Вердикт за деньги

Обвинив могущественную корпорацию в смерти мужа, молодая вдова начинает громкий гражданский процесс, который грозит компании потерей многих миллионов долларов. Но результат суда, похоже, может быть определён ещё до расследований и заседаний – в результате нужного подбора присяжных, манипулирования ими или даже их похищения.

Интересы вдовы представляет Уэндл Рор (Хоффман), адвокат с высокими моральными устоями, который искренне болеет за успех своего дела. Его официальный противник – адвокат корпорации. Но на самом деле он – всего лишь прикрытие для Рэнкина Фитча (Хэкман), блестящего, но жестокого консультанта присяжных.

В оснащённом по последнему слову техники командном центре на складе во Французском квартале Нового Орлеана Фитч и его команда занимаются подбором и оценкой потенциальных присяжных и проводят за ними слежку. Он хочет знать всё об их жизни, определяя, кто его устраивает, а кто – нет. Фитчу подходит только один результат – идеальные присяжные, готовые голосовать в пользу его клиента.

Фитч и Рор скоро обнаруживают, что не только они стараются перетянуть присяжных на свою сторону. Один из присяжных, Ник Истер (Кьюсак) составил свой план, стараясь повлиять на своих коллег. И таинственная женщина, известная только по имени – Марли (Уайз) – вступает в контакт и с Рором, и с Фитчем, чтобы сообщить им, что каждый из них может купить присяжных и что нужный приговор обойдётся им недёшево.

Пока дело слушается в суде, во Французском квартале Нового Орлеана начинается опасная игра в кошки-мышки. Моральные устои Рора подвергаются тяжёлым испытаниям, а Фитч готов перейти от подбора присяжных к их похищению. Исход битвы неясен.

Продюсер (и основатель компании Regency Enterprises) Арнон Милчен – поклонник романа Джона Гришэма «Вердикт за деньги» (Runaway Jury) со времени опубликования этого бестселлера в 1996 году. Ранее Милчен спродюсировал две экранизации произведений Гришэма – «Время убивать» (A Time to Kill) и «Клиент» (The Client)- и был уверен, что и из этого захватывающего, изобилующего неожиданностями романа может получиться отличный фильм. Получив согласие Гари Фледера, режиссёра фильма «Не говори ни слова» компании Regency, Милчен начал готовить фильм к производству.

Фледеру понравилось, что «Вердикт за деньги» не укладывается в чёткие жанровые рамки. «Это не просто судебная драма и не триллер в строгом понимании этого слова, - поясняет режиссёр. – Я считаю, что это фильм про ограбление в зале суда, это фильм про похищение присяжных».

«В нашем фильме присяжных пытаются похитить несколько человек. Именно похитить, а не завоевать на свою сторону. Эту цель преследуют Ник и Марли, которых играют Джон Кьюсак и Рэйчел Уайз, а также могущественный консультант присяжных Рэнкин Фитч, которого играет Джин Хэкман. Более того, эту цель может ставить перед собой даже порядочный и гуманный адвокат Уэндл Рор (Дастин Хоффман). Похищение в зале суда никогда ещё не становилось темой фильма».

Фледеру и Милчену очень понравилась эта сторона романа. «Нам показалось, - рассказывает Фледер, - что «Вердикт за деньги» рассказывает не столько о специфике данного судебного разбирательства, сколько о манипулировании присяжными. В собрании сочинений Гришэма этот роман занимает особое место. Здесь нет Давида и Голиафа, нет типичных победителей и побеждённых. Здесь мораль более размыта и двусмысленна».

Очень заинтересовал создателей фильма и образ Рэнкина Фитча. «Он очень самоуверен и хитёр и потому особенно опасен, - говорит Федер. – Фитч – значительная фигура, потому что он обладает собственной моралью, которую не разделяют большинство других людей».

Создателей фильма привлекла также моральная амбивалентность романа. Герои «Вердикта за деньги» нарисованы не только чёрной или белой краской как очень плохие или очень хорошие люди, а скорее серым цветом разных оттенков. « «Вердикт за деньги» заставляет зрителей задуматься, потому что в этом фильме неясно, кто плохой, а кто хороший, - говорит Фледер. – Конечно, Фитч злодей, но ведь и Ник и Марли тоже вовлечены в манипулиции с присяжными».

Фледер посчитал, что идеальным претендентом на роль присяжного Ника Истера будет Джон Кьюсак. «У меня было совсем мало кандидатов на роль этого обаятельного, остроумного и нестойкого в моральном отношении человека», - говорит Фледер. Фледер остановил свой выбор на Кьюсаке, работу которого в кино он всегда высоко ценил: «В Джоне удачно сочетаются обаяние и юмор, но при этом он может сыграть и тонкие чувства и тёмную сторону человеческой натуры».

Кьюсак дал согласие сняться в фильме, привлечённый, прежде всего, запутанностью сюжета и сложностью образа Ника Истера. «Это первый фильм о подкупе присяжных, - говорит Кьюсак. – В сущности, это два разных фильма в одном: на первый взгляд это судебная драма, а на самом деле речь здесь идёт о совсем других вещах. На мой взгляд, это фильм об алчности правосудия и о том, как эта система стала корумпированной. И это кино о человеческой природе и том, как можно манипулировать человеком».

Интерес Кьюсака к проекту ещё больше возрос, когда к нему присоединились Джин Хэкман и Дастин Хоффман. «Я всегда мечтал работать с Джином и Дастином, - отмечает Кьюсак. – Когда я рос, они были моими героями. Фильмы с их участием навели меня на мысль попробовать сделать то же, что они. Поэтому я с наслаждением играл вместе с ними».

Войдя в состав присяжных, Ник Истер постепенно превращается в главного игрока, или, по словам Кьюсака, становится «соломинкой для размешивания напитков. В процессе подбора присяжных Ник старается вычислить, что из себя представляют его коллеги и на чьей стороне могут лежать их симпатии. Он стремится заручиться поддержкой других присяжных так, что они этого даже не замечают. Он должен насквозь видеть человеческую натуру. Какое-то время может показаться, что он дурачит людей, но потом обнаруживается нечто совсем другое».

В роли противника Ника, консультанта присяжных Рэнкина Фитча, Фледер видел только Джина Хэкмана. «Джин способен сыграть злодея так, что зрители поймут его позицию, - говорит Фледер. – И Джин, и я хотели, чтобы Фитч получился плохим не просто потому, что он таков, а скорее потому, что у него есть на то причины. Фитч не верит в саму систему присяжных. Он считает, что присяжным нельзя давать право, привилегию и власть выносить решение в судебных процессах».

Фледер и Хэкман очень быстро договорились о том, как сыграть Фитчера. «Я сказал Джину, что в моём представлении Фитч должен двигаться, как акула, что от него должно исходить ощущение обтекаемости, аэродинамичности и точности, - говорит Фледер. – Он понял меня, и прекрасно сыграл уже первую свою сцену, когда Фитч входит в свой «штаб» вместе со своей ассистенткой Амандой и узнаёт, что один из его служащих опоздал из-за пересадки с самолёта на самолёт. Фитч мгновенно отдаёт приказ: «Отлично, замените его», что сразу показывает его нетерпимость к непрофессионализму или глупости».

Хэкман уже играл в двух фильмах по романам Джона Гришэма – «Фирма» (The Firm) и «Камера» (The Chamber). Чем он объясняет свою любовь к произведениям Гришэма? Хэкман даёт краткий ответ: «Потому что у него много столь любимых актёрами драматических сцен».

Хэкман характеризует Фитча как бизнесмена, прибегающего к грязным методам для достижения своих целей: «Фитч прибывает в Новый Орлеан и собирает команду технических работников высшего класса, которым поручается исследовать всю поднаготную потенциальных присяжных, чтобы склонить их к сотрудничеству. В некоторых случаях дело доходит до шантажа и физического воздействия».

«Мне кажется, что деньги играют для Фитча ключевую роль, - продолжает Хэкман. – Он – человек, который любит соревнование, любит игру. И так получается, что эта игра приносит ему много денег. У него нет принципов, но есть потребности, на удовлетворение которые кто-то в этой игре должен дать денег».

Хэкману понравилось, как его герой относится к простым на первый взгляд вещам. «Войдя в первый раз в здание суда, - рассказывает актёр, - Фитч рассказывает, как ему нравятся здешние запахи двухсотлетнего красного дерева, мебельной полировки, дешёвого одеколона и людских тел. И он любит ещё что-то, связанное с этим помещением – столкновение мнений, скопление людей. Хотя Фитча нельзя назвать человеколюбцем, но эта людская масса его явно восхищает».

На противоположном конце моральной шкалы находится Уэндл Рор, адвокат, представляющий интересы вдовы, которая обвиняет гигантскую корпорацию в смерти своего мужа. Когда этой ролью заинтересовался Дастин Хоффман, образ Рора был для него специально переписан и стал шире и глубже, чем в романе.

В отличин от Фитча, Рор придерживается строгих этических норм. «Если бы закон был религией, то Фитч оказался бы атеистом, Ник и Марли агностиками, а Рор верующим», - говорит Гэри Фледер.

«Дастин сыграл свою роль похожим образом, - продолжает Фледер. – Мне кажется, что если бы в нашем фильме было два бесчестных адвоката, то надеяться можно было бы только на Ника и Марли, а они сами не отличаются моральной устойчивостью. Получив же такого борца с коррупцией, как Рор, вы можете делать ставку и на этих двух и, конечно, на самого Рора. Как только Дастин дал согласие сниматься у нас, я подумал, что не расширить эту роль было бы просто недопустимо».

Хоффман и Фледер часами обсуждали этические устои Рора и его принципы. Рассказывает Хоффман: «Рор сражается в одиночку. Мораль, которую он исповедует, в последнее время исчезает из его профессии. Мы живём в такую эпоху, когда моральная планка не просто понизилась, а постоянно падает вниз».

«Когда создавался билль о правах, и его авторы говорили о том, что люди должны быть судимы равными им по положению людьми, - продолжает Хоффман, - они и представит себе не могли, что сегодня у нас будет существовать изощрённый аппарат консультантов, которые могут запрограммировать присяжных на нужное решение ещё до начала суда. Весь трюк в правильном подборе присяжных».

Хоффман считает Рора уникальным для нашего времени адвокатом. «Это тонкий, порядочный человек, - говорит Хоффман, – похожий на героя Грегори Пэка из «Убить пересмешника». Он напоминает о временах, когда доктора приходили на дом, а юристы были не только моральными людьми, но и хотели играть по правилам».

Контраст между Рором и его оппонентом очень заинтересовал Хоффмана. «Фитч и Рор – настоящие архетипы, - говорит Хоффман. – Фитч представляет успех, наше время. Он должен победить, одержать верх и получить много денег – такова его основа. Рор – динозавр, ископаемое, он всё ещё верит в честную борьбу, но ему указывают, что надо держаться общей программы, что другого пути нет».

Хоффман с удовольствием играл в динамичных сценах в суде. «Я наслаждался ролью адвоката в этих сценах, - рассказывает Хоффман, - потому что Гэри Фледер действительно заполнил зал суда людьми. Казалось, будто это настоящий зал суда; это было удивительное чувство – как будто ты играешь в театре. Передо мной были зрители, а актёр живёт и умирает для зрителей».

Моральные устои Рора проверяет на прочность Марли, молодая женщина, готовая заключить союз с Ником Истером. Фледер считал, что этой героине должны быть в первую очередь присущи два качества – привлекательность и таинственность. После просмотра нескольких фильмов с участием Рэйчел Уайз (особенно его впечатлил «Мой мальчик»), Фледер посчитал, что она обладает этими качествами. «Рэйчел может сыграть таинственность, окружающую происхождение Марли и мотивы её поведения», - говорит режиссёр.

Уайз отмечает в этой связи: «Я хотела сыграть роль женщины, которая, в свою очередь, тоже играет роль. В сущности, Марли играет несколько разных «ролей». Случайно мы узнаём, что Марли – не тот человек, за кого мы её принимали, и мне было интересно создавать образ женщины, притворяющейся кем-то другим. Всегда интересно и трудно находить за маской ещё одну маску».

Уайз с огромным удовольствием играла вместе со своими звёздными партнёрами. «Я наслаждалась работой с Джоном Кьюсаком, - говорит Уайз. – У Джона есть свой собственный стиль, свой путь в жизни. Он очень раскован и свободен и много импровизирует. Джон всегда энергичен и бодр. И он может рисовать любой краской, может быть остроумным и глубоким, тёмным и светлым. Так что это был замечательный партнёр».

Одну из главных сцен Уайз проигрывает и с Хэкманом, и с Хоффманом. Марли пытается продать присяжных героям обоих актёров. Сцена с Хэкманом происходит в трамвае. «Мы играли эту сцену, как будто у нас было свидание, - поясняет Уайз. – Джин умеет представить негодяя таким обаятельным, что тот не может не нравиться, даже будучи таким злым и корумпированным, как Фитч. Джин так обаятелен, что просто трудно устоять. И Марли тоже старается его соблазнить. В то же время она должна быть с Фитчем жёсткой, но переиграть Джина Хэкмана очень непросто».

А как ей работалось с двумя легендами кино? «Трудно представить себе что-то более интересное, чем работа с Джином Хэкманом и Дастином Хоффманом, - рассказывает Уайз. – У них разная манера игры, но они оба очень обаятельные люди. В целом они характерные актёры, но в силу своей сексапильности вполне могут сыграть и героев».

В фильме задействован большой коллектив актёров второго плана, включая присяжных и членов противоборствующих команд, и при их подборе Фледер старался приглашать актёров, знакомых кинозрителям если не по имени, то хотя бы зрительно. «В фильме вроде «Двенадцати разгневанных мужчин» такие герои имели бы достаточно места и времени, чтобы раскрыть себя. У нас такой возможности не было. В нашем фильме задействовано от 25 до 35 героев, и мне пришлось обращаться с присяжными «стенографически», - рассказывает Фледер. – Мы хотели, чтобы зрители быстро поняли, что за человек перед ними, причём не в силу карикатурности игры, а в силу личности актёра. Поэтому мы старались приглашать узнаваемых актёров или актёров, способных очень быстро донести до зрителя суть своего героя. Я знал, что мне не понадобиться долго репетировать, к примеру, с Брюсом Дэвисом в роли защитника Дервуда Кэйбла, Брюсом МакГиллом в роли судьи Харкина и Джереми Пайвеном в роли консультанта присяжных Лоуренса Грина. Достаточно было направить их в нужную сторону и предоставить им самим позаботиться об остальном».

Фледер попросил актёров, играющих присяжных, отходить от своего текста и больше импровизировать. «В фильме появились импровизационные пласты, - говорит Фледер. – Нет ни одной сцены с присяжными, в которую бы мы не добавляли материал. Сцены с присяжными образуют фильм внутри фильма. Мы репетировали, но с каждым новым дублем появлялось всё больше новых диалогов».

Съёмки в комнате присяжных представляли из себя особенно сложную задачу. «Я снял четыре фильма и 15 часов телепроектов и на собственном опыте убедился, что снимать 15 актёров в одной комнате всегда очень трудно», - утверждает режиссёр.

Фледер решил, что сцены в суде должны быть сняты по-особому, не так, как в других фильмах. «Вердикт за деньги» рассказывает о проникновении коррупции в правосудие, и снимая свой фильм, я хотел изобразить это явление средствами кинематографа, - рассказывает Фледер. – Когда мы в первый раз вступаем в зал суда, я снимаю его с почтением, как это делается во многих других судебных фильмах. Но по мере развития фильма мы разрушаем эту атмосферу, снимая ручной камерой или камерой «стэдикэм» и перепрыгивая с одного ракурса на другой, чтобы усилить чувство пространственной нестабильности».

Главный оператор Роберт Элсвит также внёс немалый вклад в создание атмосферы фильма, придумав особую систему освещения. У каждой сцены свой свет и свои тени, играющие роль метафоры или подчёркивающие суть действия, настроения или характера героя.

Исполнительный продюсер Джеффри Даунер, давний партнёр Фледера, не первый раз работает над крупномасштабными фильмами («Храбрость в бою», «Скорость 2»). Но «Вердикт за деньги» оказался особым случаем: здесь были задействованы 75 актёров с текстом, в том числе 25 актёров первого плана, и 3000 членов массовки, что создавало особые трудности с организацией материально-технической базы. «В других фильмах такого масштаба тоже много актёров, но в один день бывает меньше занято», - говорит Даунер.

Хотя действие романа Джона Гришэма разворачивается в городе Билокси, штат Миссисипи, создатели фильма решили снимать «Вердикт за деньги» в Новом Орлеане. Для этого было выбрано 50 съёмочных площадок, большей частью во Французском квартале. «Новый Орлеан – полноправный герой фильма, - поясняет Фледер. – У этого города есть две стороны: красивый, героический архитектурный фасад и тёмная, скрытая сторона. Вместе они символизируют две противоборствующие стороны в фильме. Это было идеальное место съёмок».

Для сложных сцен, придуманных Фледером, пришлось также построить несколько павильонных декораций. Художник-постановщик Нелсон Коутс, ещё один давний соратник Фледера, разработал модульную декорацию, позволяющую вести съёмку почти со всех мыслимых углов.

Кроме того, Фледер и Коутс поставили на колёса скамью присяжных и скамью свидетелей, что также дало дополнительные возможности для съёмки. «Мне хотелось объединить в кадре как можно больше элементов, - говорит Фледер. – И таким образом я мог одновременно иметь на первом плане присяжных, в середине адвоката и позади судью. Иметь возможность для таких перестановок для меня было очень важно».

Хэкман и его будущая жена первыми переехали в Нью-Йорк, а Хоффман последовал за ними через несколько лет и ночевал в их маленькой квартире на кухне. Хэкман и Хоффман мечтали об актёрской карьере, пытаясь получить роли в театре и перебиваясь случайными заработками. Оба они поработали в магазинах Saks и Howard Johnson’s и были оттуда уволены. Хэкман устроился также в фирму Padded Wagon Moving, где ему приходилось перевозить мебель из домов без лифта и таскать холодильники на спине, а Хоффман рекламировал игрушки в магазине Macy’s.

В то время ни тот, ни другой и подумать не могли, что когда-нибудь они станут кинозвёздами. Хоффман рассказывает, что если бы тогда бог или дьявол театра пообещал им работу на провинциальной сцене при условии, что они останутся там до конца своих дней, они подписали бы договор, не задумываясь, так сильно было их желание играть.

«Я никогда не мечтал играть в кино, - добавляет Хэкман, - потому что тогда всё ещё продолжалась эра киностудий, державших актёров на контракте и требовавших от них специфической «героической» внешности. Мне кажется, это даже помогло мне, поскольку я мог, не отвлекаясь на кино, по-настоящему оттачивать своё мастерство в театре. К тому же мы с Дастином всё время оставались в Нью-Йорке, что тоже сыграло свою положительную роль».

Но времена поменялись, и, сделав успешную карьеру в театре, Хэкман и Хоффман получили свои первые звёздные роли в кино – Хэкман в «Бонни и Клайде» и Хоффман в «Выпускнике».

И вот, спустя много лет, на протяжении которых Хэкман и Хоффман сыграли во многих фильмах, ставших классикой, и превратились в кинолегенды, они впервые оказались вместе на съёмочной площадке. «Мы уже много раз пытались сделать что-нибудь вместе, - говорит Хоффман, - но каждый раз мешало то или иное препятствие. Невероятно, но факт».

Во время наконец-то состоявшихся совместных съёмок Хоффмана особенно поразило то, что за все годы дружбы в их отношениях мало что изменилось. «Спустя много лет было особенно приятно сознавать, что мы чувствуем практически то же, что и в момент нашей первой встречи. Мы по-прежнему стараемся быть искренними и по-прежнему сомневаемся в себе, как и все эти годы. И я не уверен, что сомневаться в себе плохо».

Хэкман соглашается с другом: «Это безусловно приносит пользу, помогая держаться на плаву. Так ты всегда всегда оказываешься на острие жизни».

«Это было настоящим откровением, - добавляет Хоффман. – Мне кажется, 46 лет тому назад на первых занятиях по актёрскому мастерству мы вели себя точно так же. Мы пришли сейчас на съёмки в таком же страхе, как и тогда, когда нам надо было сыграть свою первую сцену».

Хэкман и Хоффман высоко ценят актёрское мастерство друг друга. «В Джине Хэкмане есть две стороны, - говорит Хоффман. – Он всегда умел быть в своей работе очень честным и естественным. Он очень умён и остроумен, наделяя этими качествами и своих героев. Другая сторона таланта Джина оценена не до конца: на мой взгляд, он относится к двум-трём величайшим характерным актёрам мирового кино. Посмотрите на широчайший диапазон его ролей – от «Пугала» до «Молодого Франкенштейна», «Французского связного», «Разговора» и, наконец, «Вердикта за деньги». Он удивительный актёр – и искусный ремесленник, и художник».

Хэкман относится к творчеству Хоффмана с таким же уважением. «Он доказал, какой он удивительный актёр, в таких фильмах, как «Тутси», «Полуночный ковбой» и «Благодетель». Он берётся за серьёзные задачи, замахивается на большое, что мне очень нравится в актёрах. И мне кажется, что по проценту удач мало кто в нашей профессии его превзошёл».

Хэкман так рассказывает о драматичном конфликте между Фитчем и Рором: «Фитч занимается незаконным делом. Официально являясь консультантом присяжных, он на самом деле нарушает закон. А Рор – высокоморальный юрист. Где Рор руководствуется принципами, там Фитч действует совершенно беспринципно. И когда в конце фильма они сталкиваются лицом к лицу, зрители могут себе представить, что это будет за битва.

Хоффман и Хэкман видят в своих героев архетипы. «Я представляю ЭТО, а он – ТО, - говорит Хоффман. – Рор – аномалия. Он отказывается продавать свою душу, отказывается снизить планку своих стандартов и моральных правил. А Фитч – очень распространённый в наше время тип человека. Его можно встретить в Голливуде, на проспекте Мэдисон. Он способен на всё, что может принести ему выгоду. И всё же мы подспудно чувствуем, что они очень похожи друг на друга, несмотря на всю свою конфронтацию».

Хотя Хэкман и Хоффман несколько раз появляются вместе в зале суда, они лишь один раз вступают в диалог – во время случайной встречи и следующего за ней спора. Эта одна из центральных сцен фильма.

«Сцена столкновения Хэкмана и Хоффмана – тот случай, когда тяжёлая репетиция отплатилась сторицей, - рассказывает Фледер. – Чтобы снять эту пятистраничную сцену, в принципе требовалось как минимум два дня, а в нашем распоряжении было всего двенадцать часов. Мы репетировали пять часов за день до съёмок. Мы устроили читку и обговорили каждую деталь. Мы улучшали, изменяли, вырезали и обсуждали и только потом приступили к съёмкам».

Фледер называет эту сцену и работу в ней двух кинозвёзд вершиной своей режиссёрской карьеры. Он вспоминает: «Всё могло пойти прахом, но завершилось победой. И тем вечером мы выпили вместе, и Джин и Дастин были в экстазе, потому что знали, что добились своего».