Европа Америка Австралия Литературно-библиографический справочник
ЭРНЕСТ ХЕМИНГУЭЙ (ERNEST HEMINGWAY. 1899-1961)
жүктеу/скачать 3.13 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Фиеста
- Прощай , оружие !
- По ком звонит колокол
- Старик и норе
- ВЛАДИМИР НАБОКОВ (VLADIMIR NABOKOV. 1899—1977; НАБОКОВ ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ)
- Лолита
- МАРГАРЕТ МИТЧЕЛЛ (MARGARET MITCHELL. 1900-1949)
- Унесенные ветром
- ТОМАС ВУЛФ (THOMAS WOLFE 1900-1938)
- Взгляни на дом свой, ангел
- Домой возврата нет
- ДЖОН СТЕЙНБЕК (JOHN STEINBECK. 1902-1968)
- Гроздья гнева
- РИЧАРД РАЙТ (RICHARD WRIGHT. 1908-1960)
- ТЕННЕССИ УИЛЬЯМС (TENNESSEE WILLIAMS. 1911-1983)
- Стеклянный зверинец
- Трамвай « Желание »
- ДЖЕЙМС БОЛДУИН (JAMES BALDWIN. 1924-1987)
- Другая страна
- ТРУМЭН КАПОТЕ (TRUMAN CAPOTE. 1924-1984)
- Обыкновенное убийство
- ФЛАННЕРИ OKOHHOP (FLANNERY OCONNOR. 1925-1964)
ЭРНЕСТ ХЕМИНГУЭЙ (ERNEST HEMINGWAY. 1899-1961)— родился в семье врача в городке Оук-Парк (штат Иллинойс), закончил среднюю школу, в 1917 г. стал репортером провинциальной газеты. В составе частей Американского Красного Креста он добровольцем отправился на фронт Первой мировой войны, служил в санитарных частях итальянской армии, был тяжело ранен и долго лежал в госпитале. После демобилизации в 1921 г. он отправился в Париж в качестве европейского корреспондента газеты «Торонто дейли стар». Годы литературного ученичества и первых успехов приходятся на парижский период жизни писателя, о котором он рассказал в книге воспоминаний «Праздник, который всегда с тобой». Мировая слава пришла к Хемингуэю в конце 20-х гг., когда он стал ведущим писателем «потерянного поколения». В 1930-е гг. Хемингуэй упорно искал Дело, Идею — то, во что можно поверить и за что можно и нужно сражаться, франкистский мятеж в Испании заставил его непосредственно включиться в политические битвы эпохи. Писатель сразу и безоговорочно встал на сторону Испанской республики. Он на собственные средства снарядил и отправил в Испанию санитарную автоколонну, страстно отстаивал дело республики, выступая перед своими соотечественниками и на международных форумах, был военным корреспондентом. Его репортажи и рассказы того времени, пьеса «Пятая колонна» (1938) и роман «По ком звонит колокол» раскрывают героический характер войны. После поражения Испанской республики Хемингуэй выбрал местом постоянного жительства Кубу, страну, которая напоминала ему любимую Испанию. На Кубе, в местечке Сан-Франсиско-де-Паула под Гаваной, он жил с 1939 по 1960 г. в доме, превращенном после его смерти в мемориальный музей. В годы Второй мировой войны Хемингуэй патрулировал на своем катере «Пилар» в водах Карибского моря, выслеживая фашистские подводные лодки, затем отправился военным корреспондентом на европейский фронт. Вершиной послевоенного творчества Хемингуэя и, как теперь очевидно, своеобразным завещанием художника стала повесть «Старик и море» (1952), через два года после публикации которой Хемингуэю была присуждена Нобелевская премия по литературе. С середины 50-х гг. здоровье писателя начало резко ухудшаться. Узнав, что неизлечимо болен, Хемингуэй покончил с собой в городке Кетчум (США). Посмертно изданы его книга «Праздник, который всегда с тобой» (1964) и роман «Острова в океане» (1970). Достоянием мировой литературы стали не только идеи, темы и образы книг Хемингуэя, но и разработанный им стиль насыщенного психологического письма, получивший в критике название «метод айсберга». Этот стиль особенно очевиден в рассказах, собранных в авторских сборниках «В наше время» (1925), «Мужчины без женщин» (1927), «Победитель не получает ничего» (1932), «„Пятая колонна"» и первые 49 рассказов» (1938). Подобно тому, как видимая часть айсберга, возвышающаяся над водой, намного меньше основной его массы, скрытой в глубине океана, так и скупое, лаконичное повествование Хемингуэя фиксирует лишь те «внешние» данные, отталкиваясь от которых читатель проникает в глубины авторской мысли, соприкасается со сложнейшими жизненными коллизиями и открывает для себя художественную вселенную, несоизмеримую по своим масштабам с тем малым, о чем непосредственно говорится в произведении. [469] Фиеста (Fiesta. 1926)— роман, который сразу выдвинул Хемингуэя в число виднейших литературных фигур эпохи: со страниц книги в полный голос заявило о себе «потерянное поколение» — поколение западной молодежи, которое ушло на Первую мировую войну во всеоружии прекрасных иллюзий защищать «цивилизацию», «культуру» и «демократию», а вернулось с бойни не только без иллюзий, но внутренне жестоко травмированным, утратившим веру в справедливость миропорядка, в духовные ценности западной цивилизации. Жившая в Париже американская писательница Гертруда Стайн как-то сказала о Хемингуэе и близких ему по мироощущению литераторах: «Все вы — потерянное поколение». Это высказывание Хемингуэй поставил эпиграфом к «Фиесте», и с тех пор термин «потерянное поколение» прочно вошел в словарь социологов и литературоведов. Действие романа происходит в Париже и Испании. В центре книги — американский журналист Джейк Барнс, бывший солдат, искалеченный войной физически и духовно. Жизнь его разбита, но он находит в себе достаточно мужества и сердечного тепла, чтобы не отчаяться и не озлобиться; больше того, он морально поддерживает своих друзей — любимую женщину Брет Эшли, боксера Роберта Кона, начинающего писателя Билла Гортона и других, — каждый из которых так или иначе травмирован опытом военных лет, несчастен и неприкаян на свой лад. Все они стремятся уйти от тягостных воспоминаний, все ищут какой-то опоры в жизни и не находят ее. Отсюда — лихорадочный темп их существования, постоянная жажда новых переживаний и голод по сердечному человеческому общению. За их невеселым искусственным весельем кроется трезвый взгляд на мир и понимание своего морального долга. Герои романа ощущают себя обновленными, полнокровно живыми лишь в те редкие минуты, что дают им самозабвенная любовь, общение с природой (рассказ о поездке Джейка с другом на ловлю форели) и растворение в праздничной карнавальной народной стихии, какой предстает под пером Хемингуэя фиеста — сезон боя быков — в испанском городе Памплона. Прощай, оружие! (A farewell to arms. 1929)— роман, в котором Хемингуэй обращается к событиям, ставшим причиной жизненной трагедии героев «Фиесты». В предисловии, написанном в 1948 г. к новому изданию «Прощай, оружие!», Хемингуэй сказал: «...писатель не может оставаться равнодушным к такому непрекращающемуся, наглому, смертоубийственному, грязному преступлению, какое представляет собой война». Именно к такому определению Первой мировой войны подводит роман всей логикой созданных в нем образов и жизненных конфликтов. Ушедший на фронт добровольцем и сражающийся в рядах итальянской армии молодой американец лейтенант Генри постепенно убеждается в антинародном характере всемирной бойни. Жизнь в окопах открывает ему глаза на лживость лозунгов, под которыми ведется вооруженный передел мира. Окончательное отрезвление приходит тогда, когда Генри становится свидетелем события, воплотившего для него не только кровавую жестокость этой войны, но и ее бессмысленность: расстрела итальянцами своих же соотечественников, отступающих после разгрома армии у Капорето. Он заключает «сепаратный мир», то есть дезертирует и уезжает в Швейцарию вместе с подругой — английской медсестрой Кэтрин Баркли, с которой познакомился, когда находился в госпитале после ранения. Торжество лирической стихии противостоит в структуре книги разгулу кровавой оргии; любовь — жизнь выступает антитезой войне — смерти. Однако самоустранение героя из истории, его побег из большого мира катастроф в малый мир личного счастья — не выход. Роман завершается трагедией, обнажающей иллюзорность надежд на покой и счастье в мире, где льется кровь и правит бесчеловечность: Кэтрин гибнет при родах, и Генри остается один. По ком звонит колокол (For whom the bell tolls. 1940)— роман, эпиграфом к которому взято изречение английского поэта Джона Донна о том, что каждый человек не есть сам по себе, но часть целого, и поэтому колокол, звонящий по одному умершему, звонит по всему роду человеческому. В этих словах — ключ к пониманию идейной проблематики книги, которая объединяет элементы философского, политического и лирического романа и являет собой одновременно художественное исследование единения, братства людей в борьбе за общую цель, реквием по тем, кто пал, защищая Испанскую республику, и страстное утверждение неизбежной конечной победы человечества над силами фашизма. Сюжет романа — описание последних 48 часов в жизни Роберта Джордана, американца-интербригадовца, посланного республиканским командованием в партизанский отряд с заданием взорвать мост к моменту готовящегося наступления республиканской армии. Однако выверенное по минутам хронологическое изложение событий постоянно перемежается внутренними монологами героя, воспоминаниями и рассказами других действующих лиц, так что в целом возникает широкое многоплановое полотно, отмеченное чертами эпичности. Читатель узнает об эволюции в мировоззрении и характере Роберта, [470] которая превращает его, человека сугубо штатского и далекого от политики, в солдата. Картины Испании, какой она была до мятежа, сменяются сценами из жизни республиканского Мадрида, находящегося на военном положении. Эпизоды, живописующие варварство, оттеняют страницы, на которых говорится о героизме и самоотверженности; кропотливое описание будней партизанского отряда, разнообразия характеров и типов партизан переходит в исполненное пронзительного лирического подъема, горечи и просветленности повествование о любви Роберта и молодой, но уже успевшей пережить ужасы насилия девушки-испанки, которую он встречает в отряде. Смерть Роберта Джордана знаменует для писателя победу активного нравственного начала в человеке, а убеждение в том, что торжество фашизма может быть только временным, раскрывается через художественный анализ героических народных характеров. И первыми среди них следует назвать партизанского командира Эль Сордо — бесстрашного и могучего воина, в котором есть что-то от легендарных воителей эпохи Сида,— главу отряда, куда попадает Джордан, и старую цыганку Пилар, чья мудрость, бескорыстная доброта и непреклонная твердость превращают ее в олицетворение Матери-Испании. Роман был закончен и увидел свет в 1940 г., после падения Испанской республики, и горечь поражения не могла не наложить отпечаток на книгу. Пафос антифашистской борьбы, благородных и сильных чувств, личного участия в историческом процессе, а также высочайший уровень художественного мастерства, с каким он воплощен на страницах книги, обеспечили роману «По ком звонит колокол» выдающееся место в литературе XX в. Старик и норе (The old man and the sea. 1952)— повесть-притча, в которой предельно отчетливо и концентрированно выражены философия и миропонимание автора: вера в человека, его предназначение и силу его духа («Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения»), утверждение необходимости братства людей и в то же время трагический взгляд на удел человека, чьи усилия перебороть судьбу в конечном счете оказываются тщетными, поскольку, как сформулировал писатель эту мысль в заглавии одного из сборников рассказов, «победитель не получает ничего». Сюжет повести ограничен несколькими днями и одним частным случаем: старому кубинскому рыбаку Сантьяго, чье одиночество скрашивают только беседы с мальчиком Маноло, ценой неимоверного напряжения сил удается поймать огромную рыбу, но при возвращении его добычу пожирают акулы, и он остается ни с чем. Однако в строго очерченные сюжетные рамки вложена богатейшая философская проблематика, и автор не только раскрывает историю долгой, нелегкой и достойной жизни человека труда, но и ставит вечные вопросы — о смысле и ценности жизни, о преемственности поколений, о солидарности людей, о единстве человека и природы. Общий философский итог притчи вполне однозначен: «Человека можно уничтожить, но его нельзя победить». Произведения Собрание сочинений: В 4 т. / Под общ. ред. Е. Калашниковой и др.; Предисл. К. Симонова. — М.: Худож. лит., 1968; Собрание сочинений: В 4 т. / Под общ. ред. Б.Т.Грибанова и др.; Вступ. ст. Б.Грибанова.— М.: Худож. лит., 1981—1982; Избранные произведения: В 2 т. / Сост., вступ. ст., ред. пер. И.А.Кашкина.— М.: Гослитиздат, 1959; Рассказы; Прощай, оружие!; Пятая колонна; Старик и море / Предисл. Б.Грибанова.— М.: Худож. лит., 1972.— 671 с.— (Б-ка всемирн. лит.). The portable Hemingway.— New York: Viking press, 1944.— 642 p.; The Hemingway reader.— New York: Scribner, 1953. — 652 p.; A farewell to arms / Предисл. М. Мендельсона. — М.: Progress, 1976. — 320 p.; Fiesta (The sun also rises).— London: Pan books, 1972.— 206 p.; For whom the bell tolls,— New York: Scribner, 1949.— 471 p.; The old man and the sea / Предисл. Р. М. Самарина.— М.: Progress, 1967.- 132 р.; То have and have not.- New York: Scribner, 1937.— 262 p.
Грибанов Б. Хемингуэй. — М.: Мол. гвардия, 1970. — 446 с. — (Жизнь замечат. людей); Кашкин И. Эрнест Хемингуэй.— М.: Худож. лит., 1966.— 297 с.; Левидова И.М., Парчевская Б.М. Эрнест Хемингуэй: Биобиблиогр. указ. / Вступ. ст. И. М.Левидовой.— М.: Книга, 1970.— 144 с.; Маянц 3. Человек один не может... — М.: Просвещение, 1966. — 310 с.; Соловьев Э. Цвет трагедии. — В кн.: Зарубежные литературы и современность, вып. 1, М., 1970, с. 276—326; Старцев А. И. Молодой Хемингуэй и другие статьи. — В кн.: Старцев А. И. От Уитмена до Хемингуэя, М., 1972, с. 305—367; Хемингуэй в воспоминаниях современников / Сост., вступ. ст., коммент. Б. Грибанова. — М.: Терра, 1994. - 542 с. Baker С. Hemingway: The writer as artist.— 4-th ed.— New York: Princeton univ. press, 1973.— XX, 438 p.; Shaw S. Ernest Hemingway. — New York: Ungar, 1975. — 136 p.; Young Ph. Ernest Hemingway. — University Park: The Pennsylvania state univ. press, 1966.— 297 p. [471] ВЛАДИМИР НАБОКОВ (VLADIMIR NABOKOV. 1899—1977; НАБОКОВ ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ)— русский и американский писатель. В его творчестве выделяются два периода: «русский», когда были созданы книги, вошедшие в фонд литературы русской эмиграции, и «американский», когда он начал писать на английском языке. В 1945 г. Набоков принял американское гражданство. С 1960 г. обосновался в Швейцарии, где и провел два последних десятилетия своей жизни. Здесь рассматривается пласт его творчества, принадлежащий американской литературе XX в. Первая же книга, написанная Набоковым на английском языке,— роман «Подлинная жизнь Себастьяна Найта» (1941) — не только свидетельствовала об уверенном овладении автором новым литературным языком и его необоримой тяге к образно-метафорическому эксперименту, но и обозначила важные тематические координаты художественного мира писателя, остававшиеся неизменными на протяжении дальнейшего творческого пути. Главные из них — изгнанничество и обретение духовной родины в независимой и самоценной эстетической деятельности, неизбывное одиночество художника и преодоление им хаоса пошлой и приземленной повседневности в акте вдохновенного творчества, неузнаваемо преобразующего сырую реальность и самого творца. Такую метаморфозу и переживает безымянный герой-повествователь романа — сводный брат безвременно умершего британского литератора русского происхождения Себастьяна Найта, вознамерившийся написать его биографию с целью оградить память покойного от произвола недобросовестных исследователей и досужих мемуаристов. Если «Подлинная жизнь Себастьяна Найта» в фабульно-образном плане тяготела к ранним русскоязычным произведениям Набокова («Машенька», «Защита Лужина»), то следующий англоязычный роман — «Под знаком незаконнорожденных» (1947), действие которого развертывалось в вымышленной стране с жестоким диктаторским режимом, — вызывал ассоциации с его антитоталитарным романом «Приглашение на казнь» (1938), демонстрируя пристальное внимание автора к жанру антиутопии. И хотя острая общественно-политическая проблематика позднее нечасто выходила на первый план произведений Набокова, неистощимая фантазия писателя не раз «вписывала» в читательское сознание эфемерные королевства, империи и провинции (Зембла в романе «Бледное пламя», Эстотия — в «Аде» и т. п.). Общенациональной и мировой известностью Набоков обязан самому, пожалуй, сложному из своих романов — «Лолите» (1955), родившемуся из короткого прозаического этюда предвоенной поры «Волшебник» (1939). В романе впервые нашли блестящее воплощение подлинные параметры романного дарования прозаика. Многомерность воплощенных на страницах «Лолиты» картин современной американской действительности выходила далеко за рамки сенсационной истории «беззаконной» страсти эмигранта из Европы Гумберта Гумберта к 12-летней американской «нимфетке». Не случайно вызвавшая целый каскад разноречивых критических отзывов, с упехом экранизированная (1962) и инсценированная (1980), «Лолита» стала самым популярным произведением прозаика в широких читательских кругах. На более узкий круг ценителей рассчитаны отмеченная пронзительно ностальгической тональностью и несомненным автобиографическим элементом повесть «Пнин» (1957) и в еще большей мере — демонстрирующий незаурядный талант Набокова — англоязычного версификатора — роман в стихах и прозе «Бледное пламя» (1962), снискавший восторженные оценки литературной элиты США. Неукротимый разгул игровой стихии, дух озорной фантасмагоричности безраздельно царит в многослойном, пародирующем десятки классических литературных образцов повествовании еще одного этапного произведения Набокова этой поры — романа «Ада, или Страсть: Хроника одной семьи» (1969). Безграничность потенций художественного слова, всепобеждающая магия веселой и жуткой игры, радикально пересоздающей реальность, вторгаясь в нее множеством зеркальных подобий-двойников (эпистемологический эксперимент сродни проделанному Х.Л.Борхесом), определяет неповторимо своеобразный колорит поздних романов писателя — «Просвечивающие предметы» (1972) и «Погляди на арлекинов!» (1974), фабула и проблематика которых, особенно последнего, вызывает в памяти самое совершенное из русскоязычных произведений Набокова — «Дар». Неоспорим внутрилитературный резонанс творчества прозаика как живой лаборатории экспериментальной прозы; принципы его новаторской эстетики легли в основу особого направления в послевоенной прозе США — так называемой школы «черного юмора» (Дж. Барт, Д. Бартельм, Т. Пинчон и др.), взявшей на вооружение такие характерные приемы набоковского письма, как пародирование канонических литературных моделей, всевозможные стилизации, разнообразные формы литературной мистификации и т. п. Впрочем, значение опыта Набокова-прозаика отнюдь не замыкается в границах англоязычного литературного мира: его художественные новации отразились в практике представителей латиноамериканского «магического реализма», французского «нового романа» и, путем обратной проекции,— в произведениях российских литераторов постмодернистской ориентации. Несомненна и ценность филологических штудий писателя — таких как очерк «Николай Гоголь» (1944), курсы лекций по [472] русской и мировой литературе, переводов на английский язык «Слова о полку Игореве» (1960), «Евгения Онегина» А.С.Пушкина (1964). Лолита (Lolita. 1955)— роман, наиболее очевидно демонстрирующий неограниченные возможности метода Набокова-художника. Облеченный в форму исповеди, написанной в тюрьме отбывающим наказание за убийство Гумбертом Гумбертом и извлекаемой на свет Божий мнимым издателем и комментатором Джоном Рэем, он может быть прочитан и интерпретирован на нескольких уровнях: как эротическая история с заведомым оттенком «запретности» (влечение взрослого мужчины к девочке-подростку в дальнейшем закрепилось в профессиональном обиходе медиков и психоаналитиков как «комплекс Лолиты»); как ядовитая сатира на нравы «среднего класса» провинциальной Америки и в то же время — на эпидемическое поветрие обезличивающих стандартов массовой культуры; и, на мета-повествовательном уровне, как роман о романе, о преображающей силе слова и художнической фантазии. В глазах эмигранта Гумберта Гумберта 12-летняя «нимфетка» Долорес Гейз предстает не только недоступным объектом эротического вожделения, но и символом вечно свободной и вечно ускользающей от творца поэтической Музы, а с другой стороны, идеалом навсегда утраченной и оттого еще более неотразимо влекущей к себе Отчизны. Произведения Ада, или Страсть: Хроника одной семьи / Пер. О.Кириченко, В. Гривенко, А.Дранова; Вступ. ст. А. Н. Николюкина.— Киев: Аттика; Кишинев: Кони-Велес, 1993.— 608 с.; Бледное пламя; Рассказы / Пер. С. Ильина. — Свердловск: Б-ка Человека, 1991. — 352 с.; Лолита / Пер. автора; Вступ. ст. и коммент. А.Долинина. — М.: Худож. лит., 1991. — 413 с.; Романы: Истинная жизнь Себастьяна Найта; Пнин; Просвечивающие предметы / Сост., вступ. ст. и коммент. А.Долинина.— М.: Худож. лит., 1991. — 429 с.; Смех в темноте / Пер., подгот. текста и послесл. А. М. Люксембурга. — Ростов н/Д.: Книга, 1994. — 269 с.; Bend sinister: Подлинная жизнь Себастьяна Найта; Пнин; Bend sinister (Под знаком незаконнорожденных) / Пер. С.Ильина.— СПб.: Северо-Запад, 1993.— 527 с. Ada, or Ardour: A family chronicle.— New York: McGraw-Hill, 1969.— 589 p.; Bend sinister.— New York: Vintage, 1990.— 256 p.; Laughter in the dark.— New York: New directions, 1991.— 296 p.; Lolita.— New York: Knopf, 1993.— 368 p.; Look at the harlequins.— New York: Vintage, 1990.— 272 p.; Pale fire. - New York: Knopf, 1992. - XXIII, 315 p.; Pnin. - Cambridge, Mass.: Bentley, 1982. -192 p.; The real life of Sebastian Knight. - New York: Vintage, 1992. - 203 p.; Transparent things. -New York: Vintage, 1989.— 104 p.
Анастасьев Н.А. Феномен Набокова.— М.: Сов. писатель, 1992.— 317 с; Носик Б. Мир и дар Набокова.— М.: Пенаты, 1995.— 549 с. Alexandrov V. Е. Nabokov's otherworld.— Princeton: Univ. press, 1991.— 270 p.; Boyd В. Vladimir Nabokov: The American years.— Princeton: Univ. press, 1991.— 783 p.; Grabes H. Pictitous biographies: Vladimir Nabokov's English novels.— Amsterdam: Mouton, 1977; Toker L. Nabokov: The mystery of literary structures. — Ithaka; London: Cornell univ. press, 1989. — XIV, 243 p. МАРГАРЕТ МИТЧЕЛЛ (MARGARET MITCHELL. 1900-1949)— прозаик. Родилась и прожила всю жизнь в Атланте, штат Джорджия. В 1918—1919 гг. училась в Смит-колледже, Норхэмптон, Массачусетс. В 1922—1926 гг. работала репортером в «Атланта джорнэл». Перу Митчелл принадлежит всего одна книга, но она стала бестселлером бестселлеров, побив все рекорды популярности как в США, так и за их пределами. Уже в 1949 г., когда писательница погибла в автомобильной катастрофе, совокупный тираж этой книги составлял 3800000 экземпляров. Унесенные ветром (Gone with the wind. 1936)— роман, удостоенный в 1937 г. престижной Пулитцеровской премии в обход таких серьезных конкурентов, как «Авессалом, Авессалом» У. Фолкнера, «Большие деньги» Дж. Дос Пассоса, «Последний пуританин» Дж. Сантаяны. Дополнительный заряд популярности роман получил в 1939 г., когда на экраны вышел снятый по нему фильм с Вивьен Ли и Кларком Гейблом в главных ролях. Построенный по весьма распространенному в США образцу «южной мелодрамы», роман Митчелл, однако, вышел за рамки канона и оказался интересен не только американцам — южанам и северянам, но и читателям в самых разных уголках планеты; он был переведен на десятки иностранных языков. Написанный на историческом материале, роман изображает жизнь нескольких [473] плантаторских семейств штата Джорджия времен Гражданской войны 1861—1865 гг. и периода Реконструкции Юга. Умелое соединение в сюжете бурных событий американской истории (приглушенный, но непрерывный фон действия) с личным драматизмом судьбы главной героини Скарлетт О'Хара, отчаянно сражающейся за свое счастье, придает повествованию подлинную напряженность и увлекательность. Внучка плантатора и дочь историка, Митчелл с детства воспитывалась в атмосфере «южной мифологии», где далеко не последнюю роль играл образ гордого романтического Юга, смело бросившего вызов меркантильному, пропитанному духом торгашества капиталистическому Северу и проигравшего в битве с неравными шансами, не склонив при этом головы, не утратив идеалов. Митчелл удалось создать динамичное, панорамное повествование, вбирающее множество любопытных побочных линий, насыщенное колоритными персонажами, проникнутое отличным знанием человеческой психологии и изобилующее диалогами, переданными без фальшивых нот. Впрочем, это все так и осталось бы на уровне добротного романа, каких выходило в те годы немало, если бы не удачно найденный образ главной героини. Скарлетт 0'Хара, пытающаяся наперекор неблагоприятно складывающимся обстоятельствам возродить славу фамильной плантации Тара и добиться личного счастья, вобрала в себя характернейшие черты американского духа, каким его представляло массовое сознание. Искренность и умение сильно любить сочетаются у нее с деловой хваткой и способностью идти к намеченной цели вопреки всему, что оказывается на ее пути, — в том числе вопреки общественному мнению и традиционным представлениям о том, что такое хорошо и что такое плохо на американском Юге. Под стать героине 1 и герой — неотразимый Ретт Батлер, не менее органично сочетающий в себе цинизм и мертвую хватку дельца с потаенным идеализмом истинного джентльмена-южанина. Любовная тема разыграна по классическим канонам мелодрамы в ее сугубо американском варианте, и «открытый конец» лишь усиливает гипнотическое воздействие текста на сознание и подсознание читателей, первое поколение которых слишком хорошо помнило о потрясениях великой депрессии 30-х гг., когда «американская мечта» рушилась, чтобы затем восторжествовать. В 1990 г. американская писательница Александра Рипли выпустила продолжение «Унесенных ветром» — роман «Скарлетт». Произведения М. Митчелл и А. Рипли Митчелл М. Унесенные ветром: В 2 т. / Пер. Т.Озерской и Т.Кудрявцевой; Вступ. ст. П.Палиевского.— М.: Худож. лит., 1982; Рипли А. Скарлетт: Продолжение романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»: В 2 т. / Пер. Т.Кудрявцевой, Е.Осеневой; Послесл. Г. Анджапаридзе.— Ростов н/Д.: Гермес, 1993. Mitchell М. Gone with the wind.— New York: Macmillan, 1937.— 1037 p.; Ripley A. Scarlett, the Sequel to Margaret Mitchell's «Gone with the wind».— New York: Wamer books, 1991.— 832 p.
Farr F. Margaret Mitchell of Atlanta: The author of «Gone with the wind». — New York: Morrow, 1966. — 244 p. ТОМАС ВУЛФ (THOMAS WOLFE 1900-1938)— писатель, литературная деятельность которого продолжалась немногим более десятилетия, но в истории литературы США он успел занять заметное место. Вулф принадлежит к числу тех художников, истинные масштабы творчества которых становятся очевиднее с течением времени. Ныне имя его справедливо связано с плеядой крупнейших писателей, сформировавших американскую прозу в 1920—30-х гг., — от Шервуда Андерсона до молодого Фолкнера. Томас Вулф родился и вырос в Эшвилле, штат Северная Каролина. Окончив университет, он переселился в Нью-Йорк, зарабатывал преподаванием, совершил несколько длительных поездок в Европу — Францию и Германию. Еще со студенческих лет литература стала призванием Вулфа, делом, которому он отдавался с настойчивой энергией, преодолевая препятствия и неудачи. С помощью М. Перкинса, редактора издательства «Скрибнер», Вулф доработал свой первый роман «Взгляни на дом свой, ангел», ранее отвергнутый несколькими издательствами. В 1929 г. книга вышла в свет. Молодой писатель приобрел некоторую известность и материальную независимость, но творческая жизнь его проходила трудно до самого конца. В самой щедрости, изобилии таланта Вулфа таилась опасность той чрезмерности, которая мешает художнику произвести отбор материала, придать ему законченную форму. В сущности Вулф всю жизнь писал одну колоссальную «Книгу», стремясь вобрать в нее всю Америку с ее прошлым и настоящим, городами — большими и малыми — и дикой природой, социальными катастрофами и кипением человеческих страстей. Вулф успел завершить и опубликовать, кроме первого романа, только одно Произведение этого грандиозного цикла — книгу «О времени и о реке» (1935); две другие — «Паутина и скала» (1939) и «Домой [474] возврата нет» (1940) — были подготовлены к печати в соответствии с авторским планом его редакторами и изданы посмертно, как и сборники его рассказов и фрагментов. Начиная с «Паутины и скалы» главному герою, писателю, даны новые имя и внешность (из великана Юджина Ганта он превращается в коротышку Джорджа Уэббера), однако, несмотря на некоторые повторы, все четыре романа образуют целостное жизнеописание и носят явно автобиографический характер. Но этим далеко не исчерпывается их смысл и значение. Томасу Вулфу действительно удалось создать «портрет» своей Америки, сочетая лирический пафос, полнокровный реализм и жестокую иронию сатирика. В этих книгах запечатлены картины социального и морально-психологического бытия Америки (и отчасти Франции и Германии) с начала XX в. вплоть до кануна Второй мировой войны, которую Вулф предвидел, с болью и гневом следя за усилением фашизма в Европе. В последней книге Вулф устами своего героя отвергает позицию духовного невмешательства, отстранения от социальных зол, покорности судьбе. Он горячо верит, что «настоящее открытие Америки еще впереди». Взгляни на дом свой, ангел (Look homeward, angel. 1929)— прежде всего «роман воспитания», раскрывающий извилистые пути духовного роста необычайно одаренного и очень одинокого в своей среде ребенка. История детства, отрочества и юности Юджина Ганта из вымышленного южного городка Алтамонта, сына резчика по камню и хозяйки пансиона, вплотную следует за событиями жизни автора. Но сила фантазии художника преображает действительность, неизмеримо усиливая, укрупняя и поэтически обобщая жизненные факты. Юджина гнетет и вместе с тем властно притягивает к себе его большая семья, неблагополучная, но по-своему яркая: отец — широкая артистическая натура, пьяница и буян; мать — неустанная труженица и скопидомка, очерствевшая в погоне за выгодой; братья и сестры, в общем чуждые мальчику, кроме самого старшего. Вена, трагически рано умершего. Если образ Юджина отмечен чертами некоторой романтической приподнятости (не исключающей добродушной иронии), то окружение его, нравы Алтамонта и университетского Пулпит-Хилла, где проходят студенческие годы героя, показаны вполне реалистически, с психологической проницательностью и юмором. Т. Вулф назвал этот роман «самой автобиографической из своих книг». Но понятие автобиографичности всегда было для него очень широким. Второй — эпический — план повествования связан со стремлением писателя обнажить от самых корней и истоков «историю погребенной жизни» своего рода, своих земляков и их предков. Домой возврата нет (You can't go home again. 1940)— последнее произведение Вулфа, завершающее четырехтомную эпопею. Этот роман занимает особое место в его писательской биографии. В нем запечатлен важнейший поворот в духовной истории героя и стоящего за ним автора — от «глобального романтизма» и эгоцентричное™ сосредоточенного на своем творчестве художника до чувства прямой причастности к суровой реальности социально-политической борьбы в современном мире. Повествование о Джордже Уэббере, «преемнике» Юджина Ганта — героя первых двух книг эпопеи, Вулф начинает здесь с 1929 г., с возвращения молодого писателя Уэббера в США из длительного путешествия по Европе. Действие романа охватывает первую половину 30-х гг. — это годы жесточайшего экономического кризиса в США, укрепления фашистского режима в Германии, все более близкой угрозы новой мировой войны. Личная судьба Джорджа Уэббера, его духовные и идейные поиски теснейшим образом связаны с историческими коллизиями этого времени. Разрыв с художницей Эстер Джек, женщиной, сыгравшей огромную роль в жизни Уэббера, в значительной мере вызван его нарастающей враждебностью к «светскому обществу» богатых бездельников, бизнесменов и эстетствующих болтунов, к которому принадлежит и Эстер, жена крупного дельца. Уэббер посещает свой родной город Либиа-Хилл, парализованный кризисом, а когда экономика в стране несколько стабилизируется, уезжает в Германию, где его знают и ценят как писателя. Далеко не сразу осознает Уэббер, издавна привязанный к немецкой культуре, зловещий характер перемен, произошедших на родине Гёте и Бетховена. Трудный, сложный путь прозрения героя отражает путь самого Вулфа, который медленно освобождался от некоторых иллюзий и долго не хотел видеть того, что было уже известным фактом. Последняя поездка Вулфа в гитлеровскую Германию в 1936 г. оказалась в этом плане решающей: боль и гнев звучат в финале романа, а заключительное письмо Уэббера другу воспринимается как декларация художника и гражданина, декларация предельно искренняя и страстная, зовущая к борьбе против всех форм социального зла и бесчеловечности. Произведения Взгляни на дом свой, ангел: История погребенной жизни / Пер. И. Гуровой, Т. Ивановой; Предисл. И.Левидовой.— М.: Худож. лит., 1971.— 671 с.; Домой возврата нет / Пер. Н.Галь, Р.Облонской; [475] Послесл. А.Зверева.— М.: Худож. лит., 1977.— 733 с.; Жажда творчества: Художественная публицистика / Сост., авт. предисл. и коммент. В.М.Толмачев.— М.: Прогресс, 1989.— 407 с.; Паутина земли; Смерть — гордая сестра / Пер. В. Голыщева; Послесл. Д.Урнова.— Иностр. лит., 1971, № 7, с. 151—221; Портрет Баскома Хока: Повесть; Рассказы / Сост. и предисл. М.Ландора.— М.: Известия, 1987. - 256 с. Look homeward, angel: A story of the buried life.— New York: The Modern libr., 1929.— 626 p.; Of time and the river: A legend of man's hunger in his youth.— New York: Scribner, 1935.— X, 912 p.; The web and the rock. — New York; London: Harper, 1939. — VIII, 695 p.; You can't go home again. — Garden City, New York: Sun dial press, 1942. — 743 p. Литература Анастасьев Н. Фауст не умирает.— Вопр. лит., 1967, № 4, с. 87—105; Ландор М. Томас Вулф.— Иностр. лит., 1971, № 10, с. 232—242; Лидский Ю. Томас Вулф.— В кн.: Лидский Ю. Очерки об американских писателях XX века, Киев, 1968, с. 116—159. Donald D. H. Look homeward: A life of Thomas Wolfe. - Boston: Little, Brown, 1987. - 579 p.; McElderry В. A. Thomas Wolfe.- New York: Twayne, 1964.- 207 p.; Tumbull A. Thomas Wolfe: A biography,- New York: Scribner, 1968.- X, 374 p. ДЖОН СТЕЙНБЕК (JOHN STEINBECK. 1902-1968)— значительное явление в литературе XX в. Биография и творческий путь Стейнбека были сложными: художник знал и большие творческие удачи, и периоды профессионального спада; ему были присущи и неистовый демократизм, и политические заблуждения, которые он отстаивал с одинаковым упорством. Родом из малообеспеченной семьи, жившей в небольшом центре сельскохозяйственного района Калифорнии, Стейнбек в молодости боролся за то, чтобы получить образование, был батраком, строительным рабочим, лесничим, репортером. Знание жизни фермеров, сельскохозяйственных рабочих, глубокая симпатия к людям труда наполнили большим эмоциональным содержанием, придали особую достоверность ряду его произведений; наиболее важные из них были написаны в 1930-е гг.— период экономического кризиса — и отражали подъем рабочего движения в США. Правда, представления художника о том, как достичь освобождения людей от бремени собственнической психологии, были довольно смутными. В книге «Квартал Тортилья-Флэт» (1935) носители «свободы» — веселые беспутные бродяги; в «Мышах и людях» (1937) — повести о бродячих батраках — только простая человеческая дружба кажется писателю средством преодоления одиночества и беззащитности. Однако уже в этих произведениях очевидны демократические симпатии Стейнбека: он антифашист, убежденный противник дискриминации негров. После «Гроздьев гнева», романа, который можно считать вершиной творчества писателя, он в течение ряда лет не создавал ничего значительного. Во время Второй мировой войны Стейнбек был военным корреспондентом и написал повесть «Луна зашла» (1942) — об антифашистской борьбе в оккупированной немцами скандинавской стране (по-видимому, Норвегии). Во время войны вышла книга «Консервный ряд», развивающая мотивы «Тортилья-Флэт». Талант писателя с новой силой проявился в повести «Жемчужина» (1947) и особенно в романе «Зима тревоги нашей» (1961), где Стейнбек, зрелый художник-психолог, мастер напряженного сюжета, вскрыл трагическую сущность внешне идиллического существования уважаемого гражданина городка штата Нью-Йорк Итена Хоули и его семьи. Гроздья гнева (The grapes of wrath. 1939)— роман, в основу которого легла драматическая страница истории США. Произведение создано по свежим следам событий и под непосредственным впечатлением от них. В 1937 г. засуха и недород в центральных штатах, усугубившие общий социально-политический кризис в стране, разорили тысячи фермеров и сельскохозяйственных рабочих, заставив их сняться с обжитых мест и пуститься в долгий путь до «земли обетованной», какой рисовалась их воображению Калифорния. Большие массы переселенцев продвигались по Америке с востока на запад, подгоняемые надеждой обрести в Калифорнии новый дом, работу и верный кусок хлеба. Книга отличается многоплановостью и социально-философской глубиной в трактовке материала. Главы, живописующие вынужденную «одиссею» семьи полуграмотных фермеров Джоудов, которые преодолевают на своем пути неимоверные трудности, одного за другим теряют родных и в конце концов оказываются под угрозой голодной смерти, чередуются с главками-интерлюдиями, написанными от лица автора и представляющими прямой социальный анализ и комментарий Стейнбека к тому явлению, о котором он повествует. Публицистический и художественный «пласты» книги в их органическом единстве сообщают роману черты народного эпоса XX в. Величием духа, непокорной волей, щедростью [476] помыслов и деяний, глубокой верой в свою правоту, правоту обездоленных, отмечены в этой книге характеры людей труда и прежде всего — Ма Джоуд, главы семейства, и ее сына Тома. Следуя жизненной правде, писатель не приукрашивает своих героев и показывает их такими, какими их вылепили среда, время, законы общества: в характерах некоторых из Джоудов и ряда других персонажей автор распознает черты жестокости, нетерпимости, озлобленности или тупой забитости. В то же время самим духом своего романа Стейнбек утверждает: главные, определяющие качества людей труда — чувство собственного достоинства, честь, справедливость, ощущение человеческой общности обездоленных. Сама социальная действительность США, как о том свидетельствует роман, непрерывно подвергает эти чувства поруганию. Поэтому в душах героев Стейнбека зреют и наливаются горькой тяжестью гроздья праведного гнева против тех, кто притесняет трудящихся, и под воздействием суровых испытаний обостряется классовое сознание трудового народа, который приходит к мысли о необходимости последовательной борьбы за свои права, как приходят к ней Ма Джоуд, Том, бродячий проповедник Джим Кейси, связавший свою судьбу с неимущими. Исполненный веры в стойкость и величие человека, проникнутый целенаправленным критическим пафосом, роман «Гроздья гнева» стал выдающимся явлением американской литературы. Произведения Собрание сочинений: В 6 т. / Сост., предисл. и общ. ред. С. С. Иванько. — М.: Правда, 1989; Избранные произведения: В 2 т. / Вступ. ст. С.Батурина.— М.: Худож. лит., 1981; Квартал Тортилья-Флэт / Пер. И.Гуровой; Гроздья гнева; Жемчужина / Пер. Н.Волжиной; Предисл. А.Мулярчика.— М.: Худож. лит., 1977.— 686 с.— (Б-ка всемирн. лит.). The portable Steinbeck / Rev., sel. and introd. by. P. Covici, Jr. — Hannondsworth, Midd'x: Penguin books, 1976. — XL1I, 692 p.; The grapes of wrath / Предисл. Г. П. Злобина; Коммент. В. А. Кухаренко. — М.: Progress, 1978. — 529 р.; Travels with Charley in search of America. — New York: Viking press, 1962.— 246 p.; The winter of our discontent.— New York: Bantam, 1962.— 298 p.
Батурин С. С. Джон Стейнбек и традиции американской литературы.— М.: Худож. лит., 1984.— 349 с.; Федоров А. А. Джон Стейнбек.— М.: Высш. шк., 1965.— 87 с.; Левидова И. Послевоенные книги Джона Стейнбека.— Вопр. лит., 1962, № 8, с. 122—142. French W.G. John Steinbeck.- New York: Twayne, 1975.- 189 p.; Lisca P. The wide world of John Steinbeck.— New Brunswick: Rutgers univ. press, 1958.— X, 326 p.; Moore H. The novels of John Steinbeck: A first critical study.— 2nd. ed., with a contemporary epilogue.— Port Washington, N. Y.: Kennikat press, 1968.— 106 p.
в январе 1933 г. он вступил в чикагский клуб имени Джона Рида. Весной 1933 г. Райт участвовал в первой национальной конференции клубов имени Джона Рида в Чикаго, сблизился с членами коммунистического движения — деятелями американской культуры. Еще в Чикаго Райт пробует свои силы в разных литературных жанрах. Весной 1937 г. он переезжает в Нью-Йорк. В 1938 г. выходит книга его рассказов «Дети дяди Тома». Вторая половина 30-х и начало 40-х гг. — период наиболее плодотворный в творчестве писателя и время его наибольшей общественной активности. Именно в эти годы им написано немало стихов, новелл, эссе и, наконец, роман «Сын Америки» (1940), вызвавший сенсацию на книжном рынке США и шумные споры в различных кругах [477] американского общества. Многие упрекали Райта в выборе героя. Сюжет романа несложен: двадцатилетний парень Биггер Томас, задира, врун и мелкий воришка, слоняется без дела по улицам и бильярдным Чикаго. Один из чикагских белых филантропов решает взять его к себе шофером. Случается так, что в первую же ночь ему приходится отвезти домой сильно опьяневшую дочь хозяина и проводить ее в комнату. Услышав шаги и испугавшись, что его застанут у нее в комнате, Биггер в страхе убивает ее и, заметая следы, прячет тело в подвале дома, в топке. Это непреднамеренное преступление влечет за собой ряд других. Тело девушки обнаруживают, и Биггер бежит от преследователей, прихватив с собой подружку-негритянку, которую затем «убирает с дороги», боясь предательства. Спустя сутки его вынуждают сдаться в руки полиции. Третья часть романа — ожидание суда и сам судебный процесс. Яркое обличение расизма звучит в речи защитника. Но его попытки призвать суд к милосердию тщетны — Биггера приговаривают к казни на электрическом стуле. В 1950 г. на экранах Европы и США демонстрировался фильм по роману «Сын Америки» (режиссер Пьер Шеналь) с Ричардом Райтом в главной роли. К этому времени писатель уже пять лет жил в изгнании, в Париже. Это были трудные, кризисные годы в жизни Райта. На время он сближается с кругами европейских экзистенциалистов. Следы влияния этой философии особенно сказались в романе «Аутсайдер» (1953), не имевшем, впрочем, успеха ни в Европе, ни в Америке. Живя в Париже, Райт совершил ряд поездок по странам третьего мира и Западной Европы. В итоге каждой поездки рождалась очерковая или публицистическая книга. К лучшим из них можно отнести очерки о двух поездках по дорогам Испании «Языческая Испания» (1957) и «Слушай, белый!» (1957). Последней прижизненно изданной книгой Райта был яркий роман «Долгий сон» (1958), в художественном отношении еще более зрелый и многогранный. В отличие от первого романа, где по существу разрабатывалась привычная схема — запуганный невежественный негр в страхе перед расправой бежит от преследований, — в романе «Долгий сон» замысел носит остросоциальный характер. Герой романа Реке Таккер, по прозвищу Рыбий Пуп, — сын разбогатевшего владельца похоронного бюро для чернокожих, преуспевающего на низких махинациях заодно с белыми заправилами небольшого городка. Положенный в основу романа конфликт отражает обострение классового антагонизма внутри черно-белого общества Америки. Несостоятельность для американского негра пути личного обогащения и преступного сговора с белыми богачами показана убедительно. Мастерски построенный сюжет, большая выразительность характеристик, социальная заостренность конфликта — все это свидетельствует о творческой зрелости писателя. Внезапная смерть Райта оборвала работу над вторым томом романа.
Дети дяди Тома / Предисл. А. Шнейдера. — М.: Гослитиздат, 1939.— 221 с.; Рассказы / Пер. Д.Жукова.— М.: Правда, 1962.— 62 с.; Сын Америки. Повести и рассказы / Сост. и предисл. А.Зверева.— М.: Прогресс, 19S1.— 752 с.— (Б-ка лит. США); Черный; Долгий сон; Рассказы / Сост. и предисл. Е.С.Романовой.— М.: Прогресс, 1978.— 521 с.— (Мастера соврем, прозы). Black boy: A world of childhood and youth.— New York; London: Harper, 1945.— 228 p.; The long dream: A novel. — Garden City, New York: Doubleday, 1958. — 384 p.; Native son. — New York; London: Harper, 1940. — XI, 359 p.; Uncle Tom's children: Four novellas. — New York; London: Harper, 1938. — 317 p.
Башмакова Л. П. Роман Ричарда Райта «Сын Америки»: К проблеме героя в «негритянском романе» США.- Науч. тр. Кубан. ун-та, 1972, № 155, с. 110-132; Каули М. Ричард Таит - дело Биггера Томаса.— В кн.: Каули М. Дом со многими окнами, М., 1973, с. 190—193. Felgar R. Richard Wright.- Boston: Twayne, 1980.- 189 p.; Walker М. Richard Wright, daemonic genius.— New York: Warner books, 1988.- XIX, 428 p.; Webb С. Richard Wright: A biography.- New York: Putnam, 1968. - 443 p. ТЕННЕССИ УИЛЬЯМС (TENNESSEE WILLIAMS. 1911-1983)— настоящее имя Томас Лэнье Уильямс — драматург, поэт, прозаик; вышел из семьи коммивояжера; учился в университетах Миссури, Айовы и в Вашингтонском университете Сент-Луиса. Вслед за Юджином О'Нилом Уильямс оказал исключительное влияние на развитие американской драмы в XX в. Его творчество неоднократно отмечалось престижными премиями (в том числе двумя Пулитцеровскими). Драматургия Уильямса, полная сострадания к человеку, сочетает тонкий психологизм с высокой культурой слова. Герои его пьес — живущие иллюзиями романтики, благородные и ранимые люди, изначально обреченные на гибель в прагматичном обществе. Культ красоты, исповедуемый драматургом на протяжении всей жизни, находит отражение в череде [478] хрупких и прекрасных женских образов (Лаура в «Стеклянном зверинце», Бланш в «Трамвае «Желание», Альма в пьесе «Лето и дым», 1948); все они противопоставлены грубой, безобразной действительности, лишены возможности обрести в ней счастье и гармонию, преодолеть одиночество. Романтик Уильямс оказывается реалистом в подходе к своим героям, ибо ясно понимает, что в мире, равнодушном ко всему, кроме успеха, прекрасные человеческие свойства никому не нужны. Его герои могут торжествовать только моральную победу: зная, что обречены, они не отрекаются от своих идеалов. В конце 1940-х гг. Уильямс выдвинул концепцию «пластического театра», который посредством внелитературных средств добивался бы мощного эмоционального воздействия на зрителя, и последовательно воплощал этот принцип в жизнь, уделяя большое внимание при постановке своих пьес музыке, освещению и декорациям, которые всегда несли у него смысловую нагрузку. Лучшие пьесы Уильямса написаны в 1940—1950-е гг. К их числу, кроме упомянутых, относятся «Camino Real» (1953), «Кошка на раскаленной крыше» (1955), «Орфей спускается в ад» (1958), «Сладкоголосая птица юности» (1959), «Ночь игуаны» (1962). Пережив в середине 1960-х творческий кризис, он так до конца и не вышел из него: поздние пьесы, хотя и не лишенные магнетического воздействия стиля драматурга, являются во многом самоповторением. Наследие Уильямса включает сборники преимущественно интимной лирики, совершенные образцы новеллы и повести, эссе. Стеклянный зверинец (The glass menagerie. 1945)— первая пьеса Уильямса, принесшая ему широкую известность. Эта пьеса-элегия не похожа на последующие, полные ярости и насилия произведения, однако в ней намечаются некоторые постоянные для драматурга темы (в частности, обреченности людей, эмоционально привязанных к прошлому) и закладывается неповторимый стиль Уильямса — то подчеркнуто конкретный и ироничный, то пронизанный высоким лиризмом и пафосом, отмеченный поэтическими интонациями и метафоричностью. Рассказанная Уильямсом история распада одной семьи проста и бесхитростна: мать, сын и дочь не в силах больше переносить безысходность существования втроем в вымышленном иллюзорном мире, в реальность которого верит мать, Аманда. Она же, хотя и наделена огромным жизнелюбием и оптимизмом, не способна вписаться в контекст нового послевоенного общества, как не может она и смириться с тем, что вместе с «семнадцатью» поклонниками канула в Лету ее победоносная юность на Юге и что ее оставил муж, бросив на прощанье короткое «пока». Деловитость оборачивается у нее слепой преданностью прописным истинам: единственная романтика, считает она, которую может позволить себе ее сын Том, — это ускорить продвижение по службе; дочери же, по ее мнению, не пристало грезить о любви — надо думать об удачном замужестве. Хрупкая болезненная Лаура пытается в угоду матери понравиться холостому Джиму О'Коннору, стать как все, но терпит сокрушительный провал и вряд ли когда-нибудь сможет оправиться от пережитого потрясения. А сын, при том что ушел из семьи, решив начать новую жизнь, носит в душе незаживающую рану и клеймо отверженного: как говорится, от себя не уйдешь. Рассказ Тома о своей семье и об отчаянной попытке сестры влиться в рутину повседневности — его последняя попытка разделаться с прошлым, освободиться наконец от него. Трамвай «Желание» (The streetcar named Desire. 1947)— укрепил положение Т. Уильямса в американской литературе и театре (постановка пьесы впервые свела в творческом союзе Уильямса и Элиа Казана, впоследствии давшего сценическую жизнь многим творениям драматурга). Действие пьесы разворачивается на убогой окраине Нового Орлеана, именно сюда трамвай с символическим названием «Желание» привозит Бланш Дюбуа, которая после цепи невзгод, компромиссов, утраты родового гнезда надеется обрести покой или хотя бы найти временный приют у сестры Стеллы и ее мужа Стэнли Ковальских. Бланш почти сломлена: она считает себя виновницей самоубийства любимого мужа, чему явилась невольной причиной. Ее многочисленные любовные связи — жалкая попытка заполнить образовавшуюся в жизни пустоту. И однако окончательно погибшим человеком Бланш не назовешь: в ее душе теплится идеал, от которого она не отрекается и в падении. Бланш ощущает себя служительницей красоты. В доме Ковальских она появляется в элегантном белом костюме, в белых перчатках, словно прибыла на званый ужин в аристократический особняк. И еще — Бланш не теряет полностью надежду, она продолжает верить в жизнь и, несмотря ни на что, рассчитывает на человеческое тепло и участие. Но она с тем же успехом могла бы искать сочувствия у пещерного человека, от которого недалеко ушел в своем развитии Стэнли Ковальский — человек-обезьяна, который «ест, как животное, ходит, как животное, изъясняется, как животное». Единственный аргумент, который его убеждает, — это грубая сила. Он нравственный антипод Бланш — ему с самого начала хочется осадить ее, унизить, сравнять с собой. Боясь влияния Бланш на жену и желая ускорить отъезд столь неприятной [479] ему женщины, Стэнли открывает глаза Митчу, ставшему почти женихом Бланш, на ее небезупречное прошлое, и та упускает свой последний шанс. А расстроив этот союз, Стэнли окончательно унижает и так уже сломленную Бланш насилием, после чего та теряет рассудок. Произведения Желание и чернокожий массажист: Пьесы; Рассказы / Сост., пер., предисл. В.Л.Денисова; Вступ. слово Р. Г. Виктюка.— М.: Прогресс-Гамма, 1993.— 319 с; Кошка на раскаленной крыше / Пер. В.Воронина.— М.: Искусство, 1979.— 112 с.; Пьесы; Эссе.— В кн.: 0'Нил Ю. Пьесы; Уильямс Т. Пьесы; Эссе, М., 1985, с. 463—799; Римская весна миссис Стоун: Повесть; Рассказы; Эссе / Пер. и сост. С. Митиной; Предисл. Г.Злобина.— М.: Худож. лит., 1978.— 251 с.; Сладкоголосая птица юности / Пер. В. Вульфа и А.Дорошевича.— Театр, 1975, № 12, с. 151—178; «Стеклянный зверинец» и еще девять пьес / Сост. и примеч. Я. Березницкого; Послесл. В.Неделина.— М.: Искусство, 1967.— 723 с. The theatre of Tennessee Williams: In 7 vol.— New York: New directions, 1971—1981; Androgyne, mon amour: Poems.— New York: New directions, 1977.— 92 p.; Collected stories / With an introd. by G. Vidal. — New York: New directions, 1985. — XXV, 574 p.; In the winter of cities: Poems. — New York: New directions, 1952.— 117 p.; The Roman spring of Mrs. Stone.— New York: New directions, 1969.- 148 p. Литература Бернацкая В. И. Теннесси Уильямс.— В кн: Бернацкая В. И. Четыре десятилетия американской драмы (1950—1980), М., 1993, с. 25—55; Коренева М. Страсти по Теннесси Уильямсу.— В кн.: Проблемы литературы США XX века, М., 1970, с. 106—140. Nelson В. Tennessee Williams: His life and work.— London: Owen, 1961.— 262 p.; Tennessee Williams: A collection of critical essays /Ed. by S. S. Stanton. — Englewood Cliffs: Prentice-Hall, 1977.— X, 194 p.
Другая страна (Another country. 1962)— наиболее масштабный и известный роман Болдуина, публикация которого стала настоящей сенсацией, потому что в нем смело поднимались и с жесткой откровенностью были раскрыты запретные темы, в том числе тема гомосексуализма. В центре романа — судьбы нескольких представителей нью-йоркской богемы, белых и чернокожих. Неустойчивое равновесие этого артистического мирка взрывает самоубийство Руфуса — талантливого темнокожего музыканта. Полюбив белую южанку Леону, ответившую ему преданной любовью, он сам разрушил возможное личное счастье вспышками слепой ярости, порожденной вбитым в него комплексом собственной неполноценности. Поляризация кружка становится все отчетливее. Литератор Ричард прибивается к дельцам от искусства и, отказавшись от идеалов молодости, штампует роман за романом. Его жена, умница Кэсс, посвятившая себя заботам о муже и детях, разочарована таким поворотом в [480] судьбе мужа и заводит роман с актером Эриком Джонсом — бисексуалом, который привлекает ее внутренней силой, бескомпромиссностью в искусстве и еще тем, что не заблуждается по поводу себя, отдавая отчет, кем он является на самом деле. Огорчен этими изменениями в судьбе Ричарда и начинающий писатель Вивальдо, однако «провал» учителя стимулирует его самого не сдавать позиции и продолжить поиски, не предав искусства. Любовь Вивальдо и певицы Иды, сестры погибшего Руфуса, вводит в роман важную для Болдуина тему «спасения любовью» — только она может помочь человеку противостоять грязи и искушениям мира. Иду тоже чуть не соблазнил мир в лице телевизионного магната Эллиса, готового за соответствующие услуги сделать ее звездой. В конце романа Вивальдо и Ида, обнявшись, плачут, и плач этот — по ушедшему Руфусу, по их чуть не погубленной любви, по утраченной невинности — очистительный и целительный. Человеку никогда не поздно заглянуть в себя и начать все сначала. Произведения Блюз для мистера Чарли / Пер. Е. Голышевой и Б. Изакова; Послесл. Н. Курдюмова. — Иностр. лит., 1964, № 11, с. 149—214; Выйди из пустыни: Рассказы и публицистика / Сост. Р.Рыбкин; Вступ. ст. В. Большакова. — М.: Мол. гвардия, 1974. — 204 с.; Если Бийл-стрит могла бы заговорить / Пер. Н.Волжиной.— М.: Прогресс, 1976.— 245 с.— (Соврем, зарубеж. повесть); Комната Джованни / Пер. Г.Шмакова; Предисл. А.Шаталова, Я.Могутина.— М.: Журн. «Глагол», 1993.— 249 с.; Что значит быть американцем: Художественная публицистика / Сост. и предисл. А. С. Мулярчика.— М.: Прогресс, 1990.— 477 с. Another country.— New York: Dial press, 1962.— 436 p.; Giovanni's room.— New York: Dial press, 1963.— 248 p.; Go tell it on the mountain.— New York: Grosset a. Dunlap, 1953.— 303 p.; If Beale street could talk.— London: Joseph, 1974.— 229 p.; The price of the ticket: Collected nonfiction, 1948-1985.— New York: St. Martin's-Marek, 1985.- XX, 690 p.; Tell me how long the train's been gone.— New York: Dial press, 1968.— 484 p. Литература Голенпольский Г. Любовь и боль Джеймса Болдуина.— Лит. обозрение, 1976, № 1, с. 97—99; Орлова Р. В последнем кругу ада.— Иностр. лит., 1963, № 12, с. 261—264. James Baldwin: A critical evaluation / Ed. by T. B. O'Daniel. — Washington: Howard univ. press, 1977. — XIII, 273 p.; Leeming D. James Baldwin: A biography.— New York: Knopf, 1994.— XV, 442 p. ТРУМЭН КАПОТЕ (TRUMAN CAPOTE. 1924-1984)— прозаик, эссеист, киносценарист, один из виднейших представителей «южной школы» в послевоенной литературе США. Уроженец Нового Орлеана, Капоте, болезненно пережив разрыв между родителями, провел детские и отроческие годы в разных городках штата Луизиана, воспитываемый близкими и дальними родственниками. С ранних лет обнаружил незаурядные способности к литературе. С 1941 г. становится штатным сотрудником журнала «Нью-Йоркер», из недр которого впоследствии вышло немало именитых писателей. Дебютировав в 1948 г. коротким романом «Другие голоса, другие комнаты» — о драматическом открытии окружающего мира тринадцатилетним подростком Джоулом Никсом, — Капоте зарекомендовал себя одним из виднейших мастеров «малого жанра» с отчетливо индивидуальной поэтикой, отмеченной причудливым сплетением элементов гротескной «готики» с натурализмом и сюрреализмом. Постоянные мотивы произведений Капоте: молодость и бунт — обретают в принесших автору общенациональную известность повестях «Голоса травы» (1951) и «Завтрак у Тиффани» (1958) философскую универсальность, ставя его молодых одиноких героев и героинь — Коллина Фенвика в «Голосах травы», Холли Голайтли в «Завтраке у Тиффани» — в один ряд с сэлинджеровским Холденом Колфилдом, а психологическое и стилевое совершенство «малой прозы» писателя побуждает критиков говорить, что из недр «южной», замешенной на устных преданиях и ностальгии по канувшему в небытие агрикультурному «раю» школы вышел достойный продолжатель традиции У. Фолкнера. Сенсацией в международном масштабе явилась публикация в 1965 г. обширного «романа факта» (или романа-репортажа) «Обыкновенное убийство», шаг за шагом воссоздавшего реальное трагическое происшествие в Канзасе в 1959 г. и положившего начало принципиально новому течению в американской литературе 1960—1970-х гг.— так называемому новому журнализму. Изобилующая социополитическими антагонизмами действительность США «бурных 60-х» по-своему сигнализировала о плодотворности заложенных Капоте, наряду с Норманом Мейлером и Томом Вулфом, основ симбиотического романного жанра. В творчестве самого писателя эта линия получила дальнейшее развитие в сборнике короткой прозы «Музыка для хамелеонов» (1980) — в частности, в написанном на материале криминальной хроники рассказе «Самодельные гробики». [481] Обыкновенное убийство (In cold blood. 1965)— многоплановое четырехсотстраничное повествование, поэтапно прослеживающее потрясшее Америку «немотивированное преступление» — убийство молодыми правонарушителями Ричардом Хикоком и Перри Смитом зажиточного фермера Клаттера и трех членов его семьи. Ставший итогом предпринятого Т. Капоте шестилетнего журналистского расследования роман, анализирующий на материале интервью с инициаторами и свидетелями преступления, стенограмм судебных заседаний и выдержек из посвященной этому событию прессы феномен «молодежного бунта» с его генезисом и роковыми следствиями, с полным основанием был назван критикой современной «американской трагедией». Благодаря доведенной до совершенства компоновке обширного документального материала реальным героем этого захватывающего произведения стал сам процесс журналистского расследования, доводимый автором до логического итога — казни преступников на электрическом стуле. Позднейшим аналогом документально-художественной книги Т. Капоте явилось выполненное в той же стилистике «романа факта» тысячестраничное повествование Нормана Мейлера «Песнь палача» (1979) — история двойного убийцы Гэри Гилмора, казненного в штате Юга в 1977 г. Произведения Голоса травы: Рассказы / Пер. С.Митиной; Предисл. М. Тугушевой. — М.: Худож. лит., 1971.— 206 с.; Другие голоса, другие комнаты / Пер. В.Юлышева.— Иностр. лит., 1993, № 12, с. 5—84; Завтрак у Тиффани / Пер. В.Юлышева.— В кн.: Современная американская повесть, М., 1980, с. 263—328; Совершенно хладнокровно (Обыкновенное убийство) / Пер. отрывков В. Познера и В.Чемберджи.— В кн.: Писатель и современность: Документальная проза писателей Запада. 60-е годы, М., 1972, с. 319-376. The grass harp; Breakfast at Tiffany's / Предисл. А.Зверева.— М.: Progress, 1974.— 222 p.; In cold blood.— New York: Random House, 1965.— 343 p.; Music for chameleons: New writing.— New York: Random House, 1980.— XIX, 262 p.; Other voices, other rooms.— New York: Random House, 1948.— 231 p.; A tree of night and other stories.— Harmondsworth, Midd'x: Penguin books, 1967.— 137 p.
Лидский Ю. Я. Трумен Капоте. — В кн.: Лидский Ю. Я. Очерки об американских писателях XX века, Киев, 1968, с. 255—266; Туровская М. И. Герои «безгеройного времени»: (Заметки о неканонических жанрах).— М.: Искусство, 1971. (О кн. Капоте «Обыкновенное убийство» см. с. 125—175.) Clarke J. Capote: A biography. — New York: Simon a. Schuster, 1988.— 631 p.; Nance W. L. The worlds of Truman Capote. — New York: Stein a. Day, 1970. — 256 p. ФЛАННЕРИ O'KOHHOP (FLANNERY O'CONNOR. 1925-1964)— новеллистка и романистка, которую американская критика обычно относит, хотя и с немалыми оговорками, к «южной школе» писателей США. Однако ее родство с У.Фолкнером, Ш.Андерсоном, К. Маккалерс, Э. Колдуэллом и др. — довольно отдаленное и нередко определяется лишь общностью жизненного материала, который писательница осваивает совершенно по-особому. Картине американского Юга, возникающей в ее произведениях, свойственна одновременно фотографическая и гротескная достоверность, достигаемая с помощью непринужденного сочетания взвешенного до последней мелочи реалистического описания повседневного быта с нравственно-религиозной (по словам самой Ф. О'Коннор — «метафизической») гиперболичностью, создающей как бы дополнительное измерение сюжета. Эта особенность манеры писательницы объясняет ее тяготение к американской романтической традиции (Н. Хоторн, Г. Мелвилл, Э. По), особенно на переломе от романтизма к реализму. Недаром она замечала: «Уверена, что на меня повлиял Гоголь». Сатирическое начало ее прозы, своеобразная «невероятная точность» и в самом деле близки гоголевской. Объектом ее приближенного и «остраненного» разоблачительного изображения чаще всего служат псевдорелигиозность и лжепорядочность, социально узаконенные ложь, низость, лицемерие. О'Коннор, почти безвыездно жившая в родном городке на юге США, в штате Джорджия, проявляла обостренную чуткость к социальным конфликтам, знакомым ей по непосредственным впечатлениям: конфликтам расовым, имущественным, сословным. Ее беспощадная трезвость в их освещении многим читателям и критикам казалась жестокой до нарочитости. В первый период (роман «Мудрая кровь», 1952; сборник «Хорошего человека найти не легко», включающий рассказы 1946—1954 гг.) в ее творчестве преобладает гротескно-шоковая манера: писательница-моралистка всеми средствами стремится «достучаться» до читателя, показать ему обыденные происшествия во всей их чудовищной, ужасающей неприглядности. Реализм ее при этом несравненно глубже и объемнее, нежели [482] поверхностное бытописательство с претензией на разоблачительность, характерное для многих американских писателей. О'Коннор занимают не столько внешние происшествия, сколько душевные сдвиги, психическая динамика. Мотив трагического пробуждения к реальности становится ведущим во второй период творчества Фланнери О'Коннор (1955—1964); он сочетается с углублением социально-психологического анализа в таких рассказах, как «На вершине все тропы сходятся», «Соль земли», «Откровение», «Дальний лес» и в примыкающем к твеновской традиции романе «Царство Небесное силою берется» (1960). При жизни Фланнери О'Коннор была награждена несколькими литературными премиями; посмертно за нею укрепилась репутация «малого классика» американской литературы XX в., мастера чеканной прозы. «Наивность» повествовательной манеры Фланнери О'Коннор была вполне сознательным художественным приемом: ей было в высшей степени свойственно продуманное, аналитическое отношение к литературному творчеству. Ее программные статьи и высказывания собраны в посмертно изданных книгах «Дополнительное измерение» (1966) и «Тайна и обычаи» (1968). Произведения Хорошего человека найти не легко: Рассказы / Сост. А.Зверев; Предисл. М. Тугушевой. — М.: Прогресс, 1974. — 283 с.; Запоздалая встреча с противником / Пер. И. Гуровой. — В кн.: Современная американская новелла: 60-е гг., М., 1971, с. 156—166; Праздник в Партридже / Пер. Т. Ивановой. — В кн.: Гон спозаранку, М., 1975, с. 55—79. The added dimension: The art and mind of Flannery O'Connor / Ed. by M.J. Friedman a. L. A. Lawson. — New York: Fordham univ. press, 1966.— 309 p.; Complete short stories.— New York: Farrar, Straus a. Giroux, 1971.— 555 p.; The violent bear it away.— New York: Farrar, Straus a. Giroux, I960.— 243 p.; Wise blood.— New York: Farrar, Straus a. Giroux, 1962.- 232 p.
Бэр И. Фланнери О'Коннор на русском языке. — Иностр. лит., 1977, № 7, с. 265—268; Забабурова Н. Мир, достойный гнева. — Лит. обозрение, 1975, № 9, с. 83—85; Martin С. W. The true country: Themes in the fiction of Flannery O'Connor. — Nashville, Tenn.: Vanderbilt univ. press, 1969.— IX, 253 p.; Paulson S.M. Flannery O'Connor: A study of the short fiction.- Boston: Twayne, 1988. — XV, 238 p.; Stephens М. The questions of Flannery O'Connor. — Baton Rouge: Louisiana State univ. press, 1973.— 205 p. [483] БЕЗ ОКОНЧАНИЯ….Сканирование: Янко Слава (библиотека Fort / Da) yanko_slava@yahoo.com | | http://yanko.lib.ru || http://yankos.chat.ru/ya.html | Icq# 75088656 update жүктеу/скачать 3.13 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|