А. Н. Леонтьев Избранные психологические произведения

В заключение мы кратко остановимся на второй проблеме, выдвигаемой исследованием функциональных ограничений движения.

Описанные изменения в сложных сенсорных образованиях, с которыми связано выполнение движения, составляют лишь один круг явлений, зависящих от поражения костей и мягких тканей руки. Другой возникающий при этом круг явлений относится к происходящему изменению тонической, в широком смысле этого понятия, функции¹⁰.

Эти явления были обнаружены еще в экспериментах А. Г. Комм, но особенно отчетливо они обнаружились в исследовании координации бимануальных рабочих движений (строгание рубанком), проведенном Я. 3. Неверович. Как известно, нажимные усилия рук при строгании чередуются, переходя от одной руки к другой. Однако графические записи показывают, что в нормальных случаях ни у профессионалов, ни у испытуемых, вовсе не умеющих строгать, полного выключения усилий руки фактически ни в один из моментов процесса не наблюдается. Наоборот, в случае поражения одной из рук у больных, как владевших прежде навыком строгания, так и

40

не владевших этим навыком, вначале пораженная рука как бы вовсе выпадает в определенные моменты из процесса и соответствующая кривая записи ее усилий выравнивается на соответствующем участке в совершенно прямую линию. Это происходит именно в те моменты, когда наступает очередь преимущественной активности здоровой руки. Таким образом, больная рука хотя и участвует в бимануальном движении, но она активна лишь тогда, когда должна выполнять относительно самостоятельную роль, когда с нее это прямо «спрашивается»; зато, как только она может прекратить свои усилия и полностью передать их здоровой руке, она немедленно выключается из процесса.

Иначе обстоит дело при исследовании испытуемых с поражением руки. На ранних стадиях восстановления эти испытуемые по собственной инициативе вовсе не пользуются больной рукой, хотя требуемое движение ею может быть легко выполнено. Они как бы вовсе игнорируют возможности своей больной руки, вернее — она сама как бы уходит из этих возможностей. Поэтому даже прямая инструкция пользоваться в нужных случаях больной рукой действует лишь очень короткое время и испытуемый снова и снова «забывает» о ней. Чтобы заставить больную руку действовать, нужно всякий раз делать специальное усилие, нужен приказ, специально ей адресованный. Это — проявление так называемой установки на щажение.

На последующих стадиях восстановления эта установка исчезает и появляются двигательные установки, характеризующиеся повышенной избирательностью: у испытуемых, прошедших через «тренировочную» серию опытов, создающих установку на определенный двигательный прием (например, на захватывание предмета всей кистью или, наоборот, только кончиками пальцев), эта установка в «критических опытах» выявляется ярче на больной Руке, чем на здоровой.

Последний этап, предшествующий возвращению к нормальным Установкам,— это этап установки на «сверхактивность» больной руки. «Она (больная рука) зудит у меня на работу»— так описал этот этап один из наших больных.

41

Что скрывается за этими особенностями установок пораженной руки? Могут ли они быть объяснены особенностями самой моторной импульсации, например торможением соответствующих импульсов, адресуемых к больной руке? Мы имеем основание думать, что механизм наблюдаемых явлений более сложен и что он связан с извращением регуляции самой «настройки» мышечной периферии по отношению к приходящим импульсам, т. е. с регуляцией ее тонуса, управление которым также совершается на основе измененной травмой проприоцепции, но по совершенно другим путям и под прямым влиянием симпатической нервной системы. Последнее, по-видимому, и создает известную автономность изменений установки, которая выражается в том, что хотя в каждом отдельном случае путем специального усилия движение может быть произвольно вызвано, но произвольно изменить саму установку, вероятно, невозможно; простое повторение произвольных усилий в некоторых случаях способно вызвать даже противоположный желаемому эффект и только еще больше подчеркнуть отрицательную установку. Изменения двигательной установки достигаются совершенно иначе, воздействиями на внутренние установки личности больного, на эмоциональную его сферу, т. е. путем воздействия воспитательного типа.

Итак, если анализ функциональных последствий тех сдвигов, которые наступают под влиянием перенесенного ранения в аффе-рентно-эфферентном поле руки, несколько неожиданно приводит нас по одной линии исследования к картине изменения сложнейших гностических образований в психике, то по другой линии он открывает нам, пожалуй, не менее неожиданную внутреннюю связь этих сдвигов с самыми интимными личностными образованиями — с внутренними установками человека.

Тем самым человеческое движение выступает, думается нам, в своем настоящем свете: не как принадлежащее только «чисто физической» сфере человека, над которой механически надстраивается его психика, но как осуществляющее процесс единой, высшей по своей форме, человеческой жизни — жизни, опосредствованной психикой, сознанием.

42

Об одном феномене пространственного

При исследовании процесса порождения предметных зрительных образов, проводившемся на кафедре общей психологии психологического факультета МГУ методом инвертирования сетчаточ-ных паттернов, автором было обнаружено следующее явление, предварительным сообщением о котором является данная статья.

Если между наблюдателем и некоторым объектом расположить в вертикальной плоскости ряд одинаковых стержней с равными промежутками между ними (в исходных опытах стержни имели диаметр около 2 мм, интервалы 12 мм и длину 30 см), то при бинокулярном рассматривании объекта наблюдатель видит стержни смещенными в направлении от него, т. е. отодвинувшимися, более отдаленными. При этом «отодвинувшиеся» стержни воспринимаются очень отчетливо, как обладающие трехмерностью, телесностью. Возникает впечатление, что это те же самые стержни, но только более удаленные. Если стержни закреплены в рамках, то наблюдатель воспринимает пустую без стержней рамку, а в рамке, как через окно, ему видятся на некотором расстоянии стержни.

Для удобства описания я буду условно называть ряд параллельных стержней решеткой; реальную решетку — физической, а решетку, воспри-

43

нимаемую наблюдателем как более отдаленную, — видящейся. Последний термин является более адекватным, чем термин «иллюзорная», так как, хотя явление, о котором идет речь, можно на первый взгляд отнести к классу зрительных иллюзий, оно имеет, как это явствует из дальнейшего, совершенно особый характер.

Особенности обнаруженного явления выступают более полно при подробном его анализе. Однако, прежде чем говорить об этом, необходимо дать детальное описание условий, при которых оно возникает. Главное условие состоит в том, чтобы стержни, образующие физическую решетку, были расположены параллельно и находились на равном расстоянии друг от друга. Необходимо, далее, чтобы угол между гравитационной вертикалью (в плоскости решетки) и направлением стержней не превышал некоторой величины, которая должна быть заметно меньше 45°. Иначе говоря, при вертикальном положении головы наблюдателя и горизонтальном направлении стержней явление «отодвигания» не возникает; некоторый же наклон решетки (или наклон головы наблюдается) возникновению этого явления не мешает. Оно сохраняется и в том случае, если физическая решетка наклоняется в направлении взора наблюдателя, т. е. в сагиттальной плоскости. Что же касается расстояния между наблюдателем и физической решеткой, то оно может меняться в широких пределах: от 20—30 до 80 и более см — в зависимости от параметров решетки; при указанных выше размерах решетки наиболее удобной для наблюдения является дистанция в 20—30 см. Явление «отодвигания» решетки возникает через несколько секунд, при повторении опытов оно наступает сразу, как только наблюдатель переведет взор от физической решетки на расположенный за ней объект: физическая решетка полностью исчезает и возникает более удаленная видящаяся решетка. От общего фона и освещенности (тоже, разумеется, в известных пределах) описываемое явление не зависит.

44

Вообще оно обладает очень большой устойчивостью и длительностью. Оно не разрушается ни движением головы и глаз испытуемого, ни мигательными движениями. Испытуемый может произвольно переходить от восприятия физической решетки к видящейся, снова к физической решетке и т. д. Видящуюся решетку он может тщательно рассматривать — переводить взор на разные участки образующих ее стержней, скользить взором по длине, пересчитывать, отмечать мелкие дефекты их фактуры (случайные царапины, точки и т. п.). При этом объекты, расположенные за физической решеткой, испытуемый видит так же, как в обычных условиях, т. е. до «отодвигания» решетки.

Много раз повторенные на разных испытуемых опыты с определением размеров видящейся решетки позволили установить, что с увеличением расстояния между наблюдателем и видящейся решеткой ее линейные размеры растит прямо пропорционально расстоянию. Иначе говоря, изменение размера видящейся решетки подчиняется закону Эммерта для последовательных зрительных образов, или — в более общем виде — так называемой гипотезе инвариантности угловой величины объекта⁴.

Таким образом, испытуемые могут управлять дистанцией до видящейся решетки и ее размерами, приближаясь или отодвигаясь от

45

физической решетки. Этим способом они способны достаточно точно локализовать видящуюся решетку в заданной плоскости, например в плоскости какого-нибудь объекта, расположенного за физической решеткой или в плоскости определенного деления «продольной» физической линейки, воспринимаемой под некоторым углом. Любопытное явление состоит в том, что при этом физической решетки испытуемые не видят и, следовательно, могут ориентироваться на меняющееся расстояние до видящейся решетки, на изменение ее размера или на объекты-вехи «зарешеточного пространства».

Нужно, однако, отметить, что в проведенных опытах объективных измерений степени конвергенции, необходимых для полной верификации этого предположения, не проводилось.

Наконец, четвертый экспериментально установленный факт является, пожалуй, самым впечатляющим. Так как увеличение линейных размеров видящейся решетки характеризуется изотропностью, т. е. соответственно увеличиваются все ее элементы, то это натолкнуло на наивное предположение, что на сильно увеличившейся видимой решетке будут различаться такие детали, которые на физической решетке с данного расстояния не различаются. Кажущаяся неправдоподобность такого предположения заключается в том, что оно противоречит простому обстоятельству: ведь как бы ни росли размеры видящейся решетки, ее проекция на сетчатке (сетчаточные паттерны, создаваемые воздействием реальной физической решетки) при изменении дистанции до нее не изменяется. Все же под влиянием непосредственного впечатления более четкого различения отдельных деталей на стержнях видящейся решетки я провел на себе несколько простейших измерений, которые дали основание считать предположение об уменьшении порогов пространственной дискриминации при рассматривании увеличенной (видящейся) решетки оправдавшимся.

Совершенно отчетливо это явление выступило в специальных опытах. На один из стержней физической решетки наносился очень плотный ряд тонких черточек. Испытуемый, смотря на физическую решетку, отодвигался от нее на такое расстояние, с которого участок, покрытый черточками, воспринимается как сплошное серое пятно. Затем испытуемый, не меняя дистанции до физической решетки, «отодвигает» решетку от себя. Теперь, т. е. на увеличенной видящейся решетке, отдельные черточки становятся легко различимыми. В ходе

46

этих опытов само собой пришло и название для этого явления: эффект «лупы».

Результаты этих опытов оказались следующими. У всех испытуемых дистанция субъективного слития для видящейся решетки была больше, чем для решетки физической. Средняя дистанция для первой была равна 1057 мм, для второй — 822 мм; таким образом, разница составила в среднем 28 %. Нужно при этом отметить большие индивидуальные различия: у одних испытуемых при переходе от восприятия физической решетки к восприятию видящейся решетки дистанция слития увеличивалась всего на несколько процентов (у трех испытуемых из десяти); у других возрастала гораздо более резко (у одного из испытуемых до 99 %). Такой большой разброс не является неожиданным, но это требует особого обсуждения. Сейчас самым важным для нас является экспериментально установленная реальность эффекта «лупы».

Объяснение этого эффекта наталкивается на очень большие трудности. Ссылка на конвергенцию здесь едва ли возможна. Более правдоподобной является гипотеза его зависимости от аккомодации⁶, аппарат которой физиологически завязан с аппаратом конвергенции. Все же в некоторых условиях эта связь может и не проявляться.

Для проверки этой гипотезы нужны, по-видимому, измерения происходящих изменений преломляющей способности глаза, что требует сложнейшей техники с использованием лазера. Возможно, наконец, что эффект «лупы» зависит от обнаруженного факта, о котором я еще не говорил.

Этот пятый факт состоит в том, что возникновение видящейся решетки возможно лишь при слиянии диплопических изображений (вспомним, что оно наблюдается лишь при бинокулярном восприятии). Первое доказательство этого было получено при зрительном пересчете стержней решетки: оказалось, что число стержней видящейся решетки всегда меньше на единицу, чем число стержней физической решетки. В дальнейшем были поставлены специальные опыты, в которых демонстрировалась физическая решетка с нанесенными

⁵ Опыты проводились А. Д. Логвиненко и Т. М. Сокольской.

⁶ Эта гипотеза была высказана А. Н. Колмогоровым в беседе с автором.

47

на два соседних стержня цветными метками — на один зеленого цвета, на другой — красного. При этих условиях на видящейся решетке на одном ее стержне воспринимаются две метки разного цвета, а на двух соседних с ним по одной — либо красная, либо зеленая.

Чтобы не вдаваться в теоретический анализ, я ограничусь простым описанием некоторых явлений перцептивного конфликта, легко сближающихся с явлениями, наблюдаемыми при инвертированном или псевдоскопическом зрении⁷.

Одно из таких явлений было уже упомянуто. Оно состоит в том, что в то время как видящаяся решетка резко увеличена, объекты, находящиеся в «зарешеточном пространстве», не меняют своих линейных размеров. В результате возникает парадоксальная картина: приложенная к видящейся решетке измерительная линейка сохраняет свой реальный масштаб; если видимая решетка удаляется и становится все больше, то при отодвигании вместе с решеткой, приложенной к ней измерительной линейкой, видно, как число ее делений, укладывающихся, например, между двумя стержнями, постепенно увеличивается.

Другое явление относится к случаям, когда стержни видящейся решетки пересекают реальные объекты, находящиеся в зарешеточном пространстве. Чаще всего наблюдатель воспринимает стержни видящейся решетки проходящими сквозь объект, не трансформируя его. Возникает неправдоподобный образ, порождающий своеобразную «перцептивную проблему». В результате появляется чувство нереальности картины в целом: ведь стержни видятся столь же вещественными, как и сами объекты. Иногда зрительная система отвечает

48

на эту ситуацию перестройкой образа объекта, неправдоподобно совмещенного с видящимися стержнями. Например, спичечный коробок воспринимается как имеющий глубокие прорези, в которых лежат стержни решетки. В других случаях происходит, наоборот, трансформация стержней. Так, если при видящемся удлинении стержней некоторые из них «наталкиваются» на объект, то иногда они проходят через него, а иногда удлинение их прекращается на границе объекта, т. е. они как бы упираются в него, остальные же стержни решетки продолжают удлиняться (чаще это происходит, когда объект оценивается как массивный, непроницаемый).

В опытах можно наблюдать и более сложные перцептивные конфликты. Так, если на рамку вертикально расположенной физической решетки положить сверху плоский прямоугольный кусок картона, то обнаруживается следующее явление. Когда возникает видящаяся решетка, ее рамка, как всегда, продолжает восприниматься на своем реальном месте, а вместе с нею воспринимается и лежащая на ней картонка. Но вот что удивительно: если рамка, покрытая картонкой, осталась, скажем, на расстоянии 50 см от наблюдателя, а видящаяся решетка отодвинулась на метр, то сверху на ее стержнях тоже видится картонка, и притом не изменившая своих размеров. Таким образом, наблюдатель видит картонку одновременно в двух местах — и на рамке физической решетки, и на видящихся стержнях. Иными словами, для восприятия по своим размерам картонка существует в пространстве физической решетки, а по своей локализации — в пространстве видимой решетки.

В заключение приведу еще одно наблюдение, относящееся к ситуации перцептивного конфликта. В некоторых опытах с медленным приближением реального объекта, расположенного за видящейся решеткой, к ее стержням было обнаружено, что этот предмет, двигаясь в направлении к наблюдателю, иногда не проходит сквозь стержни, а вовлекает видящуюся решетку в свое движение: вместе с предметом она сама начинает приближаться к наблюдателю.

Итак, за эффектом «лупы» открылось множество явлений, характеризующих работу зрительной системы по порождению в сознании человека предметных чувственных образов. Специальные условия, которые создаются эффектом «лупы», лишь осложняют этот до сих пор еще недостаточно изученный процесс, но благодаря этим условиям его обычно скрытое движение становится более доступным исследованию.

49