Библиопсихотерапия алкоголизма

Место под солнцем

На первой стадии человек социально сохранен, то есть: у него свое место под солнцем, у него семья, хорошая работа, хобби, привычки, увлечения, трезвые друзья. На первый взгляд никто и не подумает, что у такого человека какие-то проблемы с алкоголем. Это на второй стадии диагноз ставится на вскидку, без обследования, от порога. На второй стадии диагноз написан на лице: «хронический алкоголизм». Как образно заметил знакомый нарколог из стационара, отзываясь о моем кабинете анонимного лечения: «Это к вам в туфлях приходят, а ко мне — в кирзовых сапогах привозят». На третьей стадии диагноз можно поставить за километр: «Кто это копошится у мусорных баков? Те, кто дожил до финала болезни».

Сходство социального статуса, положения в обществе при привычке и на первой стадии только внешнее. А если заглянуть за фасад благополучия, то мы увидим, что в семье появляются первые конфликты из-за выпивки. При привычке никаких семейных ссор не бывает, потому что человек употребляет спиртное умеренно, с контролем, так, что это устраивает всех: и жену, и родителей, да и его самого. Он и сам не пытается бросить пить, а если уж скажет: «не пью один год», то не сорвется ни при каких обстоятельствах. При алкогольной болезни уже не так. Первые конфликты в семье из-за водки удается как-то сглаживать, удается помириться с женой, пообещать ей что-нибудь. Но при переходе из первой во вторую стадию алкогольной болезни конфликты нарастают и семья неизбежно, закономерно распадается. И уже не имеет никакого значения, на каких чувствах была основана семья, совместное имущество, квартира, дети… Какая бы жена терпеливая ни была — семья распадется, жена уйдет от мужа… На второй стадии болезни нет конфликтов в семье, так как нет семьи.

Однажды ко мне на прием женщина привела сына. Сыну 36 лет. Шесть месяцев тому назад на выходе из запоя он перенес обширный инсульт. Лежал парализованный три месяца, но затем, когда движения частично восстановились, он снова начал пьянствовать. Инвалид подволакивал правую ногу, а высохшая скрюченная правая рука болталась плетью. Лицо было перекошено и заросло бородой, он мычал, пытаясь что-то сказать, но я не понимал ни слова. Мы разговаривали с ним через его маму, как через переводчика. Оказалось, что мама его обманула, сказав, что они идут к невропатологу. Когда же он разобрался, что к чему, он что-то раздраженно промычал и, махнув той рукой, которой еще получалось махать, заковылял к выходу. Его мать сквозь слезы рассказала мне, что раньше он жил очень хорошо, у него была жена-умница, двое детей, работа с высокой оплатой, новая машина. Но из-за водки он все потерял: машину по пьяному делу разбил, продал, с работы его уволили, жена ушла в чистое поле. Так очень точно выразилась его мама. Говорит: «Никого и ничего у нее нет в этом городе, ни родителей, ни родственников, ни квартиры. Но пришло время, когда стало невыносимо, собрала детей и ушла в чистое поле. Я даже и не знаю, где мои внуки. Невропатологи его предупредили, что если будет пить, инсульт повторится и во второй раз, он, если и выживет, то с инвалидской кровати уж точно не встанет. Хорошо, если он умрет, а если не умрет? Я же его не брошу! Придется мне нести такой камень до конца жизни». У меня мороз по коже прошел, когда мать сказала про сына «хорошо, если он умрет».

Этот случай иллюстрирует то, как меняются отношения в семье при алкогольной болезни. Разрыв отношений с женой при переходе во вторую стадию — это один из законов, по которым протекает алкоголизм. Я знаю случай, когда семья распалась при переходе во вторую стадию болезни… после золотой свадьбы. Из этого большого правила есть одно маленькое исключение. Семья сохраняется на второй стадии только в том случае, если жена пьет на равных с мужем. У мужа недельный запой — и у жены такой же. Муж выпивает бутылку, две — и жена столько же. Вот это будет замечательная дружная и крепкая семья и на второй стадии. Видели такие семьи? Вроде иной раз и поссорятся крупно, и подерутся, и синяков друг другу наставят, а потом опять дружно водку пьют. А в вашей семье не так? Цените это и дорожите этим.

Если терпение жены (или мужа) заканчивается при переходе во вторую стадию, то близкие родные отказываются от человека немного позже, к середине второй стадии, и человек остается один на один с алкогольной болезнью. Близкие родные — это родители, братья и сестры, взрослые дети. И действительно, присмотритесь к людям на третьей стадии. Бомжи — как они одиноки. Но ведь есть где-то их родители, у которых дом, пенсия, сад-огород; есть где-то их братья и сестры, у которых и семья, и работа; есть где-то их дети, устроенные в жизни. А бомжи никому не нужны. Они на всех рукой махнули, и на них тоже махнули. Они на всех плюнули — и к ним такое же отношение. Полный разрыв отношений с близкими родными происходит раньше, не на третьей, а в середине второй стадии. Мама алкогольно-зависимого человека сказала мне на это: «А вот я от своего сына никогда не откажусь!» Вот когда он начнет отца головой об стену бить, вот когда он станет у матери пенсию отбирать, отнимет 5–7 раз, вот тогда посмотрим. А все это случится именно в середине второй стадии.

Как-то зимой на улице в лютый мороз я встретил бомжа. Он шел грязный, небритый, жалкий. Одет не по погоде, в осенний плащ. Я дал ему мелочь и спросил:

— Как же вы по подвалам? Замерзнете, сейчас же этот антитеррор, и все подвалы закрыты!

— Да нет, — отвечает, — всегда можно найти сухой и теплый подвал.

— Позвольте, ну какая же жизнь в подвале — не побриться, не помыться. Есть же приюты для бездомных, и вы могли бы туда обратиться.

— Да я знаю, я там жил. Но там такое правило: одну ночь не ночевал, тебя сразу же выписывают. А у меня сестра здесь, в городе живет. Она иногда пускает меня переночевать… на кухне, под столом. Я у нее переночевал, вернулся, а меня уже выписали.

— И что теперь, в подвале жить? А вы снова обратитесь в приют. Там тоже люди, и они войдут в положение.

— Я знаю. Там через недельку придешь, и тебя снова примут. Но меня не приняли, потому что у меня вши. Направили к «кожному» врачу. Врач выписал направление в больницу. В больнице меня не берут, потому что я паспорт потерял. А паспорт выписать, это надо справки, документы, в милицию… У меня не получается.

— Все понятно. В больницу не берут без паспорта, в приют-бомжатник — со вшами, у сестры своя семья, и ей не до вас. А где же ваша семья? Наверное, вы не всегда жили в подвале?

— Да, была у меня семья. Раньше мы с женой хорошо жили, но мы развелись. (Это был переход во вторую стадию болезни.) Жена богато живет. У нее большая трехкомнатная квартира, и там одна кухня такая, как у меня раньше однокомнатная квартира была. Прежде жена пускала меня… в саду грядки вскопать. А сейчас даже туда не пускает.

— Ну хорошо, развелись, что поделаешь. А вы говорите, что у вас однокомнатная квартира была?

— Да, была. Но меня окрутили, обманули, и я ее продал. (Это была уже вторая половина второй стадии.)

— Скажите, а дети у вас есть?

— Есть. Сын. Но он женат. И там такая теща. Она меня на порог не пускает.

Как видите, есть у человека и сестра, и бывшая жена, и сын, а он по подвалам. Просто дошло до третьей стадии болезни. Удивляться нечему.

Полная социальная изоляция

Развод, разъезд, распад супружеских отношений

Первые конфликты в семье из-за алкоголя

У П I II III

А теперь давайте проследим за тем, как меняются отношения на работе и трудовые навыки при алкогольной зависимости. По поводу того, что «мастерство не пропьешь». Да конечно же пропьешь, любое мастерство, и очень, очень быстро. На первой стадии у человека приличная работа и он там на хорошем счету. Но прекращается личностный рост. Он живет за счет «старого багажа», за счет старых знаний, связей, опыта. Уже не может продвинуться по службе, повысить свою квалификацию, свой профессиональный уровень, освоить смежные участки работы, придумать новые источники дохода для семьи. Как сказала жена одного из моих пациентов: «Я удивляюсь, почему фотография мужа на Доске почета. Неужели они не видят, как он пьет водку?» Да конечно видят. Но первые неприятности — появление на рабочем месте в нетрезвом виде, прогулы из-за похмелья и др. удается как-то компенсировать: взять отгул по телефону, договориться со сменщиком, предъявить справку, больничный лист, объясниться с начальником, ссылаясь на очень веские причины. Для иллюстрации приведу пример. Однажды ко мне на прием явился водитель автобуса. Его всего трясло и ломало с похмелья. Когда я предложил ему оформить больничный лист, он отказался: «Да я уже на больничном. Вчера вызывал врача на дом — укус собаки». Демонстрируя забинтованную укушенную руку, он поведал о том, как сам спровоцировал свою овчарку, чтобы не идти на работу. Иногда руководители эксплуатируют эту слабость, поручая такому человеку самую черную, грязную, неблагодарную работу, от которой другие отказываются. Вот как рассказала об этом одна из моих пациенток: «Я работаю маляром в ЖЭКе. В бригаде 11 человек, но пьем только мы с подругой, а другие выпивают изредка и понемногу. Так вот, как снег с крыши сбрасывать, как разгрузить машину щебенки, как мусор в квартире после ремонта убирать, так нас с ней вдвоем и заставляют. Других не трогают, это же не малярское дело. А мы не можем отказаться, потому что всегда с запахом и нас могут уволить. Вот пройду лечение, и меня тоже не заставят». Да, так устроено в жизни, что трезвый человек на работе всегда прав, а «виноватить» будут пьющего.

Один из законов, по которым развивается болезнь, таков, что при переходе из первой во вторую стадию алкогольной зависимости, человек неизбежно, стопроцентно, теряет работу. Даже если начальник близкий родственник или друг детства — вся дружба, все родственные отношения закончатся при переходе во вторую стадию. В первой половине второй стадии человек меняет места работы, иногда очень часто: здесь три месяца поработает, там — два, тут — четыре, и нигде не может задержаться. Видели людей с пухлыми трудовыми книжками? Эти люди нуждаются не в трудоустройстве, а в специальном противоалкогольном лечении. При смене мест работы обнаруживается такая тенденция: каждое следующее хуже предыдущего. Человек опускается вниз по социальной лестнице, на самое дно. Была работа получше, потом похуже, еще хуже, а потом никакой не стало. Например: работал директором мясокомбината, потом понизили — стал директором Дома культуры, потом кочегаром, потом в пьяной драке друга зарезал — в тюрьму попал. Из тюрьмы вышел и (на второй день!!!) пришел на лечение, говорит: «Если буду пить — опять в тюрьму попаду». Правильно говорит. Сейчас живет трезво, работает начальником цеха на одном предприятии, еще и брата уговорил пролечиться. Еще один случай: работал водителем-дальнобойщиком, хорошо зарабатывал, потом лишили прав по пьяному делу — стал работать автослесарем в гараже, но и оттуда уволили за пьянство. Сейчас работает санитаром в морге и говорит: «А что? Хорошая работа. Прихожу на работу в семь утра, а бутылка уже у меня на столе». И пусть на меня не обижаются работники моргов. Их труд, конечно же, достоин уважения и очень необходим. Но и там можно работать по-разному. Я вспоминаю со студенческих лет, как наш куратор с кафедры анатомии после занятий со студентами переодевался и шел работать санитаром в морг, чтобы обеспечить свою семью. Но работать для того, чтобы в семь утра бутылка была на столе?.. На такой подвиг способен только очень больной человек.

На третьей стадии разгрузить вагон или выполнить «шабашку» не по силам, здоровье не позволит. На третьей стадии можно бутылки собирать да по мусорным бакам, по помойкам рыться. Можно милостыню на вокзале просить или объедки в кафе подбирать.

Первые конфликты на работе из-за алкоголя

Увольнение.

Потеря работы

Смена места

работы

Случайные

заработки

Полная

А У П I II III

Вы еще не насчитали трех симптомов? Тогда давайте откроем следующую главу, где говорится о том, что происходит со здоровьем при алкогольной болезни. Но эта глава вовсе не про то, что алкоголь разрушает печень.