4 Введение. Уроки Косово 5 Часть первая 8
жүктеу/скачать 3.51 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- 11. Лирическое отступление: а где же Россия
Большая играВсе основания быть довольной Дейтонскими соглашениями были на Балканах только у Хорватии. Она решала практически все свои государственные задачи. Была решена проблема Восточной Славонии и Книнской Краины: они были очищены от сербов, а обсуждавшаяся проблема «2К» – предоставление сербам в Краине такой же автономии, которую Сербия должна была предоставить албанцам в Косово – была потихоньку забыта. Хорватия стала унитарным государством без всяких автономных образований. Она также получила буферное пространство, отделяющее ее от собственно Сербии и от боснийской Республики Сербской. Тот же полуостров Превлаки, который она уже была однажды готова отдать, оставался в ее руках, что обрекало Югославский флот, запертый в Которской бухте, из которой не было другого выхода. В определенной степени выиграли мусульмане. Изетбегович получил независимую, хотя и хрупкую Боснию и Герцеговину, ставшую по сути подмандатной территорией НАТО, вооружил свою армию, получил в свое полное распоряжение Сараево, и, главное, установил особые отношения с Соединенными Штатами. Республика Сербская получала кое-что, но немного: международное признание и снятие эмбарго. Но она потеряла своих пассионарных лидеров, а пришедшие им на смену оказались далеко не того уровня, который необходим для молодой страны. Ее заставили разоружиться. Ее лишили доступа к важнейшим промышленным центрам, природным ресурсам и инфраструктуре. Ее лишили последнего союзника. Уже после Дейтонских соглашений ее фактически лишили и жизненно важного Посавинского коридора, передав город Брчко под международный контроль и разорвав тем самым молодую республику на две части. Больше всего выиграли, конечно, Соединенные Штаты Америки. Они полностью и с блеском решили все свои задачи:
Выиграли Соединенные Штаты Америки. Проиграли те самые двести тысяч человек, которые до войны за независимость были вполне живыми, а в результате войны стали навсегда мертвыми. Проиграли те самые миллионы униженных и обездоленных людей, выгнанных войной из своих домов. Проиграли их дети, лишенные детства. На этом фоне тотальный политический, идеологический и военный проигрыш Сербии смотрится не таким уж значительным. Тем более, что самые большие унижения для Сербии были еще впереди. Впереди было Косово. Впереди был арест и выдача Милошевича. Впереди был Гаагский трибунал. Мировая общественность, раззадоренная небывалым успехом в Боснии, остановиться уже не могла. 11. Лирическое отступление: а где же Россия?Все-таки классики марксизма-ленинизма были абсолютно не правы, принижая роль личности в истории. Ну представьте себе: 1939 год, Москва, Кремль. Идет передел мира, последний перед войной. Приезжает к нам Иоахим фон Риббентроп. А во главе России не Иосиф Виссарионович, вполне трезвый и всегда адекватный, а допустим, какой-нибудь Борис Николаевич. А министром иностранных дел у него не Вячеслав Михайлович Молотов, а тот же Момчило Перишич. Представляете, как бы они тогда переделили мир, и где бы была пресловутая линия по Одеру-Нейссе! Наверное, где нибудь на Урале. Такая вот диалектика. Россия в 1991-1995 гг находилась в таком же тяжелом положении, как и Югославия. Только что полным поражением закончилась десятилетняя афганская авантюра Советского Союза. Шесть лет правления Раисы Максимовны и Михаила Сергеевича Горбачевых были окрещены народом «катастройкой» (от «катастрофа» и «перестройка»). Поверив по наивности в «общечеловеческие ценности», усердно пропагандируемые Западом, Горбачев сделал все, чтобы ускорить распад Союза, впрочем, распад к тому времени уже практически неизбежный. Последние судороги империи и ее бессилие обозначил опереточный путч ГКЧП.75 Результатом столкновения личных амбиций бывшего секретаря Свердловского обкома КПСС Ельцина, ставшего Президентом РСФСР, и последнего генсека КПСС Горбачева было поспешное, тайком от всех, подписание Беловежских соглашений, вколотивших последний гвоздь в гроб нерушимого Союза свободных теперь республик. Вместе с кончиной СССР куда-то внезапно исчезла, просто разбежалась по домам КПСС, руководящая и направляющая сила общества. Самой большой утратой было то, что стало исчезать главное достижение СССР: новая историческая общность – советский народ. Далее была спираль гиперинфляции, разгул уличного бандитизма, первое ограбление народа – финансовые пирамиды Мавроди и всякие там «Чары», «Тибеты», «Властилины»76 и пр. Потом пришли Гайдар с Чубайсом, и состоялось второе ограбление народа, когда в результате ваучерной приватизиции была по-большевистски быстро решена задача создания класса собственников и – попутно – задача демонтажа экономического могущества страны. Шла срочная распродажа имущества страны и армии, с каждым днем все больше и больше терявшей боеспособность. За неделю сколачивались сказочные состояния. Из года в год каждый месяц из страны на Запад вывозились миллиарды долларов. Уже прозвучало пресловутое «берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить»,77 фактически поставившее Россию на грань распада на феодальные княжества и породившее Чечню. Затем пришел октябрь 1993 года, когда по приказу Ельцина танки Таманской дивизии в упор расстреляли здание Верховного Совета РФ, где держали оборону Вице-Президент РФ Александр Руцкой и Председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов. Куда-то стала незаметно исчезать витийствующая интеллигентская братия, расцветшая пышным цветом при Горбачеве и приведшая к власти Ельцина. Во власть стали приходить настоящие хозяева, «новые русские» в малиновых пиджаках, золотых цепях в палец толщиной, при «Мерседесах», «мобилах» и толстомордых охранниках. По всем каналам наконец-то свободного телевидения стала растекаться мутная грязь из самых дешевых западных отстойников, дополняемая срочным внедрением новых стереотипов поведения в стерильные мозги населения, отученного от самостоятельного мышления и анализа за долгие годы господства исторического материализма и товарища Суслова. МИД Российской Федерации создавался на базе МИДа РСФСР, второстепенной во времена СССР конторы, занимавшейся тогда в основном представительскими вопросами и организацией поездок руководителей Советской России в зарубежные командировки, оплачиваемые в экзотической у нас свободной валюте – хотя и не очень щедро. Отсюда и соответствующий уровень подготовки некоторых дипломатов. Говорят, что тогдашний министр иностранных дел РФ Андрей Козырев на одном из первых заседаний парламентского комитета по международным делам «путал Словению и Славонию, думал, что все народы этого региона – православные, не знал, где находится Дубровник».78 Доходило до того, что на Балканы Козырева стали направлять в сопровождении Павла Грачева. Бывший боевой командир, десантник, не заканчивавший дипломатических «академиев», лучше профессиональных дипломатов понимал и отстаивал геополитические интересы России. На слушаниях в Думе 9 сентября 1995 года в адрес Козырева звучали достаточно хлесткие и характерные выражения: «…для того, чтобы решить балканскую проблему надо убрать министра Козырева», «…Он совершил преступление, за которое его нужно наказывать в уголовном порядке», «…я не могу назвать его министром иностранных дел, это министр национального позора…».79 Да собственно, дело даже не столько в личности Козырева, и не в том, был ли он платным агентом империалистических разведок или агентом их влияния, сколько в личности самого Ельцина. Царь Борис вполне мог перепутать – и не где-нибудь, а на важнейшей пресс-конференции перед поездкой на Генеральную ассамблею ООН, – Младича и Караджича с Туджманом и Изетбеговичем.80 Вообще, мне кажется, что провинциальному даже по нашим меркам и слабо образованному Ельцину очень уж хотелось войти в круг избранных вершителей судеб, руководителей мировых держав. Тем более, что это удалось Горбачеву, любимцу западной публики, а зависть и ненависть к Горбачеву несомненно были одним из мощных внутренних стимулов спонтанных действий Ельцина. Поэтому какие там Балканы, какие там геополитические интересы России! Ты давай, в «восьмерку» меня обеспечь, понимашь! В пользу Козырева говорит как раз то, что будучи чутким царедворцем он быстро уловил эту слабинку Ельцина и делал все, чтобы ублажить патрона. Отсюда и то безграничное доверие, которое Ельцин питал к Козыреву. Отсюда и обреченность попыток разумных политиков – помощника Президента по Национальной безопасности Юрия Батурина, руководителя Службы внешней разведки Евгения Примакова, начальника ГРУ ГШ (военной разведки) Федора Ладыгина, московского мэра Юрия Лужкова и некоторых других – поменять направление внешней политики России с лакейского обслуживания интересов Запада на служение собственным интересам России. Технически в России в это время существовало по крайней мере три центра, формулировавших ее внешнюю политику: МИД РФ, аппарат помощника Президента по международным делам и аппарат помощника Президента по национальной безопасности. Кроме того, доступ к президенту по этим вопросам имели военные. Свою внешнюю политику пыталась формулировать Госдума, вынужденная, кстати, к этому явным провалом козыревского МИДа. Можете вообразить, какие противоречивые сигналы шли из Москвы к тем же югославским руководителям или к руководителям Республики Сербской при таком разнобое в Кремле и вокруг него. Руководителей Словении, Хорватии и Боснии и Герцеговины мнение России, скорее всего, уже вообще не интересовало. Россия была вытеснена из Балканской политики. Доржавеют ядерные ракеты РТ 23-УТТХ под Саратовом и еще более старые УР100-НУТТХ под Калугой и в Бологом – а это случится уже через пять или, в лучшем случае, через десять лет – она будет окончательно вытеснена и из мировой политики вообще. Но вернемся к Балканской политике России в 1991-1995 гг. Я позволю себе длинную цитату из огромного труда, подготовленного под руководством Алексея Ивановича Подберезкина общественно-политическим движением «Духовное наследие» и РАУ-Корпорацией: «Среди вольных и невольных просчетов российской дипломатии следует назвать:
О давлении исключительно на сербскую сторону и угодничестве перед Западом очень подробно написано у Константина Никифорова, очевидца и участника как переговоров с сербами, так и внутренних интриг, в той самой книге «Между Кремлем и Республикой Сербской». К.Никифоров приводит и еще одну очевидную причину пресмыкания ельцинского руководства перед Западом: кредиты – обещанные, но так и не полученные многомиллиардные займы, в которых так нуждался режим, разваливший страну, и которые Запад держал перед нашим носом, как держат граненый стакан перед страждущим с утра алкоголиком, впрочем, не позволяя прикоснуться к нему грязными и дрожащими от похмелья руками. И какие бы чудеса героизма ни творили наши бравые десантники, входившие в миротворческий контингент в Боснии и Герцеговине, которым приходилось практически своими телами закрывать братьев-сербов от моджахедов, действовавших под прикрытием западных «миротворцев», они уже не могли спасти чести России. Единственное, что они смогли сделать, - сохранить на Балканах частичку теплого воспоминания о русских людях, к которым балканские славяне всегда искренне тянулись и которым всегда верили. А ответ на вопрос: где же Россия? – вы уже знаете: там, куда ее привели так называемые демократы. На обочине мировой истории. Вместо почти реального тогда хрущевского «Догоним и перегоним Америку!» впору выдвигать «Догоним и перегоним Верхнюю Вольту». Хотите несколько цифр? В США расходы на образование в полтора раза больше, чем на оборону. У нас на оборону тратится в четыре раза больше, чем на образование и не потому, что такие уж гигантские у нас расходы на оборону. На оборону – на все про все – мы тратим нищенские 9 миллиардов долларов в год. Американцы – в сорок с лишним (!) раз больше – 379 миллиардов. А вот на образование они тратят 565 миллиардов против наших 2,6. Причем, теперь, в отличие от советских времен, уровень цен у нас даже, пожалуй, повыше, так что фактическое наполнение одного доллара у нас вряд ли выше, чем у американцев. 379 и 9. Это в сорок два раза больше. Не на сорок процентов и даже не в четыре раза. В сорок два раза! Отсюда и вся мировая политика. Причем, это вовсе не свидетельство нашего миролюбия – это свидетельство тотальной нищеты страны, богатства которой выкачиваются на Запад не снижающимися темпами. Годовой федеральный бюджет США – 1 800 миллиардов полновесных долларов. Добавьте к этому бюджеты штатов – вряд ли понятие «дотационный субъект федерации» понятно американцам. У нас же весь бюджет 68,6 миллиарда долларов (при Ельцине вобще был около тридцати!), а большинство из 89 субъектов не в состоянии платить своим учителям, врачам и пенсионерам и сводят концы с концами только за счет дотаций из этого самого федерального бюджета. Зато по числу «Мерседесов-600» на наших улицах мы уверенно лидируем в мире. Да вот еще блин вчера испекли самый большой, в книгу Гинесса, говорят попали. 82Других достижений у нас, кажется, пока уже нет. Так что, не до Балкан. жүктеу/скачать 3.51 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|