Т. Коваль Демографическая модернизация и изменения в массовом сознании

Т.Коваль

Демографическая модернизация и изменения в массовом сознании

В данном разделе мы предлагаем сосредоточиться на одном из аспектов этой многоплановой темы, а именно на взаимосвязи основных демографических тенденций в современной Испании с массовым сознанием, которое претерпело значительные изменения в последние десятилетия. Его можно условно назвать «субъективным фактором» демографической модернизации, однако, далеко не второстепенным. Ведь именно от него во многом зависит траектория демографических процессов, их смысловое наполнение. Связанное с особенностями национальной культуры и психологии, идеологией и религией, массовое сознание глубоко влияет на репродуктивное поведение, семейные отношения, полоролевые модели, установки в отношении стариков и детей, представителей других народов и культур и многие другие позиции, так или иначе связанные с демографией.

Espana en cifras. Madrid, 2001,p. 6; на 2005г. - данные INE: http://www.ine.es/

Характерно при этом, что не только для Франко, но и для многих политических лидеров той эпохи, казалось очевидным, что достижение определенного количественного показателя, – будь то численность жителе страны, количество добытых тонн угля, километров железных дорог или ВВП, обеспечит переход к новому качеству жизни, счастью и благополучию нации.

Однако подобная политика, ориентированная на патриархальную традицию, подчиненное положение женщины и многодетность, приходила во все все большее противоречие с реальной жизнью.

После отказа от политики автаркии и принятия в 1959г. I Плана Стабилизации и Развития, Испания постепенно стала преображаться социально и экономически. Индустриализация получила при переходе к открытой экономической политике новый импульс для развития. С середины 60-х годов бурными темпами началась урбанизация. Деревенские жители хлынули в города. Нарастали внутренние миграционные потоки из аграрных регионов в промышленно развитые. Вскоре страну охватил и туристский бум. Все это размывало традиционные патриархальные устои. Складывался новый облик современного, урбанизированного общества, со свойственными ему новыми ценностными ориентирами.

Кроме того, с середины 60-х важнейшие изменения произошли в католической церкви. После II Ватиканского Собора (1963-1965 г.г.), обозначившего совершенно новый этап в духовной истории западного мира, испанская церковь была вынуждена начать свою переориентацию с консервативных позиций на либеральные. В частности речь стала идти не о подчинении женщины мужу, а о равенстве полов. Отказавшись от прежних установок на «прикрепление» женщины к домашнему очагу, церковь признала и благодатность их профессиональной самореализации. И хотя использование контрацепции по-прежнему считалось тяжким грехом, освящение получили брачные отношения и любовь между мужчиной и женщиной, – темы, ранее, как правило, остававшиеся в тени. Все это сказывалось на общественном сознании испанцев, подавляющее большинство которых считало и продолжают считать себя католиками.

Таким образом, к середине 70-х годов в испанском обществе произошли глубокие изменения, подготовившие «ментальную» и связанную с ней демографическую модернизацию. Подчеркнем, что многие социально-демографические процессы, бурно развившиеся в последние десятилетия ХХ века, подспудно подготавливались и созревали еще в франкистскую эпоху. После 1975 г. в условиях демократии они вышли на поверхность.

Демографическая политика стала основываться на принципах соблюдения прав человека, его свободного выбора, равенства полов и демократизации семейных отношений.¹² Уважение к человеческой личности и ее жизни, в сочетании с продуманной системой социального обеспечения, успехами здравоохранения, массовой профилактикой и пропагандой здорового образа жизни, привело к впечатляющим результатам. В итоге относительно позднее начало демографической модернизации в Испании компенсировалось ее убыстренным темпом в последние десятилетия ХХ века. (См. Приложение,2). И к началу ХХI века страна стала мировым лидером по ряду показателей, в том числе по почти полной ликвидации детской смертности и по увеличению продолжительности жизни.¹³

На такое увеличение средней продолжительности жизни существенно повлияли не только социально-экономический прогресс и общее улучшение жизненных условий, но и грамотная политика в здравоохранении и социальном обеспечении, представляющая позитивный пример для многих стран, в том числе и России.

Показателен в этом отношении так называемый «эпидемиологический переход», который осуществлялся во многих странах Европы, в том числе и Испании, в два этапа.¹⁴ На первом из них, начавшемся еще в эпоху франкизма, активную роль играло государство, проводившее массовые профилактические меры против эпидемий острых болезней. (Отметим, что такой стратегии придерживался и в СССР, добившись значительных успехов, благодаря чему вошел к началу 60-х в число стран мира с наиболее низкой смертностью). С конца 70-х испанское здравоохранение, следуя примеру других развитых стран, дополнило эту стратегию новыми мерами, прежде всего профилактикой, направленной на уменьшение риска смерти от неинфекционных заболеваний (прежде всего сердечно-сосудистых и рака), – с одной стороны, и от разного рода несчастных случаев, насилия и других обстоятельств, опасных для жизни, – с другой. Эта новая стратегия, которая потребовала от государства кроме значительных расходов на здравоохранение и улучшение условий труда проведение пропагандистской компании о здоровом образе жизни, а от общества сознательности и активной позиции в сохранении здоровья, оправдала себя.¹⁵

Нельзя не отметить и испанский «прорыв» в преодолении детской смертности, которая сейчас в Испании самая низкая в мире.

(число умерших младше одного года на каждую 1000 родившихся)

Абстрагируясь от идеологем франкизма и его утопических планов в демографической политике, можно признать, что страна, достигнув численности свыше 40 миллионов человек, действительно обрела «величие и счастье», хотя вовсе и не в том смысле, о котором говорили идеологи франкизма. Эти понятия обрели в современной Испании иное значение. Действительно, страна достигла значительного политического веса, играя важную роль в мире. Благодаря усилиям людей, их профессиональных и человеческих качеств, она достигла и высокого уровня социального и экономического развития. Особый предмет гордости для большинства испанцев (86%) заключается в мирном и спокойном переходе от авторитарного режима к демократической системе.¹⁶

Что касается счастья, то, как заметил в одной из своих последних работ А. де Мигель, нет никаких критериев, по которым можно судить о том, как счастье увеличивалось за последние десятилетия, однако «можно увидеть, что удельный вес счастья в обществе не зависит напрямую от уровня его материального благополучия. Во всяком случае, на протяжении последних двадцати лет неизменно счастливыми себя считали подавляющее большинство испанцев – более 2/3».¹⁷ При другой постановке вопроса выяснилось, что 76% испанцев (из них более 80% молодежи) ответили, что вполне довольны тем образом жизни, который они ведут. Что касается сравнения с предыдущими поколениями, то по данным Центра Социологических исследований (Centro de Investigaciones Sociologicos – CIS) почти 40% опрошенных считают, что испанцы в целом сейчас более счастливы, чем в эпоху Франко.¹⁸ Для сравнения скажем, что в России в конце ХХ века счастливыми чувствовали себя чуть менее половины опрошенных (46%), хотя доля считающих себя несчастными была весьма велика – 35% в 1995г. ¹⁹ Не вдаваясь в анализ причин, просто констатируем, что, таким образом, удельный вес «испанского счастья» оказался вдвое больше «русского».

Но это вовсе не означает, что у испанцев не хватает проблем. Так, в частности, в социально-демографической сфере к XXI веку выявился целый ряд болезненных точек. Они дали основания не только для беспокойства, но даже пессимизма, к которому, как считают многие социологи, вообще всегда были склонны испанцы и который «не исчезает даже тогда, когда объективно страна развивается быстрее и успешнее других стран Европы».²⁰ Но что касается демографии, то такая обеспокоенность и настороженность вполне обоснована. Тем более, что по некоторым подсчетам через пятьдесят лет численность населения может сократиться до 31,3 миллионов.²¹ Впрочем, большинство специалистов настроено не столь мрачно. Однако и они говорят о начале процесса снижения численности населения страны, который начнется через пять-десять лет.²² С чем это связано? Среди целого ряда проблем и тенденций, отчетливо выделяются две наиболее важные и болезненные для современного социально-демографического развития страны: падение рождаемости и демографическое старение населения.

Глубокие изменения в семейной сфере, в том числе эмансипация женщин, рост их образовательного уровня и все большая вовлеченность в общественную и производственную жизнь, не умалили, значение и ценность семьи как таковой.

По мнению многих испанских исследователей, ориентация на семью как основную ценность в жизни в современных условиях имеет множество причин, среди них есть и психологическая, связанная с недоверием к окружающему миру и людям, особенно в больших городах. Недоверие к обобщенному образу «незнакомца» распространяется не только на людей, но и на все общественные институты, что порождает пессимизм и критическое отношение ко всем сферам общественной жизни. Однако, «если внешний мир враждебен и таит в себе угрозы, то спасение видится в том, чтобы замкнуться в узком семейном кругу близких людей».²³

Отметим, что такую же оценку дают и отечественные социологи применительно к России. Несмотря на существенные изменения в семейных отношениях и формах семейной жизни, в том числе широкое распространение так называемых «гражданских браков» (или, точнее «конвенциальных союзов», не закрепленных ни государством, ни церковью, но лишь решением партнеров), сам институт семьи не теряет своей значимости. Как отмечает Ю. Левада, в российских условиях неудовлетворенности условиями жизни, семья остается для большинства наших сограждан почти единственным источником радости на фоне нарастающих социальных страхов и тревог.²⁴ Как в России, так и в Испании, и в других странах, люди руководствуются принципом «Мой дом – моя крепость».

Таким образом, новый социально-психологический контекст, сложившийся в результате урабанизации, индустриализации и всех остальных изменений в испанском обществе последних десятилетий, определил иное, по сравнению с традиционным аграрным обществом, содержание и формы семейных отношений, но не подорвал ценности семьи как таковой. Именно семейные ценности сегодня, как и прежде, продолжают доминировать в общественном сознании испанцев.²⁵

Оценивая эпоху франкизма с позиций сегодняшнего дня и, в частности, результаты ее семейной политики, испанцы не склонны видеть ее только в черном свете. Об этом свидетельствуют данные опроса, проведенного в 2000 г. одним из ведущих социологических испанских центров – Centro de los Estudios Sociales (CIS). Так, половина опрошенных признает, что в контексте всей испанской истории эпоха франкизма имела и хорошие, и плохие стороны.²⁶ При этом некоторые хорошие стороны как раз и были связаны с семейной сферой.

В целом оценивая изменения в общественной морали, в том числе и семейной, происходившие за последние десятилетия, чуть более половины (57%) испанцев считает, что в них больше плюсов, чем минусов. Однако значительное число - более четверти (26%), напротив, полагают, что преобладают негативные изменения.²⁷

Почти все признают, что за последние десятилетия семья и семейные отношения очень изменилась по сравнению с франкистской эпохой. Какие именно позитивные сдвиги видят здесь испанцы? И что представляется им отрицательным?

Примечание: в таблице не приводятся данные об ответивших “ни позитивно, ни негативно”, затруднившихся с ответом и не давших ответа. Сумма ответов на каждой строке равняется 100%.

Обращает на себя внимание, что почти две трети (71%) признают, что в последние десятилетия возросло и насилие в семье, которое в франкистскую эпоху было существенно меньше. Не случайно в последние годы тема насилия в сембе стала одной из наиболее популярных и в средствах массовой информации.

Что касается работы женщин вне дома, то ее одобрение лишь одной пятой опрошенных (20%), наталкивает на определенные размышления. Видимо, можно говорить о глубокой приверженности традиционным представлениям о роли женщины в семье, которые оказались на удивление прочными.

Что касается негативных изменений, в числе которых упоминаются разводы, то весьма показательно, что почти треть (30%) испанцев считает их злом. Во многом, как можно предположить, потому, католическая церковь не допускает развода как такового, однозначно трактуя светский развод при венчанном браке как тягчайший грех.

Такие новые явления в сфере семейной жизни, как «гражданский брак» («конвенциальный союз»), вызывает у испанцев неоднозначную оценку: чуть более половины из них оценивают его позитивно, однако около четверти дают негативную оценку , а 20% не могли определиться с ответом.²⁹ По этому показателю Испания также более консервативна по сравнению с европейскими соседями. Так, в Испании к началу XXI века число конвенциальных союзов не превышало 3%, в то время как на севере Европы, например, в Дании, их насчитывалось около 14%. Что касается продолжительности брака, то в южных странах Европы – Испании и Италии она традиционно выше, чем в северных, хотя и несколько сократилась за последние десятилетия. Так, например, в Испании 60-х средняя продолжительность брака составляла более 25 лет, а началу ХХI в. – 17 лет. Таким образом, существует тенденция к снижению стабильности браков, однако в Испании она проявляется слабее, чем в других странах Европы. В Германии, например, средняя продолжительность брака не превышает 10 лет.³⁰

То же можно сказать и о разводимости. Средний коэффициент разводимости для развитых стран увеличился к началу XXI века по сравнению с семидесятыми почти вдвое: с 13 разводов на 100 мужчин и женщин до 24 разводов на 100 мужчин и 27 разводов на 100 женщин в 90-х годах.³¹ Число разводов в Испании в несколько раз (по крайней мере в три) меньше, чем в других европейских странах. И это, несомненно, связано с прочной католической традицией, до сих пор не допускающей разводы в принципе (речь идет о венчанных парах).

Вместе с тем, нельзя не отметить нарастающую секуляризацию и отход от правил поведения, предписываемых церковью. Это отражается, прежде всего, на ситуации, связанной с рождаемостью.

* * *

В Испании, эта тенденция к сокращению рождаемости, также как в других странах Южной Европы (Италии, Греции и Португалии), стала развиваться несколько позже, чем в северных. И если до определенного момента демографическая политика франкизма еще могла как-то препятствовать развитию этой тенденции, после 1975 г., в эпоху демократизации рождаемость стала падать столь быстрыми темпами, что в 1998г. Испания заняла последнее место в мире по уровню рождаемости. Он опустился до показателя 1,15 ребенка на женщину в 1998 г. и 1,07 в 1999 г.³³

Анализируя общую динамику падения рождаемости на протяжении всего ХХ века, можно сказать, что она сократилась за сто лет более чем в три раза. Так, по данным на 1900 г. число детей, приходящееся в среднем на одну женщину составляло 3,53 ребенка; через полстолетия, в 1950 г., – 2,39. И хотя к концу франкистской эпохи, 1975 г., он несколько поднялся до 2,8, но затем уже в эпоху демократизации стал неуклонно подать и составил всего 1,07 в 1999 году. ³⁵

В этой связи важно отметить, что в Испании, в отличие от многих других европейских стран, принимающих мигрантов, доля новорожденных от иностранных родителей довольно существенна. По сравнению с другими европейскими странами в Испании мигранты не столь многочисленны, составляя не более 8% от всего населения.³⁷ Но в 2004 г. из 453 тыс. всех новорожденных в Испании 62 тыс., (то есть каждый седьмой новорожденный ребенок), были связаны по своему происхождению с мигрантами. (Из них 45 тыс. были рождены от иностранных отца и матери, и 17 тыс. от смешанных браков или связей. При этом среди всех женщин-мигранток наибольшей фертильностью отличаются марроканки, на долю которых приходится 20% всех рождений от матерей-иностранок). Таким образом, хотя на данный момент участие иностранных граждан в рождаемости нельзя признать определяющим, его нельзя игнорировать. Как показывает опыт других европейских стран, доля детей от мигрантов будет нарастать. И хотя такой прирост новорожденных может, по всей видимости, компенсировать низкую рождаемость автохтонного испанского населения, он чреват многими новыми проблемами и опасностями.

В отношении первого фактора – замужества, обращает на себя внимание увеличение возраста вступающих в брак. В результате сокращается доля женщин фертильного возраста, что является серьезным фактором сокращения рождаемости последних десятилетий.

Это относится к общим мировым тенденциям. Так, общемировой медианный возраст вступления в брак вырос с 25,4 в 70-е годы ХХ века до 27,2 года среди мужчин и с 21,5 до 23,2 года среди женщин в началу XXI века. В группе развитых стран увеличение медианного возраста было еще более значительным — с 25,2 до 28,8 года среди мужчин и с 22,0 до 26,1 года среди женщин соответственно.

Естественно, что с увеличением возраста вступления в брак увеличивается и возраст первородящих. Если на протяжении многих десятилетий, и, может быть и столетий, «ведущей» группой рожениц были женщины 25-29 лет, то к началу ХХI века такой «ведущей» группой стали 30-34 летние женщины, в то время как более молодая группа отошла на второй план. В Испании в 1975 г. дети рожденные от матерей старше 30 лет составляли 35% новорожденных, в 1997 г. – уже 54%.

В связи с этим необходимо обратить внимание на постепенный рост числа внебрачных детей. Хотя, если в среднем в Европе в середине 90-х годов вне брака рожалось 24,3% детей, то в Испании лишь 11%. Но к 2002г. их доля увеличилась в среднем до 22%.³⁸

Важно отметить, что, и рост числа разводов, и увеличение числа детей, рожденных вне брака, связаны с тем, что женщины обрели вместе с работой вне дома экономическую независимость. Это дало им большую свободу выбора. «Рост числа разводов и возможность завести ребенка вне брака есть следствие этой экономической независимости женщин от мужей» – отмечает в этой связи Р. Антолин.³⁹

В определенном смысле франкистские демографы были правы, когда видели угрозу номер один для рождаемости в работе женщин вне дома. Действительно, по данным опроса, даже в условиях беспрецедентного падения рождаемости «домашние» женщины рожают в среднем 1,97 ребенка, в то время как работающие – 1,04.⁴⁰

Что касается уровня образования, то зависимость здесь прослеживается достаточно ясно. В самой «фертильной» группе женщин (от 25 до 34 лет) на одну безграмотную приходится в среднем 3,13 ребенка, а с высшим образованием – всего лишь 0,33 ребенка.

Как отмечал в этой связи известный испанский демограф Хулио Винуэса Ангуло, «Высокий уровень рождаемости в конце франкистской эпохи во многом являлся следствием общей социальной атмосферы, нацеленной на многодетность, которая, в свою очередь, определялась идеологией режима, …и запретом на использование противозачаточных средств. Смена политического режима и демократизация страны “прорвали шлюзы”, сдерживающие процессы, связанные с рождаемостью. …Женщина обрела возможность контролировать свою репродуктивную функцию, и в то же время включилась в общественную и экономическую жизнь, приобретя право и возможность профессиональной работы вне дома».⁴¹ Такая оценка, по нашему мнению, адекватно характеризует смысл перемен.

Вместе с тем, многие испанцы сожалеют о том, что не имеют столько детей, сколько им хотелось бы. В массовом сознании сохраняется установка на большее количество детей для «идеального» размера семьи. Так, почти половина испанцев (как мужчин, так и женщин) ответили, что имеют меньше детей, чем им бы хотелось, и большинство их них объясняет это материальными трудностями. Чаще всего указываются безработица, дороговизна жилья и невозможность из-за этого жить отдельно от родителей.

Таблица 7. Почему у Вас меньше детей, чем хотелось бы?

(Опрос женщин фертильного возраста (15-49 лет), у которых меньше детей, чем им хотелось бы).

Видимо, эта традиция во многом сохраняется и в современной Испании. Здесь возникает вопрос и об особой психологии испанской молодежи, которая с большим трудом находит себе работу. Нельзя сказать, что в Испании невозможно найти работу. В противном случае потоки мигрантов не устремлялись бы в эту страну в надежде на лучшую жизнь. Но молодежи действительно трудно найти первое место работы, которое бы по всем параметрам было бы подходящим. Согласно социологическим исследованиям, высокий уровень безработицы отчасти связан с своего рода пессимистической и фаталистической национальной психологией, в результате чего молодые люди долго ждут оптимального варианта трудоустройства, отвергая компромиссные варианты. «В результате все пронизывающей пессимистической психологии, свойственной испанцам, они думают, будто бы предложенная работа дается им на всю жизнь или, по крайней мере, на весьма продолжительное время. Им не верится, что она может стать лишь первым шагом к дальнейшему улучшению жизни после длительного периода безработицы. В результате

значительная часть опрошенных решительно отвергает предложения, если вариант не кажется им оптимальным. Это происходит вследствие хорошей социальной защиты, – с одной стороны, и определенного отношения к труду, – с другой» – отмечает в этой связи А. де Мигель.⁴⁴ В отношении к работе испанская молодежь значительно отличается от старшего поколения. Об этом свидетельствует следующая таблица.

Таблица 9. Психология труда по возрастным группам.

% согласных с тем, что нужно работать, чтобы:

возраст	Работа не мешала другим интересам жизни	Много и с полной отдачей сил, даже если нужно пожертвовать другими интересами в жизни
18-29	70	10
30-44	70	11
45-64	63	17
65+	54	26
В среднем	65	16

Источник: Amando e Inaki de Miguel. Las mentalidades de los espanoles a comienzos del siglo XXI. Madrid, 2004, p.53.
В целом можно заключить, что в тенденции падения рождаемости, характерной для всего современного мира, «объективные» и «субъективные» факторы тесно взаимосвязаны. В этом отношении роль массового сознания, традиций и религиозных установок, психологии семейных и трудовых отношений трудно переоценить.
4. Старение населения: самые быстрые темпы в мире

Не менее острой, чем проблема низкой рождаемости, в современной Испании является проблема демографического старания населения. В определенном смысле это «плата» за успехи в экономическом развитии общества, достижения в медицине и социальном обеспечении населения. Также, как и проблема рождаемости, данная проблема не является исключительно испанской, но вписывается в общие социально-демографические тенденции современного мира.

О глобальном характере процесса старения населения свидетельствует Доклад ООН “Living arrangements of older persons around the world”.⁴⁵ В нем, в частности, говорится, что «Во всем мире наблюдается старение населения. В целом, доля населения в возрасте 60 и старше составляла 8% в 1950 г., 10% – в 2000 г. и составит, по расчетам специалистов, 21% в 2050г. При этом не только все большее число людей доживают до старости, но и проживают в старости все больше лет».⁴⁶

Из другого доклада ООН, посвященного той же проблеме, следует, что доля лиц страше 80 лет, составляющая сейчас 1% мирового населения, увеличится в 2050 г. до 4%.⁴⁷ В нем также обращается внимание на то, что “В мировом масштабе численность людей старших возрастов (старше 65 лет) увеличивается каждый год на 2%. Причем в ближайшие 25 лет по всем расчетам можно ожидать значительно более быстрый рост численности именно этой возрастной группы, чем всех других. С 2010г. по 2015 г. ежегодный прирост лиц старшей возрастной группы составит 3,1%». ⁴⁸

В развитых странах доля лиц старших возрастов особенно велика. По расчетам демографов, за счет старения населения в развитых странах, через тридцать лет средний возраст жителей Земли поднимется с 26,5 до 36,2 лет, причем в развитых странах он в среднем достигнет 46,4 лет.

В Испании процесс старения населения стал ощутимо проявляться с середины 70-х годов и лавинообразно нарастал в последующие десятилетия. По всем расчетам он будет продолжаться. Число лиц старше 65 лет, составляя к началу XXI в. 6,7 млн. человек, достигнет к 2025г. 8,7 млн. чел., причем более 1 млн. из них будут старше 85 лет. ⁴⁹

Если в социально-демографическом развитии все будет идти как сейчас, с тем же уровнем рождаемости и такими же темпами увеличения ожидаемой продолжительности жизни, то, согласно Мануэлю Ферреру Регалесу, Испания превратиться через полвека в самую «старую» страну в мире, где средний возраст составит 55 лет.⁵⁰