Арахау-дагестанские параллели

Речь идет об андийских языках. Названы они так по названию селения Анди в юго-западном углу Дагестана. Андийцы называют себя ‘андал’ или ‘къIваннал’, а свой язык соответственно ‘къIваннал мицци’. Общее число андийцев – чуть более 20 тысяч человек. Их язык заметно отличается от других нахско-дагестанских (чечено-лезгинских) языков. В частности, в андийском два родительных падежа. Возможно, они являются своеобразными аналогами категорий органической и неорганической принадлежности в языках активного строя. Есть в этих языках квази-тоны – различие гласных по напряженности голосовых связок.

Особое внимание привлекает годоберинский язык, названный так по названию села Годобери (это аварское название села Риду, сами же годоберинцы называют себя ‘рибди-ди’, что означает ‘рибдийцы’). Если этот язык сопоставлять с полисинтетическим Арахау, то аналогия, прямо скажем, бросается в глаза. То же самое можно сказать и о баскском языке. Например, специфическая система местоимений: 3-е лицо выражается с помощью указательного местоимения haw (для именного класса мужчин). Оно дифференцировалось по степени удаленности от говорящего или слушающего: haw – ‘этот (мужчина), близкий к слушающему’; huw – ‘этот, близкий к говорящему’; hadaw – ‘этот, удаленный от слушающего’; hudow – ‘этот, удаленный от говорящего’; hew – ‘этот, расположенный ниже уровня говорящего’; har – ‘эти, близкие к слушающему’ и т. д.

Подобная система существовала в америндских языках (например, в сиу), а также у басков: hau – ‘этот’, hori – ‘тот ближний’, hura – ‘тот далекий’, hauek – ‘эти’, horiek – ‘те’, haiek – ‘те далекие’. Похожая специфика прономенов была известна, например, в испанском языке (правда, в усеченной парадигме): este – ‘этот, около говорящего’; ese – ‘тот, около собеседника’ и aquel – ‘тот, равноудаленный от обоих говорящих’. Интересно, что по некоторым данным генно-молекулярные исследования обнаружили близкое родство даргинцев и чеченцев абазинам и испанцам.

В Арахау у 3-го лица либо нулевой показатель в приглагольной позиции, либо это местоимение заменяется полифункциональным ho- (это). Именно похожесть этого форманта на годоберинский haw заставила заняться разысканием других лингвистических параллелей. Кроме всего прочего, как-то на глаза попало слово, похожее на Arahau – ‘арахинну’. Оно оказалось андийским и означает глагол ‘открывать’.

До сих пор были лишь совпадения, казавшиеся случайными. Например, el в Арахау означает ‘подземелье’ (е – ‘небо’, -l – логическое отрицание). В представлениях вайнахов (чеченцев и ингушей) Эл – это подземный мир, освещенный луной и наполненный черным холодным туманом, куда ведет лестница, свисающая с западного края земли. В этом царстве мертвых правит Эл-да (хозяин Эла), он сидит в высокой башне, сложенной из человеческих костей, вход в которую сторожит андрогинное косматое существо Ешап. У него девять глаз, столько же клыков, рук и ног.

Также можно вспомнить хозяйку царства мертвых Hel исландских мифов, которая живет во дворце «Мокрая морось». Возможно, скандинавское название подземного мира является субстратным явлением.

Если продолжить разговор о совпадениях в Арахау и андийском, то ср.: хъwарди (андийский) и varf (Арахау; букв. ‘то, что делает рука’) – ‘писать’; в.аца (андийский) ‘брат’, аса (Арахау) – ‘(близкие) люди’ (букв. ‘человек и человек’); иу – vur ‘молоко’; унса ‘бык’ – uz ‘медведь’ (букв. огромное животное); ц’аи – gau ‘огонь’ и похожие словообразования, обозначающие ‘звезда’ ццаи – gauze (букв. огонь в небе); ихур ‘озеро’ и ür ‘водность’; q’иру – ira ‘пшеница’ (jiru – ‘корма’, ‘силос’; букв. ‘трава для животного’). Ср. примеры из ахвахского и Арахау: риго – asarg ‘счет’; ракIва – rbou ‘сердце’.

Есть и структурные элементы, роднящие только Арахау и андийские языки. Например, уже упоминавшиеся квазитоны (в Арахау напряженными гласными маркируется ирреальное время глагола) и развитая система именных классов. Наибольшее число именных классов (обозначаются согласными), которое доходит до 10, – в некоторых диалектах чеченского языка, в литературном чеченском их шесть, а в бацбийском языке – восемь. В Арахау 17 именных классов (обозначаются гласными), которые могут образовывать еще и подклассы. Семантику сверхродовой классификации (человек, животное, металлы, вода и т. д.) несут все гласные и дифтонги.

В Арахау есть аналог дательно-творительного падежа, выполняющий функции транслатива. Интересно, что в хваршинском языке (цезские языки) дательный и творительный падежи совпадают.

Только в Арахау и андийских языках¹¹ женский род маркируется формантом -j: hauj – ‘эта’ (годоберинский), hoj – ‘эта’ (Арахау). Объединяет эти два языка и особый статус -r- в словообразовании. Ср.: хъwарди – ‘писать’, хъwарди-р – ‘писание’ в андийском; a – ‘человек’, ar – ‘человечество’, ‘гуманизм’.

Еще одним структурным сходством между Арахау и нахско-дагестанскими языками вляется обилие дифтонгов (возможность образовывать трехкомпонентные гласные – трифтонги) и количества гласных фонем. Например, в чеченском языке 32 гласных звука без учета трифтонгов, а в Арахау – 34. Только в Арахау и чеченском одинаково звучат слова ‘бык’ и ‘год’ (в Арахау ur и uru; в чеченском – ‘сту’ и ‘стокха’ в значении ‘прошлый год’).

Местоимение ‘я’ в андийском ‘дин’, а в баскском – ni, ‘ты’ соответственно ‘мин’ и hi. Баскское ‘вы’ – zu находит, правда, неполное соответствие в хиналугском – ‘зур’. В числительных очень смутные параллели между баскским hogoi и аракульским (лакско-даргинская группа дагестанских языков) ‘кьува’ (‘оба’) – 20. Зато числительное ‘два’ в некоторых диалектах баскского звучит то, как bi, то, как bi-ga. Ср. в андийском ‘чIе-гу’, где формант ‘-гу’ является классификатором, непременным атрибутом дагестанских нумеративов.

Можно предположить, что причина сложностей сопоставления баскского языка с кавказскими кроется в том, что в баскском сохранились рудименты классов и классификаторов в виде застывших форм. Кроме того, очевидно, в баскском языке существуют сложные чередования согласных, мало напоминающие аналогичные процессы, например, в индоевропейских языках.

К слову сказать, сложные чередования имеются и в нахско-дагестанских языках. Сравните, как различается название местоимения ‘вы’: ‘зур’ – в хиналугском, ‘шу’ – в чеченском, ‘нуж’ – в аварском, ‘бисси-л’ – в андийском, ‘зу’ – в лакском, ‘хIу-шша’ – в даргинском, ‘кьун’ – в лезгинском, ‘учу’ – в табасаранском. Любопытны форманты именных классов, которые восходят к четырем протоформам: *р > [д / й] – класс неодушевленных предметов; *й > [р / з] – класс женщин; *б > в – класс животных; *ух > [в / й] – класс мужчин. Это является примером чередований, о котором говорилось выше.

Баскский язык в разных диалектах звучит как euskera / eskuara. Интересно, что в ахвахском языке экIwa означает ‘человек’.

Дагестан – периферия западно-азиатского треугольника древних цивилизаций, где сохранились языки глубокой архаики, отдаленно родственные хурритским и урартским. Спорадически возникали гипотезы об их родстве загадочным языкам Европы – баскскому и этрусскому. Эти языки вместе с сино-тибетскими и на-дене (Северная Америка) иногда объединяются в яфетическую макросемью, противостоящую ностратической.

Еще С. Ферри¹² находил соответствия легендарных и производных этнонимов Древней Италии с названием народностей современного Дагестана – агулы (город Агиллы в Этрурии), рутулы и т. д. На параллели этрусской и северокавказской лексики указывали Н. Марр¹³ и В. Томсен¹⁴.

Определенные параллели басков и дагестанцев есть и в мифологических пластах. Так, глава пантеона у цахуров – Гыниш¹⁵, у рутулов – Йиниш, тогда как в баскском языке ‘бог’ звучит Jainko. Любопытно одно из имен шайтана в дагестанских языках – Титу. Надо заметить, что Tit – одно из распространенных этрусских имен, обозначавшее, видимо, царя. Характерна и специфическая обувь с загнутыми носами, которая сохранилась в обиходе и по сей день. Похожая обувь изображалась на рисунках хеттов.