводились ранее.

2 Отдавая должное церквям в Соединенных Штатах, следует заметить, что они были свободны от контроля государства, и гораздо лучше организованы, говоря о Символах Веры, не позволяя разграничением на штаты мешать их согласованности и единству.

1 Апология Аугсбургского Исповедания. Статья XV. (VIII стр. 213). Однако имя Лютера с большим уважением упоминается в Формуле Согласия.

1 Смотрите стихи Цвингли, написанные во время чумы в Гагенбахе и другие. Он напечатал поэму на нравственные темы под названием «Лабиринт» в 1510 году, когда занимал должность священника в Гларусе. Ему нравилась пуританская простота открытых богослужений, но он умел хорошо играть на различных музыкальных инструментах, за что в насмешку паписты называли его «евангелистский игрок на лютне». Современник говорил, что никогда в жизни не видел человека, который умел играть на стольких инструментах — лютне, арфе, скрипке и т.д.

1 По крайней мере, однажды Лютер по-доброму отозвался о Цвингли. Это было в письме Буллингеру из Цюриха 14 мая 1538 года. В этом же письме он говорил, что соболезнует смерти Цвингли. Но при всем своем уважении, он использует очень крепкие выражения, выступая против его доктрины о Вечере Господней, к которой он испытывал неприязнь до последнего.

1 Они все вошли в Коллекцию Ниемейера и Бокеля. Первые две приводятся на швейцарско-немецком и латинском языках, а последние две на латинском только. Бокель приводит их на немецком языке и добавляет «Краткие Христианские Наставления», которые Цвингли написал от имени магистрата Цюриха в сентябре 1523 года для проповедников и пасторов. В них он говорил по поводу Евангелии и Закона, образов и месс.

2 Они были опубликованы самим Цвингли до диспута под заголовком «Последующие шестьдесят семь статей и мнений, я, Улрих Цвингли, заповедую проповедовать в почтенном городе Цюрихе на основании Писания, которое называется богодухновенным, и я призываю защищать их. И если я неправильно понимаю то, что говорит Писание, я готов принять наставления и поправки, но только из Писания».

1 Что касается истории человечества, то неоспоримым фактом является то, что самые убежденные в предопределении люди (будь то августиниане, кальвинисты или пуритане) были самыми искренними, энергичными и стойкими христианами. Эдвард Зеллер (хладнокровный философ и критик Тюбингенской школы) ясно объяснил это в своей книге «Теологическая система Цвингли».

2 Филипп из Гесса попросил Цвингли (25 января 1530 года) прислать ему копию своей проповеди, которую он читал без рукописи, и воспроизвести все главное из нее. Она была послана 20 августа 1530 года под заголовком Ad iilustrissimum Cattorum principem Philippum sermonis de Providentia Dei anamnema. Opera IV pp. 102 sqq. Эбрадс сделал слишком маленькое сообщение об этом трактате.

1 Эта глагольная связка έστί‚est = significat, не τούτ (Carlstadt), не σώμα = figure corporis (Эколампадиус, на основании того, что Христос, вероятно, не пользовался этим глаголом вообще, говоря на арамейском языке.) Цвингли всегда был склонен к метаморфической интерпретации, и питал отвращение к представлению о телесном присутствии. Он провел экзегезу в 1522 из-за несогласия с трактатом De eucharistia Хоена, адвоката из Голландии. Несогласия с Лютером начались с письма, которое Цвингли написал ему 16 ноября 1524 года.

1 Доктор Ходж не заходит далее точки зрения Цвингли. Он отрицает, что Христос присутствует любым другим способом, кроме духовного, и что верующие обретают какие-нибудь другие блага, кроме «жертвенной добродетели и результатов смерти Христа на кресте», которые по его утверждению были уже получены святыми Ветхого Завета и учениками во время Вечери Господней, до того, как прославленное тело Христа вообще существовало. «Эффективность этого таинства, поскольку оно является средством благодати, не в символах, не в служении, не в слове, а в присутствующем воздействии Духа Святого». — System. Theol. Vol.III. pp.646,647,650.

1 Дорнер (в своей книге «История теологии Германии») говорит, что у Цвингли от его гуманистической культуры осталось определенное предрасположение к «эстетическому рассмотрения греха», т.е. видение в нем, скорее, нечто позорного, недостойного, зверского, чем дьявольского.

1 Слова limbus infantym обозначают, так называемые, ясли ада, находящиеся на верхнем круге далеко от огня, как говорит Беллармин, in loco inferni alltiori, ita ut ad eum agnis non perveniat. В более высокой области располагалось limbus patrum, место временного обитания святых Ветхого Завета, но оно было упразднено, когда Христос спустился в ад. Тогда они были освобождены из темницы и переведены в рай.

2 Пелагий был более либеральным и предполагал промежуточное состояние или полу-благословенность для некрещеных младенцев, которое находится между раем для крещеных и адом для безбожников.

1 Каловиус от имени всех строгих Лютеран отрицал более мягкое отношение и снятие наказания с некрещеных младенцев, как это говорил Каликстис, но данная идея была защищена остальными. Баддеус, наиболее либеральный из ортодоксальных Лютеран, описывал положение языческих младенцев, как admodum tolerabilis, хотя они excjusi a beatitudine. Остальные оставляли детей на милость Божью.

1 Вестминстерское Исповедание, глава X §3: «Избранные младенцы умершие в младенчестве прошли духовное возрождение и спасены Христом через Дух, который работает когда, где и как Сам того пожелает. То же самое относится и ко всем остальным избранным, которые не могли быть призваны служителями, находящимися в мире». Последнее предложение можно справедливо интерпретировать как учение о том, что избранными и спасенными являются и некоторые взрослые язычники.

1 Доктор Ходж, наиболее ортодоксальный из всех кальвинистских богословов этого времени, положительно учит о спасении всех детей, умерших в младенчестве, и говорит об этом, как об «обычной доктрине евангельских протестантов». Подобное может быть правдой нашего поколения, на что мы надеемся. Но вполне очевидно, что это было невозможно в период ортодоксальных ученых, как лютеран, так и кальвинистов. Он поддерживает свою точку зрения с помощью трех аргументов: 1. Аналогия между Адамом и Христом (Рим. 5:18-19, когда мы не имеем права ограничивать получение безвозмездного дара от Христа для всех больше, чем это ограничивает Библия); 2. Отношение Христа к детям; 3. Обычная природа Бога — благословлять и спасать охотнее, чем проклинать и уничтожать.

1 Джон Элиот «апостол индейцев» трудился среди индейцев в эту эру полемик. Он умер в 1690 году, когда ему было шестьдесят восемь лет, в Роксбари, штат Массачусетс. Давид Брайнерд (умер в 1747 году в Нортамптоне штата Массачусетс) тоже трудился среди индейцев, задолго до того, как у кого-либо из Протестантских Церквей Европы возникло подобное желание.

2 Иоанна 3:18, 36; 12:48; Марка 16:16.

1 Епископ Хупер писал из тюрьмы незадолго до своей мученической смерти (май и декабрь 1554 года) Буллинджеру , «уважаемому другу и советчику», лучшему другу, который у него когда-либо был, и рекомендовал ему свою жену и двух детей.

2 Три письма этой необычайно воспитанной и добропорядочной леди, пра-правнучки Генриха VII, Буллинджеру, полные любви и благодарности, всё ещё хранятся в городской библиотеке г. Цюриха, но его письма к ней были потеряны. Она перевела часть его книги о христианском браке на греческий язык и спрашивала его совета по изучению иврита. Эдуард VI против воли Генриха VIII оставил свою корону леди Джейн Грей, чтобы спасти протестантскую религию, что привело к её казни в башне Тауэр в Лондоне 12 февраля 1554 года по приказу королевы Марии. Она встретила свою судьбу с настроением мученика и в качестве последнего символа дружбы послала Буллинджеру свои перчатки, которые долгое время хранили в его семье.

* Историческое название пфальцграфства

* Историческое название пфальцграфства.