Биделева Айдана Курманкалиева особенности пространственно-временной организации текста произведений а. П. Чехова магистерская диссертация
Особенности пространственно-временной организации в повести А.П. Чехова «Скучная история»
жүктеу/скачать 64.48 Kb.
|
| 2.2 Особенности пространственно-временной организации в повести А.П. Чехова «Скучная история»
Как уже не удалось заметить, в первую очередь само настроение «записей» связано с темой времени – человек страшно болен, осталось ему жить считанные полгода, он помнит будущее и анализирует будущее, мысль о наступающей смерти беспрепятственно преследует его и, видимо, нечем заполнять последние мгновения. То, что ранее наполняло его жизнью подтекст, вдохновение и задор — наука, учение становится практически невыносимым для него в пределах его физиологического состояния, и он не может найти биоэнергию, смысл в каком-то другом. Жизнь прольется, как река, не меняется ничего, а бесконечные минуты улетают на улицу. Основными его ощущениями являются растерянность, ненависть и страх. Ищет виновников среди своих родных, друзей, учителей и сравнивает будущее с текущими временами, а затем и сам себя корит. Приходит ощущение, что было спасение от невозможности жизни, и, если он знал это давно и вовремя, жизнь была бы неудачной, и последние минуты не отравились бы. В нем присутствуют практически все имеющиеся категории времени - секунды, секунды, четверть часов, пол часов, часы, день, неделя, месяц, гексадор, век вечности, всю жизнь, безграничность, прошлые, будущие, например слова минуты вторятся 20 раз, часа -28, года 38 и так далее. Само слово неоднократно пересекает время и неторопливую лексику к нему. Все записи оказываются запутанными временем, осознание персонажа своего «жития» будет отнесено с четкими приказаниями о времени недели, года, о том, как много минут, хронометров, лет прошло с той или иной событий. Указывается и возраст его героев, и возраст их других персонажей. Для читателей дается возможность отслеживать и восстановлять некоторые точные даты событий и время их проведения. Особенно это видно на примере жизни Катины, где легко восстанавливается время событий ее, а также жизни самого Василья Степановича, его семейства. Это не просто характеризует Василья Степановича как личность, которая привыкла говрить точный, исследовательский язык и привести точные цифры, но создает впечатление, что в сознании героя постоянно идет отсчет исчезшего и ушедшего времени, что означает, что в сознании героя постоянно идет отсчет исчезшего и ушедшего времени, что означает, что в сознании героя постоянно идет отсчет исчезшего и у Это подчеркивается поэзией и темпом, которые замедляют, а также ускоряют ход. Василий Степанов, обращаясь к своему прошедшему, составляет прошлые времена с прошлыми, прошлые студенты с стоящими, самих себя до заболевания и теперешнего состояния, своих близких в настоящее с тех, которые были ранее и ранее, кроме прежде, с тех, которые были ранее, к тому же прежде, с тех, которые были ранее, к тому же, вспоминая, еще и теперь. Причиной для мысли становится не просто будущее, настоящее и то, что происходит каждый день и в этот миг, а будущее, которое уже находится за его приделами жизни. Исходя из вышеперечисленных образцов, видно, как называется «субъективное» время героя, какое отношение Василий Степанович к нему имеет, столь много мест занимает время в его мысли, его чувствах, в его восприятии вообще жизни. В первую очередь «субъективное» время Николая Ивановича – это длина записей. Мы можем уменьшить длительность процесса, чтобы восстановить его продолжительность. В конце записей фигурируют рукавицы и шубы, поэтому время года весной или ранней осени, герой говорит, что ему осталось жить не больше получаса, а потом «лето наступает», а герой считает, что умирает через 4 месяца. Нельзя сделать вывод о том, что записи накалывали около 3-4 месяцев. В первую очередь - прошлая его жизнь, воспоминания, первые отнесут детство и молодость, а затем - воспоминания, которые относятся почти ко всему периоду своей жизни до настоящего времени. По длине около 50 лет. И наконец, будущего, которого у персонажа, как ему кажется, нет в его жизни, будущее вяжется с мертвостью. Персонаж считает, что ближайшие моменты после смерти, что Катя будет на его могилах, кто вместо него будет изучать в университете и куда более далекие. «Хотел бы проснуться лет через сто и хоть одним глазом взглянуть, что будет с наукой». [А.Чехов Москва, 1977, с.307] Пойдём в подпространство Василия Степановича. Это университ Рязань, его квартиры, его квартиры Катина, его дачу и Катину и номера в хостеле Днепропетровска. Ежедневно, ежемесячно, кроме Днепропетровской области, жизнь проходит по одному и тому же маршруту, присутствует в одном и том же стене, разговаривает с теми же людьми. «Одеваюсь и иду по дороге, которая знакома мне уже 30 лет и имеет для меня свою историю». [А.Чехов, Москва, 1977, с.257] Университет, пространство, где герой изначально чувствовал себя настоящим «особником», именно в этом пространстве вяжется самая лучшая вещь, которая была, по его убеждению, в жизни: задача, знание, осмысление работой, признание. Хорошо, хорошо, хорошо, В этом пространстве находятся портье Николая и Павла Игнатьевича, героев, которые отвечают определенное место в записях. Для нас особо интересен однофамин, возможно, не случайно, профессор Василий, хранитель институтской информации, переносчик того, о чем Ю.Лотман назвал «мифологическое подпространство». Его мир обитает в университетских байках, великих героев-профессионалов, и совершаются подвиги в честь наук. Впрочем, все это настоящее, настоящее не - бессмертие, испуг, стыд и неумение уйти своевременно. То, что ранее давало сильное эмоциональное воздействие, уверенности в таланте ученых и преподавателей превратились в страдания, дошедшие до истерических ужасов. В момент, когда университет пишет записки, оставаясь в памяти любимого, может быть, самого любимого. Наиболее морально удобное для него пространство перестает быть таким, как стоящее. Жизнь, которая проходит в стенах университета, является таким же рутином, склонностями, с которыми он не в состоянии согласиться, а жизнь в доме. Похоже, что семейное спокойствие является предпосылкой психологического успокоения. Обитатели данного подпространства – семья – дочь Лизы и дочь Варя, друзья и ухажеры дочери – Адольф Гнекер, гости – коллеги, аспиранты – такой круод каждый день, вторящиеся люди, супружеские обеды, работа, мелкие дела и события. С точки зрения доктора, круг принимался невыносимым в сравнении со счастливым прошлым семейным опытом. Дома принимали так же психологически дискомфорт, как в колледже, так дискомфорт, что один выход - отклонение. Спасение, отступление герою представляет собой перемещение из одного пространства в другое, в этот раз из квартиры - в Катину. Герои здесь обитают - хозяин квартиры - взрослая Ольга Катя - ребенок в семье, как член семейства, появляются в памяти, в помещении особняка Михаила Ивановича. Но не смотря на «теплую, уютную атмосферу и присутствие симпатичного человека» [А.Чехов, Ростов-на-Дону, 1977, c. 281] - Друзья за бокалом вина, желания Кати создать атмосферу душевного спокойствия, несмотря на всё это, результат такой же: недовольство снова, отступление снова, страх. Но бегство теперь, которое не дает надежду на спасение, некуда идти куда меньше. - Только возвращаться, куда-то, куда-то, куда-то, недавно. А потом - бессонница.,.[А.Чехов, Москва, 1977, с.303] Круг тесноты, скуки, «отравленного воздуха» замыкается. Переезд на даче и «жизнь меняется» [А.Чехов, Ростов-на-Дону, 1977, c. 291] – оказывается лишь новой надеждой, что с изменением пространства и жизни изменится. Но всё продолжается до сих пор, кроме отрывка «воробьиной ночи» - те лица Даши, жены, Гнекера, Павла Игнатьевича, Василия, те разговоры, те бессонницы. Только постепенно растет состояние напряжения. Василий, всегда миловидный профессору, «не скоро ему наскучает». Снижение Павла Игнатьевича и недоверие к Гнекеру становятся злобой и презрением. И «У нас ужин скучнее зимы» [А.Поляк, Москва 1977, c. 292] Вспышки усиливаются и дальше ощущается страх. В ответ на слова жены, что часто бывать в обществе Олина неприлично, персонаж начинает панику, которая заканчивается полуобморком. И Катя на даче всё так же, как в квартире в Москве - сама, Михаила Ивановича, те же беседы, те же шампаски, те же чашки. Хотя, что-то меняется в его состоянии - он до сих пор не оскорблен. Обостренный страх, одиночество и ненависть рождают желание дружить с людьми хотя бы в земле зла, стремление к ближнему становится сильнее возмущения. Наконец, последнее место, где профессор пишет свои записи, место, где они заканчиваются нам, читателям, - Гектород Харьков, неуютный отель. Полнейшая одинокость и нищета. Это ещё не отрыв, надежды пока нет, эта поездка вынуждена, и как можно скорее бесполезна. Там Николай Николаевич узнает единство значительного события, когда он пишет свои записи, событие, по-чешски, остающееся «на кинокадре», катастрофическое, кажется, для его отца – Лиза, тайком, вышла замуж за Гнекера, оказавшегося аферистом. Но Николай Иванов так равнодушен, что ему страшно именно его безразличие. Вообще, герой Днепропетровска осознает полное единение и осознает, что изменение пространства - это лишь изменение декораций, где бы он не был, где бы не бежал, где бы его не было, где бы его не было людей, он всегда остается один с собой, с болезнью, с мыслями, страхом и тревогой. Мы наблюдали за тем, как персонаж записи чувствовал себя в пространстве и пространстве. Николай Николаевич живет в жизни, которая не имеет начала и конца, а конец еще близок, и это вторжение круговорота каждодневного событий его не удовлетворяет. У него уже есть персональное бытовое время, и обращается мыслями с одного стороны утраты – к будущему бесконечному, с другого – к будущему идеалу, где неудовлетворения не было, жизнь до сих пор не имела перспективы, и не было необходимости задуматься о значении каждого момента. Причины этого неудовлетворенности он искал в своих близких людях в подпространстве дома, в колледже, в котором изменились времена «нынешних» студентов, «нынешних» ближайших, не похожих на «прошлых» наконец-то в себе, в мыслях и в отношении жизни. Родится отсутствие одиночества и отрешенности от кого-то, которое он пытается преодолеть силой. Одним из способов подобного одоления он может быть бегство, однако он бы не был там, его личное пространство — его единение остается неотъемлемым, а его попытки преодолеть — безуспешны. Мы уже говорили, что в отличие от времени и пространства, в котором живет автор записок, круг времени и пространства его известного имени гораздо шире. Что можно сказать о хронологии всей повестки в целом и как узнать задумку читателя? В «Скучной истории» среди применяемых изображений мы приводим упоминания о известных именах, фразах, реминесценциях и реминесценциях, то есть явные или закрытые ссылки на другие источники, насыщающие смысл сочинения. Было несколько имен Шекспира, его персонажей, а критика ещё отметила, как и связь «Неинтересного рассказа» с «Смертью Ивана Лены» Толстого и «Фаустом» Шиллера. В «Скучной истории» среди применяемых изображений мы приводим упоминания о известных именах, фразах, реминесценциях и реминесценциях, то есть явные или закрытые ссылки на другие источники, насыщающие смысл сочинения. Было несколько имен Шекспира, его персонажей, а критика ещё отметила, как и связь «Неинтересного рассказа» с «Смертью Ивана Лены» Толстого и «Фаустом» Шиллера. Приведем несколько примеров: Ветхий Завет (13 в. до н.э. -1 в.н.э.) «Часто я любуюсь, как какие-то мальчик и девочка, оба беловолосые и оборванные, карабкаются на палисадник и смеются над моей лысиной. В их блестящих глазенках я читаю: «гряди, плешивый!» [А.Чехов, Москва, 1977, с.294] Античность (6 в. до н.э. -4-5 в. н.э) жүктеу/скачать 64.48 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|