Статья 88 Судебника 1550 г восходит к ст. 57 Судебника 1497 г. «О христианском отказе»

88. А крестианом отказыватись¹ из волости в волость и из села в село один срок в году: за неделю до Юрьева дни до осеннего и неделя по Юрьеве дни осеннем.

А дворы пожилые платят в поле рубль и два алтына², а в лесех, где десять връст до хоромного лесу³, за двор полтина⁴ и два алтына.

А которой крестианин за кем жывет год да пойдет прочь, и он платит четверть двора; а два года пожывет, и он платит полдвора; а три годы пожывет, и он платит три четверти двора; а четыре годы поживет, и он платит весь двор, рубль и два алтына.

А пожилое имати с ворот⁵.

А за повоз⁶ имати з двора по два алтына; а опричь того пошлин на нем не имати.

А останетца у которого крестианина хлеб в земли, и как тот хлеб пожнет, и он с того хлеба или с стоачего даст боран⁷ два алтына; а по кои места была рож его в земле, и он подать цареву и великого князя платит со ржы, а боярьского дела ему, за кем жыл, не делати.

А попу пожылого нет, и ходити ему вон безсрочно воля.

А которой крестианин с пашни продаст ся в холопи в полную, и он выйдет безсрочно ж, и пожылого с него нет; а которой хлеб его останется в земле, и он с того хлеба подать цареву и великого князя дает; а не похочет подати платит, и он своего хлеба земленаго лишен.
Порядная грамота крестьян Никифора Яковлева сына и Софонтия Афанасьева сына Вяжицкому

монастырю на деревню Липовец в Заверяжском погосте. 23 ноября 1576 г.

Порядные грамоты (записи) – договорные грамоты между землевладельцами и крестьянами (главным образом, из числа «вольных людей» - крестьян-бобылей⁸ и холопов, получивших отпускные у своих господ). В порядных грамотах определялись: площадь земельного надела, предоставляемого землевладельцем в пользование крестьянам; денежная и натуральная субсидии крестьянам для обзаведения на новом месте хозяйством; период налоговой льготы в несении государственного тягла и повинностей в пользу землевладельца; повинности и платежи крестьянина по истечении льготы; условия выхода крестьянина по истечении срока поряда или вне срока.

Порядные записи не получали удостоверения в государственных учреждениях. Существует мнение о том, что они являлись внутренней документацией монастырей, поскольку в формуляре отсутствует указание на пошлины за совершение сделки.

Несмотря на то, что формула порядных записей, как поземельного договора между землевладельцем и вольными людьми, воспроизводилась и в первой половине XVII в. это отнюдь не свидетельствовало о сохранении за крестьянином в полном объеме права выхода, как полагал В.О. Ключевский. Во многих грамотах XVII в. возможность выхода порядившихся крестьян ограничивалась условием «до государева указа» или бессрочным характером ссуды устанавливалась бессрочная зависимость.

А взяли есмя подмоге два рубля московскую¹¹ да лготы на два годы - в монастырь дани не давати и не ходити на дело¹², от лета 7085 [1576] да до лета 87 [1578].

А живучи нам на той деревни, тягло государьское всякое тянути с волостью вместе, как соху наставим¹³.

А за ту подмогу нам и за лготу деревня розпахати, и поля огородити, и старые хоромы починнти, и новые поставити, два хлева да мылня.

И как пройдут те лготные два годы, и нам давати в монастырь Николы чюдотворцу оброку по рублю по московскому на год и на дело на монастырское ходити, как иные крестьяне ходят.

И не отживем мы тех лготных дву годов, и деревни не розчистив и поль не огородив и хором старых не починив и новых не поставив, да пойдем вон, и нам та подмога монастырская два рубля московская по сей записи отдати слуге Тимофею Павлову.

А на то послуси¹⁴: Еремей Семенов да Конан Никитин. А запись писал Матфеец Федоров сын Вежыцкой слуга лета 7085 ноября в 23 день [23 ноября 1576 г.]
Описание поместья братьев Кропотовых по писцовой книге Шелонской пятины¹⁵.

1552-53 г. // Хрестоматия по истории СССР. XVI-XVII век. – М., 1962. – С . 13-14.
...Петр Михайлов сын Кропотова. В писцовых книгах написан в Ретенском погосте, а он жыл в Скнятинском погосте. И Петра не стало лета 7050 [1542], а осталися у него дети Митка, да Васюк, да Иванец, и службу государеву с того поместья служат все три. Деревни за ними, что были Олексеевские Манойлова, деревень и с вопчими¹⁶ 6, а обеж с пустою 11 с четвертью, а сошного писма 4 сохи без трети, да четверть обжы; и в тех деревнях пол-9 обжы земля середняя, а 3 обжы без четверти земля худа. Да за ними ж в Ретенском погосте деревни, что были Пречистые Щылова монастыря, да Микифоровские Свинорецкого, да Олферьевские Шимского, да Кузминские Григорьева, да Степановские Ледина, да Палкинские Дорофеева, деревень и с вопчими и с меновными, что выменил у архимандрита Юрьева монастыря, 12, а обеж 14, а сошного писма 5 сох без трети; и в тех деревнях 12 обеж земля середняя, а две обжы земля худая.

Да за ними ж в Скнятинском погосте починок¹⁷ Дмитрове, поставили его ново после писма: дв. Тимошка Ильин, дв. Васюк Демехов, пашни в одном поле 2 коробьи¹⁸ ржы, а в дву потомуж, сена нет, четверть обжы, земля худа.

Да за ними ж 3 пустоши, вопче с Федором да с Иваном с Кропотовыми: пустошь Захарове, пустошь Обросимово, пустошь Сысоево, сено на них косят.

И всего за Миткою з братьею в дву погостех деревень и с вопчими и с меновными и с усадищем¹⁹ 17, да починок, да 3 пустоши, а обеж 20 пол-6 обжы, а сошного писма пол-9ю сохи и из тех обеж Митка за братьею пашут на собя 2 обжы²⁰, а обжа без четверти за ними пуста и доход с ней нейдет.

А с 23 обеж без четверти обжы емлют нынеча доходу из хлеба четверть, а за четвертью емлют денгами за мелкой доход и с ключником²¹ и з бобылей 3 рубли 15 алтын в московское число²².

А старого доходу с тех обеж шло, по писцовым книгам, хлеба поспом²³ 40 пол-5 коробьи ржи, 89 коробей овса, 5 коробей ячмени, 5 коробей пшеницы. И сверх писцовых книг, переимают нового доходу 3 рубля и 8 алтын без 2 денег; а недоимают старого доходу по писцовым книгам 22 борана, 22 полти²⁴ мяса, 22 пятка²⁵ лну.

Писцовые книги - сводные документы хозяйственных описаний сельской местности и городов, с целью определения размеров государственного тягла. Наиболее ранние из сохранившихся писцовых книг – новгородские книги конца XV в. В 1538-47 гг. была проведена большая общерусская перепись земель. На основании ее единицей взимания тягла стала соха – площадь распаханной земли или некоторое число дворов в городе. Последнее описание было предпринято в 1684-85 гг. (незавершено).

Составление писцовых книг велось по населённым пунктам: город (его укрепления, церкви, лавки, дворы, население), уезд, стан, волость. Отдельно описывались каждое село и деревня.

В писцовые книги записывались землевладельцы, площадь обрабатываемых земель в четвертях²⁶ (пашня паханная, пашня наездом (не подлежала налогообложению по отношению к землевладельцу, но через три года становилась оброчной или подлежала покупке), пашня перелогом, пашня лесом поросшая («порозшие» земли, пустошь), леса (частного и общего (черный лес) владения), сенокосы, .количество крестьянского населения по дворам (в городах – посадское население), размеры государсвтенного тягла (исчисляемые в сохах).

Данные писцовых книг отличаются недостаточной точностью. Во-первых, многие писцы и подьячие просто не умели правильно считать (счет четвертями и десятинами очень сложен, а необходимо было еще и чети перекладывать в сохи). Во-вторых, часто писцы определяли площадь земельных участков «на глазок» («инде больше, инде меньше»), поскольку измерить все земли в России точно было просто физически не возможно (инструментом для измерения была веревка). В-третьих, многие помещики утаивали своих крестьян и выдавали неверные сведения, чтобы уменьшить тягло, в пользу государства. Часто писцы намеренно увеличивали тягло, если находились с помещиками «в недружбе», или уменьшали, если их хорошо «почтили».

По писцовым книгам исчислялась соха. Размеры сохи зависели, с одной стороны, от качества (урожайности) земли, с другой - от принадлежности земли определенной социальной категории владельцев.

По качеству различались земли добрые, средние и худые; по принадлежности - земли служилые (вотчины и поместья), церковные (земли монастырей и церковных иерархов) и черные (государственные земли черносошных крестьян).

Для служилого землевладения соха включала 800 четей доброй, 1000 четей средней и 1200 четей худой земли. Для церковных и монастырских земель соха включала соответственно 600, 700 и 800 четей. Для черных земель - 500, 600 и 700 четей (в приводимом документе речь идет о малой новгородской сохе, или сошке, равной трем обжам, или 30 четвертям (15 десятин) в поле).

При существовавшем трехпольном севообороте общее количество земли в трех полях, составлявшее соху, утраивалось.

Нетрудно заметить, что размеры сохи были обратно пропорциональны тяжести налогового обложения. Так, например, с условной площади 4000 четвертей доброй земли черносошные крестьяне на государственных землях платили 8 денежных единиц (4000:500 ⁼ 8), а владельческие крестьяне на служилых землях платили 5 налоговых денежных единиц (4000:800 = 5). Однако следует учитывать, что владельческие крестьяне должны были вносить оброк и на содержание своего помещика.

Соха была единицей налогообложения не индивидуальной, а коллективной, общинной. Каждый крестьянский двор вносил свою долю – выть. Например, выть служилой земли (в трех полях): доброй – 12 четвертей, средней – 14 четвертей, худой – 16 четвертей. Посадское население клалось в сохи по дворам. 1 соха = 40 дворов лучших = 80 средних = 160 молодших = 320 слободских.

Писцовые книги, начатые в 1581 и законченные в 1592-93 гг., стали юридическим основанием для закрепления крестьянина на определенной земле, за определенным владельцем.

По переписи 1676-78 гг. все подати были переведены с посошного обложения на подворное.
Обыск губного старосты В.И. Мусина о беглых крестьянах помещика Деревской пятины Ивана Непейцина. 11 апреля 1588 г. // Хрестоматия по истории СССР. XVI-XVII век. – М., 1962. – С. 199-200.
Лета 7096-го априля в 11 день приезжил губной староста²⁷ Едровского стану²⁸ Деревскыи пятины Васильи Иванов сын Мусин да Ондрий Михайлов сын Бунков по госудервой грамоте царя и великого князя отто государева дияка от Семени Омельянова в Деревскую пятину, в Сеглинской погост спрашивати и обискивати²⁹ священников по священству, а старост и целовалников³⁰ и волостных людей по г. ц. в. князя крестному целованию³¹ про Иванову челобитию Непецина на старца на Стахия на Никольскаго Едровскаго манастыря в беглиих крестияня их, на Васку да на Трешку на Гавриловеих детей, што они збежали в заповеднии³² годи, 90-м году [1581-82], иза Ивана иза Непецина, з деревни с Крутца; а Иван был на государеве служби в Лялицаих.

И священники сказали по священству, - пречистенской игумен Деонисей ис Сеглин, да Пятницкой поп от виставки³³ Юрьи Семенов, да Егорьевской поп черной Михаиле ис Кимци; а волостнии люди [перечислены 26 крестьян разных помещиков]... и все крестияни Пречистенского погоста ис Сеглин сказали по цареву государеву великого князя крестному целованию: иза Ивана иза Непицины, з деревни с Крутца Васка да Трешка Гаврилови дети в заповеднии годи, 90-м году [1581], збежали, и ныне живут ти крестьяни Васка да Трешка в Никольском манастыри, на островку на Едрови, у старца у Стахия. То, господне, наши и речи.

От царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии на Двину выборному земскому судье Ивану Порфирьеву сыну Безбородово с товарыши. Бил нам челом з Двины Николы чюдотворца Корелского монастыря игумен Варлам з братьею Николского ж монастыря на крестьян, которые из-за монастыря выбежали, а живут на Двине: на Парфенка Яковлева да на Вешнячка Иванова сына Латухина, а сказал: жили деи те крестьяне за Николским монастырем в деревнях; и как деи писал писец наш князь Василей Звенигородцкой с товарыши всю Двину и Двинской уезд и их Николскую вотчину, и тех деи их крестьян Парфенка да Вешнячка написал за Корелским монастырем.

И в нынешнем де в 100 году [1592 г.], в Филипов пост³⁴, о Николине дни³⁵ выбежал деи тот их крестьянин Вешнячко из их из Николские вотчины без отказу, безпошлинно со всеми своими животы и статки³⁶; а пришел деи тот крестьянин Вешнячко к николскому крестьянину к Исачку к Терентееву да и женился деи он у того Исачка на дочери.

А Парфенко де выбежал из Николские волости нынешнего ж 100 году в Великой пост³⁷, о зборном воскресенье³⁸, со всеми своими животы и статки, а пошлин деи монастырских на нынешней 100 год не платил никаких.

И нынеча деи те их крестьянские деревни, в которых они жили, пустеют; а те деи крестьяне их Николские вотчины искони вечные.

И вперед деи их Николской вотчины, от отпусков наших служб и от дани и от оброку оплачиваючи за те деревни, запустети: а станет деи с тех з дву деревень в нынешней весне в отпускех и во всяких наших податех болши 20 рублев и в том, что те деревни залегли не паханы.

И будет так, как нам Николы Корелского монастыря игумен Варлам з братьею бил челом. И как к вам ся наша грамота прийдет, и вы б про тех крестьян сыскали всякими сыски накрепко и обыском обыскали тутошними и околними людми³⁹, что те крестьяне наперед того за Корелским монастырем живали ли и в нынешнем в 100 году из-за Николского монастыря без отпуску выбежали ли.

Да будет в обыску скажут, что те крестьяне Парфенко да Вешнячко наперед сего за Николским монастырем жили и выбежали в нынешнем в 100 году без отпуску, и вы б тех крестьян Парфенка да Вешнячка вывезли и опять за Николской монастырь з женами и з детми и со всеми их животы и посажали их в Николской вотчине Корелского монастыря в старые их в деревни и дворы, где они жили наперед того.

Да и вперед бы есте из Николские вотчины крестьян в заповедные лета до нашего указу в наши в черные деревни не вывозили, тем их Николские вотчины не пустошили. А прочет сю нашу грамоту и списав в нее противень слово в слово, отдали николскому игумену Варламу з братьею, и он ее держит у себя для иных выборных судей и данных зборщиков. Писан на Москве лета 7100, апреля в 14 день.

Грамота Федора Иоановича в Великий Новгород. 8 июля 1595 г. // Хрестоматия по истории СССР. XVI-XVII век. – М., 1962. – С. 206-207.

От царя и великого князя Феодора Ивановича всея Русии в нашу отчину в Великий Новгород воеводе нашему князю Данилу Ондреевичю Нохтеву с товарищи.

Бил нам челом из Великого Новагорода Пантелеева монастыря старец Андреян з братьею, а сказал: по нашему деи указу в том Пантелееве монастыре преж сего жили воеваные старцы⁴⁰ сь Ямыгорода дву монастырей, из Воскресенского да ис Пятницкого строитель⁴¹ старец Дософей с своею братьею.

А как [в прошлом] в 95-м году [1587] по нашей грамоте дьяки наши Сава Фр[олов] да Семейка Емельянов велели быти в том Пант[елее]ве монастыре тому строителю Дософею з братьею, и дали деи им ис Пантелеевской вотчины ис пуста в Деревской пятине, в Курском присуде, в Петровском погосте деревню Липицы, две обжи, да деревню Я[ков]лево сельцо, две обжи ж, да деревню Индриково. Всего п[ять] обеж на л[готу] на десять лет з 95-го году по сто пятой год [с 1587 по 1597 г.].

А в те деи было лготные лета тому строителю Дософею з братьею на тех лготных пяти обжах [пашню] роспахати, и поля огородити, и сенные покосы роз[чистити], и дворы поставити, и крестьян назвати.

И тово деи строителя старца Дософея не стало. А как деи мы отчину своею Ямогород взяли⁴², и те деи старцы ямогородцкие из Пантелеева монастыря вышли на Ямугород в прежние свои монастыри.

А тех деи они лготных пяти обеж пашни не роспахали, и поль не огородили, и сенных покосов не розчистили, и дворов не поставили, и крестьян не назвали, а пахали деи они в тех лготных пяти обжах тольке две обжи собою на монастырь.

И нынеча деи их тем лготным пяти обжам срок находит. А они деи после тех ямогородцких старцов пришли в тот Пантелеев монастырь на пусто, и им де тех лготных пяти обеж крестьяны навести немочно, потому что ныне по нашему указу крестьяном и бобылем выходу нет, а казны деи у них монастырьской в том Пантелееве монастыре нет же, подмоги давати крестьяном нечем [же], и нашего деи годового хлебного и денежного жалованья в тот Пантелеев монастырь не идет ничего, и около деи того монастыря пашенки и огородцу нет...

...И будет так, как государю царю и великому князю Феодору Ивановичу всеа Русии ноугородцкой помещик Иван Боранов бил челом, и та государева грамота, которая дана Лиситцково монастыря игумену Ивану з братьею ис Поместново приказу, да и те отписанные книги, по которым отписным книгам то сельцо Великое поле дано в помесье Ивану Боранову велено сыскати.

Да будет в той государеве грамоте из Поместново приказу написано так, что ведено по старым писцовым книгам, сыскав лишек земли, отдати Лиситцково монастыря игумену Ивану з братьею без крестьян, а крестьян будет в той государеве грамоте имянно не написано и в отписных будет книгах, по которым отписным книгам то сельцо Великое поле отдано в поместье Ивану Боранову те крестьяне написаны имянно, и за Иваном будет за Барановым те крестьяне жили двенатцать лет, тех крестьян Онашку Яковлева с товарищи, которые в сей государеве грамоте имяны писаны, велено у Лиситцково монастыря у игумяна у Ивана з братьею взяти и отдати назад старому помещику Ивану Боранову, потому что по государеву указу велено в крестьянском владенье давати суд и крестьян велено отдавати назад всево за пять лет, а те крестьяне за Иваном за Борановым живут двенатцать лет, а се в отписных книгах те крестьяне написаны имянно, по которым отписаны книгам то селцо Великое поле дано в поместье Ивану Боранову...
Указная грамота Федора Иоановича о пятилетнем сроке сыска беглых крестьян. 24 ноября 1597 г. // Хрестоматия по истории СССР. XVI-XVII век. – М., 1962. – С. 208-209.

Лета 7106-го ноября в 24 день царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии указал.

Которые крестьяне из-за бояр, и из-за дворян, и из-за приказных людей, и из-за детей боярских, и из-за всяких людей, ис поместей и из вотчин, ис патриарховых, и из митрополичих, и изо владычних, и из монастырьских вотчин выбежали до нынешнего 106-го году [до 1597 г.] за пять лет, - и на тех беглых крестьян в их побеге и по тех помещиков и вотчинников, за кем они, выбежав, живут, тем помещиком, из-за ково они выбежали, и патриаршим, и митрополичим, и владычним, и детем боярским, и монастырьских сел приказщиком и служкам давати суд и сыскивати накрепко всякими сыски. А по суду и по сыску тех крестьян беглых з женами и з детми и со всеми их животы возити их назад, где хто жил.

А которые крестьяня выбежали до нынешнего 106-го году лет за шесть и за семь и за десять и болши, а те помещики и вотчинники, из-за ково они выбежали, и патриарши, и митрополичьи, и владычни, и дети боярские, и монастырьских вотчин приказщики и слушки на тех своих беглых крестьян в их побеге и на тех помещиков и вотчинников, за кем оне, из-за них выбежав, живут до нынешняго 106-го году лет за шесть и за семь и за десять и болши, государю не бивали челом, - и государь указал на тех беглых крестьянех в их побеге и на тех помещиков и вотчинников, за кем оне, выбежав, живут, суда не давати и назад им, где хто жил, не возити.

А давати суд и иск в беглых крестьянех которые до нынешняго 106-го году выбежали за пять лет.

А которые дела в беглых крестьянех засужены, а до нынешняго государева указу не вершены, - и государь указал те дела вершить по суду и по сыску.

Лета 7105-го апреля в 25 день, по государеву цареву и великого князя Федора Ивановича всеа Русии указу, память Михаилу Ивановичю Внукову да дьяку Пятому Кокошкину. Государь царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии приговорил со всеми бояры о холопех, о польных, и о докладных, и о кабальных людех, которые люди, на Москве и по городом, служат в холопьстве у бояр, и у князей, и думных, и у приказных людей, и у детей боярьских, и у всяких служилых людей, и у гостей всяких торговых людей, по полным и по купчим и по докладным и по всяким крепостям, и по кабалам по старым, и по новым записным кабалам, и от кого которые холопи полные и кабальные люди побежали, и ныне, с лета 7105-го февраля с 1 числа, государь царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии приговорил со всеми бояры.

1. От которых бояр полные холопи, и кабальные и приданые люди, и жены и дети побежали, и бояром имена своих холопей, и на них крепости, прислати в Холопей приказ, да тех холопей имяна, которые у государей своих служат и которые холопи от кого збежали, и на них крепости старые, полные и купчие и докладные и всякие крепости и кабалы старые в Холопье приказе записывати в книги. А тем всяким холопьим крепостным книгам были за дьячею рукою, болшого для укрепления. А пошлин с старых кабал и со всяких крепостей не имати.

2. А приговорил государь со всеми бояры: Московского государьства всяким людем холопьи имена и на них крепости всякие записывати с нынешняго нового уложения бессрочно. А ближних городов дворянам и детем боярским и всяким служивым людем имяна холопьи, и на них крепости всякие писати в год. А князем и дворяном и приказным людем, которые на государевых на далных службах, в Астрахани, и на Тереке, и на Сушне, и в Сибирских городех, и на Таре с товарыщи, и тем князем, и дворяном, и детем боярским, и всяким служилым людем, в ыменах холопьих и в крепостях дати строку три года. И которыя люди служат в холопьстве у бояр, и у князей, и у дворян, и у приказных людей, и у детей боярских, и у всяких служилых людей, и у гостей и у всяких торговых людей, по полным и по купчим и по рядным, полные люди, и те люди, и жены их и дети, в холопстве тем своим государем и их детям, по прежнему государеву уложенью по Судебнику.

3. А у кова на холопа или на рабу была полная или докладная, или у ково по рядным и по докладным или по духовным грамотам и по иным старинным крепостям холопи служили, а те будут у них полные и докладные, и рядные, и даные, и духовные и всякие старинные крепости в Московской пожар в прошлом 79-м году [1571 г.], и после того в ыные пожары погорели, или будет иным каким обычаем те у них крепости утерялись, и в том у них даваны явки, и явки сыщут, а крепостий на тех людей нет, и тем людем на тех своих крепостных и на всяких старинных людей по прежнему государеву цареву и великого князя Федора Ивановича всеа Русии приговору сто первого году с марта имати в службе новые крепости.

А которых всяких крепостных холопей государи их, отходя сего света, от себя велели отпустить и отпускные им давали, и те холопи по тем отпускным впредь свободны, и женам и детем их впредь до тех холопей дела нет.

4. А которые люди, до государева царева и великого князя Федора Ивановича всеа Русии уложенья, в прошлых годех, до лета 7000 девяносто четвертаго [1586] году июня до перваго числа, били челом в службу бояром и дворяном, и приказным людем, и детям боярским, и всяким служилым людем, и гостем, и всяким торговым людем, и кабалы на себя служилые давали, а в книги тогды, и Приказе Холопья Суда, те служивые кабалы не писаны и которые люди, с государева царева и великого князя Федора Ивановича всеа Русии уложенья, лета 7000 девяносто четвертаго году июня с 1 числа, били челом в службу бояром и князем, и дворяном, и приказным людем, и дьяком, и детем боярским и всяким служивым людем, и гостем, и всяким торговым людем, и кабалы служивые на себя давали, на Москве з докладу Холопья Суда, и во всех городех с ведома приказных людей, и в записных в московских в кабальных книгах и в городех, и те служилые кабалы записываны до нынешнево государева новово уложенья, 105-го году февраля по 1-е число. И которые люди впредь с лета 7105-го году февраля с 1-го числа били челом в службу, и впредь учнут бити челом в службу бояром, и князем, и дворяном, и приказным людем и детем боярским, и всяким служивым людем, и гостям, и всяким торговым людем, з докладу Холопья Суда, и во всех городех с ведома приказных людей, и в московских записных в кабальных книгах, и в городех у приказных людей, те служилые кабалы будут записаны, и те все люди, и жены и дети, которые жены и дети в тех служилых кабалах писаны в службу государем своим, по тем служилым кабалам, по старым и по новым быти в холопстве, как и по докладным, а от государей своих им не отходити, и денег по тем служилым кабалам у тех холопей не имати, и челобитья их в том не слушати по старым кабалам; а выдавать их тем государем по тем кабалам в службу до смерти.

5. А которого записново кабалново человека, которая кабала, старая и новая, по новому уложенью записано в книги, а в том кабалном холопьстве у ково родится сын или дочь, - и те их дети тем своим государем в холопи, против докладных людей, по государыни их смерть, как и отцы их; и женам после мужей своих, и детем после отцов своих, до тех кабальных записных людей, и до их детей, которые дети в кабалах будут писаны, которые дети в том кабалном холопьстве родиться, дела нет и денег по тем отцовским кабалам на тех кабалных холопех женам и детем не указывати.

6. А которая служилая кабала на холопа, или на рабу, у которово государя старие, или будет оба государя живут в одном городе, а возмет на тово ж холопа хто, ведя, новую служивую кабалу, будет крадом тое кабалу и в книги запишет, - и тех людей, и жены и детей по тем старым служивым кабалам отдавати прежним их государем, а по новой кабале денег не имати.

7. А который государь, поймав, приведет к Холопью Суду своего кабальново холопа или рабу, а кабала будет у Холопья Суда в записных книгах записана; и тово холопа и рабу, по записной кабале, отдавати головою в холопство тому его государю, а в сносе⁴³ дати суд.

8. А которые кабальные люди учнут на себя полные и докладные давати, и тех кабалных людей отсылати, с памятми и с кабалами, к постелничему и к намеснику Трети Московские, к Истоме Осиповичю Безобразову, которые постелничие впредь будут.

9. А которые кабалные люди став, скажут, что они служили преж сего по кабалам, а ныне на себя дают полные и докладные, да постояв, тут же скажут, что полные и докладные на себя не дают; и Михаилу Ивановичю да дьяку Пятому Кокошкину велети тех кабалных людей присылати к себе и, записав в книги, отдавати тех кабалных людей по прежнему их в холопи, по их кабалам, по которым винятца, старым ик государем.