Взаимоотношения с Прилузским лесхозом

Согласно системе FSC, сертификацию могут пройти только хозяева лесных участков. В России такими собственниками считаются лесхозы, отдельные лесничества, либо лесные компании, арендующие участки леса на территории лесхозов более чем на 10 лет (Модельный лес «Прилузье», 2002: 1). Поскольку проект предусматривает, что сертификация должна охватить и территории, не арендованные под рубки, как хозяин леса рассматривается Прилузский лесхоз. Именно лесхоз должен выполнить предварительные условия сертификации, выдвинутые аудиторской компанией с помощью WWF.

Прилузский лесхоз, как и все остальные государственные структуры, поддерживает работу проекта. Инновационная группа проекта «Модельный лес «Прилузье» расположила офис в здании конторы Прилузского лесхоза. Это способствовало тесному сотрудничеству между лесхозом и Инновационной группой, которая планирует, как и когда должно быть выполнено каждое предварительное условие сертификации. Директор Прилузского лесхоза одновременно работает в инновационной группе. О своей роли он говорит: «Когда меня включили в рабочую группу проекта, я стал настаивать на том, чтобы от общих рассуждений перешли к практике. Вообще, я считаю, что раз это модельный лес, то это должен быть образец какой-то, на котором сценарии устойчивого лесоуправления должны внедряться, обкатываться, и только потом передаваться другим лесхозам»⁶⁹.

Тесное сотрудничество с лесхозом в определенном аспекте осложняет работу проекта, поскольку, все трудности реструктуризации, с которыми сталкивается лесхоз, напрямую воздействуют и на проект. По стандартам FSC, собственник леса сам должен заботиться о его охране и правильном использовании. (Модельный лес «Прилузье», 2002: 1). Проект не финансирует работу государственных структур и лесхозов, поэтому «при смене ситуации с государственным финансированием это воздействует на результаты проекта, и они могут быть хуже»⁷⁰. Многие респонденты выражали озабоченность из-за нестабильности финансирования лесхозов, поскольку полагали, что это может помешать получить сертификат, и в дальнейшем подтверждать его. Этот же респондент добавляет: «Если Прилузский лесхоз в 2002 году получит такой сертификат, но подтвердить его в следующем году будет очень трудно. Тогда его могут отобрать, и получить его во второй раз будет уже гораздо сложнее».

Смена системы государственного финансирования лесхозов в январе 2002 была столь значительной, что получение сертификата казалось нереальным. Это вызывало беспокойство и у координаторов проекта и у работников лесхоза. Что подтверждает приведенный ниже эмоциональный нарратив: «Даже говорить об этом не могу, бросили лесхозы на погибель. Дело в том, что изменились условия финансирования лесного хозяйства с принятия бюджета 2002 года. Раньше лесные подати, которые мы собираем, распределялись следующим образом: 30-40% шли в бюджеты местный, республиканский и федеральный; штрафы за нарушения – 50% шли в местный бюджет, 50% – лесхозу. Все превышения над минимальными ставками штрафов шли лесхозу. Кадастровые отчисления полностью шли лесхозу. Зарплата по штатному расписанию покрывалась из федерального бюджета. В этом году сделали по другому: все минимальные ставки и штрафы идут в местный бюджет. Все превышения над минимальными ставками, все кадастровые отчисления – всё идет в федеральный бюджет. И лесхоз будет получать часть этих превышений. То есть мы их собираем, эти деньги уходят в федеральный бюджет, там они 40% забирают себе, и 60% якобы возвращают в регионы, и там они распределяются между лесхозами. Но до сих пор этого нет. Вот у нас ежемесячный фонд заработной платы по лесхозу около 300 тысяч. В январе дали 250, в феврале 25, на март осталось 27 тысяч. Как жить? Зарплату платить нечем, пеня пошла по налогам, никаких социальных программ, технику для лесокультурных, противопожарных работ, не только запчасти купить, даже заправить нечем. Единственно, оставили нам средства, полученные от реализации древесины от рубок ухода. Это прямым текстом нас толкают на нарушения. Что такое рубки ухода, если от них пойдет первосортная древесина? Это не рубки ухода, а рубки дохода». Далее информант продолжает: «Ну, мы повозмущались, тут в республике на совещании, в Комитете высказывали свое мнение. Но мне кажется, что Комитет занял примиренческую и выжидательную позицию. Они свое все равно получат, а лесхозам уже, что останется. Я когда начал говорить, что мой лесхоз собрал миллион, 300 тысяч забрал бюджет, вы мне обратно 700-то отдайте, потому что я их собрал! А Комитет: нет, мы тут сами будем делить по всем лесхозам, кто собрал, и кто не собрал, одинаково. Вот все, пришли к Советской власти опять, взять все и поделить поровну». О сертификации по системе FSC он говорит следующее: «До января предусловия по сертификации более-менее выполнялись. Вот сертификат мы получим. Через год они приедут, скажут: у, ребята, вы тут заготовками начали заниматься, зарплату не платите, социальных программ нет. Все, на этом все закончится. Если мы сами главные нарушители, как мы можем требовать от арендаторов соблюдения законов и правил? И все лесное хозяйство России в таком положении»⁷¹. Из вышеизложенного становится понятно, что зависимость лесхозов от государства осложняет внедрение устойчивого лесопользования.

Несмотря на тесное сотрудничество, между лесхозом и проектом существует разница подходов к существующей ситуации, что не позволяет достичь взаимопонимания. Например, директор Прилузского лесхоза считает, что проект не оказывает прямого воздействия на повседневные практики лесопользования. «Раз это модельный лес, то это должен быть образец какой-то, на котором сценарии устойчивого лесоуправления должны внедряться, обкатываться, и только потом передаваться другим лесхозам. А у сотрудников проекта другие взгляды: все, этот опыт, надо распространять на весь Северо-Запад. Но опыта-то еще нет, давайте на практике обкатаем, а потом скажем: вот у нас получилось. На данный момент Прилузский лесхоз – один из обычных лесхозов республики Коми. То есть проект живет отдельной жизнью, лесхоз – отдельной. Планирование и подход к ведению лесного хозяйства точно такой же, как в других лесхозах. И уровень квалификации работников лесхоза довольно средний». Работник проекта добавляет, что «В российском лесопользовании слишком много правил и традиций, которые очень трудно поменять, но в настоящее время можно действовать, только очень медленно и осторожно»⁷²..

Также проект придает большое значение просвещению сотрудников лесхоза, поскольку, по словам того же респондента, «Наиболее важно изменить что-то в головах людей, потому что без этого невозможны другие достижения». Директор Прилузского лесхоза согласен с тем, что экологическое просвещение и образование важно, поскольку нужно менять сознание и поведение людей, но критикует экологические курсы, организованные проектом, за то, что они не имеют никакого отношения к деятельности лесхоза: «Опять же, эти курсы далеки от практики. Эти учебы проводятся в школах, среди учителей, среди местного населения, а сама работа лесхоза она остается, какой была». На примере описанного взаимодействия администрации лесхоза и проекта можно увидеть, что партнерские отношения могут развиваться хорошо и быстро, но при этом партнеры придерживаются разных позиций.
Взаимоотношения с лесными компаниями

Взаимодействия между проектом и лесными компаниями практически не выстроены. Мелкие производители, работающие только на внутреннем рынке и арендующие территории на короткие сроки, равнодушны к проекту. Они считают, что получение сертификата FSC не повлияет на их доход, поскольку рынок республики Коми индифферентен к европейским стандартам. Информант отмечает, что большинство лесопромышленников не видит необходимости в прохождении сертификации⁷³. Крупные компании, оформившие долгосрочную аренду больше заинтересованы в сертификации, но их число незначительно.

На территории Прилузского лесхоза действует только одна крупная лесная компания, продающая 40% своей продукции на западном рынке, это Сыктывкарский ЛПК. Сыктывкарский ЛПК является основным потребителем лесного сырья в республике Коми, и многие лесорубные компании, в том числе и действующие в Прилузье – работают на него. Сыктывкарский ЛПК заинтересован в получении сертификата, а это означает, что его дочерние компании и поставщики также будут заинтересованы в том, чтобы пройти сертификацию.

Ношиловский ЛЗК, в последние годы стоял на грани банкротства, и поэтому вошел в холдинг Сыктывкарского ЛПК, что нанесло урон экономике Прилузского района, поскольку большинство налогов ЛЗК теперь поступает в республиканский бюджет. Присоединившись к Сыктывкарскому ЛПК, руководство Ношиловского ЛЗК считает необходимым получить сертификат FSC. Этот процесс продвигается медленно, и пока остановился на том, что проект предложил ЛЗК в рамках предварительной социальной программы построить две новые рабочие столовые и кабинет для медицинского осмотра. Однако, ЛЗК не смог найти на это средств⁷⁴. Проект не в силах ускорить этот процесс, потому что «можно предлагать арендаторам леса новые шаги только в том случае, если они уже выполнили предыдущие рекомендации»⁷⁵. Это показывает, что возможности влияния проекта на лесопромышленников ограничены. «Поскольку сертификация требует от лесных компаний некоторых вложений, то многие из них не готовы их осуществить»⁷⁶.

Поскольку проект предусматривает сертификацию всей территории Прилузского лесхоза, арендаторы мало заинтересованы в индивидуальной сертификации. Приходится все время придумывать дополнительные стимулы для лесных компаний, чтобы заинтересовать их в сотрудничестве с проектом «Модельный лес «Прилузье». WWF пытается поднять заинтересованность арендаторов различными способами. Экономическая группа проекта изучает, какие участки арендованной территории могут дать наибольший доход и составляет карты таких участков. Также эксперты экономической группы разъясняют лесным компаниям, что существуют различные стратегии рубок, и можно выбирать наиболее эффективные. Один из информантов отмечал, что в настоящее время большинство компаний использует не самые эффективные стратегии. Тот же респондент добавляет: «Сплошные рубки заставляют лесные компании вывозить и продавать весь вырубленный лес, а доход зависит от качества древесины. Поэтому такие виды рубок не выгодны». Кроме того, проект дает арендаторам рекомендации, которые помогают им минимизировать штрафы, налагаемые лесхозом, поскольку «полностью избежать штрафов в российских условиях очень трудно»⁷⁷.

На территории Прилузского лесхоза происходил конфликт, связанный с тем, что компания «Лузалес» взяла в аренду территорию, на которой расположен участок старовозрастного леса. Можно сравнить этот случай с описанным в предыдущей главе, когда старовозрастный лес взяла в аренду компания «Лот Энса». Ситуация, когда старовозрастные леса отдаются в аренду, типична для России, поскольку в Лесном кодексе нет понятия «старовозрастные леса», и рубки в них вполне законны. В Карелии на «Лот Энса» оказали давление международные экологические организации, опираясь на то, что по европейской концепции старовозрастных лесов, эти леса должны сохраняться. «Модельный лес «Прилузье» не имел возможности организовать масштабные акции протеста против рубок в старовозрастных лесах Коми. Однако, он использовал свое тесное сотрудничество с лесхозом, который имеет возможность влиять на своих арендаторов, для того, чтобы убедить «Лузалес» отказаться от разработки спорного участка.

Представители проекта и компании «Лузалес» встречались много раз. Поначалу представители «Лузалес» были недружественно настроены. «Они очень возмутились, когда мы им сказали, что это надо сохранять. И повели себя недружелюбно. Но мы 8 раз встречались, вели переговоры. Очень помогли рекомендации и опыт другого солидного арендатора, с которым уже у нас был договор. Мы сделали компромисс, договорились. Чтобы они пока не рубили там. А потом там сделали модельный лес»⁷⁸. Представитель «Лузалес» признался, что для них было бы лучше, если бы «Модельного леса «Прилузье» вообще не было, так как они отобрали большой и ценный кусок территории, но при этом проект использовал не силовое или правовое давление, а силу убеждения⁷⁹. В результате компания согласилась взять взамен страовозрастного участка другой, хотя и менее продуктивный и продемонстрировала свою лояльность к проекту и идее устойчивого лесопользования. Этот случай явился началом развития взаимодействия между проектом и лесными компаниями.
Общественное участие

Отношения между «Модельным лесом «Прилузье» и населением выстраивались с трудом. Так же, как в Псковской области, население Прилузского района не понимало, в чем смысл проекта и испытывало неприязнь к лесной промышленности в целом. Такое отношение широко распространено среди местного населения, которое видит, как исчезает лес в результате рубок, «люди воспринимают, что после рубок на лесосеках просто ничего не остается»⁸⁰. Одновременно с этим, сами местные жители регулярно совершали незаконные рубки на территории лесхоза⁸¹. WWF Коми помогал Прилузскому лесхозу расследовать такие случаи, и местные жители были недовольны тем, что им приходится платить штрафы. Один информант говорил о том, что местное население имеет двойную мораль: «Никто не хочет говорить о незаконных рубках инспекторам лесхоза, поскольку все жители деревни в той или иной мере участвуют в них участвуют, поэтому практически невозможно наказать виновных и остановить нелегальные рубки. У них нет четкой позиции, сегодня они хотят защищать лес, а завтра идут в него и рубят или не останавливают своего соседа, который это делает»⁸².

WWF уделяет внимание возрождению традиций местного самоуправления, поскольку это может способствовать общественному участию. Закон о местном самоуправлении существует в России, но выполняется далеко не везде. Раньше в деревнях были выборные старосты, которые представляли интересы общественности и могли участвовать в принятии решений о том, кто и каким образом будет эксплуатировать лес (Модельный лес «Прилузье», март 2002: 3). Сейчас эти традиции утеряны. «Люди склонны искать виноватых наверху, но не понимают, что в их силах что-то изменить, потому что эти права у них есть. Не осознают себя, как человека и хозяина земли, на которой живут»⁸³.

Чтобы помочь местным жителям осознать это, проводится изучение истории самоуправления в России. Например, лидер местного самоуправления в деревне Большая Пысса Удорского района получил малый грант WWF и написал небольшую книгу об истории самоуправления в России и Коми. В этой книге он также описывает методы, которые может использовать современная общественность для построения отношений с другими лесопользователями. Он проводил заседание в клубе «Шувга Парма» на тему российских традиций земств, семинары в селе Спас-Порруб⁸⁴.

Для успеха проекта WWF должен был объяснить цели проекта и вовлечь общественность в процесс принятия решений, как того требует сертификация. На первом этапе сотрудники проекта стремились выслушать общественность и понять, какую роль лес традиционно играет в жизни людей. В этом процессе большую роль сыграли СМИ различных уровней, как это было и в «Псковском модельном лесу». Сотрудники проекта посылали пресс-релизы в районные и республиканские СМИ разного уровня, давали интервью журналистам, организовали съемку фильма о развитии устойчивого лесопользования в Прилузском лесхозе (Модельный лес «Прилузье», 2002: 5). Было сделано 18 телепрограмм о проекте. Правда, большинство из них было показано по телевизионному каналу, который не принимается в Прилузском районе⁸⁵. Такие накладки часто случаются в работе WWF с населением, поскольку фонд более заинтересован в том, чтобы популяризировать свою деятельность в СМИ более высокого уровня, нежели местный.

WWF Коми использовал СМИ не только для привлечения внимания в проекту, но и для стимуляции интереса к экологии и охране окружающей среды в целом. Это также является традиционной тактикой WWF. Например, при поддержке WWF была проведена фотовыставка уникальных пейзажей Печоро-Илычского заповедника (Модельный лес «Прилузье», 2002: 5), хотя деятельность заповедника и не связана напрямую с проектом. WWF инициировал создание тележурнала «Природа», проект приобрел необходимое для этого оборудование. (Модельный лес «Прилузье», 2002: 8). Один из выпусков тележурнала «Природа» завоевал приз «Золотая Ника» на Всероссийском конкурсе журналистов «Экология России» в 1998 году.

Для легитимации проекта в местном сообществе, WWF взаимодействует с вузами, школами, библиотеками, которые поднимают престиж проекта «Модельный лес «Прилузье» в глазах общественности. Школы и библиотеки интегрированы в местное сообщество и ориентированы на образование и распространение информации, поэтому они являются ключевыми структурами для достижения долгосрочных целей проекта. В свою очередь мнение представителей вузов является авторитетным для населения, поскольку, как уже было отмечено, доверие к экспертам в России достаточно высокое. Для налаживания сотрудничества использовалась программа малых грантов. WWF использовал результаты исследований, проведенных по малым грантам, а грантополучатель становился участником проекта. Были поддержаны проекты по написанию экологических статей, переводы, исследование экономических возможностей сбора лекарственных растений. Проект способствовал введению в расписание Сыктывкарского государственного университета нового курса «Устойчивое использование ресурсов в лесных регионах»⁸⁶. Преподаватель курса одновременно является штатным сотрудником WWF Коми.

Офис WWF в Сыктывкаре организовал ежегодный конкурс для студентов и аспирантов Сыктывкарского государственного университета, Сыктывкарского лесного института и Архангельского государственного технического университета на проведение исследований по заказу проекта (Модельный лес «Прилузье», 2002: 4). Некоторые люди получали малые гранты неоднократно. Группа из 10 таких получателей малых грантов до сих пор работает по проекту, часть из них сотрудничает с экономической группой, анализируя экономическую деятельность арендаторов Прилузского лесхоза. Один из респондентов рассказывал: «Грант длится приблизительно 3-4 месяца. Они получают по 200-300 долларов в месяц. Это, я считаю, много. Потому что на фоне того, что получает окружение, не такая уж у них высокая квалификация, чтобы им показалось мало. Им достаточно. Конечно, они еще молодые люди, у них нет опыта и достаточно знаний, и они все делают достаточно примитивно. Но важно, чтобы они учились. Чтобы постоянно поддерживали с нами контакт, чтобы они входили в идеи и замыслы проекта, овладевали теми методами, которые мы здесь распространяем»⁸⁷. Краткосрочным результатом сотрудничества с молодыми исследователями становится использование полученных научных данных в самом проекте. Среднесрочным результатом является выстраивание взаимодействия с вузами. В долгосрочном плане это способствует развитию устойчивого лесопользования.

В проект активно вовлекаются школьные учителя. На базе Объячевской средней школы WWF Коми организовал инициативную группу, состоящую из учителей биологии и экологии. Программа экологического образования школьников включает информацию о Прилузском модельном лесе⁸⁸. В ноябре 2001 года 14 из 19 школ Прилузского района приняли участие в фестивале юных натуралистов «Леса наш храм, дом и мастерская». Такая работа помогает проекту распространять информацию и получать поддержку местного населения, заинтересованного в том, чтобы дети получали разностороннее образование.

Большую роль в распространении информации о проекте сыграли библиотеки. В библиотеках проходили семинары и круглые столы по устойчивому лесопользованию для всех заинтересованных местных жителей. Районная библиотека в райцентре Объячево, используется как ресурсно-информационный экологический центр, куда проект передает всю информацию о ходе своих работ. WWF подарил библиотеке телевизор, видеомагнитофон и набор учебных видеофильмов. Проект посылал свои издания и в другие библиотеки Коми, включая Национальную библиотеку республики. Библиотеки Прилузского района участвовали в конкурсе на лучшую пропаганду устойчивого лесопользования. Сотрудники победившей библиотеки были награждены поездкой в Швецию. (Модельный лес «Прилузье», 2002: 5).

Для того, чтобы общественность была вовлечена в принятие решений, согласно требованиям FSC, и ее голос имел силу, она должна вести себя, как полноправный лесопользователь. Пока «проблема с общественностью состоит в том, что она реагирует только на негативные события, на то, что уже произошло. А нужно, чтобы она имела возможность выразить свое мнение и повлиять на планы лесопользования». (Модельный лес «Прилузье», март 2002: 3). С этой целью WWF Коми инициировал создание Дискуссионного лесного клуба «Шувге Парма» («Шумит тайга»), функции которого сходны с функциями Лесного Клуба в Псковской области. Первая встреча клуба состоялась 17 апреля 1999 года, и к 2002 году прошло 28 заседаний в различных деревнях Прилузского района.

В собраниях клуба участвовала местная общественность, сотрудники лесхоза, ученые, представители властных структур. Темой дискуссий являлось состояние леса, перспективы многоцелевого использования лесных ресурсов, лесная политика республики Коми и многое другое⁸⁹. Другая частая тема дискуссий в Клубе это связь леса с традиционной культурой Коми. Эта тема очень важна для местного населения, потому что люди заинтересованы в возрождении национальных традиций. В клубе также пропагандировалась работа «Модельного леса «Прилузье», объяснялось значение проекта для района. В результате дискуссий не принималось конкретных решений, потому что основная задача клуба – познакомить разных лесопользователей друг с другом, дать им возможность выразить свое мнение. Таким образом, Дискуссионный лесной клуб «Шувге Парма» дал возможность лесопользователям начать демократический диалог.

WWF обеспечивал клуб всей информацией, стендами, наглядной агитацией, буклетами, бюллетенями, журналом «Лесной вестник», финансировал его деятельность, оплачивал поездки на выездные заседания. Руководитель Лесного клуба «Шувге Парма» одновременно является руководителем отдела культуры в районной администрации. Большую часть организационной работы он брал на себя, WWF только финансово обеспечивал его идеи. Планировалось, что деятельность клуба будет продолжена после окончания проекта при поддержке местных лесозаготовителей.

Вместе с тем, так же, как в Псковской области, в заседаниях клуба участвуют, в основном, одни и те же люди. Большинство его участников уже и так связаны с проектом «Модельный лес «Прилузье». «Шувге Парма» включает в себя около 20 постоянных и примерно 30 сменных членов. Это очень небольшая часть местного населения, в основном, местные лидеры. Заседания Клуба посещает местная интеллигенция – преподаватели, воспитатели, библиотекари, лесозаготовители, журналисты газеты «Знамя труда», старосты маленьких деревень и сел, лесничие, инженеры, члены различных рабочих групп проекта. Также на заседания приезжает в полном составе клуб «Родник» поселка Вухтым. Этот клуб объединяет, в основном, безработных, которые получают доход, продавая грибы, ягоды и лекарственные травы. В то же время в районе много других групп населения, в том числе, маргинализированных, например, браконьеров, которые никак не включены в диалог по устойчивому управлению лесами, хотя они тоже являются активными лесопользователями.

Кроме клуба «Шувге Парма» в районе работает молодежный дискуссионный клуб «Бета-волна». Малый грант на его создание получила заведующая Отделом по работе с молодежью при районной администрации. По словам руководителя, молодежь заинтересована в том, чтобы получать информацию об устойчивом лесопользовании. «Когда приезжали специалисты из WWF, они были приятно удивлены, что местную молодежь так волнуют эти темы. Молодежь с доверием, что это благое дело. А взрослые по-разному: кто говорит, что это шпионы, кто, что это людям делать нечего. Взрослые не верят, как правило. Они сами были участниками прошлого лесопользования, представляют масштаб и не верят, что по-другому будут хозяйствовать люди. А молодежь это волнует, потому что им жить дальше, они хотят сохранить лес для себя и для своих детей. И молодежь волнуют не только утилитарное значение леса, но и лес, как источник жизни и радости»⁹⁰.

Клуб «Бета-волна» проводит заседания в библиотеках и клубах Прилузского района, основной темой дискуссий является экология и лесопользование. Средний возраст участников 20-30 лет. Первоначально было трудно собрать людей. Попытка сделать это через объявление в газете не увенчалась успехом. Молодежь вовлекалась по персональным сетям. В основном в работе клуба участвуют молодые специалисты, то есть те, кого можно отнести к местной интеллигенции. Однако руководитель прилагает усилия, чтобы привлечь в клуб рабочую молодежь и молодые семьи. По словам того же респондента, «Мы сейчас начали новое направление – работа с семейной молодежью, это уже люди более основательные, ответственные и консервативные. Начали издалека – разговаривали о культурном отдыхе на природе, о любви к природе, мечтаем теперь провести следующее заседание на природе – пойти в поход, с палатками, разговоры у костра, выживание в условиях природы». Все это говорит о том, как трудно стимулировать людей проявить социальную активность.

Осложняет для WWF работу с населением и требует вложения дополнительных средств то, что деревни Прилузского района удалены друг от друга, между ними часто отсутствует регулярное транспортное сообщение, телефонная и почтовая связь. Ситуация осложняется тем, что местное население разнородно по национальному составу, придерживается различных традиций лесопользования. Поэтому им трудно выработать какое-то общее мнение⁹¹.

Одним из способов, которыми WWF пытается привлечь общественность к сотрудничеству, является нанесение на карту лесхоза лесных участков, которые местные жители хотели бы сохранить. Согласно федеральному закону, каждый населенный пункт имеет по периметру однокилометровую зону, в которой запрещены промышленные рубки. Однако часть местного населения считает, что этого недостаточно, и рубки должны быть запрещены в радиусе 10 километров вокруг каждой деревни. Создание карт это возможный компромисс между населением и лесными компаниями. В каждой деревне жители отмечают на картах точками места, где они чаще всего охотятся, собирают ягоды и грибы. «Те места на картах, где расположено наибольшее количество точек, обводятся маркером и считаются территорией, на которой в дальнейшем не будут производиться рубки»⁹². Идея картирования популярна среди населения и уже используется в местных школах для обучения детей. Руководитель районной библиотеки организовал небольшой экологический лагерь, где дети изучают грибные и ягодные участки леса, и делают карты для лесничества⁹³. На тот момент карты были полностью составлены в 3-х деревнях, но принятие решений с их учетом еще не проводилось.

Другим видом вовлечения населения в проект, является стимулирование бизнеса, основанного на использовании недревесных ресурсов леса. В данном случае WWF попытался использовать уже существующий бизнес, а не создавать новый. Через Фонд поддержки малого предпринимательства им. Тиченова WWF выделил средства для развития бизнеса победившей в конкурсе НГО – «Потребкооперации поселка Спас-Поруб». Эта организация была создана еще в 1920 году в рамках кооперативного движения. «Вначале WWF Коми с подозрительностью отнеслась к нам, поскольку мы являемся старой советской кооперативной структурой»⁹⁴. Но после нескольких встреч представители «Потребкооперации» смогли убедить представителей WWF, что у них есть хорошо налаженные связи, грамотные планы, желание работать, и в 2001 году им был выделен беспроцентный кредит на 290 тысяч рублей. Это позволило, как утверждает тот же респондент, «Потребкооперации» покупать у населения продукцию за деньги, тогда как раньше, все операции были основаны только на бартере, когда собранные местным населением ягоды менялись на продукты повседневного питания. Люди были очень рады, потому, что мы поддержали их семьи». Таким образом, была сделана попытка возродить старые советские структуры, полезные и привычные для местного сообщества. В результате этих действий проект заслужил расположение общественности.

В качестве иллюстрации успешного примера общественного участия рассмотрим уже упомянутую ситуацию, когда в 1998 WWF Коми активизировал общественность, чтобы предотвратить рубку старовозрастного леса, арендованного компанией «Лузалес». К тому времени, как общественность включилась в конфликт, «Лузалес» уже начала строить дорогу к арендованному участку, кроме того, а некоторые представители местной администрации считали, что «лес слишком старый и готов для рубки»⁹⁵.

Сохранение именно старовозрастных лесов не является для коренного населения приоритетом, как для WWF, но в целом, население настроено против промышленного использования леса. WWF использовал эти настроения населения и опирался на влиятельных местных жителей. Один из местных лидеров села Спас-Поруб, представитель движения «Коми Войтер», созданного для защиты национальной культуры и экономических интересов народа коми, ходил из дома в дом и собирал подписи против рубок. Он убеждал людей в том, что лес необходимо сохранить, основываясь на своем жизненном опыте, традициях и знаниях, которые он получил от сотрудников проекта Клуб «Шувга Парма» провел в Спас-Порубе заседание на тему старовозрастных лесов, объясняя, в чем состоит их ценность. В заседании принимали участие сотрудники проекта, которые побуждали местных жителей писать письма протеста главе районной администрации, в СМИ и руководству «Лузалес»⁹⁶. Такая активность местного населения сыграла не последнюю роль в том, что в результате «Лузалес» отказалась от большей части арендованного участка, оставив себе только 4 квартала. Хотя этот процесс сопровождался множеством конфликтов, поскольку ни общественность, ни промышленники не имеют опыта и культуры ведения диалога, «представители лесной компании «Лузалес» и местные жители, когда участвовали во встрече, то скандалили, то словесно нападали друг на друга»⁹⁷. Этот пример показывает, что российскую общественность можно мобилизовать на действие, если выбрана правильная тактика и проведена предварительная работа с местными лидерами.