Семантические свойства языковых реалий



Дата19.07.2016
өлшемі57 Kb.
#209551


СЕМАНТИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА ЯЗЫКОВЫХ РЕАЛИЙ

Левина Элина Александровна

Ставропольский государственный университет

Целью данной статьи является определение семантического круга реалий, анализ некоторых терминов, которые являются синонимами термина «реалия», а также обобщение признаков, характерных для категории слов (и словосочетаний), называемой реалиями.

Слово «реалия» берет начало от латинского прилагательного «realia» – «вещественный», «действительный». Согласно словарю лингвистических терминов, реалии – это предметы материальной культуры, а также в классической грамматике разнообразные факторы, изучаемые внешней лингвистикой, такие как государственное устройство данной страны, история, культура данного народа, языковые контакты носителей данного языка и т.п. с точки зрения их отражения в данном языке (1, 405).

Чтобы определить семантический круг реалий, выявить свойства и признаки, которые характеризуют этот класс лексики, а также подойти к самой дефиниции этого понятия, рассмотрим некоторые термины, которые являются синонимами термина реалия.

К синонимам относятся слова, связанные отношением синонимии. Этот тип отношений основан на полном или частичном совпадении значений слов. В основе лексической синонимии лежит семантическая близость слов. От других группировок слов на предметно-логической основе (тематические, ассоциативные, антонимические и др.) синонимы отличаются характером предметно-смысловой общности: в основе их семантической связи лежит тождество/близость значений.

Термин «локализм» (8, 112) можно рассматривать в качестве синонима термина реалия как диалектизм. При его употреблении сужается представление о действительном содержании понятия: его можно было бы отнести лишь к незначительной группе реалий, обозначающих «местные предметы», которые однако лишены национального и исторического колорита:



«Он сказал: не быват. Зачем они укорачивают слова? Не быват, бат – вместо бает, гляит – вместо глядит (Горький 1987, т.1: 364).

«Er sagte: “gibs nicht”. Warum verstümmeln sie die Worte “Gibs nicht”, “is” statt “ist”, “redt” statt “redet”? (Gorky 1953, B.1: 401; перевод: H. Ruoff).

Слова-диалектизмы «быват», «бат», «гляит» не соответствуют нормам и правилам русского литературного языка, их применение и использование носит сильно ограниченный и даже окказиональный характер, поэтому при их переводе намеренно допускаются грамматические и орфографические ошибки.

Термин «варваризм» (6, 51) можно рассматривать в качестве синонима термина «реалия». Он называет слова, чуждые языку по своей структуре и не полностью освоенные заимствующим языком из-за фонетических и грамматических особенностей, поэтому варваризмы употребляются в несуществующих в языке формах:

«… ein Meister des idioma gentile…» (12, 137).

Чуждость языку по своей структуре, а также не полная освоенность заимствующим языком являются чуть ли не прямым перечислением характерных для реалий признаков. Однако, термин «варваризм» несет в себе и отрицательные ассоциации «жестокий», «захватнический», поэтому он не полностью совпадает со значением термина «реалия», хотя, как нам кажется, может быть использован в качестве его синонима.

Одним из первых лингвистов, уделившим экзотизмам особое внимание был А.Е. Супрун. Он употребляет этот термин как бы с опаской: ставит слово «экзотическая» в кавычки, отмечает, что «слова такого рода относят иногда к так называемой «экзотической» лексике» и что он, этот термин, гораздо удобнее по сравнению с описательными терминами вроде «лексика, характеризующая быт (и не только быт) разных стран и народов» (6, 51), например:

«… zum Nachtisch Gratias und Konfekt» (10, 8).

Неполное совпадение значений термина «реалия» и термина «экзотизм» заключается в том, что само по себе слово «экзотический» гораздо чаще используется и воспринимается в своем переносном значении как причудливый, диковинный. Использование же термина «экзотическая лексика» в его прямом значении делает возможным его употребление в качестве синонима термина «реалия».

Термин «алиенизм», введенный В.П. Берковым (2, 110) для обозначения слов «из мало известных языков», подчеркивает стилистическую функцию экзотизмов, и, следовательно, обладает схожими с ними признаками. Группа реалий, называемых «алиенизмами» не обладает принципиальными отличиями от остальных, поскольку, вероятно, никто не мог бы сказать, что, с точки зрения межкультурной коммуникации отличает язык малоизвестный от языка известного, например:

«… приговаривая по-татарски: - Якши» (4, 303).

Слово «якши» (хорошо – с татарского языка) можно считать примером алиенизма, поскольку для русскоязычного читателя оно несет в себе признак экзотизма как заимствованное слово из малоизвестного языка. Хотя критерий известности/неизвестности языка нельзя считать надежным и объективным.

С лингвистической точки зрения к «варваризмам» и «алиенизмам» можно отнести и многие иноязычные вкрапления.

Иноязычными вкраплениями являются все слова и выражения, которые автор оригинала дает на другом языке в их исконном написании или в транслитерации, без каких-либо изменений (2, 117). В состав подобных вкраплений могут попасть и чужие для исходного языка слова, которые, в свою очередь, передаются тоже в иноязычном написании или транслитерации:

«А я, знаешь, по этому случаю, даже разрешил себе пьеску разучить «Сувенир де Вильна» – очень милая!» (7, 197).

«Und ich, weißt du, habe mir aus diesem Anlaß erlaubt, ein Musikstückchen einzuüben: “Souvenir de Vilna” – es ist sehr nett!» (Tolstoj 1947, B.1: 199; перевод: M. Schick).

Иноязычные вкрапления, по нашему мнению, можно отнести к реалиям на том основании, что они являются синонимами варваризмов и алиенизмов, а, следовательно, обладают сходными признаками и с реалиями.

Термины «этнокультурная лексика», «этнолексемы» (Шейман: Интернет) во многом соответствуют нашему представлению о реалиях, но, может быть, с некоторым культуроведческим и этнографическим уклоном:

«Во сне сколько не ешь – сыт не будешь, а ты – во сне онучи жуешь» (7, 253).

«Im Traum kann man essen, soviel man will, man wird nicht satt, du aber – kaust im Traum Fußlappen» (Tolstoj 1947, B.2: 319; перевод: M. Schick).

Слово «онуча» – портянка, обвертка на ногу (Даль 1955, т.2: 673) непонятно немецкоязычному получателю текста, поскольку отражает этнокультурное понятие из быта русского народа. Перевод этого слова осуществляется при помощи аналога, который хотя и является удачным, лишает оригинал национального своеобразия.

Термин «лингвокультурологические реалии» или «лингвокультуремы». Под этим термином понимают единицы лингвокультуры, реалии, наличествующие в одной национальной культуре и отсутствующие в другой.

Такой подход к рассмотрению значения слова основывается на использовании одной из социальных функций языка – кумулятивной. В этой функции язык выступает связующим звеном между поколениями, хранилищем и средством передачи внеязыкового коллективного опыта, так как язык не только отражает современную культуру, но и фиксирует ее предшествующее состояние. В семантической структуре языка присутствует экстралингвистическое содержание, которое непосредственно отражает национальную культуру. Эта составляющая значения слова, восходящая к истории, географии, этнографии, фольклору, иначе говоря, к культуре страны, называется национально-культурным компонентом, а номинативные единицы языка, содержащие такой компонент, принято классифицировать как лексику с национально-культурным семантическим компонентом.

Семантическая структура лингвокультуремы оказывается более сложной, чем собственно языковых единиц. К обычным составляющим (знак-значение) здесь прибавляется культурно-понятийный компонент.

Лингвокультурема – комплексная межуровневая единица, форму которой составляет единство знака и языкового значения, а содержание – единство языкового значения и культурного смысла. Языковая форма лингвокультурем, в отличие от реалий, находится в постоянном движении, названия одних нередко уходят в прошлое, на смену им приходят новые слова и выражения. Но, несмотря на это, термин «лингвокультурема», с нашей точки зрения, можно считать синонимом термина «реалия».

Многие из реалий могут представлять собой и отклонения от литературной нормы. Но понятие «отклонение от литературной нормы» значительно шире, чем понятие «реалия», поскольку реалиями считаются только лексические (редко фразеологические) единицы, а литературная норма может быть нарушена (в зависимости от авторского замысла) на любом уровне языка и речи (3, 22).

Интересно отметить, что реалии могут принадлежать и к «нелитературной» лексике (диалектизмы, просторечье, жаргон и т.д.).

Так, реалии встречаются, в первую очередь, среди диалектизмов. Это вполне естественно, так как многие реалии обозначают местные предметы и понятия. Например:

«Ist er auf Luxemburg angewiesen? Gotts Märtyrer (Feuchtwanger 1956: 11).

Выражение «Gotts Märtyrer» взято из южно-немецкого диалекта и не является общеупотребительным в немецком литературном языке.

Сравнительно немногие реалии принадлежат к элементам сниженного стиля – просторечию и жаргонной лексике:

«Он вам покажет коку с соком» (7, т.1, 248).

Выражение «кока с соком» является выражением сниженного стиля. Так в просторечье обозначали богатство и достаток (5, 134). Реалии такого типа можно назвать локальными. Это слова и словосочетания, типичные по своей грамматической и лексической форме для исходного языка, но с непривычным для литературного языка содержанием.

После этого сравнения терминов, являющихся синонимами термина «реалия», можно обобщить признаки, характерные для реалий.

Реалии – это слова и словосочетания, обозначающие предметы и явления материальной и духовной культуры одного народа, отражающие национальный, исторический и временной колорит, обладающие ярким коннотативным значением и не имеющие соответствий в культуре другого народа. Реалии встречаются как в литературном языке, так и в отклонениях от его литературной нормы.

Литература.



  1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 576 с.

  2. Берков В.П. Вопросы двуязычной лексикографии. - Л., 1973. - 236 с.

  3. Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. - М.: Высшая школа, 1986. - 416 с.

  4. Горький М. Жизнь Клима Самгина: В 4-х т. - М.: Художественная литература, 1987.

  5. Даль В.И. Толковый словарь великорусского языка. - М.: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1955. - 2716 с.

  6. Супрун А.Е. Экзотическая лексика. - М.: Международные отношения, 1958. - 122 с.

  7. Толстой А.Н. Хождение по мукам: Трилогия. - Нальчик: Эльбрус, 1987.

  8. Финкель А.М. Об автопереводе. - ТКП, 1962. - с. 104-125.

  9. Шейман Л.А. Основы методики преподавания русской литературы в киргизской школе [Электронный ресурс] // http://www.natek.freenet.kz/texts/dmitryuk.rtf.

  10. Feuchtwanger L. Die hässliche Herzogin Margarete Maultasch [Текст] / L. Feuchtwanger. - Aufbau-Verlag, Berlin, 1956. - 310 S.

  11. Gorki M. Klim Samgin: in 4 B. [Текст] / M. Gorki [пер. на нем. H. Ruoff]. - Aufbau-Verlag, Berlin, 1953.

  12. Mann T. Der Zauberberg [Текст] / T. Mann. - Aufbau-Verlag, Berlin, 1955. - 1014 S.

  13. Tolstoj A. Der Leidensweg: in 3 B. [Текст] / A. Tolstoj [пер. на нем. M. Schick]. - Verlag für fremdsprachige Literatur, Moskau, 1947.



Достарыңызбен бөлісу:




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет