Справедливое
жүктеу/скачать 1.78 Mb.
|
|
Здесь Рикёр начинает свое размышление о политике, где пытается определить ответственность политиков, рассматривая всю политическую сферу в целом как измерение человеческой деятельности, где индивидуальная ответственность не может устанавливаться на том же основании, что и общее уголовное право. Он изобличает то, что считает "серьезным смещением частного и публичного права, тяготеющим к тому, чтобы заменить вину риском, а ведь вина может быть технической, профессиональной и т. д., не будучи преступной или уголовной ". Осуждение политиков в соответствии с динамикой "криминализации" ведет к отрицанию специфического характера политики и к ложному пониманию "дурного управления", которое, настаивает Поль Рикер, таит в себе немало опасностей: Риск безоговорочной "криминализации " состоит в том, что, подвергаемый запугиванию политик, будет вовлечен в ползучий процесс виктимизации. (наст, изд., стр. 272) Автор в своей речи выступает за создание инстанции, которая позволила бы гражданскому обществу требовать отчета от политики (и политиков). Такой "гражданский суд" нес бы в общество ценности, унаследованные от Просвещения: "публичность против непрозрачности, быстрота против промедления, но, возможно, еще и перспективность против увязания в прошлом, которое не желает уходить". (стр.277) Этот эпилог, включенный в размышление Рикёра о справедливом, иллюстрирует, до какой степени сфера политики не отделима от этики, и даже является ее центральным нервом. В ходе данного судебного разбирательства, этого примера соучастия философа в решении 295 политического дела, Поль Рикер устанавливает в качестве основания антропологического морального опыта вменяемость (imputibilité), то есть "нашу способность отдавать себе отчет (корень putare, считать) в своих действиях в качестве их истинных авторов (виновников)". Эта способность выступать в качестве действователя присоединяется к другим способностям, чью совокупность Рикёр именует "чело-век-(право)способный": к способности говорить, способности делать, способности рассказывать. Моральный опыт требует только субъекта, способного на вменяемость. Вменяемость, однако, требует правила, а правило требует себе субъекта, способного вступать в практический символический порядок, то есть признавать в нормах законное притязание на регулирование способов поведения. Соединяя объективную норму с субъективной вменяемостью, Рикёр получает "смешанный концепт автономии". Необходимый моральный минимум требует взаимосвязанности нормы как ratio cognoscendi морального субъекта и вменяемости как ratio essendi нормы. Произнести термин автономия значит установить эту взаимную определенность нормы и принимающего ее субъекта. Мораль предполагает лишь субъекта, способного устанавливать самого себя, устанавливая норму, которая устанавливает его как субъекта. В этом смысле можно считать моральный порядок автореферентным. Рикёр также занимается здесь проблематикой авторитета, рассматриваемого с точки зрения политики, иными словами, не столько признанием действительности морального долженствования, сколько признанием действительности приказания, власти в политическом смысле. Именно здесь возникает парадокс: "авторитет в символическом порядке действует, только если он признан"; иными словами, не существует авторитета, если нет главенства символического порядка, который отдает приказы и требует подчинения, и однако, этот аьгоритет действен, только если справедливость приказа признается теми, кто должен ему подчиниться. Юридический позитивизм, унаследованный от Франца Кельсина и являющийся своеобразной нормой юридического образования, рисует право в виде пирамиды норм, каждая из которых находит свое оправдание в норме более высокой, а затем в той логико-трансцендентальной гипотезе, согласно которой нам всем необходимо подчиняться самой первой и главной Норме, или Конституции, выступающей тут в роли " deus ex machina ". Можно ли, в самом деле, приказать подчиняться такой норме? Можно ли, в самом деле, признать справедливость такого приказа? И как, в конце концов, отличить власть, которая действует в пределах власти, которой была облечена, от власти, 296
которая действует самочинно? Станут ли границы общего интереса общезначимым ограничением? Ведь кредит доверия, имеющийся у власти, соответствует акту оказания такого доверия. Но чему, в сущности, тут оказывают доверие? Что легитимирует авторитет власти? Сам же авторитет? Или тут скорее действуют его история, его прошлое, его древность? Его "возраст", говоря антропоморфически? Для Талейрана "легитимность суверенной власти происходит от древности обладания оной". И Рикёр предполагает, что вероятно, "никакая власть не может надеяться на стабильность и прочность, если не попытается перевести на свой счет, капитализировать предшествующую историю авторитета". В стране, которая пережила разрыв, положивший конец Власти, с самого начала не-легитимной по своей природе (потому что у нее не было никакого визави, перед которым она могла бы принять на себя ответственность в обмен на легитимность), и установивший новую демократическую Власть, - если в такой стране именно история, груз лет начинают наделять Власть кредитом доверия, которым никогда не смогла бы наделить ее новизна, то не является ли двусмысленной всякая авторитетность такой власти? Не было бы лучше для этой власти, как считают некоторые, признать пустоту своего основания как судьбу самой демократии и удовольствоваться слабостью автореферентного авторитета? Авторитет власти в России, кидающийся из одной крайности в другую, сегодня находится в состоянии реконструкции, строительства, если судить по виду его административной столицы. Всюду видно смешение авторитета, заимствующего элементы из прежнего символического порядка (советский гим..) и внедряющего их в новую постройку (... но на новые слова). Но этот новый колченогий порядок не может не испытывать трудностей - при закладывании оснований в своем настоящем, при обеспечении кредита доверия, своей легитимности. Не лучше ли было перевести календарные часы на ноль? Россия, год номер ноль. Или, быть может, сегодня уже номер 16-ый (вступление в возраст зрелости после подростковых бурь)? Чтобы установить себя в качестве законной власти без того, чтобы ослаблять себя и без того, чтобы заимствовать материал у своего же тяжелого прошлого, Государству сегодня необходимо усвоить великие основополагающие тексты, великие международные договоры, великую Декларацию прав. Реконструировать и легитимировать себя посредством, и поверх простой ратификации, валоризации этого фундаментального свода законов. Всех этих текстов, которые зиждутся на важнейших исторических повествованиях. Сразу после ужасов Второй мировой войны в 1948 году почти все человечество приняло текст декларации прав человека, который в своей преамбуле содержит описание 297
этих страшных событий. И так же в 1789 году во Франции был создан текст, повествовавший о том, как забвение фундаментальных прав человека привело к тирании. Конечно, сейчас существует новая российская Конституция, но никто, кажется, в действительности не знает, ни что в ней содержится, ни зачем и когда ее празднуют. В наших исторических человеческих сообществах доверие к такой Конституции, к такому основному договору вызывается потому, что они покоятся на великих исторических повествованиях. Люди испытывают необходимость создавать и восстанавливать социальные связи, пересказывая такие повествования. Дворкин хорошо показывает, что право находится не только внутри кодексов, но и внутри того, что он называет "цепочкой судей", находящихся в положении рассказчиков великого романа, по цепочке передающих друг другу слово. Каждый пишет одну главу и передает ее копию следующему, который приписывает свою. В России, юридическая система представляет собою смесь права, которое основывается на законе, в духе стран континентального права (Франции, например), и права которое основывается на прецеденте, в духе стран Общего закона (Англия, США). Право, основанное на прецеденте более фундаментально в законодательном отношении, поскольку оно ближе подходит к фактам жизни и способно конструировать на их основе юридические повествования. И потому необходимо широко публиковать судебные решения, каков бы ни был уровень инстанции, их принимающей. Наконец, необходимо предоставить и место отказу в доверии. Предоставить место обязанности власти отвечать за оказанное ей доверие, которым она хочет пользоваться, перед инстанцией суда над политикой, представляющего сам народ. Парламент. Или "гражданский суд", как предлагает Рикёр, вызванный для дачи показаний. Это нужно не столько для того, чтобы обнаруживать виновность политики (в формулировке "виновен, но не ответствен", поскольку государство здесь не является ответственным за граждан), сколько именно для того, чтобы обнаруживать ее ответственность. Требовать от нее отчета, признавать за ней необходимость отчета в своих действиях (вменяемость). Политика есть власть и сила. Мир есть область философии права, поскольку только справедливость ведет к миру - и к миру в душе в том числе. России нужна философия права, мышление справедливости, которая не является ни местью, ни виктимизацией, но правильным решением в конфликтной ситуации. Культивировать благоразумие, эту способность распознавать истинное правило, "ортос логос", в трудных обстоятельствах действия, - добродетель, не отделимая от мудрого человека. Рикёр видит кульминационную точку справедливости в тех случаях, когда трагизм происходящего не дает возможности строгого 298
применения норм, но заставляет черпать из источников здравого смысла, лежащего в основе телеологии изначального намерения "жить хорошо с другими и для других в справедливых институциях". Дорога благоразумия может привести туда, так же как и чтение Поля Рикёра. Эрик Шлоссер Примечание: 1 Во Франции члены правительства несут уголовную ответственность за деяния, совершенные во время отправления ими своих полномочий и квалифицируемые как преступления или правонарушения на момент их осуществления. Их судят Верховным судом Республики, который занимается порядком установления состава преступлений и правонарушений и определением меры наказания согласно закону. В его состав входят пятнадцать судей: двенадцать парламентариев, избираемых - из своих рядов и в равном .соличестве - Национальной ассамблеей и Сенатом после каждых перевыборов, общих или частичных, и трех судей из кассационного суда, один из которых председательствует в Верховном суде Республики. Всякий, кто стал жертвой преступления или правонарушения, совершенных членом правительства во время отправления полномочий, может подать жалобу в комиссию по ходатайствам. Эта комиссия отвечает либо за квалификацию судебной процедуры, либо за ее передачу прокурору при кассационном суде для представления в Верховный суд Республики. Прокурор при кассационном суде может также и сам представить дело на рассмотрение Верховному суду Республики при условии одобрения комиссии по ходатайствам, (стат. 68-1 и 68-2 Конституции). * Перевод с французского - К. Голубович. 299 Поль Рикёр: 27.2.1913-20.5.2005 Основные труды: - "Philosophie de la volonté". I "Le Volontaire et l'Involontaire", II "L'Homme faillible", III "La Symbolique du mal" (1950-61) - "Histoire et Vérité" (1955) - "Platon et Aristote" (I960) - "De Г Interprétation. Essai sur Freud" (1965) - "Le Conflit des interprétations. Essais d'herméneutique" (1969) - "La Métaphore vive" (1975) - "La Sémantique de Faction" (1978) - "Temps et récit" (1983) - "La Configuration du temps dans le récit de fiction (1984) - "Le Temps raconte, Du texte a Faction" (1986) - "Soi-même comme un autre" (1990) - "Lectures I" (1991), "Lectures II (1992), "Lectures III" (1993) - "Le Juste I" (1995), "Le Juste П" (2001) - "Réflexion faite. Autobiographic intellectuelle" (1996) - "Entretiens : la critique et la conviction" (1996) -"Autrement"(1997) - "Ce qui nous fait penser, la nature et la règie" (en collaboration. 1998) -"La Mémoire, l'Histoire, l'Oubli" (2000) - "Parcours de la reconnaissance" (2004) Поль Рикёр: 27.2.1913-20.5.2005 Библиографии работ: Frans Dirk Vansina, Bibliographie de P. Ricœur, in Revue philosophique de Louvain 60/1992, 394-413/ 66; Его же: Bibliographie de P. Ricœur, in: Rev Phil Louvain 66/1968, 85-101; Francois H. Lapointe, A bibliography on Paul Ricoeur, in: Phil Today 16. Jg. 1. Quart./1972, 28-33; Его же: A bibliography on Paul Ricceur, in: Phil Today 17. Jg. 2. Quart/1973, 176-182; Frans Dirk Vansina, Bibliographie de P. Ricoeur, in: RevPhil Louvain 72, Feb./1974, 156-181; L. Dornisch, Paul Ricceur and Biblical Interpretation: A Selected Bibliography, in: Paul Ricoeur on Biblical Hermeneutics, Semeia 4/1975, 23-26; Francois H. Lapointe, P. Ricoeur und seine Kritiker. Eine Bibliographic, in: Philosophisches jahrbuch 86, 1979, 340-356; Его же: Paul Ricoeur and his Critics: A Bibliographic Essay, in: Ch.E. Reagan (Hrsg), Studies in the Philosophy of Paul Ricceur, Athens/Ohio 1979, 163-177 (bis 1977); Frans Dirk Vansina, Bibliographie de P. Ricoeur, in: Rev Phil Louvain 80/1982, 579-619; Frans Dirk Vansina/L. Garcia, P. Ricoeur. Une bibliographie systematique. A systematic bibliography (1936-1982), Louvain 1983; B. Waldenfels, в его же: Phanomenologie in Frankreich, Frankfurt a.M. 1983, 21987, 331-335; Frans Dirk Vansina, Paul Ricoeur. Bibliographie systematique de ses ecrits et des publications consacrees a sa pensee (1935-1984). A Primary ans Secondary Systematic Bibliography (1935-1984) (Bibliotheque philosophique de Lauvain 31), Louvain 1985; R. Sweeny, A Survey of Recent Ricoeur-literature by and about 1974-1984, in: Phil Today 29. Jg./1985, 38-58; Frans Dirk Vansina, Bibliographie de Paul Ricoeur. Complements, in: Rev Phil Louvain, Aug 1990, 243-288; Bibliographie in: Paul Ricceur, La temps raconte, Paris 1991, 493-513. Поль Рикёр: 27.2.1913-20.5.2005 Избранные второисточники: Cohen, Richard A, and Marsh, James L., Ricoeur as Another, Albany: State University of New York Press, 2002; Dauenhauer, Bernard P., Paul Ricoeur: The Promise and Risk of Politics. Lanham, Md.: Rowman and Littlefield, 1998; Dosse, François, Paul Ricoeur: Les sens d'une vie. Paris: La Decouverte, 1997; Greisch, Jean, Paul Ricoeur: L'itinérance du sens. Paris: Millon, 2001; Harm, Lewis E., The Philosophy of Paul Ricoeur. Chicago and La Salle: Open Court, 1995; Jervolino, D., The Cogito and Hermeneutics: The Question of the Subject in Ricoeur. Dordrecht: Kluwer, 1990; Joy, Morny, ed., Paul Ricoeur and Narrative. Calgary: University of Calgary Press, 1997; Kearney, Richard, ed., Paul Ricoeur: The Hermeneutics of Action. London: Sage, 1996; Reagan, Charles F. Paul Ricceur: His Life and Work. Chicago: University of Chicago Press, 1996; Thompson, John В., Critical Hermeneutics: A Study in the Thought of Paul Ricoeur and Jurgen Habermas. Cambridge: Cambridge University Press, 1981; Wall, John, Schweiker, William, and Hall, W. David, eds., Paul Ricoeur and Contemporary Moral Thought. New York and London: Routledge, 2002. 
1 Основная сложность перевода терминов состоит в том, что французский язык выражает понятия "справедливое" и "правосудное" в одном общем термине le juste. (Кроме того, Рикёр использует термин l’équitable, который означает только "справедливое", но этот термин используется гораздо реже.) В целом, соотносясь с отечественной традицией перевода Аристотеля, следует отметить, что в текстах Рикёра не удается столь строго различать "справедливое" от "правосудного", как то имеет место, например, в переводе Никомаховой этики Н. В. Брагинской, где dikaion - только "правосудное", a isaion - только "справедливое" [Здесь и далее римскими цифрами и звездочками обозначены примечания переводчика. Терминологические уточнения переводчика в текстах статей берутся в квадратные скобки]. 2 Оптатив - желательное наклонение. 3 Т. е. в жизни конкретного индивида (bios), а не в жизни как биологическом явлении (zoe). 4 Ср. с такими вошедшими в научный лексикон понятиями, как человек разумный, человек играющий и т. д. 5 Этот текст образует единое целое с двумя статьями, уже опубликованными в журнале Esprit: "Справедливое между законным и благим" (septembre 1991) и "Акт суждения" (juillet 1992). 6 В современном французском языке comput - "церковный календарь", но более поздняя форма того же слова - "compte" - означает "счет". 7 Здесь: послужной список 8 Schuldfähigkeit буквально: "виноспособность". 9 Свободная причина (лат.). См. разбор: Кант И., Критика практического разума, СПб., 1995, С. 282. 10 От лат. cupabilis - "виновный". 11 От лат. responsabilis - "ответственный"'. 12 Подробнее об этом - см. "Эпилог", наст, изд., с. 270-278. 13 Ethica seu Scito teipsum - "Этика, или Познай самого себя" (лат.); Dolus indirectus - косвенный ущерб (лат.) 14 Sittlichkeit - нравственность (нем.) 15 prudentia - благоразумие (лат.). 16 Рус. перевод: Дж. Ролз, "Теория справедливости", 1995. 17 См. Дэвид Юм, "О человеческой природе", кн. 3, ч. 2 "О справедливости и несправедливости", М., 1995. 18 Во французском тексте стоит "sens commun" ("здразый смысл" или "здравомыслие"). В "Критике способности суждения" это выражение переведено на русский как "общее чувство", что соответствует кантовскому замыслу (ср. sensus communis). 19 Во французском переводе "всемирно-гражданский" (weltbűrgerlicher) передается как "cosmopolitique". 20 Во французском переводе этого текста употреблено слово "disposition", в тексте книги передаваемое нами как "расположенность". 21 arrêt буквально: "остановка" (фр.). 22 prendre part означает "участвовать" и даже "играть роль", но буквально: "брать долю". 23 Дословно соответствующего места в русском преводе "Никомаховой этики" нет. Можно предположить, что оно представляет собой кристаллизацию определения "правосудного" из "Никомаховой этики", 1129b, и определения "справедливого" из "Большой этики", 1193а. Цит. по: Аристотель, Собр. соч., т. 4, с. 147, М., 1984, пер. Н. В. Брагинской. Здесь и далее в целях унификации языка мы заменяем перевод, избранный Н. В. Брагинской "правосудное", на "справедливое". 24 Аристотель, Собр. соч, т. 4, с. 150, М., 1984. 25 Рус. пер.: М., Издательство гуманитарной литературы, 2004. 26 Первоначально лекция "L'universel et l'historique" была прочитана П. Рикёром во Французском университетском колледже при МГУ (апрель 1996 г.). 27 Charles Taylor, Sources of the Self. The making of the Modern Mind, Cambridge (Mass.), Harward University Press, 1989. 28 Thomas Nagel "Egalité et partalité" (1991), trad. Fr. Paris, Puf, 1994. 29 Во Франции члены правительства несут уголовную ответственность за деяния, совершенные во время отправления ими своих полномочий и квалифицируемые как преступления или правонарушения на момент их осуществления. Их судят Верховным судом Республики, который занимается порядком установления состава преступлений и правонарушений и определением меры наказания согласно закону. В его состав входят пятнадцать судей: двенадцать парламентариев, избираемых - из своих рядов и в равном количестве - Национальной ассамблеей и Сенатом после каждых перевыборов, общих или частичных, и трех судей из кассационного суда, один из которых председательствует в Верховном суде Республики. Всякий, кто стал жертвой преступления или правонарушения, совершенных членом правительства во время отправления полномочий, может подать жалобу в комиссию по ходатайствам. Эта комиссия отвечает либо за квалификацию судебной процедуры, либо за ее передачу прокурору при кассационном суде для представления в Верховный суд Республики. Прокурор при кассационном суде может также и сам представить дело на рассмотрение Верховному суду Республики при условии одобрения комиссии по ходатайствам, (стат. 68-1 и 68-2 Конституции). 2 См. ниже: с. 147-154. 3 См. ниже: с. 155-170. 4 В дальнейшем я надеюсь продемонстрировать, что аналогичное распределение определяет упорядочение собранных здесь текстов, даже если обстоятельства, в каких они были написаны, не позволяли каждый раз учитывать их возможное место в уровневой иерархии моей моральной философии. 5 Это эссе представляет собой выступление, произнесенное 21 марта 1991 г. в рамках вступительного заседания Института высших судебных исследований (IHEJ). 6 Отсюда заглавие "Справедливое между законным и благим" у эссе, которое оказалось невозможным воспроизвести здесь по той причине, что оно уже было воспроизведено в "Лекциях I". 7 См. "Rhétorique, poétique, herméneutique" in Lectures II, p. 479-493, Paris 1992. 8 См. ниже "После "Теории справедливости" Джона Ролза", а также "Множественность инстанций правосудия". 9 Mireille Delmas-Marty, Pour un droit commun, Paris, Le Seuil, 1994. 10 Примечательно, что прочие языки, подобно французскому характеризующиеся применением латинских терминов putare [обычно "думать", но здесь "считать" - прим. пер.] и imputatio ["вменение", буквально: "засчитывание" - прим. пер.], остаются приверженными метафоре "счета", как мы видим в случае с немецким Zurechnung [буквально: при-считывание - прим. пер.] и английским accountability [где корень - count "счет" - прим. пер.]: Oxford English Dictionary дает следующую дефиницию слова accountable [вменяемый - прим. пер.]: liable (ligabilis, that can be bound) to be called to account, or to ansrwer to responsibilities and conduct; answerable, responsible [обязанный (ligabilis, тот, кого можно обязать) быть призванным к отчету или к ответу за ответственности и поведение: способный держать ответ, ответственный - прим. пер.]. Переход от вменяемого к ответственному сохраняется в дефиниции этого последнего термина: Responsible: morally accountable for one s own actions; capable of rational conduct [ответственный: морально вменяемый в отношении собственных действий; способный к рациональному поведению - прим. пер.]. жүктеу/скачать 1.78 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|