Организация нового района

В организационный комитет по созданию нового Железнодорожного района города Куйбышева вошли Прошлецов, первый секретарь Самарского райкома партии (председатель); Сарафанов, заведующий промышленным отделом горкома КПСС; Тимошин, инструктор орготдела горкома КПСС; Хлебников, заместитель председателя Самарского райисполкома; Рассохин, первый секретарь Самарского райкома ВЛКСМ. На заседании этого оргкомитета было решено поручить Прошлецову и Тимошину организовать проведение первой партийной конференции района, Сарафанову и Хлебникову – первой сессии районного совета народных депутатов, Рассохину – первой районной конференции ВЛКСМ. По подготовке партийной конференции Прошлецов взял на себя работу над докладом делегатам конференции, мне было поручено в течение недели решить все организационные проблемы подготовки конференции. Поскольку на меня была возложена самая сложная работа, то мне из Самарского райкома партии было выделено два инструктора орготдела, которые в будущем должны были работать в новом райкоме партии.

К тому времени уже во всех районах были избраны делегаты на очередные районные партийные конференции. Готовя конференцию, я взял за основу норму представительства по избранию делегатов на Самарскую партийную конференцию, поскольку отсюда в новый район переходило большинство партийных организаций. В организациях, которые переходили в Железнодорожный район из Советского и Ленинского районов, было решено в двухдневный срок провести перевыборы делегатов на конференцию по нормам представительства в Самарском районе. Началась кропотливая работа с людьми и документами. Всю неделю я из Самарского райкома не выходил с 8.00 до 24.00, готовя всё необходимое для конференции: списки делегатов, удостоверения делегатов, предполагаемого состава райкома партии, контрольно-ревизионной комиссии, редакционной, мандатной, счётной комиссий, порядок ведения конференции, мандаты и многое другое. Поскольку представители партийно-хозяйственного актива из трёх районов ещё не знали друг друга, то важно было подобрать людей в состав райкома партии и ревизионной комиссии. Наконец всё было готово, в назначенный декабрьский день делегаты были собраны в клубе им. Революции 1905 года, началась работа конференции. Я беспокоился за организационную сторону дела, ибо я первый раз самостоятельно готовил такое мероприятие, но конференция прошла спокойно, представители от горкома и обкома КПСС дали положительную оценку её проведению. Был избран состав райкома партии, на пленарном заседании которого первым секретарём райкома был избран Прошлецов, вторым- Тимошин, секретарём – Калинина, работавшая ранее в Ленинском райкоме партии заведующей идеологическим отделом. Были также избраны члены бюро райкома, утверждены заведующие отделами райкома партии. Калинина, будучи идеологом, почему-то попросила Прошлецова поручить ей ведать организационно-партийной работой. Я не стал спорить и согласился вести идеологическую работу, хотя всегда был организационником. Началась работа нового райкома партии.

Так случилось, что после конференции Николай Иванович Прошлецов заболел, врачи признали у него пневмонию и прописали постельный режим. Буквально с первого дня работы райкома партии мне пришлось сразу исполнять роль не только второго, но и первого секретаря райкома. Не имея никакого опыта районного руководства, да ещё в условиях формирования нового района, пришлось на ходу определять главные проблемы, оперативно решать их, пытаться налаживать плановую работу партийного комитета. Прошлецов, пробыв более двух месяцев на постельном режиме, так и не выходя на работу в райком, был утверждён пленумом Куйбышевского обкома партии в должности заведующего отделом лёгкой и пищевой промышленности этого обкома. Передо мной встало множество неотложных вопросов, которые надо было немедленно решать. Речь идёт о кадрах райкома партии, исполкома районного совета и его служб, милиции, прокуратуры, суда, народного контроля, комсомольских органов и т.д. Самой острой проблемой стало размещение всех районных органов в каких-то помещениях. Ведь никто нам таких помещений не готовил. Со зданием райкома партии оказалось проще всего. Самарский райком партии вёл строительство нового здания райкома, которое оказалось на территории Железнодорожного района. Поэтому это здание обком партии сразу передал нам. В здании уже велись отделочные работы, мне пришлось несколько поторопить строителей, чтобы через пару месяцев мы смогли переехать в своё здание из Самарского райкома, где мы временно обитали.

Железнодорожный район оказался специфичным по своей производственной структуре, отличной от всех других районов города. Промышленных предприятий здесь немного, наиболее крупные заводы – Куйбышевкабель и Приборостроительный. Зато район стал крупным центром транспортных предприятий и организаций. В районе расположено управление Куйбышевской железной дороги, Куйбышевское отделение этой дороги, такие мощные депо, как локомотивное и вагонное. Станция Куйбышев в то время – это один из сложнейших железнодорожных узлов страны. В районе располагалось областное управление автомобильного транспорта, крупнейшее в городе пассажирское автотранспортное предприятие, два крупных грузовых автохозяйства и таксомоторный парк. Значительную работу в городе, области и на железной дороге вели десяток строительно-монтажных управлений и строительных поездов. Большой застроенный жилой микрорайон отошёл нам от Советского района, его из-за отсутствия промышленности, ещё называли «спальным районом». Зато здесь было много школ, детских дошкольных учреждений, спецшкол, медицинских учреждений. Учитывая такую специфику района, следовало строить и работу районной партийной организации.

К середине января была подготовлена первая сессия районного совета народных депутатов. Её проведение сложно по своей организации. Большинство организационных процедур должен вести по традиции первый секретарь райкома партии. Я об этих процедурах ничего не знал, так как никогда не был депутатом. Меня просветили специалисты из горисполкома, я тщательно продумал всю последовательность выборных процедур и довольно удачно провёл заседание первой сессии районного совета. Мои коллеги из горкома партии сказали, что сессия прошла на высоком организационном уровне. Исполком райсовета, его председатель, заместители и секретарь теперь были избраны, начальники отделов и служб утверждены, эта важная районная структура, представляющая советскую власть, могла теперь начать работать. Вскоре состоялась первая районная конференция ВЛКСМ, я тоже в ней принимал активное участие. Был избран райком комсомола, его бюро и секретари, утверждены отделы. Молодёжная организация начала функционировать. При проведении этих мероприятий неожиданно возникли трения между мной и первым секретарём Прошлецовым по подбору и расстановке кадрам. Я к нему пришёл домой для ряда согласований, он довольно в резкой форме высказался, чтобы я не лез в кадровые дела, так как это его полномочия. Я не стал сглаживать углы и напрямую заявил, что поскольку он на больничном положении, то более согласовывать ничего не буду, чтобы не выслушивать незаслуженных претензий. Я уже говорил, что у меня характер независимый. За принимаемые решения я сам и отвечаю, всё то, что я могу сделать сам, не люблю согласовывать с начальством. Впредь я обсуждал все кандидатуры на определённые должности на бюро райкома, уже не заходя к Прошлецову. Это не повлияло на наши дальнейшие отношения, они были вполне уважительными.

С председателем райисполкома Сарафановым мы выбрали ряд зданий и помещений для размещения райисполкома и его служб, правоохранительных органов. С правоохранителями вопрос был решён довольно успешно и просто. В районе вокзала пришлось выселить четырёхэтажный жилой дом старой постройки, который подремонтировали и разместили на разных этажах отдел милиции, районную прокуратуру, районный суд, где они располагаются и теперь. Жильё для выселения жильцов из данного дома нам предоставил горисполком. Сложно решалась проблема размещения самого райисполкома. Мы присмотрели помещения, расположенные на первом этаже жилого пятиэтажного дома, принадлежащие областному автомобильному управлению. Начальник этого управления Писарев не хотел слушать наши доводы об освобождении помещений, хотя у него заканчивалось строительство нового здания для этого управления в Октябрьском районе. Мне пришлось для решения данного вопроса подключить секретаря обкома партии, который поручил заместителю председателя облисполкома Кольцову решить возникшую проблему. Михаил Иванович Кольцов нас всех собрал и тактично понудил Писарева освободить предложенные нами помещения. Писарев за это на меня рассердился, и некоторое время наши отношения были натянутыми, правда, впоследствии они вновь стали нормальными. Но проблема помещений для райисполкома была решена. Все районные службы, наконец, начали нормально функционировать.

Вместе с тем шёл процесс налаживания работы нового райкома партии. Были подобраны и утверждены на бюро райкома почти все кадры аппарата райкома. Отделы составили планы работы и начали их осуществлять. Я учился самостоятельно проводить заседания бюро райкома, проводить собрания партийного актива района, пленумы райкома партии. Новыми для меня стали вопросы экономики, работы промышленности, транспорта, строительства, чем ранее мне не приходилось заниматься. В райкоме опытным был заведующий промышленно-транспортным отделом Хлебодаров, от которого я много воспринял в вопросах экономического анализа работы предприятий района, путей возможного исправления критических ситуаций по выполнению государственных планов и заданий. Пришлось почитать соответствующую экономическую литературу, чтобы не быть в плену чужих мнений. В начале марта в связи с утверждением Прошлецова завотделом обкома партии состоялся пленум нашего райкома партии, на котором первым секретарём райкома был избран Фотеев, работавший ранее заместителем заведующего орготделом обкома партии. С Фотеевым Владимиром Константиновичем я был хорошо знаком ещё по горкому партии, где он работал заместителем заведующего промышленным отделом. Незадолго до описываемых событий он был взят на работу в обком партии. Будучи секретарём партбюро, я по делам парторганизации нередко заходил к Владимиру Константиновичу, у нас были интересные беседы на различные темы. Мне нравились его разумная рассудительность, уравновешенный характер, умение правильно оценивать ситуацию. Поэтому я был рад его избранию первым секретарём. Теперь я мог заняться своими прямыми обязанностями по организации идеологической работы.

Фотеев в первую очередь занялся проблемами завершения строительства здания райкома партии, приобретения туда нужной мебели, оборудования связи и т.п. Уже в апреле мы перебрались в новое здание, расселились по своим кабинетам, начали плановую работу. Я решил познакомиться ближе с системой народного образования, работой культурных центров, медицинскими учреждениями, работой пропагандистов и агитаторов, лекторской работой, со всем тем, что влияет на духовный мир человека. До этого я имел представление о содержательной стороне идеологической работы в трудовых коллективах, но в подробности этого дела не вникал. Теперь я должен был овладеть данной стороной партийной работы. Уже тогда я задумался, почему такой важный, я бы сказал главный, участок работы ведут в партийных органах секретари партийных комитетов, подбираемые преимущественно из учителей, как правило, женщин. Первые секретари, в большинстве случаев, в городах занимаются промышленностью, в сельской местности – сельским хозяйством. Вторые секретари чаще ведут оргпартработу и помогают первому секретарю. Но промышленностью и сельским хозяйством занимаются многочисленные структуры министерств, ведомств, управлений и отделов местных советских органов. Партийным комитетам нет нужды их подменять. Главное дело политической партии – работа с людьми, их идейное и нравственное воспитание. Первые руководители партийных комитетов, прежде всего, должны заниматься именно этим делом. Мне тогда казалось, что в партии сложилась ошибочная практика подбора первых партийных руководителей из бывших хозяйственных руководителей, начальников цехов, директоров заводов, имеющих инженерно-техническое или экономическое образование. Естественно, что, придя на партийную работу, они вносили командно- административные методы руководства. Идеологическая же работа в партии уходила на последнее место, её вели в основном женщины, да и место в отчётных докладах сверху донизу тоже отводилось последнее. Руководители предприятий и организаций по вызову в партийный комитет шли к первым секретарям, а к секретарям по идеологии посылались третьестепенные лица. Такое положение сложилось в партии, так подбирались кадры, так вёлся спрос за партийную работу. Но изменить это положение было практически невозможно.

Много времени пришлось уделять работе учебных заведений, системе преподавания, качеству обучения в условиях перехода к всеобщему среднему образованию, работе комсомольских и пионерских организаций, внешкольному воспитанию учащихся. В освоении этого дела большую помощь мне оказал заведующий отделом народного образования района Дембо, имевший огромный опыт работы в школе. В районе насчитывалось порядка 15 средних общеобразовательных школ, два технических училища, два техникума, один заочный институт. Вскоре по просьбе партийных органов правительством было принято решение о создании в нашем городе института инженеров железнодорожного транспорта с размещением в Железнодорожном районе. На первых порах здесь тоже остро встала проблема помещений для этого института. В конечном счёте, эта проблема была решена, институт временно разместили в нескольких зданиях с учётом выделения министерством средств на строительство специального комплекса зданий для этого института.

За многочисленными делами незаметно подошла весна, принёсшая новую проблему. Установившаяся жара вызвала в районе Астрахани эпидемию холеры, вода в Волге и Самаре в районе Куйбышева тоже оказалась бактериально загрязнённой. В Железнодорожном районе вдоль реки Самара много частных жилых строений, жильцы которых постоянно пользуются водой из этой реки. Пришлось мне вместе с председателем райисполкома Сарафановым проводить разъяснительную работу среди населения этой части района по соблюдению санитарных требований пользования водой из реки Самара. Были созданы общественные советы, которые следили за соблюдением санитарного режима в этой части района. Распространение эпидемии холеры удалось предотвратить.

Весна потребовала от районных структур решения проблемы оказания помощи подшефным пригородным совхозам в выращивании и уборке урожая овощных культур для нужд города. Другие районы уже имели практику решения подобных проблем, нам же надо было всё начинать сначала. В районе не было крупных промышленных предприятий, откуда можно было бы черпать людские ресурсы для сельхозработ. Транспортники и строители находились либо на линии, либо на объектах за городом. Поразмыслив, мы решили организовать сельхозработы в пригородных совхозах за счёт старшеклассников, которые летом должны отработать трудовой семестр в совхозе. Благо, школьников в районе много. Но для этого необходимо было создать условия для жизни, работы и отдыха школьников вместе с преподавателями. Руководители предприятий и организаций района согласились выделить материальные ресурсы для создания таких лагерей. В один из дней Фотеев собрал хозяйственных руководителей и повёз их в закреплённые за нашим районом пригородные совхозы «Волгарь» и «Юбилейный». Там договорились о том, что и кто делает и в какие сроки. Фотеев поступил учиться в Высшую партийную школу при ЦК КПСС, он в мае выехал в Москву на экзаменационную сессию. Строительством лагерей труда и отдыха пришлось срочно заняться мне, чтобы к 1 июня они были готовы к приёму людей.

Каждый лагерь труда и отдыха для старшеклассников представлял собой сложный комплекс строений, включающий в себя всё необходимое для жизни коллектива в 300-350 человек. Надо было построить пищеблоки и столовые на такое количество людей, соответствующие санитарным нормам, пробурить артезианскую скважину с нормальной питьевой водой. Строились жилые блоки на 50-70 человек каждый, помещения для массовых мероприятий, душевые с горячей и холодной водой, спортивные площадки и т.п. Лагерям нужны были складские помещения для продуктов питания с холодильными камерами, склады для матрасов и постельного белья, кровати для каждого школьника и преподавателя, спортивный инвентарь, игровой набор и т.п. Времени для создания всего этого было мало. Я вместе с заведующим промышленно-транспортным отделом Хлебодаровым ежедневно в 8.00 утра проводил планёрку в совхозе «Волгарь» с хозяйственными руководителями, которые отвечали за выполнение там нужных объёмов работ, а в 10.00 утра мы были в совхозе «Юбилейный» с такой же планёркой. Пришлось нарушать всю технологию строительства, одновременно делая стены, полы и крыши, чтобы работы завершить в назначенный срок и вовремя начать работу лагерей. По возвращении в райком приходилось решать ещё массу вопросов по обеспечению всем необходимым строящихся лагерей. Созданное райкомом напряжение позволило за месяц создать два лагеря труда и отдыха, обеспечить своевременный заезд в них школьников.

Работа лагерей организовывалась районным отделом народного образования в 3 смены по 26 дней каждая. Очередная смена с привокзальной площади торжественно отправлялась в лагерь с напутствиями, оркестром, в хороших автобусах, с сопровождением милиции. Ежедневно школьники под присмотром своих преподавателей 4 часа работали на плантации по прополке и уборке овощей. Ещё 4 часа планировалось на массовые игры, купание в реке, занятие любимым делом по выбору. Вечерами проводились танцы, просмотры кинофильмов, выступления художественной самодеятельности, дискотеки и т.п. Школьники от совхоза за работу получали денежное вознаграждение, учителя небольшую зарплату. Чаще всего на заработанные школьниками деньги школы по согласованию со школьниками покупали для школ музыкальные инструменты, всякую видеотехнику и т.п. Естественно, питание в лагерях было хорошее и бесплатное. В лагерях функционировали медицинская и санитарная службы. Старшеклассникам в лагерях нравилось, некоторые оставались на 2-ю и 3-ю смены. Это я могу подтвердить на примере своих детей, которым нравилось в лагерях, они оттуда не хотели возвращаться домой. Поскольку школы были в моём ведении, то я два-три раза в неделю по вечерам выезжал в лагеря, беседовал там с преподавателями, школьниками, работниками пищеблока, медицинскими работниками, бригадирами совхозов, выяснял обстановку, проблемы, какая нужна помощь, и на следующий день все возникшие вопросы решал. Такая практика позволяла проводить трудовые «семестры» без каких либо осложнений.

У железнодорожников за Волгой была спортивная база «Локомотив» и база отдыха на теплоходе «Полежаев», стоящем на швартовах. Мы с женой и детьми по выходным выезжали туда на отдых. Со временем мне на этой базе выделили небольшую комнату в бараке, где у нас появились постели и куда мы могли практически каждый выходной приезжать на отдых. Там, за Волгой на озёрах, подрастали мои дети, учились плавать, семья имела возможность отдохнуть от городского шума, расслабиться, порыбачить, покататься на шлюпке, покупаться, где нам понравится. Об этой базе и окружающих нас тогда людях до сих пор в семье сохранились самые приятные воспоминания. В то лето из Подольска к нам приезжала в отпуск сестра Лиды Тамара со своей семьёй. Часть отпуска мы тогда провели на названной базе, покатались на катере по всем волжским протокам, поразвлеклись на Волге, её плёсах, что гостям весьма понравилось.

Большой интерес в духовном плане вызвал у меня первый августовский педсовет, в котором я участвовал и даже выступил с докладом. Этому предшествовало комиссионное обследование всех школ района на предмет их готовности к началу учебного года. Комиссию, с которой посетил все школы и я, возглавлял заведующий районо Дембо. Мне было интересно послушать профессиональную оценку специалистов состояния школы и её готовности или неготовности к началу занятий. Материал для доклада на собрании учителей района мне подготовил Дембо. Проект доклада был весьма интересен по своему содержанию. Я его доработал под себя, уточнил кое-какие показатели и примеры и прочитал этот доклад перед учителями. Я обратил внимание, что учителя, собравшись на педсовет, как школьники, постоянно разговаривают не только в перерыве, но и во время доклада, т.е. они доклад слушают, но сразу же делятся впечатлениями о нём. Потом я привык к подобному поведению учителей, но в тот раз я был удивлён этим. Дембо мне сказал, что на таких собраниях учителя своим поведением мало чем отличаются от школьников. В целом мне этот августовский педсовет понравился, я многое почерпнул для себя с точки зрения практики учебного процесса и особенностей жизни школ.

Что касается забастовавшего автопредприятия, то комиссия установила справедливость претензий водительского состава к своему хозяйственному руководству. Были выявлены серьёзные недостатки в организации сменной работы, в оплате сверхурочных работ и в праздничные дни. Был плохо организован текущий ремонт автобусов, не работали душевые, отмечались перебои в общественном питании и др. Результаты работы комиссии были рассмотрены на бюро обкома партии, которое начальнику областного управления автотранспорта объявило выговор, начальника предприятия освободило от занимаемой должности. Бюро обязало новое руководство предприятия в месячный срок устранить отмеченные недостатки, наладить нормальную работу предприятия, проявлять постоянную заботу о людях. Контроль за исполнением данного решения был возложен на наш райком партии. С этим решением был ознакомлен коллектив автобусного парка, которое всех удовлетворило.

В рассматриваемое время я был уже в приличном возрасте, в 1971 году мне исполнилось 40 лет. Лида решила отметить мой юбилей, собрались семья, родные, близкие и друзья в домашних условиях. Ещё работая в горкоме партии, как уже говорилось, я получил двухкомнатную квартиру, которая оказалась на территории Железнодорожного района. В этом районе росли и учились в школе железнодорожников №36 мои дети. Мне за них перед руководством школы краснеть не пришлось, они хорошо учились, были активистами в общественной жизни школы. Здесь вовсе не было мелкого подхалимажа, ибо дочь и сын впоследствии прекрасно учились в своих вузах.

За время работы вторым секретарём райкома партии серьёзно расширился мой кругозор по всем направлениям партийной работы. Поскольку Фотеев учился в ВПШ при ЦК КПСС, то вместе с отпуском он отсутствовал на работе более двух с половиной месяцев. Кроме того, как первый секретарь он часто отлучался на заседания бюро горкома партии, пленумы и партактивы городской и областной парторганизаций, различные совещания партийно-хозяйственного актива, проводимые вышестоящими инстанциями. Поэтому мне часто приходилось практически решать любые вопросы жизни района и районной парторганизации. Теперь я владел искусством организатора и идеолога, неплохо освоил проблемы экономического анализа работы предприятий и организаций района, оказания систематической помощи подшефному Челновершинскому району и подшефным пригородным овощеводческим совхозам. Фотеев доверял мне и поддерживал инициативу в различных начинаниях. В тот период начался обмен партийных документов, что явилось сложным и кропотливым делом. В большинстве случаев новые партийные билеты вручать коммунистам пришлось мне, в том числе и тяжело больным на дому. Подошло время очередной партийной конференции, райком подготовил её хорошо, что позволило провести эту конференцию на высоком организационном и содержательном уровне. Раньше я только наблюдал, как ведётся районная или городская партийные конференции, теперь пришлось самому учиться проводить столь крупное партийное мероприятие. Думаю, что на первых порах у меня это получалось неплохо. На конференции наша работа была оценена вполне удовлетворительно, всех нас единодушно переизбрали на новый срок.

В начале февраля 1973 года на пленуме обкома партии Фотеев был утверждён в должности заведующего транспортным отделом обкома КПСС. Об этом я узнал из сообщения средств массовой информации. В то время Фотеев приболел, он позвонил мне утром и просил подъехать к нему домой. При встрече Владимир Константинович сказал мне, что он рекомендовал меня на должность первого секретаря райкома. Несколько позже пригласил меня на беседу первый секретарь горкома партии Дробышев и официально предложил мне эту должность. Я считал себя в принципе готовым к этой работе, поэтому сразу принял предложение Дробышева. К вечеру меня пригласили к первому секретарю обкома партии Орлову, который подтвердил данное мне предложение. Правда, он сказал, что за такое решение кадрового вопроса пришлось побороться в разговоре с ЦК КПСС. Я уже говорил, что в городе на первые роли партийной работы всегда рекомендовали коммунистов с высшим инженерно-техническим образованием, чтобы лучше разбираться в производственных проблемах. Меня охарактеризовали как человека, разбирающегося во всех жизненных проблемах, несмотря на моё юридическое образование. На следующий день состоялся пленум нашего райкома партии, где Фотеев был освобождён от должности первого секретаря райкома партии, на эту должность избрали меня. Вторым секретарём райкома пленум избрал Маслова, работавшего ранее секретарём партийного комитета приборостроительного завода. С этого времени началась моя длительная работа в должности первого секретаря Железнодорожного райкома КПСС.