«Все-то мне грезится Волга широкая »

«Все-то мне грезится Волга широкая...»

А.П. Чехов о нем сказал: «Это человек с чистым сердцем». О богатырской же его силе складывались легенды. Вот одна из них. После странствий по Руси Владимир Гиляровский решил проведать родных. Перед отцом-стариком похвастался силушкой. Взял домашнюю металлическую кочергу да и завязал её узлом. Отец сердито заметил сыну: «негоже домашние вещи портить», развязав при этом узел.

По строю души, внешности современники находили Гиляровского схожим с запорожцем. Репин создаст с него образ одного из казаков, пишущих письмо турецкому султану , а скульптор Андреев будет лепить с Гиляровского Тараса Бульбу.

Родился Гиляровский в 1858 году в семье помощника управляющего имением графа Олуфьева в Вологодской губернии. По отцу и матери этот род действительно восходил к запорожцам.

Когда мальчику былj восемь лет, умерла его мать. Семья переехала в Вологду. Учеба в гимназии, но в 1871 году, не окончив её, Гиляровскийуходит из дому. Потом он расскажет, что однажды ему попалась в руки запрещенная книга Чернышевского «Что делать?». «Я зачитался этим романом. Неведомый Никитушка Ломов, Рахметов , который пошел в бурлаки и спал на гвоздях, чтобы закалить себя, стал моей мечтой... Я решил осуществить свою мечту и бежать на Волгу, в бурлаки, послужить угнетенному народу и, может быть, самому стать Стенькой Разиным».

Хождения продлятся десять лет. Владимир побывает бурлаком, крючником, пожарным, рабочим на заводе свинцовых белил, табунщиком, циркачом, актером, солдатом.

С последними видами деятельности будет связано его пребывание в Саратове...

В 1877 году, возвращаясь с Кавказа по Волге на пароходе, Гиляровский узнал, что в Саратове играет труппа под управлением актера А.И. Погодина, с которым он был знаком.

«В Саратове я пошел прямо на репетицию в сад Сервье, где был прекрасный летний театр, и сразу был принят на вторые роли. Первые персонажи былитогда ещё тоже молодежь. В.П. Долматов, В.Н. Давыдов, уже начинавшие входить в славу, В.Н. Андреев-Бурлак, Аркадий Большаков, драматическая А.А. Стрельская, затем Майорова, жена талантливого музыканта-дирижера А.С. Кондрашова, Очкина, Александрова... Труппа была большая и хорошая. Все жили в недорогих квартирах местных обывателей... Я жил неподалеку от театра с маленькими актерами Кариным и Симоновым».

Пребыванием в Саратове Гиляровский был доволен. После репетиций удавалось сходить туда, где жила голытьба. «Далеко за городом, под Лысой горой, были пустыри оврагов, населенных галаховцами, перекочевавшими из ночлежного дома Галахова на эту самую летнюю дачу. Здесь целый день кипела игра в орлянку. Пьянство, скандалы, драки. Играли и эти оборванцы, и бурлаки, и грузчики... Я по старой бродяжной привычке любил ходить «дождя просить».Метал я ловко...»

В Саратове у Гиляровского пробуждается теплое чувство к актрисе Ксении Владимировне Гаевской. В театре играли «Разбойников» Шиллера. «Мой дебют был удачен», - вспоминал Владимир Алексеевич.

Шла «Свадьба Кречинского», «я играл купца Шебяева и удостоился вызова». «Мне стали давать роли. Отношение товарищей прекрасное. Завелись приятные знакомства. Сборы все время хорошие, несмотря на то, что все были встревожены войной... В один из призывов ополченцев я зашел случайно в Думу, где был прием, да и заявил о желании идти охотником. Телеграфировал отцу, что иду на войну...»

29 июля 1877 года состоялся последний спектакль. На другой день - отправка в действующую армию, на Кавказ.

«Поезд отходил в два часа дня, но эшелон в 12 уже сидел в товарных вагонах и распевал песни... К часу собралась вся труппа провожать меня: нарочно репетицию отложили. Все с пакетами, с корзинками. Старик Фофан прислан оплетенную огромную бутыль, ещё в старину привезенную им из Индии, наполненную теперь его домашней вишневкой. Погодин почему-то привез ящик дорогих сигар, хотя знал, что я не курю; мать Гаевской — домашний паштет с курицей и целую корзину печенья, а Гаевская — коробку почтовой бумаги, карандаш и кожаную записную книжку с золотой подковой. Давыдов и Далматов — огромную корзину с водкой, винами и закусками от всей труппы».

После войны, в 1883 году Владимир Алексеевич вновь посетит Саратов. Актер Андреев-Бурлак, организовав «Товарищество Московских артистов», пригласил Гиляровского помощником по режиссерской части, администратором и артистом. Труппа направлялась по волжским городам.

Гиляровский колебался, не повредит ли поездка журналистским делам. Но зычный голос Андреева-Бурлака: «Гиляй, на Волгу же зову!» — решил исход дела.

Во второй половине мая Гиляровскийпоявился в Саратове. Он побывал в редакциях, дал объявления, а затем направился в Астрахань. В конце мая возвратился в Саратов. Поездка по Волге оказалась плодотворной. Его путевой дневник был весь заполнен записями бурлацких песен, сказаний, преданий о Волге.

«Никогда я не писал так азартно, как в это лето...» — признавался писатель. В это время он начал поэму о Степане Разине.

Судьба репортера приводила Гиляровского в Саратов и позднее. В 1897 году перед открытием Нижегородской выставки ему было предложено посетить редакции в Казани,Самаре, Симбирске, Саратове и написать о выставке.

В конце июня он был уже в Саратове. Через год журналист вновь на Волге. Из задонских степени он решил «прокатиться» до Саратова. И эта поездка врезалась в память. Он неожиданно встретился с одним из свидетелей бродяжьей юности, стариком по прозвищу «Суслик». С ним-то он и отправился на «бугор Разина».

Побывал Владимир Алексеевич в Саратове и в августе 1904 года. На этот раз он показывал места, где «бродяжил», своей дочери Наде. Бывая в волжских городах, Гиляровский везде шел к людям, вникал в их жизнь, заботы. В августе этого же года в газетах пройдет серия его материалов в защиту волжских рабочих.

Писать и публиковаться Гиляровский начал рано, когда ему не было и двадцати. Литературное наследие его обширно. Плодотворность его литературной деятельности обусловливалась незаурядным талантом, трудолюбием, постоянным стремлением познать всю подноготную жизни.

Уместно добавить, что это былчеловек исключительной коммуникабельности. Он мог установить контакт с любым. Его знали обитатели Хитрова рынка и московских ночлежек. «Много я знал на своем веку театрального люда: с кем дружил, с кем служил, перевидел почти всех знаменитостей...»

Гиляровский состоял в знакомстве с Толстым и Чеховым, Буниным и Горьким, Репиным и Куприным, Шаляпиным и Блоком, Брюсовым и Андреевым, Ермоловой и Саврасовым и другими известными людьми. О многих из них он напишет в книгах «Москва и москвичи», «Друзья и встречи».

С сердечной теплотой вспоминал он А.П. Чехова. В мемуарах Гиляровскогосудьбы выдающихся людей переплетены с судьбами несостоявшихся и погибших талантов, знаменитых воров, богатейших купцов и профессиональных нищих.

Тема Волги занимала одно из ключевых мест. «Бурлаки, шагавшие тысячи верст в лямке и усеявшие своими костями прибрежные пески Волги-матушки, — это моя пережитая бывальщина», — говорил писатель.

В дневнике Гиляровского есть любопытная запись: «Часто, часто Волга была для меня истоком жизни, прозы,поэзии». Отрадно сознавать, что таким живительным истоком для писателя России была, в частности, и земля Саратовская.

Юрий Воронов,

доктор филологических наук,

профессор, лауреат

премии им. М.В. Ломоносова