«Тарихтан тағылым – өткенге тағзым»
177
стала разменной монетой в руках политиков. Вышло немало пропагандистской литературы и
в советское время и сегодня, оправдывающей депортацию крымских татар [2]. В этом смысле,
было бы важно взглянуть на историческую трагедию целого народа глазами ее представителей.
После смерти Сталина происходит либерализация национальной политики государства. В
центральные органы власти СССР все чаще стали поступать письма и жалобы спецпоселенцев
на незаконность их высылки. В 1952 г. было получено 70717 жалоб от граждан разных
национальностей, находившихся на спецпоселении; только в мае-июне 1953 г. – 41700; в 1953
г. – 130 582 [3, С.180]. ХХ съезд КПСС и разоблачения Хрущевым преступлений Сталина дали
возможность репрессированным народам начать легальную массовую борьбу за восстановление
своих конституционных прав. В адрес первых лиц государства поступала масса писем с
просьбой о возвращении на историческую родину и воссоздании национальных автономий и
областей. Одно из таких писем поступило в Президиум ЦК КПСС в апреле 1956 г. на имя
Хрущева,
Ворошилова, Булганина, Маленкова. Авторы письма – группа крымско-татарских
коммунистов, участников Великой Отечественной войны. Они подробно объясняют свое
видение причин депортации и обвинений крымских татар в коллаборационизме. Вместе с этим,
в письме излагалась просьба восстановить в составе Украинской ССР Автономную Крымскую
республику, образованную декретом Ленина от 18 октября 1921 г. [4, Л.180-206].
Национальное движение крымско-татарского народа
явилось наиболее заметным и
продолжительным по времени в общем русле движений «наказанных» народов за восстановление
своих прав и национально-территориальных автономий. «Инициативные группы» вели среди
крымско-татарского населения сбор подписей для отправки коллективных петиций в высшие
государственные и партийные инстанции страны. Наибольшую роль в этих «инициативных
группах» сыграли бывшие секретари райкомов и обкома Крыма и видные представители
крымско-татарской интеллигенции. 5 января 1957 г. в ЦК Компартии Узбекистана была принята
группа коммунистов-крымских татар, в количестве, около 50 человек [4, Л.144].
Участники
этой встречи высказали ряд требований и ставили острые вопросы. Главной тревогой было
то, что результатом насильственного переселения станет потеря национальной идентичности.
В частности, Измайлов сказал: «Должен ли наш народ впредь сохранять свою национальную
самобытность, свой национальный характер как нация, территориальную общность, общность
языка или же он должен потерять свой национальный характер?» [Там же]. Такие опасения имели
под собой основания. Со стороны идеологов сталинизма существовали попытки обоснования
спецпереселения как акта по слиянию народов и наций СССР в единую общность «советский
народ». Люди также переживали по поводу того, что на покинутой ими, не по своей воле, земле
идет уничтожение, переехавшими в Крым новоселами, памятников материальной культуры и
истории народа. Бывший председатель Союза писателей Крыма Шамиль Аляутдинов: «Наши
кладбища разорены, из надгробных памятников сложили фундамент зданий» [Там же].
Главным аргументом власти по поводу нецелесообразности восстановления Крымской
автономии была малочисленность крымских татар. С этим аргументом
участники встречи
были категорически не согласны: «Сейчас кладется в основу создания автономии принцип
процентного соотношения к общему населению Крыма. Это неправильно. Ведь созданы же
другие автономные республики хотя местное население не составляет там большинство» [Там
же]. Чтобы снять эту наболевшую проблему предпринимались попытки представить крымских
татар как часть поволжских татар. Таким образом, официальная пропаганда пыталась утверждать,
что нет такой национальности – крымский татарин [5, С.301]. Власть, наложив категорический
запрет на возвращение в Крым, предлагала людям в качестве альтернативы переезд в Татарскую
АССР. Эта проблема также была затронута на встрече: «Ни один крымский татарин не поедет
в Татарскую АССР. Язык, быт, культура и обычаи крымских и казанских татар совершенно
различны. Нам значительно ближе язык и культура узбекского народа» [4, Л.144].