Доклад В. И. Дашичева на Ученом совете имэпи ран 09. 02. 2005 г

К несчастью для европейцев, Европа, как ни один другой континент, была подвержена на протяжении своей истории многочисленным войнам. А в ХХ столетии эта особенность её развития обернулась для неё поистине роковыми разрушительными последствиями. Она стала главным полем брани в двух «горячих» и в одной «холодной» мировой войне, до основания потрясших социальные, национальные и экономические структуры проживающих на её территории народов. В результате Европа, как единое целое, запутавшись в великодержавных амбициях её государственных деятелей, проиграла в геополитическом отношении ХХ век.

Поворотным пунктом в европейском развитии явилась Первая мировая война. Впервые в человеческой истории она приняла тотальный и глобальный характер. В кровавой бойне на полях сражений участвовали более 60 миллионов солдат пяти континентов. Ежедневно война уносила 6000 жизней. В мясорубке Вердена и на полях смерти Фландрии погибло в четыре раза больше французов, в три раза больше бельгийце и в два раза больше англичан чем во Второй мировой войне. Лишь в грандиозном сражении на Западном фронте в июле 1916 г. были убиты 60 000 английских солдат.

Применение новых убойных видов оружия приобрело уже в Первой мировой войне невиданные масштабы. Немецкая пушка «Большая Берта» стреляла по Парижу с расстояния 130 км. Американский пулемет марки «Максим» был способен производить 600 выстрелов в минуту. Только в одном наступлении 12 сентября 1918 г. американцы выпустили по немецким войскам 1,1 миллионов снарядов⁵. Впервые на полях сражений были применены танки и отравляющие вещества.

Вторая мировая война по размаху, напряженности и ожесточен­ности боевых действий, по числу участвовавших в ней людей, по количе­ству использованной боевой техники, колоссальным человеческим жерт­вам и материальным разрушениям не знала себе равных за всю многовековую историю человечества. В неё было втянуто 61 государство с населени­ем в 1,7 млрд. человек, т. е. три четверти всего человечества. Под ружье было поставлено 110 млн. человек, боевые действия охватили территорию 40 государств. Война поглотила громадные производственные ресурсы. Только Германия, США, Англия и СССР произвели в военные годы око­ло 653 тыс. самолетов, 287 тыс. танков, 1041 тыс. орудий. Общие расхо­ды на войну, включая прямые военные издержки и ущерб от материаль­ных разрушений, достигли астрономической цифры в 4 триллиона дол­ларов. Материальные потери Советского Союза составили треть его национального богатства. Война унесла 50 млн. человеческих жизней, из них на долю советского народа при­шлось почти 30 млн. человек. Такова страшная дань, которую человечество, и в первую очередь Европа, вынуждены были заплатить за мировой военный конфликт.

Вторая мировая война возвестила наступление качественно нового этапа в развитии международных отношений, зловещим символом которого стали Хиросима и Нагасаки. Отныне война между великими державами перестала быть средством достижения политических целей. Находящиеся в их распоряжении убойные средства были настолько усовершенствованы, что достигли предела в своем развитии – появилось ракетно-ядерное оружие, массовое применение которого неизбежно привело бы к гибели человеческой цивилизации. И тем не менее вскоре после разгрома Германии и Японии в 1945 г. род людской снова оказался перед лицом мировой войны, на этот раз «холодной», длившейся 45 лет. Она не переросла во всеобщую «горячую» только благодаря тому, что хрупкий мир держался на биполярном «равновесии ядерного страха» между США и Советским Союзом.

Одной из крупных зол для Европы ХХ века был раскол немецкой нации в центре континента и превращение обеих частей Германии в протектораты США и Советского Союза, американизация Западной и советизация Восточной Европы. Внеевропейская мировая держава США превратилась после мая 1945 года в фактор постоянного военно-политического присутствия и американского гегемониального влияния в Европе, чуждого европейским интересам.

После объединения Германии, положившего, казалось бы, конец «холодной войне», на короткое время наступила эра прозрения европейцев. После всего пережитого они вдруг осознали, что по-старому жить нельзя и опасно, что Европа нуждается в новой концепции развития без диктата и насилия, без разъединительных линий и вражды. Иначе Европу ожидает окончательный закат, что предрекал еще Освальд Шпенглер. Эта новая концепция европейского развития нашла свое воплощение в Парижской хартии.

Но очень скоро в европейскую действительность снова вернулись злые духи конфронтации. Под углом зрения глобальных интересов США американской правящей элите было крайне нежелательно возвышение Европы, а тем более создание общеевропейского союза, который мог бы стать влиятельной силой и мощным политическим и экономическим конкурентом США на мировой арене. Поэтому оптимальным вариантом европейской политики для Вашингтона оставалась известная триада, озвученная в начале 50-х годов генеральным секретарем НАТО лордом Исмэем: «держать американцев в Европе, держать немцев в узде, держать русских вне Европы» (to keep Americans in, to keep Germans dawn, to keep Russians out). Несмотря на то, что с распадом Советского Союза «угроза с Востока» фактически отпала, эта триада продолжала играть в европейской политике США главенствующую роль.

В соответствии с изменившейся международной обстановкой она была значительно модифицирована. В новом виде её можно представить так: «Сохранять и укреплять господство США в Европе, поставить европейские страны на службу глобальным интересам США, максимально ослабить Россию и держать её подальше от Европы». Больше всего американская правящая элита опасалась сближения России с Западной Европой, особенно с Германией и Францией. Она стала делать всё возможное, чтобы предотвратить это сближение, а тем более интеграцию России в ЕС. Таким образом, руководство Соединенных Штатов, помня, что их страна смогла нажиться на бедах Европы в трех мировых войнах, стало снова искать для себя выгоды в сохранении раскола Европы и конфронтационного характера отношений между Россией и остальной Европой. Так Соединенные Штаты превратились в фактор господства над европейскими странами. Главным инструментом их господства продолжает оставаться НАТО, но уже с новыми «глобальными функциями», обслуживающими интересы США.

Неизменное присутствие США в Европе символизирует дислокация крупных контингентов американских войск – более 100 тысяч человек - и военной техники в Германии и других европейских странах. Спрашивается - зачем это надо в мирное время? Германия остается фактически оккупированной страной. На её территории находятся ныне более 50 тыс. войск США. НАТО и дальше продолжает быть удобным инструментом «держать немцев в узде» и заставлять их плыть в фарватере американской политики. И после объединения Германия остается фактически протекторатом США. Белый Дом определяет кадровую политику в высших эшелонах власти страны, направляет деятельность её средств массовой информации, подвергает строптивых и национально мыслящих политиков остракизму.

Под давлением США правительство ФРГ грубо нарушило заключенные им договора и международное право, бросив войска бундесвера в американскую войну против Югославии. К этой же «теме» относится задача, поставленная министром обороны ФРГ Штруком перед бундесвером: защищать национальные интересы Германии у Гиндукуша (!?). Немецкие войска посланы в Афганистан. Только во время военной акции против Ирака администрации Буша не удалось навязать свою волю германскому правительству и заставить его послать в эту страну войска бундесвера. Уж слишком очевидно было сильное протестное движение в Европе, особенно в Германии, против этой авантюры администрации Буша. И правительство ФРГ не могло не учитывать этого. По опросам общественного мнения Алленбахским демоскопическим институтом 84 процента немецких граждан осудили позорную агрессию США против Ирака.

Но многие другие европейские страны, в первую очередь восточноевропейские, в которых американцам удалось поставить во главе государственного управления своих особенно услужливых ставленников, отправили в Ирак воинские контингенты на подмогу Соединенным Штатам. Белый Дом вынудил даже Украину Кучмы присоединилась к этой акции. Во всём этом явственно проявились американские цели «военной глобализации» европейских стран, т. е. стремление США подчинить их интересам американской мировой экспансии.

Наряду с НАТО Вашингтону удалось поставить под свой контроль ОБСЕ. И Европейский Союз проводит в своей политике американскую линию в отношении России и других стран СНГ. Особенно отчетливо это показали события на Украине во время президентских выборов 2004 г., в которые произошло массированное и наглое вмешательство ЕС в лице известного американского слуги – Салана в поддержку Ющенко.

Таким образом, «холодная война» против России не только не прекратилась после распада СССР, но и намного усилилась. Европа остается расколотой. В ней не создана общеевропейская система безопасности. Всё это таит в себе новые угрозы для европейских народов. Создание международной напряженности и конфликтных ситуаций в Европе в интересах правящей элиты США. Если американцам удастся надолго сохранить это положение, европейцы проиграют в глобальной игре сил и ХХ1 век. Больше того, авантюризм американской политики может привести к новой и последней мировой войне.

В начале прошлого века ярко выраженная гегемонистская политика была представлена кайзеровской Германией. С циничной откровенностью она стремилась к установлению континентального господства и переделу колоний и сфер влияния в мире. Разрастание противоречий между её политикой и интересами других европейских держав привело к Первой мировой войне, ставшей поворотным пунктом развития Европы по ложному и разрушительному пути.

Стратеги нацистской Германии выдвинули намного более радикальные и далеко идущие планы экспансии. Они рассматривали создание «нового европейского порядка» под эгидой Германии как основу для развертывания полномасштабной мировой экспансии и «борьбы против англо-американской коалиции». Но непременным условием для этого считалось завоевание «восточного пространства» путем разгрома СССР, уничтожения российской государственности, расчленения русской нации и подрыва её «биологической силы». Об этом весьма убедительно свидетельствуют документы нацистского руководства по стратегическому планированию войны, в частности, директива верховного главнокомандования вермахта № 32 от 11 июня 1941 г. «Подготовка к периоду после осуществления плана «Барбаросса» и «Генеральный план «Ост» – один из самых изуверских и позорных документов человеческой истории, разработанный в недрах ведомств Гиммлера и Розенберга.⁸ Цель «Генерального плана «Ост» была сформулирована предельно просто: «Речь идет не только о разгроме государства с центром в Москве.... Дело заключается скорей всего в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их»⁹. Большую часть населения России, Белоруссии, Польши, Чехословакии, прибалтийских государств планировалось переселить за Урал, на Кавказ, в Африку и Южную Америку, а освободившиеся земли заселить немцами. Накануне нападения на Советский Союз Гиммлер проинформировал высших руководителей СС на совещании в Везельсбурге, что одной из задач похода на Восток является уничтожение 30 млн. славян, а Геринг заявил в ноябре 1941 г. министру иностранных дел Италии: «В этом году в России умрет от голода от 20 до 30 миллионов человек. Может быть, даже хорошо, что так произойдет; ведь некоторые народы необходимо сокращать» ¹⁰.

Лишь очень немногие немецкие государственные и военные деятели поняли всю авантюристичность, аморальность и неосуществимость планов установления германского господства над народами, особенно над русским народом, их гибельность для самой Германии. Об этом писал еще Клаузевиц: «Россия своей кампанией 1812 г. засвидетельствовала, во-первых, что государство с большой территорией не может быть завоевано ( что, впрочем, можно было бы знать и заранее) и, во-вторых, ….именно в сердце своей страны обороняющийся может оказаться всего сильнее, когда сила наступления противника уже истощится, а оборона с невероятной мощью вдруг перейдет в наступление»¹¹. С невероятной прозорливостью Клаузевиц предсказал исход нацистской агрессии против Советского Союза.

Кто оказался верным последователем учения Клаузевица, так это начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Людвиг Бек. В 1938-1939 г.г. он мужественно вступил в борьбу против планов развязывания Германией войны в Европе, которая, как он писал в своих записках политическому и военному руководству, неизбежно перерастет в мировую войну, приведет к образованию мировой антигерманской коалиции и поставит Германию перед необходимостью вести совершенно бесперспективную для неё войну на два фронта. Бек совершенно правильно предсказал, что в такой войне Германия потерпит полное поражение и «будет предоставлена на милость или немилость победителей». В связи с авантюристическими планами Гитлера он писал: «Государство вправе ставить перед собой лишь нравственные цели.... Безнравственная в своей основе политика голой и грубой жажды захвата государств, как её осуществлял Наполеон, является в высшей степени аполитичной.... Грехом против смысла истории было то, что богатое многообразие соседствующих народов должно было превратиться в пустынное однообразие мировой империи... Мировая завоевательная политика нашей старой кайзеровской империи также предстает перед нами сегодня как чудовищная ошибка. Германия поставила перед собой задачу овладеть странами, которые не хотели подчиниться нашему национальному государству и не могли быть его надежными союзниками.... Таким образом, все государства подпадают под законы нравственного поведения. Нарушение этих законов не может оставаться безнаказанным»¹².

Как же реагировало руководство Германии на предупреждения генерала Бека? Гитлер назвал его «нытиком». В августе 1938 г. Бек ушел в отставку. Волею судьбы он возглавил военно-политическую оппозицию Гитлеру. В обстановке военного угара, охватившего правящую верхушку Германии после разгрома Польши, генерал Бек сохранил трезвость суждений и писал в конце сентября 1939 г., что победа над Польшей - это лишь первый большой шаг Германии к пропасти поражения, что в последующем ей неизбежно придется столкнуться с мировой коалицией держав, в которой особую, а «при определенных обстоятельствах - смертельную опасность» для неё будет представлять Советский Союз¹³

Призывы генерала Бека к благоразумию в политической и военной стратегии Германии, очень актуально звучащие и в наше время в связи с развертыванием глобальной экспансии США, не возымели тогда действия. Но правда оказалась на его стороне. Агрессия Гитлера не осталась безнаказанной. Вместо «Тысячелетней империи» господство нацистов было ограничено «двенадцатилетним рейхом». Гитлеровский «новый порядок в Европе» рухнул под ударами Советской армии и союзных войск. Разгром российского государства, «расчленение русского народа» и подрыв его «биологической силы» с треском провалились. Сам немецкий народ был ввергнут Гитлером в небывалую национальную катастрофу.

Жестокое поражение Германии в двух мировых войнах явственно продемонстрировало, что всякое стремление к глобальному господству ведет в нашем тесно взаимосвязанном мире к «ответной негативной реакции» отдельных государств и мирового сообщества в целом и образованию мощного движения, направленного против гегемонистской державы. Такова объективная закономерность, действующая в системе международных отношений. Она ясно просматривается еще со времен Наполеона.

Ущербность такой политики ярко проявилась и в мессианском стремлении советского руководства придать расширению сферы господства коммунистического строя советского образца глобальный характер. Эту политику можно разделить на три этапа.

Период с 1918 по 1923 год явился первоначальной, подготовительной и пробной фазой советской экспансии. Уже тогда Москва вступила на опасный и ложный путь подчинения внутренней политики и экономики иллюзорным планам «классовой борьбы на международной арене» и расширения сферы господства социалистической системы в Европе. В эти годы, характеризовавшиеся послевоенными потрясениями во многих европейских странах, советское руководство попыталось использовать политически и социально нестабильную ситуацию, чтобы с помощью местных коммунистов насильственно насадить советскую систему в странах Восточной и Центральной Европы – Эстонии, Латвии, Литве, Венгрии, Польше и даже Германии.

Неудачная война с Польшей в 1920 году принесла советскому руководству первое серьезное разочарование. Оно смогло убедиться, что польское население и даже польские рабочие – а это с точки зрения марксистской теории выглядело особенно обескураживающе – не поддержали Красную Армию и оказали ей упорное сопротивление. Национальное самосознание оказалось намного сильнее классового. «Осчастливливание» Польши не состоялось.

Намного важнее для Москвы была тогда поддержка революционного движения в Германии. Но поражение Ноябрьской революции и провал создания Республики советов в Мюнхене в 1923 г. побудили советское руководство пересмотреть задачи стратегии и тактики мирового коммунистического движения.

В эру относительной стабилизации в Европе стратеги классовой борьбы перенесли центр тяжести их деятельности на разыгрывание карты „межимпериалистических противоречий“, в первую очередь между Германией и западными державами. Сталин стал на путь мобилизации в ущерб благосостоянию народа и прогрессу страны громадных ресурсов для усиления военной мощи советской державы, чтобы при возникновении более благоприятных условий быть в состоянии силой расширить, в первую очередь в Европе, сферу господства советского строя.

Важной вехой этой политики стало заключение Пакта о ненападении с Гитлером 23 августа 1939 г. Этот пакт означал переход советского руководства ко второму этапу – на этот раз широкой экспансии Советского Союза в Восточной Европе. Сталин надеялся осуществить три важнейшие для того времени цели своей политики: а) дать зеленый свет для агрессии нацистского вермахта на Западе и тем самым заставить „империалистические державы“ - Германию, Францию и Англию - надорвать и обескровить свои силы на Западном фронте; б) в качестве компенсации за нейтралитет Советского Союза получить из рук Гитлера право расширить советское господство на Молдавию, Восточную Польшу, Литву, Латвию, Эстонию и Финляндию; в) после взаимного истощения трех европейских держав бросить Красную Армию на дальнейшее расширение советского господства в Европе.

Советские акты агрессии в 1939-1940 годах, начавшиеся в соответствии с достигнутыми с Гитлером соглашениями, продемонстрировали тесное переплетение мессианских коммунистических целей внешней политики с имперскими амбициями Сталина и правящей советской элиты. С трудом можно было различить, где кончаются „классовые“ устремления Москвы и начинаются её великодержавные замыслы. Советская экспансия в эти годы заложила зародыши будущего крушения Советского Союза. Сделав первый шаг на пути агрессии, нельзя было больше удержаться от последующих. Бомба с часовым механизмом начала тикать против Советского Союза.

После Второй мировой войны начался третий этап советской экспансии. Теперь она не ограничилась одной Европой, а распространилась на другие региона мира, приняв глобальный характер. Расширение тоталитарного господства Советского Союза на Восточную и Центральную Европу разрушило европейский баланс сил и создало угрозу западным демократиям. Это стало одной из важнейших причин возникновения «холодной войны» и создания мировой антисоветской коалиции во главе с США. Так снова в системе международных отношений сработала закономерность „ответной негативной реакции“ на расширение сферы господства экспансивной державы, на этот раз против Советского Союза.

В результате произошел глубокий раскол европейского континента и Германии. Характерным для этого раскола стала не только советизация восточной и центральной части и американизация западной части Европы, но и углубление несовместимости их политических, экономических и социальных структур.

Конфронтация с намного превосходящими силами Запада, дорогостоящая гонка вооружений, необходимость изолировать советскую сферу господства политически, экономически, в военном и пропагандистском отношении от внешнего мира и от его влияния – всё это в сочетании с неэффективной, негибкой советской экономической системой взвалило на Советский Союз непосильное бремя и не позволило решать куда более важные задачи внутренней политики. «Холодная война» тяжелейшим образом отразилась на благосостоянии населения, на экономическом и духовном развитии страны. Она стала непреодолимым препятствием для давно назревших реформ советской системы, охваченной эрозией.

Реальность жизни очень скоро развеяла надежды советского руководства и на то, что на основе марксистско-ленинской идеологии удастся создать „монолитную сплоченность“ „социалистического лагеря“. Вместо этого Кремль столкнулся со все усиливающимися центробежными процессами в своем лагере. Закономерность „ответной негативной реакции“ начала действовать не только в сфере отношений Восток-Запад, но и внутри самой советской зоны господства. Советский диктат натолкнулся на растущее сопротивление и волю к самостоятельности правящих кругов социалистических стран, отнюдь не желавших быть бессловестными вассалами Москвы¹⁴.

Стремление оппозиционных сил восточноевропейских стран освободиться от советской опеки (восстание берлинских рабочих 17 июня 1953 г., венгерская революция 1956 г., волнения в Польше в том же году, Пражская весна 1968 г. и пр.) жестоко подавлялись. Отношения Москвы с Югославией, Албанией, Польшей, Румынией, Китаем постоянно омрачались напряженностью и даже враждебностью, перешедшей в случае с Китаем в вооруженный конфликт.

Гегемонистские притязания Кремля не позволяли развивать гармоничные, партнерские отношения с социалистическими странами. Боязнь консервативных сил утратить власть, доминирующие позиции и «право на истину в последней инстанции“ служили камнем преткновения для давно назревшего реформирования политической и экономической системы социализма. „Доктрина Брежнева“ стояла на страже сталинской тоталитарной модели социализма и напрочь заблокировала путь к „социализму с человеческим лицом“ – демократической альтернативе советскому тоталитаризму, в которой, кстати сказать, правящая верхушка США видела большую угрозу американским позициям в Европе. Все шансы предотвратить надвигающийся глубокий политический, экономический и моральный кризис советской системы были в эру Брежнева упущены. Не наблюдалось никакого отхода и от политики мессианского гегемонизма. Последними всплесками этой политики были абсурдные решения о развертывании ракет средней дальности СС-20 и вторжение в Афганистан. Страна всё глубже погружалась в порочный круг конфронтации с Западом.

Вместо того чтобы обратить все ресурсы и всю энергию страны на внутренние созидательные цели, совершенствование и демократизацию системы, использование богатейших возможностей для повышения благосостояния народа, притягательности социалистических идей, советское руководство упорно расранжиривало богатства страны на внешние авантюры. Гораздо продуктивнее было бы с самого начала, как только возник Советский Союз, пойти иным путем – всячески повышать социально-политическую и экономическую эффективность нового общества, сосредоточиться на создании его положительного «демонстрационного эффекта» для внешнего мира. Этот путь был бы намного более действенным, чем навязывание силой другим народам своих идей и порядков. Насильственный мессианизм оказался губительным для Советского Союза. Сопутствовали ему непосильная ноша противостояния мировой коалиции держав, тяжелейший пресс на советскую экономику, её милитаризация, мировая гонка вооружений, возникновение «образа врага» и «угрозы с Востока» в лице Советского Союза.

Здравый смысл требовал иных решений. В конце 70-х и начале 80-х годов из научных и административных кругов шли сигналы советскому руководству отойти от ущербной политики гегемонизма¹⁵. Даже аналитическое управление КГБ, возглавлявшееся генерал-лейтенантом Николаем Леоновым, направило в ЦК КПСС и правительству аналитическую записку, в которой говорилось о необходимости прекратить внешнюю экспансию и недопустимое «перенапряжение сил», угрожавшие стране развалом¹⁶. Известно также, что советский Генеральный штаб был против вторжения советских войск в Афганистан и безумных планов обратить народ этой страны в коммунистическую веру. Этой же позиции придерживался Институт экономики мировой социалистической системы в своей аналитической записке в ЦК КПСС¹⁷.

В целом ряде других докладных записок он призывал советское руководство отказаться от гибельного для страны мессианского гегемонизма¹⁸. В одной из них, направленной в начале 80-х годов Ю. В. Андропову, говорилось: „Пусть некая держава стремится резко усилиться и расширить сферу своего гегемониального влияния. Каковы будут последствия этого для мирового сообщества? Слабые страны вольно или невольно будут подчиняться этой державе, её господству. Она будет становиться еще сильнее и подчинять более сильные государства и.т.д., пока мир не превратиться в одно сверхгосударство или определенный политический порядок под гегемонией этой державы. Но этого до сих пор не произошло. Объясняется это тем, что в системе мирового сообщества существует обратная отрицательная связь к усилению отдельного государства (державы) и расширению сферы его господства до пределов, которые начинают угрожать интересам других государств, особенно великих держав. Результатом действия этой отрицательной обратной связи является объединение сильных государств в „антикоалицию“ против потенциально или реально сильнейшего (в регионе, мире)...... „Антикоалиция“ со временем неизбежно настолько усиливается, что противостоящая ей держава и возглавляемый ею союз оказываются не в состоянии выдержать военное и экономическое противоборство. Следовательно, всякий экспансионизм и гегемонизм таит в себе зародыш собственной гибели. Об этом говорит опыт всех мировых войн“¹⁹.

Лишь с марта 1985 года, с приходом к власти Горбачева, начался постепенный, очень болезненный и противоречивый процесс перехода к „новому мышлению“ во внешней политике и самоосвобождения Советского Союза от оков мессианско-имперских амбиций и наследия сталинизма. Этот процесс завершился в основном к концу 1989 - началу 1990 года. К этому времени было официально покончено с „доктриной Брежнева“, начали оформляться новые принципы советской внешней политики, которые можно было бы свести в понятие „доктрины Горбачева“. К основным её чертам можно отнести следующее:

• 
  Осуждение политики мессианско-имперского господства и решительный разрыв с ней;
  
• 
  Прекращение конфронтации Восток - Запад и свертывание гонки вооружений;
  
• 
  Неукоснительное соблюдение всеми странами принципа, согласно которому в международных отношениях должна господствовать сила права, а не право силы;
  
• 
  Признание за каждым народом права самому избирать путь своего социально-политического и экономического развития;
  
• 
  Глубокая демократизация и гуманизация международных отношений;
  
• 
  Всяческое укрепление моральных основ политики;
  
• 
  Объединение Европейского континента и создание в перспективе общеевропейского политического, экономического, правового и культурного пространства - общего дома Европы;
  
• 
  Реорганизация и институционализация ОБСЕ в качестве дееспособной головной европейской организации по безопасности и сотрудничеству, которая стала бы краеугольным камнем нового мирного порядка в Европе;
  
• 
  Демонтаж блоковых структур в Европе;
  

4. Потерпел ли Советский Союз поражение в «холодной войне» ?

В эру Горбачева Советский Союз сам себя избавил от наследия сталинизма – от мессианско-имперской политики и тоталитарного режима. Но это не было его «поражением» в холодной войне, как это навязчиво пытаются представить политические круги США. Буш-старший утверждал, например, что он «лично выиграл холодную войну»²¹ В принятой в сентябре 2002 г. правительством Буша-младшего «Стратегии национальной безопасности Соединенных Штатов Америки» тоже говорится о победе Запада над Советским Союзом²². Этот тезис широко представлен в западной историографии «холодной войны» и политической литературе²³. Бытует он и в нашей литературе.

На самом деле к моменту формального окончания «холодной войны» в 1990 г. вооруженные силы и экономика Советского Союза полностью сохранились, советская территория не была занята, стране не была навязана чужая воля извне. Даже Кондолиса Райс и Филип Зеликоу, написавшие совместно книгу «Звездный час дипломатии», отмечали: «Ирония истории состоит в том, что «холодная война» не могла быть закончена без фундаментального изменения советской политики. Еще долго будут спорить о том, почему Советский Союз начал новый курс и какую роль играли в этом Соединенные Штаты и другие страны. Но никто не сможет отрицать, что Михаилу Горбачеву и «новым мыслителям», пришедшим к власти в Москве в 1985 году, принадлежит выдающееся место в истории окончания холодной воины»²⁴. Можно привести и свидетельство такого авторитетного деятеля как Джорж Кеннан – отца «политики сдерживания» советской экспансии. Он констатировал: «Никто не «выиграл» холодной войны» (Nobody „won“ the Cold War)²⁵

Бесспорно, что крах потерпела советская тоталитарная система. Но в этом нет никакой заслуги США. Выявив свою политическую и экономическую неэффективность, она безвозвратно ушла в прошлое во второй половине 1980-х годов в результате радикальных реформ, к сожалению, прерванных путчем ГКЧП в августе 1991 г. и государственным переворотом Ельцина в декабре 1991 года. В действительности катастрофическое поражение потерпел от США не Советский Союз, а Россия в последнее десятилетие ХХ века, в период правления российского Герострата - Ельцина. Русский философ Александр Зиновьев писал в связи с этим: «Бомба западнизации, взорванная в России, произвела в ней неслыханные ранее опустошения не только в сферах государственности, экономики, идеологии и культуры, но и в самом человеческом материале общества. В таких масштабах и в такие сроки это до сих пор еще не удавалось сделать никаким завоевателям и ни с каким оружием»²⁶

Что касается развала в ходе «бархатных» революций тоталитарных социалистических систем в центрально - и восточноевропейских странах, то это было обусловлено тем, что они оказались нежизнеспособными, были не в состоянии обеспечить себе поддержку народа и могли существовать лишь с опорой на военную силу СССР.

Но падение государственной системы извращенного социализма с «тоталитарным лицом» ни в коей мере не означает провала социалистических идей. Идеи невозможно уничтожить. Они могут свободно и самостоятельно развиваться во всем их разнообразии и национальных особенностях на почве отдельных стран и формироваться в жизнестойкие государственные системы, гарантирующие как свободы, права и обязанности личности, так и интересы народа в целом. Социалистические партии успешно существуют во многих странах Европы и других регионов. Но мессианское навязывание этих, как и прочих идей извне, тем более насильственное, кончается, как свидетельствует исторический опыт, крахом. Этого не хотят понять нынешние правящие круги США с их мессианскими амбициями навязывания всему миру «американских ценностей», которые весьма далеки от подлинных духовных и культурных ценностей европейской цивилизации.

Провал советской модели социализма не означал «конца истории», как писал историк Ф.Фукуяма в убеждении, что отныне человечество будет развиваться только по политическим, экономическим и моральным канонам США. Народ России на собственном горьком опыте испытал в ельцинский период жестокость, антигуманность и социальную несправедливость навязанного ему пути, грубо имитировавшего чуждые порядки и ценности США, где господствует социал-дарвинистсая среда как антитеза гуманистически ориентированного социального устройства. История еще не сказала здесь своего последнего слова. Россия всё еще «зависает» между прошлым и будущим²⁷. Скорей всего её развитие всё же пойдет под знаком конвергенции с сохранением положительных черт российских национальных традиций, если этому не помешают правящие круги США и их российское лобби. Поиски в этом направлении не прекращаются. В подтверждение этого тезиса Александр Дугин, например, писал: «Сегодня, когда марксизм проиграл, самое время всерьез обратится к немарксистской модели социализма, а именно из этой – ранее остававшейся на периферии матрицы – скорее всего родится новая гибкая и адекватная экономическая теория, призванная предложить в ХХI веке спасительную альтернативу тому жестокому, несправедливому, лживому и скрыто тоталитарному строю, которым является современный капитализм»²⁸.

Как это ни трагично, во внутренней политике перестройка М. Горбачева потерпела провал. Случилось это главным образом потому, что отсутствовала четкая и ясная концепция, куда и как вести советское общество. Страна двигалась вперед наощуп. Запрет теории конвергенции и консервативный догматизм сковали творческие поиски новых путей развития. И все же поражения перестройки можно было бы избежать, если бы М. С. Горбачев не сдал преждевременно власть в руки Ельцина, сыгравшего в российской истории самую пагубную роль.

Но во внешней политике были достигнуты знаменательные успехи. Принципы внешнеполитической «доктрины Горбачева» не утратили свою актуальность и в наши дни.

Тезис о «поражении» Советского Союза в «холодной войне» носит явно пропагандистский характер и пущен по миру, чтобы подкрепить право США обращаться с Россией как с побежденной страной. Он ложен как по сути дела, так и, что особенно важно, в историческом плане. Как бы того не желали апологеты «пакс американа», но Россия выступила в ХХ веке провозвестницей нового справедливого общественного устройства как антитезы аморальной, безнравственной и жестокой общественной системы, господствующей в США, где, как правильно отмечала упоминавшаяся выше Марион Дёнхофф, всё вращается «вокруг денег» и где нажива, профит являются смыслом жизни. Исторически эта система не имеет будущего и обречена на отмирание.