Депортации народов в Казахстан в 1936-1957 гг. (на материалах Северо-Казахстанской и Кокчетавской областей) 07. 00. 02 Отечественная история

Раздел первый – «Депортированные народы в Северо-Казахстанской и Кокчетавской областях (в 1936-1945 гг.)» объединяет три подраздела. В первом подразделе «Процесс депортации и расселение народов на территории Северо-Казахстанской области в довоенные годы» проанали­зированы причины депортации, мероприятия местных органов власти по приему и расселению депортированных народов, определена численность спецконтингента, размещенного в области в довоенный период. Развитие советского государства после гражданской войны сопровождалось как преследованием политических оппонентов, так и давлением тоталитарного режима по отношению ко всему населению в государстве. Академик М.Т. Баймаханов отмечает, что «репрессивно-карательная практика советского государства эволюционировала от нарушений прав отдельных граждан, социальных групп населения к нарушениям прав целых наций и народностей. Это нашло отражение в таком специфическом явлении, как депортация» [3, с. 11].

Депортацию народов руководство СССР объясняло необходимостью превентивных мер по защите своих рубежей, сводив ее к очистке приграничных территорий от «неблагонадежных народов». Другой не менее важной причиной массовых депортаций стала необходимость освоения новых территорий с использованием принудительного труда репрессированных людей. Казахстан, понесший демографические потери из-за голода 1930-1932 гг., нуждался в людских ресурсах, в тоже время его территория была равноудалена от западных и восточных границ СССР, что способствовало данному выбору места ссылки.

Первыми в Казахстан в 1936 г. из приграничной полосы Западной Украины выселялись польские и немецкие семьи. Они направлялись на север Карагандинской области Казахской АССР. Их расселение происходило компактно, по так называемым селам-«точкам», представляющими сельскохозяйственные трудовые поселки НКВД. Числен­ность этих переселенцев «составила 15000 семейств – 69283 человек. Из них расселено в СКО 14 015 хозяйств - 64 319 человек, в Южном Казахстане 985 семейств - 4964 человек» [4, с. 69-70].

Следующим по времени депортированным народом в Казахстан в 1937 г. стали корейцы, жившие на Дальнем Востоке. Их депортация была тотальной и охватила весь корейский народ, проживавший на Дальнем Востоке. В результате этого переселения в октябре 1937 г. в СКО прибыло «2300 переселенче­ских хозяйств или 9350 человек» [5, л. 425]. Для приема и расселения корейцев в СКО как и других депортированных народов никаких подготовительных мероприятий не проводилось. Осенью 1937 г. они расселялись в поселках поляков и немцев, депортированных из УССР. Окончательно вопрос об их расселении в пределах Казахстана был разрешен после выхода 3 марта 1938 г. Постановления СНК и ЦК КП(б) Казахстана «О расселении и хозяйственном устройстве переселенцев-корейцев». В 1938 г. положение корейских переселенцев в СКО будет сопряжено с двумя процессами: образованием самостоятельных корейских хозяйств и с отъездом части корейцев на юг Казахстана. Выезд корейцев из Северного Казахстана на юг республики стал возможным по нескольким причинам. Во-первых, они были спецпереселенцами, имеющими особый статус административно-высланных, что дало возможность корейцам право свободного перемещения по республике. Во-вторых, у органов НКВД не было приказа контролировать процесс оседания корейских хозяйств, что дало им право выбора места проживания.

Еще одна волна депортации в Казахстан в довоенный период прошла в 1940 г. после раздела Польши СССР и Германией с началом Второй Мировой войны. В СКО попали депортированные поляки из числа административно-высланных, хотя большинство их имело статус спецпереселенцев. Общая численность прибывших поляков в СКО составила 21 тысячу человек. Они были расселены по селам и аулам во всех районах, кроме Соколовки, Петропавловска, Приишимки и Кзыл Ту [6, с. 100]. Таким образом, в довоенный период СКО приняла три группы депортированных народов в 1936, 1937 и 1940 гг. Депортации были вызваны государственной политикой, направленной на искоренение «врагов» в пределах приграничной полосы СССР.

Во втором подразделе «Хозяйственно-бытовое обустройство депорти­рованных народов в предвоенные годы» рассматривается хозяйственная адаптация депортированных народов, определяется влияние правового статуса депортированных на решение тех проблем, с которыми они столкнулись в первые годы в Северном Казахстане. Спецпереселенцы имели такие же обязанности, как и все сельчане. Однако было одно существенное ограничение - передвижение за пределы административного района их поселения категорически запрещалось. Соблюдение депортированными режима спецпоселения контролировали комендатуры районных отделов НКВД, в социально-экономическом отношении они находились в подчинении местных органов власти.

Нарушения их прав, начавшиеся с депортации, продолжались уже в местах вселения, отражаясь на всех сферах их жизни. Практически все депортированные народы при выселении лишались своего имущества, получая взамен обменные квитанции, по которым они должны были его получить уже в местах поселения. Однако обменные операции происходили следующим образом: например, одному из корейских колхозов по обменным квитанциям за хлеб «отоваривание было произведено за счет продажи им автомашин» [7, л. 88]. Другие про­блемы спецпереселенцев в Казахстане, связанные с трудоустройством, жильем, обеспечением продуктами, получением образования, также оставались нерешенными из-за их статуса и нежелания властей решать вопросы новоприбывших. Неудовлетворительное медицинское обслуживание и санитарно-гигиени­ческие нормы, отсутствие отапливаемых жилищ, элементарных условий проживания способствовали возникновению заболеваний и высокой смертности среди переселенцев. Так, только среди переселенцев из УССР в 1936 г. зафиксированы следующие заболевания: «корь - 2283 случая, скарлатина - 140 случаев, тиф - 5, брюшной тиф - 40 случаев, острокишечные заболевания - 3189. От кори умерло 669 человек, от скарлатины - 38 человек» [4, с. 74]. Таким образом, первые годы жизни в СКО ознаменовались для депортированных народов целым комплексом проблем. Обустройство поляков, немцев, корейцев сопровождалось их тяжелой адаптацией к новым климатическим условиям.

В третьем подразделе «Депортированные народы в годы Великой Отечественной войны в Северо-Казахстанской и Кокчетавской областях» анализируются процессы, связанные с изменениями в статусе депортированных граждан Польши, переселением в годы войны немцев, чеченцев и ингушей, показаны масштабы депортации, и ограниченные возможности областей по приему большого контингента спецпереселенцев. Статус и судьба депортированных граждан Польши в СКО будут предопределены вектором отношений между правительством Польши в эмиграции и руководством СССР. Политический статус граждан Польши в Казахстане развивался поэтапно: от административно-высланных к амнистированным гражданам Польши, а затем к «польским беженцам». После закрытия в Представительства Польского Посольства в СССР в 1943 г. была создана новая организация Союз польских патриотов (СПП). В СКО штаб-квартира ППП, а затем СПП находились в Мамлютке, на железнодорожной станции, куда прибывали благотворительные грузы. Распределение грузов, трудоустройство поляков проводилось инспекторами Комиссии содействия польским гражданам. В СКО в 1943 г. поляков пытались трудоустроить через управление Наркомторга, которое решило использовать оборудование и сырье из благотворительных грузов, открыть портные и сапожные мастерские. В 1944 г. с помощью финансирования государства были открыты обувная и пошивочная мастерские поляков в Мамлютке и в Омске. Испытывая массу проблем польские граждане оставались заложниками Второй Мировой войны, и их судьба зависела от ее итогов.

Начало Великой Отечественной войны привело к депортации немцев, которые огульно были обвинены в предательстве. К 25 октября 1941 г. в Казахстане планировалось принять 467 тысяч немцев, из них в Северо-Казахстанской области - более 62 тысяч человек [8, с. 196]. Материально-бытовое положение немцев было тяжелым, как и у всего населения Казахстана в условиях войны. Новым испытанием для немцев стала их мобилизация в трудовую армию. Специальные постановления ГКО о мобилизации выселенного немецкого населения от 10 января, 14 февраля и 7 октября 1942 г., а также от 26 апреля, 2 и 19 августа 1943 г. означали привлечение к трудармии всех взрослых трудоспособных немецких спецпереселенцев [9, с. 168-175]. По данным НКВД на декабрь 1942 г. в СКО из 62473 расселенных немцев было мобилизовано в трудармию 11 860 человек [10, с. 136, 143]. Документы ГАСКО, ф. 1646, исходя из списков призванных в трудовую армию, дают основания считать, что мобилизация проводилась по «трем каналам»: по линии военкоматов, НКВД, а также органами местной власти. Немцы-трудармейцы работали в области, в частности, в Петропавловске на строительстве ТЭЦ-1, в государственной строительно-монтажной конторе (ГСМК-52). Трудовая армия для многих мобилизованных становилась последним местом работы.

С октября 1943 г. по май 1944 г. последовала череда депортаций в Казахстан карачаевцев, калмыков, балкарцев, чеченцев и ингушей, крымских татар, обвиненных в пособничестве фашистам. Чеченцы и ингуши были расселены и в Северо-Казахстанской и Кокчетавской областях. Из анализа документов ГАСКО видно, что о высылке чеченцев и ингушей в республику знали задолго до Постановления ГОКО № 5073 сс «О мероприятиях по размещению спецпереселенцев в пределах Казахской и Киргизской ССР» от 31 января 1944 г. [4, с. 443-445], так как предварительная работа по их приему была начата в середине января 1944 г. Расселять этот контингент предполагалось в сельской местности в пустующих зданиях, трудоустраивать в колхозах и совхозах. Однако пустующих зданий в селах и аулах области практически уже не было, так как там были размещены депортированные немцы, поэтому зачастую вновь депортированные оказывались под открытым небом. Практически все материально-бытовые проблемы кавказских народов были неразрешимой задачей с момента их расселения.

Раздел второй – «Положение депортированных народов в условиях спецпоселения (1945-1957 гг.)» объединяет четыре подраздела.

В первом подразделе «Изменения в спецпоселенческих контингентах в Северо-Казахстанской и Кокчетавской областях (в 1945-1957 гг.)» анализируются постановления советского правительства, изменявшие состав и численность спецпоселенческих контингентов в послевоенное время. Участие в войне польских военных частей, ходатайство СПП о возвращении граждан Польши на родину подвигли руководство СССР на их репатриацию. В итоге летом 1946 г. из Северо-Казахстанской области было репатриировано 5756 человек, а из Кокчетавской области 4309 человек [11, л. 24]. По отношению к «мобилизованным немцам» были приняты постановления, позволившие им вернуться к своим семьям. Так, 12 марта 1946 г. была принята директива НКВД СССР «О возвращении спецпереселенцев (немцев, финнов, румын, венгров и итальянцев), по возрасту не подлежавших мобилизации, а также матерей и отцов-одиночек к семьям и закрепление их остальных на рабочих местах стройках и предприятиях НКВД с правом вызова семей». Изменения в численности спецпоселенцев с Северного Кавказа происходили за счет демобилизации мужчин из армии. Так, 22 августа 1945 г. была принята директива НКВД № 140 «О порядке направления на жительство демобилизуемых из Красной армии военнослужащих сержантского и рядового состава по национальности: карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей, балкарцев, крымских татар, болгар, греков и армян». Также изменения в численности и процессе миграции депортированных народов были связаны в области и по республике с новыми высылками отдельных категорий лиц в связи с высокой смертностью спецпоселенцев, постановкой на учет их детей, с принятием решений о внутренних переселениях.

Национальный состав спецпоселенцев исследуемых областей за годы депортаций стал достаточно пестрым и часто объединялся по контингентам. Так, контингент «басмачей», выселенных из Таджикской ССР, включал таджиков, узбеков и кыргызов. Подобные объединения были и по другим контингентам. Численность таких спецпоселенческих контингентов как народы из Краснодарского края, Молдавии, Крыма, Прибалтики, западных обла­стей УССР и БССР, Черноморского побережья, калмыки, «власовцы», «оуновцы», в исследуемых областях была невысокой, составляя от 2 и до 100 человек. Наиболее крупными контингентами депортированных народов на 1 января 1953 г. являлись: 1) контингент немцев составлял в СКО - 28777 или 6,4 % , в Кокчетавской области - 49932 или 11 %; 2) контингент с Северного Кавказа в СКО - 17252 или 4,5 %, в Кокчетавской области - 21652 или 5,7 %; 3) контингент поляки в СКО - 1960 или 5,4 %, в Кокчетавской области - 23332 или 64,8 %; 4) контингент семьи «басмачей» полностью в 100 % составе или 2747 человек находился в Кокчетавской области. Всего на 1 января 1953 г. в КазССР спецпоселенцев было 998373 ч. (100 %) - в СКО их было 48148 ч. или 4,8 %, в Кокчетавской области - 99189 ч. или 10 % . В вышеприведенной статистике первая цифра - численность спецпереселенцев по исследуемым областям и их процент от общей численности в республике. Данные составлены и посчитаны автором на основе опубликованных статистических материалов и архивных работ [12, с. 220, 221, 213]. Таким образом, на севере Казахстана находились 14,8 % всех спецпоселенцев республики.

Жесткий правовой режим и давление властей существенно влияли на социализацию депортированных народов, их адаптацию к новым местам поселения. В этой связи многое в социализации депортированных народов зависело от местного населения, принявшего спецпоселенцев в свои ряды, в свою этнокультурную среду. Характер отношений между ними менялся в течение всего периода нахождения депортированных на спецпоселении, развиваясь от первой настороженности и враждебности к последующим дружеским и брачным связям. Сближение народов, с одной стороны, и ассимиляция депортированных народов, с другой стороны, происходили в результате заключения совместных браков. В справке о выполнении Постановления ЦК КПК от 23 февраля 1951 г. «О работе среди спецпоселенцев» по Кокчетавской области отмечаются факты выхода замуж за немцев, поляков и др. русских женщин и, наоборот. В Арык-Балыкском районе, например, 39 девушек, полек и немок, вышли замуж за русских [15, л. 68]. Данная политика имела тяжелые последствия как для выселенных народов, так и для казахов. За короткое время в Казахстан было депортировано более миллиона человек, что сделало его многонациональной республикой. Исторически сложилось так, что земля Казахстана и казахи принимали в различные народы, встречали их гостеприимством и добродушием, делились с ними кровом и очагом. И в годы тоталитаризма казахский народ смог отвергнуть политику сталинизма, выбрав общечеловеческие ценности выше правительственных установок, понять и принять незаслуженно наказанные народы.

В четвертом подразделе «Освобождение депортированных народов и выезд чеченцев и ингушей на Северный Кавказ» анализируются причины демонтажа системы спецпоселения и процесс освобождения депортированных народов, рассматривается процесс выезда чеченцев и ингушей на Кавказ. К началу 1950-х гг. система спецпоселения стала изживать себя. Анализ экономической и социально-политической ситуации в стране, рост протестных настроений депортированных народов, смерть И.В. Сталина позволили новому руководству страны решиться на освобождение депортированных народов. Однако этот процесс происходил медленно. Снятие ограничений в правовом положении и освобождение спецпоселенцев в Северном Казахстане проводились в рамках тех постановлений, которые были приняты высшими органами власти СССР с 1954 по 1956 гг. Это постановления Совета Министров СССР от 5 июля 1954 г. «О снятии некоторых ограничений в правовом положении спецпоселенцев»; «Об отмене судебной ответственности рабочих и служащих за самовольный уход с предприятий и из учреждений и за прогул без уважительной причины»; «О призыве некоторых категорий спецпоселенцев на военную службу» и т. д. [12, с. 230, 232, 242]. В отличие от депортации, освобождение народов государство проводило избирательно и дозировано. Отметим, что при освобождении депортированных народов одними из первых оснований для этого служили возраст спецпоселенцев, заслуги перед родиной и лишь потом признание выселения ошибочным. В течение нескольких лет спецпоселенцы получили право свободно передвигаться по республике, получили паспорта, право призываться в армию, свободно трудоустраиваться и т.д.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1955 г. снимал правовые ограничения с немцев, однако без права возвращаться к прежним местам жительства и без возвращения конфискованного имущества [9, с. 177]. Освобождение немцев, затем поляков вызвало острый резонанс среди остальных народов, все еще находящихся в статусе спецпоселенцев. В период с марта по июль 1956 г. снятие ограничений по спецпоселению уже носило массовый характер. В это время были освобождены калмыки, греки, болгары, армяне, крымские татары, балкарцы, турки, чеченцы и ингуши.

Освобождение чеченцев и ингушей по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 16 июля 1956 г. сопровождалось тем, что спецкомендатуры, зная настроения народов Кавказа, брали с данных депортированных расписки о том, что они ознакомлены с текстом указанного документа, чтобы избежать массового оттока этих народов на родину. Однако большинство чеченцев и ингушей, несмотря на запреты, начинали самовольно уезжать на Кавказ. Процесс отъезда чеченцев и ингушей усилился после Указа Президиума Верховного Совета СССР «О восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР». 9 января 1957 г. после выхода этого постановления руководство ЧИАССР постаралось упорядочить переезд чеченцев и ингушей. План переезда чеченцев и ингушей, намеченный Оргкомитетом по ЧИАССР в течение 4 лет, был выполнен досрочно за 1957 г. На совещании у секретаря ЦК КПК товарища Журина руководители железной дороги сообщали: «Положение на дороге неблагополучное, устраиваются большие скандалы, чеченцы не дают возможности работать дорожникам, садятся под вагоны и на путь и заявляют, что кроме как на родину никуда не согласны ехать». Чеченцы и ингуши в короткие сроки продавали скот, дома и имущество, направляясь на железнодорожные станции. На 10 июня 1957 г. без билетов на железнодорожных станциях республики находилось 32 тыс. чел. Аналогичная ситуация была и в Кокчетавской области, где на станциях находилось 1800 чел. [16, лл. 2, 5,6]. Стихийное переселение чеченцев и ингушей вынудило руководство республики прекратить их выезд. Милиция и работники транспорта заставляли чеченцев и ингушей возвращаться с железнодорожных станций и пристаней на места проживания. Но ни препоны со стороны властей, ни трудности, испытываемые ими при переезде и возвращении домой, не стали препятствиями на их пути на Кавказ.

Таким образом, в 1957 г. был произведен демонтаж системы спецпоселения. При освобождении народов, как и прежде государство проявляло дифференцированный подход, который позволил народам Северного Кавказа покинуть место своей ссылки, другие же народы немцы, крымские татары, поляки - закреплялись на месте своего проживания в Казахстане под давлением властей.