В поэзии габдуллы тукая

диссертации на соискание ученой степени

Казань - 2009

Работа выполнена в отделе текстологии Института языка, литературы и
искусства им. Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан

Научный руководитель:	доктор филологических наук, профессор
	Хисамов Нурмухаммет Шагвалеевич
Официальные оппоненты:	доктор филологических наук, профессор
	Галиуллин Талгат Набиевич
	(г. Казань)
	кандидат филологических наук
	Мусабекова Раиса Рашидовна
	(г. Казань)
Ведущая организация:	ГОУ ВПО «Башкирский
	государственный педагогический
	университет» им. М. Акмуллы

Защита диссертации состоится «20» октября 2009 года в 13.00 часов на

заседании диссертационного совета Д.022.001.01 по присуждению ученой
степени доктора филологических наук при Институте языка, литературы и
искусства им. Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан по
адресу: 420111, г. Казань, ул. Лобачевского, 2/31.
Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте
ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ «18» сентября 2009 г. (http://
www.iili.antat.ru/dissertascii.html). Режим доступа: свободный.

С диссертацией можно ознакомиться в Центральной научной библиотеке

Автореферат разослан «18» сентября 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук, доцент

A.A. Тимерханов

Тема природы у Г. Тукая заслуживает более подробного рассмотрения. Ис­следование изображения природы в поэзии Тукая способно открыть новые широкие возможности для раскрытия красоты тукаевского стиха, глубины его социально-философского мышления, многогранности восприятия им окружающего мира, вместе с тем оно обещает быть благодатным в смысле предметного освещения тукаевской эстетики и художественного мастерства.

Проблему изображения природы в татарской литературе, в частности в поэзии Г. Тукая, можно отнести к числу недостаточно изученных. Ак­туальность данного научного исследования состоит в том, что, несмотря на большое внимание, оказываемое учёными творчеству поэта, в его насле­дии остаются неизученные стороны, которые ждут своих иссле­дователей. В частности, одним из таких «белых пятен» в творчестве Г. Тукая мы считаем от­сутствие полноценного труда, характеризующего его как поэта-пей­зажиста.

Степень изученности темы исследования.Творчество Тукая изучала целая плеяда выдающихся исследователей, начиная с Джамала Валиди, таких, как Хатиб Усманов, Гали Халит, Якуб Агишев, Ибрагим Нуруллин, Рафик Нафигов, Рустем Башкуров, Наип Лаисов, Юлдуз Нигматуллина, Талгат Галиуллин, Нурмухаммет Хисамов, Резеда Ганиева, Зуфар Рамиев, Нурфия Гафиятуллина, Диляра Абдуллина. Они раскрыли идейное содержание, художественные принципы и мировоззренческие аспекты в творчестве Тукая.

Изображение природы является неотъемлемой частью поэзии Габдуллы Тукая. И ряд исследователей отмечают это в своих работах. Однако в исто­рии татарской литературы известны и противоречивые оценки пейзажной лирики Г. Тукая. В рецензии «Новые произведения» («Йолдыз», 1911, 5 ап­ре­ля) Г. Ибрагимов писал о том, что природа как источник «красоты и изящества» у Тукая не встречается (исключение составляет, замечает Г. Иб­рагимов, лишь стихотворение «Җәйге таң хатирәсе» («Летняя заря»).

Ф. Бурнаш¹ отмечает, что пейзажной лирики у Г. Тукая мало, объясняя это социальными явлениями того времени. При этом критик отмечает его лучшие стихотворения, такие как «Җәйге таң хатирәсе» («Летняя заря»), «Шүрәле» («Шурале»), «Ай белән кояш» («Луна и солнце»).

И только Г. Халит² в 1930-е годы выделяет Г. Тукая, как пейзажиста- реа­листа, проявлявшего своё социально-политическое мировоззрение через изображение природы. Чуть позже он выделяет и романтические тенденции пейзажа в поэзии Г. Тукая. Критик отмечает, что тукаевская лирика полностью обогащена природными реалиями.

Г. Нигмати³ в 1935-м году также отмечает, что пейзажная лирика носит, прежде всего, социально-политический характер. Он выделяет особен­ность изображения природы как приём параллельности с жизнью народа. Практи­чески каждое его стихотворение, по его мнению, связано с общественным явлением.

В статьях и монографических исследованиях (1940-1960 гг.) Я. Аги­шева, Р. Башкурова, Р. Ганиевой, А. Исхака, И. Нуруллина, И. Пехтелева, Г. Ха­лита⁴ поэзия Тукая рассматривается в общем контексте с русской лите­ратурой. Ими в основном выделяются патриотические чувства к родной земле и её природе.

В 1970–80-е годы значительный вклад внесли в литературу о Тукае монографии Р. Ганиевой, Н. Лаисова, Ю. Нигматуллиной, И. Нуруллина⁵ и другие работы. В них авторы глубже проникли в мир идей и образов Тукая, в том числе они рассматривают некоторые пейзажные образы поэта.

На сегодняшний день известны глубокие работы – статьи о творчестве Тукая: Д.М. Абдуллиной, Т.Н. Галиуллина, Р.К. Ганиевой, Н.М. Гафия­тул­линой, Ф.М. Мусина, З.З. Рамиева, Н.Ш. Хисамова⁶ и другие, где исследо­ватели частично раскрывают роль природы в поэзии Габдуллы Тукая.

В соответствии с поставленной целью предполагается решение ряда задач:

– выявить систему природных образов поэзии Г. Тукая;

– раскрыть глубину социально-философского мышления Г. Тукая через использование природных образов в поэзии;

– определить эстетические типы разновидностей тукаевского пейзажа;

– выявить своеобразие использования Г. Тукаем мотивов для раскрытия внутреннего мира человека;

– раскрыть отношение лирического героя к природе;

– исследовать художественную функцию пейзажной детали как важного элемента создания пейзажной картины.

Таким образом, конечная цель нашей работы состоит в выявлении кон­цепции при­роды в поэзии Габдуллы Тукая, в раскрытии использования элементов пейзажа как важнейших компонентов в создании худо­жественных образов.

Объектом исследования является поэтическое творчество Габдуллы Тукая, т.е. вся его поэзия.

Предмет исследования – мир природы, система природных образов, основные мотивы в изображении природы, пейзажная картина, эстетические разновидности тукаевского пейзажа и пейзажная деталь.

Методы исследования. В соответствии с проблематикой и характером исследования в диссертации использован метод герменевтики – теории об интерпретации смысла и раскрытии содержания художественного текста – как основы гуманитарного знания и метод системного анализа. Вспомо­гательными явились сравнительно-исторический, описательный и сопоста­вительный методы.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляют работы учёных, исследовавших понятие «пейзаж» в литературе и раскрыв­ших его основные черты, свойства и особенности: Н.Л. Вершининой, Л.О. Гинзбург, Л.Н. Дмитриевской, Т.Я. Дьяковой, А.Б. Есина, Н. Мурадалиевой, Г.Н. Храповицкой, В.Е. Хализева, М.Н. Эпштейна, А.Я. Эсалнек⁷. Мы также опирались на труды учёных, исследовавших творчество Г. Тукая, раз­ра­батывавших проблемы национальных литератур, и в которых частично рассматриваются особенности пейзажной лирики поэта: Р.Ш. Баш­курова, М.Х. Гайнуллина, Р.К. Ганиевой Т.Ш. Гилязова, Н.Х. Лаисова, Ф.М. Мусина, З.Г. Мухаметшина, Ю.Г. Нигматуллиной, И.З. Нуруллина, З.З. Ра­миева, М. Сафина, Ф.И. Урманчеева, Г.М. Халита, Н.Ш. Хисамова⁸ и др.

Научная новизна диссертации состоит в выявлении художественного своеобразия изображения природы, природных образов, символики, детали, пейзажной картины в поэзии Габдуллы Тукая. Данная работа, посвященная комплексному исследованию изображения природы в поэзии Габдуллы Тукая, – первая в татарском литературоведении. Глубокие философские раз­думья поэта создают характерную и неповторимую художественно-образ­ную систему, в которой прослеживается связь с природой. Это первое дис­сертационное исследование, посвященное изображению природы, эстети­ческой и художественной функции пейзажа в творчестве одного поэта, рассмотренное в контексте исторических путей, традиций и синтеза восточных и западных литератур.

Работа является новым научным исследованием как на уровне анализа темы «изображение природы» в конкретных произведениях, так и на уровне природной концепции жанровых разновидностей в творческой эволюции татарского поэта. При этом показан новаторский подход к изображению природы Тукая в свете тенденций развития пейзажной поэзии в татарской литературе начала XX века. В поэзии Тукая впервые не только последо­вательно и обобщённо раскрывается пейзаж, но и анализируется под­текстная информация самого поэта, которая заключена в природный образ или в пейзажную деталь. Исследуются природная символика, мотивы, деталь и виды пейзажа.

В постановке этой методологической проблемы и конкретно-практи­че­ском использовании её теоретической разработки и состоит принципиальная новизна данного диссертационного исследования. Новизна решения этой методологической задачи заключается также в теоретической оснащённости и в художественном переосмыслении данной темы в поэзии Г. Тукая.

Осуществленный анализ дал возможность проникнуть в художественную ткань произведений, рассмотреть их тематическую разновидность и выявить пейзажную теоретическую систему. В диссертации нашли отражение такие аспекты критической мысли, которые отсутствовали или не получили развития в литературоведческой науке.

1. Тема природы в творчестве Г. Тукая не является ведущей, однако пейзаж и различные природные явления, образы, связанные с ними, отчёт­ливо фигурируют в его поэзии; им отводится должное место в характерной для поэта концепции мира и человека.

2. Изображение природы у Г. Тукая является важной составной частью художественного мира поэта. Природа у поэта не просто природа, но и окружающая среда, и всё историческое существование человека на земле. С одной стороны, в философских раздумьях Тукая о природной жизни отчёт­ливо звучит и выражается мудрость народа, простота его нравственных национальных идеалов, близость к неприхотливости крестьянских масс, желание жить справедливо, спокойно, в согласии с природными законами, одинаковыми для всех. С другой стороны, на фоне кризисных, застойных и даже трагических событий общественной жизни выявляется боль лири­ческого героя, бунтаря, бросившего вызов страшным стихиям природы. Эти убеждения у поэта плавно переходят из одного произведения в другое.

3. Несмотря на то, что «чистой» пейзажной лирики у Тукая не много, можно по праву назвать его мастером пейзажной живописи. С большим мастерством он описывает суровую зиму, грустную осень, прекрасную вес­ну и утренний рассвет, беснующийся снег и царицу весну. Во всех этих мно­гочисленных, выразительных картинах родной природы отчётливо прояв­ляются гениальность и творческая манера большого, смелого художника, как реалиста, так и романтика. Этими чертами характеризуется трансфор­мация темы природы во всей поэзии Тукая.

В первом параграфе «Система природных образов в поэзии Г. Тукая» рассматриваются природные образы, которые раскрывают эстетическое, социально-философское мировоззрение поэта. При анализе использовалось три аспекта: 1) социально-генетический, с помощью которого устанавли­ваются социальные потребности и причины, порождают определённое со­держание и функции образа; 2) гносеологический, через него анализируется соответствие образа действительности критериям истинности; 3) срав­ни­тель­ный, который помог рассмотреть природные образы в мировой лите­ратуре, исходя из разных эстетических категорий. А также выделяется худо­жественная изобразительность и идейно-эмоциональная направленность природных образов в поэзии Г. Тукая.

В литературоведении не существует единой классификации форм исполь­зования образов из мира природы. Поэтому мы сами условно провели клас­сификацию природных образов в поэзии Г. Тукая, опираясь на вышеуказанные аспекты. Уже в ранние произведения поэт активно вводит образы природы. Особенно он использует предметные пейзажные образы, создаваемые с помощью небесных объектов: звёзд, луны, неба, солнца, облаков и т.д.

Одним из доминирующих космогонических образов является «солнце», которое предстаёт в его поэзии в качестве метафорической пейзажной образности. Солнце – источник жизни на нашей планете, по праву занимает первое место в ряду природных символов. Всё самое важное и значительное связывалось у многих народов мира с солнцем. Г. Тукай, поэт – «солнце­пок­лонник»⁹. Тема свободы, национального продвижения перекликается че­рез образ «восходящего солнца». Поэта не раз волновала тема пробуждения народных масс. Вера лирического героя в жизнь и свободу нашла в образе «солнца» свою конкретную психологическую выраженность, наделённую социальным смыслом¹⁰ («Дустларга бер сүз» («Одно слово друзьям» 1905), «Азатлыкка» («К свободе» 1908)).

В системе ключевых природных образов большую концептуальную на­грузку несёт образ света. Световые образы воспрянувшей и очищенной природы были весьма распространены и в русской революционной поэзии начала XX века¹¹ (Ф. Шкулёв «Зарницы пышут и горят», А. Поморский «Не­бо выше и лазурней» и др.). Эта световая символика является традиционной и даже в какой-то степени стереотипной для предчувствий будущего, которые выражались поэзией того времени, с её призывом: «К солнцу новому иди»¹².

В романтическом стихотворении «Пушкинә» («Пушкину» 1906) Тукай отождествляет Пушкина с образом «солнца», порождающего свет и гармо­нию в природе своим талантом. Также сравнивая с яркостью солнца, он опи­сывает восхищение Х. Ямашевым и С. Гиззатуллиной. («Ике кояш» («Два солнца» 1909), «Хөрмәтле Хөсәен ядкяре» («Светлой памяти Хусаина» 1912)).

Нельзя не отметить истинное природное предназначение солнца, согре­вающее, создающее жизнь и красоту целого мира («Кичә һәм бүген» («Вче­ра и сегодня» 1910), «..Бер дә бер көнне...» («...В один день...» 1910) и др.).

Антиподом света в поэзии Тукая является тьма, аналог безысходности и смерти. Восходящее и заходящее солнце, соотношение света и тьмы также приобретают у Тукая символическое значение. Точность метафор заставляет воспринимать «тьму» не как «темноту», отсутствие света, а как глобальное символическое событие, хоть и длящееся какие-то мгновения, но отражаю­щееся в грядущей истории человечества («Сораулар» («Вопросы» 1907)).

К космогоническим образам относят и образ луны. Образ луны, так или иначе (опосредованно или через прямую проекцию) связан с внутренним миром человека¹³. В поэзии Г. Тукая мы встречаем характерное для арабо-мусульманской поэзии сравнение возлюбленной с луной, где воплощается световая теория лучезарности¹⁴. Лунный образ, построенный по закону мета­форы: глаза и луноподобные брови возлюбленной вдохновляют и освещают поэта своим «лунным» светом («Хур кызына» («Небесной Деве-Гурии» 1906), «Гыйшыкмы соң бу!..» («О, эта любовь!..» 1906), «Сөбханалла, сөбханалла» («Субханалла, субханалла» 1909).

И художественный образ «звезды» не является чем-то статичным, его также отличает процессуальный характер. В его лирике исключительно рез­ко сказались противоречивые переживания личности, прорывающиеся через тьму безвременья к светлому идеалу, к звезде надежды и счастья («Тәрәддөд вә шөбһә» («Колебания и сомнения» 1909)).

Звезда в поэзии Г. Тукая отождествляется и с самой судьбой человека («Бөрадәрәнә нәсыйхәт» («Назидание по-братски» 1908)). Образ «звезды» говорит и об уникальности каждой человеческой жизни, в данном случае речь идёт о поэтическом творчестве («Җавап» («Ответ» 1909)).

Продолжением космогонических образов является «небо». В поэзии Тукая образ неба занимает центральную позицию, он является вечной небесной лазурью, зовущей ввысь. Г. Тукай больше склоняется к восточному, мусуль­манскому мировосприятию, и потому душа поэта тянется к небу, как обра­щение к Богу, как сроднение душ с небесной властью. В основном, небеса у поэта всегда светлые, несущие надежду всему человечеству. Небо – это ещё и символическое выражение вечности, отражение Божественного света. («Милләтә» («К народу» 1906), «Шагыйрь вә Һатиф» («Поэт и Хатиф» 1906), «Күңел» («Сердце» 1909)).

Для поэзии начала ХХ века основным элементом восприятия и изобра­жения природы выступает не пейзаж, а стихия. Идеализируется не только место с набором разных признаков: цветы, деревья, птицы, ручей и т.д., – но и чистые природные «начала», отвлеченные от конкретного места. Одной из сильнейших стихий в поэзии является излюбленный, светоносный образ тукаевского романтизма – «огонь». В поэзии Тукая огонь символизирует го­рение сильных, пламенных страстей: фанатичную веру, вдохновение, порыв и жертвенную любовь («Шагыйрь вә Һатиф» («Поэт и Хатиф» 1906), «Хур кызына» («Небесной деве-гурии» 1906), «Син булмасаң!» («Когда б не ты!» 1907), «Соңра» 1908 («После расставания»)). У Г. Тукая огонь предвещает и силы ада («Сораулар» («Вопросы» 1908),«Катиле нәфескә» («Самоубийце» 1910)).

Не менее значимая стихия, воплощается в образе «земли». У Тукая земля (җир, туфрак) тождественна иному, подземному миру («Дәрдемәнд дәгел­мием?» («Не печален ли я?» 1906)).

В литературе существует образ «матери-земли». Наиболее ярко этот собирательный образ у Тукая воплощён в стихотворениях в понятии могилы матери поэта («Өзелгән өмид» («Разбитая надежда» 1910), «Көзге җилләр» («Осенние ветры» 1911)).

В поэтике Г. Тукая образ «водного пространства» – один из самых ярких. Образ водной стихии варьируется в отдельных произведениях, принимая различный облик («живая» вода, роса, дождь, родник, озеро, море и т.п.). Тукай-Просветитель призывает к знаниям женщин, беспокоясь об их будущем. У Тукая образ женщины сливается с целями его гуманистической поэзии, где море сливается с метафорическими атрибутами идеи прогресса и просвещения («Укыгыз, кызлар, укыгыз!» («Учитесь, девушки, учитесь!» 1908), «Хатыннар хөррияте» («Свобода женщин» 1909)). Быстротечность жизни поэт сравнивает с родником в стихотворении «Пушкиннән» («Из Пушкина» 1906).

В поэзии Тукая присутствует и образ страдающего моря, отчасти наде­лённый отрицательным потенциалом по отношению к человеку. Поэт в опи­сании моря соединяет мятежные стихии природы и чувства человека, море пронизывает всего лирического героя, как бы сливаясь с ним воедино, а море, как известно, не всегда безмятежно («Сораулар» («Вопросы» 1907), «Бер татар шагыйренең сүзләре» («Слова одного татарского поэта» 1907)).

Большое место в пейзаже Г. Тукая отводится звуковым образам. Так, образы «сильного ветра» и «бурана» развёртывают сложные явления жиз­ненных событий в следующих стихотворениях: «Көз» («Осень» 1906), «Те­ләнче» («Нищий» 1907), «Бакирәнең икенче җыры» («Вторая песня Бакиры» 1907), «Тәүлек» («Сутки» 1908), «Көзге җилләр» («Осенние ветры» 1911), «Буран» («Буран» 1912).

Неисчерпаемым и активно используемым природным источником пейзаж­ной антропоморфизации, создания типа пейзажной образности являются растительный и животный миры, то, что в науке принято называть флорой и фауной. Г. Тукай углубляет «орнитологическую» символику. Впервые в та­тарской поэзии предстаёт образ подстреленной птицы в сравнении с бедной девушкой. Поэт наиболее полно раскрыл всю трагичность ситуации. Как подстреленная птица, как потерявшаяся собака, девушка, опозоренная ка­ким-то баем, потеряла надежду на дальнейшее существование. Тема «жизнь женщины», «женская доля» была для Тукая темой обобщающего социаль­ного значения («Эштән чыгарылган татар кызына» («Опозоренной татар­ской девушке» 1909)).

Тукай продолжает традиционный образ птицы-души. Символический образ птицы у поэта выражает авторскую концепцию индивидуального че­ловеческого бытия, идеал свободы, душевного полёта и гармонии («Мәх­бүс» («Узник» 1908), «Өзелгән өмид» («Разбитая надежда» 1910), «Кошчык» («Птичка» 1910) и др.).

Образы животных и птиц в литературе – зеркало гуманистического само­сознания человека. В поэзии Г. Тукая образы животных чаще всего употреб­ляются в сатирическом характере. Поэт страстно желал видеть свой народ просвещённым, сильным, равноправным, но осуществлению этого, по его убеждению, препятствуют муллы, ишаны и баи той эпохи¹⁵. Так, Г. Тукай срав­нивает ишанов с шакалами, «пожирающими» нацию в течение многих лет («Номерга төшкән искеләр» («Старьё в номерах» 1909), «Дошманнар» («Враги» 1912)).

Образы разных деревьев используются в лирике поэта с целью создания общей тональности стихотворения, формирования особого – «тукаевского» стиля. В тюркской литературе упоминается родовое дерево, как связь предков. Дерево в поэзии Г. Тукая соотносится с временным отрезком жизни. Притом, чем зеленее листья, тем моложе предстаёт лирический герой перед читателем («Сагыныр вакытлар» («Пора, вспоминаемая с грустью» 1912)).

Особое место в поэзии Г. Тукая занимает образ «цветов». Как и в восточной лирике, образ цветка у поэта соотносится с девушкой, возлюбленной («Юк итәрсезме?» («Уничтожите?» 1906) «Булмаса» («Что за цена красе твоей...» 1908), «Иһтида» («Постижение истины» 1911)).

В поэзии Г. Тукая примечателен образ цветка, не имеющего запаха («Иссез чәчәк» («Цветок без аромата» 1910)). Оказавшись среди других пре­красно пахнущих цветов, он приобретает приятный аромат. Поэт использует приём персонификации, природные явления переносит на взаимоотношения лю­дей. Так тонко поэт подчёркивает важность приобретения хороших манер и качеств у окружающих друзей.

Значение образа сада в поэзии Г. Тукая не исчерпывается лишь его осмысле­нием как этнографической детали. Поэт впервые вносит своё новое звучание в этот образ. Образ сада звучит в более широкой форме, это и сад знаний, и сад свободы, как образование народа, как целое политическое национальное направление, и творческое начало, и прорыв к высшим мирам, пробуждение прапамяти, внутреннего интуитивного знания о мире и Боге («…Гыйлем бакчасында күңел ачып йөрик» («…В саду знаний...» 1905), «Пушкинә» («Пушкину» 1906), «Азатлыкка» («К свободе» 1908), «Тәрәддөд вә шөбһә» («Колебания и сомнения» 1909)).

В поэзии Тукая происходит значительное усиление роли историко-мифологического пространства. Г. Тукай относится к поэтам, в творчестве которых ярко высвечивается мифологизм, как природное свойство мыш­ления. Сама природа способствует возрождению таких образов, как Шурале и Водяная, т.е. эти мифологические образы в своей первозданности являют­ся бессознательно-художественнной обработкой природы и общественных явлений, поэтически оформленных Г. Тукаем. Так, например, в произведениях Тукая образ Шурале рассматривается как часть лесной природы (дух леса). Несмотря на устрашающий вид персонажа, нечисть из дремучего леса впервые получила не только негативную, но и положительную оценку: Шурале стал как бы неотъемлемой частью родной земли, её девственной цветущей природы, неисчерпаемой народной фантазии. Некоторые иссле­дователи полагают, что Батыр, прищемив палец Шурале, обидел природу, выявляется некая жалость по отношению к ней. Человек входит в конфликт с природой¹⁶.

Таким образом, помимо реальных пейзажей, взятых непосредственно из природы, значительную роль в творчестве поэта имеют воображаемые картины природы, которые изобилуют мифологической фантазией.

Итак, через рассмотрение системы природных образов Г. Тукая мы прихо­дим к выводу, что изображение природы, использование природных образов для поэта не просто художественное средство, не самоцель, они служат ему важнейшим средством для раскрытия собственных идей, народных убежде­ний и философских взглядов о мире. Подобных, одушевляющих природу образов в поэзии Г. Тукая можно найти много, но, в общем в это время (начало XX века) преобладает ещё стремление к объективному описанию.