Богиня — 1 Ф. К. Каст Богиня по ошибке

Голова раскалывалась невыносимо, хуже, чем от гриппа, даже от текилы на следующий день. А тело при этом... Нет, его я вообще не чувствовала, не могла открыть глаз.

«Ну да, я умерла. Неудивительно, что мне кажется...»

Темнота сомкнулась мягко, по-дружески.

Когда я очнулась в следующий раз, голова страдала по-прежнему, то есть невыносимо. К сожалению, тело я теперь почувствовала. Каждый суставчик болел как в аду. Может, это он и был? Если бы сейчас кто-то начал выкрикивать математические задачки и требовать у меня ответа, то я бы убедилась, что точно нахожусь в аду. Но я ничего не слышала, кроме странного звона, источник которого находился где-то у меня в голове. Я попыталась поднять веки, но они не подчинились, вероятно, оттого, что у трупов даже эти штучки не функционируют. Если бы не тот факт, что я мертва, то сердце у меня выскочило бы из груди. Интересно, а трупы паникуют? Видимо, да...

На этот раз темнота не была дружелюбной, скорее соблазнительной, и я с готовностью поспешила в ее раскрытые объятия.

— Лежите спокойно, миледи, все будет хорошо.

Милый знакомый голос, но с какой-то странной интонацией, которую я не узнала. Голова у меня оставалась тяжелой, горячей и к тому же болела. Тело было разбито. Тут мое рассеянное взимание неожиданно привлекла влажная прохлада на лбу. Я дотронулась до толстого компресса, но кто-то мягко отвел мою руку в сторону.

— Все хорошо, миледи, я здесь.— И снова в голосе прозвучало что-то неуловимо знакомое.

— Какого?..

Господи, горло все содрано и по-прежнему охвачено огнем. Огонь! Память внушала страх и ужас. На этот раз, когда я велела глазам открыться, они подчинились. Почти. Я попыталась что-то разглядеть, но все предметы и световые переливы слились в одно целое. Огромное пятно, сидевшее рядом со мной, зашевелилось, и я начала различать...

Слава богу, это была Сюзанна. Если она здесь, значит, я не мертва. Возможно, все действительно будет в порядке. Я попыталась навести на нее фокус. Комната наклонилась, и я с трудом сохранила подругу в поле зрения. Она держала меня за ругу, но, как ни странно, попыталась отстраниться, как только увидела, что я открыла глаза. Я сильнее вцепилась з ее руку. Кажется, она побледнела, а кроме того, мне почудилось, что ее целых четыре, потом стало две, затем снова четыре. Зрение меня подводило.

— Миледи, вы должны лежать спокойно. Вам многое довелось пережить сегодня, ваше тело и душа нуждаются в покое. Не волнуйтесь, вы в безопасности, все хорошо.

Я попробовала сказать: «Что, черт возьми, с тобой случилось?», но из горла вырвалось змеиное шипение. Еще так шипят жуткие опоссумы, попадая в свет от фар. Нет, они не прикидываются дохлыми, они шипят и пугают насмерть ничего не подозревающих женщин, когда те останавливают машину на темной сельской дороге, чтобы без помех пописать. В общем, я себя не поняла, так что Сюзанна, вероятно, тоже.

Она высвободила руку, и кто-то, кого я не могла разглядеть, передал ей кубок. Кубок? Золотой кубок? В больнице?

— Выпейте, миледи. Это смягчит вам горло и поможет отдохнуть.

Она осторожно приподняла мне голову и поднесла к губам напиток. Я попробовала проглотить сладкую густую жидкость.

Оттого что пришлось поднимать голову, у меня снова заломило в висках. Пока мир опять не погрузился в темноту, я попыталась разглядеть подругу. Она как раз снимала у меня с головы повязку и заменяла ее другой, прохладной, которую ей передала невероятно юная медсестра в какой-то странной легкой униформе, ниспадающей складками. Такой особе больше престало резвиться на весеннем лугу, а не работать в отделении интенсивной терапии...

Темноту окрасил сладкий привкус лекарства, тягучего, как сироп от кашля.

В следующий раз темнота рассеялась внезапно. Это не было мягким пробуждением. О нет, меня сейчас...

— Позвольте мне, миледи, помочь вам.

Сюзанна поддерживала меня за спину и убирала волосы с лица, пока я выворачивалась наизнанку, свесившись с кровати. Она действительно отличная подруга.

Жаль, что я прежде назвала ее высокомерной. Когда я закончила извергать из себя внутренности, она уложила меня обратно на подушку и обтерла лицо.

Терпеть не могу рвоту. Всегда ненавидела это дело. Меня неизменно трясет, и я становлюсь беспомощной. Хорошо, что случается это не очень часто, но когда все-таки приходится, то, признаюсь, я становлюсь ребенком. Вот и теперь я все никак не могла унять дрожь. Я была слаба и не понимала, где нахожусь, но мне казалось, это оттого, что я мертва, а вовсе не от приступа рвоты.

— Во... во... ды.

Это слово мне удалось проскрипеть более или менее членораздельно, и Сюзанна тут же дала знак медсестре. Вскоре появился еще один кубок. Она поднесла его ко мне и помогла сделать глоток.

— Тьфу! — Я почти все выплюнула.

Это была не вода, а разбавленное вино. Я, конечно, обожаю вино, но только не после приступа рвоты.

— Сюз! Воды.

Я выразительно посмотрела на подругу — мол, сейчас тебя убью,— стараясь, чтобы она меня поняла.

— Да, миледи!

Сюзанна вновь побледнела, повернулась к медсестре и возвратила ей кубок. Да что это за больница такая?

— Немедленно принеси леди Рианнон воды! Нимфоподобная медсестра унеслась прочь. Сюзанна снова повернулась ко мне, но избегала встречаться со мной взглядом.

— Простите, миледи. Я неправильно вас поняла. Вините меня, а не девушку.— Сюзанна сложила ладони перед грудью, словно молилась, и склонила голову, по-прежнему не глядя мне в глаза.

Ладно, что за чертовщина происходит? Я поймала ее руку и потянула, стараясь заставить взглянуть на меня, а затем обратила внимание на ее локоны. Они были обычного цвета — блондинистыми, с симпатичными осветленными прядками,— но почему-то запутались у меня в руке. Волосы подруги стали длинные, по пояс, перекинулись через плечо и обмотались вокруг наших рук.

— Не может быть. Как?..— с трудом выговорила я.

Сюзанна всегда носила короткую сексуальную стрижку. Я любила поддразнивать ее, говоря, что такая прическа придает ей растрепанный озорной вид. На это она всякий раз отвечала: «Вот как? Спасибо!» и мурлыкала как кошка, наевшаяся сливок. Когда же они успели вырасти до пояса? Превосходно. Неужели у меня случилась кома? Вероятно, я провела в отключке несметное число лет, а моя подруга с горя отрастила себе волосы, вроде леди Годивы¹³, до самой задницы, так как рядом не было подруги с обостренным чувством моды, способной сказать, что сейчас носят.

Не-а, она не выглядела старше — поганка такая! — и по-прежнему не смотрела мне в глаза, пока я внимательно ее изучала. Определенно, это Сюзанна. Та же хрупкая фигурка. То же красивое круглое личико, необъяснимым образом излучающее добродетель. Длинные пряди она убрала за идеальные маленькие ушки, как делала раньше с короткими волосами. Те же самые веснушки усеивали ее носик и высокие скулы. Если бы она улыбнулась, что в данной ситуации было маловероятно, уверена, я бы увидела знакомые ямочки по обе стороны ее мягких губ.

— Сюз!..

Я дернула ее за руку, чтобы она все-таки взглянула на меня. Наконец мне удалось посмотреть ей в глаза. Они оказались теми же, золотисто-карими, которые смотрели на меня много лет.

— Что?..— попыталась я прохрипеть вопрос, в то же время задавая его глазами: дескать, что произошло, подружка?

Она как будто смягчилась, но тут влетела с другим кубком медсестра. Девчонка на самом деле передвигалась бегом.

— Вот, миледи.

Слава богу, настоящая вода, даже прохладная. Я хотела выпить, сколько поместится, но горло воспротивилось.

— Сп... спасибо,— с трудом просипела я. Сюзанне пришлось наклониться, но я знала, что она

поняла, каково мне сейчас, потому как подруга внезапно покраснела, схватила мягкую ткань и начала поспешно вытирать мне лицо насухо.

Поразительно, но я почему-то была без сил, хотя только и сделала, что вывернулась наизнанку, попыталась поговорить и выпила пару глотков воды. Сюзанна осторожно убрала пряди волос с моего лба, напевая какую-то немелодичную песенку.

— Отдыхайте, миледи. Все хорошо. А что, черт возьми, на ней надето?..

Моя вторая подруга, темнота, снова втихомолку забрала меня к себе.
2
— Прошу прощения, миледи. Вы должны проснуться.

«Нет,— мысленно ответила я.— Дай мне поспать. Должно быть, мне снится плохой сон. Если зажмуриться покрепче и представить Хью Джекмана, порабощенного любовью ко мне, то удастся снова погрузиться в страну грез».

А потом я совершила ошибку — сглотнула.

«Черт, это горло меня убьет!.. Черт. Ой, ну да ладно. Я, возможно, уже умерла» — и глаза тут же открылись.

По обе стороны от длинноволосой Сюзанны стояли две нимфы-медсестры. Одна держала в красивых, абсолютно голых руках что-то прозрачное и воздушное. У второй были щетки, гребенки и прелестная маленькая золотая корона. Кажется, она называется диадемой. Хм... А в аду не так плохо, если там в ходу драгоценные украшения.

— Миледи, только что прибыл гонец от вашего отца. Он сообщил, что оглашение в церкви совершено. Жених встретится с вами здесь для проведения окончательной церемонии сговора.

Что-что?

— Сегодня. Прошу вас, мы должны подготовиться. Я могла лишь заморгать, глядя на нее.

«О чем она тут толкует? Мой жених? Да мне даже на свидание пойти не с кем!»

Последнего парня я отшила, не дожидаясь окончания нашего свидания вслепую, а потом решила никогда, ни при каких обстоятельствах, больше не ходить на подобные мероприятия.

У Сюзанны, кажется, появились сомнения.

— Госпожа, вы по-прежнему не можете говорить?

— Госпо... фух — что это за фигня с «госпожой» и «миледи»?

Видимо, мой хрип на манер опоссума произвел должное впечатление. Нимфы запаниковали. Сюз тоже расстроилась, а потом вдруг принялась выхватывать у них расчески, украшения, прозрачные одежды.

— Можете идти.

Боже, как строго она говорила! Но это лишь добавило музыкальных ноток ее голосу.

— Я сама позабочусь о нашей госпоже.

Девчата бросились врассыпную с явным облегчением. Нет, прежних медсестер теперь уже не встретишь, их, наверное, больше не делают.

— Обопритесь о мою руку, миледи, и я отведу вас в купальню.

Каждый знает, что подняться и пройти в ванную, чтобы помыться — а эта процедура крайне необходимая,— плевое дело. Наверное, оно и сейчас было бы таким, если бы проклятая комната перестала двигаться.

— Ух...

Я заковыляла в точности как старая карга из первого акта «Макбета». Бог свидетель, волосы у меня на голове были всклокочены достаточно, чтобы подойти на эту роль.

Мы двигались по почти темному коридору. Подняв глаза, я поняла, почему освещение такое тусклое, и замерла на месте. В кованых настенных держателях горели самые настоящие факелы. Я получила диплом о высшем образовании, меня не проведешь. Горящие факелы — это ненормально для больницы! И еще одно, черт возьми! Я совершенно точно не помолвлена!

— Вам нужно отдохнуть, миледи?

Что случилось с Сюзанной? Прозак¹⁴ сняли с производства, пока я была в отрубе, и теперь она впала в какую-то трагическую средневековую истерию? Одна моя рука уже держала ее под локоть, так что вцепиться во вторую было просто. Я заставила Сюзанну повернуться ко мне и посмотреть прямо в глаза.

Не торопясь, сглотнув несколько раз в попытке изгнать из глотки опоссума, я уставилась ей в зрачки и спросила медленно и твердо:

— Что случилось?

Подруга попыталась отвести взгляд, но я решительно встряхнула ее, и тогда она снова посмотрела на меня.

— Миледи...— Она замолчала и оглянулась, словно боясь, что ее услышат, а потом зашептала серьезным, как у Опры¹⁵, голосом: — Как вас зовут?

«Ладно, я готова тебе подыграть. Но если из-за ближайшего угла покажется Шон Коннери, то я буду точно знать, что участвую в программе "Розыгрыш"».

— Шаннон,— прохрипела я как можно четче. Сюзанна даже бровью не повела.

— А как меня зовут?

«Блин, напилась она, что ли? Хотя эта женщина никогда не умела пить. Глотнет разок текилы — и готова, сразу уносится в заоблачные дали».

Я глубоко втянула носом воздух — не-а, алкоголем не пахнет.

— Тебя зовут Сюзанна.

Подруга наклонилась ко мне еще ближе и медленно покачала головой. На этот раз она, похоже, без труда смотрела мне в глаза. Я не могла не заметить, что страх, давно мелькавший в ее взгляде, теперь окрасился жалостью.

— Нет, миледи.— Меня потряс ее нежный тихий говор с непонятным акцентом.— Меня зовут не Сюзанна. Мое имя Аланна. А вы не Шаннон. Вы моя госпожа, Рианнон, верховная жрица богини Эпоны, дочь Маккаллана и нареченная верховного шамана Клан-Финтана.

— Чушь.

— Я понимаю, что вам, наверное, нелегко, но пройдемте со мной. Я подготовлю вас к церемонии и попытаюсь объяснить, как все произошло.

Помещение, куда мы попали, навевало образы из репортажей общественной телесети Пи-би-эс, когда сначала показывают развалины, а потом преобразуют это изображение в другое, чтобы зрители видели, как все было до катастрофы. Здесь определенно все выглядело как на картинке, сфабрикованной компьютером.

Пол и потолок — гладкий мрамор. Невозможно сказать, откуда исходил золотистый цвет — то ли от камня, то ли от обилия факелов, торчащих на всех стенах, симметрию которых прерывали многочисленные ниши, вырезанные прямо в камне на различной высоте. В них горели свечи в золотых канделябрах необычных форм. Боже, как мне нравится золотое убранство интерьера! Создавалось впечатление, будто стены освещены ограненными драгоценными камнями. Одну из них занимало огромное зеркало, а перед ним стоял затейливый туалетный столик.

Зеркало слегка запотело от пара, клубившегося над глубоким бассейном с чистой водой, которая била ключом из центра и перетекала через край в быстрый ручей. Тот, в свою очередь, наполнял другой бассейн, расположенный в соседней комнате. Воздух здесь был такой теплый и влажный, что буквально ласкал.

От одного только вдоха я сразу расслабилась, а запах напомнил мне...

— Да это же минеральный источник!

Мой голос тут же отреагировал на целебный аромат комнаты, и Сюзанне-Аланне не пришлось напрягаться, чтобы понять меня.

— Да, миледи.

Казалось, ей приятно, что у меня хватило здравомыслия узнать металлический запах воды и заговорить наполовину ясно, словно со жвачкой во рту.

— Позвольте мне помочь вам разоблачиться.

Так она и поступила, действуя быстро и ловко, потом подвела меня к каменным ступеням, ведущим в воду, клубящуюся паром. Бассейн был глубокий, но вдоль ближайшего ко мне края располагалось несколько удобных гладких выступов. На один из них я и опустилась с удовлетворенным вздохом, предвкушая удовольствие от мытья. Из-под полуприкрытых век я наблюдала, как Сюзанна-Аланна собрала с туалетного столика губки, баночки и бутылочки, налила чего-то темно-красного из графина в очередной золотой кубок, после чего опустилась на колени рядом со мной на краю бассейна.

Я благодарно приняла посудину и замычала от удовольствия, попробовав чудесное каберне. Сюзанна, словно занималась этим каждый день, подняла мою руку, не занятую кубком, и начала намыливать ее губкой. Я отпрянула с воплем.

— Миледи, вам необходимо подготовиться к встрече с нареченным.

— Могу помыться сама! — заявила я, перемежая эту длиннющую фразу глотками и вдохами, потом грохнула кубком о пол и с жаром зашептала:

— Не думай, что тебе удастся заморочить мне голову и я забуду, какую чушь ты несла в коридоре. Я хочу знать, что здесь творится. Прямо сейчас, Сюзанна Мишель!

Девушки произносят оба имени своих подруг только в случае кризиса или при обсуждении аномального секса, так что она должна была понять всю серьезность моего настроения.

— Прошу прощения, миледи. Я не хотела оскорбить вас или увильнуть от ответа.— Она наклонила голову и сложила руки на груди, словно ожидая наказания.

Я не понимала, что происходит, но что-то определенно здесь было не так. Впрочем, я почему-то решила, что чудесное каберне поможет мне во всем разобраться. Очередной глоток смягчил горло, успокоил почти так же, как и теплая ванна. Еще один глоток — глубокий вдох. Сюзанна не шевельнулась.

«Ладно, если перейти на шепот, то я сумею продержаться на хрипе опоссума достаточно долго, чтобы разгрести это дерьмо или наклюкаться до такого состояния, когда мне будет все по фигу».

— Сюз!..— Она медленно подняла голову, услышав мой шепот. — Я не сержусь, сама знаешь.— Та не сразу совладала со своими чувствами, и я успела заметить, как она потрясена.— Но я в замешательстве.— Я снова глубоко вдохнула и прокашлялась.— Начни сначала и скажи мне, где мы находимся.

Вроде бы достаточно простой вопрос.

— Мы в купальне верховного храма Эпоны. Я мысленно покачала головой.

«Ну да, конечно. Больница, названная в честь языческой богини, в самом центре Библейского пояса?¹⁶ Возможно, я недостаточно хорошо выразилась, задавая вопрос».

— В каком штате? — Еще пара кубков вина, и мы с моим опоссумом будем готовы бросить вызов всему миру.

— Вы, по-видимому, пострадали в результате несчастного случая, миледи, но сейчас поправляетесь удивительно быстро.— Она заморгала, глядя на меня нежно и испуганно, как трусливый зайчонок.

— Нет, Сюз, не увиливай, я хочу знать, в каком я штате.— Она по-прежнему смотрела на меня затравленно и вздохнула.— В котором из пятидесяти? — Жаль, я не могла завопить, а очень хотелось.

— Вы имеете в виду наше местонахождение в мире? — Видимо, лампочка включилась.

— Да, подруга моя! — Я лично посыплю ее любимое шоколадное печенье доброй порцией прозака.

— Храму Эпоны подчинены все территории вокруг нас. Вы как верховная жрица Эпоны являетесь хозяйкой ее земель.

Что ж, приятно слышать. Я переживала психическое расстройство, моя лучшая подруга находилась в состоянии нервного срыва, но, черт возьми, по крайней мере, я здесь хозяйка! Как сказал бы Король — я имею в виду Элвиса, а не какого-то средневекового кадра из мира грез: «Спасибо! Большое вам спасибо».

— Сюзанна, я не хочу пугать или расстраивать тебя. Пожалуйста, только не плачь.— Она всегда любила поплакать.— Но я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Миледи,— робко начала она.— Наверное, это происходит потому, что вы теперь в другом мире.

И вот тут я навострила уши.

— Сюзанна, секунду назад ты сказала, что я здесь хозяйка и мой нареченный едет сюда. Можешь объяснить, черт возьми, что ты имела в виду? Да, и налей еще вина. Я чувствую, оно не помешает.

Мне показалось, что она с облегчением отвернулась, чтобы выполнить просьбу. Возможно, хотела собраться с неврастеническими мыслями. Я решила докопаться до истины. Вообще-то все это может оказаться сложной подставой, чтобы поквитаться со мной. Я ведь забыла про ее

день рождения в прошлом месяце. Проклятье, так и знала, что она до сих пор сердится.

— Дело непростое, миледи.

— Сюз, когда ты называешь меня «миледи», то напоминаешь мне героиню из «Я мечтаю о Джинни»¹⁷.

Она пропустила мимо ушей мое замечание. Ненавижу, когда подруга не реагирует на мои шутки.

— Давай покороче и по существу. Не бойся, я все пойму. «И очень скоро тебе будет оказана профессиональная

помощь».

— Моя первая хозяйка, леди Рианнон, поменялась с вами местами. Она сказала, что в вашем мире можно творить чудеса с помощью машин и добиваться власти с помощью денег. Ей очень захотелось пожить там. Поэтому она послала свою душу туда во время одного из магических снов и отыскала вас. Она сказала, что вы — ее отражение, ее тень. Мол, она поменяется с вами и таким образом попадет в ваш мир. Миледи полагала, что оставит здесь часть своего сознания, как всегда делает, когда посещает священную рощу, чтобы помогать вам и направлять вас— Пытливо вглядевшись в мое лицо, она заговорила помедленнее:

— Но мне кажется, ее здесь с вами нет. Вы совсем как она, но не обладаете ее...— Она замялась, словно поймав себя на какой-то мысли, потом продолжила: — Да, манерами. Теперь она стала вами, а вы должны стать ею.

— Не может быть. Не верю.

— Леди Рианнон предполагала, что вы не поймете или не поверите, поэтому велела мне задать вам один вопрос.

Я вздернула бровь вроде Спокая¹⁸ и ждала.

— В вашем мире известны истории и легенды о богах и богинях, мифах и магии, колдовстве и знахарстве? — Она замолчала, выжидательно глядя на меня.

Видимо, моя вздернутая бровь не являлась ответом.

— Да, конечно, я учитель, преподаю эти истории детям.

— Леди Рианнон велела сказать вам: «Все такие истории родом из этого мира. Они просочились сквозь грань, как тени и дым, в поисках своих двойников в вашем мире. Таким образом я узнала о том мире, в виде дыма и тени, таким образом я нашла своего двойника — тебя».

— Это все ерунда из научно-фантастических книжек, Сюз. Неужели ты думаешь, я поверю?

— Леди Рианнон сказала, что воспользуется своим образом, который отыскала в вашем мире, и стеной огня, чтобы проникнуть сквозь грань.

— Гадская ваза!..

«Что ж, вполне возможно».

— Простите, миледи?

— Да я про огонь. Каким образом она осталась цела, если прошла сквозь огненную стену? И почему я тоже заодно не сгорела?

От лица Сюзанны отхлынула кровь.

— Еще вина, миледи?

— Давай. Кстати, ты так и не ответила на мой вопрос.

В дверь коротко постучали, прервав нашу беседу. Строго следуя этикету, она приняла смиренный вид, не отрывая от меня взгляда. Что такое?..

— Можешь войти,— наконец разрешила Сюзанна.

В зал с поклоном вплыла новая нимфа.

Сюзанна все так же виновато смотрела на меня.

«Ой-ой, все время забываю, что я здесь хозяйка. Полагаю, это означает, что и нимфами распоряжаюсь я. Ладно, попробую».

— В чем дело? — по-прежнему как опоссум прошипела я, но попыталась взять тон, который хорошо знали и любили мои ученики.

Я пускала его в ход, когда кто-нибудь прерывал урок. Маленькая нимфа повернулась ко мне и заговорила очаровательным мелодичным голоском:

— Хозяйка, прибыл ваш жених.

Я быстро посмотрела на Сюзанну. Помощи от нее — ноль. Она крепко зажмурилась и шевелила губами, словно молилась. Черт!

— Превосходно. Скажи ему...— «Помолчи, думай, думай!» — Скажи ему... ммм...

Нимфа удивленно округлила глаза, услышав мое мычание. Ой-ой, видимо, хозяйки и прочие миледи не мычат.

— Скажи ему, что я выйду, как только закончу одеваться.

«Вот так. Я женщина! Неважно, черт возьми, где я нахожусь. Мужчины везде привыкли ждать, пока женщины одеваются».

— Слушаюсь, миледи.— Она поклонилась и вышла. Уловка, видимо, сработала. Я почувствовала себя почти Пенелопой.

— Ну как я тебе, подружка? Похоже изобразила здешнюю хозяйку?

— Мы участвуем в опасной игре, миледи.

— Да брось ты, Сюз. Все это сон или видение!

— Прошу вас, миледи!..— Она схватила меня за руки и крепко их сжала.— Если вы хоть немного любите свою Сюзанну, прошу вас, внемлите моим словам. От того, как вы сегодня себя поведете, зависит гораздо больше, чем ваша собственная жизнь.

— Ладно, ладно, Сюз. Я слушаю.

— Во-первых, вы не должны называть меня этим именем. Зовите меня Аланной, и только. Вам придется встретиться с Клан-Финтаном. Период ухаживаний истек, пора заключить официальный сговор.

Что-то в ее взгляде заставило меня сдержаться, проглотить отказ, готовый сорваться с языка. Она действительно верила в то, что говорила, не притворялась и не шутила, была напугана до смерти.

— Ты сама знаешь, я всегда тебе помогу, моя девочка...

— Алаина! Если обращаетесь ко мне по имени, то называйте только это имя. Понятно?

— Да, Аланна.

«Мне все равно без Сюз, то есть Аланны, не разобраться, в чем тут дело, хотя, конечно, в первую очередь придется выяснять, что у нее с головой».

— Ладно, разве сговор — это не временный брак?

— Да, миледи. Это брак, который заключается всего на один год.— Она по-прежнему никак не хотела смотреть мне в глаза.

— Почему Рианнон собиралась стать его женой только на год?

— Таково было соглашение.— Сюзанна вдруг засуетилась у туатетного столика, захлопотала и вылила в воду целый флакончик чего-то, пахнущего как жимолость.

Да. Она определенно что-то скрывала. Причем многое.

— Как же я могу провернуть сговор с мужчиной, которого ни разу не видела?

— Его видела леди Рианнон.— По выражению ее лица я начала подозревать подвох.— Я представлю вас и объясню, что во время последнего лунного ритуала с вами произошел несчастный случай, после чего вы лишились голоса. За вас буду говорить я.

Она очень деловито помогала мне выбраться из теплого бассейна. Я велела себе не обращать внимания на тот факт, что Сюз вытирает меня насухо полотенцем так, словно всю жизнь только этим и занималась.

— Ладно, а как быть с... хм... с интимным аспектом сговора? Я даже не знаю этого парня и совершенно точно не собираюсь вступать с ним в брачные отношения!

«Тем более если он окажется двойником моего бывшего муженька».

— Просто запомните, вы леди Рианнон, верховная жрица и Возлюбленная Эпоны. До леди Рианнон можно дотронуться только тогда, когда она сама позволит.

— Даже если это мужчина, с которым она в сговоре?

— Да, даже тогда.

«Говорит она очень уверенно. Должно быть, я настоящая стерва. Приятно».

Тут в руках Аланны непостижимым образом оказалось прозрачное нечто, которое она принесла с собой. Боже, как красиво. Мой цвет, золотисто-огненный, мерцающий. Казалось, одеяние двигалось само по себе.

— Прошу, миледи, поднимите руки.

Подчинившись, я превратилась в завороженного неподвижного зрителя, пока Сюзанна- Аланна оборачивала вокруг моего тела воздушную ткань. Протянув назад руку, она взяла со столика два прелестных круга из сплетенных золотых нитей и ловко приколола один у меня на талии, а второй — на плече. Примерно так закалывают шотландский килт. Хотя я думаю, что шотландские килты не изготовляют из полупрозрачной шелковистой ткани, если только речь не идет о голливудской постановке. Сюз отступила на шаг, оглядела свою работу, слегка подправив то тут, то там. Она всегда отличалась сноровкой.

— Боже мой, да ведь все насквозь видно!

Так оно и было, но не вульгарно, как на углу Одиннадцатой улицы и Пеории-стрит в полночный час, а очень соблазнительно, в духе костюмов Клеопатры, сшитых для Элизабет Тейлор.

— Ой, простите, что забыла.

Она взяла со столика маленький треугольничек из той же ткани, который я приняла за носовой платок, и растянула завязки, чтобы я могла шагнуть в них. Серьезно, это оказались крошечные стринги. Я почувствовала себя гораздо лучше, намного более «прикрытой». Черт!

— Прошу вас присесть, миледи. Я сделаю вам прическу. «Отлично. Почти голяком, зато с прической».

С хмурым видом она подступилась к моим мокрым кудрям и запустила в них редкий гребень.

— Ваши волосы такие же, как у нее, но короче. Придется зачесывать их наверх, пока не отрастут.

Казалось, будто она разговаривает с волосами, а не со мной. Я отдалась на милость ее рукам и расслабилась, представляя, как мне понравится новая прическа.

Не знаю, как вы, но лично я испытываю нечто вроде оргазма, когда мне расчесывают волосы. С этим удовольствием может сравниться разве что хороший массаж стоп. Сплошной восторг. Из транса я вышла, только когда Аланнa потянулась за драгоценным украшением. Это доказывает, что подобные штучки не только служат аксессуарами, но и способны победить апатию.

Она надела мне на голову тонкий золотой обруч, искусно уложила локоны вокруг него. Я поворачивала голову из стороны в сторону, стараясь получше разглядеть результат. Гладкое золото отражало пламя свечей, но оно псе равно оказалось пойманным камнем, укрепленным в самом центре обруча. Грани заиграли. Я вгляделась внимательнее.

— Гранат?

— Да, миледи. Ваш любимый камень.

— Мой любимый камень? — Я вскинула брови, сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

Девушка улыбнулась, почти как моя Сюзанна.

— То есть любимый камень Рианнон.

— Я люблю бриллианты, но гранаты тоже неплохо,— улыбнулась я ей в ответ, и на душе у меня стало почти спокойно.

— Но, миледи, не забывайте, что вы и есть Рианнон.— Она снова превратилась в серьезную Аланну.

— Ладно, без проблем.

Моя приближенная вроде успокоилась и продолжила выдергивать рыжеватые локоны из сложной прически, чтобы те обрамляли мое лицо и падали каскадом на спину.

— А теперь я поработаю над лицом.

Наверное, внимательный взгляд в это самое лицо не произвел должного впечатления, потому что она окончательно превратилась в упрямую Сюзанну и еще долго втирала в меня разные кремы и мазилки из красивых стеклянных флакончиков, в беспорядке разбросанных по столику.

— Э-э, мне все равно, что ты делаешь, только одна просьба — побольше золотисто-коричневой помады.

— Точный выбор Рианнон.

— Довольно странно.

— Рианнон говорила, что вы с ней родственные души.— Аланна нервно взглянула на меня, я — на нее.

«Нет, нужно покончить с этой ерундой прямо сейчас. Раз и навсегда».

— Она солгала.

— Что, простите? — У Аланны был такой вид, будто ее ударили током.

— Аланна, я сказала, что она солгала. Я не она. Я Шаннон Паркер, учительница английского языка в старших классах из Броукн-Эрроу, штат Оклахома, которую угораздило вляпаться неизвестно во что. Но я тебе помогу. Я знаю, кто я такая, и не собираюсь претендовать на чужое место.— Все это я произнесла, не сводя с нее твердого взгляда.— Понятно?

— Да, миледи. Но это сложно.

— Без балды.

Девушка снова улыбнулась.

— Вы очень странно выражаетесь.

— Ты тоже. У тебя выходит нечто среднее между шотландским говором и акцентом Дианы Трой из «Звездного пути».— Теперь она окончательно растерялась.— Не обращай внимания. Это неважно.

Она опять улыбнулась и продолжила раскрашивать мне лицо. Я неспешно разглядывала необычное помещение. На душе было тепло и спокойно, спать совсем не хотелось. Наверное, полная отключка, граничащая со смертью, заменяет нормальный восьмичасовой сон. Взгляд невольно возвращался к мириадам свечей, горевших в нишах гладких кремовых стен. Моим глазам буквально хотелось смотреть на них — странное, но довольно приятное ощущение.

— Какие необычные светильники. Они напоминают мне... О-ой! Это что, черепа?

— Разумеется, миледи.— Ее удивил мой визг.— Черепа — неотъемлемая часть нашего поклонения Эпоне.— Теперь она взглянула на меня, как строгая учительница.— Уверена, даже в вашем мире все понимают, что все мистическое и необыкновенное рождается огнем в голове, служащей обителью знаний.— Готова поклясться, она фыркнула совсем как Сюзанна, когда я промолчала.— Вы всегда полагались на силу мысли. И это правильно.

— Но ведь это черепа, покрытые золотом!

— Разумеется, миледи. У верховной жрицы и Возлюбленной Эпоны все только самое лучшее.

По ее тону можно было решить, будто я предпочла затрапезный мотель номеру люкс в роскошной гостинице.

«Что ж, похоже, я наконец отыскала то, что мне не нравится в золотом оформлении. Удивительно».

— Итак, расскажи немного о моем женихе. Как его там зовут?

Аланна продолжала трудиться над моим безмерно уставшим лицом, стараясь превратить страхолюдину в красотку.

— Его зовут Клан-Финтан. Он всесильный и всеми уважаемый верховный шаман.

«Вот, значит, оно как. Хм... хорошо, что я не Гамлет. В этом Датском королевстве точно что-то пованивает».

— Ну и... я влюблена в него?

— Нет, миледи.— Она опять разнервничалась.— Этот брак устроил ваш отец.

— Эй, а я думала, что являюсь здесь хозяйкой!

— Так и есть, миледи, но иногда благо народа ставится выше собственных желаний.

«Кто она такая? Спок?»

— Ладно, выкладывай. Я готова услышать самое худшее. Он что, урод?

— Нет, миледи.

«А по виду и не скажешь, что врет. Она и прежде становилась хорошей актрисой, когда хотела».

— Тогда что с ним не так?

«Герпес? Лысина? Крошечный пенис? Или того хуже — он жмот?»

— Ничего такого я не знаю, миледи.

«Ладно, раскалываться она не собирается. Придется выяснять самой».

— Ваш туалет завершен.

Она продела в мои проколотые уши два водопадика гранатовых бусин, а когда я поднялась, обхватила мое предплечье золотым браслетом с гранатами.

— Миледи прекрасна, как и всегда.

«В ее голосе и вправду прозвучала самодовольная нотка или мне показалось? Хотя она права. Для женщины, выглядевшей как черт из преисподней еще несколько часов тому назад, я смотрюсь весьма неплохо — одежды, правда, маловато, но ничего».

— Пора на выход.

— Какой выход, миледи?

— Неважно. Давай поскорее со всем покончим. Кстати, я начинаю припоминать, что не ела несколько дней или сколько там.

— Следуйте за мной, миледи.

Я последовала, а она продолжала тараторить, тихо, как заговорщик:

— При обычных обстоятельствах вы, разумеется, возглавили бы процессию. Но сегодня я пойду немного впереди вас— Она понаблюдала, как я двигаюсь к двери.— Хорошо, миледи. Вы почти совсем поправились. Помните, что леди Рианнон никогда не спешит, если только сама не желает добраться куда-то быстро. Идите медленно, степенно, словно повелеваете всем вокруг.

— А разве это не так? — насмешливо поинтересовалась я.

— Разумеется, так.

Вот тебе раз! Я ожидала совсем другого ответа.

Я повелевала всем вокруг. Вот мне и пришлось, раскрыв рот, степенно вышагивать на встречу с неизвестным кадром, да еще и женихом. Мы оказались в коридоре, очень похожем на тот, что привел нас в купальню, только на этот раз шли в противоположном направлении, как мне казалось. Аланна выпрямила спину. Вообще-то со стороны это выглядело так, будто ей кол всадили в задницу. Я постаралась перенять ее походку. Мы зашли за угол и оказались перед тяжелыми двойными дверями, украшенными затейливым резным узором в виде сплетенных кельтских кругов. Некоторые из них, клянусь, напоминали черепа. Тьфу!.. Но я недолго разглядывала узоры, потому как увидела по обе стороны двери другое украшение — двух восхитительных молодцев с едва прикрытой наготой.

При моем появлении они очень соблазнительно встали по стойке «смирно», прижав зловещего вида мечи к твердым мускулистым торсам. Да благословит их Господь. Потом один метнулся вперед, чтобы распахнуть передо мною двери. Вот чего действительно не хватает современной Америке — парни больше не считают нужным открывать перед тобою двери. К сожалению, я не могла уделить им должного внимания, хотя они явно его заслуживали. Аланна уже подталкивала меня в огромный зал.

Высокие потолки, резные пилястры — клянусь, повсюду опять торчали эти гадские черепа! — восхитительные фрески с резвящимися нимфами и, надо же... со мною! Я тоже едва прикрыта одеждой, верхом на великолепной белой лошади, явно заводила в этой компании. Кстати, здесь когда-нибудь наступают холода?

В центре комнаты на пресловутом постаменте возвышался чудесный позолоченный трон. Парочка обязательных нимфеток вальяжно расположилась на ступенях постамента. При моем появлении девицы тут же вскочили на свои голые маленькие ножки и склонили симпатичные миниатюрные головки.

То, как я поднялась по ступеням, заслуживало награды какой-нибудь греко-кельтской академии за лучшее восхождение на трон. Боже, как было приятно опуститься в кресло.

Пауза не затянулась.

Аланна, сидевшая по мою правую руку, вскочила и про возгласила:

- Передайте шаману Клан-Финтану, что леди Рианнон примет его прямо сейчас.

Одна нимфетка поспешно шмыгнула в другие огромные арочные двери, и я призадумалась, нашлись ли для них охранники соответствующего телосложения.

На секунду я встретилась взглядом с Аланной, и она ободряюще улыбнулась. Я быстро подмигнула ей.

Тут вновь открылись двери, и возвратилась нимфетка в полупрозрачном облаке, выполнявшем роль одежды.

— Он идет, миледи.

Девчонка выглядела румяной и взволнованной — может быть, мой суженый вовсе и не урод?! — пока плавной походкой шла обратно к постаменту. Наверное, когда кожа едва прикрыта одеждой, невольно чувствуешь себя как натянутая струна.

Все повернули головы к арке. Из открытых дверей ясно доносился грохот, с каждой секундой становясь все сильнее. Он напомнил мне... хм... знаю! Лошадей! Неужели мой жених направлялся в тронный зал верхом? Ладно, я понимаю, Эпона — какая-то там лошадиная богиня, но все равно придется с ним поговорить насчет дворового этикета. В ближайшее время. Как сказала бы моя бабушка, такое поведение приличным не назовешь.

Топот копыт звучал теперь довольно громко. Наверное, всадников было несколько. Деревенщины!

Вот именно. Он, наверное, двойник какого-нибудь увальня из Оклахомы. Я живо представила, как он назовет меня своей милашкой и звонко шлепнет по заднице.

Охрана у дверей — ребята действительно оказались что надо, под стать охраняемому объекту! — отсалютовала мечами подъехавшим лошадям, и в зале появились...

Тут у меня перехватило в горле. Совсем как в кино. Я не могла дышать и едва сдержалась, чтобы не подать всем известный знак бедствия — мол, я поперхнулась.

Они вошли в зал двумя шеренгами. Я быстро насчитала их с десяток, удивительно, как вообще в ту секунду справилась с этим.

— Кентавры,— едва слышно пропищала я, но Аланна все равно меня услышала.

Поэтому я закрыла рот — нижняя челюсть так и отвисла! — и замолчала в тряпочку. Да, Тотошка, это уже не Канзас¹⁹.

Два первых кентавра продолжали двигаться к постаменту, в то время как остальные восемь аккуратно распределились по флангам. Приблизившись к ступеням, один из предводителей чуть притормозил, второй шагнул дальше и изящно взмахнул рукой в приветственном жесте.

— Приятная встреча, леди Рианнон.

Голос у него оказался на удивление низким и бархатным. Говорил он так же напевно, как Аланна.

«По крайней мере, теперь ясно, что он не двойник моего бывшего мужа».

Прежде чем я попробовала ответить, Аланна присела в неглубоком книксене и обратилась к нему с речью:

— Лорд Клан-Финтан, миледи Рианнон сожалеет, что испытывает временную потерю голоса.— Клан-Финтан сощурился, но не стал перебивать.— Леди Рианнон велела мне поприветствовать вас и сказать, что она готова заключить сговор.

— Какое несчастье, миледи.— Последовала пауза.— Надо же было настолько несвоевременно потерять голос.

«Это что — сарказм? Мне кажется, что да. Наверное, я здесь не единственная, кто недоволен этим мероприятием».

— Да, милорд, леди Рианнон чрезвычайно расстроена подобным обстоятельством,— отчеканила Аланна, не сбившись с ритма.

— Как это произошло? — Он даже не взглянул в сторону Аланны, а продолжал смотреть на меня, словно это я держала речь.

Я решила, что будет лучше не отводить взгляда. Не дай бог, у меня снова отвиснет челюсть, если я примусь озираться.

— Миледи занемогла во время лунного ритуала, но преданность Эпоне не позволяла ей уклониться от обязанностей. После завершения церемонии она слегла на несколько дней и только сегодня впервые поднялась с постели. Здоровье постепенно восстанавливается, но вот голос пока не вернулся.— По тону Аланны я поняла, что она ободряюще улыбается.— Не волнуйтесь, милорд. Это временное явление. Оно быстро пройдет. Хозяйке нужно только как следует отдохнуть и восстановить силы.

— Я понимаю вашу ситуацию, леди Рианнон.

«А по виду не скажешь, что понимает. Сразу ясно — Клан-Финтан недоволен».

— Но полагаю, что ваше прискорбное недомогание... не помешает нам завершить дело,— проговорил он с очередной долгой паузой.

Дело! Довольно странно так отзываться о браке, пусть и временном. И вообще мне не понравился тон мистера Эда²⁰. Не знаю, как поступила бы Рианнон, зато я не сомневалась в том, что сделает Шаннон Паркер. Как только Аланна набрала в легкие воздух, чтобы ответить за меня, я сжала ее локоть, останавливая. Мы встретились взглядами с мистером Ворчуном. Я медленно, как высокомерная стерва, подняла подбородок и качнула головой из стороны в сторону. Один раз.

— Отлично. Я доволен. Ваш отец шлет свое благословение и сожалеет, что дела не позволяют ему присутствовать на церемонии.

«Ох, какой ты весь правильный!»

— Вы подойдете ко мне или я должен присоединиться к вам? — Последовала еще одна грубая пауза.— Мне подняться на пьедестал, миледи?

Я скрипнула зубами, но не успела ответить, как вмешалась Аланна. Она изящно взяла меня под руку и помогла встать.

— Леди Рианнон не станет нарушать обычай.

Мы с Аланной спустились по ступеням постамента. Клан-Финтан отошел на шаг, освобождая для меня место, но все равно стоял очень близко.

«Какой он высокий!..»

Казалось, он заполнял собой все пространство над моей головой. Тут до меня дошел его запах, слегка отдававший лошадью, но приятный — этакая смесь зеленой травы и теплого мужчины.

Он слегка наклонился и схватил мою правую руку. Я подпрыгнула, но Аланна опередила мой визгливый вопль, сказав:

— Миледи готова продолжить. «Черта с два она готова».

Ладонь у него была твердая и теплая, почти горячая. Я глянула вниз и не увидела своей руки в огромной пятерне, загорелой, как остальная человеческая часть его тела.

Я сразу подняла глаза, встретилась с его взглядом, и тут он заговорил:

Я, Клан-Финтан, заключаю сегодня с тобою, Рианон Маккаллан, брак на один год. Обязуюсь защищать

тебя от огня, даже если солнце низвергнется с небес, от воды , даже если море разбушуется, и от земли, даже если Земная твердь разверзнется. Я буду чтить твое имя как мое собственное.

В его голосе больше не слышалось сарказма. Он звучал гипнотически, рисуя в моем воображении фантастические образы нашего соглашения.

Тут мои грезы прервал мягкий голос Аланны.

— Я, Рианнон Маккаллан, верховная жрица Партолоны и Возлюбленная Эпоны, беру тебя, Клан-Финтан, в мужья на один год, начиная с сегодняшнего дня. Я согласна, что ни огонь, ни пламя не разлучат нас, ни озеро, ни море не потопят нас и земные горы не разделят нас. Я буду чтить твое имя как свое собственное.

— Вы согласны с этим, леди Рианнон? — спросил он

И сжал мою руку так, что еще немного — и я взвыла бы от боли.

— Милорд, она не может повторить клятву,— всполошилась Аланна.

— Тогда не клятву. Пусть скажет хоть одно слово в знак согласия или несогласия.— Он сжал мне руку еще крепче.— Вы согласны подчиниться этой клятве, леди Рианнон?

— С-с-соглас-с-сна.— Я намеренно шипела как змея. Он даже глазом не моргнул, ослабил свою железную хватку и повернул мою руку так, что она осталась лежать в его руке ладонью вверх.

— Значит, решено. В течение одного года мы принадлежим друг другу.

Пристально глядя мне в глаза, он поднес мою ладонь ко рту, осторожно зажал зубами мясистую часть пониже большого пальца и тихонько укусил. Если честно, я больше удивилась, чем возмутилась.

Глаза у меня, должно быть, стали как плошки, когда я вырвала руку из крепкого захвата.

«Я вышла замуж за коня, черт бы его побрал. И этот конь кусается. Ладно, как-никак я родом из Оклахомы, люблю больших коней. Еще я фанатка Джона Уэйна, поэтому люблю больших мужчин, но то, что происходит сейчас, не вмещается ни в какие рамки. К тому же, черт побери, он кусается!»