Тезисы доклада «Дагестан: социальная политика и уровень жизни сельского населения»

к.г.н., начальник управления

Производственного комплекса Министерства экономики Республики Дагестан

Дибирова Бава Килабировна

специалист Министерства по делам молодежи и туризма Республики Дагестан

г. Махачкала

Феномен бедности в самое последнее время начал привлекать к себе внимание и дагестанских обществоведов. И это не случайно: Дагестан - это один из тех резо­нов России, где исследования по выявлению уровня бедности в разрезе как отдель­ных социальных, так и территориальных групп населения представляют исключи­тельную научную и практическую значимость. Причем уже при первом приближении к этой проблеме на примере Страны гор довольно ярко высвечиваются диспропор­ции в уровне бедности жителей гор и равнинной зоны этой республики.

Традиционно бедность рассчитывается с учетом уровня доходов: бедным счита­ется любой индивид, средний годовой, месячный или суточный доход которого ниже определенного порога [1]. Бедность означает также лишение человека возможно­стей и условий приличного существования не только с точки зрения уровня жизни, но и таких аспектов, как творческая деятельность, свобода и достоинство. С учетом этого в 1997 г. специалистами ПРООН был предложен новый показатель уровня жизни населения - индекс человеческой бедности (ИЧБ), при расчете которого учи­тываются три основополагающих фактора, определяющих возможность для каждого индивида иметь достойную жизнь: продолжительность жизни (этот фактор оценивается долей населения, предстоящая продолжительность жизни которого составляет менее 40 лет); доступ к знаниям оценивается показателем доли неграмотных в численности взрослого населения; материальные условия существования оцениваются с помощью следующих трех показателей: доля населения, не имеющего доступа к медицинскому обслуживанию: доля населения, не имеющего доступа к питьевой воде: доля детей моложе пяти лет, страдающих от недоедания.

Следует отметить, что расчеты уровня бедности населения уже осуществлялись во многих странах и регионах развивающегося мира. Однако в аспекте регионального развития России и тем более в разрезе внутрирегиональной структуры Дагестана такие исследования пока еще не проводились.

Данную статью мы представляем как первое приближение к количественным исследованиям уровня бедности дагестанцев. Основной акцент в ней делается на анализ территориальной дифференциации уровня жизни сельского населения рес­публики в разрезе основных ее природно-климатических зон - равнинной и горной.

Сельское население Дагестана, в отличие от аналогичных социально-террито­риальных групп в большинстве других регионов страны, является особенно пестрым объектом изучения. При этом речь идет не столько о его этнокультурной мозаике, сколько о выраженных географических порогах развития, определяющихся барьер­ной ролью горного рельефа. В таких исследованиях необходима следующая ого­ворка: к вопросу об уровне жизни горцев и жителей равнины нельзя подходить одно­значно. В горной местности бедность, как правило, имеет застойную, хроническую форму. Если в равнинной зоне источником бедности (без учета исторического про­шлого) являются, прежде всего, личные качества индивидов, техногенные и стихий­ные бедствия, военные конфликты и т.п., то в горной - ко всем ограничителям соци­ально-экономического развития, характерным для равнин, добавляются тяжелый ручной труд, пересеченность рельефа, а также недоступность и мозаичное разме­щение ресурсов. В горах выше затраты труда на производство единицы готовой продукции и себестоимость строительства и эксплуатации коммуникаций, значи­тельно менее развита производственная и транспортная инфраструктура, медлен­нее процесс накопления капитала [2].

Тенденция увеличения дисбаланса в уровне жизни населения гор и равнин яв­ляется исторически объективной. Она стала утверждаться в эпоху капитализма, ко­гда в горах практически повсеместно сократился торговый обмен, а горное хозяйство в значительной мере потеряло товарный характер. Поэтому необходимы не только глубокие научные изыскания способов преодоления существующего отставания в развитии хозяйства горных регионов, но и практические меры территориально-организационного характера, в том числе связанные с кардинальными изменениями существующих региональных схем развития и размещения производительных сил в таких регионах [4].

Освоение горных районов в преимущественно равнинных странах осуществля­ется главным образом "равнинными" способами без учета мелкоконтурности, терри­ториальной расчлененности и другой специфики горных этнохозяйственных систем. Из-за своей естественной недоступности такие системы, как правило, оказываются изолированными и по отношению ко многим отраслевым программам поддержи­вающего развития. В этой связи можно вспомнить Транспортную и Продовольственную программы, которые в 80-х годах активно реализовывались в сельской местности Средней полосы России и практически обошли стороной горную зону Даге­стана.

О наличии экономических перекосов в политике социально-экономического раз­вития горных окраин страны можно судить, в частности, по показателю среднемесячной заработной платы населения Дагестана (1239 руб. на конец 2001 г.), уровень которого самый низкий среди всех субъектов Российской Федерации [З]. Даже по Меркам относительно небогатой России наша республика является нищей. Средне­месячная заработная плата дагестанских работников в сравнении со среднестатистическим показателям по России в целом ниже в три раза, по Северо-Кавказскому Району - в два раза и по самым богатым субъектам Российской Федерации - в одиннадцать раз. Обращает на себя внимание тот факт, что 10 наиболее бедных регионов России – это ее национальные автономии и причем только две из них (Чувашия и Мордовия) расположены в центральной части страны, остальные – на окраинах страны.

В динамике показателей уровня жизни населения Республики Дагестан во второй половине 90-х гг. (1996-2000 гг.) прослеживалась некоторая тенденция к улучшению ситуации: проявил себя процесс социально-экономической реабилитации общества после тяжелейшего финансового кризиса в 1998 г.

Из приведенных в табл.1 данных видно, что если в 1996 г. количество людей с денежными доходами ниже прожиточного минимума в общей численности населения составило 1321 тыс. чел. (65%) и в 1998 г. - 1269 тыс. чел. (61%), то в 2000 г. - 936 тыс. чел. (44%). Эту тенденцию следует связывать с благоприятным ходом социально-экономического развития республики. Между тем, явное падение уровня заработной платы в долларовом эквиваленте (с$59 до $31, т.е. почти в 2 раза) можно рассматривать как показатель общего снижения уровня государственной поддержки населения Дагестана.

Для Дагестана характерна довольно внушительная асимметрия в соотношении групп населения по уровню их доходов. Подобный дисбаланс имеет и территориальную проекцию, поскольку подавляющая часть бедного населения проживает именно в его сельской горной зоне. Правда, в последние годы, согласно статистическим сведениям, наметилось улучшение ситуации: если в 1992 г. соотношение доходов 10% наиболее богатых и 10% наиболее бедных слоев составляло 11,8 раз, в 1996 г. - 7,2 раза, то в 2000 г. - уже 6,4 раза (табл.2). Однако и существующая кратность разрыва имеет угрожающую величину.
Таблица 2

Распределение общего объема денежных доходов населения Дагестана

В Предгорной зоне выделяются два района с относительно высокими показате­лями уровня жизни (Казбековский и Кайтагский), два района - Табасаранский и Сулейман-Стальский - со средним и четыре - Новолакский, Буйнакский, Сергокалинский и Хивский - с низким.

В Горной зоне выделяются Хунзахский, Унцукульский, Левашинский и Акушинский районы с повышенными показателями интегрального индекса. Это территории, где выражено относительное благополучие жизни селян. Примечательно их распо­ложение - в центральной горной части республики. На карте четко видно, что основ­ной зоной нищеты выступают высокогорья Дагестане. Среднегорная полоса в ос­новном представлена районами со средними показателями уровня жизни селян (Рис.1). Это 6 районов - Ботлихский, Дахадаевский, Лакский, Кулинский, Агульский и Курахский, характеризующихся средними значениями показателя. Из высокогорной полосы можно отметить лишь Чародинский и Докузпаринский районы со средними показателями уровня жизни. 10-ти районам Горной зоны - Гумбетовский, Гунибский, Гергебильский, Ахвахский, Цумадинский, Шамильский, Цунтинский, Тляратинский, Рутульский, Ахтынский - присущи низкие показатели.

Сравнивая уровень жизни в зональном разрезе, можно сделать вывод, что в от­носительно благоприятном положении находятся районы южной части равнинной зоны Дагестана (Приморская низменность). Транспортная барьерность рельефа и мелкоконтурность сельскохозяйственных угодий горной зоны Дагестана отрицатель­но сказываются на их экономическом развитии. В результате районы этой зоны за­метно отстают от равнинных по качеству и уровню жизни людей.

В предгорной зоне на одного жителя в среднем приходится примерно 0,3 пашни (Хивский район - 0,24 га), тогда как в горной зоне и того меньше - около 0,23 га. Примером тому могут служить горные Курахский и Рутульский районы, где на одного жителя приходится соответственно только 0,23 га и 0,24 га пашни. В целом на рав­нине пашня занимает почти ¾ ее территории, в предгорьях - около 1/6 и в горах - 1/10. Особенностью пахотных земель в горной и предгорной зонах является распо­ложение их на склонах, имеющих значительную крутизну. Пашня в горах располо­жена в основном отдельными участками (от 0,1 га) на террасированных склонах, крутизна большей части которых превышает 15 градусов. Это обстоятельство в свою очередь негативно сказывается на развитии сельского хозяйства, являющегося ос­новным видом деятельности сельских жителей. Отрицательное влияние на уровень жизни сельского населения оказывает и отдаленность районов от райцентров, а также качество большинства горных дорог.

В сельской местности Дагестана растет число безработных. Всего на долю сель­ского населения приходится 84% безработных от общего числа безработных по рес­публике. Особенно неблагополучна ситуация в горных районах. Если на равнине уровень зарегистрированной безработицы составляет в среднем 4-6% (Дербентский район - 1,0%, Магарамкентский район - 4,0%, Карабудахкентский район - 2,8%), а в предгорье - 18-21% (самым высоким показателем уровня безработицы здесь харак­теризуется Хивский район - 20,8%), то в горной зоне - 22-26% (Гумбетовский район -23,1%, Рутульский район-24,1%, Гунибский район - 26,0%).

Обобщая сказанное, отметим, что выявление интегрального показателя уровня жизни сельского населения в разрезе административно-территориальных единиц Республики Дагестан в данном исследовании основывается на поисковом методоло­гическом подходе, связанном с применением нестандартных приемов расчета дан­ного показателя. При этом в качестве главных принимаются количественные показа­тели, указывающие, прежде всего на повышенную самооценку людьми собственного уровня жизни, что может выражаться в добротном по качеству частном домостроении, приобретении автомобилей и др. параметрах, фиксируемых органами государ­ственной статистики. Такие показатели говорят о том, что сельские жители с относи­тельно высоким уровнем экономической самооценки характеризуется и повышенной предпринимательской активностью, что не может не отражаться в более высоких по­казателях уровня жизни людей.

На базе поискового метода можно определить и уровень бедности людей. Но для этого необходим выбор статистических показателей уже иного рода, а именно - раскрывающие заниженную степень экономической самооценки населения.

Для расчета уровня бедности по нормативным, то есть общепринятым методикам возникает необходимость в кардинальном совершенствовании деятельности республиканской службы государственной статистики. В первую очередь, требуется прорыв в плане расчетов, позволяющих определить валовой региональный продукт в масштабе отдельных административно-территориальных единиц Дагестана. Совершенно недопустима ситуация, когда под предлогом каких бы то ни было политических соображений, то есть в духе давно ушедшей эпохи тоталитаризма, открыто блокируются подобные исследовательские инициативы. В данном случае, очевидно, что без адекватных статистических сведений о реальной экономике административно-территориальных образований республики невозможно рассчитать и интегральный показатель уровня бедности проживающего в них населения с применением нормативных методологиче­ских приемов.
Литература

1. Зубченко Л.А. О показателях бедности // Вопросы статистики, - 2000. - №3. - С.24-26. 2. Каганский В.Л. Социально-экономические функции высотных зон (на примере Северного Кавказа) // Проблемы горного хозяйства и расселения. - М., 1988. - С.26-36. 3. Магомаев М.М. Пути повышения уровня жизни населения в условиях перехода к рыночным отношениям // Региональные аспекты социальной политики. Вып.1. - Махачкала, 1999. - С.10-13. 4. Мудуев Ш.С., Эльдаров Э.М. Северный Кавказ и Дагестан: социально-географические проблемы горных регионов. - Махачкала, 2002. - 132 с. 5. Рущенко В.К. Агаева ГГ., Мудуев Ш.С., Эльдаров Э.М. Земля в агроресурсном потенциале Дагестана. - Махачкала, 2000. -164 с.