Энцо Катаниа Андрей Шевченко – «дьявол» с Востока

ТЕ, ИЗ 1987 ГОДА…

Три тысячи, четыре, пять тысяч… Так считали миланские таксисты, подвозившие болельщиков в Миланелло. До десяти тысяч тифози пришли полюбоваться на новый «Милан». Хор восторженных возгласов, аплодисменты. Молодые люди даже забрались на деревья. «С таким „Миланом“ и „Императором“ мы завоюем триколор», – написано на одном из полотняных лозунгов. Их тут масса. Много на местном диалекте: «Шева, Руй, Пиппо: ghe n’e` minga», что, в общем означает: с этой троицей никому ничего не светит.

В воздухе носились шутки. Кто то спросил Фатиха: «А знаешь, приятель, что если через три месяца ты не победишь, то на твоем месте может оказаться Карлетто Анчелотти?» Турок, элегантный, загорелый и улыбающийся, тут же его отбрил: «В футболе все бывает, и я готов к этому, но у меня привычка, чтоб меня везде хотели и ниоткуда не гнали. Через три месяца ко мне приедут Ариедо Брайда и Адриано Галлиани и предложат продлить контракт еще на два. Спорим?» Болельщики выражают жестами бурное одобрение, обнимают тренера, шлют воздушные поцелуи. Слышен боевой клич на диалекте, он же и программа действий: «Fati`, Terim!» – Давай, Терим! Мы в твоих руках. И «Император», вспомнив о своей старой теории, по которой победить может только команда, редко когда отдельный игрок, обещает прессинг, непрерывность и постоянство, коллективную спайку.

Нет, он не может сказать, что не страдал от стрессов. Разводит руками. Бесполезно спрашивать, кто из них – Андрей Шевченко или Филиппо Индзаги – будет первым нападающим. Будем играть с двумя, и пусть не будет ни первого, ни второго. Однако, вице президент Галлиани предложил свое понимание проблемы в пользу многосторонности украинского бомбардира: было замечено, что забивал только Шева и потому решили ввести в состав команды игроков, способных забивать голы. В толпе передавали слухи об Альберто Дзаккерони. Он сказал, что после такой сделки он тоже предпочел бы тренировать «Милан».

«Это атмосфера 1987 года. Я чувствую себя, как тогда», – сказал Адриано Галлиани, обрадованный тем, что «Фининвест» прислушался, наконец, к его мольбам о «конкурентоспособной команде». И он говорил это как болельщик, потому, что как руководителю ему ничего не оставалось, как «запустить пальцы в остатки волос». Ведь мы живем в стране, где разные организации теряют тысячи миллиардов, стоимость максимальная, телеправа на грани риска и, если ты хочешь создать настоящую команду победительницу, ты обязательно выйдешь за рамки бюджета и обратишься к большинству акционеров, чтобы компенсировать убытки.

Но вспоминать о тех «из 87 го» означало предаваться ностальгическим мучениям и былой страсти, потому что приходили на ум мифические фигуры Рууда Гуллита и Марко ван Бастена, которые означали период бесконечной кавалькады побед красно черных. И сам факт, что такой осторожный руководитель, как Галлиани, не поколебался их воскресить и поставить рядом с новым направлением – «Милан» непобедимых – вызывал у многих крупные слезы на глазах и священный трепет. И было бы слишком верным и само собой разумеющимся, чтобы вице президент, хотя бы в силу своего положения, стал глашатаем энтузиазма, стимулятором адреналина и первым выразителем чувств болельщиков, которые непрерывной змеей автомобилей тянулись от автострады Солбьате Арно до Миланелло на первую тренировку. На сей раз их действительно было десять тысяч. Они толпились по всем уголкам, висели на ограждении и поднимались на цыпочки, чтобы хоть что нибудь увидеть. Никаких патрулей заграждения, только мирная толпа аж до первых домов Карнаго. Такого не было уже давно. И пришлось капитану Паоло Мальдини внести ноту реализма: не так то просто было организовать непобедимую команду, которая бы выиграла все. Трудно подобрать сравнения. Конечно, этот «Милан» желает быть главным действующим лицом, а окружающая его эйфория превращается в обязательство играть как следует и относиться к этому предельно ответственно. К этим обязательствам полностью присоединялся и Пиппо Индзаги. А Мануэль Руй Кошта, готовый во всем поддержать бомбардиров, на все четыре стороны заявлял, что поступил правильно, перейдя в «Милан».

«Он будет играть у Вас как Хаджи в „Галатасарае“?» – спрашивали у «Императора». «Да нет. Ничего общего с Хаджи», – отрезал Терим. У него свой характер. Он личность и ведет всю команду", – подмигивал Шевченко, добавляя еще кусочек к мозаике уже известного уважения к португальцу. Он признавался, что знает португальца с лета двухтысячного года, когда они встретились в Риме во время показательного матча, посвященного наступлению нового века. Украинский бомбардир в то время и не думал о «Золотом мяче», на который нацелились Франческо Тотти и Габриэль Батистута, поскольку «Рома» уже выиграла чемпионат страны и теперь могла попытать счастья в Лиге чемпионов. Он пытался сконцентрироваться, прежде всего, на том, чтобы максимально выложиться на пользу «Милана». Но если Индзаги и Руй Кошта в глазах тысяч болельщиков представляли из себя основание новой футбольной эры, Шева был как бы связующее звено между прошлым и настоящим, в общем форейтор для новичков, стремящихся на Олимп.

Поэтому он казался самым любимым и популярным. Он жил на хозяйской стороне. Под присмотром хозяина находились все новички. Шева нередко заключал пари с Руй Коштой на игру в бильярд и не очень огорчался, если проигрывал вчистую. Часто в настоящей игре он находился сзади Индзаги и ему приходилось больше маневрировать и жертвовать собой, даже при пенальти, которые забивали другие.

Карлетто Анчелотти, гордость «Милана» еще со времен Арриго Сакки, один из самых вероятных кандидатов на тренерскую работу в «Милане», если бы не был уже занят в «Ювентусе», разлука с которым и сделала его на время обозревателем, с известной всем откровенностью писал о Фатихе Териме, высоко ценил талант Руй Кошты, хотя упрекал его за недостаточном смещении на фланги, зато не находил нужных слов похвалы, когда в нападении был дуэт Шевченко – Индзаги: потрясающее зрелище!

Из «Пармы» перешел сильный датский защитник Мартин Лаурсен, воспитанный на рассказах о Паоло Мальдини. Он гордился красно черной футболкой, которую купил на отдыхе в приморском Бибионе. Раньше он ее возил в своем чемодане, куда бы он не переезжал. Лаурсен мастерски играл головой, не теряя скорости, хотел научиться побольше забивать, и с улыбкой говорил: «Я все время слежу за украинцем, так что попрошу маэстро Шеву научить меня, как это делается».

И вот настал день, когда президент правления клуба Сильвио Берлускони пригласил на свою виллу под Миланом тренера Фатиха Терима в сопровождении вице президента Адриано Галлиани и генерального директора Ариедо Брайды. Состоялась первая личная встреча большого знатока футбола и турецкого «Императора». Она же стала поворотным пунктом и подтверждением того, что за несколько месяцев до встречи произошло на «Сан Сиро», то есть недавнего вылета «Милана» из Лиги чемпионов. Практически это было равнозначно прямому увольнению Альберто Дзаккерони. И президент без колебаний поделился своими мыслями на этот счет в большом интервью, которое дал миланскому ТВ. В нем было пять пунктов, но один целиком был посвящен Шевченко, и в нем украинец был назван «царем голов».

Первое: «К тренеру у нас просьба не развлекать миланистов и немиланистов, а хоть что то выигрывать».

Второе: «В первом тайме против „Аякса“ играл „Милан“, команда, которую я давно ждал. В перерыве я позвонил Галлиани и обнял его по телефону. До этого я звонил ему только для того, чтобы выразить сожаление, думаю, общее для всех болельщиков, из за плохой игры, а теперь, повторяю, я просто счастлив после игры в первом тайме».

Третье: «Своими умными выходами Руй Кошта много раз освобождал Шевченко и Индзаги. Так держать! Потом я слушал его по этому каналу. Должен сказать: он просто молодец. Дипломат. Политик. Редко встретишь такую осмысленность в иностранном игроке. Часто они не могут сформулировать свою мысль даже на родном языке. Если ноги у Кошты заработают как голова, он добьется огромных результатов».

Четвертое: "Я говорю болельщикам: надеюсь, у нас заболят ладоши от аплодисментов, когда на поле вернутся наши режиссеры Альбертини и Редондо. В прошлом сезоне из за травм они играли не так организованно и умело, как это принято в «Милане».

Пятое: «Надеюсь, крупные экономические жертвы обернутся хорошими результатами. Другие команды на рынке уже приняли контрмеры. Мы примем свои против контрмер противника. Думаю, что Терим отлично подойдет, потому, что он человек, вполне определившийся и настроен на победу, а если что то и пойдет не как надо, на поле с игроками выйдут Галлиани, Брайда и Терим и, в случае необходимости, я тоже готов».

А вот о Шеве: «Для него с Индзаги вполне достаточно иметь Руй Кошту за спиной. Если нашему бомбардиру будут помогать не как в прошлом сезоне, я думаю, он себя еще покажет. Это величайший центр нападения…»

Таким образом, все меньшее значение имели три летних игры бомбардира, в которых он не забил ничего. Но Шева и не должен был ничего и никому доказывать, за него говорил высочайший средний показатель забитых голов – 0,72 за игру. Этот показатель был выведен из суммы в 63 гола, забитых в течение первых двух сезонов в Италии, из которых 48 приходятся на чемпионат страны. Благодаря первым 24 м из них он стал лучшим бомбардиром сезона 1999/00, а еще 24 поставили его в классификации снайперов сезона 2000/01 на второе место после Эрнана Креспо из «Лацио», который забил 26 мячей. Представляете, чем могло бы это кончиться, если бы, по словам того же Берлускони, ему бы еще и как следует помогали! Так что три матча почти что ничего не значили. К тому же, украинец относил эти результаты к тому, что временами у него тяжелели ноги и он часто переходил в защиту, что давало ему возможность чаще получать мяч.

Андрей ни слова не говорил о семье и личной драме, о состоянии отца, находившегося в павийской клинике по поводу пересадки сердца. Но даже и в этих обстоятельствах у него нашлось время, чтобы забить гол! Это произошло при игре с «Бешикташем» под дуновение стамбульского ветерка, когда Шиф Мехмет прощался с футболом. Выбрав нужный момент и обманув опекавшего его защитника, Андрей воспользовался тем, что вратарь неосторожно вышел из ворот.

«Император» ликовал. Шева носится по всему полю и забивает! Вы еще такого не видели!" Со своей стороны украинец комментировал это так: «Я прекрасно себя чувствую в новой схеме игры, хотя бегать приходится больше». А вот что сказал капитан Мальдини: «Милан» в настоящей форме. Я понял, что мы снова будем побеждать. Я два года этого дожидался. Слишком долго!" Экономический ежедневник «Милан. Финансы» присудил Сильвио Берлускони почетный знак биржи за первенство среди предпринимателей и спонсоров в области спорта. За ним следовали: итальянец из Швейцарии Эрнесто Бертарелли из фармацевтического колосса «Арес Саронно» (оплата Кубка Америки Рассела Кутта, победителя сезона 2000) и семейство Бенеттон, патронирующее «Тревизо баскет» (а также волейбол и регби). После Берлускони за поддержку футбола отмечали: Калисто Танци («Парма»), Джанни Аньелли («Ювентус»), Марко Тронкетти Провера («Интер»), Серджо Краньотти («Лацио»), Франко Сенси («Рома»), Умберто Аньелли («Ювентус»), семейство Моратти («Интер»), семейство Гадзони Фраскара («Болонья») и т. д. Но это отличие биржи означало еще и общий толчок для предпринимательской деятельности. Вот почему призыв к тем, из 1987 года, сначала от Адриано Галлиани, а потом от самого Берлускони означал и возврат к ставкам и шансам нового времени уже под знаком тех, кто защищал цвета команды в 2001 году…

Хотя голы и забивались со штрафных, и именно Шеве и «Суперпиппо» в двух чисто голевых моментах изменило голевое чутье, «Милан» в Триесте блистал больше «Интера» и «Ювентуса» и завоевал желанный трофей. Но настоящей радостной вестью стало сообщение, что Деметрио Альбертини, неукротимый лев во многих встречах, возвращается в команду после четырех месяцев вынужденного бездействия.

На Кубке «Луиджи Берлускони», ежегодной классической дуэли нового «Милана» и нового «Ювентуса» в присутствии шестидесяти тысяч зрителей на трибунах «Ла Скалы футбола» (сбор – почти два миллиарда лир), после двух бесцветных таймов черно красные сравняли счет (1:1), но по пенальти победили туринцы. Этот престижный трофей достоин всяческого уважения и борьбы до последнего, но все же это не скудетто. История Кубка подтверждает, что те, кто его выигрывали, как бы взамен полученной славы и записи в анналах, не выигрывали национального чемпионата. История, например, говорит, что гол миланца Эранио вознес до седьмого неба тренера Табареса, но потом Марчелло Липпи завоевал триколор в чемпионате 1996/97, что два гола тогдашнего ювентинца Индзаги 19 августа 1997 года свели на нет преимущество миланца Бирхоффа, но именно «Милан» Альберто Дзаккерони стал чемпионом Италии. Стало быть, приз «Ювентусу» и скудетто «Милану»? Это было бы слишком просто, если учесть, что в чемпионате выступают не две, а 18 команд и что в нем участвуют такие объединения, которые в строго алфавитном порядке звучат так: «Интер», «Лацио», «Парма», «Рома».

Дуэль между «Миланом» и «Ювентусом» выявила еще и некоторые проблемы несовместимости между португальцем Руй Коштой и бразильцем Сержинью, которого не очень любил Дзаккерони в своем «Милане», но оценил Чезаре Мальдини в своем. Он был смертельно опасен на последних 20–25 метрах от ворот, но совершенно забывал, что необходимо вовремя отступить. Тут возникала и проблема равновесия в игре. Поэтому говорили, что «Император» предъявит ему нечто вроде ультиматума: гениальность и неожиданность – это прекрасно, но или занимайся защитой, или отправляйся на скамейку запасных. Кроме того, возникла необходимость, чтобы Руй Кошту, в качестве режиссера игры, поддерживал сильный нападающий. Поэтому возникала настоятельная необходимость возвращения в команду Альбертини, с которым оказалась связанной судьба Сержинью и которого Терим считал одним из самых больших талантов «Милана», игроком с отличными данными и заслуживающим места среди именитых. А тренер по общефизической подготовке Винченцо Пинколини тем временем с обнаженной шпагой встал на защиту рабочего плана подготовки, составленного Теримом. И он был не одинок. Другие специалисты отмечали, как во время своих занятиях по технике, тактике и психологии турок организовывал разгрузку, постоянно стараясь улучшить атмосферу в личных и групповых отношениях. И сам Сильвано Рамаччони, заслуженный человек и живая история черно красных, не сомневался: «Император» – почти маэстро, он, как Арриго Сакки, поднимается на подиум и дирижирует тактикой и прессингом".

Помимо того, что в этом футболе Третьего тысячелетия не было тренера, который мог бы надолго примириться с поражением и которому нужны были только победы, пытаясь разобраться в новой обстановке, становилось ясно, что каждый участник оркестра нового «Милана» уже держал на пюпитре собственную партитуру. Шева – основной атакующий в тандеме с Индзаги при поддержке и режиссерских указаниях Руя Кошты. А поскольку с черно синего побережья звучали трубы в честь прибытия Эктора Купера из «Валенсии», Кристиана Вьери, которого Массимо Моратти отговорил уходить в «Ювентус», и в честь возвращения Роналдо, Филиппо Индзаги говорил: «Возвращение Роналдо – благо для всего футбола, тандем Вьери – Роналдо – это потрясающая пара, но мы с Шевой не останемся сторонними наблюдателями, мы уже продемонстрировали отличное взаимопонимание, но мы его еще больше усовершенствуем. Мы прекрасно ладим и знаем, что нам надо». Аргументы исчерпаны.

В футболе, который, правильно или нет, обвиняют в растущей меркантильности, а футболистов в погоне за деньгами и благами, понять настоящий характер и разобраться в душе человека можно, только когда он сильно переживает. Для Шевы (мы это знали) сама бедность Украины, сама трагедия народа, ожидание экономической и политической стабильности, всегда были причиной раздумий о перспективе лучших времен. И хотя мы вместе с ним переживали радости и огорчения, надежды и мечты, мы, оказывается, совсем себе не представляли, до какой же степени он – не хочу сказать, белая ворона, – способен на самопожертвование во имя футбола и своего «Милана». Шева решил выходить на каждую игру и никогда не пропускал тренировок, даже когда в Павии его отца готовили к операции по пересадке сердца и после операции, продолжавшейся семь часов и закончившейся переводом отца в отделение интенсивной терапии. А накануне встречи «Милан» – «Ювентус», хотя «Император» и руководство клуба разрешили ему свободный выбор, он сказал, что будет играть со всеми, и что отец, которому только 54 года, сказал бы ему то же самое. И тогда в памяти многих всплыла история отца, Николая, которому пришлось оставить армию из за болезни сердца, и матери Любы, которая всегда была с ним рядом в самые трудные дни, история семьи Шевченко, которая регулярно на много месяцев приезжала в Милан, чтобы сын ни минуты не страдал от ностальгии. И не важно было, что Андрей отлично акклиматизировался, завел себе друзей, уже хорошо говорил по итальянски и чувствовал себя не столько заядлым миланистом, сколько настоящим миланцем.

Всегда быть на поле – стало делом чести всего семейства Шевченко. Для самого Шевы на первом месте стояли долг перед болельщиками, честь мундира, защита прошлого и, прежде всего, мысли о будущем «Милана». Но все это можно было понять только по выражению его лица и блеску глаз, рот был на замке. В общем, все это касалось только его самого и его семьи. И при всей гордости и честности он, видимо, даже не отдавал себе отчета в том, что при современном состоянии футбола (издевательские намеки по поводу допинга, фальшивые паспорта, насилие, хулиганство) он становится символом чистой игры, на грани героизма и силы духа, без излишней риторики. И Андрей, действительно, вел себя так, как будто дело шло о самых обычных вещах.

В восточной Украине, в районе Донецка, в пятистах метрах от поверхности, в недрах земли, все больше прорываемой вглубь с возрастающим пренебрежением к мерам безопасности, 36 шахтеров были разорваны взрывом рудничного газа. По крайней мере 14 пропали без вести при пожаре, 22 тяжело раненых, 150 с тяжелыми ожогами, пробираясь через трупы, с ужасом, застывшим в глазах, сами выбрались наружу. Взрыв был слышен в ближайшем населенном пункте, и дети, привыкшие расти в одном из самых взрывоопасных в мире мест, вопросов не задавали, а просто заплакали.

Эхо этого взрыва раздалось и в Италии. Говорят, что Шева, как обычно, позвонил, чтобы узнать, как и почему это произошло, и выразить свои соболезнования. Теперь это уже был не бледный мальчик и не слишком блондин. В отличие от первого раза, когда он появился в Агрополи, а затем проехал через Рим и Милан, никто уже не говорил: «Смотрите, это мальчик из Чернобыля».

Это красивый молодой человек с потемневшими волосами. Но, главное, у него теперь был скипетр, трон и корона «короля голов», основной стенобитной машины атакующей линии «Милана». «Смотрите, это Шева!» – говорили теперь. Эти ласковые слова значили гораздо больше, чем Его величество король кожаного мяча. Это был конец сказки, в которой украинский бомбардир превращался в волшебного флейтиста и под звуки ударов по мячу заполнял целые стадионы.

«Давай, Шева!» – слышалось все чаще со всех сторон. Так же, как и прекрасный лебедь в старой сказке, мальчик из Чернобыля изменился. Теперь у него была масса прозвищ (они нам известны), но оставалось одно, которое в орбите «Дьявола» все чаще брало верх и выражало сущность: «Восточный феномен». Так что теперь это уже не отголоски легенды с Украины и из Киева, а современная сказка связанная с Мадонниной, Навильи, «Ла Скала» и футболистами на поле «Сан Сиро». И мы видим украинского бомбардира на фоне других премьеров и статистов, множества действующих лиц и кусочков мозаики, представляющих общую панораму – «Милан». А поскольку нет в мире более прогрессирующей «болезни», чем футбол, в нашем рассказе еще остается немало чистых страниц. Многое еще предстоит дописать. Но разве в этом суть? Важно, что это добрая сказка, и что ее слушали простые люди и сосед, открывши дверь, может просто сказать пришельцу: «Чао, Шева!»