Языки кыпчакские языки

ЯЗЫКИ

Кыпчакские языки

Во-первых, это одно из древнейших родо-племенных названий, распространенное среди многих современных тюркских этносов. Выдающимся представителем этого рода у казахов был легендарный батыр Кобланды, относившийся к кара-кыпчакам.

Во-вторых, научный этнонимический термин кыпчак применяется для обобщен­но­го обозначения народов и, главным образом, языков, входящих в кыпчакскую подгруппу тюркских языков.

Кыпчакские языки, образующие несколько подразделений, входят в тюркскую подгруппу алтайской языковой общности, или алтайской семьи языков. В эту семью входят также монгольские, тунгусо-маньчжурские, японский и корейский языки. Тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки составляют одну подгруппу (собственно алтайские языки) а японский и корейский ­­– другую.

Армяно-кыпчакский

Караимский

Карачаево-балкарский

Крымскотатарский (кыпчакские диалекты) – Крым; Добруджа, Румыния; Турция

Крымчакский

Куманский (половецкий, кыпчакско-половецкий)

Кумыкский

Татарский

Урумский (кыпчакские говоры)

Казахский

Каракалпакский

Крымскотатарский (ногайский диалект)

Ногайский
Кыргызско-кыпчакские языки

Алтайский

Кыргызский
Кыпчакско-булгарские языки

Башкирский

Татарский (Поволжье, Астрахань, Сибирь, Казахстан)
В-третьих, историческая наука подразумевает под кыпчаками могущественное объ­е­динение тюркских племен, которое возглавляли кыпчаки и которое в середине Х века вы­теснило из Юго-Восточной Европы племенной союз во главе с печенегами. Объеди­не­ние кыпчаков оказалось настолько сильным, что огромная территория, ими контроли­руе­мая, получила назвние Дешт-и-Кыпчак — Половецкая степь. Могущество объединения сознавали самые широкие массы людей. Показательна в данном смысле загадка из “Codex Cumanicus” о птичьем молоке: Сенде, менде йох, сенъгир тавда йох, ÿтлÿ ташда йох, къыпчакъда йох “Нет его ни у тебя, ни у меня, ни в заоблачных горах, ни в проторен­ных камнях, ни у кыпчаков”.

Кыпчакский союз племен оставил незгладимый след в этногенезе, политической, экономической, культурной жизни народов Европы, Закавказья и Северо-Восточной Африки, оказал влияние на формирование и развитие духовных ценностей региона, что зафиксировано многочисленными памятниками материальной культуры и письменно­сти. Богатое культурное наследие кыпчаков и связанных с ними этносов и государств вызы­вает живой интерес у широкого круга исследователей и любителей старины. Не прекра­щаются научные дискуссии вокруг многих вопросов, в том числе и относительно содер­жания самого научного понятия кыпчаки и его эквивалентов — куманы, полов­цы, куны, хоны, вокруг загадок бурного появления кыпчаков на политической арене Ев­разии, триумфального шествия за Запад, стремительного упадка Дешт-и-Кыпчака, не­ожи­данного нового расцвета на землях древнего Египта и, как представлялось, бесслед­ного растворения в полиэтнической Юго-Восточной и Центральной Европе, Африке и дру­­гих регионах.

В постсоветский период, когда упрощенный порядок публикации позволил псевдо­научным изданиям поглотить информационное пространство и оттеснить на задворки об­щественного мнения фундаменатльную науку, широкое распространение получили опу­сы, толкующие проблемы кыпчаковедения чрезвычайно произвольно. Некоторые авторы до­шли до того, что кыпчакам приписывают и исполинские статуи острова Пасхи, и пись­мен­ность древнего Шумера, и готику Западной Европы, и многие другие далеко не тюрк­ские явления. Абсурдность подобных утверждений очевидна, но, тем не менее, у нас в Ка­зах­стане такого рода опусы оказались включенными в списки научной литературы, ре­ко­­мен­дованной для использования на уроках истории в школе.

В то же время, труды известных ученых бывшего СССР, Турции, Западной Евро­пы, США, владеющих глубоким знанием предмета и оперирующих научными методами иссле­дования, открывающих все новые и новые бесценные источники, остаются досто­янием ти­хой, некрикливой кабинетной науки. Хотя по своей эвристичности и убеди­тель­ности спра­ведливо должны вызывать восхищение образованной публики. К глубокому сожале­нию, эти труды не стали достоянием масс, а работы многих авторитетнейших ис­следова­те­лей, ушедших из жизни в годы застоя, перестройки и последующего кризиса, остались в первозданном рукописном виде, как, например, фундаментальный сравни­тель­ный словарь письменных памятников кыпчакско-огузского языка Золотой Орды Эмира Наджипа (пере­дан вдовой покойного из Москвы в Институт языкознания НАН РК).

Перед учеными-кыпчаковедами сегодня стоят следующие фундаментальные исследовательские вопросы.

I. Кыпчаки и Золотая Орда. Что представлял собой кыпчакский союз пле­мен, как он сформировался и какие племена в него входили? Каковы действитель­ные истори­ческие и географические рамки Дешт-и-Кыпчака? Какое отношение к средневековым кыпчакам Половецкой степи имеют современные казахи, крым­ские татары, караимы, крымчаки, ка­рачаевцы, балкарцы, кумыки, татары и другие народы?

II. Действительно ли Чингизиды Золотой Орды были образцом веротерпи­мости? Положение дел с религией и межконфессиональными отношениями в Дешт-и-Кыпчаке. Какие религии исповедовали кыпчаки и их союзники? Когда и какие ветви кыпчаков при­няли ислам? Среди каких ветвей кыпчаков и их союз­ни­ков получило распростра­нение хрис­тианство? Каким образом в новопринятых религиозных культах отразились прежние языческие верования, их следы в языке исламских и христианских письменных па­мятни­ков? Когда и на какой террито­рии существовало “Половецкое епископство” или таких епи­скопств было несколь­ко — в разное время и в разных местах? Кем с точки зрения этногенеза являются караимы и крымчаки — евреями, хазарами или кыпчаками?

III. Кыпчаки и иудеи. Ортодоксальные иудеи и иудеи караитского толка в Хазарском государстве. Крымчаки (крымские евреи) и караимы как наследники этих двух ветвей иудейства. Влияние духовной культуры иудеев на развитие куль­турных ценностей кыпчаков. Еврейская Тора и тцрд – право, закон, суд, свод за­конов у кыпчаков. Библия в духовной жизни различных ветвей кыпчаков. Кып­чакские переводы библейских текстов как отражение трех дуговных начал – иуда­изма, тенгрианства и ислама как религии, производной от иудаизма.

IV. Где, кем и когда составлен знаменитый “Codex Cumanicus”? Какие тюрк­ские диалекты в нем отражены? Существовала ли у кыпчаков того времени соб­ственная пись­менность и литература или гениальные переводы христианских текстов — их единствен­ный литературный опыт? Были ли среди миссионеров са­ми кыпчаки? Или же эти пере­воды выполнены не кыпчаками, а подви­завши­ми­ся среди них итальянцами или нем­цами, изучившими кыпчакский язык настоль­ко хорошо, чтобы безукоризненно пере­водить на него Святое письмо, Апостоль­ский символ веры, каноны и гимны?

V. Кыпчаки и народы Кавказа. Имеют ли отношение кыпчаки к руническим памят­никам Кавказа? Ассимилировались ли кыпчаки к государственным этносам во времена, когда их тумены (десятки тысяч воинов) нанимались на военную служ­бу к грузинским и другим правителям? Тюркоязычные гурджи Крыма, осно­вав­шие урумское село Гурджи в Приазовье в 1779 году, — кто они? Какова даль­ней­шая историческая судьба кыпчаков, по­селившихся навсегда в Армении, при­нявших религию, основавших селение Хпчах и по­стро­ивших там монастырь Хпчах­ванк в 1206 году? Как возникли в Крыму, Молдове и Валахии, на Украине и в Польше целые колонии армян-кыпчако­фонов? Были ли среди них потомки кып­ча­ков, принявших христианство армяно-григоринского толка еще в Ар­мении или в других армянских колониях? Почему армяне-кыпчакофоны этих колоний при­знавали родным (бизим тилимиз “наш язык”) кыпчак­ский язык, а не армянский, хотя сами себя и называли эрмени — армянами? Почему название хыпчах тили “кыпчакский язык” в памятниках религиозного содержания часто обозначается термином татарча “по-татарски”, “на татарском языке”? Почему в переводных памятни­ках много элементов огузской (турецкой) фонетики? В чем состояла “реармени­зация” армян-кыпчакофонов накануне унии львовских армян с Римо-Католиче­ской Церковью в начале XVII века и каковы исто­рические последствия этой унии? Были ли армяне, выселенные в 1778-1779 гг. из Крыма на Дон (Ростов-на-Дону) кыпчакоязычными?

VI. Кыпчаки в Крыму. Роль кыпчаков, ногайцев, огузов и турок в этногенезе крым­ских татар и других народностей Крыма. Действительно ли часть крымских греков при­ня­ла кыпчакский язык местного большинства или же часть кыпчаков обратилась в христи­ан­ство византийского толка? Какова роль есиров-невольни­ков в формировании этноса уру­мов — тюркоязычных греков как особой народно­сти? Какую историческую информацию таит в себе сообщение: “В тот же день скончался раб божий Альмальчу, сын Самака, увы, молодой человек, заколотый казаками”, приписанное 17 мая 1308 года на греческом си­на­ксаре из крымского города Сугдеи (Судака)? Можно ли считать это сообщение первым упоминанием этнонима казахов?

VII. Кыпчаки Золотой Орды и Мамлюкский Египет. Роль кыпчаков в истории этого государства. Действительно ли султан Бейбарс был выходцем из Казахской степи? В какой мере смешанный огузско-кыпчакский (кыпчакско-огузский) лите­ратурный язык Золотой Орды и Мамлюкского Египта отражал живую речь наро­да? Что общего между языком кып­чаков Мамлюкского Египта и казахским язы­ком, а также другими тюрк­скими языка­ми? Каков вклад огузов в тюрки — литера­турный язык, объединявший тюрков вплоть до середины ХIХ века?

VIII. Кыпчаки в Венгрии. Были ли куманы в Венгрии до Монгольского наше­ствия? Если 40-тысячное половецкое войско после вероломного убийства хана Ко­тяна “ушло на Балканы, сметая все на своем пути”, то какие куны-куманы оста­лись в Венгрии и где рас­творилась эта огромная армия? Что собой представляли в этническом отношении истори­ческие области Венгрии Малая и Большая Кума­нии? Каково культурное наследие кунов Вен­грии и каковы особенности их языка?

IX. Кыпчаки-куманы-половцы и Киевская Русь. Следы половецкого языка в лите­ратурном наследии Киевской Руси и в современных восточно-славянских языках. Бес­след­но ли растворились среди русов Приднепровья многочисленные представители огузских и кыпчакских племен – баджанаки-печенеги, берендеи, боуты (могуты), каепичи, ковуи, торки, турпеи, черные клобуки, анджоглы, бурдж­оглы, бурны, бурлы, джузаны, дуруты, етебичи, иеты, итлари, итылыи, кангар­ог­лы, каноуглы, карабароглы, кульобы, отперлю, саксии, тарголове, тортобы, токсо­бы, уличи, угличи и др. Не кроется ли в имени Гзака Бур­новича современный этно­ним казахов?