«Свободная пресса бывает плохой и хорошей, несвободная – только плохой»
жүктеу/скачать 48.5 Kb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- «Так похоже на Россию…» Дискуссия началась после просмотра фильма «Красные линии и крайние сроки»
- Александр Рудницкий
- девиз Frontline Club : «
- «Преодолеваем цензуру внутреннюю, еще более разрушительную и опасную…»
- Татьяна Ковынева
- Про общественную систему и способы ее контроля Никандр Козлов
- Альбера Камю
- Опубликовано на сайте www . sibirp . ru
Россия/ Новосибирск «Свободная пресса бывает плохой и хорошей, несвободная – только плохой» Виктор Юкечев, директор Института развития прессы-Сибирь Это наблюдение, принадлежащее Альберу Камю, несколько раз, хотя и не вполне дословно, звучало 23 ноября в стенах Новосибирского государственного технического университета, где проходила последняя в 2007 году дискуссия о качественной журналистике в рамках проекта «Frontline в России». «Так похоже на Россию…» Дискуссия началась после просмотра фильма «Красные линии и крайние сроки», (режиссер Таги Амирани, PBS Wide Angle, 2005). Такая у клуба традиция: сначала смотреть фильм, а потом обсуждать – и даже не столько фильм, сколько проблемы, им подсказанные. Из пресс-релиза «Frontline Club»: «Газета «Шарг» («Восток») превратилась в четвертую по тиражу газету Ирана всего через год после создания. В фильме показана борьба журналистов «Шарга» против цензуры. При этом некоторые журналисты «Шарга» утверждают, что самоцензура необходима для выживания и продолжения отношений с читателями». Фильм, как это уже бывало и в других российских городах, вначале энтузиазма не вызвал: «слабоват», «не про нас»… А доцент факультета журналистики Новосибирского государственного университета Замира Ибрагимова и вовсе была категорична: мол, фильм этот уводит в сторону от реальных российских проблем, которые и острее, и страшнее – журналистика становится исчезающей профессией. «А почему вы считаете, что этот фильм не имеет ничего общего с нашей действительностью? – переспросил физик Александр Рудницкий. – Лично мне показалось, наоборот…». Его поддержал киносценарист Александр Раппопорт»: «А я вот почувствовал себя живущим в одной стране с героями этого фильма…Так все совпало (фильм снимался почти три года назад, и отобран к показу в России тоже был, как я понимаю, достаточно давно), что скоро мы тоже сможем иметь своего аятоллу – духовного лидера, который будет определять все процессы в нашей стране, в том числе – и в журналистике». А свободный журналист Игорь Лихоманов подсмотрел у иранских коллег своеобразный рецепт выживания в авторитарном обществе: «Они живут в условиях, близких к нашим, и пытаются найти выход из этой ситуации, они говорят: мы не можем говорить о политике, мы можем политиков только цитировать, уходя из-под прямых ударов власти, но зато можем остро писать на социальные темы…Это, в принципе, метод, который можно использовать и у нас». …И кто-то впомнил девиз Frontline Club: «Общество, у которого есть доступ к более качественной информации, обладает лучшими возможностями для принятия решений. Требуйте от журналистики большего». «Преодолеваем цензуру внутреннюю, еще более разрушительную и опасную…» Постепенно участники дискуссии вышли на основную тему фильма – проблему цензуры и самоцензуры. Попытались поставить диагнозы: «У нас общество разделено, разобщено, и журналистика обслуживает тот или иной сектор, того или иного учредителя, издателя, владельца и соответственно выполняет их заказы… Естественно, кто платит, тот и заказывает музыку: так было всегда и во все времена…» (Юрин Тюрин, главный редактор Информационного агентства «Сибирь»). «А я утверждаю, что цензура у нас никуда не исчезала – не как социальный институт, а как сложившаяся практика, причем карательная… А поскольку в нашей стране ничего невозможного нет, вполне может быть, что она будет восстановлена и институционально. Поэтому говорить о самоцензуре в наше время бессмысленно и даже в какой-то мере безнравственно» (Игорь Лихоманов). «Сегодня для нас главное даже не цензура, а формат (можете называть это редакционной политикой). Сегодня есть гораздо более серьезная проблема – это так называемая конъюнктурная журналистика, которая основывается или на одних, или на других финансовых потоках» (Игорь Труфанов, обозреватель «Российской газеты»). «Сегодня приходят студенты на практику, и они уже знают, о чем нельзя писать. И мне кажется, что это рабская генетика русского народа…» (Светлана Сучкова, свободный журналист). Последняя сентенция сильно задела студентов и молодых журналистов: «Я как раз и есть тот самый молодой журналист, и хочу с этим полностью не согласиться. Я так понимаю: запретов никаких быть не должно…журналист всегда должен находить способ донести социально значимую информацию до людей, не задумываясь о том, что он может за это «получить по шапке» (Татьяна Ковынева, корреспондент «Комсомольской правды»). А Александр Раппопорт вспомнил стихи (вполне советские по времени написания и такие вневременные по существу): «Если ты пошел в газетчики, навсегда забудь о покое, мы за все на земле ответчики – за хорошее, и за плохое…». Подвела итог «диагнозам» президент Новосибирского общественного фонда «Общество – власть» Ольга Лесневская: «Главное – не садиться на довольствие власти, искать темы, которые действительно волнуют людей, а не совпадают с интересами властей. Точнее – не обслуживать власть в ее конкретных интересах. Потому что цензура – это власть, и говорить о том, что цензура – это прерогатива народа или общества, это безнравственно…». …И кто-то процитировал Сергея Довлатова, написавшего в редакционной колонке своей газеты «Новый американец» спустя два года после эмиграции из СССР: «Мы избавились от кровожадной внешней цензуры. Преодолеваем цензуру внутреннюю, еще более разрушительную и опасную...». Про общественную систему и способы ее контроля Никандр Козлов, чиновник областной администрации, социолог и журналист по образованию, был логичен и убедителен: «Самоцензура – это механизм контроля, а вот как он используется, это зависит от человека и от ситуации… Любая система, если она утрачивает функцию контроля, становится абсолютно уязвимой, и если мы хотим какую-то систему разрушить – давайте уберем из нее механизмы контроля и самоконтроля. Журналистика служит одной цели – и не надо здесь лукавить – социальному здоровью общества. И если человек что-то делает против здоровья общества и кладет при этом зелененькие в свой карман, это уже подлость, в том числе и журналистская. Цензура как контроль государства за информационными атаками противника – она необходима…». В результате совершенно запуталась Валентина Осипова, студентка НГТУ: «Я не знаю теперь, сторонник ли я цензуры… Но вот если бы была какая-то абсолютная правда, которая бы отбирала для меня какие-то статьи, передачи, которые действительно интересны и правдивы, отсеивала бы всякие «утки»… Но я понимаю, что абсолютной правды не бывает, поэтому и цензуры идеальной не может быть…». …И кто-то вспомнил Альбера Камю: «Свободная пресса бывает плохой и хорошей, несвободная – только плохой». Заметки на полях После официального окончания дискуссии еще некоторое время спорили между собой несколько ее участников. В свободном пересказе диалог получился примерно такой: «Как славно сказал господин Козлов об обществе как системе, нуждающейся в контроле (ради общественного здоровья!)». – «Ага, только он не уточнил, что именно пресса и призвана быть этой самой системой контроля – тоже нуждающейся в контроле, но ни в коем случае не со стороны того же государства». – «А почему?». – «А потому, что пресса должна быть своего рода «самонаводящейся системой» – свободно, в силу заложенной в ней технологии «обязательного реагирования» подавать сигналы обществу в ответ на его поведение». – «А если все регуляторы управляются из одного центра?». – «Тогда ни о каком общественном здоровье речи быть не может». – «Ага, примерно так: “доктор сказал в морг – значит, в морг…”». …И, к сожалению, никто не вспомнил знаменитую «Ареопагитику» – речь о свободе печати в английском парламенте великого поэта Джона Мильтона. Не отрицая, в принципе, огромного значения для блага церкви и государства внимательного наблюдения за печатающимися изданиями, Мильтон (в 1644 году!) обозначил фундаментальные пороки этого явления. Во-первых, цензура бесполезна, потому что не в состоянии перекрыть каналы поступления нежелательной литературы; во-вторых, “неразвращенная совесть и воля не могут быть развращены чтением книг”; в-третьих, она унизительна и оскорбительна для думающих людей; в-четвертых, она просто вредна, так как увеличивает число противников властей. P. S. «Frontline в России» (www.frontlineclub.ru) – совместный проект Центра экстремальной журналистики Союза журналистов России и Frontline Club, ведущего дискуссионного центра в Лондоне, привлекающего самых разных людей, которых объединяет приверженность к качественной журналистике. Партнер проекта в Новосибирской области – Институт развития прессы-Сибирь. Опубликовано на сайте www.sibirp.ru жүктеу/скачать 48.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|