Дмитрий Аркадьевич Митяев впервые прославился в декабре 1997 года, когда опубликовал доклад

Достигнув 8-миллиардной планки в 2030-х годах, населе­ние планеты будет на 95% прирастать за счет бедных разви­вающихся стран. Бедность плюс перенаселение создадут на­стоящий «ядерный заряд».

В то же время развитые страны будут вымирать. Особен­но драматично положение РФ, теряющей по полпроцента населения ежегодно. Как считают американцы из Центра международных стратегических исследований CSIS, русское вымирание «не имеет исторического прецедента за исклю­чением пандемий» (has no historical precedent in the absence of pandemic). В 2030-е годы население Йемена приблизится по величине к населению РФ.

С 2007 года в Европе число родившихся уже не покры­вает числа умерших, и переломить эту тенденцию, несмотря на все попытки, не удается. И это для Европы — надолго. Население Японии, изрядно постарев, снизится со 128 млн душ до 117 млн в 2030-е. Именно поэтому японцы сегодня так много денег вкладывают в роботизацию и в создание наукоемкой экономики. Китай увеличит население только на 170 млн — и то благодаря суровым ограничительным ме­рам. США займут среднее положение между бедным миром и вымирающими богатыми странами.

Китай, где из-за политики «Одна семья — один ребе­нок» в 2030-е годы создастся преобладание численности мо­лодых мужчин над числом девушек, породит беспримерную в мировой истории ситуацию. Это вызовет рост насилия в китайском социуме, а также настоящий пожар национали-стическо-экспансионистских устремлений КНР.

США, где в 2030-е будет жить 355 млн граждан, на 15% станут испаноязычными (с долей «латинос» в некоторых шта­тах до половины населения). И будущее США будет зависеть от того, насколько успешно страна сможет ассимилировать и интегрировать испаноязычных в американское общество. Поток иммигрантов из Мексики и с Карибов — проблема серьезная.

Индия, получив 320 млн новых обитателей, столкнется с проблемой дальнейшего разверзания пропасти между бога­тыми и бедными, с растущей интенсивностью межэтниче-

147

Мир будущего, по определению, будет жестоким местом. В бурно плодящемся «поясе глобальной нищеты» человече­ская жизнь будет стоить весьма недорого. И там же будут бу­шевать антизападные страсти. В то же время богатые страны в 2030-е годы удвоят долю стариков в своем населении.

В Японии, скажем, в 2030-е годы на 100 работников бу­дет приходится 63 пенсионера. В Европе — 59 старых на 100 трудоспособных. В США доля дряхлых достигнет 44 душ на 100 работников. Даже в Китае число стариков увеличится с 12 до 23 на каждую сотню работающих. Одно это предопре­деляет характер будущих воин: если бедный мир (доля моло­дых в населении 50%) сможет с легкостью жертвовать жизня­ми своих воинов, то богатые страны будут с крайней чувст­вительностью относиться к потерям среди своей молодежи. И вообще богатые, но стареющие страны станут всеми сила­ми избегать войн.

Неизбежно и новое Великое переселение народов: му­сульман и африканцев — в Европу, китайцев — в Сибирь, мексиканцев и латиноамериканцев — в США. Самые квали­фицированные иммигранты (инженеры, медики и т.д.)» осе­дая в городах богатого мира, сформируют глобальные диас­поры. От их денежных переводов на родину станут зависеть экономики многих нищих стран...

Даже если брать консервативную оценку экономичес­кого роста, то добыча энергоносителей должна расти на 1,3% ежегодно. В 2030-х потребность человечества в них вырастет еще на 50%. То есть каждые семь лет необходимо как бы создавать новую Саудовскую Аравию по объему добычи. Ведь к тридцатым годам нефть, газ и уголь по-прежнему останут­ся локомотивом «энергетического поезда». А значит, добычу нужно нарастить с нынешних 86 млн баррелей в день до 118 млн. Уголь продолжит играть все время возрастающую роль в энергоснабжении развивающихся стран. И вообще

148

доля ископаемого горючего в энергобалансе 2030-х не опус­тится ниже планки в 80% (нефть и газ — 60%).

Как явствует из приводимых данных и графиков, воз­можности приращения добычи нефти в странах ОПЕК и в странах, в нее не входящих, весьма ограниченны. Нефтяные пески Канады обеспечат от силы 4 млн баррелей в день. Во­зобновляемые источники энергии и биотопливо, как считают военные США, покроют не более чем 2% мирового энерго­потребления. Атомная энергия? Ее развитие заменяет боль­ше уголь, нежели потребление углеводородов, да и строитель­ство новых АЭС наталкивается на «экологическое сопротив­ление». Страны ОПЕК могут нарастить добычу с 30 до 50 млн баррелей в год в перспективе. В РФ (как и в Венесуэле) до­быча падает: там государство и компании опустошают неф­тяные поля, отбирая нефтедоллары в доход казны.

...Уголь, нефть и газ в 2030 году обеспечат 5/6 мирового энергопотребления. При этом разработка уже имеющихся месторождений и ввод в строй разведанных на сегодня угле­водородных запасов не позволят избежать «энергетического голода». Выручить могут лишь еще не открытые месторож­дения, каковые еще надо освоить. При этом динамика гео­логических открытий последних двадцати лет не внушает оптимизма* новых «аравий» и «кувейтов» так и не нашли.

В США с тревогой считают: почти впятеро уступая Ки­таю по населению, янки сегодня имеют «поголовье» авто­мобилей в 250 млн — против 40 млн у КНР. Но китайцы неминуемо нарастят совокупный автопарк, резко увеличив потребление нефти. Китай уже тихо, под видом «граждан­ских», вводит свои войска в суданский нефтеносный Дарфур. Он явно готовится ко временам, когда другие державы, стре­мясь обеспечить себя энергоресурсами, начнут интервенции в Африке.

149

Чтобы избежать катастрофической ситуации (спада эко­номики из-за нехватки углеводородов, опасной нестабильно­сти в развивающихся странах и войн за нефть), развитым странам необходимо уже сегодня делать огромные инвести­ции (to invest heavily) в нефтедобычу и геологоразведку. Ны­нешнее недоинвестирование опасно: оно порождает дефи­цит добывающей и перерабатывающей инфраструктуры.

Если этого не сделать, суровый энергетический кризис неизбежен (a severe energy crunch is inevitable). Он же, как запал, заставит взорваться все накопленные в мире социаль­но-экономические проблемы, приведет к краху «хрупкие» и «несостоявшиеся» страны. Может возникнуть «Дуга хао­са» — от Северной Африки до Юго-Восточной Азии.

В то же время богатые нефтью, но слабые в военном плане государства (например, Персидского залива), имея большие финансовые резервы (суверенные фонды), вот-вот начнут вооружаться. Причем самыми современными, высо­коточными системами. И тогда Объединенным силам США, быть может, придется оперировать в мире, где у богатых энер­горесурсами государств есть небольшие, но весьма сильные армии — с боевыми роботами, с системами кибер-атак и даже с противоспутниковым оружием. (Joint force comman­ders could find themselves operating in environments where even small, energy-rich opponents have military forces with advanced technological capabilities. These could include ad­vanced cyber, robotic, and even anti-space based systems...) При этом часть совершенного орркия и нефтяных доходов неми­нуемо попадет в руки радикальных исламских боевиков или движений с глубоко «антисовременными» и антизападными целями. При этом в ряды таких движений пойдет множест­во безработных молодых азиатов, готовых яростно атаковать ненавистного западного врага.

Но больше всего многие опасаются того, что вызванный нехваткой энергоресурсов кризис, глубоко поразив Китай и Индию, приведет к повторению истории 1930-х годов. Имен­но тогда из-за Великой депрессии возник ряд агрессивных тоталитарных режимов, увидевших выход из экономических

150

Глобальный энергетический кризис и затяжная экономи­ческая депрессия в Соединенных Штатах вызовут урезание военных расходов государства так же, как это было в Вели­кую депрессию 1930-х годов. Поэтому нужно изучить то, на­сколько сократятся военные возможности Америки к момен­ту, когда придется осуществлять опасные миссии. То есть нам непрозрачно намекают. США будут участвовать в мировой войне за энергоресурсы. При этом Америке придется коопе­рироваться с союзниками — от этого никуда не деться. Соз­дание успешных коалиций для Соединенных Штатов стано­вится более критическим фактором успеха, нежели раньше. Коалиционные операции становятся естественными при за­щите американских национальных интересов.

Знаете, кто автор предыдущих пассажей? Ну, угадайте. Маньяк-милитарист Максим Калашников? Нет. Мрачный мудрец Переслегин? Не угадали.

Это — документ весьма серьезный. В октябре 2008 года Пентагон в лице Командования объединенных сил США (USJFCOM) выдал в свет любопытный документ. По сути де­ла, некую военную доктрину, названную «Среда для действий Объединенных сил» (The Joint Operating Environment — JOE). Здесь сделана попытка заглянуть в будущее на четверть века вперед и понять, в какой среде придется воевать и вес­ти операции.

Давайте его изучим, причем хитро: пропустим сделанные янкесами выводы, но познакомимся с набросанной ими кан­вой будущих событий.

Американские военные провидцы не рисуют картины будущего мира в мальтузианском стиле, обезумевшим от го­лода. Успехи в генной модификации растений и домашнего скота позволяют надеяться, по их разумению, на новую «зе-

151

леную революцию». Однако продовольственная проблема бу­дет острой в странах, где не хватает плодородных земель, а население быстро растет.

Другая проблема — это болезни, поражающие сельхоз­культуры. Военные аналитики напоминают, что в 1954 году 40% урожая пшеницы в США было уничтожено болезнью почернения стеблей (black-stem disease). Новая версия этой болезни (Ug99) теперь распространяется в Африке и может достичь Пакистана. И это крайне опасно (особенно из-за распространения одних и тех же культур по миру, подвер­женных одним и тем же болезням растений). Недуги, пора­жающие зерновые и картофель, в прошлом неоднократно вызывали голод, внешние и внутренние конфликты, приво­дили к коллапсам государственной власти. То же самое мо­жет быть и в 2030-е. Как показывает опыт, в зонах голода бывает полно вооруженных людей. И это усложняет задачи Объединенных сил на продовольственном поприще.

Прогнозируются и конфликты из-за морских (рыбных) ресурсов. Причем с применением боевых кораблей.

* * *

Гораздо более остра проблема пресной воды. Сельское хо­зяйство занимает долю в 70% в ежегодном потреблении пре­сной воды (промышленность — 20%, домохозяйства — 10%). Развитые страны намного рациональнее и эффективнее ис­пользуют воду в агросфере (примерно на 30% эффективнее), нежели страны бедные. И это в перспективе ведет к тому, что на Ближнем Востоке и в Северной Африке наступит водяной голод. В 2030-е годы ирригация потребует больше воды, чем есть в распоряжении тридцати развивающихся стран.

Посмотрите на карту. Оранжевый цвет — физическая нехватка воды» критическое положение. Розовый — положе­ние, близкое к критическому.

152

Нехватка воды может стать причиной ожесточенных войн и конфликтов. Как пишут авторы JOE, не в последнюю очередь израильско-арабская Семидневная война 1967 года началась из-за попыток Иордании и Сирии перегородить реку Иордан. А сегодня Турция строит плотины на Тигре и Евфрате, отбирая часть их стока — и создавая проблемы для Ирака и Сирии. Конфликты из-за пресной воды в ближай­шем будущем грозят дестабилизировать целые регионы. Дар-фур в Судане, залитый кровью, — это возможное будущее для многих страдающих от жажды земель планеты. С кол­лапсом государственных систем управления, со вспышками межплеменной и межрелигиозной резни. Вооруженные груп­пы станут драться за источники влаги. На фоне эпидемии, распространяющихся от антисанитарии. Кстати, в третьем мире все это усугубится еще и массами неочищенных сточ­ных вод, извергаемых в природу разросшимися городами с примитивным коммунальным хозяйством и трущобами.

Как решать эти проблемы, аналитики Объединенных сил не пишут. Просто советуют американским командирам действовать в районах жажды, эпидемий и загрязнения мак­симально осторожно. Чтобы не терять личный состав из-за инфекций.

* * *

Аналитики прогнозируют, что компьютеры к 2030 году по быстродействию превзойдут нынешние в миллион раз, а носимые i-Pods будут вмещать в себя огромные объемы ин­формации — с Библиотеку Конгресса США. Возрастет и ско­рость передачи данных.

Все это дает новые силы не только армии США, но и тер­рористам, и врагам Америки. Они получат возможность ата-

153

Авторы JOE считают, что через четверть века Объединен­ным силам придется обеспечивать безопасность орбиталь­ных систем США от атак вражеского оружия. Успешное уничтожение в 2007 году спутника китайской ракетой пока­зало, что у многих действующих лиц мировой политики в 2030-е годы будет противоспутниковое оружие.

Таким образом, впереди вырисовывается мир, сотрясае­мый конфликтами не только за нефть и газ, но и за пресную воду. Конфликтами, переходящими в киберпространство и даже в космос...

В следующую четверть века продолжится международное соперничество «конвенциональных» игроков. То есть тех, кто придерживается норм и правил, закрепленных в интер­национальных договорах и в законах (в Женевской конвен­ции, резолюциях ООН, межправительственных соглашениях и т.д.). К конвенциональным игрокам, кстати, относятся и Объединенные силы, и вообще американские вооруженные силы в целом. Самыми же мощными конвенциональными силами останутся государства

Несмотря на модные нынче рассуждения о «конце эры государств», таковые будут существовать и в 2030-е годы. Го­сударство — одно из величайших созданий человека, и там, где государство рушится, наступает кровавый хаос. Чтобы убедиться в этом, достаточно бросить взор на Сомали, Афга­нистан, Сьерра-Леоне или Ирак. Эксперты JOE считают, что государства (вне зависимости от внешних условий и куль­турных особенностей народов, сии государства создавших) будут продолжать свои жизни как централизованные меха­низмы, обеспечивающие безопасность своих граждан от внеш­них и внутренних угроз. Конечно, глобализация и усиление негосударственных сил создадут трудности привычным госу­дарствам. Тем не менее они останутся главными действую­щими лицами и в мире 2030-х.

Баланс сил на международной арене в последующую четверть столетия несколько изменится. Некоторые страны будут расти в силе быстрее, нежели США, иные — медлен-

154

нее. Ясно одно: эпоха единственной сверхдержавы (США) подходит, по мнению самих американцев, к концу. Вне вся­кого сомнения, главнейшим событием после окончания «хо­лодной войны» становится возвышение Китая. Индия и РФ, скорее всего, также станут богаче. Однако, убеждены воен­ные футурологи США, сила Российской Федерации останет­ся хрупкой, подрываемой демографическим кризисом в стране, нехваткой серьезных инвестиций в ветшающую ин­фраструктуру и слишком сильной зависимостью сырьевой «моноэкономики» от мировых цен на нефть. Рассчитав раз­меры ВНП (валового национального продукта) на 2030 год, американцы выстроили иерархию экономически сильных стран, способных содержать сильные армии.

В связи с прогнозируемым экономическим ростом авто­ры JOE считают, что Нигерия, Турция, Бразилия, Вьетнам и Египет хотя и не смогут создать вооруженные силы глобаль­ного действия, однако вооружатся настолько, что сумеют иг­рать важные роли в своих регионах. Они смогут серьезно дестабилизировать тамошнюю обстановку, а также — бро-

155

сить вызов «способности США проецировать свою военную силу на их территорию» (could significantly challenge the ability of the United States to project military force into their area).

Также весьма вероятно, что возникнет антиамерикан­ский альянс небольших стран с достаточными региональны­ми возможностями и неплохими финансовыми возможно­стями. И этот альянс обзаведется высокоточным неядерным оружием стратегической дальности. Такая группа не только сумеет не пустить войска США в свои пределы, но и может воспрепятствовать американцам вмешиваться в глобальные дела на значительном удалении от границ такого альянса.

Однако конвенциональными силами выступят и негосу­дарственные наднациональные организации. Американцы считают, что они продолжат бросать вызов государствам, плетя глобальные сети.

В такой среде, как считают футурологи Объединенных сил, Америка должна стремиться к тому, чтобы действовать силой вдохновения, а не принуждением. (In this environ­ment, the U.S. must strive to use its tremendous powers of inspiration, not just its powers of intimidation.) От того, как Соединенные Штаты будут действовать в этой новой среде из конвенциональных игроков (государственных и негосу­дарственно-наднациональных), и зависит их способность

156

«проецировать» свое влияние и «мягкую силу». Проециро­вать их поверх грубой военной силы. США все равно оста­нутся первыми среди равных по причине своей военной мо­щи благодаря политическому и экономическому могуществу. Однако в большинстве случаев США будут нужны партне­ры — либо союзники по старым коалициям, либо соратники по временным союзам (coalitions of the willing). В связи с этим военные футурологи советуют властям Америки актив­нее распространять свое видение будущего мира, особенно среди своих партнеров со сходным мировоззрением и пси­хологией (like-minded partners). Так, чтобы вдохновлять их на общую борьбу за общие интересы. Альянсы же, а также партнерства и коалиции обозначат те рамки, в коих придет­ся действовать командирам Объединенных сил США. Здесь потребуются дипломатия, культурное и политическое взаи­мопонимание — равно как и военные способности. Приме­ром может служить американский генерал Дуайт Эйзенхау­эр, возглавивший силы союзников, вторгшихся в Европу в 1944-м. И сей пример полезен для будущих военачальников США.

Самым главным вызовом для Америки 2030-х станет Китай. Тот, который займет место СССР XX века — второй экономической сверхдержавы. От курса, каковым он пойдет, зависит то, станет ли XXI век «еще одним кровавым столети­ем» — или же веком мирного сотрудничества. Как считают американцы, китайцы сами еще не ведают, куда приведет их нынешний курс. Еще недавно Ден Сяопин советовал сво­ей стране «замаскировать амбиции и спрятать когти». Но кто знает, что будет дальше? Придется внимательно следить за тем, как станут развиваться китайско-американские эко­номические и политические отношения, считают военные футурологи. Растущая экономическая мощь КНР явно даст ей возможность доминировать в Азии и западной части Ти­хого океана.

Американцы все еще надеются на тысячелетнюю китай­скую традицию: замыкаться в своем историческом ареале. Но отмечают и тревожные для себя признаки. Китайцы, по признанию боевых футурологов Объединенных сил, усилен-

157

Кроме того, янки отмечают неустанное изучение китай­цами самих США, их стратегической и военной науки. Так, в 2000 году НОАК имела больше своих студентов в вузах США, нежели сами американские вооруженные силы. И здесь, как убеждены авторы JOE, китайцы тщательно познают вероят­ного противника, его сильные и слабые стороны, руково­дствуясь при этом заветом Сунь Цзы: «Зная себя и зная про­тивника, ты победишь в тысяче битв». Американцы отмечают, что КНР готовится таким образом к возможному военному противостоянию с Соединенными Штатами, при этом с большим уважением относясь к боевой мощи янки. Поэто­му они тщательно выбирают направления военно-промыш­ленной гонки. Например, ради защиты импортируемой Ки-

158

таем нефти (идущей на 80% морским путем через Малакк-ский пролив) Пекин инвестирует значительные средства в ядерный подводный флот и в строительство океанских ВМС. Именно поэтому КНР оборудует океанскую базу в Гвадаре (Пакистан), реконструирует гавани в Бангладеш, на Шри-Ланке (Хамбантота) и Бирме (Читтагонг), строит канал Кра через Малайский перешеек. Тем самым обеспечивается вы­ход китайского флота в Индийский океан. В Южно-Китай­ском море на островах создаются авиационно-морские базы.

Пытаясь предугадать курс будущей политики Пекина, американские футурологи отмечают всю тяжесть стоящих перед ним вызовов. Серьезный глобальный экономический кризис может столкнуть КНР на опасный путь — как то случилось с императорской Японией в 1930-е. С другой сто­роны, на военно-политический курс Китая неизбежно по­влияют и внутренние вызовы: урабанизация, загрязнение ок­ружающей среды «монументальных масштабов», нехватка пресной воды и возможная необходимость защищать свою растущую диаспору в таких местах, как Сибирь или Индо­незия. Сюда же относятся проблемы с тибетским сепаратиз­мом и межэтнические конфликты.

И уже понятно, куда двинется терзаемый проблемами Китай — за их решением.

На Север. В Сибирь.