Тысяча врачей мира против экспериментов на животных Ганс Рюш

Hans Ruesch. 1000 doctors (and many more) against vivisection. CIVIS, 1989. – 281 p.

Переводчик Анна Кюрегян, редакторы Инна Агаева, Екатерина Каллистова, Яна Аладьева

Центр защиты прав животных «Вита», 2010-2011. Новая редакция 2015. www.vita.org.ru

Перевод на русский язык сделан с любезного разрешения и согласия наследников Ганса Рюша, фонда Ганса Рюша за медицину без вивисекции (Италия) (www.hansruesch.net) и лично президента Фонда Марко Мамоне-Каприа (Marco Mamone-Capria).

Постоянная ссылка: http://vita.org.ru/library/philosophy/1000_doctors.php

Надо быть человеком с поистине международной биографией как у Ганса Рюша, чтобы подготовить и издать книгу «Тысяча врачей мира против экспериментов на животных». Он родился в 1913 году в швейцарской семье, которая жила в Италии, в Неаполе, получил швейцарское гражданство, и родными для него стали несколько языков: сначала он учился в Италии, а затем в немецкоязычной и частично во франкоязычной Швейцарии – в Цюрихе и Женеве. В юности Ганс Рюш занимался автоспортом и объездил все Европу и Африку. В 19-летнем возрасте на машине «Мазерати» молодой человек установил два мировых рекорда, а на автомобиле «Альфа Ромео», помимо прочих соревнований, выиграл Британский горный чемпионат (British Mountain Championship) 1937 года и Гран-При Донингтона (Donington Grand Prix) 1936-го (в то время так назывался Британский Гран-При) (British Grand Prix)).

Но он чувствовал, что его призвание – литература и в 1938 году морем отправился в США, где стал одним из немногих европейских авторов, чьи рассказы и статьи были напечатаны в ведущих американских журналах, включая Saturday Evening Post, Collier’s, New York Herald Tribune, the Hearst Dailies, Redbook, Bluebook, Esquire, Liberty и другие.

В 1950 году издательство Harper Brothers опубликовало первый американский роман Ганса Рюша «Вершина мира» (Top of the World), в котором действие разворачивается среди эскимосов. На данный момент по всему миру продано 3 миллиона книг, к тому же по этому роману был снят фильм, главную роль в котором играет Энтони Куинн (Anthony Quinn). В другом фильме «Гонщик» (The Racer), снятом по одному из романов Рюша, исполнителем главной роли стал Кирк Дуглас (Kirk Douglas).

Именно здесь Ганс Рюш постепенно понял, что вивисекционной практике – индустриализированной, прибыльной, вызывающей болезни – присущ обман.

В 1973 году, когда издательство Scribner’s в Нью-Йорке опубликовало его последний роман «Возвращение к вершине мира» (Back to the Top of the World), Рюш сообщил, что больше не будет писать художественную литературу до тех пор, пока не произойдет масштабное разоблачение вивисекции, и с того времени он отдает все свои силы именно этому делу.

Его книга «Убийство невинных» (Slaughter of the Innocent) о жестокости и неэффективности этой практики впервые появилась в 1976 году в итальянской издательской империи Risolli и в 1978 году в Нью-Йорке в издательстве Bantam Book Original. Он также изучал медицину и в 1950-е годы работал медицинским редактором в итальянском издательстве, где представлял общественности разные английские, французские и немецкие медицинские книги. В «Большом медицинском обмане» (Naked Empress, or the Great Medical Fraud) (1982) рассказывается о страшных последствиях, которые повлек за собой ошибочный метод «исследования», а содержание настоящей книги (1989) точно отражает ее название: все большее число медиков разделяют взгляды автора. Все более признанным становится тот факт, что медицина, основанная на вивисекции, в наши дни является основной причиной болезней.

Содержание

«Открытия никогда не совершались с помощью экспериментов; и обзор последних достижений в области физиологии доказывает, что практика вскрытия живых животных больше способствовала увековечиванию ошибок, чем подтверждению правильных выводов, полученных путем изучения анатомии и естественных движений».

«Как и любому представителю моей профессии, мне внушали, что почти все важные сведения по физиологии удалось добыть с помощью вивисекции, и многие самые ценные способы спасения жизни и уменьшения страданий были получены посредством экспериментов на животных. Теперь я знаю, что в физиологии это совершенно не так, и я не только не считаю, что вивисекция хоть сколько-то помогла хирургии, но и убежден, что она часто сбивала эту науку с истинного пути».

«Когда результаты, полученные при экспериментировании на животных, применяются к людям, они с большой долей вероятности задерживают прогресс, вводят в заблуждение и причиняют пациенту вред. От вивисекции, или экспериментирования на животных, следует отказаться».

«Причина, по которой я выступаю против исследований на животных, заключается в том, что они не работают, не имеют научной ценности, и каждый хороший ученый знает об этом».

«Я не могу вспомнить ни одного медицинского прорыва, который бы произошел благодаря экспериментам на животных».

«Если человек, занимающийся медициной, выступает против экспериментов на животных, это значит не то, что он хочет покончить со страданиями животных, а то, что он хочет победить человеческие болезни».

Тот факт, что ни один британский издатель и ни одно антививисекционное общество, многие из которых располагают значительными финансовыми средствами, не стали печатать такую книгу, как эта, и решительно игнорировали все другие работы, свидетельствующие о научной несостоятельности вивисекции в период, когда через британский парламент всеми силами пытались провести новый Закон о животных 1986 года (известный также как «Хартия вивисектора»), показывает, насколько британские протекционистские общества попали под влияние противоборствующих интересов в 1932 году после смерти Уолтера Хэдвина (Walter Hadwen), доктора медицины, последнего действительно компетентного и выступающего за отмену вивисекции президента BUAV (см. биографию).

На протяжении всей этой работы слово «вивисекция» используется как синоним «экспериментированию на животных».

Encyclopedia Americana (1974): «Вивисекция – в настоящее время этот термин используется применительно ко всем экспериментам на животных, независимо от того, применяются при этом хирургические манипуляции или нет».

Большой словарь Merriam-Webster (1963): «Вивисекция – в широком смысле это любая форма экспериментирования на животных, особенно если она причиняет субъекту страдания».

Предисловие

Как можно объяснить то, что в течение более полутора веков многие уважаемые люди, в том числе маститые ученые и врачи, физиологи и исследователи в области медицины, приводили неопровержимые свидетельства бесполезности экспериментов на животных как способа получения медицинских знаний, а также вреда, который наносит здоровью человека это ложное представление – но, несмотря на это, большинство сильных мира сего, занятых в сфере политики, здравоохранения, образования, СМИ и даже защиты животных и, как следствие, общественность, которая подвержена влиянию всех этих институтов, по-прежнему считают, что от экспериментов на животных нельзя отказаться? У этого явления несколько причин, и оно должно быть рассмотрено с разных сторон.

Во втором веке нашей эры греко-египетский астроном, географ и математик Клавдий Птолемей разработал теорию Вселенной, которая, исходя из знаний его эпохи, считалась совершенной и неопровержимой и вплоть до Средних веков обуславливала миропонимание всего человечества, хотя и была неверной. А неверна она была потому, что в ее основе лежало заблуждение Аристотеля о том, что Земля неподвижна и представляет собой центр Вселенной. Исходя из этой ложной идеи, Птолемей сумел дать блестящее объяснение движению небесных тел, которое даже позволяло морякам ориентироваться во время плаваний.

Церковь благословила его теорию, поскольку благодаря ей она могла провозгласить себя духовным наставником и религиозным центром всей Вселенной, а не какой-то малой ее части, каковой являлась Земля; а когда в ХVI веке другой астроном и физик Галилео Галилей пришел к выводу о том, что общепринятая теория ошибочна, истинная и официальная наука вступили в знаменитый поединок, в котором Галилей поначалу мог только терпеть поражение. Его арестовали, жизнь ученого была в опасности, некоторые даже настаивают, что Галилея пытали – как бы то ни было, ему пришлось отречься от своей идеи.

Люди, которые считают, что сегодня такое может случиться только в Советской России, глубоко ошибаются; это происходит постоянно в разных сферах в наших так называемых демократических странах, даже если за инакомыслие полагается не смертная казнь, а экономические или другие санкции, которые также могут угрожать жизни диссидента.

Против теории Галилея выступила не только церковь, но и его коллеги «натурфилософы», как в то время называли ученых. Они бы скорее умерли, чем признали, что на протяжении всего времени были неправы и распространяли ложные представления, как и многие из современных ученых, перед которыми преклоняются и на которых смотрят как на идолов и простые смертные, и сильные мира сего. Именно это сегодня и происходит со многими из них, когда дело касается экспериментов на животных. Человеческая натура не меняется. Вот почему новые идеи принимаются очень медленно и неохотно – приходится дожидаться смерти не только учителей, но и их учеников.

Здесь уместен и пример Андреаса Везалия (Andreas Vesalius) – бельгийца, преподававшего анатомию в итальянском городе Падуе. Примерно во времена Галилея Везалий, вскрывая трупы повешенных (эта практика с древних времен до той поры была строго запрещена), обнаружил, что многие описания анатомии человека, которые сделал Гален, неверны, потому что основаны на изучении строения животных. Когда же Везалий открыл миру правду, наука снова вступила в конфликт с официальной наукой – его обвинили в «ереси и безрассудстве», и он был вынужден сдаться, опасаясь за собственную жизнь. Гален, например, считал, что бедренная кость человека имеет расширяющуюся форму – как у быка, а когда Везалий указал на ошибку, его коллеги, преподаватели университета, не желающие признавать, что следовали тысячелетнему заблуждению, объяснили это тем, что со времен Галена человеческая бедренная кость изменила форму из-за того, что вместо мантии человек стал носить штаны! Хотя правда была для всех очевидна, в научных кругах ошибки Галена продолжали жить еще на протяжении 200 лет, и этот факт лишний раз подтверждает, что самое упрямое невежество – невежество ученых.

Это лишь одна причина, по которой так трудно заставить тех, кто руководит образованием и здравоохранением, признать, что использование животных для изучения биологии человека тоже может быть одной из величайших ошибок официальной науки.

(Что касается самого интригующего знания – знания о происхождения жизни и Вселенной, здесь люди также придерживаются то одного, то другого заблуждения, по сравнению с которыми все прошлые ошибки Птолемея кажутся ничтожными.

Очевидно, что обе школы опираются на домыслы, но приверженцы каждой из них непоколебимо стоят на своем, будто это непреложная истина или «чистое золото». В одном случае, объяснение, которое вытекает из теории эволюции, состоит в том, что наша планета образовалась в результате Большого взрыва. Это результат ментальности научного сообщества, которое в своем невежестве и близорукости отказывается признать существование таких сфер, которые человеческий разум не может охватить и постигнуть ввиду их масштабности; поэтому ученые самонадеянно изобретают глупые теории и преподносят их как неоспоримые факты, несмотря на то, что они опровергнуты в соответствии с их собственными стандартами.

Другое объяснение нашего существования – конечно же, религиозное: человек – Божье творение. Хотя эта версия такая же безосновательная, как любая из новых научных теорий, но она, вероятно, все-таки ближе к правде и напоминает нам слова Жубера (Joubert) о том, что поэты в поисках красоты нашли больше правды, чем ученые в поисках знаний. Теория Божественного творения – это вымысел, но вымысел одухотворенный, наполненный человеческими и моральными ценностями, которые напрочь отсутствуют в научных теориях. Кроме того, у этой концепции есть дополнительное преимущество – ее ни разу не опровергли с научной точки зрения.)

Лоусон Тейт (Lawson Tait), один из выдающихся современных хирургов, сказал:

«Вивисекция как метод научного исследования стоит особняком среди бесконечного множества путей познания загадок природы, поскольку с первого взгляда вызывает веские возражения. Никто не может выдвинуть никаких контраргументов против методов работы астронома, химика, электрика или геолога; залогом доверия ко всем другим специалистам также служит относительная достоверность результатов их труда. Но что касается физиолога, работающего с живым животным, то против него имеется два веских аргумента: он не считается с мнением многочисленных решительно настроенных членов общества и в результате приводит весьма сомнительные и часто противоречивые табличные данные».

А в 1988 году профессор Роберт С. Мендельсон (Robert S.Mendelson) из Чикагского университета (Chicago University), в своем последнем объединенном Медицинском бюллетене The People’s Doctor, #4, Vol. 12 писал:

«Несмотря на то, что врачи склонны называть медицину «неточной наукой», было бы правильнее сказать, что современная медицина – это не наука вообще. Почти все, что делают врачи, основано на гипотезе, предположении, клиническом впечатлении, прихоти, надежде, желании, мнении или убеждении. То есть, все, что они делают, основано на чем угодно, только не на серьезных научных фактах. Таким образом, медицина – это вообще не наука, а система убеждений. Убеждения есть в любой религии, в том числе и в Религии современной медицины».

А пагубное воздействие современной медицины, о котором профессор Мендельсон постоянно рассказывал широкой публике в своих книгах, статьях, бюллетенях, на конференциях и по телевидению, главным образом связано с тем, что профессор Кроче (Croce) называет «ошибочной методологией», каковой являются исследования на животных.

Уолтер Хэдвин (Walter Hadwen), один из самых выдающихся британских докторов медицины первой половины нашего века (см. биогр.), дает объяснение этому явлению в предисловии к книге под названием «Проблемы доктора Дегуэра» (The Difficulties of Dr. Deguerre), в которой рассказывается об одном из таких «инакомыслящих» докторов медицины.

Мы приводим ее часть и обращаем внимание на то, что условия, которые описывает доктор Гадвен, по-прежнему актуальны и в наши дни. «В студенческие времена ни одного медика не научили думать. От него ждут, что он будет накапливать чужие мысли и кланяться перед начальством. На протяжении всей своей медицинской карьеры он должен следовать текущим тенденциям, преобладающим на тот день в медицине, или же потерять и авторитет, и рабочее место. Публичные назначения и желанное продвижение по службе не доступны для врача, который отказывается зазубривать популярные предрассудки своей профессии. Его квалификация может быть безупречной, его личные качества могут вызывать уважение, но если он не согласен думать и действовать в узких рамках принятых догм, ему, скорее всего, уготован в большей или меньшей степени обособленный путь.

Современная общественная пресса в основном управляется ортодоксально настроенной верхушкой, состоящей из представителей медицинской профессии. Вездесущий Medical Correspondent, черпающий вдохновение на страницах модной медицинской литературы, скорее всего, будет печатать только такой материал, который удовлетворит некую таинственную силу, стоящую прямо за редакторским креслом. Все другие мнения, за редким исключением, отклоняются. Хранители медицинских традиций стремятся настолько жестко контролировать общественное сознание, что никакая информация, касающаяся здоровья, какой бы важной и интересной она ни была, не попадает в радиоэфир без одобрения чиновников из Министерства здравоохранения.

То и дело появляются громкие сообщения о каком-то новом «открытии» в области медицины. Взгляд читателей прикован к броским заголовкам в ведущих изданиях общественной прессы. Благодаря одновременности их появления и сходству, не остается сомнений относительно механизма функционирования всей схемы. Это может быть новый вируса рака, новая сыворотка, вакцина или химическая инокуляция; представленная в новом свете теория, касающаяся какой-нибудь старой болезни; новое средство от мух, блох, вшей, тараканов, собак, кошек, попугаев, крыс или коз; однако после осмысления всегда выясняется, что оригинальность в таких «открытиях» напрочь отсутствует.

Можно смело сказать, что за всеми этими громкими заявлениями нет никакого реального открытия, оригинальной медицинской идеи, основательного вклада в науку, нет никакого прогресса. СМИ используются для пропаганды того, что является не более чем погоней за медицинской сенсацией, что впоследствии подтверждает клинический опыт и статистика».

«Почти все постулаты современной медицины основаны на теориях Дженнера (Jenner) и Пастера (Paster) – ученых, возведенных практически в ранг богов, сомнение в истинности выводов которых приравнивается к богохульству. Несмотря на растущее количество рьяных попыток научно обосновать эти теории, пока что они не увенчались успехом».

Современная медицина может не иметь научного основания, но прибыль она получает исправно, и каждый, кто отважится посягнуть на этот процесс, в лучшем случае наживает себе неприятности. Что же это за «таинственная сила, стоящая за редакторским креслом», на которую намекает доктор Хэдвин? Ответы на этот вопрос есть по меньшей мере в двух книгах – «История о лекарствах» Морриса Билла (The Drug Story, Morris Bealle), которая впервые была опубликована в 1940-е годы и с тех пор перепечатывалась тридцать шесть раз или даже больше, несмотря на то, что ни один американский книжный магазин не рискнул ее продавать, и книга Вашего покорного слуги «Большой медицинский обман» (Naked Empress, or the Great Medical Fraud), которая несколько раз публиковалась и переиздавалась в 1980-е годы.

Все люди, за редким исключением, не свободны в своих мыслях. Они не отваживаются думать самостоятельно, избегают ступать на неизведанную территорию, несмотря на то, что сами так не считают; а больше всего человек боится отказаться от догм, которые его сформировали, и дистанцироваться, в том числе и интеллектуально, от стада. Он чувствует себя более безопасно, когда следует за лидером – кем-то вроде отца, даже не зная его настоящего характера и не задумываясь всерьез, где в результате может оказаться. Всякий мыслительный процесс прекращается в тот момент, когда личность присоединяется к идущему стаду. По сути, следуя за каким-нибудь неизвестным лидером, люди чувствуют себя свободнее, чем когда им не за кем идти, и они вынуждены мыслить самостоятельно.

Писаные законы, управляющие нашим обществом в конституционном государстве – это интегральная часть системы, в которой люди хотят жить. Эти законы их вполне устраивают, что хорошо. Но не всегда. И в науке, и в юриспруденции отдельные нормы часто устаревают, регрессируют, они на десятилетия, иногда даже на столетия, отстают от реальности, от желания большинства, от социальных и научных перемен и потребностей. На самом деле, законы постоянно меняются, на смену старым приходят новые, но часто это происходит только под большим давлением, которое может принять форму насилия и даже привести к кровопролитию. Вспомните все общественные волнения – нынешние и прошлые – некоторые из которых закончились революциями и даже гражданскими войнами.

Очевидно, что у истоков реформ стоят пылкие индивидуалисты, еретики, дезертиры из стада – бесстрашные и потому всегда находящиеся в меньшинстве люди. Сторонники отмены вивисекции по медицинским основаниям, многие из которых перечислены в данной работе, на сегодняшний день все еще представляют меньшинство. Но о чем это говорит? Мудрость опирается не на количество. Изначально сторонниками большинства грандиозных социальных реформ, доказавших свою чрезвычайную полезность, а также многое из того, что ныне во всем мире считается правильным или само собой разумеющимся, были немногочисленные, иногда даже отдельные индивиды, над которыми все насмехались.

Законы, которые действуют в большинстве так называемых «цивилизованных» стран, все еще позволяют, в лучшем случае в порядке исключения, любую жестокость к животным, если это нужно для медицинского исследования или «науки». Но медицина, по признанию ее же собственных представителей – наука неточная, а неточная наука не является наукой вовсе, а представляет собой оксюморон (сочетание несочетаемого), и поэтому жестокость к животным не только ненаучна, но и незаконна. И вместе с тем, во многих странах эти ненаучные, незаконные тесты закреплены законодательно так называемыми органами здравоохранения. Как это возможно? А возможно это становится потому, что общественность блаженно игнорирует тот факт, что органы здравоохранения, устанавливающие эти правила, сотрудничают с фармацевтической промышленностью,¹ а она, в свою очередь, предписывает проведение этих печально известных своей недостоверностью экспериментов на животных именно по причине их ненадежности – так обеспечивается необходимое алиби всякий раз, когда возникает новая опасность, связанная с фармакологическими препаратами. Об этом знают очень немногие. Люди рассуждают так: если существуют правила, значит, они хорошие и действуют в интересах общества, подобно законам против краж и вооруженных разбоев.

Поскольку на современном историческом этапе большая часть населения все еще рассматривает вивисекцию в качестве неотъемлемой части жизненного уклада, на пути быстрой реформы, помимо других серьезных препятствий, стоит доминирующий стадный инстинкт человека.

Религиозный аспект
Уверенность в том, что человек это в высшей степени разумное существо, – вот еще одно заблуждение, в которое предпочитает верить большинство, даже несмотря на то, что люди более восприимчивы не к логике, а к демагогии, их больше пленяют не факты, а вымысел, они больше доверяют не явному, а тайному.

Телезрители смотрят мыльные оперы чаще, чем заседания Сената, хотя нелепые действия законодателей влияют на жизнь граждан гораздо больше, чем проделки экранных героев. Как правило, люди проносят через всю жизнь услышанные в детстве сказки, а никак не труды Маркса и Эйнштейна, которые большинство из нас их не читало вовсе, несмотря на то, что они глубоко изменили социальное и политическое устройство мира. А в 1988 году СМИ с наигранным удивлением сообщили, что самый влиятельный человек в мире обращался за помощью к звездам и увлекся этим до такой степени, что, по словам одного из бывших помощников Рональда Рейгана, Дона Ригана (Don Regan), вмешательство астролога «начало мешать нормальному исполнению обязанностей президента». Однако в этом нет ничего удивительного. Правители и завоеватели всех времен, начиная от Адольфа Гитлера и кончая вавилонянами и ассирийцами, страдали такой же зависимостью от магии.

Некоторые выдающиеся личности, например, основатели и проповедники наиболее распространенных религий – Будда, Моисей, Иисус, Магомет – использовали эту особенность человека с благородными целями. Другие же видели в ней средство для достижения собственных целей.

Опираясь не столько на логику, сколько на магию, современная медицина, сформированная чиновниками от здравоохранения, имеющими договоренность с представителями промышленности о следовании строго коммерческим курсом, сумела перенять роль, некогда принадлежавшую Церкви. Доктора с лицензией теперь выступают в роли законных духовных отцов новой религии, а от робких пациентов, оказавшихся в их руках, требуется передать им все денежные средства, слепо доверять и не задавать лишних вопросов. Во имя этой цели факты настолько искусно перемешаны с вымыслом, что различить их часто не может не только неподготовленная общественность, но и сами участники.

Сегодня большинство людей намеренно игнорируют или же толерантно относятся (в душе перестраховываясь) к тем чудовищным пыткам, которым подвергают животных в лабораториях официальной науки. Но ведь и в прошлом подавляющее большинство считало сжигание ведьм гуманным мероприятием, против которого может выступать лишь невежда: ведь оно не только защищает людей от нечистой силы, но и полезно для самой жертвы, чья душа спасается, очистившись в огне.

Таким же образом самые жестокие эксперименты на животных преподносятся доверчивой общественности как благо – причем не только для человечества, но и для самих животных. И это связано с тем, что вера в пользу вивисекции, вытекающая из успехов современной медицины, внушалась большим группам населения как религиозная догма, с помощью тех же методов, которые используют религии для обретения новых приверженцев: непрерывное, систематическое повторение с самого раннего детства догматических постулатов, не отягощенных доказательствами, одновременно со скрытыми угрозами в адрес любого сомневающегося, до тех пор, пока эта вера не превратится в закоренелое убеждение – слепую веру, освобожденную от оков мышления. Отсутствие мышления – это, безусловно, неотъемлемый элемент любой веры. Внушенная без помощи весомых аргументов, она очень трудно поддается искоренению рациональными доводами, так как становится предрассудком.

«Британника» (Britannica) дает следующее определение слову «предрассудок»: «Убеждение, легко принимаемое на веру, основанное на иррациональных чувствах, прежде всего, на страхе; также любой обряд или практика, проводимый вследствие этого убеждения. В частности считается (неверующими), что вера в религиозную систему не имеет рационального основания. Доверие к мистике или сверхъестественному или благоговение перед ними».

Следует отметить, что такое определение предрассудка применимо к вере в совершенство Современной Медицины в той же степени, что и к религии.

Таким образом, говоря о религии Современной Медицины, мы также имеем в виду и ее предрассудки, а различные обряды, которые она выполняет, тесно связаны с финансовой выгодой – и властью – ее пастырями в белых халатах, а также главами синдикатов, в чьих руках сосредоточена настоящая сила и которые получают львиную долю прибыли.²

Самый распространенный предрассудок, который смогла привить современная медицина, – это миф о вакцинации, но, будучи по этой же причине самым доходным, он также окажется одним из самых живучих, невзирая на отсутствие малейших научных доказательств в его поддержку.

Достаточно сказать, что во всех странах результатом различных эпидемий был одинаковый процесс естественного отбора, который включал развитие, упадок и, иногда, исчезновение, независимо от того, применялась ли вакцинация и другие виды лечения или нет. Единственным очевидным эффектом от различных прививок были частые опасные последствия.

Большинство известных нам педиатров в Италии и Франции не прививают своих собственных детей, хотя и не могут отказаться от проведения вакцинации детей своих клиентов, если хотят сохранить лицензию на занятие врачебной деятельностью. В Западной Германии медруководитель, доктор медицины Герхард Бухвальд (Gerhard Buchwald) после первого шока, вызванного осознанием того, что его собственный сын после прививки оспы превратился в «растение», начал исследование всемирного масштаба, показавшее, что за многие годы от этого заболевания не умер ни один человек, а от осложнений после прививки погибли сотни. В итоге работа Бухвальда положила конец обязательной вакцинации в его стране.

В США несколько юристов опубликовали рекомендации для родителей «Как законно избежать вакцинации», а несколько их коллег разыскивают пациентов, пострадавших от прививок, и предъявляют иски производителям препаратов-убийц. При этом они добились такого успеха, что сегодня многие производители соглашаются выпускать вакцины лишь в том случае, если правительство, вынуждающее их это делать, согласится застраховать компании от удовлетворения требований по всем искам, связанным с ущербом; а многие правительства это делать отказываются.

Эти примеры в совокупности с подобным опытом многих других врачей в разных странах представляют собой рациональные аргументы, но они очень медленно изменяют мышление тех, кто слепо принял иррациональные догмы, не подкрепленные научными доказательствами, также как и в случае с религиозными постулатами.

Поэтому можно смело предположить, что разрекламированная вера в пользу, приписываемую вакцинации, окажется в числе самых долговечных смертельных ритуалов Современной Медицины – слишком велика прибыль, которую они приносят, чтобы позволить ей уплыть из рук просто так, без отчаянной борьбы. Начало этой битвы все более заметно уже сейчас, но, можно точно сказать, что она растянется и на грядущее столетие. Вакцинация действительно приносит промышленности и государству такой доход, что ее всячески поощряют, предлагая или навязывая, во многих случаях даже бесплатно.

Но кто же на самом деле платит по счетам? Конечно, налогоплательщики.

Следующий пример говорит о том, что Современную Медицину было бы правильнее рассматривать как религию, а не как науку:

В Цюрихской кантональной больнице (Zurich Cantonial Hospital) просвещенному молодому пациенту сшили разорванное пяточное сухожилие, а потом велели несколько дней принимать таблетки. «Зачем пить таблетки при разрыве сухожилия? Разве они влияют не на весь организм?» – «О, нет, – бодро ответил пастор в белом халате. Эти таблетки обладают выборочным действием – только на Ваше сухожилие!»

То, что врач в одной из лучших швейцарских больниц может сделать такое заявление, не боясь быть осмеянным, демонстрирует, до какой степени Современная Медицина преуспела в утверждении себя в качестве религии, ожидая от своих приверженцев не науки, поощряющей обсуждения, дебаты и факты, а слепой веры.
Психопатический аспект
Садизм – очень неприятное слово, означающее особо опасную психопатию, то есть психическое заболевание. Известно, что вивисекторы спокойно относятся к заявлениям, что они воры: это выражается в проведении жестоких экспериментов лишь ради денег или ученой степени.³ Но мы не знаем ни одного вивисектора, который бы спокойно отнесся к утверждению, что он садист. Они всегда реагируют на такие заявления с пеной у рта, как и другие психопаты, столкнувшись лицом к лицу с сущностью своего заболевания.

Если мнение о том, что все вивисекторы садисты ошибочно, то еще одной ошибкой будет думать, что в экспериментальных лабораториях садизм не цветет пышным цветом. Это так. Какой оплачиваемый род деятельности доставлял бы большее удовольствие мужчинам и женщинам (как правило, чаще мужчинам), страдающим этой серьезной психопатией (душевной болезнью), особенно, ненавидящим животных, чем работа в вивисекционной лаборатории?

Профессор Фердинандо де Лео (Ferdinando de Leo), который более полувека преподавал хирургию в Университете Неаполя (University of Naples), в Италии, рассказывал нам, что часто, в конце первого занятия кто-нибудь из студентов хватал его за рукав и страстно спрашивал: «Когда мы начнем работать с животными?». Однако сегодня большую часть студентов такая перспектива не прельщает, некоторые вообще отказываются это делать.

Психологическая проблема садизма была исследована в книге «Убийство невинных» (Slaughter of the Innocent), а здесь мы хотим привести некоторые примеры экспериментов, проводившихся в начале века, и повторяющихся по сей день с ни чем не обоснованной настойчивостью, которую можно объяснить только серьезным душевным заболеванием. В настоящее время эксперименты, о которых более полувека назад упоминал доктор Гадвен (Hadven) проводятся снова и снова, их количество значительно растет, при этом добавляются все новые «тонкости», например, предварительное удаление определенных частей мозга, разделение позвоночника или экстирпация различных органов – неизменной остается только бессмысленность. В 1920-е годы, по оценкам доктора Гадвена, в год проводилось 100000-180000 экспериментов. Но 60 лет спустя, когда действовал Закон, который, как предполагалось, должен был серьезно ограничить количество экспериментов, по данным Министерства внутренних дел (Home Office), оно возросло примерно до 5,5 миллионов в одной только Великобритании. К этому следует добавить все несанкционированные опыты, проводимые физиологами неофициально, а также институтские эксперименты, выполняемые при изучении физиологии, для которых не требуется лицензия и по которым не ведется отчетность. Не стоит забывать и про массовые военные испытания (в Британии – в Портон-Дауне, в США – в разных местах по всей стране): для них лицензия также не нужна, отчеты о количестве не предоставляются, а на необходимости их проведения яро настаивают такие политики, как Маргарет Тэтчер.

Вот два кратких отчета, случайно выбранных из миллионов ежегодно публикуемых сообщений об экспериментах, причем информация о большей их части вообще никогда не попадает в печать.

«В приматологической лаборатории Университета Колорадо (University of Colorado) детенышей обезьян заставляют страдать, разлучая их с матерью, изымая из знакомой обстановки и т.п., а затем, с помощью мозговых имплантатов и т.п., наблюдают за последующим ухудшением их здоровья. На это варварство Национальный институт психического здоровья (National Institute of Mental Health) предоставил грант в размере 100 тыс. долларов США.