Элвин тоффлер третья волна


Глава 14 ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СРЕДА



бет15/40
Дата15.07.2016
өлшемі3.18 Mb.
#200154
түріРеферат
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   40

Глава 14

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СРЕДА


Немало разных народов мира верило, что за непосредственной физической реальностью вещей скрывается душа, а некоторые и до сих пор убеждены, что даже у таких, казалось бы безжизненных объектов, как земля или камни, есть некая активная сила: мана*. Индейцы сиу называют ее вакан, алгонкины - манату, а ирокезы - аренда. Вся окружающая этих людей среда исполнена жизни.

* Мана - в верованиях народов Меланезии и Полинезии сверхестественная сила, присущая некоторым людям, животным, предметам, духам.

Cоздавая ныне для цивилизации Третьей волны новую инфосферу, мы наделяем окружающую нас "безжизненную" среду не жизнью, а интеллектом.

Залогом столь решительного шага вперед стал, конечно же, компьютер. Компьютеры как сочетание электронной памяти с программами, сообщающими машине, каким образом обрабатывать накопленные данные, еще в начале 50-х годов были неким научным курьезом. Однако в 1955-1965 гг., в течение этого десятилетия, когда Третья волна начала свой подъем в Соединенных Штатах, они стали постепенно просачиваться в деловую сферу(1). Сначала это были автономные устройства с ограниченными возможностями, которые использовались главным образом при финансовых расчетах. Вскоре обладающие огромными возможностями машины начали внедряться на командных высотах для решения различных задач. По словам Харви Поппела, первого вице-президента компании Booz Alien & Hamilton (консультации по вопросам управления), в 1965-1977 гг. мы пребывали в "эре большой центральной ЭВМ... олицетворяющей собой последнее слово технической мысли. Это главное достижение века машин - большой суперкомпьютер - покоилось в бомбоубежище на глубине сотен футов под центром... в стерильной среде... управляемое группой супертехнократов".

Эти централизованные гиганты настолько поражали воображение, что вскоре стали неотъемлемой частью социальной мифологии. Кинорежиссеры, карикатуристы и фантасты использовали их как символ будущего, шаблонно изображая компьютер неким всемогущим разумом - важнейшим средоточием сверхчеловеческого интеллекта.

Однако в 70-х годах действительность опередила фантазию, оставив позади устаревшие представления. По мере того как стремительно уменьшались размеры, нарастала емкость памяти, а стоимость функции падала, повсюду стали распространяться маленькие дешевые, но мощные мини-ЭВМ. Любой производственный филиал, лаборатория, отдел сбыта или техотдел претендовали на свою собственную машину. И появилось столько компьютеров, что компаниям порой не удавалось отследить, сколько же их числится у них на балансе. "Мозги" компьютера уже больше не сосредоточивались в одной-единственной точке, - они стали " распределяться ".

В настоящее время происходит очень быстрое распространение компьютерного интеллекта. Так, затраты США в 1977 г. на обработку распределенных данных (или DDP в современной терминологии) составляли 300 млн долл. Однако по сведениям одной из ведущих в отрасли фирм - "Международной корпорации данных", изучающей состояние компьютерного рынка, - цифра эта к 1982 г. достигнет величины в 3 млрд долл(2). Маленькие недорогие машинки(3), для работы с которыми уже больше нет нужды в специально подготовленной жреческой касте, станут вскоре такими же вездесущими, как и обычные пишущие машинки. Мы "интеллектуализируем" условия своего труда.

Более того, за пределами промышленности и правительства происходит параллельный процесс, который был бы невозможен без этой всепроникающей технической новинки - домашнего компьютера. Всего пять лет назад число домашних, или персональных, компьютеров было ничтожно. Сегодня же считается, что по меньшей мере 300 тыс. компьютеров мурлычет и жужжит по гостиным, кухням и уютным домашним кабинетам Америки. И это при том, что такие гиганты-изготовители, как IBM и "Texas Instruments", пока еще не продают их по низким ценам. Персональные компьютеры скоро будут стоить немногим дороже обычного телевизора(4).

Этими умными машинами уже пользуются в самых разных целях: от оформления семейных счетов до контроля расхода электроэнергии в доме. С ними играют, в них хранят кулинарные рецепты, они напоминают своим владельцам о предстоящих встречах и служат "интеллектуальными" пишущими машинками. Однако это всего лишь малая толика их потенциальных возможностей.

Телекомпьютерная корпорация Америки предлагает услугу, именуемую просто "Источник"(5), которая за смехотворно низкую цену предоставляет пользователю компьютера немедленный доступ к кабельному каналу новостей "United Press International", огромному массиву данных товарной и фондовой биржи, программам обучения детей счету, письму, французскому, немецкому и итальянскому языкам, членство в компьютеризированном клубе покупателей товаров со скидкой, возможность немедленно заказать гостиницу или туристическую поездку и еще многое другое.

"Источник" также позволяет всем, у кого есть недорогой терминал ЭВМ, общаться с кем угодно в данной системе. Любители бриджа, шахмат или игры в триктрак могут при желании играть с партнерами, находящимися от них за тысячи миль. Пользователи могут вступать в переписку друг с другом или рассылать сообщения многочисленным адресатам одновременно, а всю свою почту хранить в электронной памяти. "Источник" облегчит формирование даже своего рода "электронного братства" людей, объединяющихся в группы по интересам. Десяток фотолюбителей из многих городов, электронно связанных между собой "Источником", могут сколько душе угодно общаться на тему камер, аппаратуры, оборудования фотолаборатории, освещения или цветной пленки. Месяцы спустя они смогут извлечь свои замечания, запросив их по предмету обсуждения, дате или какой-нибудь иной категории.

Рассредоточение компьютеров по домам, не говоря уж об их объединении в разветвленную сеть, стало следующим шагом в создании пространства интеллектуальной среды. Но даже и это - еще не все.

Распространение машинного интеллекта выйдет на совершенно иной уровень с появлением микропроцессоров и микрокомпьютеров - этих крохотных чипов застывшего интеллекта, которые, вероятно, станут вскоре неотъемлемой частью всего, что мы делаем и чем мы пользуемся.

Помимо использования в производственных процессах и в бизнесе в целом, они уже встраиваются, или вскоре будут встраиваться, во все и вся, начиная с установок для кондиционирования воздуха и автомобилей до швейных машин и бытовых весов. Они будут следить за расходом электроэнергии в доме и сокращать излишнюю ее трату, подбирать в стиральной машине количество стирального порошка и температуру воды для каждой порции белья. Они же тонко отрегулируют топливную систему автомобиля и просигнализируют нам в случае каких-либо неполадок. Утром включат нам радиочасы, тостер, кофеварку и душ, прогреют гараж, запрут двери и выполнят тысячу всяких мелких и не очень дел, от которых вечно голова идет кругом.

Свои соображения, до чего этак можно докатиться через несколько десятков лет, изобразил в забавном сценарии "Фред-жилище" один из ведущих дистрибьютеров микрокомпьютеров - Алан П. Холд(6).

Как полагает Холд: "Домашние компьютеры уже могут говорить, интерпретировать устную речь и контролировать бытовую электротехнику. Понакидайте несколько сенсоров, скромненький словарик, систему телефонной компании "Белл" - и дом ваш может беседовать с кем или с чем угодно в мире". Впереди ожидает еще немало трудностей, но основное направление преобразований уже четко просматривается.

"Представьте себе, - пишет Холд, - вы - на работе, звонит телефон. Это - Фред, ваше жилище. Просматривая в утренних новостях сообщения о последних ночных ограблениях со взломом, Фред наткнулся на сводку погоды с предупреждением о предстоящем ливне. Информация эта активизировала у Фреда запоминающее устройство на магнитных доменах: пора произвести текущий осмотр крыши. Было обнаружено место возможной протечки. Прежде чем звонить вам,

Фред посоветовался по телефону со Слимом. Слим - это дом в стиле старинного ранчо, расположенный ниже по кварталу... Фред и Слим часто обмениваются банками данных, и, как известно, в их программы заложена эффективная поисковая методика идентификации служб домоводства... Вы уже научены доверять решениям Фреда и санкционируете ремонт. Остальное - дело техники: Фред вызывает кровельщика... "

Забавная выдумка. И все же она уловила то жутковатое ощущение, которое вызывается жизнью в интеллектуальной среде. Жизнь в такой среде порождает леденящие душу философские вопросы. Не перейдет ли все управление к машинам? Не окажется ли, что интеллектуальные машины, особенно объединенные в коммуникационные сети, выйдут за пределы возможностей нашего понимания и станут недоступны для контроля над ними? Не сможет ли однажды Старший Брат* подключиться не только к нашим телефонам, но и к тостерам и телевизорам, взяв на учет не только каждое наше движение, но и всякое суждение? В какой мере мы позволим себе зависеть от компьютера и чипа? По мере того как мы все большим и большим интеллектом накачиваем материальную среду, не атрофируется ли наш собственный разум? И что произойдет, если кто-нибудь или что-нибудь выдернет вилку из штепсельной розетки? Сохранятся ли у нас до тех пор основные навыки, необходимые для выживания?

* Старший Брат - персонификация тоталитарного вождя, который опекает всех людей и контролирует их жизнь. Имя из романа Дж. Оруэлла "1984".

На каждый из вопросов существует бесчисленное множество встречных вопросов. Возможно ли, чтобы Старший Брат уследил за всеми тостерами и телевизорами, автомобильными моторами и кухонными электроприборами? Когда произойдет широкое распределение интеллекта во всей среде обитания, когда активизировать его смогут пользователи сразу в тысяче мест, когда пользователи компьютеров станут общаться друг с другом, минуя центральный компьютер (как это происходит во многих распределенных сетях), сможет ли Старший Брат все так же контролировать ситуацию? Децентрализация интеллекта не только не укрепит мощь тоталитарного государства, а скорее наоборот, ослабит ее. Однако не стоит ли и нам быть несообразительнее, чтобы перехитрить правительство? Главному герою великолепного сложного романа Джона Брюннера "Всадник взрывной волны" вполне успешно удается саботировать стремление правительства навязать при помощи компьютерной сети контроль за мышлением. Должна ли атрофироваться способность к мышлению? Как мы вскоре увидим, создание интеллектуальной среды могло бы оказывать и совершенно противоположное действие. Разве при проектировании машин для исполнения наших приказаний мы не можем запрограммировать их, как Робби в классическом произведении Айзека Азимова* "Я, робот", никогда не причинять вреда человеку?(7) Окончательный приговор еще не вынесен, а потому было бы наивно и безответственно игнорировать такие проблемы, однако столь же наивно было бы допустить, будто все складывается против рода человеческого. У нас есть интеллект и воображение, которыми мы до сих пор еще не начали пользоваться.

* Азимов Айзек (р. 1920) - американский писатель, ученый-биохимик.

Однако во что бы нам ни хотелось верить, неотвратимо ясно одно, что мы коренным образом меняем свою инфосферу. Мы не просто сокращаем объем носителей информации Второй волны, мы добавляем социальной системе совершенно новый уровень коммуникации. По сравнению с развивающейся инфосферой Третьей волны, инфосфера эпохи Второй волны, где ведущее место принадлежало средствам массовой информации, почте и телефону, кажется безнадежно устаревшей.

Качественное улучшение головного мозга с помощью ЭВМ


При столь серьезном изменении инфосферы мы обречены и на трансформирование собственного сознания, т. е. того, как мы осмысляем свои проблемы, как обобщаем информацию, каким образом предвидим последствия наших поступков и действий. Нам, вероятно, придется иначе относиться к роли грамотности в нашей жизни. И даже изменить эмоциональный склад собственного ума.

Выдумка Холда о способности компьютеров и чипоопекаемой бытовой электротехники беседовать с нами - отнюдь не плод досужей фантазии, как это могло бы показаться. Ныне существующие терминалы "Голосового ввода данных" уже вполне в состоянии распознавать и реагировать на словарь в тысячу слов, и немало компаний, начиная с таких гигантов, как IBM и "Ниппон Электрик", до карликов вроде "Эврики, инк." или корпорации "Сантиграмм", соревнуются в расширении этого словаря, упрощении технологии и радикальном снижении затрат. Прогнозы о сроках, когда компьютеры полностью освоятся с естественным языком, варьируются от 20 до всего лишь 5 лет, а внедрение этой разработки могло бы стать потрясающим событием как в экономическом, так и в культурном отношении(8).

В настоящее время миллионы людей исключены из рынка труда из-за своей функциональной безграмотности. Даже самая простая работа требует от человека умения читать бланки, узнавать кнопки включения и выключения, получать зарплату, инструкции по работе и т. п. В мире Второй волны способность читать была самым элементарным навыком, требуемым в конторе по найму.

Неграмотность и глупость - это до сих пор не одно и то же. Мы знаем, что во всем мире неграмотные люди способны осваивать весьма сложные навыки в столь разных видах деятельности, как сельское хозяйство, строительство, охота и музыка. Многие неграмотные обладают удивительной памятью и могут бегло разговаривать на нескольких языках, что не удается большинству американцев с университетским образованием. Однако в обществах Второй волны неграмотные были экономически обречены.

Конечно, грамотность - это нечто большее, нежели просто трудовой навык. Это - путь в фантастический мир воображения и удовольствия. Тем не менее в условиях интеллектуальной среды, когда машины, бытовая электротехника и даже стены запрограммированы на речевое общение, от грамотности, возможно, будет гораздо меньше зависеть зарплата, чем это было в последние три сотни лет. Служащие авиакасс, складов, слесари-механики и ремонтные рабочие смогут вполне хорошо справляться со своими обязанностями, не читая инструкции, а прислушиваясь к тому, что сообщает им машина о пооперационном исполнении команд или замене неисправной детали.

Компьютеры - это не сверхъестественные силы: они ломаются, допускают ошибки, сопряженные порой и с опасностью. В них нет ничего таинственного и, конечно же, они - не "духи" и не "души", обитающие в окружающей нас среде. И все же, при всех этих оговорках, они остаются в числе самых поразительных и будоражащих воображение достижений человеческого разума, ибо, подобно тому, как техника Второй волны повысила нашу мускульную силу, они повышают мощь нашего разума, а мы не ведаем, куда в конце концов заведут нас наши собственные помыслы. 10. Сейчас мы и не представляем, насколько легко и просто мы станем пользоваться компьютерами, когда постепенно освоимся в интеллектуальной среде и научимся общаться с ней с колыбели. И они помогут нам, - а не только нескольким "супертехнократам" - гораздо серьезнее думать о самих себе и о мире, в котором мы живем.

Если какая-нибудь проблема возникает сегодня, мы тут же пытаемся установить ее причину. Однако до сих пор даже самые глубокие мыслители пытаются объяснять что-то, исходя обычно из сравнительно немногих каузальных сил. Ибо человек даже самых блестящих умственных способностей затрудняется удерживать в голове одновременно больше нескольких переменных, не говоря уж о том, чтобы ими оперировать. Следовательно, оказавшись перед действительно сложной проблемой, например: почему ребенок стал правонарушителем, или почему инфляция оказывает разрушительное воздействие на экономику, или как урбанизация влияет на экологию соседней речки, - мы склонны сосредоточиваться на двух-трех факторах, не обращая внимания на многие другие, которые поодиночке или все вместе могут быть гораздо важнее.

Хуже того: каждой группе экспертов свойственно настаивать на первоочередном значении причин, выдвигаемых " именно ею", и исключать все прочие. Столкнувшись с потрясающими проблемами деградации городов, специалист по жилью усмотрит их причину в перенаселенности и старении жилого фонда, транспортник укажет на отсутствие городского общественного транспорта, эксперт по социальному обеспечению отметит неадекватность ассигнований на центры дневного ухода за детьми или социальную помощь, криминолог обратит внимание на нерегулярность полицейского патрулирования, экономист продемонстрирует, как высокие налоги мешают капиталовложениям предприятий и т. д. и т. п. Каждый великодушно соглашается, что все эти проблемы в какой-то мере взаимосвязаны, что они образуют некую самоусиливающуюся систему. Однако при попытке добраться до сути решения данной проблемы никто не в состоянии удержать в памяти и учесть все эти хитросплетения.

Деградация городов - это только одна из огромного числа проблем, которое Питер Ритнер в своей работе "Общество космоса"* однажды удачно назвал "проблемосплетением"(9). Он предупреждал, что мы все более и более будем сталкиваться с кризисами, "не поддающимися "причинно-следственному анализу", но требующими "анализа взаимозависимости", состоящими не из легко отделяемых элементов, но из сотен взаимодополняющих влияний десятков независимых, частично совпадающих источников".

* К космическому пространству тема не имеет никакого отношения. Речь идет о необъятности нашего самого непосредственного окружения. (Прим. перев. )

Обладая возможностью запоминать и взаимосвязывать огромное число каузальных сил, компьютер может нам помочь справляться с такими проблемами на гораздо более глубоком, чем обычно, уровне. Он может помочь просеивать громадные массивы данных, чтобы отыскать едва уловимые образцы, помочь собрать разрозненные "крупицы информации" в большее по объему и значению целое. Получив ряд предположений или какую-либо модель, компьютер может наметить последствия альтернативных решений и проделать это гораздо методичнее и полнее, чем практически способен сделать любой человек. Он даже может предложить мнимые решения определенных проблем, выявляя новые или до сих пор не замеченные взаимосвязи между людьми и ресурсами.

На ближайшие обозримые десятилетия человеческий интеллект, воображение и интуиция так и останутся гораздо важнее машин. И тем не менее можно ожидать, что компьютеры углубят всю культуру суждения о причинности, усиливая наше понимание взаимосвязанности вещей, помогая нам синтезировать значимое "целое" из вихря кружащихся вокруг нас разрозненных данных. Компьютер - это единственное средство против разрозненной культуры информации.

В то же время эта интеллектуальная среда может в конечном счете изменить не только наш подход к анализу проблем и способ обобщения информации, но и самый химический состав нашего головного мозга. Эксперименты, проведенные Дейвидом Кречем, Мэриан Дайменд, Марком Розенцвейгом и Эдуардом Беннетом, продемонстрировали, кроме всего прочего, что животные, подвергавшиеся воздействию "насыщенной" окружающей среды, имеют увеличенную кору головного мозга, повышенное количество нервных клеток, нейроны большего размера, более активные трансмиттеры и повышенное кровоснабжение головного мозга, чем животные из контрольной группы. А не может ли оказаться, что, по мере того как мы усложняем окружающую нас среду и делаем ее все более интеллектуальной, и мы сами станем умнее?

Доктор Ф. Клайн, руководитель исследований Нью-йоркского психиатрического института, один из ведущих психоневрологов мирового уровня, рассуждает:

"Работа доктора Креча наводит на мысль, что к числу переменных, оказывающих воздействие на интеллект, принадлежит и интеллектуально насыщенная и чутко реагирующая окружающая среда, в которой он находится на ранней стадии развития. Малыши, помещенные в условно называемую "глупую" среду, т. е. нищенское и невнимательное окружение, не оказывающее стимулирующего воздействия, очень скоро привыкают не использовать свои шансы. Предел погрешности тут крайне мал, а расплатой фактически оказываются осторожность, консервативность, нелюбознательность или полнейшая пассивность, которые никак не способствуют развитию умственных способностей.

С другой стороны, у малышей, растущих среди умных, толковых и отзывчивых людей, т. е. в сложной и стимулирующей среде, может развиться совокупность совершенно иных способностей. Если малыши умеют привлекать себе на помощь окружающую их среду то они становятся менее зависимыми от родителей в подростковом возрасте. Они способны приобрести умение чувствовать мастерство или компетенцию. Они же могут позволить себе быть пытливыми, пускаться в исследования, предаваться буйным фантазиям и усвоить такое отношение к жизни, когда проблемы решаются, а не становятся непреодолимой преградой. Все это может способствовать изменениям и в самом головном мозге. Но в данном случае мы можем только строить догадки. Однако нельзя исключить и такую возможность, что интеллектуальная окружающая среда может привести к образованию у нас новых синапсов и увеличению коры головного мозга. Вполне вероятно, что под влиянием "поумневшей" окружающей среды умнее станут и сами люди".

Однако все это лишь первые намеки на более значительные перемены, которые несет с собой новая инфосфера, ибо демассификация средств массовой информации, сопровождающаяся одновременным возрастанием роли компьютера, совместными усилиями изменят нашу социальную память.

Социальная память


Все виды памяти можно разделить на память чисто индивидуальную, или частную, не доступную для других, и память общую, открытую для совместного доступа, то есть социальную. Частная память, не разделенная с другими, умирает вместе с человеком. Социальная же память продолжает свое существование. Наша замечательная способность хранить и отыскивать информацию в общей памяти - вот секрет успешного эволюционного развития нашего вида. И поэтому все, что существенным образом противоречит тому, как мы создаем, накапливаем или пользуемся социальной памятью, затрагивает и самые истоки судьбы.

Уже дважды на протяжении своей истории человечество круто ломало свою социальную память. Создавая ныне новую инфосферу, мы находимся на пороге следующего такого преобразования.

Первоначально социальные группы были вынуждены накапливать свою общую память там же, где они хранили память частную, т. е. в головах людей. Родоплеменные старейшины, мудрецы и т. п. хранили все это при себе в форме истории, мифа, традиционного практического знания и легенды и передавали своим детям в сказках, песнях, эпических сказаниях и на примерах. Как развести огонь, как лучше заманить в ловушку птицу, как вязать плоты или толочь таро, как заострить палку для рыхления земли или ходить за быками - весь накопленный опыт группы хранился в нейронах, нервной ткани и конъюгациях хромосом людей.

Объем социальной памяти был жестко ограничен - эта истина пока остается непреложной. Неважно, сколь хороша была память у старшего поколения, сколь запоминающимися были песни и уроки, но в головах любой популяции было ровно столько, и не больше, места для хранения информации.

Цивилизация Второй волны уничтожила барьер памяти. Распространила массовую грамотность. Вела систематические деловые записи. Построила тысячи библиотек и музеев. Изобрела картотеки. Короче, она извлекла социальную память из-под "черепной коробки", нашла новые способы ее хранения и тем самым вывела ее за рамки прежних ограничений. Путем увеличения запаса кумулятивного знания она ускорила все процессы нововведений и социальных перемен, придавая цивилизации Второй волны самую стремительно меняющуюся и развивающуюся культуру, дотоле неведомую миру.

А сейчас мы готовы вскочить на новую ступень социальной памяти. Решительная демассификация, изобретение новых средств массовой информации, картографическая съемка земли спутниками, больничный контроль за лежачими пациентами с помощью электронных датчиков, компьютеризация корпоративных файлов (документов систематического хранения) - все это означает, что мы подробнейшим образом регистрируем в записи деятельность нашей цивилизации. Если только мы не кремируем нашу планету, а вместе с ней и свою социальную память, то вскоре вплотную приблизимся к цивилизации "фотографической" памяти. Цивилизация Третьей волны будет иметь в своем распоряжении гораздо больше и гораздо лучше организованную информацию о себе самой, чем это можно было бы вообразить еще четверть века назад.

Однако крен Третьей волны в сторону социальной памяти больше, чем просто количественный. Мы, как и прежде, вдыхаем жизнь в свою память. Когда социальная память накапливалась в человеческих умах, то постоянно подвергалась постепенному разрушению, пополнению, смешиванию, комбинированию и перекомбинированию по-новому. Она была деятельной, энергичной и в самом прямом смысле живой.

Когда промышленная цивилизация вывела большую часть социальной памяти за пределы "черепной коробки", то память эта стала объективированной - воплощенной в артефактах, книгах, платежных ведомостях, газетах, фотографиях и фильмах. Однако символ, однажды начертанный на странице, фотография, запечатленная на пленке, напечатанная газета - все они остаются пассивными или неподвижными. И только когда эти символы снова вводились в человеческий мозг, они оживали, их по-новому обрабатывали и перестраивали. Хотя цивилизация Второй волны радикальным образом расширила социальную память, она же ее и заморозила.

Скачок в инфосферу Третьей волны потому исторически совершенно беспрецедентен, что делает социальную память не только обширной, но и активной. А такое сочетание проявит себя как движущая сила.

Активизация этой новоявленной расширенной памяти высвободит в культуре свежие силы. Ведь компьютер не только помогает нам организовать или синтезировать "крупицы информации" в когерентные модели реальности, но также далеко раздвигает границы возможного. Ни библиотека, ни каталог не могли бы мыслить, не говоря уж о том, чтобы мыслить необычно и оригинально. В противоположность этому компьютер можно попросить "помыслить немыслимое", о чем прежде и не думали. Он сделает возможным поток новых теорий, идей, идеологий, художественных озарений, технических прорывов, экономических и политических инноваций, которые до сих пор были в самом прямом смысле немыслимыми и невообразимыми. Таким образом, он ускоряет процесс исторических изменений и поддерживает резкий сдвиг в сторону социального многообразия Третьей волны.

Во всех предшествующих обществах инфосфера предоставляла средства коммуникации между людьми. Третья волна эти средства приумножит. Но она также впервые в истории обеспечит и мощные средства коммуникации между машинами и, что еще поразительнее, для общения людей с окружающей их интеллектуальной средой. Если отступить и взглянуть на всю эту грандиозную картину в целом, то становится ясно, что революция в инфосфере столь же поразительна, как революция в техносфере - энергетической и технологической основе общества.

Работа по созданию новой цивилизации идет полным ходом на многих уровнях сразу.




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   40




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет