Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву. Типография «Известий Советов депутатов трудящихся ссср»
жүктеу/скачать 1.69 Mb.
|
|
Действующее советское право не знает такого ограничения. Ст. 107 ГК ничего не говорит о денежном интересе. Ст. 1 ГК, на которую ссылается А. Г. Гойхбарг, также умалчивает о нем. Ст. 1 говорит, что гражданские права охраняются законом, за исключением тех случаев, когда они осуществляются в противоречии с их социально-хозяйственным назначением. Разве социально-хозяйственное назначение, которое имеет в виду советский закон, есть денежный интерес? Конечно, нет12. Ст. 1 никакого отношения к вопросу не имеет. Зато совершенно определенно о неимущественном интересе говорит ст. 142 ГК, предоставляющая суду право уменьшить чрезмерную по сравнению с действительными убытками кредитора неустойку, приняв при этом во внимание «не только имущественный, но всякий иной заслуживающий уважения интерес кредитора». Из контекста следует, что ст. 142 под имущественным интересом разумеет именно денежный интерес. Убытки оцениваются на деньги. Суд должен принять во внимание не только убытки, но и такой вред, который не может быть оценен деньгами и не является поэтому убытком. Ст. 142 ГК при этом, вопреки мнению, высказанному А. Г. Гойхбаргом, не требует, чтобы неимущественный (в смысле неденежный) интерес был лишь некоторым дополнением к имущественному (денежному). Неимущественный в смысле ст. 142 ГК интерес может иметь и самостоятельное значение. Означает ли, однако, отрицательный ответ на вопрос об обязательности денежного интереса в обязательстве, что всякого рода действия и воздержание от действий, что всякого рода человеческое поведение может быть, предметом обязательства? В буржуазной литературе авторы, отвергающие обязательность денежного интереса, часто указывают, что действие или воздержание от действия, составляющее содержание обязательства, должно иметь серьезное значение, что у сторон должно быть намерение обязаться, что такое намерение нельзя предполагать, когда речь идет об обещании совместной прогулки, обещании бросить курение и т. п. Однако дело идет не о таких пустяках, а о гораздо более серьезной научной проблеме, имеющей большое принципиальное значение. Обязательственные правоотношения не являются единственными относительными (в противоположность абсолютным) правоотношениями. К числу относительных правоотношений относится и ряд отношений семейного права (например, обязанность воспитания детей родителями). Спрашивается, считаем ли мы личные семейные отношения обязательственными отношениями? Нам кажется, что каждый юрист не может не сознавать полной невозможности положительного ответа на этот вопрос. Личные семейные отношения, с одной стороны, и обязательственные отношения, с другой — крайне далеки друг от друга. Но, чтобы обосновать отрицательный ответ, необходимо проанализировать понятие обязательства несколько глубже, чем это можно сделать в плоско- 37 сти вопроса о денежном интересе в обязательстве. Необходимо ответить на принципиальный вопрос о границах обязательственного права. Надо знать, до каких пределов можно применять ст. 106 и следующие за ней статьи ГК. Для советского права, как права социалистического, вопрос об имущественных отношениях не может быть сведен к вопросу о денежной оценке13. В советском гражданском праве надо исходить из другого критерия. Земля по советскому праву не подлежит денежной оценке. Однако было бы странно рассматривать наши земельные отношения как неимущественные отношения. Все права, кроме тех, объекты которых неразрывно связаны с самой личностью человека, направлены на объекты, которые представляют средства, орудия, материал либо результат человеческого труда. В социалистическом праве следует различать, с одной стороны, человека со всеми свойствами и особенностями, неразрывно связанными с его личностью, и, с другой стороны, все то, что лежит вне человека, что представляет лишь поле применения его деятельности. Впервые в истории человечества социалистическое гражданское право резко проводит грань между человеком, с одной стороны, и вещами, с другой стороны. (Вещи предназначены служить людям, т. е. социалистическому обществу в целом и отдельным его членам. Все те отношения, которые неразрывно связаны с человеческой личностью, как, например, личные отношения родителей и детей, в частности обязанность воспитания детей родителями, личные отношения супругов, отношения, возникающие по поводу благ, неразрывно связанных с человеческой личностью, неотделимых от нее, как, например, честь и достоинство человека, не являются имущественными отношениями. Всякого рода другие отношения неизбежно так или иначе касаются имущества, т. е. тех или иных внешних для человека предметов, которые являются средством для достижения его целей. Чтобы конкретизировать эти указания применительно ж обязательственному праву, остановимся на следующих отдельных случаях. 1.Содержанием обязательства является передача вещи в собственность или в пользование. Содержание такого обязательства имеет имущественный характер, так как действие должника непосредственно направлено на вещь. Не имеет при этом никакого значения, служит ли вещь для удовлетворения так называемой материальной или культурной потребности. Тем более не имеет значения, представляет ли эта вещь для сторон денежный интерес. Вещь может не представлять никакого денежного интереса (например, личные письма), тем не менее она является имуществом. Содержание обязательства передать ее имеет имущественный характер. Если содержанием обязательства является уплата денежной суммы, то обязательство имеет имущественный характер, так как деньги в социалистическом хозяйстве являются средством обращения товаров. Получение денег является для кредитора, средством приобретения соответствующего количества товаров 14.
38 работа заключается в изготовлении вещи (например, постройка здания и т. п.), в изменении вещи (например, ремонт вещи), в перемещении вещей, в хранении вещей, то объектом обязанности (см. выше наше понимание объекта) является вещь. В этом случае имущественный характер обязательства налицо. Содержанием такого рода обязательств может быть также совершение тех или иных юридических действий для кредитора от его имени (например, по договору поручения — ст. 251 ГК) либо от имени самого должника (например, по договору комиссии). (В этом случае содержание обязательства будет имущественным, если те юридические действия, которые должник должен будет совершить, сами имеют имущественный характер. Оно будет имущественным также и потому, что поверенный совершает действия за счет доверителя (ст. 251) и имеет право на возмещение расходов по исполнению поручения. Кроме того, поручение может быть возмездным. Именно ввиду создающихся таким образом имущественных отношений договор поручения и создает обязательства. Не будь этих отношений, поручение (мандат) лежало бы за пределами обязательственного права. Наконец, содержанием обязательства могут быть такие действия должника, которые сами по себе ни непосредственно, ни посредственно не направлены на тот или иной внешний в отношении человека объект, например, обязательство обучить иностранному языку или оказать медицинскую помощь. Такого рода действия бесспорно являются содержанием обязательств, когда они совершаются возмездно. Обязательство исполнить такое действие будет иметь имущественный характер, так как оно является основанием для получения вознаграждения денежного или иного. Спрашивается, может ли быть содержанием обязательства безвозмездное совершение таких действий. Мы решаемся выставить следующий тезис: безвозмездное совершение таких действий не может составить содержания обязательства. Этот тезис может показаться смелым. Однако нам кажется, что за него говорят, серьезные соображения. Обратим прежде всего внимание на то, что ГК в качестве безвозмездных обязательственных договоров знает лишь дарение, т. е. «безвозмездную уступку имущества» (ст. 138), беспроцентный заем (ст. 208) и договор поручения (ст. 251). Первые два договора бесспорно имущественные. Что же касается третьего, — договора поручения, то выше было указано, что и он создает отношения имущественного характера. Таким образом, ГК не знает обязательств совершить какие-либо действия неимущественного характера. Однако мы не считаем этот аргумент достаточным. С а м по себе он лишь доказывает, что ГК не высказывается против выставленного нами тезиса. Достаточным же доказательством мы считаем следующие соображения. Все общие правила об обязательствах, которые содержатся в ГК и которые так или иначе могут быть привлечены к характеристике содержания обязательств, явно имеют в виду обязательства с имущественным содержанием (ст. ст. 108—124). Сомнения могут возбудить лишь статьи, посвященные ответственности по обязательствам (ст. ст. 117, 118, 121), которые формулированы достаточно обще, чтобы, исходя из буквы закона, подвести под них и обязательство безвозмездно совершить действие, не имеющее имущественного характера. В отдельных слу- 39 чаях не исключена возможность, что неисполнение обещания придти вечером к знакомому и исполнить у него сонату Бетховена, обещания безвозмездно обучить английскому языку или обещания какой-либо другой услуги может причинить убытки. Однако мы думаем, что с точки зрения социалистического гражданского права здесь все же не может быть обязательства в смысле ст. 106 ГК. Придание такого рода обещанию, принятому другой стороной, значения договора, порождающего обязательство, кажется нам недопустимым с точки зрения основных начал социалистического права. Действительно, связующая должника сила такого рода обязательств может выразиться в двух отношениях. Во-первых, закон или договор штрафной неустойкой вынуждает должника к выполнению обязательства. Во-вторых, неисправный должник должен возместить убыток. Санкции, направленные на принуждение должника исполнить такое обязательство, явились бы серьезным ограничением его свободы, не оправданным достаточно вескими основаниями. Против изложенного взгляда нельзя ссылаться на ст. 142 ГК. Выше мы указывали, что ст. 142, говоря об имущественном и о неимущественном интересах, имеет в виду интересы, подлежащие и не подлежащие оценке на деньги. Это ясно из того, что ст. 142 сопоставляет размер неустойки с убытками кредитора. Убытки — нарушенный интерес в денежном выражении. Таким образом, ст. 142 предлагает суду принять во внимание не только убытки кредитора, но и его интерес, который не нашел выражения в сумме убытков, который не может быть оценен на деньги. Но мы уже видели, что по советскому праву область интересов, оцениваемых на деньги, уже, чем область имущественных отношений. Обязательство может быть имущественным, но интерес кредитора может быть таков, что его нельзя оценить той или иной денежной суммой. Поэтому ст. 142 ничего дает для решения поставленного нами вопроса. Если рассматриваемые отношения нельзя признавать обязательствами, то к ним нельзя применять и правила о последствиях нарушения обязательств, в частности ст. 117 ГК. Однако это не значит, что в таких случаях никогда не может иметь применения ст. 403. Если нарушение обещания совершить безвозмездно то или иное действие, не имеющее имущественного характера, явится нарушением правил социалистического общежития, то его следует считать противоправным15. Если будут налицо другие предпосылки применения ст. 403, то нет оснований отказывать в соответствующем требовании (например, в случае сознательного обмана с целью причинить вред). Одним словом, пользуясь традиционной (не совсем точной) терминологией, можно сказать, что вопрос должен быть перенесен из области договорной ответственности в область ответственности внедоговорной. 3. Содержанием обязательства является передача того или иного права, например права застройки, права из патента на промышленное изобретение, права издания литературного произведения, права требования и т. д. Имущественный характер таких обязательств не требует особых, доказательств, так как отчуждаются имущественные права (право застройки, имущественные права автора и изобретателя и т. д.). В частности, что касает- 40 ся долговых требований, то соображения, указанные выше (пункт 2), исключают из числа обязательственных прав требования неимущественного характера.
Резюмируя сказанное, мы можем формулировать следующие выводы. Обязательство должно иметь имущественный характер, т.е по крайней мере в конечном счете оно должно быть направлено на переход вещей (в частности, денег), на пользование вещью, на то или иное действие, совершаемое для приспособления вещей к тем целям, для которых они предназначаются в хозяйстве социалистического общества и его членов, либо оно должно быть возмездным, т. е. обусловливать собой другое обязательство направленное на эти цели. Имущественный характер обязательства не означает, что оно должно представлять денежный интерес для кредитора. Денежный интерес свидетельствует об имущественном характере отношения. Но отсутствие денежного интереса не доказывает, что обязательство не имеет имущественного характера. Не надо также смешивать имущественный характер с удовлетворением так называемых материальных потребностей. Обязательство передать вещь, предназначенную служить для удовлетворения одних только культурных потребностей будет имущественным, независимо от того, представляет ли обязательство денежный интерес или нет. Выше (гл. II) мы цитировали определение обязательства, данное А. Г. Гойхбаргом. Согласно этому определению, кредитор имеет право на получение от должника ценного в обороте блага. Формула А. Г. Гойхбарга неясна. Если словами о «ценном в обороте» благе автор хочет отметить имущественный характер обязательств, то в таком случае наши выводы совпадают с мыслью, зало 41 женной в определении Гойхбарга. Однако неясность формулировки делает это определение непригодным именно в качестве определения. Таким образом, обязательственное право относится к имущественному праву. Правила об обязательствах зародились и развивались в советском праве для регулирования имущественных отношений. Об этом свидетельствуют как история советского обязательственного права, так и его содержание. Распространение их на, неимущественные отношения означало бы чисто формальное применение закона, без учета тех целей, которые преследовались .законодателем. В отдельных случаях установление имущественною или неимущественного характера отношения может представить некоторые затруднения. Социальная .реальность бесконечно богата комбинациями, часто индивидуальными и неповторимыми. Никакие общие формулы не могут охватить все разнообразие конкретного. Общие формулы могут лишь в большей или меньшей степени приближаться к конкретному. Надо учитывать эту особенность всякой абстракции, всякого обобщения и не стараться избегать ее мнимо исчерпывающими формулами. Формула, которая не будет претендовать на полный охват всех особенностей каждого отдельного конкретного случая, будет часто более точна, так как лучше и правильнее отобразит действительность. Во всяком случае, те затруднения, которые в отдельных случаях могут встать перед судом в вопросе об отнесении тех или иных отношений к имущественным либо к неимущественным, отнюдь не более значительны, чем, например, затруднения в разграничении тяжкой и легкой неосторожности (ст. ст. 403 и 404 ГК), либо неосторожного или случайного причинения вреда (ст. 403). Имущественная природа обязательства делает возможным распоряжение обязательственным отношением как на активной, так и на пассивной стороне (цессия и перевод долга). Цессия и перевод долга известны советскому гражданскому праву (ст. ст. 124—128 ГК) и имеют практическое применение в наших гражданских отношениях. В буржуазной юридической литературе подчеркивалось, что возможность распоряжения обязательством, превращение его в объект оборота, свидетельствует об отрыве обязательства от его субъекта, об утрате обязательством если не целиком, то в значительной степени характера отношения между лицами и превращении его в отношение между двумя имущественными массами (статья актива в имуществе кредитора и статья пассива в имуществе должника)16. Для буржуазного права имущественный характер обязательства обозначает превращение его в товар. Иначе по советскому праву: цессия и перевод долга, являясь выражением имущественного характера обязательства, не приводят к умалению природы обязательства как отношения между лицами; имущество в советском праве не означает непременно товар; имущество у нас никогда не превращается в абстрактную величину, которая целиком исчерпывается денежной его оценкой (если определенное имущество само не является просто денежной суммой); имущество по советскому праву — это прежде всего совокупность объектов, предназначенных служить целям социалистического общества и его граждан. Поэтому для советского права характерно не превращение обязательства в товар, а перемена лиц в обязательстве тогда, когда это необходимо 42 для удовлетворения конкретных целей, охраняемых советским законом. Так, например, цессия и перевод долга имеют место у нас при обмене жилплощадью. Перевод долга имеет место в некоторых случаях по ссудам рабочим и служащим на индивидуальное жилищное строительство. Обязательство в этих случаях не отрывается от лиц, являющихся его сторонами. Наоборот, эти примеры доказывают, что, будучи имущественным отношением, допускающим акты распоряжения, обязательство по советскому праву является имущественным отношением именно между отдельными лицами. Мы видели, что имущественный характер обязательства не означает, что каждое действие, составляющее содержание обязательства, взятое само по себе, имеет имущественный характер. Оно может приобрести имущественный характер в связи с содержанием данного отношения в целом (например, обязательство из договора поручения). Самое действие должника может быть тесно связано с личностью кредитора. В таком случае закон предоставляет меньшую возможность распоряжаться обязательством. По смыслу ст. 124 ГК цессия такого требования возможна в отступление от общего правила лишь с согласия должника. Изложенная точка зрения по вопросу об имущественном характере обязательств позволяет отграничить обязательства от личных отношений между супругами и личных отношений между родителями и детьми, которые так же, как и обязательства, являются относительными правоотношениями. Личные отношения между супругами и между родителями и детьми не являются имущественными отношениями. Наоборот, имущественные отношения между супругами и родителями и детьми, как, например, алиментные отношения, являются обязательственными отношениями и подчиняются общим правилам обязательственного права, поскольку, конечно, это не исключено их специфическими особенностями и установленными для них специальными правилами. Но личные отношения советского семейного права отличаются от обязательственных отношений не только имущественным характером последних. Неимущественная природа личных семейных отношений является лишь отрицательным признаком. Эти отношения имеют и свою положительную характеристику, которую следует искать в их специфическом содержании, основанном на тех высоких задачах, которые стоят перед советской семьей. Устанавливать содержание этих отношений и давать им юридическую характеристику не входит в наши задачи. Но мы должны отметить, что личные семейные отношения во всяком случае не могут быть определены как право одной стороны требовать, от другой совершения определенного действия или воздержания от какого-либо действия (ст. 107 ГК). Признаки, которые указывает ст. 107 ГК, пригодны именно для характеристики имущественного правоотношения, для определения действий, из которых складывается имущественный оборот. Личные же семейные отношения характеризуются не определенностью тех или иных действий, а социалистической бытовой и этической основой поведения членов советской семьи (супругов, родителей и детей) друг в отношении друга. 43
Обязательство является гражданским правоотношением, т. е. соотношением права и .обязанности, существующим на основания закона и охраняемым законом. Как указал Ленин, «...право есть ничто без аппарата, способного принуждать к соблюдению норм права» . Поэтому в понятие обязательства неизбежно в качестве его элемента входит и санкция, обеспечивающая осуществление права кредитора и исполнение обязанности должника. В силу обязательства должник не только должен исполнить то, что составляет содержа его обязанности, но и отвечает в случае неисполнения. При этом долг и ответственность являются не различными и не зависимыми друг от друга элементами обязательства, а лишь двумя .аспектами одного и того же отношения. Когда мы говорим, что должник должен в силу обязательства совершить определенное действие (либо воздержаться от действия), мы имеем в виду нормальное развитие обязательственного отношения. Когда мы говорим, что должник отвечает обязательству, мы имеем в виду обеспеченную законом возможность для кредитора в случае неисполнения со стороны должника осуществить свое право : мимо и против воли должника и добиться либо исполнения обязательства согласно его первоначальному содержанию, либо возложить на должника имущественные последствия неисполнения (взыскать убытки). Таким образом, то, что мы обычно обозначаем словами долг и ответственность по о б я з т е л ь с т в у, является в целом не чем иным, как обязанностью должника в обязательственном правоотношении. История права показывает, что первоначально, по крайней мере у некоторых народов, не было единого понятия обязательства, а было два разных и понятия долга и ответственности. Так обстояло дело в древнегерманском праве, которое различало «Schuld» и «Нaftung». По древнегерманскому праву в силу долга (Schuld) исполнение, произведенное должником, имело погасительное действие. Исполненное по долгу должник не мог истребовать обратно от кредитора. Существование долга было достаточным основанием для перехода имущества от должника к кредитору. Но существование долга само по себе не давало кредитору права принуждать должника к исполнению. Кредитор не мог ни воздействовать на личность должника, ни обращать взыскание и его имущество. Для этого надо было наличие ответственности (Нaftung). Для Нaftung надо было иметь особый титул. Юридические факты, в силу которых возникала Нaftung, не совпадали с теми юридическими фактами, из которых возникал долг. Титулом для ответственности были главным образом отношение власти и подчинения, характерные для древнегерманского права, деликт, также особые договоры (Нauftungsverträge), направленные специально на установление ответственности. Такое же раздвоение обязательства отмечается в истории гражданского права и некоторых других народов (например, в древней Греции). Некоторые историки права находят следы такого раздвоения и в древнейшей истории римского права. Однако надо подчеркнуть, что в классическую эпоху римской юриспруденции понятие обязательства было единым и цельным 2 В германской юридической литературе как довоенной, так и послевоенной делались попытки использовать разграничение «Schuld» и «Нaftung» приме жүктеу/скачать 1.69 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|